Новый сотрудник

      Когда шок прошёл, наступила радость, которая бурлила во всём теле, не давая успокоиться. Уанслер всё поджимал губы, скрывая довольную улыбку, но даже невооружённым взглядом было видно, что он явно счастлив. Попасть работником в тюрьму не было пределом мечтаний, но его новый начальник кардинально изменил его мысли. Уанслер никогда не был ведомым человеком, всегда пытался действовать сам, не опираясь ни на чьё мнение. А сейчас же он смотрит в спину человека, который уверенным шагом вёл его куда-то вперёд, и думает о том, как начать диалог. Уанслер осознанно искал общения с этим чудным человеком. Впечатление от недавнего отбора было сильным и всё ещё яркими эпизодами билось в памяти.       — Мистер Ворден, — начал было Уанслер и тут же заткнулся.       А что он собственно скажет ему? Что он очень рад, что у него такой странный начальник? Что Ворден молодец, что неосознанно поставил на место того плохого парня? Что Ворден не ошибся, выбрав Уанслера? Что земля теряется из-под ног, когда он смотрит на него, прям как сейчас?       — Что такое? — разрушил неловкую тишину Ворден.       Он шёл спиной вперёд, сосредоточив всё своё внимание на Уанслере. Даже сейчас Ворден ведёт себя настолько забавно, что Уанслер не может сдержать застенчивую улыбку.       — А куда мы идём? — придумал, наконец, вопрос Уанслер.       — В жилую зону. Я ж сказал, что покажу твои комнаты, Уанслер, — напомнил Ворден. И голос его был такой спокойный, даже лилейный, будто он говорил с ребёнком. — Забывчивость не красит двойного помощника.       Фраза была сказана как "между прочим", словно Уанслера тыкнули в его плохое качество и Ворден из-за этого может передумать. Вдруг его сейчас действительно выгонят? Что же ему тогда делать? Образ расстроенной мамы встал перед глазами. Волнение и страх забились на краю сознания. Неожиданно для самого себя Уанслер паникующе выдал:       — Я очень незабывчивый! Я знал ответ на вопрос, но задал его потому, что хотел о чём угодно поговорить с вами!       Судя по широкой улыбке и приподнятых бровях, Вордена этот ответ крайне позабавил. Уанслер не знает, насколько это выглядело со стороны глупо и смешно. Он лишь хотел оправдаться, показать, что он хороший перед начальством, а по итогу выставил себя ещё хуже, чем раньше. Ворден расправил руки в стороны, до сих пор идя спиной вперёд.       — Первый день, а уже и минуты без моего общения прожить не можешь, — шутил Ворден, посмеиваясь между словами. — Я знаю, что перед таким, как я, тяжело устоять. Не стыдись этого.       Чувствовалась ярая самовлюблённость или нарциссичность. Уанслер осторожно думает. Ворден на самом деле сейчас не выглядел высокомерно или пафосно, он скорее дурачился с ним. И это было чем-то удивительным. Как надзиратель тюрьмы может одновременно вести себя так по-взрослому и так по-детски. Сбивало с толку.       Пока что Уанслер понятия не имел, где он на данный момент, но предполагал, что где-то в безопасной зоне, не рядом с тюремными блоками. Коридоры пустынные, будто никто здесь не работает и не живёт. Или, возможно, всё дело в том, что сегодня воскресенье? Скорее всего так и есть. Сколько бы Уанслер не пытался, мысли всё равно переходили к Вордену. А как тут не думать о нём, когда он был прямо перед глазами? Хоть больше не прожигает его взглядом и идёт по-обычному, не задом наперёд.       — Уже работал в тюрьмах? — интересуется Ворден.       — Нет, — Покачал головой Уанслер.       — А почему захотел?       Со стороны казалось, что это был непринуждённый и милый разговор, но Уанслер так не считал. Почему-то он был уверен, что его проверяют до сих пор, ставят под вопрос. Но если уж директор в нём так насторожен и задаёт такие вопросы, то...       — А почему вы меня выбрали? — слетает вопрос быстрее, чем Уанслер успевает подумать о субординации.       Собеседник поворачивает голову немного вбок, смотрит на него краем глаза, а затем снова отворачивается. Уанслер готов поспорить на многое, что только что видел улыбку на лице босса. Вопрос его не разозлил? Совсем ни капли? Почему? Уанслеру он показался грубым и нетактичным. Мысленно он себя ругает. За каждым шагом будто постоянно следят и оценивают. Это серьёзно выматывало. Постоянно думать о том, что он скажет далее, тяжело, так как Уанслеру нужно продумать наперёд и реакцию Вордена. Не хочется облажаться, совсем не хочется. Сейчас Уанслер серьёзно скован в проявлении больших чувств и действий.       — Потому что я так захотел, — Пожал плечами Ворден, будто это само собой разумеющееся.       — И всё?       Уанслер был слегка разочарован ответом. Он думал, что у Вордена есть причина намного интереснее, чем обычная "хотелка". Ворден выдыхает и качает головой. Скорее всего он не хотел поднимать эту тему. Может ли быть такое, что начальник просто наугад выбрал себе нового сотрудника?       — Если тебе так хочется это услышать, то ты мне понравился, Уанслер. Именно в тебе я вижу человека, который будет хорошо смотреться рядом со мной.       Голос был полон уверенности и самодовольства, как и шаг, которым он шёл. Уанслеру было тяжело смотреть по сторонам, когда каждое движение и слово директора очаровывают и уносят в странные дебри. Ворден думал о том, что Уанслер с ним будет хорошо сочетаться! Значит ли это что-то больше, чем новый коллега? Разве это не волнующе? Уанслер вдруг хмурится. Нельзя так пристально разглядывать кого-то. Нельзя так по-идиотски думать о своём начальстве. Если бы Ворден услышал его мысли, то точно выгнал бы. Это ж неприлично, а Уанслер был воспитан хорошо. Взгляд, наконец-то, получается отвести в сторону небольших окон, мимо которых они проходят. Снаружи открывались потрясающие виды на высотки и чудаковатые строения. Когда-нибудь Уанслер доберётся до изучения местности, он ведь явно не на день или месяц сюда устроился.       — Ты приятнее, чем эти пижоны. У меня уже есть Джаред для раздражения. Не нужен мне ещё один такой.       Ладони вдруг начинают потеть. Уанслер запереживал после сказанных слов. Ворден увидел в нём того, кто может расслаблять? Имеет ли это какой-то двойной подтекст? Или Уанслер просто уже начинает ехать крышей из-за усталости и голода? Только сейчас приходит понимание, что он не спал и не ел весь день. Слишком ему было не до этого.       — Спасибо, — единственное, что сказал на всё это Уанслер.       За что он больше всего благодарил? За похвалу, которой Ворден одарил его? За то, что выбрал его среди сотни людей? За то, что поставил на место того бугая? За то, что стал спасательным кругом в его жизни? Уанслер мысленно для себя самого решил, что благодарность была за всё сразу. Реакции от собеседника на это не было, лишь только неопределённый взмах рукой. Но как-то совсем не хотелось заканчивать разговор на этом, поэтому Уанслер порадовался, что Ворден сам начал новый виток общения.       — У тебя есть мечта? — задаёт неожиданный вопрос он.       Ожидалась любая тема по работе, по тюрьме, но Ворден, судя по всему, хотел поговорить по душам. Как-то мало он думал об обязанностях и ответственности. Уанслер осторожно задаёт вопрос на вопрос, как пару мгновений назад:       — А у вас, мистер Ворден?       — СуперТюрьма — это моё детище, это моя голубая мечта, ставшая явью! Это лучшее, что могло случиться в моей жизни! — без каких-либо колебаний ответил Ворден, не оборачиваясь. — Я создал всё это! И моя мечта уже считай осуществилась.       Видя воодушевление и энтузиазм, Уанслер невольно разглядел в Вордене себя самого. Такой же человек, что пошёл за своей мечтой, но отличие в том, что Ворден оказался чуть повезучее и чуть побогаче, чтобы добиться финишной прямой. А у Уанслера есть только он сам и всё, больше ничего. Остаётся только с мягкой улыбкой следить за человеком, которому удалось получить того, чего хотел. На душе не было зависти или чего-то похожего, только искренняя радость за другого.       — Уанслер, у тебя есть мечта? — повторил заданный ранее вопрос Ворден, вырывая Уанслера из бесконечных мыслей.       Они остановились около какой-то неприметной дверки. Почему они здесь? Уанслер настолько был погружён в мысли о своём начальстве, что совсем уже забыл, что его вели в жилой сектор для персонала. Точно-точно, как он забывчив! "Забывчивость не красит двойного помощника", — пронеслось глумливо в голове, на что Уанслер беспечно отмахнулся.       — Да, — воодушевлённо выдохнул одно слово Уанслер. Сделал он это так, что со стороны казалось, будто бы здесь проходит свадебная церемония. Уанслеру хотелось рассказать о своих планах и мечтах, но...       — Не говори, — тут же остановил Ворден, закрыв его рот своей ладонью. — А то не сбудется.       Сделано ли это для того, чтобы Ворден не слушал лишний трёп, или ему действительно хочется, чтобы мечта Уанслера осуществилась? Ответа на этот вопрос нет. Зато Уанслер может в очередной раз сказать, что перчатка Вордена приятная. Касания к ней любой частью тела потрясающи и неописуемы. Печальный вздох сорвался с губ неосознанно, когда рука отстранилась от него.       — Твои комнаты. Располагайся, обживайся, — бодро проговорил Ворден, впуская внутрь.       Почему-то было стойкое ощущение, что комнаты Уанслера будут каким-то необычными, как и сам его начальник. Его смелые ожидания были разбиты о серые стены и самые необходимые элементы мебели, таких как кровать, шкаф и тумбочки. А с другой стороны, с чего вдруг Уанслер надеялся увидеть что-то экстраординарное?       "Слишком несерьёзно, Уанслер", — мысленно поругал себя он.       Внимание привлекает распахнутое окно. Возможно, виды снаружи его обрадуют? И это оказалось действительно так. На его окна сейчас падала тень, было удобно рассматривать солнечные дворики тюрьмы. Заключённых можно было увидеть только вдали, а прям рядышком просторные сады с деревьями и растениями. Очень успокаивает.       — Впечатлён, а? Выбирал специально для тебя, — горделиво отозвался Ворден.       Мысленно Уанслер подмечает, что тут есть ещё комнаты, судя по тому, что сказал Ворден. Интересно, насколько тут много пустых? А заселённых? Есть ли рядом с Уанслером соседи? А если есть, то есть среди них его начальник? Мысли об этом чуть взбудоражили. Уанслер оборачивается к Вордену, который плечом опёрся о косяк двери и пристально разглядывал его. Не прошло и секунды, а директор резко отвёл взгляд к своим часам на руке. Ярко-жёлтые, выглядят так, будто сделаны своими руками. Но на данный момент Уанслера интересовали не часы на руке, а непосредственно их обладатель. Взгляд у Вордена был проницательный, немигающий. Уанслер не успел достаточно разглядеть его, но потому, что он успел заметить, появились странные мысли.       — Пока оставайся тут, обживайся, а у меня дела-дела, — заспешил Ворден, будто у него появилось срочное дело, а может быть, так и есть.       Он уже покинул комнату, не успел Уанслер даже сказать хоть что-то. Можно было бы махнуть рукой на это, последовать совету Вордена и обустраиваться, но в голове встал тревожный вопрос, требующий ответа. Нельзя так сразу отпускать начальство. Уанслер же его найти не сможет этих лабиринтах.       — Ворден! Мистер Ворден! — позвал Уанслер, выбежал к проходу двери, надеясь, что тот не успел так быстро ускакать от него.       — Да?       Ворден внезапно выскользнул из-за косяка, оказываясь впритык к Уанслеру. Расстояния совсем не было между ними. Слишком близки, что аж дыхание на мгновение стало хуже. Находясь к начальству так близко, Уанслер только сейчас замечает, что он возвышается над мужчиной. Ненамного, но всё же. Так странно, почему же тогда в их разговорах Уанслер ощущает себя совсем маленьким и неравным? Уанслер делает неуклюжий шаг назад, уходя из личного пространства Вордена. Никому ведь не нравится, когда его личные границы нарушают, так? Ворден уверенно и прямо смотрит в глаза напротив. Неужели его совсем не волновало, что они так близко стояли? Если судить по его выгнутой вверх брови и сложенных за спиной руках, то Вордена действительно не заботило их столкновение. Даже сейчас директор глядит на него так испытывающе, будто Уанслер что-то должен. Внезапно Уанслер вспоминает, что действительно должен, он должен объясниться, зачем позвал назад.       — А что же мне делать с моими вещами?       — Не понял? — то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Ворден.       Недоумение так и читалось на его угловатом лице. Наблюдать за новыми эмоциями Вордена было интересно и забавно. Уанслер бы с удовольствием просто стоял и смотрел в это харизматичное лицо, но для этого нет времени. Может быть, потом как-нибудь. Уанслер исправляет самого себя:       — У меня нет своих вещей. Я с собой совсем ничего не взял. И ходить только в этом, — недовольно проговорил Уанслер, указывая на одежду, в которой он уже был, — я не смогу.       — А что ж ты такой забывчивый? — лилейно протянул Ворден, разглядывая того с головы до ног и вновь опираясь на косяк двери. — Тебе ведь говорили, что тебя заберут.       И вновь указывают на его забывчивость. Смеётся над ним или просто мягко поругивает? Почему-то казалось, что первое. Забывчивость не является хорошей чертой, никогда не являлась. Но с другой стороны это было голословное обвинение, так как ему никто и ничего не сообщал.       — Нет! Меня просто выкрали из дома! Вот так взяли и забрали. Как же в такой ситуации хоть что-то взять?       Было непонятно, о чём думал в этот момент Ворден. Он стоял и прожигал взглядом Уанслера насквозь. Думал ли о том, что ему лгут? А может, Ворден вообще не думал о проблемах Уанслера? Кто знает, Уанслер не умел читать мысли. А жаль, сейчас особенно хотелось познать думы человека напротив. Самое удивительное то, что Уанслер обычно не любил смотреть кому-то прямо в глаза, а сейчас он не мог оторвать взгляда. Что-то удерживало его на месте. Может быть, новые детали во внешности Вордена, которые он замечает всё больше? Например, за этими большими и яркими очками удалось разглядеть лёгкие морщины, тянущиеся от глаз, и совсем уж мелкие веснушки на носу. Интересно, сколько ему лет? Уанслер мысленно прикинул, что его боссу скорее всего где-то тридцать. Всё же он не выглядит очень старым — энергичные движения и некий задор говорят об этом.       Как долго они так стояли, пока Ворден не прервал тишину? Уанслеру на самом деле было так всё равно на ответ. Он откровенно наслаждался даже просто молчанием. Мысленно Уанслер испугался. А не разглядывал ли он слишком откровенно Вордена? Задать вопрос вслух нельзя, но Ворден будто мысленно услышал его. Иначе как объяснить его качание головой?       — В любом случае, у тебя же есть Джейлбот. Скажи ему, и он принесёт, что тебе там надо, — ободряюще сказал Ворден, пожав плечами. — Не вижу проблемы.       — А-а... — понимающе протянул Уанслер, но после непонимающе спросил:       — А кто это?       Взгляд был полон удивления таких масштабов, что ещё немного и Ворден с ума сойдёт. А что такого сказал Уанслер? Ворден от негодования аж скрестил руки на груди и поднял подбородок вверх.       — Он же тебя и доставил сюда, разве нет? — ответил Ворден, беззлобно, но хмуро глядя на него.       С осознанием Уанслер хлопнул себя по лбу. Точно! Он ведь познакомился с Джейлботом самым первым. Самое главное, что такое знакомство Уанслер запомнил на всю жизнь. Странно, что имя не отпечаталось в памяти.       — Да-да, это так. Простите, столько всего было сегодня, что... — оправдывался Уанслер, чуть сгорбившись, неосознанно став меньше перед собеседником.       Услышав сбивчивый трепет, Ворден смягчился и расслабился. Жар прошёлся по телу, когда Уанслер начал думать о том, что их двоих разделяло всего ничего. Можно легко протянуть руку и дотронуться.       — Мой ты забывчивый сотрудничек, — Ворден заулыбался.       Рука его потянулась к макушке Уанслера и сильнее растрепала волосы. Этот жест вызвал толпу мурашек. И было непонятно, приятен ли данный жест? И самое главное, уместен ли он? Неизвестные силы пригвоздили к полу, не давая уйти от жеста. Будто бы Уанслер хотел отойти в сторону...       — Отдыхай. Завтра Джаред введёт тебя в курс дела.       И снова Ворден пытается уйти, а Уанслер неосознанно потянулся всем телом вслед за ним. Совсем не хотелось лишаться такой приятной компании. Хотелось, чтобы их общение длилось бесконечно, а эта ладонь сколько угодно бы лежала на его голове. Последний важный вопрос всплывает в голове, словно спасательный круг.       — Как мне найти Джейлбота?       Ворден выглянул из-за угла, зацепившись рукой за белую стенку. Улыбка его беспечна, как и весь он сам. Уанслера забавляли и умиляли эти жесты и мимика директора. Кажется, будто Ворден какой-то прям инопланетянин, так как двигается иногда слишком не так, как другие. Это не было чем-то плохим, наоборот, Уанслер с жадностью запоминал каждый такой момент. Человек этот его сильно будоражил. Откуда такие странные мысли, Уанслер понятия не имел.       — Он сам найдёт тебя. Просто позови его. У него везде глаза и уши, — прозвучал ответ эхом из глубины коридоров.       Слегка прикусив верхнюю губу изнутри, Уанслер думал об этих словах. Ответ, честно сказать, немножко так напугал его. В каком смысле у Джейлбота здесь везде глаза и уши? Робот всемогущий словно Бог? Откуда у него такие умения? И как на такое реагировать? Зайдя в комнату, Уанслер снова обвёл взглядом комнату. Обычная, непримечательная. Побольше, чем его в домишке. Есть ещё дверца в комнате, ведущая в душевую, но там также ничего интересного. Душ, туалет и раковина. Ничего лишнего.       Эмоции душили изнутри. Нужно что-то делать с его вещами, которые всё ещё у него дома. Уанслер со всей осторожностью сказал:       — Джейлбот? Можешь помочь мне кое с чем?       Постояв в тишине пару мгновений, Уанслер вдруг ощутил себя таким идиотом. Он ведь действительно выглядит смешно со стороны, будто он духов вызывает. Может быть, Ворден просто решил поиздеваться над ним и сказал такую глупость, в которую наивный Уанслер сразу поверил? Когда в проходе появился высокий робот, дружелюбно улыбаясь, Уанслер забрал свои мысли назад. И правда пришёл. Или корректнее сказать прилетел? То, что робот услышал его, было очень пугающе. За сколько миль он слышит сотрудников? Или где-то в комнате находится жучок, который записывает его слова? А может, жучок на нём самом? Сглотнув ком в горле, Уанслер со смущённой улыбкой подал голос:       — Здравствуй, Джейлбот. Я с тобой не познакомился нормально в прошлый раз. Прости меня за это, пожалуйста.       Ответом ему была цифровая зелёная улыбочка и выехавшая из железного туловища табличка с надписью: "Привет-привет!". Судя по всему, робот не держал на него никакого зла, отчего Уанслер был чуть спокойнее. Всё же у него было стойкое ощущение, что с роботом нужно обходиться на уровне с человеком.       — Эм... Тут такое дело, — Уанслер не знал, как объяснить роботу, что ему нужно. Если говорить прямо, то ему нужно всё, что у него есть дома. — Когда ты меня забрал, я не успел взять ничего с собой. Мне нужны мои вещи. Можешь доставить меня туда? Я возьму всё, что мне надо, и сразу назад.       Джейлбот думал недолго, буквально секунда и ответ уже на маленьком экране напечатан зелёными буквами: "Покидать территорию СуперТюрьмы запрещено. Исключения: Джейлбот". Запрещено? Как так? Он не сможет вообще выйти отсюда? С другой стороны, Уанслер подумал о том, что это сделано ради безопасности. Всё-таки заключённые, наверняка, опасные и их нужно держать под жёстким контролем. Именно поэтому такие меры предосторожности. Жилье его будет теперь здесь, на тюремной территории. Ему ясно дали понять, что он может забыть про свой домишко в трюфельной долине раз и навсегда. Кроме вещей. Джейлбот всё ещё ждал, что Уанслер скажет. Нужно думать быстрее.       — Тогда можешь принести из дома мои вещи? Они находятся в таком высоком шкафу, — Уанслер руками показал высоту и ширину мебели, надеясь, что Джейлбот запомнит. — Возьми всё оттуда. Ещё дома лежит моя гитара. Вроде бы... Вроде бы она была около кровати.       На всё это Джейлбот показал на экране смайлик "окей". Уанслера умилило, что робот заботливо прикрыл за собой дверь, когда уходил. Интересно, откуда у Вордена такая невероятная технология? Это же восхитительно! Искусственный интеллект, который полностью тебя понимает и даже выполняет определённые поручения... Это на грани фантастики. Уанслера потрясает этот робот, как и всё окружение вокруг.       И именно сейчас, когда в комнате наступила полная тишина, Уанслер замечает, как он всё-таки устал. Обессиленно плюхнувшись на кровать, Уанслер вдруг закашлялся от облака пыли, которое он поднял своим прыжком.       — Как давно здесь вообще кто-то был? — возмутился вслух Уанслер, махая руками в воздухе и разгоняя пыль вокруг себя.       Неужели нельзя было подготовить комнату заранее? Это означало только одно: уборка. Обречённо вздыхая, Уанслер должен был встать с постели, но не хотелось совсем. Сейчас хочется обдумать то, что было. Безумный денёк, не так ли? Случайно нашёл объявление и всё понеслось. Как-то это всё слишком быстротечно. Вот был дома одинокий и безработный, а сейчас в тюрьме, имеющий новые знакомства и место работы. Точно не сон и не бред? Пальцы, готовые щипнуть, уже прикоснулись к руке, но в последний момент Уанслер не сделал это. Зачем ему просыпаться, если он повстречал такого удивительного человека? Сердце вдруг чуть ускорило ритм, как только в голове всплыл причудливый образ.       Уанслер резко поднимается на ноги. Ему не хочется дальше уходить свои мысли. Иначе он... Уанслер не может объяснить даже самому себе, чего он боится. Зато он мог сказать точно, что пора хоть немного привести комнату в порядок. Всё же ему тут жить в дальнейшем.       Спустя пару часов вернулся Джейлбот с доставкой. Все вещи, что он нашёл, вывалил прям в центр комнаты Уанслеру, чтоб тот сам разбирался с ними. Их было много, даже чересчур. Уанслер на самом деле и не подозревал об этом. Как бы то ни было, всё равно нужно перебирать абсолютно всё. Джейлбот получил искреннюю благодарность и улыбку, на что он ответно улыбнулся и показал небольшое зелёненькое сердечко на экране. Уанслер был уверен, что за это короткое время знакомства, роботу он явно понравился, что было очень хорошо. Чем больше друзей, тем лучше.       Оставшись один на один с собой и своими мыслями, Уанслер раскладывал вещи и планировал мысленно завтрашний день. Нужно быть готовым ко всему, а ещё нужно привести себя в порядок. Не хочется быть неухоженным и неряшливым перед начальством, как, например, сегодня. Про себя Уанслер радуется тому, что в его большом шкафу помимо одежды были и некоторые очень нужные предметы. Например, средства гигиены. Когда он завтра начнёт свой первый день, он хорошо себя покажет, что никто не усомнится в выборе его кандидатуры.       В тот вечер Уанслер никуда не выходил. Лишь готовился к безумному и неизвестному завтра.