Новый сотрудник

      — Так в чём заключается моя работа теперь?       После собрания Ворден тут же утянул Уанслера с собой в свой кабинет, в котором видимо "расскажет и покажет, что ему делать". Директор был в очень хорошем расположении духа. Сидел на своём уютном и большом кресле и, закинув ноги на письменный стол, был готов говорить с Уанслером лично. Один на один. Первый такой разговор спустя время. Уанслер даже как-то дурно стало, но держался внешне хорошо. Заподозрить его в каких-то переживаниях было сложно.       — Всё очень просто. Раньше же ты выполнял приказы Джареда, который выполнял мои приказы, — сказал Ворден и, дождавшись кивка, продолжил:       — А сейчас ты будешь делать ровно тоже самое только без посредников.       Уанслер закивал ещё раз. Он понимал. Теперь ему никак не спрятаться за Джаредом в случае чего. Требовать будут напрямую с него самого. Был небольшой страх. Ворден ведь не будет напоминать о том самом моменте у комнаты казни? Уанслеру бы очень не хотелось, чтобы про это говорили. Это ведь настоящий позор.       Солнце начало светить и жарить намного сильнее, чем пару мгновений назад. Из-за чего Вордену пришлось зашторить одно из панорамных окон одним лёгким жестом — нажатием непонятной кнопки на столе. Удивительно смотреть, как жалюзи сами опускаются и чуть затемняют комнату от нажатия маленькой кнопки. У Вордена сам по себе интересный кабинет. Широкий, светлый, имеющий всего-то письменный стол, кресло и два стула напротив. Очень практичный кабинет, без излишков. Уанслеру нравится. Больше всего внимания привлекал стол. У этого письменного дубового стола есть выдвижной отсек, в котором расположены куча кнопок. Уанслер без понятия за что отвечает каждая, но теперь знает точно, за что отвечает крайняя слева кнопочка жёлтого цвета. Закрытие окна пластиковыми жалюзями.       Очень интересно. Уанслер бы с удовольствием бы поклацал и другие круглые кнопки. Интересно, что ещё есть за функции у остальных? Какая-нибудь из них отвечает за выдвижение мини холодильника? Или появления подноса с холодными напитками?       — Понял. А какие конкретно обязанности теперь на мне?       На уточнение Уанслера Ворден неопределённо махнул рукой.       — Откуда мне знать? Я ж просто директор. Спроси у Джареда сегодня, пока он не уехал.       Ответ не дал ясности, но зато из-за него Уанслер улыбнулся. Его это позабавило. Ворден такой странный и потешный. Некая напряжённость спала с плеч, стало легче. В душе кипело много чувств, начиная от страха и заканчивая неловкостью, но Ворден каким-то образом свёл это на нет. Зарядил своим настроением, от чего хочется больше улыбаться. А ещё эта беззаботность привлекала. И почему Джаред на него из-за этого злиться?       — А насчёт денег... — подвёл к главной теме Уанслер. — Насколько будет доплата?       — Пять процентов от твоего оклада, — тут же ответил Ворден, словно заученную речь.       А теперь было не до улыбок. То есть, пять процентов?! Но это же слишком мало для Уанслера. Он готов трудиться много, готов брать на себя много обязанностей, но только за высокую плату. Пять процентов — это ничтожно мало! Его цель — зарабатывать большие деньги. Уанслер поднял подбородок вверх.       — Мистер Ворден, — со всей важностью обратился он к нему.       — Слушаю тебя, Уанслер, — пролепетал Ворден, словно разговаривал с ребёнком.       Он убрал ноги со стола, облокотившись локтями на оный, и всем корпусом потянулся к Уанслеру. Улыбка Вордена медленно растянулась по губам, а глаза сощурились. Это он так заигрывает с ним? Или это просто очередное дурачество, чтобы сбить с толку? Какой же он временами непонятный, но от того и интересный. Хочется узнать его лучше и поближе. Но сейчас, именно в этот миг Уанслер был настроен серьёзно. Он будет бороться за деньги столько, сколько возможно. Если у него ничего не получиться, то придётся отказаться от дополнительной нагрузки.       — Я не согласен на пять процентов.       — А на сколько ты будешь согласен?       — Хочу пятьдесят процентов от оклада Джареда, — без стеснения сказал Уанслер.       От таких слов у Вордена даже глаза расширились, став чуть ли не размером с его собственные очки. Он удивлён, или даже правильнее сказать шокирован? По телу прошлись мурашки от осознания, что ему получилось вызывать такую эмоцию у своего босса. А не слишком ли Уанслер нагло сказал это? Нужно помнить о субординации, между прочим. Адреналин бился под кожей. Идти на риск перед начальством было интересно.       — Да это грабёж! — вскинулся Ворден. — Это слишком много! Тем более ты не можешь получать от оклада Джареда.       — Почему это?       — Он имеет выше должность, а у тебя нет образования на эту самую должность.       И вот тут Уанслер понял, о чём говорила Элис. Вот оно что. За такие деньги действительно не хочется работать и брать на себя столько ответственности. И Ворден поступает очень хитро. Доплачивает, но мало, обосновывая это недостаточными знаниями. Уанслер закусил губу. Что же делать? Горбатиться за жалкие пять процентов не было желания. А Ворден всё сидел за своим столом и ухмылялся, глядя на своего работника.       "Вот же хитрый жук", — пронеслось в мыслях.       — Вопросов больше нет? — решил закончить разговор Ворден, оставив за собой слово и, самое главное, деньги, но его остановил Уанслер:       — А что, если сорок процентов от моего оклада?       — Нет-нет, Уанслер, я же уже сказал...       — Тридцать девять.       Ворден пронзительно зыркнул на Уанслера после этих слов. Это была борьба за деньги. Возможно, Ворден слишком беспечен и дурашлив, но почему-то как дело коснулось финансов, так он сразу стал более строже. Или может быть дело не в деньгах? Кто ж знает этого чудного мужчину?       — Девять, — ответил Ворден, встав с места и приняв правила этой странной игры.       Уанслер тоже встал с места, чтобы Ворден не возвышался над ним во время разговора. Теперь они оба стояли друг напротив друга и глядели в глаза. Единственное, что их разделяло, так это стол. То, что они делали, странно, но оба искренне наслаждались мини баталией. Что-то в этом было интимное.       — Тридцать семь, — не сдавался Уанслер.       — Пятнадцать.       — Тридцать один!       — Семнадцать!       — Тридцать!       — Сорок! — внезапно сказал Ворден, хлопнув по столу рукой.       Глаза Уанслера загорелись, а сердце забилось быстрее. Этот шанс нельзя упускать, нужно действовать быстрее.       — Оп-па! Идёт! — счастливо провозгласил окончание торгов Уанслер и протянул руку.       Судя по вытянутому лицу Вордена, он сам не понял, как так вышло. Неужели забыл на мгновение, чем они занимались? Взгляд начальника, скрытый за жёлтыми линзами очков, замельтешил от протянутой руки до лица Уанслера, на котором красовалась длинная улыбка. Секунда, две, три... И Ворден обречённо выдыхает, а после пожимает крепко руку.       — Ладно, Уанслер, ты меня подловил и запутал. Молодец! Твоя взяла. Будет тебе сорок процентов.       От похвалы сбилось дыхание, а руки задрожали. Кто бы мог подумать, что Уанслер сможет заболтать начальника и выпросить хорошую доплату за будущую дополнительную работу? Процент доплаты явно не так решают. Он уверен в этом. Но разве перед ним обычный босс? Улыбка растягивает губы вновь. Взгляд Уанслера проскользил до руки Вордена, которую он пожимал. Серая перчатка такая приятная, а Ворден стоящий близко-близко не нарушал личного пространства. Наоборот, хотелось, чтобы он был рядом как можно дольше.       — Спасибо, мистер Ворден.       — Пожалуйста, пожалуйста. Только никому не говори об этом, а то ещё завидовать тебе начнут, — посмеялся Ворден. Вряд ли Уанслер расскажет о таком моменте кому-либо. Да его не поймут и скажут, что он совсем спятил, раз устроил торги со своим начальством, ну или просто не поверят, что такое могло быть.       Уанслер поднял на Вордена взгляд и убрал прядь волос за ухо. В эту самую секунду ему показалось, что он поймал странный взгляд на себе. Какой-то не такой, как обычно, какой-то... пытливо-задумчивый. Ворден удобно сел назад в кресло, потянулся к очередной кнопке на столе и нажал. Из потолка открылось небольшое окошко, из которого медленно выехал... кондиционер? Он зажужжал, разгоняя воздух по помещению. А зачем, собственно, кондиционер здесь? Разве тут на столько жарко? Уанслер пригляделся к Вордену. И тот немного оттянул ворот бледно-жёлтой рубашки и прокашлялся, разрывая тишину.       — Душно как-то, не находишь? — проговорил он с кривой улыбкой.       Как странно. Самому Уанслеру не жарко. Скорее немного неуютно, потому что перед ним начальник, с которым нужно говорить. Хорошо хоть не о неприятном инциденте в тот вечер.       — Жарко? Я не заметил даже... — начал было он.       — Ну, что же, тебе пора ознакомиться со своими новыми, но временными обязанностями. Зайди к Джареду, пока он ещё здесь! Давай-давай, быстрее! Чоп-чоп! — засуетился Ворден, выгоняя его из кабинета.       — Да, вы правы. Сейчас схожу к нему, — согласился Уанслер.       Вышел он из кабинета директора спешно. Даже слишком. А вот дверью можно было бы и не хлопать. Уанслер надеялся, что Ворден не подумал о нём из-за этого плохо. Он ведь не специально, дверь сама захлопнулась... Мысли о Вордене крутились в голове словно заведённые, туда-сюда. Как один единственный человек может вызывать такую бурю эмоций? Что вообще такое? Скорее всего это волнение перед руководителем. Всё же Уанслеру нужно помнить о том, что эта работа поможет очень хорошо финансово. Это почти что работа мечты. Ни в коем случае нельзя такую терять.       Если говорить откровенно, то Уанслеру не хотелось идти к Джареду, особенно после планёрки. В воспоминаниях до сих пор стоял образ главного бухгалтера с яростным взглядом. Было стойкое ощущение, что Уанслера сейчас будут сильно ругать. Не хотелось этого. Когда на тебя кричат, то становится тяжело. Подбадривал лишь беззаботный настрой Вордена, которым Уанслер зарядился только что. Ну, правда, может быть, Джаред на него был тогда зол, потому что был на эмоциях из-за Вордена? А сейчас Уанслер придёт к нему и тот уже не будет на него возмущаться. Надежда на хорошее в сознании оставалась до самого конца.       Уанслер, подойдя к двери в кабинет Джареда, постучался. Всё же невежливо влетать внутрь без разрешения.       — Открыто, — слышится из-за двери.       Не успел зайти внутрь, как тут же был остановлен огромным раскрытым чемоданом, из которого вываливались различные вещи. Например, семейники с рисуночками милых бутылок пива и коньяка. Лично Уанслер более скучные трусы носит. Чёрные, серые, иногда белые. Подобных забавных как у Джареда у него нет. Только если различные комплекты пижам... Кстати, о Джареде. Он выгребал всё из ящиков своего письменного стола. Прямо брал ящик и вытряхивал всё в пакет. Брови выгнулись сами собой, а с уст сорвалось поражённое: "Ой". Значит ли это, что Джаред уже успел собрать вещи в своей комнате и сейчас принялся за кабинет? Странно, что он начал с комнаты и заканчивает кабинетом. Уанслер бы сделал по-другому.       — Зачем пришёл? — не отрываясь от дел, спросил Джаред.       — Ворден сказал, что вы мне объясните, чем я буду заниматься, пока вас не будет, — ответил Уанслер, заходя аккуратно внутрь и едва ли не задевая чемодан и пакеты с вещами.       Такое ощущение будто Джаред собирается отдохнуть не на пару месяцев, а на год и больше. Это начальник его так вывел, что просто на эмоциях собирает все вещи, не задумываясь, нужны ли они сейчас вообще ему?       — Всем! — резко гаркнул Джаред. — Всё, что он скажет, будешь делать! Будь готов к бессонным ночам.       — Почему это бессонные?       — Потому что все его "важные" задачи, — Слово "важные" Джаред выделил с особой издёвкой, — имеют определённый срок. Не выполнишь вовремя? Его не волнует. Это невозможно выполнить? Не его забота. Если задание не будет выполнено, то он сможет испортить тебе жизнь во всех сферах твоей жизни! Он ёбнутый, твою мать!       Звучит угрожающе. По телу прошлись мурашки от таких слов и гневного тона. Как-то из памяти медленно утекали приятные диалоги и улыбки Вордена, а вместо этого выстраивался образ некой тёмной фигуры, которая будет искать любую слабость оппонента и давить всеми силами. Циничный, прищуренный взгляд и пронзительный, предсмертный крик на фоне воспроизводится с такой чёткостью, будто было вчера. Уанслер поджал губы. Ворден ведь не такой уж и плохой человек, как говорит Джаред, ведь так? Уанслер же так хорошо общается с ним. Ворден явно отлично настроен к нему. Хотя Уанслер проработал слишком мало, чтобы говорить конкретно о личности своего босса.       — Тебе не нужно было встревать и соглашаться, — уже спокойнее негодует Джаред, завязывая пакет на узел и кидая его в чемодан. — Я хотел проучить этого придурка, чтоб он понял!.. Чтоб он!.. Да чтоб он!.. Гр-р! Наглый, неблагодарный!..       По Джареду видно, как он устал и хочет отдохнуть. Злости у него по отношению к директору было слишком много. Его даже немного потряхивало от недовольства. Видимо от постоянного контакта с начальником у Джареда начала ехать крыша.       — Не нервничайте, — говорит Уанслер, старающийся держать улыбку на лице, чтобы не развивать тему в нехорошую сторону. — Сейчас уже вы не будете с этим сталкиваться. Всё будет хорошо. Потому что вы в отпуске!       — Да... Да, я в отпуске, — повторил за ним Джаред, словно пробуя на вкус это предложение. Судя по его смягчившемуся выражению лица, это его подбодрило.       — А куда поедете? Уже запланировали?       Этих вопросов хватило, чтобы увести тему их разговора в другое русло. Джаред тут же с улыбкой сказал, что поедет отдыхать вместе со своей девушкой на острова. "Обоим давно хотелось понежиться на тёплом песочке и под тенью высокой пальмочки". Джаред это рассказывал так вдохновлённо, что сам Уанслер невольно заразился этим. Тоже появилось желание поехать на море да под пальмочки.       Короткий смех сорвался с уст от рассказов Джареда. Судя по тому, как точно и детально рассказывает о путешествии, он планировал его очень давно. Уанслер рад, что у такого нервного человека как Джаред, исполнится мечта.       — Буду ждать открытки из вашего путешествия, — сказал Уанслер с широкой улыбкой на лице.       — Постараюсь что-нибудь прислать.       Отпуск... Как хорошо после такого долгого рабочего времени вкупе с невыносимым боссом отдохнуть, наконец. И как можно не радоваться за человека в данный момент? Покинет тюрьму и прямиком на моря... Уанслер резко остановил свой поток мыслей и перенаправил на другие. В голове вдруг появился интересный вопрос для Джареда. И лучше задать его сейчас, чем потом будет гадать да думать.       — А разве можно покидать территорию тюрьмы? Мне говорили, что нет, — сказал Уанслер, заинтересовано глядя на собседника.       — Раньше нельзя было, но сейчас в трудовом появились пункты, о которых Ворден всё хочет забыть, — со странной гордостью ответил Джаред.       — Что за пункты? — удивлённо выгнув брови, спросил Уанслер.       — Сразу видно, кто не читает трудовой при подписании.       Взгляд Джареда стал укоризненный, заставляющий стыдиться. Действительно, почему Уанслер внимательно не читал трудовой? Возможно, потому что ему в такой счастливый день принятия на работу было всё равно на какие-то там бумажки? И так оно и есть. Стыдливая улыбка не заставила долго ждать. Уанслер получил в ответ снисходительный вздох.       — Тюрьму разрешается покидать работникам в случае отпуска, ну и во время чрезвычайной ситуации. В обоих случаях Ворден должен дать своё официальное согласие на это.       Вполне хорошие и логичные пункты договора. Уанслер не понимает, почему Вордену они не нравятся.       — А почему Ворден хочет забыть эти пункты? Они же неплохие вроде бы.       — Потому что я и Элис заставили его внести корректировки в трудовой лет шесть назад. Ему до сих пор не нравится вспоминать, что его заставили изменить его правила, — усмехнулся Джаред, поправив свои усы. — Ты ведь уже знаешь, что ему не нравится, когда что-то идёт не так, как хочет он?       Уанслер кивнул. Он знает, прекрасно знает. Но ведь это не такая уж и плохая черта, ведь так? А ещё Уанслер может с чистой совестью проститься с Джаредом. Все важные вопросы он уже задал. Вроде все, да? На всякий случай он устроил мини головной штурм. Мало ли что ещё придёт на ум спросить.       Джаред вынес забитый различным барахлом чемодан в коридор и довольно разглядывал пустой кабинет. Так странно смотреть на комнату, в которой ничего не было, кроме мебели. Даже родной пыли нет. Всё идеально. Джаред поднял голову к Уанслеру, возвышающийся над ним, и вдруг грустно улыбнулся.       — Ты такой идиот, конечно, но мне тебя так жалко, Уанслер, — сказал он, вздыхая. — Я правда не хотел бы, чтобы ты занимался тем, чем я. Слишком уж много забот и ответственности. Так хотелось, чтоб Ворден помучался и ощутил на своей шкуре всё это...       Стало обидно, когда назвали "идиотом", даже ком встал в горле, но обиду перекрыл вопрос, который вдруг начал мучать в эту самую секунду:       — А почему вы работаете здесь, раз вам так не нравится?       Джареда ведь, наверняка, никто тут не удерживает, сам ведь захотел работать тут и работает. Почему же он просто не уволиться тогда? Это ведь так просто.       — Потому что если бы не Ворден, я бы гнил за решёткой, — ответил резко Джаред. — Он... разглядел во мне что-то особенное. Сказал мне вдруг тогда: "А давай работать на меня? Я вижу, что ты разбираешься в этих экономиках и бухгалтерии по большем, чем я!". "Ты смышлёный малый!"...       Вспоминал это Джаред с особой теплотой в голосе, будто и не было недавно конфликта между ним и Ворденом. Это неожиданное откровеннее вдруг заставило опешить. Уанслер не знал, что Джаред был заключённым в этой тюрьме. По нему как-то не особо видно, что он способен на что-то преступное. Слишком нервный и маленький для этого. Хотя кто его знает? Может, Джаред людей резал направо и налево? В любом случае, напрямую спрашивать у Джареда, за что он сидел, было как-то неудобно. Возможно, позже у Уанслера получиться узнать.       — Он прям подарил мне второй шанс.       Уанслер замечает в этом нечто знакомое. Тоже самое было и с ним самим. Ворден тоже увидел в нём что-то особенное и взял на работу. Это событие стало для Уанслера важнейшим моментом жизни, это стало для него спасательным кругом. Прям как для Джареда. Возможно, Уанслер и Джаред не такие уж и разные?       — Я ему обязан за это многим несмотря на то, что он временами такой невыносимый.       Постояв ещё какое-то время на месте и в тишине и предаваясь своим мыслям и воспоминаниям, Джаред наконец с готовностью достал из кармана штанов ключи, готовый закрыть кабинет. Уже скоро вечер, конец рабочего дня. И, судя по притоптывающей ноге, он не собирался здесь оставаться больше. "Пора уже бежать на моря, как можно дальше от этих набивших оскомину стен! Уф!", — представляется в голове, как Джаред говорит это предложение, и на губах Уанслера появляется вновь улыбка. Иногда фантазия подкидывает ему забавные сценки.       — Давай выходи, я дверь закрою, — позвенев связкой ключей, проговорил Джаред, — и поеду уже наконец.       — УЖЕ поедете? — интересуется удивлённо Уанслер, выйдя в коридор. — А почему так спешите?       — Да надоело мне тут быть. Скорее бы на пляж, — ответил Джаред.       Уанслер подавил смех. Он почти также представил, чтобы сказал Джаред. Неужели, Уанслер за это небольшое время так хорошо может предугадать слова этого человека? Жаль, что он не может так же делать с Ворденом. Очень бы хотелось понимать его, читать словно раскрытую книгу. Возможно, для этого нужно больше времени.       — Слушай, — Джаред был уже готов уйти с чемоданом куда-то, но остановился, обернувшись к Уанслеру, — ты не в обиде за то, что я тебя идиотом назвал? Дважды.       — Да нет-нет, всё нормально, — отмахнулся Уанслер, не ожидавший такого вопроса.       — Я просто на эмоциях сказал это. Я ж не знал, что ты реально согласишься на его предложение. Ты меня сильно удивил своей выходкой.       Рука сама начала неуклюже потирать шею и затылок. Уанслеру было неловко слушать это. Создавалось такое впечатление, что он разочаровал всех своим поступком, что он совершил такое, после чего его будут все ненавидеть. Как-то прям тяжко от этого. То Элис говорит, что Уанслер зря согласился, то Джаред... Лишь Ворден доволен им.       — С этого момента, — начал со всей официальностью в совершенно неофициальном месте Джаред, — ты временно исполняющий обязанности главного бухгалтера. А если коротко, то ВИОГБ. Поздравляю.       "ВИОГБ"? Звучит как-то не очень. Не совсем гордо и звучно. А вот "Временно исполняющий обязанности главного бухгалтера" звучит потрясающе! Так величественно и невероятно! Будто Уанслер стал какой-то знатной особой. От такого события пальцы рук задрожали. Уанслер в принципе не знал, куда деть свои руки.       — У секретаря Вордена уже есть для тебя задание. Когда пойдёшь к нему за папкой с файлами, которые тебе нужно будет подшить в дело, спросишь про задание, — сказал Джаред напоследок и помахал рукой. — Удачи, коллега.       — И вам удачи, Джаред, — попрощался Уанслер, который ещё чуть-чуть и запрыгал бы на месте.       Никакие ответственности и обязанности не пугали Уанслера. Он думал лишь о том, что мама будет им сильно гордиться, когда он ей скажет о своих успехах на работе. Как же ему везёт! Что там Джаред сказал? Пойти к секретарю Вордена? Это он и сделает. Уанслер почти что в припрыжку пошёл в правый коридор.       А потом резко развернулся и пошёл в левый, ведь кабинет директора был в другой стороне.       Приёмная встречала его пустотой. Секретаря не было на месте, но зато на столе лежала записка, на которой что-то написано кривыми буквами. Уанслер любопытно взял её в руки.       "Если ты не Уанслер, положи назад бумажку. А если Уанслер, то возьми под столом коробку. В этой коробке лежат графики работы за прошлый год. Тебе нужно их все пересмотреть и перепечатать. Джаред находил в них ошибки. А также забери красную папку на столе."       Тяжело вздохнув, Уанслер смял бумажку и кинул в мусорное ведро рядом. Надо было не читать эту записку, чтобы не брать всё это сейчас. Сказал бы, что не заметил записку, что вообще ничего не было на столе. Но раз уж сунул нос, то иди до конца. Уанслер медленно вытащил коробку из-под ресепшена. Не потому, что Уанслеру было лень её тащить, а потому что она до безобразия тяжеленная. Что там внутри вообще?! Камни? Кирпичи? Цемент? Приоткрыв коробку, внутри обнаруживается обычная макулатура.       — И как бумага может столько весить? — недоумевал вслух Уанслер, вытаскивая коробку полностью.       А ведь её нужно ещё дотащить до своего кабинета, и ещё нужно с собой взять вон ту красную папку. Уанслер немного постоял на месте, побухтел, но всё же взял всё, что нужно, и понёс к себе в кабинет. Ему, конечно же, всё это мало нравилось, но никуда не денешься. Надо так надо.       Руки и спина ужасно ныли и дрожали от нагрузки. Уанслер уже на полпути вдруг осознал, что ему надо было попросить помощь у кого-нибудь. Ещё немного и он надорвётся. Впереди был спасительный лифт. О да! Это сократит путь в два раза! Идти сейчас по лестнице вообще не хотелось. Дойдя до дверей лифта, Уанслер вдруг осознал, что не может нажать на кнопку вызова. Он не может оторвать руки от коробки, тем более она так удобно лежит на руках. А ещё наклоняться с такой тяжестью будет не просто.       В голову пришла гениальная идея. Она яркой лампочкой зажглась над головой. Уанслер попробовал бедром нажать на кнопку со стрелочкой вниз, но всё никак не получалось. Слишком мягкое, нужно что-то по твёрже. Тогда он применил локоть. Но как бы он не старался, как бы не выкручивался, кнопка всё не нажималась. Раздражённо выдохнув вверх на свою чёлку, которая забавно подпрыгнула, Уанслер огляделся на коридоры вокруг. Может быть, просто попросить кого-нибудь о помощи?       Удачи-таки улыбнулась Уанслеру. По коридору слышится чьё-то бормотание и лёгкие шаги. Уанслер выглянул в коридор и наткнулся на уборщика с большой копной рыжих волос.       — Эй-эй! Помоги, пожалуйста! — воскликнул Уанслер.       Но ответа не было. Уборщик даже не обернулся к нему, продолжая вести шваброй с тряпкой по полу. Тёмные брови опустились к переносице, а взгляд как-то сам прошёлся по мужчине сверху вниз и обратно. Уанслера игнорирует этот человек в синем заляпанным в какой-то грязи комбинезоне! Точно игнорирует. Уанслер уже сталкивался с ним раннее. На языке всё крутилось его имя, но память отказывалась работать и вспоминать. Оно ещё такое простое, прям типичное для американца.       — Р-Рассел! — с трудом вспомнил Уанслер его имя. — Рассел, помоги мне!       — "А свитером он вытер рот после мамашиных спагетти..." — подпевает тот тихо вслух.       — Рассел! Сними наушники! — уже крикнул Уанслер, прижавшись коробкой к облупленной стенке из-за тяжести.       Уборщик вздрогнул и, сняв один проводной белый наушник, оглянулся. Всё ещё непонятно, заметил ли он его или нет, даже когда тот смотрит на него. Ведь глаза его были скрыты за густой чёлкой. Судя по тому, что он убрал оба наушника в карман, услышал. А из кармана всё ещё играла музыка. Это ж насколько громко она включена, что даже в паре метров её слышно? И как Уанслера вообще в таком случае услышали? Загадка, не иначе.       — Йоу, чел! А что ты тут делаешь?       Уанслер облегчённо вздохнул. Его, наконец, заметили. Как хорошо. А то он уже начинал переживать, что останется тут навсегда с этой чёртовой коробкой у закрытого, но у такого же чёртового лифта. Чуть поправив коробку, Уанслер ответил:       — Да вот до тебя пытаюсь докричаться.       — Сорян, чувак. Я песню классную слышал, а тебя нет, — немного улыбнувшись, проговорил Рассел.       Рассел с первого дня знакомства был странным для Уанслера. Он постоянно был себе на уме, всё слушает свою музыку в наушниках и бесконечно убирается во всей тюрьме. Убирает всё на свете всего лишь один уборщик. И ведь справляется. Уанслер редко видел где-то прям сильную грязь. Возможно, поэтому здесь работает только один уборщик. Потому что в принципе и один отлично всё успевает. Волосы этого мужчины привлекали Уанслера внимание каждый раз. Такие густые-густые! Больше по объёму, чем у Элис, когда она завивает волосы. Было бы приятно смотреть, если бы Рассел уделял им больше любви. Секущиеся, неровные.       Звук швабры, поставленной около стенки и рядом с ведром грязной воды, вывел Уанслера из размышлений. Рассел с готовностью подошёл к нему, закатив рукава зелёного свитера. Что он собрался делать?       — Помочь донести? Выглядит тяжёлой эта штука.       Уанслер задумался. Ему сейчас предлагают донести эту тяжесть? Звучит неплохо, но со стороны выглядит так, будто Уанслер, — взрослый мужчина, не может донести обычную коробку, и ему требуется помощь другого мужчины. Как-то не очень это... Уанслер упрямее и крепче ухватился за коробку.       — Нет-нет, открой мне лифт и нажми на третий этаж. Я и сам вполне донесу.       Рассел пожал плечами и резко хлопнул по кнопке вызова лифта. Бровь Уанслера выгнулась вверх. Зачем же так бабахать по бедной кнопке? Тот видимо уловил его немой укор.       — Кнопка заедает и иногда лифт не приезжает, — немного виновато объяснил он.       В это же мгновение слышится звонкий "дзинь" и двери лифта медленно раздвинулись. Уанслер тут же завалился внутрь. Рассел любезно нажал на кнопку с циферкой три и отошёл от железных дверей.       — Спасибо, — с улыбкой сказал Уанслер.       В ответ он получил какое-то сбивчивое бормотание.       — Что-что? — переспросил тот, не расслышав.       Но Рассел его уже не слышал, заткнув уши вновь наушниками. И как ему относится к этому уборщику? Вроде бы приятный человек, не грубит, тщательно везде убирает и выносит мусор. Но его особая любовь к громкой музыке немного раздражала. Как можно слушать музыку так, что едва слышишь людей вокруг? Как минимум — это неуважение к окружающим. С другой же стороны... А какое, собственно, Уанслеру дело до этого человека? Он ведь ему не мама, чтобы решать, как правильно.       Как же тягостно. Руки отваливались от этой коробки. И вновь слышится "дзинь". Уанслер осторожно вышел в длинный коридор и как можно быстрее проследовал до своего кабинета. Осталось буквально чуть-чуть. Коридор, поворот и вот он. Тут Уанслер кое-что вспоминает по дороге. А как он, собственно, откроет дверь в свой кабинет? Он ведь закрыт на ключ. Придётся всё-таки нагибаться и ставить такую ношу на пол. О, нет... Уанслер мученически закатывает глаза.       Вдали уже виднеется коричневая дверь к его рабочему месту... открытая. Уанслер напрягся. А почему она открыта-то? Разве он не закрывал её? Но Уанслер точно помнит, что щёлкал замком при закрытии на ключ. Он подходил всё ближе и ближе, и прямо перед ним дверь открывается.       — Вы? Что вы здесь делаете? И как открыли дверь? — шокировано вопросил Уанслер, который вдруг резко забыл о коробке в руках сосредоточившись на человеке перед ним.       Кто бы мог подумать, что он снова столкнётся с Ворденом? Да ещё где, в коридоре, выходящим из кабинета Уанслера. Как он вообще попал внутрь? У него есть ключи от любой двери?       — Так у меня есть ключи от каждой двери здесь.       — От каждой?!       — А почему ты так удивлён? — хмыкнул Ворден.       В след за ним в коридор аккуратно проследовал Джейлбот с огромной связкой ключей на железной руке. Ах, вот оно что. В принципе это, наверное, логично, что все ключи от любой двери в тюрьме есть у охранника-бота. А если есть у Джейлбота, то есть и у Вордена. Интересно, что Джейлбот частенько присутствует рядом с Ворденом. Уанслер сказал бы, что Джейлбот будто охраняет не заключённых друг от друга и от всего остального мира, а самого Вордена от всех вокруг.       — Потому что я... ну... это... Я не ожидал, что вы будете у меня, — неловко ответил Уанслер, потупив взгляд.       Хотелось возмутиться, хотелось сказать, что это очень странно — вваливаться в чужой кабинет, но, глядя на двух недоумевающих собеседников, вдруг показалось, что это он сам больной, а не окружающие. С одной стороны, это его рабочее место, а другой — начальник имеет ведь право посещать его в любое время? Так? Уанслер был напряжён.       — Я к тебе не просто так пришёл, — бодро проговорил Ворден, подпрыгнув на месте. — Я принёс тебе работёнку. Точнее Джейлбот принёс тебе, а я лишь контролировал весь процесс.       Неожиданно из рук забрали коробку с папкой на ней. Уанслер удивлённо смотрел на экран Джейлбота, который улыбнулся ему. Возможно, этот робот и не говорит, но по его жестам понятны его дружелюбные намерения. Только сейчас ощущается сильная ноющая боль в руках от долгого таскания этой коробки. Плечами и руками чуть покрутили, чтобы размять их немного.       — Спасибо, Джейлбот, — искренне сказал Уанслер.       Без особых усилий робот унёс коробку в его кабинет и поставил на пол.       Голубые глаза округлились. Только сейчас Уанслер пригляделся к своему кабинету. Он прошёл немного внутрь. С ужасом взгляд упал на три огромные стопки папок, стоящие прямо у письменного стола. Такое ощущение, что ещё чуть-чуть, ещё буквально дыхание на стопки, и они развалятся. Но это ещё что, по всему кабинету стояли ещё такие стопки папок и разной бумаги. Прямо-таки вся небольшая комнатка заполнена макулатурой. Даже небольшой подоконник завален чем-то бумажным. Ворден похлопал Уанслера по плечу.       — Я вдруг зашёл в архив, а там на пороге вот это всё стояло неразобранное. Кошмар просто! Этим завалам уже лет пять... Короче, это всё тебе нужно перебрать, — довольно сказал он. — Там в основном документы, где должна быть моя подпись и штамп. Ну, ты там просто подделай под мою, ладно? А штамп я оставил тебе на столе.       — А почему вы сами не будете разбирать эти завалы?.. — еле шевеля ртом, спросил Уанслер.       Почему всю свою работу Ворден сбагривает на него? Это же неправильно? Тем более подделывать его подпись как-то... незаконно? Так нельзя делать! Уанслер ощутил дрожь в коленях, ощущая, что он сталкивается с чем-то нехорошим.       — Да мне лень, — пожал плечами Ворден. — А тебе как раз нужно вливаться в нашу дружную команду!       По плечу снова по-дружески хлопнули, как будто ничего такого сейчас не происходит. Да житейское это дело брать работу начальника и подделывать его подписи.       — Жду законченную работу к понедельнику! Ну, где-то до обеда, ладненько? Не хочу, чтоб ты прям долго этим занимался.       — Но сегодня же четверг...       Дверью хлопнули. Босс ушёл и оставил все свои обязанности на плечах Уанслера, который вдруг осознал, что Джаред был прав. Он был чертовски прав. Ворден очень наглый начальник. Но разве не Уанслер недавно смело говорил себе, что готов столкнуться с любыми трудностями? Делается очень глубокий вдох и выдох.       Он готов. Готов.       Ни шагу назад, ни за что.