~« Это я уничтожил Картохранилище! —А я знал, что это не Ньют, Шнурок. Он бы ни за что этого не сделал.—Ну и кто этот стебанутый счастливчик? Который сделал не «то, о чем я подумал»?—Нет, Ньютик, реально, иногда подбешивает своими слюнями. Баба, ей богу. —Я хотел тогда предложить тебе перепихнуться, чисто уссаться с того, как скорчится твоя физиономия.»~
○○○
Джессика осторожно подошла к былому Картохранилищу и, затаив дыхание, все же смогла себя пересилить. Заглянув за небольшую оставшуюся стену, девушка увидела источник непонятного всхлипа и мольбы об изгнании. Это был убитый от горя и отчаяния бывший Куратор Картоведов Луи. —Это я во всем виноват! Это я! — твердил он не умолкая, словно самому себе. Джессика даже задумалась о том, сколько же парень просидел в полном одиночестве со слезами на глазах, прежде чем та его обнаружила. И сколько бы еще мог оставаться, если бы не понадобился безнадежному трудоголику Зарту. —Луи?! Что происходит?! —Цыпочка, ты?...— лениво повернул голову в сторону гостьи парень и вновь, будто бы ничего не изменилось, продолжил причитать — Я не могу так больше! Ситуация, без оговорочно, заходила в тупик. —Да что случилось?! Объясни! — Джессике даже стало все равно на то, как в очередной раз ее назвал Картовед, лишь бы ситуация хоть немного прояснилась. Лишь бы поскорее его успокоить и отвести к требующему Зарту. Девушка села рядом со знакомым и, проявив самое настоящее терпение, сколько следует ждала объяснений. —Я подлый трус! — единственное, что через пол минуты мог сказать огорченный собой парень, будто бы совсем не слыша незваную гостью — Я не достоин жить!«—Боже, Луи, да хватит тебе ныть!»
Девушка отметила, что Картоведу повезло встретить именно ее на своем пути. Новенькая могла бы проявить какую-нибудь эмпатию и свое женское понимание. Если бы парню встретился кто-то на подобии Галли или, еще лучше, хихикающего над трупом Джереми Минхо, точно бы не пришлось так долго сидеть и выпытывать ответа. —Да успокойся, наконец! — как никогда громко и злобно проорала Джессика, не желая дальше слушать пустые причитания. Даже ее терпению приходил конец. Бегунья резко встала напротив собеседника и дав понять, что все дело близится к настоящему рукоприкладству, смогла своеобразно убедить его. Парень сделал тяжелый вдох. —Я должен признаться — в кои-то веки решился бывший Куратор Картоведов и, что есть мочи, закрыл от неловкости стыдливые глаза — Это я уничтожил Картохранилище! Девушка и обомлела. Она была готова услышать что угодно, мол он не может простить себя за то, как поступил с ней, когда-то попав под гиблое влияние Минхо. Будто раскаивается, о халатности и невнимательности на работе, почему можно свободно украсть любую карту и бесшумно устроить пожар. Но то, что только что произнес Глейдер, Новенькой даже в самых ярких фантазиях было сложно представить. Джессика почему-то сразу вспомнила то странное поведение Луи, когда она с Ньютом, по велению испуганного Чака, прибежали сюда в прошлый раз. —К..как?...Зачем?..— от истинного шока девушка сползла по каменной стене и, не отрывая внимательного взгляда от собеседника, присела на рядом стоящий пень. —Да не специально! — спустя секунды всхлипов и словно женского плача объяснил парень. Спрятав стыдливое лицо руками, Картовед как маленький ребенок пытался найти в них своего покровителя, способного простить его и все безоговорочно исправить. У большому сожалению, но парень давно вырос и даже не знал, были ли у него когда-либо родители до этого злосчастного Ящика — Это все чертово пойло Галли.. На этой ноте, Джессика вновь взяла себя в руки, точно понимая, что кроме нее зедсь этого никто не сделает. —А при чем тут оно?..— непонимающе схмурила брови Новенькая, прекрасно помня тот день и момент —Ты ведь трезв был. Как стеклышко. И на Совете отвечал ровно. Но Картовед был непреклонен. Он не хотел объясняться дальше, думая лишь о том, что его после этого ждет. Луи молчал ради свободы и нормального статуса следи Шанков. Ради жизни в Глейде, которую, увы, по своей глупости или неосторожности, многие заканчивают плачевно. Ему больно было осознавать, что это мог оказаться конец его светлого пути. Явно осознав, что Глейдер не скажет больше ни слова, а и без этого было многое предельно понятно, оставалось лишь одно суровое, но вполне справедливое решение: — Нужно все рассказать Алби. И Луи словно ожил. —Ты с ума сошла?! — будто бы уже все не так уж и плохо завопил Картовед. Его это предложение не особо впечатляло, хотя прекрасно догадывался, что рассказав об этом хоть кому-либо, тот сразу же выдаст это вожаку — Это ты у нас непробиваемая и привыкшая к Совету! Он..он..да он мне голову оторвет! Джессика понимала его страх и нежелание самому по собственной инициативе идти в ад, но разве был иной ход событий? Если не рассказать об этом сейчас, весь Глейд так и продолжит подозревать именно Новенькую в устроенном в отместку всем пожаре. А это, конечно же, не на руку ей. Да и можно не слабо потом отгребсти за умолчание о важной информации, если в конечном итоге все раскроется. —Ну ты же сам просил изгнать тебя? — не понимала логики былых слов и действий сейчас Джессика — Забыл уже? Но нет. Луи с точностью помнит все свои слова, хоть и казалось, он говорит обо всем неестественно наигранно. Как оказалось, с приоритетами парня нужно как следует поработать: —Лучше уж Гриверы со мной разберутся, чем Алби. Подобное заявление вынудило Новенькую раздраженно закатить глаза и в очередной раз убедиться, что не все представители сильного пола таковыми вообще являются. —О боже, хватит уже. Пойдем.***
Луи, в сопровождении упрямой Джессики, так покорно стоял у Алби. В другой раз Новенькая бы гордо подняла голову, притащив живое доказательство своей невиновности, но увы, после всего того, что с ней случилось прошлой ночью, хотелось побыстрее уйти с этого места. Подальше от злосчастного Хомстеда. Подальше от Вожака, который, мало того, что видел ее в едва ли адекватном виде с Куратором Забойщиков, так еще и оказался самым настоящим предателем в девичьих глазах. Новенькая еще долго не появлялась бы здесь, если бы была уверена в храбрости и последующей безопасности жалкого Луи. Сейчас ему уж точно придется несладко. — Что это пойло, Шанк, вообще у тебя делало?! Праздника тогда еще в помине небыло! — ошарашенный Алби еле подбирал слова. — Я закрываю лавочку Галли. Он вместе со всем Советом не могут решить, что делать с противной непоседой—Новенькой, вечно пребывающей в разных передрягах, а тут, оказывается, и Кураторы бушуют не по детски. Но самый шок навестил афроамериканца, когда виноватый Луи признался как именно произошел разрушающий пожар. Одно неправильное движение руки и содержимое банки помогло перерасти горящему на стене факелу в темную, но жаркую силу. От Картохронилища остались лишь груды пепла, а доверие Глейдеров к былому Куратору на веки затерялось где-то в руинах. — Я могу несколько дней отсидеть в Кутузке... — виновато предложил Картовед, хоть прекрасно понимал, что этим ничего не решиться. Глупое наказание для того, кто вообще не собирался нарушать правила. —И подождать, пока отстроится Картохранилище? — с истерическим сарказмом добавил Алби, дав точно понять, что подчиненный в этот раз так быстро не отделается — Нет уж. В наказание ты будешь временным Строителем. А там посмотрим, может хоть там с тебя толк будет. Луи нервно взглотнул. Джессике стало жаль бывшего Картоведа, ведь мало того, что у него отняли право быть Куратором(хоть и заслужено), так еще и придется работать под мерзким руководством Галли. Она бы, на его месте, точно не выдержала и устроила бы пару-тройку скандалов. Но, следует признаться, Алби трезво оценил ситуацию и выбрал достойное наказание. Легко согласиться, что бессмысленно сидеть в заточении холодного здания — бесполезная трата времени. Понимая, что ничего дельного афроамериканец больше не выльет, Луи, позорно опустив голову, взял свою волю в кулак и просто молча ушел. Даже не поблагодарив и не попращавшись с желающей помочь ему временной спутнице.«—Интересно..ты сразу пойдешь к Галли или еще погуляешь где-то?..»
—Поздравляю, Новичок. — прервал мысли своим пламенным признанием удивленный Алби, как-то по-братски похлопав Новенькую по плечу. Его настроение, вопреки тяжкому признанию Луи, оставалось предельно хорошим — Не ожидал, Шанк, что ты и правда здесь не причем. Похвала Вожака звучала сомнительно. Раньше бы Джессика была безумно рада тому, что оправдала ожидания старшины сей деревни, но сейчас, с неприязнью убрав чужую руку с плеча, она продемонстрировала самый настоящий холод. Новенькая еще долго не могла забыть ночной разговор Алби с Уинстоном. Не успел афроамериканец спросить, в чем причина отстраненности подчиненной, как в комнату зашел веселый и задорный мальчишка Чак. Совсем без стука, Глейдер олицетворял «взрослого» подростка, обожающего делать, по его мнению, удивительные вещи. Среди них было обзывание девушки «Шнурком» и безобидные проделки в сторону грозного Галли. Увидев Джессику, Слопер по-свойски хихикнул, но тактично решил подождать, пока вожак договорит. К его счастью, Алби был не столь занят, как пару минут назад и вполне в отличном для его типичного настроении. —Здравствуй, Чак — повернулся тот к подчиненному, словно уже и небыло ни какого разговора с девушкой. — Чось случилось? Мальчишка еще долго как-то хихикая смотрел на Новенькую, прежде чем рассказать истинную причину своего визита. —Галли просил передать:«Эти полудурки опять куда-то зафисталупили наши лопаты. Мне это осточертело». Вопреки серьезному настрою, девушка все же засмеялась, пытаясь сдержать свой хохот в ладошке. Чак тоже не мог скрывать яркое веселье и истинное любование своими умениями интересно передавать слова. Пожалуй, малец все же разрядил обстановку. Чуть отсмеявшись, Джессика поняла, что речь шла о вечно безнадежных «братьях-шутниках» Джеке и Бобе и их очередной афере. Она знала, что рано или поздно парни получат по заслугам, но ни как не подозревала, что это произойдет на столько рано. В этот раз, кажется, Копачи прогадали и угадили в собственно вырытую яму. Алби тоже понял, по какой причине веселый Чак явился в Хомстед, а точнее, кто конкретно позаботился об этом. —Пусть поговорит с Зартом об этом. Работенки подкинет этим Кланкорожим — без особых затруднений предложил вожак, собственно, не понимая в чем именно тут нужна была его помощь. Шанки на столько обленились, что банальные вопросы решают только с помощью «дельного» совета маэстро — Не в Кутузку же мне их отправлять. —А еще Зарт рвет и мечет — не торопясь добавил мальчишка, наблюдая за следующей реакцией Новенькой. Чак ловил каждую нотку удовольствия от того, что больше не является Новичком, а с появлением Джессики о его детских грешках и вовсе все забыли. — А он-то чего? Опять, Шанк, кто-то грядку не вспахал? — по высмеивающему тону девушка поняла, что даже Алби считает Зарта безнадежным тираном-трудоголиком. Его вера в отличную сглаженную работу команды душила абсолютно всех. Девушке даже показалось, что все Копачи либо такие же одержимые землей и строем, либо просто отказались от звания Бегуна, принуждая себя создавать видимость работы. Стало интересно, как вообще Джек и Боб решились быть подчиненными краснолицего. — Он сказал: «Где эти чертовы Луи со Шнурком!» — важно задрав голову, объяснил Слопер — Уж не знаю, что они такого натворили. Джессика и ухнула от ужаса. Со всем этим признанием Картоведа о давно ни кому не нужном пожаре, она и вовсе забыла, зачем вообще пошла искать Глейдера. Сейчас девушка совсем не знала, куда себя деть, просто сгорая со стыда. —Успокой его — терпеливо приказал Алби, не видя и в этом какой-либо беды — Новичка я освобождаю от работы на сегодня. Достаточно. А Луи ты встретишь по пути к Галли. Чак с некой обидой посмотрел на Джессику и, уже без былого азарта, надул щеки. Мальчишка надеялся увидеть, как злой вожак станет отсчитывать девчонку за очередную провинность, но вместо этого, почему-то, он ее и вовсе отпустил. Хоть Бегунья и не увидела в словах Алби какого-то благородства, ей было приятно видеть, как надменная улыбка будущего мужлана стекается вниз, как вода по рукам после долгожданного душа. Новенькая поняла, что такую поблажку афроамериканец сделал ей за то, что мало того, не являлась причиной пожара (пусть никто и не верил), так еще и уговорила трусливого Луи на такого вида подвиг. Хотя бы за эту доброту спасибо Алби. А что насчет Чака — мальчишка слишком высокого о себе мнения, ведь Джессика точно знает: Куратор Копачей никогда не называл ее «Шнурок». Так кликал ее все время только сам бывший предмет унижения Глейдеров Чак. Плохой с него дословный информатор. И вот, наконец эти двое вышли из «Комнаты заседаний», оставив Алби наедине со своими мыслями и откуда-то вечно берущимися важными делами. Наверно, сам Глейдер не мог объяснить, что он каждый день допоздна делает в своем кабинете. Пройдя буквально двадцать футов, и Чак, совсем не сдерживаясь, вновь открыл свой любопытный рот: —А это Ньют сделал? — без особого детского стеснения указал Чак пальцем на девичью шею и вопросительно приподнял брови. Джессика же напротив испытала самый настоящий стыд и за себя и за временного спутника и, прикрыв тело золотистым локоном, ладонью ударила того по спине. —Нет...— сквозь зубы выдавила девушка, так отчаянно надеясь, что никто из больных Хомстеда их не услышал. Меньше знают — крепче спят — Не Ньют.. Ей хотелось убить этого ребенка прямо здесь и сейчас, а Джефф, безусловно, помог бы ей в этом. Даже не смотря на то, что тот на самом деле Куратор Медаков(который, по идее, не может покалечить), проучить Чака хотелось много кому и он, к большому счастью, не исключение. —А я знал, что это не Ньют, Шнурок — как ни в чем не бывало продолжил Чак, задумчиво переводя взгляд на потолок. Слоперу было интересно все то, о чем часто поговаривают более взрослые парни, но, к его несчастью, лично с ним поддерживать неприличные темы мало кто осмеливался — Он бы ни за что этого не сделал. Услышав это, Джессика с новой силой зарылась в мыслях. А ведь и правда, Заместитель Алби и близко не подпускал к себе бестолковую пьяную девицу, которая так и наровила влезть в неприятности. Ему ничего не мешало оставить безрассудную Джессику у себя на ночь или самому «присмотреть» за былой подчиненной, но он выбрал иной путь. Это было весьма благородно, но и в тот же момент, подобное осознание опровергало в глазах Новенькой былую теорию о влюбленности Ньюта к ней, которую так отчаянно любили распускать все во круге. —А кто тогда? — наигранно схмурив брови, простонал Чак, словно тот самый настоящий друг следующего Новичка — Ты ведь не ударилась, я знаю. Это не похоже на обычный синяк. Шеей сложно удариться. —Да замолчи ты! — со стыдом проорала девушка, озираясь по сторонам. Джессике очень не нравилось, как красочно несносный подросток говорит о ее проблеме, когда эхо коридора передавало любой звук в дальний укромный уголок. Новенькая признавала, что сама виновата во всем и не имеет права затыкать любопытного подростка, но и рассказать Глейду о злосчастной ночи было дня нее слишком. Уинстон припадал девушке отличный урок, который та ни за что не забудет. —Не твое дело, малыш Чакки — вспомнив ненавистные для мальчугана слова Ньюта, скорчила гримасу Новенькая — Тебя Галли ждет. вообще-то. И твои горшки! И вот, прогнав противного подростка обратно его ад, Джессика вновь осталась одна. Остаток дня она точно проведет где-то сидя в одиночестве, лишь вспоминая былые сладкие деньки в общительной компании. Есть снова не хотелось, но прекрасно помня, во что это переросло прошлый раз, рисковать не пришлось. Едва ли ей дадут еще один шанс остаться на попечительстве Минхо в качестве нового Бегуна. К счастью или все же к сожалению, Ньют не опадал в поле зрения Новенькой, по этому даже соблазна подойти первой не находилось. Даже копаться в чувствах девушка отказалась, выстроив для себя хотя бы на время холодную стену. Оставалось надеяться, что лед от этой ограды не растопит жаркое Глейдерское солнце. Следующий день обещал быть более продуктивным и открытие в эмоциональном плане.***
Утро с Минхо оказалось довольно тяжким, особенно по сравнению с тем, какими были предыдущие «выходные» дни. Но при этом Джессика была рада тому, что наконец находится в Лабиринте и вдалеке от глаз Алби, неприятного Уинстона и Ньюта. Никого из них не хотелось видеть еще предельно долго, но, увы, вместе с этим, почему-то, очень хотелось поговорить с Ньютом. Наверно, чтоб раз и на всегда решить для себя: конец это или есть возможность что-либо исправить? Эмоции смешивались, как обычно разбивая хозяйку вдребезги. —Ну и че с тобой было? — спустя тишину и несколько минут изнурительного бега поинтересовался Минхо. Проснувшись ото сна, полного грустных мыслей, Джессика повернулась к «любимому» Куратору —В смысле? Азиат раздраженно вздохнул, но все же собрал свое терпение в кулак и решился объяснить — Почему мне пришлось тащить тебя обратно в прошлый раз, балда? Минхо как и ранее был особо остр на язык, но сегодня, на удивление подопечной, как показалось, вполне заботлив. Интересно, думал ли о ней Минхо на протяжении этих «больных» дней в Хомстеде или все же ликовал, что не приходится таскать с собой надоедливую абузу? —А..это?.. За всеми горькими событиями, Джессика совсем забыла, что из-за голодовки она так позорно плюхнулась на руки ненавистного азиата. Раньше Новенькая как-то и не думала, но сейчас ей было крайне неприятно от того, что своего рода «спасителем» стал именно узкоглазый Минхо. Печально, конечно, но хотя бы не Галли, а поэтому, наверно, спасибо на том. —Не важно...но такого больше не повторится. Минхо почему-то даже не ответил каким-либо упреком, но едва заметным кивком дал понять, что точно услышал подчиненную. Сегодня он явно был мягче, ну или просто о чем-то думал. А может быть, либо праздник удался на славу и тот отдохнул как следует, либо Куратору до сих пор на столько плохо, что не до глупых споров. В любом случае, физически он выглядел вполне здоровым. —И да.. спасибо, что вытащил меня...— сама не понимая зачем, Джессике хотелось показать чистую благодарность. Она хорошо помнила слова Куратора вначале, про то, что не станет в случае какой-либо опасности ее вытаскивать. Случилось же, почему-то, в точности да и наоборот. —Не обольщайся, стебанутая. — безразлично закончил разговор Минхо, как следует прибавив ходу — Мне бы Алби башку оторвал, если бы я этого не сделал. И вновь Куратор пытается казаться грубее, чем есть на самом деле. Интересно, он перед всеми такой до невыносимости несносный или только в ее присутствии? Но Джессика то точно помнит, что когда упала на руки азиата, тот со страхом выкрикнул ее имя. Пусть и не сразу. Ни нелепое прозвище, ни звание, а именно девичье имя. От осознания этого Джессика даже доволно улыбнулась. Лабиринт, как и ранее, не имел и малейших изменений и это, увы, очень расстраивало Джессику. Она уже предельно долго работает Бегуном, но так и чуточку не приблизилась к выходу. Может, присутствие строгого Куратора напросто убивает ее потенциал? На девичий памяти, все, чего она добилась на пути к Лабиринту, было достигнуто ею самой. Не беря в расчет тех моментов, когда ее пытались не запихнуть в Кутузку. Но и там Новенькая нашла для себя полезную вещь. —Привал. Затормозив, голодный Минхо уселся на каменный пол и поспешил опустошать рюкзак. Джессика так же достала свой и немного присев, поправила волосы за ухо. Заметив на себе взгляд Куратора, Новенькая лишь устало вздохнула и принялась изымать небольшой обед из рюкзака. Первый укус был меньше обычного. —А кто-то умеет отдыхать — усмехнулся азиат, переведя глаза то на девичье лицо, то куда-то чуть ниже. Новенькая посмотрела на Куратора и с ужасом обнаружила, что рефлексом поправив волосы, случайно оголила оскверненную шею. Увы, но в отличии от азиата, девушку это совсем не смешило. Даже напротив — Джессика стала чувствовать себя ужасно. Немедля, Бегунья вновь поправила густые волосы, скрывая за ними нездоровое багровое пятно. Очень жаль, что это заметил сам царь гнустных шуточек. —Это — не то, о чем ты подумал.. — попыталась оправдаться Джессика, хотя прекрасно понимала, что этого мало. Даже она бы не поверила словам, когда собственные глаза говорят иное, а зная Минхо, этого и не понадобится.«—Почему я вообще отсчитываюсь тебе?!»
—Ну и кто этот стебанутый счастливчик? — выдал он надменный смешок с интересом осматривая другие, освобожденные от одежды части тела. К его сожалению, больше посмотреть было не на что — Который сделал не «то, о чем я подумал»? Девушка лишь раздраженно закатила глаза, понимая, что тот снова пытается своей «тактичностью» вызвать очередную ссору. Вернее, просто показать свое превосходство перед ней, как и перед многими другими, но в любом случае, почему-то, это переходило даже немного в рукоприкладство. Не самая приятная тактика. —Тебе-то какое дело? Минхо лишь с издевкой усмехнулся и, с прежним интересом приподняв брови, легонько прикусил губу — Просто интересно, что тебе предложили взамен на услуги Анастейши.«—Что?! Да как ты смеешь?!»
Джессика предательски залилась краской, а вместе с ней и праведным гневом. Ей хотелось забыть об этом ночном позоре и хотя бы в внутри Лабиринта, вдалеке от своих обидчиков, чувствовать себя спокойней. Но, увы, ее любезный Куратор в точности позаботился о печальном обратном, хотя, честно признаться, другого от него было глупо ожидать. Джессика и сама понимала, что полностью виновата в случившимся, но укор еще и со стороны просто добивал ее ментально. —Прекрати, Минхо! — обиженно и одновременно строго потребовала девушка, грозно встав со своего места — Мы, вообще-то, в Лабиринте для того, чтоб найти выход, а не пустые сплетни распускать. К большому сожалению, это заявление ни как не остановило в безнадежном Бегуне его любопытство, а даже напротив, заставило как и ранее встать в стойку «быка». Лучше было вообще не начинать этот глупый спор, прекрасно помня, какой ее Куратор вспыльчив и по свойски неуступчив. Но, к своему же огорчению, девушка хоть и была часто неуверена в своих действиях и словах, являлась такой же несносной упрямицей. Оставалось вспомнить ее вечные побеги вначале из Хомстеда, а после и в сам пугающий других Лабирнт. —Да ну, Сударыня? — приподнялся Минхо с места и вновь внимательным, но теперь укоризненным взглядом осмотрел подчиненную. Особого доверия она не внушала — А как же слова про типа найденный трупак кланкорожего Медака? Тебе ли мне сказки рассказывать?! —Это, вообще-то, не сказки! — с новой силой обидевшись, опровергла слова Джессика. Она всегда говорила правду, не считая одного случая, когда от страха за собственную жизнь пришлось на время своровать ключ. На это ее подтолкнул несносный ворчун Галли, но а Ньют, несвойственной для него ложью, помог избежать наказания. Почему же тогда в ответ от всех во круге получает сплошные насмешки или упреки? В чем она провинилась? — Я и правда нашла тело Клинта! И, в отличии от тебя, не несу бред! Это заявление очень озадачило неспокойного Куратора. Теперь вместо былого сегодняшнего спокойствия и, что-ли, своеобразной Минховской «доброты», на большой арене вновь появился всеми «любимый» ворчун. Представление обещало быть долгим. —Ни хрена себе! С этого места по-подробнее: какой же по-твоему, Шанк, я бред несу? Девушка просто выходила из себя. Какой же он все таки упрямый и неуправляемый осел!«—Интересно, хоть кто-нибудь смог тебя хотя бы раз в чем-то убедить?!»
В доли секунд порывшись в собственной памяти, в голове незамедлительно всплыла сомнительная фраза Куратора из дня ее побега в Лабиринт. Догнав ее тогда, парень явно либо гнустно шутил, что было неуместно в тот злой момент, либо от усталости был не в себе. Новенькая хотела поговорить об этом предельно давно, но, к большому сожалению, каждый день с нею случается что-то странное. Да и с Минхо разве можно нормально о чем-то поговорить? —Ну, —Джессика сделала задумчивую гримасу и подняла высоко глаза — допустим, чтоб я убила Ньюта в обмен на то, чтоб ты меня отпустил. На удивлении Новенькой и самому себе, Минхо все же замолчал. Даже остатки не съеденного сендвича во рту он перестал глотать, затаив непонимающий взгляд на девушке. Наверно, такое неодностороннее заявление смогло повергнуть его в шок. —Ты долбанутая? — единственное на что хватило эмоций у Куратора, чем и вызвал ступор у Джессики — Когда я это говорил? Девушка застыла, прекрасно понимая, что Минхо сейчас не стал бы шутить. Его узкоглазое лицо было серьезным как никогда прежде и источало некую тревогу для подопечной — Не спорю, может ты сказал это не всерьез, а чтобы я задумалась, но это... —Когда? — не дождавшись полного ответа потребовал Бегун. —Ну.. — Джессика стала чувствовать себя как нельзя глупо. Будто бы это он говорит о каких-либо обычных вещах, а она как неразумное существо пытается расшифровать «кодовое послание» — Помнишь, в день, когда сбежала в Лабиринт, ты догнал меня? Ты тогда еще Бена пытался звать.. —И? —Я тогда умоляла не кричать и предлагала сделать что-нибудь и ты бы отпустил меня... —Это было тупо даже для тебя. — Минхо раздраженно вздохнул, но все так же внимательно продолжил слушать — При чем здесь этот утырок? — Ну..и ты тогда согласился, но взамен я должна была уби... — не договорила девушка, чувствуя, как сама же падает в своих глазах. В голову резко промелькнули нотки сомнения в собственных словах, ничего не имеющих общего со старушкой логикой. На мгновение Джессике стало страшно находиться самой с собой, ведь в данный момент она звучала, как несносная психопатка. —Да. Я хотел тогда предложить тебе перепихнуться, чисто уссаться с того, как скорчится твоя физиономия. Но чет башка закружилась и ты удрала. Минхо без особого стеснения признался, что даже в тот момент был готов залиться очередной шуткой, чем и показать свое превосходство над будущей подчиненной. Наверно, Бегун до сих пор не мог понять, каким вообще волшебным образом та чуть ли не полностью сравнялась с ним, «выпросив» у Алби и Совета право быть выходоискателем. Джессику такое признание заставило залиться стыдливым угнетением. Но все же переборов эмоции, девушка взяла себя в руки и углубилась в воспоминания. Минхо и правда упал тогда, как-то нездорово держась за голову. Но перед этим точно сказал, чтоб Новенькая покончила с Ньютом, это не могло послышаться. На мгновение Джессику охватил ужас. А что, если данного паршивого предложения и правда небыло? Разве, в состоянии аффекта возможны такие нелепые ведения? Ведения? И в этот же момент стало еще страшнее. А что если и Клинта на самом деле небыло и ей это тоже показалось? Показалось разлагающееся тело, когда девушка и близко не могла представить, как оно выглядит банально от незнания. Просто галлюцинации? Но если так, то откуда тогда взялась эта чертова подвеска в коридоре? Неужели Джессика могла просто взять ее с холодного пола, пока травмированный от испуга мозг четко прорисовывал картинку мертвого Медака? С запахом тоже прошла такая хитрая манипуляция? А как тогда насчет ребят на Совете, которые его тоже слышали за долго до того, как увидеть саму побрякушку? Или это остатки крови выронявшей когда-то Клинтом вещицы сыграли с нею злую шутку? Стало невыносимо страшно за все, что сейчас было в девичьей голове. Новенькая просто не может сойти с ума. —Нет, Ньютик, реально, иногда подбешивает своими слюнями. Баба, ей богу. — Чуть сбавив строгий тон, наконец посмеялся Куратор — но он — в ряду из последних, кого бы я хотел прикончить. Тебе бы к Джеффу. Реально с башкой проблемы.***
Вечер был как никогда холодным и одиноким. Сложив руками колени, девчонка облокотилась о них и лишь с печалью размышляла. Так брошено она себя еще никогда не чувствовала с тех пор, когда вышла в первый раз из Хомстеда. Джессика ненавидела всех в округе беззаботных мальчишек, но большую неприязнь себе приносила она сама. Было очень страшно признаться, что она все еще скучает по Ньюту, хотя прекрасно знала, что мало того, что он, можно сказать, видел ее с Уинстоном, так еще и использовал в играх с Алби. Если бы девушка знала, что ее ждет тем утром, ни за что бы не стала идти на поводу у «братьев шутников» и бесстыдно напиваться. Но тогда бы она точно не услышала бы разговора Алби с Уинстоном. Хотелось просто исчезнуть. Дабы забыть все это, Джессика вспомнила последний сон. О Джереми, о странной учительнице и о той самой красивой женщине, приобнявшей ее словно родную. Другого светлого мальчика рядом с ними тогда уже небыло, хотя в прошлых двух сновидениях он был неподалеку.«—Интересно, кто он?»
Джессике стало любопытно: если и она и Тайлер из снов в конечном итоге оказались в Лабиринте, пусть и в разное время, то как насчет того мальчика? Кто он и что с ним стало? А может он среди Глейдеров или еще не прибыл в Ящике? Как он все же отнесется к ней, если вдруг однажды попадет под острое жало Гривера? Было бы не очень приятно вновь прятаться от разъяренного Глейдера, как тогда от Джереми. Все же сны ей не давали покоя. Ведь среди них всех само чаще ей виделся именно Ньют. И вновь он сьедает мозг, даже без самого присутствия. Джессика зарылась в собственных волосах и, лишь сильнее облокотившись о колени, беззвучно заревела. Увы, но она еще долго не сможет прийти в себя. Внезапно услышав чей-то металлический скрежет, Новенькая резко подняла голову на траву. Мимо пробегающий Жук-Стукач лишь сильнее раздражал отчаявшуюся барышню, по какому поводу и одарен убивающим взглядом.«—Еще ты тут... тебе следить больше не за кем?!»
Вытерев глаза от слез и внимательно осмотрев ящера, Джессика заметила, что у этого нехватало одной металлической лапы. Вместо нее из так называемого «тельца» угрожающе торчал обломанный острячек. Девушка сразу вспомнила сомнительную байку вечно веселых «Братьев Шутников» о том, что конкретно этот шпионит исключительно за ней. В тот момент Новенькой стало жалко бедолагу и она, отчаянно боровшийсь за его свободу, обеспечила тому спокойное окончание дня. Было непросто противостоять веселым парням. Сейчас же, взамен жалости, пришли злость и мимолетная раздраженность. Уже желая взять его в руки и как следует осмотреть, Джессика поднялась из своего «убежища», а после резко замахнувшись, намеревалась схватить «животное». Тщетно. Жук-стукач резко отполз и, остановившись, словно ожидал второй девичьей попытки. И снова позорный промах.«—Да черт возьми!»
Не удержавшись, Новенькая поднялась с травы и резко рванула за очередным обидчиком. На этот раз она его не упустит и, возможно, наконец узнает: следит ли этот ящер конкретно за ней или выполняет вполне обычную работу. Как Джессика это поймет, она еще не знала, но точно чувствовала, что обязательно справится в этим. Только бы достать. Жук-стукач явно ускорился и, будто зная, куда последует нога его пленителя, ловко уворачивался от примитивных девичьих движений. Он бежал в сторону «палатки» Строителей, что очень огорчало Джессику. Точно не хотелось попасться на глаза сумасшедшему Галли. Ко всему самому «наилучшему», ящер забежал в какое-то полуприкрытое подобие комнатки и Новенькая даже не раздумывая шмыгнула за ним. Она так быстро не отступит. Не в этот раз. Вдруг Жук пробежал мимо стола и направился обратно к выходу. Джессика же случайно что-то зацепила и предательски плюхнулась на холодный пол. Неуклюжести хоть отбавляй. Девушка поспешно поднялась и, чуть обтеревшись от слоя пыли, осмотрела предмет, остановивший ее. Это была чья-то сумка, которая, после резкого столкновения с незваной гостей, раскрылась и безоговорочно поделилась секретами. Содержимое теперь во всей своей красе валялось на полу, точно не радуя Глейдерский глаз. К большому сожалению, про ящера придется забыть. Было бы жутко, если эта сумка оказалась кого-то очень строгого или ненормального. Если честно, сложно было назвать нормальным любого человека, который работает в подчинении у Галли. Но, мысль резко оборвалась, ведь у такого же обезбашенного Минхо работают вполне нормальные трудяги. Такие как Бен, недавно ушедший в мир иной Тайлер ну и, в принципе, она сама. Нужно было поспешить. Собрав почти все, что, казалось, было когда-то внутри, испуганная Джессика обнаружила еще один листок, так отстранено лежавший на полу. Почему-то, только он сумел «уговорить» девушку чуток остановиться и осмотреть чужой предмет. Пергамент был довольно странный, ведь на нем было написано лишь одно простое слово. Новенькая застыла. Сейчас она точно слышала свое жуткое сердцебиение, а все во круге напросто исчезло из девичьего сознания. Все, кроме злосчастного листа. Джессика вспомнила недорисованную ею карту Лабиринта, когда-то отданную Картоведам на реставрацию, а после и то злосчастное предложение, написанное на совете для подтверждения собственной невиновности: «Я ᴛʙ᧐ᥔ ᥴʍᥱρᴛᥱ᧘ьныᥔ ᥲнᴛᥙд᧐ᴛ». Все три рукописи были явно написаны одной рукой. Ее рукой. Шум в ушах мешал расслышать Бегунье скорое появление в сомнительной комнате его недоброго хозяина: —Эй, какого Гривера ты тут забыла?!