«Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой.
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все в свой час считаются с тобой».
— Джозеф Редьярд Киплинг.
Белла.
Ветер подхватывал мои волосы и играл с ними, спутывая. Я не сопротивлялась. Через открытое окно в салон машины иногда попадали песчинки и частицы дорожной пыли, а бывало даже капельки моросящего дождя. Я подставляла лицо спасительной прохладе и, блаженствуя, закрывала глаза, иногда даже дремала. В бесконечном потоке жизни и движения, наше авто ничем не отличалось и уверенно рвалось вперёд, минуя милю за милей. Над нами сменялись ночь и день; за окнами появлялись новые пейзажи, и я не всегда успела следить за названиями населённых пунктов, которые мы успешно оставляли позади вместе с летней пылью. Джаспер пытался сбить преследователей с нашего следа. Мы заезжали в каждый город, который попадался на пути и бывали в разных местах: от мотелей, до пабов и крупных торговых центров. В одном из мотелей я оставила свои вещи, которые больше надевать не собиралась, в паб Джаспер пошёл один и оставил там журнал, который перед этим я тщательно прочла и пролистала, старательно оставляя на страницах свой запах. В Айдахо Джаспер подошёл ко мне с ножницами и попросил о том, что ввело меня в ступор. Я вытаращила на него глаза, как никогда отчётливо понимая, что между нашими жизненными опытами огромная пропасть. — Можешь пожертвовать несколькими прядями волос? — Ты серьёзно? Зачем? — Взгляни вон туда. — Джаспер указал на что-то позади моей спины, и я послушно развернулась. — Густые заросли. Ни один человек не сможет там пройти, не оставив следов. Тем более ты, Белла. — Это был тонкий намёк на мои проблемы с координацией? — я развернулась обратно к Хейлу, чтобы посмотреть на него. — Это была констатация факта. — Ну, конечно, я не такая статная как Розали, не такая женственная как Эсми, и не такая обворожительная как Элис… Я — неуклюжая Белла, которая путается в собственных ногах и не умеет держать осанку. Рядом с каждым из вас я чувствую себя карикатурой. Не знаю отчего вдруг я настолько разоткровенничалась, но банально не успевала отслеживать поток своих мыслей, которые слишком быстро воплощались в слова. Взяв предложенные ножницы, я выбрала несколько прядей волос и отрезала, но не под корень, а только до середины. — Ты довольно… мила. — таким тоном мне ещё никто не делал комплименты. И, к слову, я сильно сомневалась, что это действительно был комплимент. Его «довольно мила» звучало примерно, как «весьма забавная». — Льстец из тебя никудышный. — почти не улыбаясь, я отдала Джасперу состриженные волосы, и он умчался в эти дикие дебри, подкидывая ложные улики моего присутствия.***
Как и говорил Джаспер, в Айдахо мы не задержались. Мы провели в пути всю ночь и это значительно сказалось на моём самочувствии. Честно сказать, мне было очень страшно. Вдали от дома и от всех, кого я знала и любила, беременная, к тому же, беглянка с явными отклонениями в физиологии, я была лёгкой добычей, а сопровождал меня один из самых опасных хищников. После того как мы въехали в Неваду, я с облегчением пересела вперёд, где меня не так сильно укачивало. Чарли надрывал телефон, закидывал СМС-ками и оставлял бесконечные голосовые послания, на которые мне нечего было ответить. Странно, что Джейкоб даже не попытался позвонить мне… Не в силах слышать голос Чарли и лгать ему, я просто скидывала СМС, убедительно упрашивая не звонить так часто и убеждая, что со мной всё в полном порядке. Просто у Калленов появились срочные, неотложные дела и я, как жена Эдварда, должна его сопровождать. Всё получилось спонтанно, но такова жизнь… Господи, меня тошнило уже от всего этого вранья! Остановиться было решено только в Карсон-Сити. Сразу же Джаспер попросил меня разуться, а потом отдал мою обувь первому попавшемуся мальчугану-бродяжке и велел отнести в другой конец города, не поскупившись на чувство покорности и послушания, которыми практически окатил того мальчика. Хотя, думаю, и без участия своего дара, Джаспер легко находил общий язык с детьми. Он нравился людям. Разным людям, не только женщинам, и это было заметно. Меня, идущую рядом, буквально не видели в упор и в чём-то я их понимала. Джаспер не только очень красив и прекрасно сложен внешне, от него исходит какая-то особенная аура. Быть может, это последствия его дара, не знаю… Но, если ты оказываешь в пределах его досягаемости, добровольно покинуть его общество почти невозможно. Хочется слушать, хочется смотреть, хочется понять… разгадать. Несмотря на огромное количество шрамов, рассыпавшихся, наверняка по всему телу, что служили напоминанием о прошлом, Джаспер казался располагающим. В нём была мягкость, которую так и не смогли заглушить годы жестокости и кровопролития, проведённые в регулярных военных стычках и борьбе за территорию. На инстинктивном уровне люди нуждались в его внимании. Раньше я этого не замечала и это легко объяснить. Мы никогда не общались настолько близко и, тем более, не выбирались куда-то в обществе друг друга. Так что кроме школы, я не видела, чтобы Джаспер как-то контактировал с другими людьми. Оказывается, я многое упускала. В Карсон-Сити мы добрались ближе к вечеру и это было отличной новостью, потому что чем темнее на улицах, тем более беспрепятственно по ним может ходить Джаспер, а значит и я тоже. Пока он был занят, я решила немного пройтись, но так чтобы он видел меня. Жертвовать безопасностью не хотелось. У меня немного опухли ноги и в целом я ощущала сильный дискомфорт. Малыш, которого я носила под сердцем, отнимал очень много сил, но я по-прежнему боялась за него. Ночь была тёплый, но не жаркой и я неспешно прогуливалась по тротуару. Меня и Джаспера разделяла только проезжая часть, состоящая из пяти полос. И я была абсолютно спокойна. Вдруг неподалёку от меня появился ребёнок. Маленький мальчик приблизительно трёхлетнего возраста в грязной одежду и плачущими глазами, а через мгновение он зашёлся душераздирающим плачем. Я стала суматошно оборачиваться, но как назло прохожих рядом не оказалось, а Джаспер вёл себя так, будто не замечал ребёнка. Рыдая, малыш побрёл в левую сторону к жилым домам. Он был таким худеньким, едва держался на ногах, и я… побежала за ним. Завернула за угол. Ребёнок проковылял довольно большое расстояние и свернул куда-то в тёмный переулок, я окликнула его, но мальчик уже скрылся из виду. Не замедляя бег, я ринулась туда же. Мало ли что может произойти с малышом в этом большом и злобном мире… А ведь я и сама скоро стану мамой. На площадке, где я очутилась, горел только один фонарь, отбрасывая искажённые тени. У дальней стены располагались мусорные баки. Но, сколько бы я ни оглядывалась, маленького мальчика здесь не было. И самое странное, что дальше идти было некуда. Со всех сторон — тупик. — Что за…? — вслух произнесли мои искусанные губы и в тот же миг что-то мощное сбило меня с ног. По ощущениям, меня будто протаранила фура. От такого сильного удара я отлетела к стене и повалилась на землю и, спасибо моей удачливости, угадила прямо в осколки разбитого стекла. Почти сразу я услышала шаги. Они были неспешными, уверенными и…какими-то странными. Будто идущий кружился и даже пританцовывал, отбивая ритм. Странно, но боли я почти не чувствовала, должно быть моё тело пребывало в состоянии шока, а болеть будет завтра и причём абсолютно везде. Потрогав низ живота, я только успела подумать, что на малыша это падение не сказалось, а потом меня схватили за ноги и рывком перевернули. Надо мной возвышался высокий мужчина, одетый в длинный чёрный плащ и армейские сапоги. Странный выбор для летней поры… У него было неопрятное лицо, незапоминающееся, но откровенно горели алые глаза. «Вампир» — панически раздалось в моей голове. — М-мм… — он показательно принюхался, по-звериному улыбнулся, обнажая удлиняющиеся клыки. — Потрясающе! Меня скрутил спазм тошноты и отвращения. Эта особь чем-то напомнила мне Джеймса. — Дар иллюзий? — я заставила себя не трястись от страха, а моё отвращение обернулось существенной наглостью. Я задала ему вопрос с ироничной ухмылкой. Конечно, здесь не было никакого ребёнка! Он так заманивал жертв. — Извини, но я не разговариваю за ужином. — жутко усмехнулся он и, зарычав, бросился на меня. Дура, я могла пытаться сбежать, звать на помощь, но я впала в оцепенение и во все глаза смотрела, как смерть несётся ко мне без всякого сожаления. Крик ужаса застрял где-то в глотке, перекрывая мне доступ кислорода. Я ударилась головой об что-то твёрдое, наверное, камень, и кочевник склонился надо мной, сразу хватая за горло. На глазах навернулись слёзы и проснулась ярость, но было уже поздно. Кочевник прижался ко мне и коснулся клыками нежной кожи; меня прошило омерзительным ужасом, и я забрыкалась под ним. Хотя и понимала, что всё напрасно. Отсчитывая секунды до конца, я представила лицо Эдварда… И внезапно над нами метнулась тень. Кочевник, словно сам собой, спрыгнул с меня и отлетел к тем мусорным бакам, вскакивая на ноги и вставая в боевую стойку. Он был в ярости, что его ужин прервали. Я, как могла, привстала, и увидела Джаспера, стоящего напротив кочевника. Он закрывал путь ко мне собой. Кочевник не собирался отдавать меня, а Джаспер не очень хотел убивать своего… сородича. По сути, причин не было. Не все питаются так же, как Каллены. Однако, как только кочевник в чёрном плаще целенаправленно приблизился, Джаспер предупреждающе зарычал, демонстрируя готовность к атаке. Я впервые услышала этот звук… И это заставило меня вздрогнуть, не от страха, а как-то иначе. Почему-то это рычание прокатилось эхом по моему телу. Как будто начал просыпаться древний вулкан. Мои внутренности задрожали. И тут я почувствовала что-то липкое и влажное, стекающее по волосам. Тронула место удара о камень и с ужасом увидела на своей ладони кровь. О, только не это…! Нет! Нет! Нет… Похоже мне сегодня суждено умереть. Кочевник и до этого мгновения слабо себя контролировал, а теперь прекратился в настоящего зверя, который не видел перед собой ни единой преграды; но ещё больше меня пугало то, как замер мой единственный защитник, просто окаменел там, где стоял, а потом чудовищно медленно повернул голову назад, то есть в мою сторону. У него был такой взгляд… Я осторожно привстала, инстинктивно прижимая ладонь к ране, хотя остановить кровь мне было не под силу. В эти мгновения перед глазами пронеслась вся жизнь… я до жути перепугалась. Что будет, если они сейчас убьют меня? Джаспер не вынесет такого груза вины перед семьёй и, наверняка, покинет клан, возможно даже, оставит Элис и его существование станет ничем не лучше того времени, когда он воевал и готовил новообращённых, или, когда скитался по штатам, лишившись цели и погрузившись в глубокую депрессию. Я не хотела этого. Господи, я не хотела, чтобы этим всё закончилось. — Я не жадный, так и быть, поделюсь. — заметив, что его соперник тоже не может сдерживаться, кочевник неторопливо подобрался ближе. Он казался настолько уверенным в том, что сделает желаемое, что я поверила ему; попыталась прижаться к стене. Джаспер ожил в последний момент перед тем как другой вампир собирался броситься на меня. Страшная мука в его глазах означало лишь одно — моя жизнь весит на тонком волоске. Джаспер чувствует мою кровь, а вдобавок к этому, его собственную жажду усиливает желание кочевника. Я представляю, как трудно ему сдерживаться… Джаспер даже перестал шевелиться и, видимо, тратил время на то, чтобы отогнать чужие эмоции и не допустить мой запах слишком близко. Кочевник ждать не хотел. Он был голоден, а потому немного рассеян. — Я делиться не собираюсь. — прорычал Хейл, быстро схватив кочевника за горло. Неизвестный вампир обладал невероятной силой, но ему, явно, впервые пришлось столкнуться с противником, который имел почти столетний военный опыт. Убивать его Джаспер не стал, просто отпустил. И, как только, кочевник скрылся с наших глаз, он заметно успокоился. Контролировать только свою жажду, когда ничто и никто не увеличивает её, для Джаспера было по силам. По крайней мере, я на это очень рассчитывала… — Он укусил тебя? — тише обычного спросил Джаспер, приближаясь ко мне медленно, с беспокойством на уставшем лице. Мне было ужасно неловко перед ним, стыдно и больно. Я сама втянула в это нас обоих. — Нет. Я сама поранилась. О-осколки. — язык начинал заплетаться, я пыталась экономить силы и, когда ощутила его присутствие слишком близко — Джаспер опустился на одно колено прямо передо мной — напряглась. Вжалась рёбрами в холодную, грязную стену. Занавесила лицо волосами, слипшимися от крови. Голова жутко болела и мир кружился, словно хоровод, поэтому я не сразу поняла, зачем Джаспер встаёт и снимает одежду, точнее он снял свой трикотажный тёмно-синий кардиган и светло-серую рубашку с воротником стойкой. На то чтобы понять с какой целью он отдаёт мне эту рубашку ушло ещё несколько мгновений, а потом я скомкала мягкую ткань и прижала к ране на голове. — Белла. — знакомый голос пробился сквозь плотную пелену забытья. Кажется, я теряла сознание… а потом чьи-то руки с силой встряхнули меня. Я ахнула от неожиданности и мой разум решил ещё немного задержаться. — Что…? — перед глазами, словно как от вспышки появился свет, но приглядевшись я поняла, что это не свет. Это был Джаспер; рядом со мной. — Белла, смотри на меня! — отчего-то его голос звучал строго и сердито, будто он злился. — Я здесь. Я тебя вижу, но… если ты ещё раз встряхнёшь меня, то оторвёшь голову. — теперь мне не было страшно, я просто чувствовала себя очень уставшей и почти не могла двигаться. — Попробуй подняться. — Джаспер выглядел слишком натянутым и… он словно не знал, что со мной делать. Ну, конечно, беременная человечка с разбитой головой и ворохом проблем за спиной… Я не самый желанный попутчик, а тем более родственник. — Прости… Мне нужно быть осторожнее. Эдвард предупреждал, а я… Я просто… — мне пришлось самостоятельно подняться на ноги. — Чем скорее мы уберёмся отсюда, тем будет лучше. — теперь тон его голос звучал зловеще, а сам он отодвинулся назад, всё ещё с большим усердием сдерживая себя.***
Следующая остановка — Лас-Вегас. «Город Греха», «Мировая столица развлечений», «Город Огней», самый быстро растущий город США. Расстояние от Карсон-Сити до Лас-Вегаса 448 миль и этот путь мы преодолели за 7 часов 20 минут. Лас-Вегас — город-праздник и величайший комбинатор, сделавший себе имя на главных человеческих слабостях — страсти к игре и надежде на внезапное обогащение. Раскинувшийся посреди бесплодной пустыни Мохаве, этот необыкновенный город представляет собой одну из величайших загадок современности: здесь ничего не производят, но при этом ворочают миллионами, летом тут адская жара, а вокруг ни одного водоема, но от туристов, осаждающих отели Лас-Вегаса, в пору отбиваться. В город мы приехали ночью, было уже около трёх часов. Этот город был «живым», даже в такое время. Такой большой и многолюдный, пёстрый и чересчур вычурный; не предназначенный для меня. Вряд-ли, мне когда-нибудь пришла бы в голову идея переехать сюда насовсем. Я развлекала себя, как только могла. Правда, смотреть в окно мне быстро наскучило, а собственные переживания, которые постоянно глушил сопровождающий меня эмпат, укоренялись где-то в недрах моего подсознания, из-за чего я была сама не своя. Я не чувствовала, а помнила, что у меня есть множество поводов для беспокойств, но постоянное вмешательство в моё настроение уже раздражало. В мотеле, где пришлось остановиться на рассвете, я уже не чувствовала собственных ног и была слишком измотана. Даже принять душ оказалось задачей не самой простой, потому что меня бил озноб и кружилась голова. Приходилось передвигаться по комнате маленькими шажочками и держаться за стены. Смотреться в зеркало не хотелось, потому что я знала — ничего привлекательного я там не увижу. Я, действительно, плохо выглядела, а чувствовала себя ещё ужаснее. На глазах наворачивались слёзы, потому что терпеть было уже невозможно. Я едва успела добежать до ванной и закрыться там, как меня дважды вырвало, и это было отвратительно. Я сидела на бортике ванной, с мокрыми волосами, закутанная в большой белый халат и зажимала ладонью низ живота. Будь это обычной беременностью, я настаивала бы на посещении доктора, но боюсь, в моём случае официальная медицина бессильна. Мне оставалось только догадываться, что происходит с малышом, которого я ношу под сердцем. В порядке ли он? Голоден или нет? Здоров или…? И меня снова вывернуло. А потом ещё раз. И ещё раз. Во рту обосновался отвратительный привкус жёлчи. В теле — холод и пустота. Слёзы катились по щекам и навязанное мне утешение, которые стремилось в мой разум через тонкие стены, казалось только ещё больше изматывало меня. Я должна была выпустить весь этот негатив, выплакать свои страхи, пережить то, что происходит в моей судьбе. Затаптывать свои эмоции — не лучшее решение. Они гнили на дне моей души. — Джаспер, перестань, прошу тебя… — получилось немного истерично, но зато он больше не тревожил меня и «плотину» прорвало в одночасье. Я заплакала. Горько и надрывно, как уже давно не позволяла себе. Я нуждалась в близких людях. Именно сейчас мне так сильно хотелось, чтобы рядом оказалась мама, Чарли, Эдвард… Джейкоб. Сердце сжималось от боли, когда я думала, что могу больше никогда не увидеть никого из них. — Белла. — деликатный стук в дверь и снова его голос. — Белла, я могу войти? — Когда увидишь меня, вряд-ли захочешь. — в изнеможении я опустилась коленями на пол, вытирая проклятые слёзы, которые не прекращали катиться из глаз. — Знаешь, я видел вещи и похуже. — названный родственник проник в комнату, бегло осмотрелся, а потом осторожно подошёл ко мне ближе. — Как твоя рана? — Голова болит, но, кажется, обошлось без сотрясения. Извини, мне сейчас не до разговоров… — очередной приступ тошноты заставил меня болезненно сжаться. Я чуть не вскрикнула, когда почувствовала, как он аккуратно поднимает меня на руки, нарочно замедлив движения, чтобы меня снова не начало безудержно рвать. В таком состоянии я уже не могла думать о том, какое впечатление произвожу, и быть тактичной не хватало сил, поэтому я вцепилась в его плечо, как смогла, и привалилась головой туда же. К Эдварду я уже привыкла, но… Сейчас было как-то странно и чуточку неприятно чувствовать холод гранитного тела и понимать, что эти руки могут разорвать меня на части, и даже более того, я уже трижды могла быть убита. Насколько заботливым и участливым может быть Джаспер в адекватном состоянии, настолько же смертоносным он становится, когда им овладевает жажда крови. Не хочу больше видеть этого. Не желаю, в который раз, убеждаться на собственной шкуре, насколько я беспомощная по сравнению с этими существами. Джаспер вынес меня из ванной комнаты и аккуратно сгрузил на край постели, сразу же отдёргивая от меня руки, вероятно, он прекрасно чувствовал моё настроение оказаться где угодно, но только не здесь. Хотя, вряд-ли это была его вина… Зашуршал пакет, а потом небольшая упаковка и на прикроватную тумбочку, прямо перед моим носом, поставили стакан с водой и две белые таблетки. Дрожащей рукой я схватила лекарство и выпила, совершенно забыв даже поинтересоваться, что это такое. Честно сказать, не столь важно, главное, чтобы мне стало легче. — Тебе нужен крепкий сон. — Разве мы не должны убираться отсюда как можно дальше? — Только не ценой твоего здоровья. Белла, ты часть моей семьи и, в данный момент, я несу за тебя ответственность. — Джаспер подошёл ко мне ближе. — А почему ты так легко согласился? — после приёма таблеток, я немного успокоилась, хотя до значительного улучшения самочувствия ещё нужно было дожить. — Меня ведь могли сопровождать Розали и Эммет или Карлайл с Эсми. — Потому что с Элис не поспоришь. — брат моего мужа взбил подушку, откинул одеяло и расправил простынь и, не глядя на меня, едва заметно улыбнулся. Уверена, он жутко скучает по ней… — В этом ты прав. — если честно, я тоже тосковала по своей семье, а отсутствие Элис вообще делало жизнь какой-то серой и слишком тихой. Те, кто привык к нашему странному эльфу, уже не мыслят жизни без неё. — Забирайся. — его голос был насквозь пропитан добротой. — Хорошо, как скажешь… — я кивнула и переползла к изголовью кровати, позволила себя укрыть и, завозившись, устроилась как можно удобнее, а потом меня вдруг осенила трезвая мысль. — Постой, а ты где будешь всё это время? — Рядом. — всего одно слово, но оно было настолько плотным и убеждающим, что мне ничего не оставалось, кроме как поверить и вернуться в постель. Джаспер казался очень взрослым. Может на него повлияло военное воспитание? Или он по своей натуре был таким всегда? Хотя, если мне не изменяет память, Джаспера обратили, когда ему было около двадцати лет, к тому же, он уже был майором, а значит повзрослеть ему пришлось гораздо раньше. Похожее впечатление у меня возникает только при общении с Карлайлом… Такое чувство, будто, на самом деле, разговариваешь с неким высшим существом, обладающим опытом и знаниями, и какой-то мудростью что-ли… спокойствием, внутренней силой и ответственностью. Я мысленно усмехнулась, вспомнив, как странно и неоднозначно вёл себя Эдвард, когда мы только-только познакомились. Его, действительно, можно было принять за семнадцатилетнего парня. Согласна, он был очаровательным, окутанным мрачной загадочностью, но в Эдварде ещё сохранились качества, присущие юности. Иногда он казался до наивности нелепым… Мне это нравилось. Так Эдвард ощущался настоящим и живым. Почти человеком. Хм. Засыпала я в позе эмбриона, с головой закутавшись в одеяло. И мне снова снились красные глаза, клыки, кровь и…собственное побледневшее, холодное тело.