***
Фиона чувствовала себя скверно из-за всего случившегося. Вина буквально сжирала ее изнутри, противным тонким голоском вещая в голове об эгоистичных побуждениях, которые и привели их всех к этой точке невозврата. Эрни был условно осужден и с позором уволен из больницы Святого Мунго с уважаемой и перспективной должности целителя. Он закрылся в своей спальне и отказывался коммуницировать с семьей, игнорировал тарелки с едой, которые мать из-под двери забирала нетронутыми. Эрни закрылся не только в помещении, но и в себе самом. Фиона любила его, каким бы он не оказался кретином, ведь то, что он натворил своими руками — лишь следствие прогрессирующей в его голове болезни, которую он не в силах был контролировать. Тень его ошибок легла на всю семью Макмиллан: их мать, Корнелию, разжаловали с должности практикующего магического психотерапевта за то, что не смогла распознать недуг у собственного сына, который все это время был прямо у нее под носом; их отца, Лоуренса, не коснулась волна увольнений, но в Отделе магического транспорта к нему стали относиться настороженно, а перешептывания за спиной вовсе не прибавляли уверенности и радости от работы. Карьера Фионы в министерстве встала под большое сомнение, ведь нельзя было занять руководящую должность, если среди ближайших родственников числился преступник. К тому же, она совершенно не знала, как теперь после всего случившегося и нарушенных обещаний смотреть в глаза Одри. Лин уверяла, что та на нее совсем не злится, и это Фиону расстраивало еще больше. Она-то считала, что заслуживает злости, заслуживает гнева за то, что не смогла уберечь всех от беды, хотя так отчаянно пообещала разобраться. Ей было стыдно признать, что она не приняла жалобы подруги всерьез и, оказывается, совсем не знала собственного брата. Его чувства к Одри стали уже чем-то вроде привычной шутки, да и сама Фиона считала, что подруга однажды сдастся и ответит Эрни взаимностью, ведь он всегда был таким обаятельным! Обаятельным поехавшим идиотом, сломавшим жизнь себе и своим близким. Фиона прерывисто вздохнула и стерла влажные дорожки слез с румяных щек. За окном уже стояла поздняя беззвездная ночь, а она никак не могла уснуть. За ужином родители приняли решение увезти Эрни подальше из Англии, где он смог бы начать новую жизнь, и Фионе не верилось, что ее несчастный одинокий брат действительно вскоре навсегда покинет эти стены. Она встала с подоконника и тихонько, стараясь не шуметь, прокралась к его спальне. Постучав, девушка села возле двери и прислонилась к ее холодной поверхности затылком. — Эй, Эрн, ты спишь? Она знала, что он не спит, а скорее всего лежит на спине и смотрит в потолок пустым взглядом. Сожалеет ли он на самом деле о содеянном? — Ты так отдалился от меня. Раньше всегда всем делился, а теперь… — Ее голос дрогнул. — Как такое могло с нами случиться? Почему ты не сказал мне? Почему не попросил помощи? За дверью послышался шорох простыней, а затем тихие, но уверенные шаги. Фиона готова была поклясться, что Эрни подошел к двери и сел рядом с ней — точь в точь она. — Я сорвался, — хрипло произнес он. — Понятия не имею, как мог натворить такое… Ворвался в квартиру Одри! Удерживал ее силой! Одному Мерлину известно, что я собирался сделать… — Как это случилось? — прошептала Фиона. — Я всегда думал, что Одри просто играет… Что однажды ей надоест притворяться недотрогой. Я ждал. Я терпеливо ждал столько лет! Ты же знаешь, что она мне стала небезразлична, еще когда приезжала погостить к нам на каникулах перед вашим шестым курсом? — Знаю… — Я не мог признаться ей в этом, ведь нас разделяла разница в возрасте, да и она еще не была совершеннолетней. А потом, как только она окончила Хогвартс и вскоре рассталась с парнем, я решил больше не медлить. Она постоянно держала меня на расстоянии, но и не отталкивала. Ей льстило мое внимание, сейчас я в этом не сомневаюсь. Фиона зажимала ладонью рот, содрогаясь от беззвучных рыданий. — А потом я увидел ее в компании Перси Уизли, — продолжил Эрни. — Я не понимал, как такое возможно! Она и он? Я весь вечер наблюдал за ними, и мне четко стало ясно, что Одри никогда не дала бы мне шанса. Меня это так разозлило, Фи-Фи! Клянусь Мерлином, я просто потерялся в этой ярости. — Это не похоже на здоровые чувства, Эрни, — с уверенностью проговорила девушка. — Ты преследовал ее! — Я так сильно хотел быть рядом с ней, что не понимал всего. Даже, когда ты мне сказала прекратить, я не смог остановиться: продолжал уже тайно слать ей подарки и цветы. А она продолжала растаптывать меня и трахаться с Уизли ради своего будущего! Фиона даже сквозь дверь почувствовала его злость, которая металлом звенела в голосе. — Ты же знаешь, что Одри не такая, Эрн. Ей так хотелось рассказать ему правду, но тайна ей не принадлежала. Она не имела права ее раскрыть, даже ради собственного брата. — Может, и к лучшему, что я уеду на время. Мне опасно находиться рядом с ней. Эта девушка — худшее, что случалось в моей жизни. — Все наладится, братик, — тихо произнесла Фиона. — Вот увидишь. После отъезда Эрни Фиона заявилась на порог к Одри, как побитая кошка. Она не могла набраться смелости посмотреть подруге в глаза, мялась в дверях и жевала губы, лишь бы не разреветься от бессилия. Тогда Одри без лишних слов обняла ее, и это стало таким облегчением, что Фиона не смогла сдержать слез. — Прости меня, — сдавленно прошептала она. — Прости, прости, прости! — Тебе не за что просить прощения. — Одри улыбнулась, поглаживая пальцами шелковистые темные кудри. — Давай лучше выпьем чай? Разувайся и проходи! Фиона шмыгнула носом и рукавом свитера размазала слезы по щекам. Одри насыпала чаинки в чайничек и бросила туда листья сушеной перечной мяты. Кипяток закружил их в виртуозном танце и окрасил воду в благородный янтарный цвет. Одри только и делала, что болтала, хвалясь тем, что Перси Уизли боготворит ее кофе, продемонстрировала роскошные пионы, подаренные им, которые стояли в центре комнаты — на самом видном месте. Ее разговоры весь вечер неизменно сводились к одному — Перси, Перси, Перси и еще раз Перси. Фиона с удовольствием потягивала ароматный чай и пыталась понять, когда же она упустила грандиозный момент, с которого все это и началось.Глава 7
21 июля 2022 г. в 14:19
Влажная летняя ночь, не приносившая облегчения, опустилась на Лондон. После горной прохлады Гленко удушливый городской зной врывался в сознание призрачным маревом воспалённого разума. Той ночью Одри приснился сон. Снились горячие сухие ладони Перси, что скользили по ее обнаженным бёдрам; его тёплые мягкие губы на груди; болезненно приятный укус в шею, от которого с губ срывался тихий стон; его прерывистое дыхание дразнило забытыми ощущениями, а между ног так томительно тянуло, что терпеть эту сладкую истому становилось невозможно. Нужно больше… Она открыла глаза, чувствуя, как жар разливается по телу, а сердце стучит с неистовой силой. «О, Мерлин!». Одри с силой сжала бёдра и уткнулась лицом в подушку, пока это безумие не закончилось.
Девушка села в постели и провела рукой по влажной от липкого пота коже. Наваждение все ещё било лёгкой дрожью, напоминая о невероятном по своей глупости сне. Одри покосилась на пустующую половину кровати и шумно выдохнула. Часы оповещали, что за окном ещё стояла глубокая ночь.
Утром она ощущала себя разбитой и не смогла даже позавтракать, чувствуя лишь противную тошноту, сковавшую ее горло. Открыв дверь квартиры, она опешила и удивлённо моргнула: на самом пороге расположился букет из красных роз.
— Лин?
Подруга запахнула халат и, надев пушистые тапочки, подошла к двери.
— Ого! Там есть записка?
Одри осторожно зарылась пальцами между бутонов и выудила небольшую открытку.
— Ты прекрасна, — прочитала она и, хмыкнув, повертела записку в руке. — Написано печатными буквами и не подписано имя. Может, твоя девушка?
— Она знает, что я не одобряю срезанные цветы. От неё я бы ожидала, скорее, орхидею в горшке, так что это точно твой очередной поклонник.
— Не скажу, что я рада.
— Может, снова Эрни? — осторожно предположила Лин.
— Фиона же сказала, что все уладила! — возмутилась девушка, игнорируя неприятный холод внутри при имени парня.
— Вдруг он решил делать все это в тайне… Тем более в записке нет имени дарителя, это странно.
Одри тяжело вздохнула и отдала цветы в руки подруги.
— Надеюсь, что ты ошибаешься, Лин.
Девушка напоследок заглянула в зеркало, пригладила волосы и расправила складки на изумрудном платье из тонкого шёлка.
В министерстве было ещё хуже, чем на улице. Нагретые за многие недели жары каменные своды источали жар в любое время дня. Одри поднималась в лифте, обмахиваясь тонкой стопкой свежей почты для Перси.
— Как вообще можно быть красивой в такую жару? — возмутилась она, войдя в кабинет. Перси удивлённо обернулся. — Доброе утро, босс. Свежая почта прибыла.
— Мне кажется, у тебя это получается.
Одри подняла на него взгляд и пожалела об этом: события ночных грёз нахлынули горячим потоком воспоминаний, от которых кожа буквально разогрелась за мгновение. А он продолжал смотреть на неё своим пристальным оценивающим взглядом, словно она музейный экспонат. Первым желанием Одри было хорошенько шлёпнуть Перси по лицу за то, что он смел так к ней прикасаться во сне. «Или за то, что не посмел так прикасаться в реальности?».
— Все в порядке? — участливо поинтересовался он. Одри моргнула и отвела взгляд.
— Да, я просто плохо спала. Кошмары.
Перси понимающе кивнул.
— О, что это? — Девушка подцепила пальцами коробку уже плавящихся от жары шоколадных конфет.
— Это уже здесь лежало, когда я пришёл. — Перси пожал плечами.
— Класс! Обожаю сладкое. Спасибо тому, кто бы это ни был.
— Не советую тебе их есть, — с сомнением произнес мужчина.
— Это ещё почему?
Одри уже сняла обертку, предвкушая приятную сладость на языке. Перси усмехнулся.
— Эти конфеты из магазина близнецов, и они с сильной дозой амортенции. Кажется, кто-то из твоих поклонников отчаялся.
Одри замерла, а затем брезгливо бросила открытую коробку в мусорную корзину.
— И вот так всегда, Перси! Меня окружают одни придурки! Хорошо, что ты мне сказал, а то я бы сейчас вместо завтрака наелась амортенции на целую жизнь.
Мужчина засмеялся.
— Похоже, на то и был расчёт.
Одри удобно уселась в кресло и закинула ноги на край стола. Перси совершенно расхотелось веселиться от увиденного. Он с жадностью ловил каждое ее движение: от невесомого прикосновения пальцев к бедру, скрытому тонкой тканью, до медленно скользящей по груди капельке пота, скрывшейся под одеждой. Мысль отчитать ее за это ему в голову даже не пришла.
— Сегодня просто невыносимо жарко! — простонала Одри, продолжая обмахиваться папкой с документами.
— Да, — хрипло произнёс Перси и ослабил галстук. — Очень жарко.
Уходя в кабинет, он понял, что рабочий день не задался с самого утра. Одри то и дело заходила к нему с тем или иным рабочим вопросом, и, слушая ее, он с ужасом осознавал, что после поездки в горы больше не мог воспринимать эту девушку, как раньше. Что-то сильно изменилось, и это его страшно пугало. Перси не любил перемены, предпочитая размеренное и предсказуемое течение жизни, в которое взбалмошная Одри никак не вписывалась.
— Перси, ты меня слушаешь? — Она пощелкала перед его глазами пальцами. — Что с тобой сегодня?
— Не выспался. — Он нахмурился. — Тоже кошмары.
— Надеюсь, не такие, как у меня. — Она усмехнулась. — Я после своих долго не могла уснуть.
— Так что ты там говорила?
— Я говорила, что раз уж мы с тобой, своего рода, деловые партнёры в нашем маленьком лживом дельце, мне от тебя тоже нужна услуга.
— Какая услуга?
— Видишь ли… Есть один парень… Он жутко меня достал! Уже два года достаёт и не принимает отказов, почему-то решив, что я должна быть с ним.
Перси ухмыльнулся.
— Не надо так на меня смотреть! — Одри фыркнула. — Он постоянно ищет со мной встреч, присылает мне цветы со всякими идиотскими записками. Это жутко утомляет.
— Действительно, это ведь так утомительно, когда мужчина настойчиво ухаживает, — язвительно произнес он.
— Не надо иронии! И не путай настойчивость с навязчивостью.
— Сдаётся мне, что, если бы так себя вёл тот, кто тебе нравится, ты бы считала его настойчивым.
Одри вспыхнула.
— Да какая разница! Просто сходи со мной на вечеринку в честь дня рождения Фионы в качестве моего парня.
— Он точно там будет?
— Конечно! Это же ее брат.
Перси удивлённо вскинул брови.
— Ладно. Это можно считать твоим желанием, которое я тебе должен?
— Не рассчитывай отделаться так легко. — Одри хитро улыбнулась.
— Твои подруги знают о нашей сделке?
— Да, с этим проблем не будет. Просто сделай так, чтобы он понял, что у нас с тобой все серьезно, и ему ничего не светит.
— Что ж, я постараюсь.
Фиона Макмиллан не любила шумные скопления людей, и все ее дни рождения всегда были по-своему уютными, но двадцатилетие та решила отпраздновать с размахом. Она арендовала целый зал своего любимого ресторана в самом центре Косого переулка и пригласила туда по меньшей мере пару десятков человек.
Перси раздраженно смотрел на часы, стрелки которых оповещали о том, что Одри опаздывала. Над Лондоном собирались свинцовые тучи, и где-то за городом бушевала гроза: отблески молнии и раскаты грома были слабо ощутимы в центре. Первые капли упали Перси на плечо. Он смахнул их рукой и шагнул под козырёк двухэтажного здания. Не прошло и минуты, как дождь усилился, щедро заливая мощёные брусчаткой тротуары и загоняя людей в укрытия. Одри бежала по улице, прикрывая голову маленькой сумочкой, ее тонкие изящные каблуки туфель то и дело застревали в каменных стыках, но она ловко ступала вперёд, будто передвигалась по воздуху.
— Ну и погода! — Девушка чуть не влетела Перси в грудь и смущённо отступила в сторону.
— Ты опоздала.
— А ты бестактный. Так и будем обмениваться фактами или уже зайдём? — разозлилась она. — О, ты взял цветы?
Перси покрутил букетом лиловых орхидей и пожал плечами.
— Я не знал, какие твоя подруга любит.
— Она будет в восторге.
В самом центре украшенного живыми цветами зала расположилась горка, составленная из бокалов шампанского, которые сами неустанно наполнялись вновь, образуя бесконечный фонтан игристого. Одри с лёгкостью подцепила один бокал и тут же отхлебнула из него.
— Обойдётся без танцев на столе? — ухмыльнулся Перси, шепнув ей это на ухо.
— Я ещё не решила, достоин ли ты этой чести, — кокетливо ответила Одри. — Идём, я познакомлю тебя с подругами!
— Кажется, с Фионой ты меня уже знакомила, — напомнил Перси.
Виновница торжества грациозно лавировала между небольшими столами, стараясь почтить своим вниманием каждого гостя. Увидев Одри, она немедля направилась к ней и с удовольствием очутилась в крепких объятиях.
— С днём рождения, красотка! Выглядишь бесподобно!
Фиона счастливо улыбнулась и присела в шутливом реверансе.
— А где Лин?
— О, она где-то здесь! — Фиона неопределенно махнула рукой. — Пришла со своей девушкой, а та оказалась вся в татуировках! Моя бабушка чуть не потеряла сознание.
— Ну, твоя бабушка из тех эстетов голубых кровей, кого и мое кольцо в носу довело до приступа.
Перси, стоя в стороне, деликатно покашлял.
— Ох, Перси, рада тебя видеть! Это мне? — Фиона с радостью приняла цветы и улыбнулась. — Спасибо, они невероятные! Ну, вы проходите, а мне ещё надо обойти своих родственников.
Если Одри и была в своей тарелке, то Перси чувствовал себя скованно: слишком много незнакомых людей, громкая музыка и куча настойчивых взглядов, прикованных к их паре. Она же ничего не замечала и всюду таскала его за собой. Он уже познакомился с Лин Сато и ее девушкой по имени Моника, кучей однокурсников Одри с Когтеврана, и порядком устал. Перси решил, что точно не выпьет ни капли алкоголя в этот вечер, прекрасно помня, чем это может быть чревато. Особенно в обществе Одри.
— Тебе скучно, верно? — Одри пристроилась рядом с ним, одиноко стоящим у стены. — Я стащила для тебя канапе.
Перси с улыбкой посмотрел на тарелку в ее руках, на которой было собрано несколько видов маленьких фигурных бутербродов из фруктов.
— Спасибо.
— На самом деле, мне тоже здесь не по себе.
— Сложно в это поверить. — Перси вскинул брови. — У тебя рот не закрывается.
— Фиона собрала здесь слишком много людей, которые мне не нравятся. Видишь ту девушку? — Она указала на блондинку в синем блестящем платье. — Вот эта дрянь, пытаясь попасть на место ловца в сборную, заколдовала мою метлу, и я чуть не сломала позвоночник при падении.
— Ее наказали?
— Вина не была официально доказана, но я просто отбила у неё парня.
— На бесчестный приём используешь ещё более бесчестный? — усмехнулся Перси.
— Лучше не злить меня, это всегда плохо заканчивается. А вот этого парня в коричневом костюме видишь? Ещё стрижка у него идиотская.
— Он, я так понимаю, тоже тебя разозлил?
— Он? — Одри засмеялась. — Нет, он просто местный дурачок! Отец доверил ему свой фармацевтический бизнес, а он его развалил за год, но упорно врет, что это просто временные трудности.
Перси осторожно кивнул в сторону Эрни и усмехнулся.
— Это он? Ну, тот парень, из-за которого я здесь.
Одри, поймав ледяной взгляд Эрни, невольно вжалась спиной в Перси. Тот недоуменно вскинул брови.
— Да, это он.
— По-моему, он даже не моргает. Мне кажется, у него шок.
Перси обнял Одри за талию, демонстративно придвигая к себе вплотную. Опешив, девушка резко повернулась к нему лицом и заметила на губах расслабленную улыбку.
— Перси, это не весело. Я не рассказала тебе всего…
— И во что ты меня втянула? — Он вздохнул, кидая на Эрни короткие взгляды.
— Все было типично: он за мной ухаживал, я его динамила, но потом он… — Одри занервничала, и Перси это очень не понравилось. — Он стал преследовать меня. Караулил возле работы, наворачивал около моего дома круги черт знает с какой целью, писал странные письма, полные маниакальной одержимости…
— Почему ты не обратилась в патрульную службу? Одри, это не шутки! — Перси всплеснул руками. Девушка схватила его за запястья и приблизилась.
— Тише, прошу! — зашептала она. — Он же брат Фионы, она просила меня никуда не обращаться. Сказала, что сама разберётся.
— И как, разобралась? — В его интонации сквозил сарказм и злость, так нетипичная для Перси.
— Не знаю… — Одри помассировала виски. — Он и правда вроде бы исчез, но мне стали приходить анонимные подарки.
— Какие ещё подарки?
— Конфеты, шоколад, плюшевые игрушки и просто невероятное количество красных роз.
Одри не рассказывала об этом ни одной из подруг, но подобные мелочи происходили почти каждый день. Сначала это было мило, но, когда мусорное ведро ломилось от сладостей непонятного происхождения, а в доме закончились вазы, Одри начала догадываться.
— А теперь послушай меня, — угрожающе начал Перси, — мы завтра же идём к следователю и предоставляем всю информацию и улики. Пусть припугнут этого больного ублюдка.
— Я тебе рассказала не для этого! — разозлилась Одри.
— Я клянусь, либо так, либо я сейчас сам подойду к нему и скажу перестать пялиться, потому что он достал уже даже меня. И мне плевать что этот урод после этого сделает.
— Какая тебе вообще разница? — Девушка вспыхнула. — Я твоя ненастоящая девушка!
Перси всего на мгновение опешил, а затем покачал головой.
— И что это должно означать? Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.
На секунду Одри захотелось прижаться к нему покрепче, и, чтобы он правда решил все ее проблемы. Но потом наваждение прошло, и она привычно заупрямилась.
— Перси, не лезь не в своё дело. Ты здесь для того, чтобы играть роль влюблённого в меня мужчины, так и делай то, что от тебя требуется!
— Я не позволю тебе разговаривать со мной, как с каким-то щенком вроде этого Макмиллана.
— Прекрасно! Ну, и катись отсюда, раз от тебя больше нет толка.
Перси несколько долгих мгновений изучал ее лицо, а затем зло усмехнулся и действительно ушёл. Одри обняла себя руками, чувствуя под настойчивым взглядом Эрни, что потеряла защиту. Она убеждала себя, что та ей не требуется, уверяла себя, что была абсолютно права, когда осадила Перси с его фальшивой заботой, которую тот спутал с геройством. Но очень об этом пожалела, когда той же ночью услышала стук в дверь. Лин после праздника ушла ночевать к своей девушке и явно открыла бы дверь ключом. Одри посмотрела на часы, услужливо подсказавшие, что сейчас без четверти два по полуночи. Возможно, думала она, это просто игра воображения, но стоило закрыть глаза — стук повторился. Теперь Одри бросило в дрожь. Она осторожно выбралась из постели и босиком направилась к двери, держа наготове волшебную палочку. Чем ближе она подходила, тем страшнее становилось. Когда звук прекратился, и установилась звенящая тишина, Одри тоже замерла, опасаясь даже дышать. Резко задёргалась ручка входной двери. Одри вздрогнула и зажала ладонью рот, чувствуя, что от страха слезятся глаза. Ручку дергали с таким напором, словно собирались сорвать с петель всю дверь целиком. Затем послышался ещё более сильный, чем прежде, стук.
— Одри, открой! Я хочу поговорить!
Ее ноги подкосились, когда она поняла, что за дверью стоит чертов Эрни Макмиллан и всеми силами пытается проникнуть в ее квартиру. Одри скатилась на пол и выставила перед собой волшебную палочку.
— Одри, нам нужно поговорить. Открой! Я же все равно войду.
И Одри знала, что он прав. Она резко вскочила и ринулась в спальню. Окно было плотно закрыто; открыв его, девушка высунулась наружу. Было довольно высоко, но она знала, что с помощью магии сможет смягчить своё падение. Это было абсолютно безрассудно и по-настоящему рискованно, но другого пути наружу нет. Одри так погрузилась в эти размышления, что слишком поздно осознала: она больше не слышит громогласных стуков. В ушах отчетливо звенело, а сердце отбивало ускоренный ритм. Обернувшись, она даже не успела закричать, когда увидела перед собой Эрни. Он зажал ей ладонью рот и оттащил от окна.
— Ну, почему ты такая упрямая? — прошептал ей на ухо он. — Я же просто хочу поговорить.
Одри похолодела от ужаса, чувствуя, что тело становится ватным. Она сомкнула зубы на его ладони и почувствовала во рту соленый вкус крови. Ее замутило. Эрни вскрикнул и отпустил ее, хватаясь за окровавленную руку.
— Ты совсем сбрендила? — рявкнул он. — Это было больно!
— Это мне говорит человек, который среди ночи проник в мою квартиру! — Ее голос сорвался на отчаянный писк.
— Я должен был с тобой поговорить! Что это ещё за выступление? Я в жизни не поверю, что ты встречаешься с этим Уизли!
— Почему это? — Одри ощетинилась.
— Ему не нужна такая девушка, как ты. Пусть подбирает себе подобных, а ты подходишь мне! Неужели ты так и не поняла?
Одри страшно хотелось расплакаться. Ее палочка выпала из рук и укатилась под кровать в тот момент, когда Эрни ее схватил. И никакой надежды на спасение.
— Эрни, ты не в себе. Может, ты пьян?
— Ты же знаешь, что я не пью! — разозлился он.
Больше не было солнечного Эрни, на его место пришёл кто-то другой — обезумевший и пугающий, его остекленевший взгляд пробирал до самых костей. Одри медленно попятилась к выходу.
— Я всего лишь хотел, чтобы ты меня полюбила. Я делал все! А ты просто взяла и выбросила меня на помойку, заменив другим! Чем он лучше? Неужели он обещал тебе продвижение по карьерной лестнице?
— Да почему все так думают! — разозлилась Одри. — Эрни, не неси чепуху и иди проспись, а я обещаю сделать вид, что ничего не было.
Конечно же, это был блеф. Она бы тут же ринулась в патрульную службу, и Эрни это прекрасно знал. Это то, что люди редко понимают, когда речь идет о психически неустойчивых людях. Абсолютное большинство считают, что их фантазии так и останутся на уровне навязчивых идей и грез, но латентные психопаты приспосабливаются к своим затейливым фантазиям, понимая, что больше не могут ими насытиться. Им нужно больше. Им нужно все.
— Ты, — он указал на неё пальцем, — не можешь быть с ним! Я не допущу.
Сейчас или никогда. Одри со всех ног ринулась в коридор — скорее к выходу. Когда она уже почти оказалась у двери, мужские руки схватили ее в стальной захват. И тогда Одри закричала — так пронзительно и громко, что наверняка перебудила весь дом. Эрни на мгновение опешил, а затем взмахнул палочкой и произнёс «силенцио». По красивому лицу девушки полились беззвучные слёзы. Эрни нежно провёл по ее щеке рукой.
— Мы ещё не договорили. Тебе стоит перестать вести себя, как…
Окончание фразы утонуло в отчаянном болезненном крике. Одри со всей собранной силой ударила его коленом прямо в пах, а затем бросилась наутёк в чем была. Выскочив в ближайший проулок, она трансгрессировала прямиком к министерству и направилась в патрульную службу. Ее встретил сонный дежурный, выслушал сбивчивый рассказ, предварительно сняв с неё заклинание немоты, и направил в ее квартиру отряд. Одри осталась сидеть на жёсткой скамье в шортах и широкой мужской футболке, которую использовала для сна, абсолютно босая. Дежурный протянул ей шерстяной плед и горячий чай с мятой, видя, как у бедной девушки зуб на зуб не попадает, хоть на улице и стояла тёплая августовская ночь.
— Мисс, вам ещё что-нибудь нужно?
— Сообщите об этом Перси Уизли. Пожалуйста, — слабым голосом проговорила она.
Одри не знала, почему из всех возможных вариантов, начиная от сестры и матери и заканчивая Лин и Фионой, она выбрала именно его — чужого человека, с которым они на двоих выдумали чудесную ложь. Она понимала, что он может не прийти, а если и придёт, то наверняка отчитает в своей типичной манере, учитывая, как завершился их последний разговор, но даже это ее сейчас не отталкивало.
Перси появился спустя полчаса: сонный, во вчерашней рубашке и с взлохмаченными волосами. Увидев Одри, Перси поджал губы. Она выглядела будто бы ещё меньше, чем обычно: ссутуленные плечи, напуганный взгляд и эти дрожащие губы. Перси не мог отделаться от желания придушить Эрни Макмиллана собственными руками. Мужчина сел перед ней на корточки и осторожно взял ее за руки. Девушку била крупная дрожь.
— Спасибо, что пришёл, — прошептала она.
— Когда этого ублюдка поймают, я сверну ему шею. — В его голове послышалась сталь. — Что он тебе сделал?
— Ничего. Он меня просто страшно напугал.
Перси аккуратно гладил большими пальцами ее тонкие запястья, пытаясь внушить спокойствие и безопасность.
— Почему ты была одна?
— Лин ночует у своей девушки.
— Макмиллан знал об этом?
— Не знаю… Возможно. — Одри пожала плечами. — Наверное, услышал, когда она говорила об этом Фионе.
Перси хмуро покачал головой.
— Я не должен был тебя оставлять.
— А что бы ты сделал? Остался со мной на ночь? — Одри выдавила жалкое подобие улыбки.
— Если бы я знал, что такое его поведение возможно, то да, остался бы.
Одри скользнула по его лицу влажным взглядом.
— Никто не знал, но мне стоило тебя послушать и обратиться с заявлением раньше, чем все это случилось.
— Главное, что ты не пострадала. Сейчас это важнее всего.
Одри медленно кивнула. Перси сел рядом с ней, касаясь ее своим плечом.
— Мне никогда не было так страшно, — негромко произнесла девушка. — Я такая беспомощная и глупая! Потеряла свою палочку…
— Ну, не такая уж и беспомощная. Я слышал, ты прокусила этому говнюку руку и отбила яйца. — Перси усмехнулся. Одри слабо улыбнулась.
— Я была в шоковом состоянии, сработал инстинкт самосохранения.
— Ты боец, Одри.
— Не понимаю, когда он стал таким… — Девушка поджала дрожащие губы. — Когда из героя моего детства превратился в… это?
Они оба замолчали, каждый думая о своём. Перси чувствовал противные уколы совести вперемешку с отчаянным желанием ее защитить, а Одри просто хотела забыть эту чёртову ночь. В какой-то момент она положила голову на плечо Перси и позволила себе задремать. Мужчина поплотнее укрыл ее пледом, откинулся на спинку неудобной скамьи и сам не заметил, как сон его сморил. Проснулся он от голосов, чувствуя щекой затылок и мягкие волосы Одри. Сама девушка все ещё спала, ее дыхание было ровным, а сон спокойным.
Патруль вернулся ни с чем: Эрни уже бесследно смылся, однако дежурный офицер заверил Одри, что парень объявлен в розыск, и ей не о чем беспокоиться. Но не беспокоиться Одри не могла, хоть и вернулась домой с рассветом в сопровождении двух служащих, которые пообещали дежурить здесь, пока Эрни Макмиллан не будет пойман. Перси порывался пойти вместе с ней, но Одри мягко его убедила, что будет в безопасности. Однако уснуть она так и не смогла.
Эрни задержали тем же вечером. Он безропотно во всем сознался и полностью признал вину. Фиона так и не осмелилась просить подругу забрать заявление, а Лин окружила Одри своей заботой и наложила сильные защитные чары на квартиру. Эрни в судебном порядке запретили приближаться к Одри, и, если он нарушит это предписание, то за счёт магического браслета, сковавшего его запястье, в патрульную службу поступит сигнал о нарушении. Эрни Макмиллану ясно дали понять, что второго шанса не будет: если он не хочет попасть в Азкабан, ему придётся забыть об Одри Харрингтон.
С того, момента, как история с Эрни благополучно закончилась, прошла неделя. Одри уже начинала засыпать без кошмаров и внезапных пробуждений среди ночи от любых громких звуков, а жизнь стала возвращаться в привычное русло. Работа спасала: хоть Перси и старался ее не нагружать, она это видела, но быть занятой — оказалось самой лучшей терапией. Одри вошла в кабинет и с удовольствием распахнула окно, впуская внутрь немного свежего августовского воздуха. Знойное лето догорало, принося на своём хвосте первое дуновение осеннего холодка.
Улыбка сползла с лица девушки в тот же момент, когда она обнаружила на своём столе букет ярко-алых пионов, на лепестках которых все ещё мерцали капли утреннего дождя. Все ее ночные уговоры для самой себя и убеждения, ставшие мантрой, о том, что все уже позади, камнем упали в низ живота, сворачиваясь там противным тугим узлом тревоги. Одри и не заметила, как намертво вцепилась пальцами в спинку своего стула, и продолжала испепелять самые прекрасные цветы на свете напряжённым взглядом. Перси, выглянув из своего кабинета, нахмурился.
— Одри?
— Опять какие-то цветы, — дрожащим голосом произнесла она.
Перси почувствовал себя самым настоящим идиотом.
— Прости, я не подумал, как это будет выглядеть…
— Цветы от тебя? — опешила она.
— Да, — на выдохе ответил он. — Я хотел тебя немного подбодрить после всего…
— Спасибо. — Одри заметно расслабилась и даже смогла улыбнуться. — Откуда ты узнал, что я люблю пионы?
— Ты сама сказала.
— Ого… — Она издала смущённый смешок. — Ты даже запомнил.
— У меня хорошая память. — Он запустил пальцы в волосы. — Очень помогает в работе.
Одри кивнула и осторожно взяла в руки пионы. Она поднесла их к лицу и с наслаждением втянула в себя нежный пьянящий аромат. Перси невольно поддался самому первому воспоминанию, когда она стояла в том же красном платье, что и сейчас, и также любовно касалась длинными пальцами шелковистых алых лепестков. Одри подняла на него тёплый взгляд и улыбнулась.
— Я ценю твою… твоё участие.
Слово «забота» застряло где-то в горле, так и не коснувшись кончика языка. Перси ей коротко кивнул, пытаясь отделаться от этой поразительной разницы в ее взгляде, что так кардинально изменился с их первой встречи.
— Я уже давно хотел спросить… — Перси замялся, подбирая слова. — Что ты добавляешь в мой кофе?
— Слушай, если что-то не так, это не я, клянусь! Приворожить не пыталась, порчу на понос не насылала.
Мужчина засмеялся.
— Наоборот. Пожалуй, это лучший кофе в моей жизни.
Одри удивленно захлопала глазами, а затем ее губы растянулись в довольной улыбке.
— Я не раскрываю свои секреты.
— А в качестве исключения?
— Ладно! — Одри засмеялась. — Но только потому что ты меня сегодня ещё ни разу не взбесил!
— Поразительное достижение, — съязвил он. — Как же мне это удалось?
— Просто день еще только начался, — усмехнулась она. — К обеду ты исправишься.
— Я, конечно, непомерно рад, что ты не теряешь чувство юмора в любых ситуациях, но, если поток веселья закончен, может, ты все же ответишь на мой вопрос?
Одри вздохнула и мягко улыбнулась.
— Кардамон. Я добавляю туда немного кардамона. Он богат множеством витаминов и является самым настоящим антиоксидантом. К тому же, это отличное средство от стресса, а у тебя его явно полно. — Одри задумалась. — Но это не забота, ты не подумай. Чем меньше у тебя стрессов, тем спокойнее моя рабочая жизнь.
Перси закатил глаза.
— Ну, конечно, мог ли я в своём уме подумать, что ты делаешь что-то не из личной выгоды? Это нечто из разряда фантастики.
— Каков остряк! — Девушка смешливо фыркнула. — Я, вообще-то, очень чуткая и заботливая девушка, просто ты мне не нравишься.
— Твои чувства определенно взаимны, — ухмыльнулся он. — И сделай-ка мне кофе.
Одри закатила глаза и, скорчив лицо, показала язык закрывающейся двери.