Забытое имя

Долго беседу вели враги былые, оставив все обиды позади. Может быть, что только на время. Цель-то у них общая была, оба вернуть Володыку хотели. Затянулись их разговоры надолго. Были они веселы и добры к друг другу, будто бы стерлась старая вражда в пыль. Эль попивали да думы владыческие думали. Проложили они себе план на карте, который сподручнее будет. Навязался Водяной с Марьей в путь-дорогу дальнюю, но теперь она только рада была — так больше шансов до Нави добраться да потерь посбавить. Пусть не был еще один ее спутник больно смекалист, да норов и сила его могли добрую службу послужить. — Ах, Марьюшка, рисковая ты баба! — рассмеялся порядком захмелевший мужчина, откинулся на спинку кресла водорослевого, а потом хлопнул царевну по спине. Она недобрым взглядом его смерила, да тот не заметил, в другую сторону глядел он. — Слушай, болотный, ты бы выбирал слова получше, — серьезно заявила она, мигом распрямила спину да пинту свою на стол поставила. Шумно. Волей-неволей отметил Водяной звук этот да подернулся. — Не баба я, а девица, да и рода непростого! Глядишь, использую силу мне дарованную на тебе, лиходей! — вытянулось лицо Водяного, да потом Марья громко хохотать принялась, увидев его реакцию. Запугала маленечко да хватит. — Прости сердечно, — он поклонился низко, насколько это было возможным, руки в стороны развел. Это выглядело неловко и забавно, он был словно слон в посудной лавке, однако царевну не смутил его вид. — Не серчаешь болей, Марья Моревна? — спросил он насмешливо, руки царевниной касаясь, оставляя на тыльной стороне ладони смазанный поцелуй. — Ой, не нужно челом бить да лебезить — хватило извинений, прощен ты, — одернула она руку и потрясла ей, словно бы противно было, — да уж потрудись мой гнев вновь на себя не навлечь, — погрозила пальчиком, причитая и браня Хозяина Вод шутливо. — На всем пути помнить буду, Марьюшка, — пообещал он. — И другим расскажу. — Уж постарайся! — она вновь наполнила бокал заколдованный жидкостью янтарной, целиком опрокинула в себя, не поморщилась при этом. Собеседник ее ухмыльнулся да подлил ей еще. — Что же делается на твоих болотах? — спросила она и стала снова оглядывать зал, словно бы не успела ранее это сделать. Водолей развел руками. — И сама видишь — неплохо, — он покачал головой из стороны в сторону и рассмеялся. Эхо от его смеха откатилось от стен, наполняя пространство вокруг них. — Стало быть, только ныне вода помутнела во владениях твоих? — он кивнул. — Никому из нас пропажа Володыки не помогла, — она потупила взор и погрустнела. Вернулись к ней думы о поступке кощеевом да о мотивах его. Ныне все туманно было, так что и не надеялась она, что разведать обо всем будет легко. И, разумеется, себя винила, что никак не смогла любовнику бывшему в планах коварных помешать. Ох, дура я морская. И мальки бы додумались, коли бы про Кощея ведали, что нельзя его оставлять без присмотра, пусть и заточенного. Хитер и умен он, и сбежал, стало быть, давно. — Чего приутихла? — спросил Водяной, смакуя свой ужин поздний. — Неужто о водах моих так печешься? — Хотела бы я соврать, — протянула она и снова в глаза его травяно-зеленые посмотрела. — Не ведаю я, что мне делать да как отцу помочь. Быть может, подсобит мне Баюн да совет даст, а али не так все станется? Неужто придется навеки в Нави остаться, дабы отца родного морю воротить? — пуще прежнего закручинилась Марья. Слезы горькие застыли в уголках глаз да в жемчужины обратились. — Оставь ты мысли темные! Пусть и враги мы давние, да не стерплю я слез царевниных в водах моих. Покуда жив я да сил полон постараюсь я защитить тебя, — он приблизился к девице и приобнял ее за плечи хрупкие, погладил кожу нежную да смахнул слезы с глаз ее. — Утро вечера мудренее. Поспи, Марьюшка, а я посторожу твой сон. Утром выдвигаемся. Пусть боится царь Салтан!