*
Шагая по дороге, Люсьен разглядывал Сидру. Как только взошло солнце, он вышел из дома, желая найти тихое место, где он мог бы побыть наедине со своими мыслями. По пути он столкнулся лицом к лицу с Рисом. Ухмылка последнего показала, что он знал, что Люсьен провел, по крайней мере, часть ночи в постели Элейн, и это была еще одна причина уйти из дома, пока никто не проснулся. Помоги ему Котел, если Неста тоже знает. Он шел целеустремленно, хотя на самом деле никуда особо и не направлялся. Кровь, бегущая по венам, взбодрила даже больше, чем прохладный утренний воздух, и это помогло ему сосредоточиться на своих мыслях. Люсьен хотел подумать о прошлой ночи и позволил своим мыслям вернуться к тому моменту, когда он открыл дверь комнаты Элейн и застал ее читающей на кровати. Она выглядела удивленной, но он почувствовал ее реакцию, как только переступил порог. Когда она отложила книгу в сторону в знак молчаливого приглашения, он подумал, что его сердце может пробить ребра и выскочить наружу. Он почувствовал ее нервозность, и его постоянный шепот “Все в порядке”, вероятно, был полезен как для нее, так и для него самого. Люсьен с трудом мог поверить в то, что произошло вчера. Он был более чем удивлен и обрадован реакцией Элейн на его прикосновения. Он знал, что она хотела его, по крайней мере физически, но то, как она держалась за него, и звуки, которые она издавала, когда не звала его по имени, наводили на мысль, что она хотела большего. Тот факт, что она вообще позволила это, говорил о том, что она хотела его не только физически. До сих пор Элейн могла достаточно легко отрицать физическое притяжение связи. Если она позволяла себе больше сейчас, то, возможно, она и чувствовала больше... Люсьен хотел большего... Он оказался у маленькой пекарни, которую любила Элейн, и, подумав, что уже давно не покупал для нее чего-нибудь сладкого, зашел внутрь. Хотя ему и нравилось быть с ней вдали от дома, предоставив всю ее самому себе, когда они проходили Весенний и Осенний дворы, и он так отчаянно хотел продолжить с ней путь в другие Дворы, он все же скучал по той маленькой рутине, в которую они погрузились до всего этого. Ему нравилось приносить ей выпечку и сидеть с ней в саду, пока они разговаривали и узнавали друг друга получше. Если никто другой не займет ее время, пока он будет возвращаться домой, он надеялся, что сегодня они смогут вернуться к этой рутине. Поговорить с ней о том, что произошло, определенно было бы полезно. Если дела обстоят так, как он надеялся, то лучше всего было бы открыто рассказать об этом. Он знал, что остальным были понятны его чувства к Элейн, но они должны были знать и о ее чувствах. Ему не нравилась мысль о том, что Неста будет пытаться изничтожить его каждый раз, когда он окажется рядом с Элейн. Пожалуй, он даже мог бы поговорить с Рисом о какой-нибудь звукоизоляции для спален. Он был уверен, что комната Высшего Лорда имеет такую защиту, ибо знал, что Рис и Фейра и десяти минут не могут прожить без того, чтобы уединиться, и все же он никогда ничего не слышал от них. Решив, что он, вероятно, загадывает слишком далеко вперед, Люсьен попытался немного обуздать свои мысли. Он будет решать вопросы по мере их поступления. Купить выпечку. Отнести ее Элейн. Вывести ее в сад, чтобы они могли провести день на солнце и немного поговорить. Таков был его план.*
Он нашел ее снаружи, как и предполагал. Он улыбнулся и закрыл за собой дверь, выйдя к ней в сад. — Доброе утро, Лепесточек. Она оглядела его и улыбнулась, и он почувствовал, что его пульс участился в ответ. — Привет, — подойдя ближе, Люсьен ухмыльнулся и поднял маленькую сумку, которую держал в руках, наблюдая, как расширились ее глаза, и она выпрямилась, вытирая руки о юбку. — Это что, от... — Разумеется. Она улыбнулась ему в ответ и повернулась к одеялу, которое расстелила под их деревом. Люсьен удивленно посмотрел на нее, гадая, знала ли она, что он будет надеяться, что сегодня они вернутся к прежней рутине. Когда она села, он протянул ей сумку и наблюдал, как она открывает ее, чтобы заглянуть внутрь. — О, на нем та глазурь... — она полезла в пакет и вытащила небольшое пирожное, когда он опустился рядом с ней. Возвращая ему пакет, Элейн одарила его еще одной улыбкой, и по всему его телу пробежали приятные мурашки. — Подумал, тебе понравится. — Ммм... Такой приятный ореховый вкус... Он наблюдал, как она откусила маленький кусочек и ее глаза закрылись. Она издала тихий стон, и этот звук пронесся прямо до его члена. Он старался не думать о звуках, которые она издавала прошлой ночью, когда дергала его за волосы, но, когда ее глаза открылись и посмотрели прямо на него, он понял, что его мысли были ясны. На ее щеках появился легкий румянец, и она снова обратила внимание на пирожное в своей руке. Люсьен достал еще одно из пакета и начал разламывать его, время от времени отправляя в рот крошечные кусочки. — Я скучал по этому, — сказал он ей, и ее темные глаза снова встретились с его. — Я тоже, — сказала она. – Даже несмотря на то, что все было довольно… интересно… в последнее время. Это было мило... — Пока мы здесь... — он вытер руки о штаны. — Возможно, нам следует стараться придерживаться традиций. — Да, — ее глаза скользнули по нему, и Люсьен точно знал, когда ее мысли вернулись к предыдущей ночи. Он видел, как ее глаза стали еще темнее, и даже то, как она держалась, изменилось. Он наблюдал, как она облизнула губы своим красивым розовым языком, прежде чем поймать его взгляд и опустить глаза. — …Рис сказал кое-что сегодня утром, что наводит на мысль, что он... ах… он знает, — Люсьен внимательно наблюдал за ее реакцией, гадая, насколько она может быть ошеломлена этим знанием. — Да... — пробормотала она, слегка поморщившись, — Фейра… слышала... меня... — она покраснела, бросив взгляд на его лицо, и отвернулась. — Она... поставила небольшой щит вокруг комнаты... Люсьену захотелось рассмеяться. Однако он знал, что Элейн этого точно не оценит. Он уставился на одеяло, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица, прежде чем снова посмотреть на нее. По крайней мере, это могло подвести его к тому, о чем он хотел с ней поговорить. Элейн заметила, что Люсьена это позабавило. Она видела, как он изо всех сил пытается сдержать смех, и сузила глаза: — Ты думаешь, это смешно, — сказала она с упреком. Он виновато посмотрел на нее и провел рукой по лицу. — Прости, — пробормотал он, — Я знаю, что не должен... Она просто подняла бровь, глядя на него. — Я полагаю... — согласилась она, — если бы мы услышали Несту... Люсьен в ужасе посмотрел на нее, и тогда Элейн рассмеялась. — Элейн... — спросил он нерешительно, и она выжидающе посмотрела на него. — Делал ли… кто-нибудь это для тебя раньше? Она моргнула, потрясенная. — Нет... — она посмотрела на него. — Почему ты так думаешь? — Я... не знаю, — сказал он, качая головой. — Я просто поинтересовался. Ты... была помолвлена... — Нет... — она пробормотала, — Грейсен однажды пытался заставить меня... — она вспомнила, как однажды он стоял на коленях над ней на диване, пытаясь заставить ее взять его в рот. Люсьен издал низкий, дикий рык, и она быстро посмотрела на него. — ...Что значит ”пытался заставить"? — спросил он, и Элейн медленно моргнула. — Мы не виделись несколько недель, — сказала она, не в силах оторвать взгляд от его лица. — Когда он вернулся, он… он сказал мне, что если бы я скучала по нему, я бы хотела… доставить ему удовольствие, — последние три слова прозвучали не громче шепота, и она увидела, как что-то дикое промелькнуло за красновато-коричневым глазом Люсьена. — И ты не... — Нет, — чопорно сказала Элейн, разглаживая юбки и опуская взгляд на колени, — Я этого не сделала. Я сказала ему, что мы не женаты и это неприлично. — ...Мы не женаты, — его голос был мягким, и Элейн подняла голову. — Я… Я надеюсь, ты не думаешь, что я заставил тебя... — Нет, — быстро сказала Элейн. — Я так не думаю. Я знаю, что ты ждал, когда я сделаю этот выбор... — она прикусила губу. — И... ощущается это иначе... чем… как это было тогда с ним. — Браки фейри не похожи на браки смертных, — он мягко сказал ей. — И на секс... смотрят по-другому... — Для фейри не принято ждать брака? — тихо спросила она. — Я всегда думала, что буду… но... — Это очень "смертная вещь", — он ответил, его глаза переместились на нее, но Элейн не увидела в них осуждения. — А ты больше не смертная, Лепесточек. — Да, — согласилась она, — Не смертная... Приятное предвкушение и надежда начали охватывать Элейн по связи, и она взглянула на него. Он наблюдал за ней с легкой улыбкой, и она чувствовала, как он доволен. — Тебе понравилось? — спросил он, и она почувствовала, что снова краснеет. — Прошлой ночью? — Да, — сказала она, и его улыбка стала шире. — Люсьен..., — выдохнула она, и что-то сжалось у нее в груди. Его глаза блуждали по ее лицу. — ...Ты все ещё сомневаешься в этом, — склонив голову, он посмотрел на нее. — Это потому, что мы не женаты? — Это... — она замолчала, не зная, как сказать то, что ей нужно. — Отчасти... поэтому я не решаюсь принять связь... Блеск исчез из красновато-коричневых глаз Люсьена, и его лицо стало пустым. — Я не совсем понимаю. Сделав глубокий вдох, Элейн решила, что лучшим способом объясниться будет просто рассказать ему обо всех своих мыслях. — Это не значит, что я не хочу тебя, — твердо сказала она. — Ты должен это знать. Я хочу тебя, — она встретилась с ним взглядом. — Так сильно... — сглотнув, она продолжила, — Но в том-то и дело, что… Я не могу понять, это я... хочу тебя, потому что ты — это ты, или это связь просто говорит мне, что я хочу тебя. Она снова сделала паузу, ожидая, что Люсьен скажет что-нибудь, но он просто смотрел на нее, как щенок, ожидающий очередного удара, потому что именно так всегда и происходило в прошлом. Она с трудом сглотнула, отчетливо ощущая его по связи и чувствуя себя так, словно ее ударили кулаком в грудь. — Я также... — она продолжила, — Я хочу знать, что ты тоже хочешь меня. Люсьен выглядел озадаченным: — Я думал, что ясно дал это понять... Элейн подползла к нему, потянулась и нежно взяла его лицо в свои руки, глядя прямо ему в глаза: — Я ценю, что ты дал мне время и пространство, чтобы попытаться разобраться с этим. И я почти у цели. Думаю, что уже у цели, — пробормотала она, проведя большим пальцем по его щеке. — Но я хочу быть уверена. Я хочу быть уверена, что именно я выбираю тебя... И я хочу быть уверена, что ты выбираешь меня, — она придвинулась ближе на коленях. — Я знаю, что узы заставляют тебя хотеть меня, но я хочу, чтобы ты был уверен, что хочешь меня. Я хочу, чтобы у тебя был выбор. Я хочу знать, что ты бы выбрал меня без этой первобытной силы, которая толкает тебя ко мне. Ты тоже заслуживаешь такого выбора. Ты не обязан подчиняться узам только потому, что они есть. Металлический глаз Люсьена щелкнул и зажужжал, когда он снова посмотрел на нее, и Элейн удивилась, как это возможно, чтобы он был еще красивее, когда думает. В конце концов он кивнул: — Я понимаю, — мягко сказал он, поднимая руки, чтобы взять ее за запястья. Элейн позволила ему отвести руки от своего лица и села на пятки. Ему было больно, она чувствовала это и ненавидела себя за то, что стала причиной этой боли. Она слегка наклонилась вперед, когда Люсьен внезапно сдвинулся с места и поднялся на ноги. — Прошу меня извинить, леди, — сказал он. — Мне нужно все обдумать. Элейн почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, когда он повернулся и зашагал обратно в дом. Она чувствовала его разочарование и почти уверенность в том, что она скажет ему, что со дня на день откажется от связи. Это было не то, что она хотела донести до него, но она решила, что должна дать ему время подумать над тем, что сказала. Он не был глуп, и она знала, что он был человеком, который обдумает то, что ему сказали. Люсьен обращал внимание на слова, и Элейн была уверена, что использовала правильные, чтобы донести свою мысль. Оставалось надеяться, что, когда она заговорит с ним позже, он поймет, что именно она хотела сказать.*
К обеду Элейн была вся в грязи. Она стояла на коленях в саду, выпалывая сорняки, которые разрослись с тех пор, как она в последний раз обходила его. Покрытая потом и грязью она рассудила, что ей следует принять ванну и переодеться перед обедом. — Ты присоединишься к нам? — спросила Мор, когда Элейн направилась к лестнице, — Мы могли бы принести тебе что-нибудь, если ты еще не закончила снаружи... — Мне все равно нужен перерыв, — Элейн ответила улыбкой. — Я умоюсь и скоро спущусь вниз... — проходя мимо, она бросила взгляд в столовую. Люсьена за столом не было. Возможно, она проверит его комнату, прежде чем спуститься вниз. Быстро умывшись, Элейн надела свежее платье цвета морской волны и провела щеткой по волосам. Она перекинула их через плечо и заплела в косу, чтобы они не падали на лицо. По пути к двери Элейн остановилась, заметив на туалетном столике маленькую книжку, которую подарил ей Люсьен. Подумав, что позже она поговорит с Рисом о том, какие цветы Ночного Двора он хотел бы включить в ее книгу, она взяла ее и положила в карман. Остановившись у двери в комнату Люсьена, Элейн негромко постучала. — Люсьен? — тихо позвала она. Ответа не последовало, и она нервно прикусила губу. Может быть, он уже спустился вниз? Она знала, что он не проигнорировал бы ее, если бы был внутри, независимо от того, насколько был расстроен. Наклонив голову, она прислушалась к его сердцебиению, и, конечно же, оно доносилось снизу. Элейн достигла подножия лестницы, когда заметила его яркие волосы. — Люсьен… — она замерла, когда он повернулся к ней, и увидела в его руках рюкзак, — ...Что ты делаешь? — спросила она, у нее перехватило дыхание. — Я... ухожу... — тихо сказал он, и Элейн попыталась побороть панику. — Н-нет... — она ответила, качая головой, — Я... не хотела заставлять тебя уходить... — она сделала шаг к нему. — Пожалуйста, не надо... Люсьен одарил ее полуулыбкой: — Это не навсегда, Лепесточек, — мягко сказал он ей, взваливая на плечо рюкзак. — Пожалуйста... — Элейн сделала еще один шаг к нему. — Я не хотела подталкивать тебя к уходу... — Я знаю, — сказал он, поправляя ремень рюкзака на плече. — Я… Я думаю, ты права, — его голос был нежным, и Элейн поняла, что у нее дрожат руки. Она крепко сжала их, не в силах отвести от него глаз. — Я не убегаю, и я не оставлю тебя... — его глаза двигались туда-сюда по ее лицу. — Я не собираюсь сдаваться. — Тогда почему ты уходишь? — она услышала намек на слезы в своем голосе, но проглотила их. — То, что ты мне сказала... — сказал он, его глаза встретились с ее, — Я думаю, ты права. Я почти уверен, что знаю, что у меня на уме... Но некоторое расстояние между нами позволит мне прояснить голову, и ты заслуживаешь знать, что я выбрал тебя, — он на мгновение опустил взгляд на темный ковер между ними, а затем снова встретился с ней глазами. — Я должен быть уверен в этом. Для нас обоих. Страх на мгновение охватил Элейн. Она подавила его, пытаясь сосредоточиться на том, что он сказал. — Но ты думаешь, что уверен...? Люсьен кивнул, но затем нахмурился: — Да, — сказал он. — Я бы снова пришел к тебе сегодня вечером. Я знаю это. И я не хочу возлагать на тебя ответственность сказать "нет", когда я не могу сказать это самому себе, — он провел рукой по своим шелковистым волосам. — Если ты хочешь уверенности, то именно так мы ее получим. Элейн сделала нерешительный шаг к нему, желая обнять, но она не была уверена, что вообще имеет на это право, учитывая, что он уходит, чтобы разобраться, действительно ли он хотел ее. Люсьен вдруг бросил свой рюкзак на пол и шагнул к ней. Он остановился прямо перед ней и поднес руку к ее щеке. Элейн просто смотрела на него. — Не задерживайся... — выдохнула она, и Люсьен кивнул. — Может быть, всего пару дней, — он ответил, и Элейн прикусила губу. Медленно она подняла одну руку и провела по его плечу и затылку, прежде чем податься вперед и зарыться лицом в его воротник. Теплые руки Люсьена легли на ее поясницу, и Элейн зажмурилась, когда почувствовала, как он прижимает ее к себе. Слишком быстро он отпустил ее и отступил назад. Подняв глаза, Элейн увидела, что он оглядывает ее с головы до ног, словно пытаясь запомнить. Пока она смотрела, его лицо стало жестким, и она почувствовала, как горькая покорность передалась ей по связи. Люсьен медленно выдохнул, затем повернулся и пошел к двери, на ходу подбирая свой рюкзак. Она хотела сказать ему, чтобы он не уходил, но слова не шли, и она молча наблюдала, как он открывает дверь и исчезает из ее поля зрения. Прикрыв рот дрожащей рукой в попытке подавить рвущиеся наружу рыдания, Элейн отвернулась от двери. В ней снова поднялась паника, и она зашагала по коридору в сторону задней части дома. Толкнув дверь, она вышла в сад и, слегка пошатываясь, опустилась на траву. Она содрогнулась, почувствовав, как Люсьен совершил переброс и исчез. Поднеся руку ко рту, Элейн делала вдох за вдохом, пытаясь сдержать слезы, которые грозили задушить ее. Она чувствовала расстояние. Сейчас он был от нее дальше, чем в последние несколько недель. — Элейн...? — голос Мор, раздавшийся у нее за спиной, заставил Элейн подпрыгнуть от неожиданности. На мгновение она закрыла глаза, прежде чем повернуться лицом к блондинке. — Откуда ты... — Мор замолчала, увидев лицо Элейн, которая попыталась выдавить улыбку. — Что случилось? — Ничего... — Люсьен, — темные глаза Мор сузились. — Что он сделал? — Он... — Элейн почувствовала, что слезы подступают, и ничего не могла сделать, чтобы предотвратить их появление, — Он ушел, — ее голос был глухим, и она снова отвернулась, чтобы Мор не видела, как она плачет. — Ох... — Элейн услышала, как Мор сделала пару шагов в ее сторону и остановилась. — Неста и Фейра сейчас в Доме Ветра... — Элейн только кивнула. Рука Мор на секунду коснулась ее руки. — Я... Аз внутри, если хочешь, я пошлю его... — Элейн снова кивнула. Азриэль умел сидеть молча, не пытаясь заставить ее говорить, а прямо сейчас Элейн не хотела разговаривать. Услышав, как Мор направилась внутрь, Элейн подошла к каменной скамье и опустилась на нее. Теперь, когда слезы наконец хлынули, Элейн не стала с ними бороться. Она просто села, положив локти на колени, и позволила себе заплакать. Через несколько мгновений она почувствовала, что Азриэль сел рядом с ней, и подняла голову, вытирая глаза. Азриэль сидел неподвижно. Его карие глаза метнулись к Элейн, и когда она посмотрела на него, он ничего не сказал. — Мор... тебе сказала? Он кивнул: — Она сказала, что Вансерра ушел. — Мхм. — Это тебя сильно расстраивает... Элейн кивнула, провела рукой по лицу и села прямее: — Это моя вина. — Я не могу себе представить, что это действительно так. Элейн тихо всхлипнула, ее пальцы скользнули в волосы, распуская косу. — Я причинила ему боль, — она сказала Азриэлю. — Я сказала ему, что не смогу принять связь, пока не узнаю, что это не единственная причина, по которой он хочет меня. Что это не единственная причина, по которой я хочу его... — она снова посмотрела на иллирийца рядом с ней. — Поэтому он ушел... — Чтобы доказать, что он действительно хочет тебя? — спросил Азриэль. Элейн прикусила губу и кивнула. — Таков его план. — Почему это тебя расстраивает? Элейн медленно вздохнула, пытаясь придумать, как объяснить. — Я... довольно часто чувствую то, что он делает, — тихо сказала она. — Связь показывает мне, — глаза Азриэля оставались прикованными к ее лицу, и он не двигался, поэтому Элейн продолжила, поскольку он позволял ей говорить без вопросов. — И я почувствовала, как сильно его ранила. Как это всегда делали остальные. Я чувствовала его сомнения в том, что я действительно хочу его, без связи, и его ожидание, что я скажу ему, что отвергаю связь... и... я чувствую, как далеко он сейчас, и... я... — она покачала головой, не зная, как закончить предложение. Азриэль долго молчал, а затем произнес: — Быть может, он прав, — сказал он мягко, и Элейн открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил. — Сейчас больно, потому что это ново. И, хотя у меня нет опыта со связью, могу только сказать, что она усиливает эмоции, связанные с парой. Примерно через несколько дней, я думаю, вы оба сможете мыслить более ясно... и тогда вы все поймете. Сглотнув, Элейн кивнула: — Ты прав... — пробормотала она. — Он прав... — она посмотрела на свои руки на коленях, а затем снова на Азриэля. — Спасибо, что выслушал меня, — он поднял руку и нежно положил ее на спину Элейн. — Я был рад тебе помочь, — тихо сказал он ей.***
Люсьен заставил себя продолжать идти. Игнорируя притяжение связи, приказывающей ему вернуться к ней, он стиснул зубы и делал шаг за шагом. Он знал, что Элейн плачет, он чувствовал это, и все в нем требовало пойти и все исправить, сделать все лучше. Но он знал, что так было правильно. После того, что она сказала ему в саду, Люсьен долго и упорно думал над ее словами. Хотя ему было больно слышать, что прошлой ночью она действовала не из-за какого-то осознанного желания к нему, он все еще обдумывал то, что она ему сказала. В конце концов, он понял, что она пытается дать ему то же время и пространство, что и он ей. Она пыталась убедиться, что он выбрал ее по собственной воле, что он полюбил ее так же, как полюбил Джесминду. Он любил Джесминду, потому что она видела его истинное нутро и хотела его таким, какой он есть, а не тем, кем он был, и не потому, что он был сыном Высшего Лорда. Он понял, что Элейн хотела того же. Она хотела, чтобы он любил ее за то, кем она была, а не только за то, что она была его парой. Люсьен тоже этого хотел, и, хотя он был совершенно уверен, что чувствует к ней именно это, Элейн заслуживала знать это. Он также отчаянно надеялся, что она поймет, что испытывает к нему нечто большее. Ему потребовалось некоторое время, чтобы набраться смелости и принять решение уйти. Это ненадолго, решил он. Несколько дней должны дать им столько времени, сколько нужно. Он знал, что ему придется уйти достаточно далеко, чтобы расстояние позволило им спокойно подумать, и в тот момент, когда он совершил переброс, он почувствовал реакцию Элейн на расстояние. Он не знал, куда шел. Ему вообще некуда было идти... В какой-то момент Люсьен обнаружил, что блуждает. За прошедшие годы он провел много времени, передвигаясь по Притиании самостоятельно, и знал, что без проблем сможет продолжать это делать несколько дней, но ему хотелось где-нибудь посидеть и подумать. Он не хотел бесцельно бродить. Не веря, что можно остановиться и подумать, он заставлял себя идти дальше. На мгновение он подумал о возвращении к Тамлину. Но решил, что это слишком отвлечет его. Он не хотел зацикливаться на своем старом друге, пытаясь разобраться в себе. Он мог бы вернуться к Вассе и Юриану. Но тут же отбросил эту мысль. Юриан начал действовать ему на нервы. Васса тоже начала вести себя по отношению к нему странно, что не могло не раздражать его. Кроме того, если Грейсен случайно окажется в поместье, он не был уверен, сможет ли оставить этого придурка в живых. Уж точно не после того, что Элейн рассказала ему этим утром. Ему действительно некуда было идти. Никаких настоящих друзей, несмотря на то, что он знал почти всех. Люсьен подумал о том, что как эмиссар Рисанда он мог войти почти в любой двор, и он знал, что ему предоставят убежище. Но он не хотел этого делать. Он не хотел быть окруженным людьми, которым был безразличен. Никого не было. При этой мысли в нем поднялась обида. Веками он делал все, что мог, для тех, кто нуждался в нем, только для того, чтобы оказываться отвергнутым снова и снова. Его уже дважды отправляли в изгнание, и у него все еще не было ни дома, ни семьи. Он подумал, что может исчезнуть прямо сейчас и никто даже не заметит. Отмахнувшись от этой мысли, Люсьен попытался напомнить себе, что это неправда. Его мать определенно беспокоилась бы. Он знал, что и Элейн тоже. Даже если она никогда не примет связь, он знал, что она расстроится, если он бесследно исчезнет. Он не стал бы так с ней поступать. Он не хотел причинять ей боли больше, чем уже причинил. Его мать и Элейн — единственные, кто действительно заботился о нем, и он не мог пойти ни к одной из них. Проведя рукой по лицу, Люсьен заставил себя подумать. Обернувшись, он вспомнил хижину, в которой останавливался на несколько дней, когда искал Фейру по приказу Тамлина. На тот момент она была давно заброшена, и, как он надеялся, никто его там не потревожит. Если он поторопится, то сможет добраться туда до наступления темноты. К тому времени, как он перебросился достаточно близко к хижине, чтобы пройти остаток пути пешком, Люсьен был измотан. Он едва не налетел на дверь, открывая ее. Пошатываясь, он вошел внутрь и заметил, что все было так же, как и в прошлый раз, когда он останавливался здесь, и облегченно вздохнул. Мгновение спустя он застонал, поняв, что не подумал захватить с собой еду перед уходом и ему придется искать свой ужин, если он хочет поесть на ночь. Он был голоден, так как ничего не ел с тех пор, как утром во время разговора с Элейн съел сладкую выпечку. При мысли об Элейн его захлестнули чувство вины и боль, и он стиснул зубы, борясь с инстинктом, заставляющим вернуться назад. Он знал, что она перестала плакать, но все еще чувствовал ее страдания. С ней все будет в порядке, сказал он себе. У нее есть Фейра и Неста, которые заботятся о ней, а Неста наверняка уже говорит, как ей будет лучше без него. При этой мысли он почувствовал себя виноватым, понимая, что если Неста скажет что-то подобное Элейн, это только еще больше ее расстроит. Поставив рюкзак на потертый матрас на полу, Люсьен заставил себя подняться на ноги и повернулся к двери. Ему нужно было поскорее что-нибудь поймать, если он надеялся приготовить еду до того, как отключится на ночь. Это не займет много времени, пообещал он себе. Он провел больше ночей, чем мог сосчитать, заботясь о себе, когда не хотел возвращаться домой — как ранее в Лесной Дом, так и позже — в Весенний Двор. Выйдя на улицу, он повернул налево, вспомнив о небольшом ручье неподалеку. Подойдя к берегу, Люсьен сбросил куртку и положил ее под ближайшим деревом, прежде чем закатать рукава рубашки и снять ботинки. Он задержался еще на секунду, чтобы закатать штаны, а затем зашел в воду. Он позволил своим мыслям вернуться к Элейн, пока наблюдал и ждал. Перед его глазами вспыхнул образ ее спальни. Она закуталась в покрывало и лежала, свернувшись калачиком на подушках. Рядом лежала ее книга, а она смотрела на свои колени. Она была одна. Схватив рыбу, которая проплыла мимо его лодыжки, Люсьен выпрямился и выбрался из ручья. Тот факт, что Элейн была одна, свидетельствовал о том, что именно этого она и хотела. Он не сомневался, что если бы она захотела побыть в компании, то никто в городском доме Рисанда не отказал бы ей в этом даже при обычных обстоятельствах. Она могла находиться в гостиной, слушая, как Неста и Кассиан огрызаются друг на друга, или в столовой, наблюдая, как Мор и Амрен пьют, или даже в библиотеке, с кем бы она ни решила поговорить. У нее было сколько угодно вариантов и тех, кто заботился о ней. Если она сидела одна в своей комнате, то только потому, что сама так решила. Одеваясь и возвращаясь в хижину, Люсьен пытался дотянуться до связи. Он не мог точно сказать, что чувствует Элейн, а связь больше ничего не давала. Возможно, она догадалась, как ее отключить, а, возможно, он просто был слишком далеко. В этом и заключалась идея, напомнил он себе, когда на мгновение от этих мыслей его охватила паника. Собирая хворост и аккуратно складывая его в кучу, Люсьен попытался послать ей ободряющую мысль, чтобы она знала, что с ним все в порядке, но не был уверен, что ему это удалось. Если бы расстояние было слишком велико, не имело бы значения даже то, что она не приняла связь, и он не был уверен, что это сработало бы, даже если бы он был ближе. Бросив взгляд на хворост, Люсьен наблюдал, как вспыхнуло пламя и костер весело запылал, словно горел уже несколько часов. Она слышала его сердцебиение, даже когда он был в Землях Смертных, напомнил он себе. Даже на таком расстоянии она могла слышать, что он жив. Он надеялся, что теперь это ее утешит. Быстро приготовив ужин, Люсьен приготовился ждать. Три-четыре дня, предположил он. После этого он вернется к ней и они посмотрят, что будет дальше. Этого времени будет достаточно, или же столько, насколько хватит его силы воли. Поев, Люсьен оставил огонь догорать, после чего вернулся в хижину и устроился на потрепанном матрасе. Хотел бы он иметь возможность слышать сердцебиение Элейн так, как она слышала его. Это прекрасно успокоило бы его и компенсировало бы отсутствие возможности чувствовать ее сейчас. Закрыв глаза, он пообещал себе, что время, которое он уже провел вдали от нее, практически считается за один день. Еще три, сказал он себе. Еще три дня, и он вернется.***
У Элейн заурчало в животе, она скорчила гримасу и села на колени в саду. Она прижала тыльную сторону грязной руки к животу и застонала. Она ничего не ела после бисквита с чашкой чая за завтраком, и ее мучил голод. Оглянувшись на дверь в дом, она подумала, нет ли на кухне чего-нибудь, что она могла бы взять. Если бы Люсьен был здесь, он бы уже принес ей что-нибудь сладкое из ее любимой пекарни. От этой мысли ей стало грустно, и она отогнала ее в сторону, пока не начала гадать, где он. Однако слишком поздно. Поднявшись на ноги, Элейн попыталась понять, куда мог пойти Люсьен. Она не думала, что он мог вернуться в Весенний двор или к Тамлину. До возвращения в Веларис он жил у той смертной королевы с проклятием, так что, возможно, он отправился туда. Она с раздражением отогнала эту мысль. Одна мысль об этой женщине с огненными волосами раздражала Элейн, и она грубо вытерла руки о юбку платья, прежде чем войти в дом. Рис был на кухне, когда вошла Элейн, и, взглянув на ее лицо, поднял бровь. — Что-то не так? — вкрадчиво спросил он. — Нет, — Элейн направилась к буфету, где обычно хранилось печенье, и, открыв дверцу шкафа, вытащила банку. — Просто хочешь перекусить? — невинно спросил он, и Элейн повернулась, чтобы посмотреть на него, прислонившись спиной к буфету, сняла крышку с банки и достала печенье. — Я голодна, — ответила она, поставив банку на скамейку. — Похоже на то. Элейн просто посмотрела на него, откусывая печенье. Рис наблюдал за ней несколько мгновений, склонив голову, фиалковые глаза следили за каждым ее движением. — Ты уверена, что все в порядке? — Как ты думаешь, куда он пошел? — Элейн не собиралась задавать этот вопрос, но он все равно вырвался. Рис просто кивнул, призадумавшись. — Ты спрашиваешь, потому что хочешь, чтобы я узнал и рассказал тебе? — спросил он ее. — Или просто потому, что не можешь перестать размышлять об этом? — Я... — Элейн прикусила губу, — Я не знаю. — Что бы ты сделала, если бы знала, где он? Элейн задумалась. — Я... — сможет ли она остаться здесь с этим знанием или пойдет и попытается вернуть его? Она не знала, поэтому просто покачала головой. Рис оттолкнулся от скамьи, к которой прислонился, и продолжил наблюдать за ней. — Если ты решишь, что хочешь знать, я попрошу Азриэля найти его. В противном случае, Элейн, лучше займи свои мысли другими вещами, — он сделал паузу, чтобы убедиться, что она слушает. — Поверь мне. Она смотрела, как он выходит из комнаты, потом снова повернулась к банке с печеньем и взяла еще одно. Если она хочет занять себя, то ей нужно найти способ занять свой ум, а не только свое время. На днях она начала новую книгу, возможно, она принесет ее в сад, чтобы почитать на солнце. Она также могла бы продолжить работу над описаниями цветов Ночного Двора, которые она включит в свою книгу. Она могла бы изучить сведения об остальных дворах, которые ей еще предстоит посетить, чтобы знать о них больше, когда она, наконец, их увидит… Варианты были. Не то чтобы ей было нечем заняться. После полудня Фейра и Неста вышли в сад, и Элейн подняла на них взгляд со своего места под любимым деревом. Ее сестры стояли над ней, уперев руки в бока, и она вопросительно подняла бровь. — Пойдем, — сказала Неста, наклоняясь, чтобы взять ее за руку. — Куда? — спросила Элейн, нахмурившись. — Мы собираемся пройтись по магазинам, — ответила Фейра. — Только мы втроем. Элейн позволила старшей сестре поднять ее на ноги. — По магазинам с какой целью? — Поразвлечься, — Фейра ответила, усмехаясь. — Это не то, что я имела в виду. — Я знаю, — светлые глаза на мгновение переместились на лицо Элейн. — Что ты хочешь купить в магазине? — Я не знаю, это была твоя идея. — Ладно, посмотрим, где мы окажемся, — Фейра начала вести их обратно внутрь. Элейн заметила, что Кассиан наблюдает за ними из гостиной, когда они проходили. Он подмигнул ей, но ничего не сказал, и Элейн перевела взгляд на Несту, которая сделала вид, что даже не увидела его, когда они выходили через парадную дверь. — Так чья же это была идея? — Амрен, — Фейра ответила. — Она сказала, что шопинг всегда поднимает ей настроение. — Ты думаешь, меня нужно "подбодрить"? — пробормотала Элейн. — А разве нет? — спросила Неста, ее рука все еще крепко держала руку Элейн. — Думаю, мне не помешает немного отвлечься. Неста смотрела на нее оценивающим взглядом: — Еда, платья или книги? — Ты имеешь в виду "что из этого будет первым”? — спросила Элейн, и Неста улыбнулась ей. — В нашем распоряжении вся вторая половина дня. — Тогда книги. Элейн молча шла между сестрами, пока они направлялись к самому большому книжному магазину в Веларисе. Когда они добрались до магазина, она пошла одна, безучастно разглядывая полки. Время от времени кто-нибудь проходил мимо нее, вежливо приветствуя, и Элейн махала рукой и улыбалась в ответ. Она медленно шла, ее пальцы перебирали корешки книг. Многие из них она уже видела на полках Риса, поэтому перешла к более новым изданиям, ища что-нибудь интересное. Она дочитала последнюю из книг, которые Люсьен дал ей, и отметила несколько отрывков, которые хотела с ним обсудить. Он оказался прав в своих предположениях, и она наслаждалась чтением каждой из них. Вздохнув, она подумала, когда же он вернется. — Ты нашла что-нибудь, что тебе нравится? — голос Несты удивил Элейн, которая повернулась, чтобы посмотреть на свою сестру. В руках у Несты была небольшая стопка книг. — Ты вообще искала? — Я… Да, — она оглядела комнату. Фейра просматривала несколько полок на другой стороне, небольшая стопка уже была у нее в руках. — Я не думаю, что ты отвлекаешься должным образом, — сказала Неста, и Элейн перевела взгляд на старшую сестру. — Я просто не нашла ничего, что вызвало бы у меня интерес, — как только слова слетели с ее губ, взгляд Элейн упал на красиво украшенную золотую книгу. Обычаи и особенности Дневного Двора. Она взяла ее, пробежалась глазами по обложке, затем повертела ее в руках и просмотрела разворот. — Дневной Двор? — спросила Неста. Элейн кивнула, открывая обложку. — Ооо... — она пролистала страницу с содержанием. “Обычаи и традиции, Архитектура, Музыка и Искусство... Гелион...” — Элейн с шумом захлопнула книгу. — Смотри-ка, — сказала она, — Кое-что интересное, — она спрятала книгу под мышку. — Тебя интересует Дневной Двор? — Мхм, — ей стало интересно, есть ли в книге что-нибудь, чего Люсьен не знал о своем биологическом отце. Когда он вернется, она отдаст ему эту книгу. Возможно, они смогут узнать больше о Дневном Дворе, прежде чем Рис отправит их туда. Остаток дня Элейн провела со своими сестрами. Они прошлись по разным магазинам, покупая новые платья и другие предметы роскоши, а затем отправились в свой любимый ресторан. В месяцы после войны они втроем взяли за правило регулярно ужинать вместе, и Элейн обнаружила, что это действительно приносит ей спокойствие. Вернувшись в Городской дом и отнеся свои покупки наверх, она свернулась калачиком на кровати с книгой о Дневном Дворе. Решив оставить раздел о Гелионе для Люсьена, она вместо этого пролистала раздел "Архитектура", с интересом рассматривая изображения величественных зданий. Дневной Двор выглядел весьма внушительно и впечатляюще, решила она. Она хотела бы изучить его получше и надеялась, что, когда они посетят его, у нее будет такая возможность. Не удержавшись, она стала листать книгу дальше и остановилась, когда нашла портрет Гелиона. — ...Вау, — пробормотала она. Высший Лорд выглядел почти так же, как в воспоминании, которое Люсьен показал ей, когда они были в Осеннем Дворе. И глядя на него сейчас, Элейн рассматривала его черты. У него действительно был такой же нос, как у Люсьена. Вздохнув, Элейн закрыла книгу и отодвинула ее в сторону. Она поняла, что скучает по Люсьену. Даже не просто по болезненному притяжению связи, а по нему. Она скучала по возможности поговорить с ним или рассказать ему о прочитанном. Элейн скучала по его саркастическим комментариям и по тому, как он улыбался ей, когда она была взволнована тем, о чем говорила. Ранее этим утром Элейн поймала себя на том, что сосредоточенно рассматривает цветы, которые показались ей особенно красивыми, чтобы показать их ему, когда он вернется. Она действительно должна была понять это тогда. Потянувшись к столику рядом с кроватью, она взяла маленькую книжку, которую он ей подарил, и открыла ее на первой странице. Элейн осторожно провела пальцем по тому месту, где он вывел ее имя, украсив его своим изящным почерком. Он явно думал о ней, когда делал это. Откинувшись на подушки, Элейн вздохнула. Она скучала по нему. Она хотела, чтобы он вернулся.*
Легкий ветерок взъерошил его волосы, пряди медово-каштановых волос Элейн упали на ее лицо, когда она посмотрела на него. Он поднес руку к ее щеке, убирая волосы назад, когда розовые лепестки дождем посыпались вокруг с раскидистого дерева над ними. Когда Элейн обвила ногами его талию, Люсьен наклонился и прижался губами к ее губам. Тихий стон, который она издала в поцелуе, заставил его протянуть руку и задрать юбки ее платья до талии. Она раздвинула ноги достаточно, чтобы он мог убрать платье со своего пути и расстегнуть брюки. Оглянувшись вокруг, он снова посмотрел в темные глаза Элейн и вопросительно поднял бровь. Они лежали на одеяле под деревом в саду Городского дома. Однако в то время как все остальные были в Доме Ветра, Люсьен не был уверен, что Элейн будет не против сделать это здесь. Она лишь усмехнулась, и он почувствовал, как ее рука скользнула вверх по его затылку и зарылась в волосы. — Поторопись... — выдохнула она. — Как пожелаешь, Лепесточек, — он лениво ухмыльнулся, прежде чем снова поцеловать ее. Когда она нежно потянула его за волосы, Люсьен переместился, положив руки на ее бедра, и осторожно вошел в ее тесное лоно. Легкий стон Элейн заставил его сердце учащенно забиться в груди. Он почувствовал, как она обхватила его ногами за талию, удерживая внутри себя. Ее рука скользнула с его волос к щеке, и он почувствовал, как она пытается приподнять его лицо, чтобы посмотреть на него. Люсьен слегка приподнялся, чтобы встретиться с ней взглядом. Наблюдая за эмоциями, мелькающими в ее глазах, он начал медленно покачивать бедрами, слушая тихие звуки, которые она издавала, когда он нежно двигался внутри нее. Элейн уставилась на крышу в темноте. Слабый отблеск лунного света снаружи означал, что она могла видеть лишь очертания и тени вокруг своей комнаты. Но ей и не нужно было видеть больше. Ее сердце все еще учащенно билось после сна, от которого она только что очнулась. Если бы она прислушалась очень внимательно, то могла услышать, что и у Люсьена сердцебиение тоже было учащенным. Она знала, что это был его сон, как только открыла глаза, и что-то в этом знании успокаивало ее. Она не чувствовала его с тех пор, как он ушел. Он был слишком далеко, чтобы что-то почувствовать. Ей удавалось услышать его сердце, только когда мир затихал и она действительно прислушивалась. Этот сон был первым, что ей удалось получить от него, и тот факт, что он все еще мечтал о ней, утешал ее. Она с нежностью пробежала пальцами по гранатовому ожерелью. Сон был интересным. Он был сладким и нежным, а не каким-то извращенным сексуальным освобождением, которое сводилось к траханию ее тела. В этом сне она хотела его. Она поняла, что это была значительная часть фантазии. Люсьену снилось, что она хочет его. Перевернувшись на бок, Элейн вздохнула. Теперь ей уже не заснуть. Она все еще скучала по нему и очень надеялась, что завтра он вернется. Если же не вернется, она серьезно подумывала о том, чтобы попросить Риса найти его. Тогда, возможно, она могла бы пойти и сказать ему, чтобы он вернулся. Неужели она действительно сделает это? Она не знала. Ей казалось, что это будет неуважительно. Игнорировать его борьбу исключительно за то, чего она хотела, было жестоко. Эгоистично. Скорчив гримасу, Элейн схватилась за ожерелье на шее. Ей просто нужно подождать, решила она. Он сказал, что его не будет всего несколько дней. Ей придется смириться с этим. Он вернется, когда поймет, чего хочет, а ей придется подождать, пока это произойдет. Снова перевернувшись на спину, Элейн сбросила простыни. Она вся горела. Закрыв глаза, она позволила образам из того сна снова нахлынуть на нее. Ей очень нравилась мысль о том, чтобы лежать на одеяле под розовым цветущим деревом, позволяя Люсьену целовать ее вот так. Она надеялась, что, если это когда-нибудь случится наяву, то им никто не помешает. Она не хотела думать о том, как ей будет стыдно, если Кассиан или Амрен выйдут на улицу и застанут их. Вероятно, она никогда не услышит, чем все это закончится. Вновь открыв глаза, Элейн поняла, что размышляет о возможном будущем, в котором они с Люсьеном лежат на одеяле в саду и целуются. Почему она этого хотела? Она подозревала, что это было больше, чем просто желание о его возвращении. Она так и не смогла уснуть позже. Наконец, на рассвете, она позволила себе встать и одеться на день. Схватив начатую книгу, она спустилась с ней вниз в столовую, чтобы дождаться остальных и позавтракать. Что-то подсказывало ей, что день будет долгим. Она очень удивилась, когда обнаружила Фейру и Риса за столом. Они прервали разговор и подняли глаза, когда она вошла. — ...Что такое? — спросила Элейн, опускаясь на стул напротив сестры. Фейра искоса взглянула на Риса, и Элейн просто ждала ее ответа, наливая себе чашку чая. — Мы получили сообщение от Вассы и Юриана, — голос Фейры был мягким, и глаза Элейн метнулись прямо к сестре. — Люсьен там? — спросила она, чувствуя, как в животе появилось тошнотворное чувство. Ей было интересно, вернулся ли он к ним. Если да, то что это значит? — Нет… Ну, в послании об этом ни слова, — Фейра покачала головой. — Они хотят, чтобы мы попытались снять проклятие Вассы. Они нашли кое-что, что я хочу попробовать в качестве "Разрушителя проклятий", а Неста и Амрен, возможно, смогут попробовать кое-что другое… и ты тоже... — Фейра остановилась на секунду, — Я бы хотела, чтобы ты пришла и посмотрела, могут ли твои способности показать нам что-нибудь... Элейн осторожно поставила чайник, делая один медленный вдох за другим, раздумывая над этим. Грейсен владел этим поместьем. Он отдал его Вассе и Юриану. Она также знала, что он часто посещает это место. Она не хотела столкнуться с ним, если он случайно окажется в поместье, пока они будут там. — Когда? — спросила она, оглядываясь на Фейру и Риса. — Мы бы уехали сегодня, — ответил Рис. — А что насчет Люсьена? — спросила Элейн. Он должен был вернуться со дня на день. — Он может встретить нас там, — сказала Фейра. — Мы можем послать ему весточку. — Вы не знаете, где он... — Мы можем это выяснить, — Фейра улыбнулась ей. Элейн знала, что это заставит его вернуться. Если он узнает, что она собирается в это поместье, имея хотя бы малейший шанс увидеть Грейсена, Люсьен вернется. — Хорошо, — сказала она.***
Бросив собранные дрова у небольшого костра, Люсьен вздохнул. Ему нечего было здесь делать. Этим утром он наточил и отполировал все свое оружие, а также вычистил маленькую хижину, чтобы она стала более пригодной для жилья. Он собрал достаточно дров, чтобы хватило на гораздо большее время, чем он собирался провести здесь, и ему было невыносимо скучно. Не решаясь сесть и почитать, он еще раз окинул взглядом окрестности. Он знал, что прочтет свою книгу в кратчайшие сроки, а он не взял с собой вторую. Пробормотав проклятие, он взял книгу и плюхнулся в кресло на солнце. Он хотел знать, что произошло в этой истории. Она была достаточно увлекательной, чтобы он, вероятно, все равно прочитал ее снова. Элейн бы она понравилась, подумал он. Возможно, он предложит ей эту книгу, когда она разберется с той стопкой, которую он ей уже дал. Положив книгу на колени, Люсьен уставился на деревья. Он скучал по ней. Он хотел вернуться. Впрочем, прошло не так уж много времени. Он не чувствовал ее с тех пор, как приехал, поэтому понятия не имел, было ли у нее достаточно времени, чтобы понять, что она чувствует к нему. Ему не требовалось много времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Его желание вернуться к ней не уменьшилось, и это было уже не просто притяжение связи. Он хотел быть с ней, говорить с ней. Он хотел держать ее за руку и сидеть с ней в саду. Он хотел видеть ее удивление и выражение благоговения, когда они путешествовали по дворам Притиании и она знакомилась с неповторимой красотой каждого из них. Он хотел слушать, как она восторженно рассказывает о том, что она узнала или прочитала, и он хотел рассказывать ей о том, что делал сам, и знать, что она слушает. Никто никогда не слушал его так, как это делала Элейн, искренне интересуясь тем, что он говорит, и достаточно внимательно, чтобы заботиться. Он был влюблен в нее. Это было ясно как день, и Люсьен знал, что уже давно влюблен в нее. Когда Морриган вышла из-за деревьев, Люсьен поднялся на ноги, все еще небрежно держа книгу в руке. — Как ты нашла меня? — спросил он. — Аз может найти кого угодно. — Ааа. Темные глаза Мор смотрели мимо него на хижину, и она подняла бровь. — Это твой дом? — Что? Нет, — ответил он. — Кто здесь живет? — Никто... — Люсьен смотрел, как она оглядывается по сторонам, прежде чем снова повернуться к нему. — Зачем ты пришел сюда? — Разве это имеет значение? — спросил он, положив книгу на свободное место. — Что ты здесь делаешь? — Я пришла забрать тебя. Страх пронзил Люсьена. — С Элейн все в порядке? — Она в порядке, — ответила Мор, пренебрежительно махнув рукой. — Была немного замкнутой, но с ней все в порядке. — Тогда зачем я тебе нужен? — О, выбор идти ли остается за тобой, — Мор легко сказала. – Можешь и не приходить, если не хочешь. Мы все отправляемся в то маленькое поместье, которое ты делил с Юрианом и смертной королевой. Они хотят, чтобы Фейра снова попыталась снять проклятье. — И Элейн тоже? — спросил он, надеясь, что этого ублюдка Грейсена там не будет. Мор только кивнула, и Люсьен наклонился, чтобы взять книгу. — Тогда пошли.