***
Уставившись на Гелиона, Люсьен моргнул, заставляя сердце замедлить свой быстрый ритм. — Почему? — спросил он, его голос звучал гораздо спокойнее, чем он себя чувствовал. — Почему это интересно? Неужели Вы думаете, что такая, как она, не может быть связана с кем-то, вроде меня? Гелион вопросительно поднял бровь. — Кем-то вроде тебя? Люсьен едва заметно моргнул. — Я... — он не знал, что сказать. Он не был тем, кем всегда себя считал, и он вообще не знал, кто он сейчас. — ... изгнанник. Откинувшись на спинку кресла, Гелион сцепил пальцы в замок, разглядывая Люсьена, который чувствовал себя беспокойно под этим янтарным взглядом. — Мне кажется, ты умный и высокообразованный придворный, который приносит пользу, куда бы он ни пошел. Не зная, что и ответить, Люсьен несколько мгновений сохранял молчание. В конце концов, его мозг снова заработал, и он заставил себя сглотнуть, прежде чем смог заговорить. — Тогда почему интересно, что Элейн - моя пара? — Потому что она такая... могущественная, — тихо начал Гелион, и Люсьен склонил голову. — Она может быть парой только сына Высшего лорда... — он знал, напомнил себе Люсьен. Гелион знал, кем они были друг для друга. Он также знал, что другой мужчина не называл его сыном Берона. — К чему ты клонишь? — Ты хорошо держишься... — заметил Гелион, и Люсьен невольно сузил глаза. — Даже когда ты злишься, это не отражается на твоем лице. — Такое редко случается, — сказал Люсьен, указывая на левую сторону своего лица и оставленный Амарантой шрам. — Обычно я просто говорю то, что думаю. — И все же ты способен на взвешенные реакции. Твоя мать хорошо тебя обучила, — Люсьен увидел, как выражение лица Гелиона немного смягчилось. — Ты... — начал он, когда до него дошло, что делал Гелион, — ты испытывал меня... Высший лорд слегка усмехнулся. — Ах... — Прикасаясь к Элейн... ты... ты хотел увидеть мою реакцию! — Как ты и сказал, — начал Гелион, — ты склонен говорить именно то, что у тебя на уме, и репутация у тебя немного... неординарная, — Люсьен только моргнул. — Я... хотел убедиться в этом сам. — Зачем? — Люсьен устал от игр. Он просто хотел получить ответы. — Твоя мать... — Гелион поднял руку, чтобы провести по своим черным волосам. — Она говорила со мной о тебе... — Я знаю. Затем глаза Гелиона встретились с его, и Высший лорд несколько секунд просто молчал. — Ты... мой сын. — Я знаю... — Люсьен едва мог дышать. — У меня... нет других детей, — сказал Гелион. — Это показалось мне более быстрым способом узнать тебя. — И ты решил положить руки на мою пару... — Да, — Гелион оглядел его. — Я хотел посмотреть, уступишь ли ты голосу разума или твоя реакция будет более... подходящей для выходца из Двора осени. — Ты хотел проверить, не дикарь ли я? — Ты рос, считая себя сыном Берона... затем ты провел время во Дворе весны, и мы все знаем о внутреннем... звере Тамлина. Люсьен не мог понять, оскорбила ли его эта оценка или нет. — И что же ты решил? — Что твоя мать хорошо тебя воспитала. Ты рассудительный и умный... и обладаешь большим самоконтролем. — И что это значит? — спросил Люсьен. — Для твоего маленького теста? — Что из тебя мог бы получиться хороший Высший лорд. — Что? — Люсьен уставился на него. Конечно, он ослышался. — Я уже говорил, что у меня нет других детей, — повторил Гелион. — И пока Эйшк не рассказала мне о тебе, я вообще не знал, что у меня есть дети, — взгляд Гелиона на мгновение упал на его руки. — Я бы очень хотел узнать тебя получше... Если ты тоже этого хочешь. — Да, — Люсьен ответил еще до того, как он успел подумать. Гелион коротко улыбнулся. — ...ты любил мою мать? — Я..., — снова улыбнулся Высший лорд. — Да... Я не мог видеть ее с тех пор, как... — янтарные глаза переместились на Люсьена. — Ну, с тех пор, как ты родился. Полагаю, именно тогда Берон узнал о наших отношениях и стал скрывать ее от меня. — А сейчас? — спросил Люсьен. — Я благодарен за то, что она пришла сюда, чтобы поговорить со мной... что рассказала о тебе... что она здесь. — Ты все еще любишь ее? Гелион торжествующе посмотрел на него. — На этот вопрос я смогу ответить честно после того, как у нас будет возможность провести некоторое время вместе и заново узнать друг друга, после стольких лет. — В этом есть смысл, — пробормотал он, вспомнив взгляд своей матери, когда она наблюдала за Гелионом из гостиной накануне вечером. — Она может остаться здесь? — Столько, сколько она захочет. Люсьен вспомнил, как его мать в последний раз говорила с ним о том, чтобы покинуть Двор осени, как она сказала ему, что Осень у нее в крови и именно там ее место. — Если Эрис позволит ей, — добавил Гелион. — Если бы она захотела, я думаю, он бы уступил. Гелион задумчиво кивнул. — Если бы она осталась, ты бы смог? Люсьен снова уставился на Гелиона. Он очень скучал по матери с тех пор, как бежал из Двора осени много лет назад, и не думал, что у него будет возможность жить там, где он сможет свободно видеться с ней. — Здесь? — спросил он. — С тобой? — Так будет легче узнать друг друга, — Гелион снова развеселился, и что-то в этом ослабило напряжение Люсьена. — Я... — он сделал паузу, — мне нужно обсудить это с Элейн, — в конце концов сказал он, его голос был мягким. — Это не то решение, которое я могу принять в одиночку. — Конечно. — Я благодарю тебя за предложение... — он также хотел спросить свою мать, как она отнесётся к этой идее. — Элейн понравились... ну, все Дворы, которые мы посетили... — Могу в это поверить. — Мы обсуждали возвращение во Двор Рассвета. Тесан сказал, что мы можем получить там место, если захотим. Гелион на мгновение задумался. — Это прекрасный Двор. — Так и есть. — Возможно, — рискнул старший мужчина, — после того, как вы проведете здесь немного времени, то, возможно, захотите остаться во Дворе дня. Люсьен улыбнулся и кивнул. Он обдумает это и поговорит с Элейн. Он не мог отрицать, что хотел бы познакомиться с Гелионом поближе, и пребывание при его Дворе и вправду облегчило бы эту задачу. Высший лорд неоднократно повторил, что у него нет других детей и что, по его мнению, Люсьен будет хорошим Высшим лордом, что тоже нельзя было игнорировать. Действительно ли Гелион считает его своим наследником? Он так долго считал себя незначительным, ничем не примечательным и обузой для всех, кто оказывал ему хоть какое-то гостеприимство. Он всегда старался компенсировать это, делая себя полезным и изо всех сил стараясь быть ценным. Если Гелион искренне желал узнать его, наладить с ним отношения, а Люсьен полагал, что интерес был искренним, и если он потрудился проверить его характер, то все это могло измениться. Он начал меняться, напомнил он себе, когда в его жизнь вошла Элейн. Она стоила очень многого, и Котел признал его достойным ее. Она его любила, и значит, он не был чем-то маловажным. Когда длинные пальцы Гелиона коснулись книги Люсьена, он заморгал, выныривая из своих мыслей. — А... полагаю, нам стоит вернуться к этому... — согласился он, кивнув, и Гелион с улыбкой откинулся в кресле.***
Стоя у стены, Люсьен позволил себе осмотреть тронный зал. Когда он бывал здесь раньше, то не обращал на это особого внимания, по крайней мере, не так, как сейчас. Каждый раз, когда он бывал во Дворе дня у него была работа. Так было и сейчас, но на этот раз у него были и другие мотивы. После разговора с Гелионом, Люсьен отправил письмо Рисанду, информируя Высшего лорда Двора ночи о начальных этапах восстановления торговых путей, начатых Гелионом и Каллиасом. Он знал, что Рис захочет принять в этом участие, и ожидал ответного письма к следующему утру. Многие из придворных Гелиона присутствовали в зале, переговариваясь друг с другом и время от времени бросая в его сторону осторожные взгляды. Люсьен не ожидал, что Гелион объявит всем присутствующим, что он сын их Высшего лорда, но именно это и произошло, как только они вернулись в тронный зал. Не было никаких церемоний, Гелион просто поднялся на помост и громко провозгласил всем присутствующим, что Люсьен - его сын, и к нему следует относиться подобающе. Люсьен никогда не считал себя тем, кто легко смущается, но он был уверен, что покраснел при этих словах, и, когда все взгляды в зале обратились в его сторону, ему захотелось сбежать. Однако никто ничего не сказал и не сделал, и все вернулись к своим делам, оставив его стоять и наблюдать, как он и хотел. Однако он знал, что все они сейчас говорят о нем. Он также знал, что к закату весь двор будет знать, что он сын Гелиона. Делая вид, что не замечает взглядов, которые фэйцы продолжали бросать в его сторону, Люсьен старался выглядеть как можно более безучастным. Он позволил своим глазам снова обвести комнату, рассматривая знакомые лица, которые он узнавал, и роскошь выбранного Гелионом декора. Его мать, как он заметил, стояла с Высшим лордом у помоста, и Люсьен не мог не наблюдать за их тихим разговором. Он никогда не видел, чтобы его мать смотрела на Берона так, как сейчас смотрит на Гелиона. Ее глаза были прищурены, и Люсьен не думал, что кто-то может смотреть на нее и не знать, что она чувствует. Неудивительно, что Берон никогда не подпускал ее к Гелиону за все время жизни Люсьена. Он сомневался, что Высший лорд Двора осени смог бы утаить слухи о своей неверной жене, если бы она так смотрела на Гелиона, где бы ее мог увидеть любой. Когда Гелион поднял руку и нежно убрал прядь рыжих волос Эйшк с ее лица, Люсьен понял, что между ними была настоящая и живая привязанность. Что-то внутри него снова вспыхнуло при этой мысли, когда он понял, что сам он произошел от этого. Усиление ропота в тронном зале привлекло внимание Люсьена, и он моргнул, сканируя глазами комнату в поисках источника. Он почувствовал Элейн и понял, что она вернулась. Его глаза продолжали сканировать зал в поисках ее, и он нашел ее, когда она подошла к его матери и Гелиону. Продвигаясь к ним, Люсьен зацепился взглядом за свою пару, одетую теперь в одежды Двора дня. Платье было гораздо более откровенным, чем все, что он видел на ней раньше, с низким вырезом и подолом, который опускался чуть выше колен. Пока он смотрел, руки Элейн разглаживали белое льняное платье, и она кусала губу. Он чувствовал ее нервозность и понимал, что ей, должно быть, неловко от того, как мало прикрывает платье. Люсьен сузил глаза, когда рука Гелиона легла на плечо Элейн, и он наклонился, чтобы что-то сказать ей. Ускорив шаг, Люсьен поспешил к своей паре, зная, что если рука другого фэйца все еще будет на ней, когда он доберется до нее, он не сможет контролировать свою реакцию. Элейн повернулась в его сторону, когда он подошел, и Люсьен увидел, как ее лицо расплылось в широкой улыбке. Мгновение спустя он присел, заключил ее в объятия и поднял ее с пола. Руки Элейн скользнули по шее Люсьена, когда она прижалась к нему, и Люсьен обнаружил, что не может отпустить ее. Никто другой не собирался прикасаться к ней. Не в этом наряде и не сегодня. — Люсьен..., — услышал он ее голос у себя над ухом и понял, что она улыбается. — Ты можешь опустить меня... — Нет... — Люсьен пытался заставить себя успокоиться. Он покачал головой, и губы Элейн нежно коснулись его щеки. — Я никуда не уйду, — ее руки легли ему на плечи, и Люсьен глубоко вдохнул ее аромат. Осторожно поставив Элейн на ноги, он тут же взял ее за руку. Он все еще не был готов отпустить ее. Она улыбнулась ему, и Люсьен поднес другую руку к ее щеке, поглаживая ее кожу большим пальцем. — Тебе нравится платье? — спросила она, и его взгляд снова переместился на нее. Теперь, когда он находился так близко, он мог видеть, что ее щеки окрасил красивый розовый румянец, и он проследил взглядом за тем, как он спускается по ее горлу к груди. — Оно... немного..., — прервала она, и Люсьен улыбнулся. — Мне это нравится. Одной рукой Элейн взялась за переднюю часть рубашки Люсьена. — Я уверена, что знаешь... — пробормотала она, и он наблюдал, как ее карие глаза мерцают мимо него в сторону остальной части комнаты. Она снова прикусила губу, и он попытался сдержать рычание, когда к ним подошел Гелион. — Ты выглядишь потрясающе, — сказал Высший лорд. Люсьен повернул голову в его сторону, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Он пытался напомнить себе, что этот мужчина - его отец, и что он только что видел, как тот вел себя с его матерью, которая все еще стояла рядом, но сердце громыхало в его груди, и он не мог заставить его остановиться. Он встал между Гелионом и Элейн, в то время как внутренний голос продолжал кричать ему, чтобы он увел ее из этой комнаты. Пара. Пара. Пара. Моя. Сглотнув, Люсьен с трудом удержался от желания наброситься на Гелиона, когда янтарные глаза переместились на Элейн, оценивающе оглядывая ее. — Перестань испытывать меня..., — сумел вымолвить он сквозь стиснутые зубы. Янтарные глаза метнулись к его лицу, и Гелион наклонил голову. Высший лорд нахмурился и снова быстро взглянул на Люсьена и Элейну. — О... — Гелион на мгновение удивился и на секунду посмотрел на мать Люсьена, прежде чем вернуть свой взгляд к ним. — Элейн... не приняла... узы? — Еще нет... — голос Элейн был мягким и нежным, и донёсся из-за спины Люсьена. Гелион сделал шаг назад, его глаза встретились с горящим взглядом Люсьена. — Понятно... — Гелион сделал еще один шаг назад, прочь от них. — Я думаю, мы с Элейн могли бы... удалиться... на некоторое время... — Люсьен произнес эти слова с усилием, и Гелион кивнул в знак согласия и понимания. — Не торопитесь. — Элейн... — Люсьен повернулся, все еще держа руку Элейн в своей. Он не смог сдержать рычания, когда его взгляд прошелся по комнате, встречаясь с глазами всех, кто осмеливался смотреть на них, когда он направился к двери в коридор, увлекая за собой Элейн. Если бы кто-нибудь хоть на секунду заступил им дорогу, он не был уверен, что не разорвал бы его на части. Его кровь была горяча и бурлила в теле, а за самообладание он цеплялся лишь кончиками ногтей.***
Когда дверь закрылась, Люсьен попытался заставить себя успокоиться. Его сердце бешено колотилось, он тяжело дышал и не мог остановить ни то, ни другое, когда повернулся к Элейн, все еще крепко сжимая одну ее руку в своей. Он поднял другую руку, скользнув ею по ее плечу, и притянул ее к себе. Сделав глубокий вдох, Люсьен ощутил цветочный аромат Элейн, надеясь, что она и лаванда, которой она мыла волосы, успокоят его. Его рука двинулась вниз по ее спине, еще крепче притягивая ее к себе, и он прижался к ней, уткнувшись лицом в ее волосы. Когда Элейн убрав руку, обвила его шею обеими руками, Люсьен опустил обе свои руки на ее талию, прижимаясь ближе. — Моя... — прозвучало рычание, и Люсьен услышал его еще до того, как понял, что оно исходит от него. — Ммм... — одной рукой Элейн скользнула по его шее в волосы, и Люсьен начал поглаживать ладонями светлый льняной материал платья Двора дня, в которое она была облачена. При мысли о том, как фэйцы в тронном зале смотрели на Элейн, Люсьен почувствовал прилив собственнических чувств, и его руки начали двигаться быстрее. Он хотел ощутить ее больше, всю ее, и он крепко притянул ее бедра к своим, давая ей почувствовать, насколько он тверд. Элейн издала удивленный возглас, и одной рукой вцепилась в его плечо. Не в силах остановиться, Люсьен провел руками по бокам Элейн, задирая короткое платье вверх. Ее рука сжалась на его плече, и он приостановился. — Моя..., — вздохнул он, пальцы снова потянулись вверх по ее бедрам, а губы переместились на ее лоб. — Да... — согласно пробормотала она, задыхаясь, когда его руки сильнее сжали ее, сдавливая. Он скользнул одной рукой между ее бедер, снова остановившись при звуке, который она издала. Он не знал, что творит. Каждый инстинкт в нем кричал, чтобы он вернул ее сюда, где она была бы полностью в его власти, и где никто другой не мог бы смотреть на нее или прикасаться к ней. Никто, кроме него. Теперь она была в его руках, и он хотел гораздо большего. Однако он не собирался просто бросить ее на пол и делать все, что ему заблагорассудится, и от одной мысли об этом кровь стыла в жилах. Люсьен застонал. То, что он был возбужден и чувствовал себя собственником, не означало, что и Элейн хотела того же. Люсьен поднял голову, чтобы встретиться с ее темными глазами. Он все еще тяжело дышал, руки дрожали от усилия, которое требовалось, чтобы держать их неподвижными и не перебирать каждый дюйм ее тела, до которого он мог дотянуться. Когда Элейн опустила ладонь в район его сердца, Люсьен вспомнил, что она его слышит, и решил, что оно стучит в ее голове так же сильно, как и в его собственной. — Элейн..., — вздохнул он, все еще пытаясь заставить себя дышать легче. Карие глаза Элейн переместились на его лицо, и мгновение спустя она подняла руку с его груди на щеку. Люсьен заставил свои руки оставаться неподвижными на ее спине. Это было в разы хуже, чем в тот первый раз, когда он испытал это чувство: в ночь, когда она вошла к нему на кухню в темноте, когда он только вернулся в Веларис. Тогда ему было достаточно просто обнять ее. Сейчас этого не было. Он дрожал. Элейн чувствовала, как дрожат руки Люсьена, прижатые к ее спине, и ощущала, как он сам дрожит под ее руками. Напряжение в нем было осязаемым, он явно пытался держать себя в руках. Она слышала его учащенное, неровное дыхание, видела, как напрягаются мышцы его лица и горла, когда он старался не потерять контроль. Потребность снова и снова проникала в нее через узы, как и повторяющееся слово "МОЯ". Она знала, что он отчаянно пытается остановить себя от того, к чему его побуждает желание, и то, как властно он держал ее с тех пор, как впервые взял в руки в тронном зале, подсказало Элейн, что именно сейчас будет. Однако он ждал ее решения. Она чувствовала это по тому, как он заставлял себя оставаться неподвижным, и по тому, как его глаза были устремлены на нее. Если она скажет ему "нет", она знала, что он послушает. Это будет очень трудно, но она знала, что он послушает ее. Элейн верила в это; верила ему. Приподнявшись на носочки, она нежно прижалась губами к губам Люсьена и снова встретилась с его глазами, когда опустилась обратно. Она увидела, как он понял, что она дает ему разрешение перестать сдерживать себя, а затем его ладони сжались на ее бедрах, и он повел ее спиной через всю комнату, его глаза не покидали ее ни на мгновение. Когда Элейн ударилась спиной о стену, она задохнулась. Люсьен наклонился, ладонями скользнув по ее бедрам, а затем он поднял ее с пола и помог ей обхватить ногами его талию. Его руки снова стали собственническими, когда они снова поднялись, одна переместилась на ребра, а другая подобралась к горлу. Когда через мгновение его рот обрушился на ее, Элейн крепко обхватила его шею, а он прижал ее к стене своим телом. Рука с ребер сползла вниз, и она почувствовала, как он возится со своими штанами, пока его горячие поцелуи пробегали по ее щеке. — Моя..., — дышал он ей в ухо, и Элейн едва слышала его за грохотом своего сердца. — Пара... — Да... Единственной реакцией Люсьена было отодвинуть короткое платье, которое все ещё было на ней, с его пути, и он оказался внутри нее. Элейн вскрикнула, ее руки вцепились в его плечи и спину, а Люсьен на мгновение замедлился, его собственные руки двигались по ней, словно он все еще пытался коснуться каждой ее части, которую только мог. По связи до Элейн донеслись вспышки тронного зала, и она увидела, как Гелион касается ее плеча, а множество фэйцев смотрят в их сторону. Люсьен зарычал, и она почувствовала струйку гнева, которая последовала за этим. Он крепче прижал ее к себе, а затем вновь вошел в нее, и она не смогла сдержать крик. За этим толчком последовал еще один, и ногти Элейн прошлись по ткани его пиджака. От него все еще исходило дикое рычание, и Элейн застонала, когда он начал входить в нее, переходя на плавный ритм. Закрыв глаза, Элейн с отчаянием вцепилась в плечи Люсьена, пытаясь устоять на ногах, пока он, удерживая ее на месте, продолжал с рычанием трахать ее у стены. Его руки не прекращали двигаться по ней, властные и ищущие, как будто он все еще пытался уверить себя в чем-то, о чём Элейн не знала. Люсьен продолжал в том же духе довольно долго, но затем его ритм сменился, и Элейн застонала. Он снова толкнулся, и Элейн открыла глаза, когда одна его рука взяла ее лицо. Встретившись с его глазами, и она почувствовала лицо Люсьена всего в нескольких дюймах от своего. Он удерживал ее взгляд, продолжая входить в нее, держа ее лицо неподвижным, пресекая все попытки отвернуться, и у Элейн перехватило дыхание. В его здоровом глазу горел огонь, а каждое его движение сопровождалось тихое рычание. Моя. Моя. Моя. Слово продолжало доноситься до Элейн по связи, снова и снова, согласуясь с движениями Люсьена внутри нее, и она обнаружила, что мысленно повторяет его. — Люсьен... — прошептала она его имя, и его губы встретились с ее губами в ответ. Она просто держалась за него, ногти все еще царапали его пиджак, она стонала в его поцелуи, задыхаясь. Она была близка к краю, и чувствовала, что и Люсьен тоже. Удерживая ее лицо рукой, чтобы видеть ее, не прерывая зрительный контакт, он продолжал толкать ее к грани, все еще крепко прижимая к стене.***
Элейн едва ли осознавала, как Люсьен поднял ее на руки, не заметила, как он пересек комнату, и удивилась, когда он осторожно опустил ее на кровать. — Люсьен... — прошептала она, протягивая руку к его рубашке и крепко сжимая ее. — Да, Лепесточек... — Люсьен придвинулся к ней, обхватил ее за талию, лег рядом и притянул ее ближе. Элейн прильнула к нему, все еще чувствуя, как по ней пробегает электрический ток. Она медленно выдохнула, когда руки Люсьена осторожно двинулись по ней. Улыбнувшись, когда он прижался поцелуем к ее лбу, Элейн погладила его рубашку, наслаждаясь ощущением тонкой ткани под пальцами. — Прости... — пробормотал он, и Элейн подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Если это было... слишком. — Нет... — она вздохнула, поднося ладонь к его щеке. — Тебя никогда не может быть слишком много. — Облегчение потекло по связям к ней, и она улыбнулась ему. — Если ты уверена... — Спасибо, — Элейн выдержала его взгляд, наблюдая, как он удивленно поднял бровь. — За что? — За то, что спросил меня, — она вздохнула. — Прежде чем... — она провела пальцами по его щеке. — Я знаю, что это было трудно. Я знаю, что ты бы остановился, если бы я сказала тебе, что не хочу этого. — Люсьен кивнул, и она снова улыбнулась. — Я люблю тебя. — Люблю тебя, Лепесточек, — его рука крепко обхватила ее талию, и он оставил еще один поцелуй на ее лбу. — Я так благодарен тебе, — его ладони двигались вверх и вниз по ее спине. — Мне нравится, что ты понимаешь, когда это происходит. Что ты понимаешь это... — Ну, я могу чувствовать тебя... — пробормотала она, ее пальцы двигались вдоль его челюсти. — Я чувствовала, чего ты хочешь... и я чувствовала твою борьбу... — ее взгляд остановился на его красивых, полных губах, и она придвинулась ближе, на мгновение прикусив губу. — Я чувствовала, что ты выслушаешь меня. Я доверяю тебе, — она наклонилась, чтобы поцеловать его, и застонала в знак благодарности, когда он с интересом ответил на ее поцелуй. — Я не хотел, чтобы все было так, — пробормотал он, целуя ее снова. — Я никогда не хотел быть таким... — Знаю, — она улыбнулась в его следующем поцелуе. — Мне все равно понравилось. — Я думал... — сказал он ей, — что с каждым разом будет... мягче... — она чувствовала его растущее беспокойство, и притянула его ближе, усмехаясь, когда он поднял обе руки к ее лицу, чтобы снова поцеловать. — Думаю, мне придется всё исправить... — его поцелуи стали нежными, и Элейн почувствовала, что тает, когда его ладони двинулись вниз по её телу. Собственничество исчезло, и Элейн тихо вздохнула, когда Люсьен, почти благоговейно, снял платье с ее плеч. Его пальцы ласкали кожу, прослеживая путь к обнаженным бедрам, и он навис над ней, опускаясь на нее своим весом. — Оу... — Элейн скользнула ладонями по его груди, сдвигая пиджак с плеч. — Уже? — Позволь мне показать, как все должно было быть..., — его слова вызвали у Элейн дрожь, и он усмехнулся, снимая рубашку. Когда спустя мгновение Люсьен избавился и от брюк, Элейн охватила дрожь предвкушения, и она провела пальцами по его рыжим волосам. Его глаза встретились с ее, и она притянула его к себе, чтобы поцеловать. Элейн не ожидала, что пальцы Люсьена проскользнут между ее бедер, и издала удивленный вздох, когда он начал ласкать ее. — Ооо... это... это... о... о... о... — Приятно, правда? — Ах... ах... ах... м-м-м... — ее глаза закрылись, и она прикусила нижнюю губу, когда Люсьен продолжал двигать пальцами так, что Элейн хотелось кричать. Ее руки сжались на его плечах, и она застонала, когда он вытащил свои пальцы из нее. — Люсьен... — Все хорошо... — выдохнул он, прижимая поцелуй к ее щеке, а затем двигаясь вверх по ее челюсти. — Я собираюсь дать тебе именно то, чего ты хочешь... Элейн почувствовала, как ее губы изогнулись в ухмылке, и она медленно скользнула руками по бокам Люсьена к его бедрам. — Я верю, что так и будет... — прошептала она, прежде чем он наклонил голову, чтобы снова поцеловать ее. Вес Люсьена на ней увеличился, и она почувствовала, как он потянулся вниз, пристраиваясь. Приоткрыв губы, Элейн застонала, когда он медленно проник языком в ее рот, осторожно облизывая его и посылая мурашки по всему телу. На этот раз он чувствовал себя по-другому, заметила Элейн. По мере того, как частички и кусочки доходили до нее по связи, она пыталась разобраться во всем, что чувствовала от Люсьена. Здесь была и осторожность в отношении того, что он сделал раньше, и желание дать ей нечто большее. Сейчас он был полностью сосредоточен на ней и на том, чтобы ей было хорошо. Торопливое отчаяние, которое было раньше, исчезло, и вместо него появились терпение и нежность, а огонь, казалось, следовал за всеми движениями рук Люсьена по ее телу. Элейн встретила взгляд Люсьена, когда он слегка приподнял голову, и увидела, что в его красновато-коричневом глазу тоже горит огонь. Одна его рука сжалась на ее бедре, а другая нежно коснулась щеки, и у Элейн перехватило дыхание, когда он прижался к ней своим твердым членом. Когда через несколько мгновений он все еще не вошел в нее, Элейн издала тихий скулеж, чем вызвала еще одну улыбку Люсьена, на этот раз озорную. — Не стоит торопиться... — мягко сказал он ей, проводя большим пальцем по ее губам и продолжая улыбаться. — Я точно спешить не намерен... — Люсьен... — она закинула одну ногу за его колено, и он понял намек. — А-а-ах... — ее глаза закрылись, когда он подался вперед, медленно проталкивая себя внутрь. Губы Люсьена вернулись к ее губам, а рука на ее талии осторожно поглаживала. Он был неподвижен, когда целовал ее, осторожно облизывая, заставляя ее желать большего пока он не двинулся, все медленнее, и спина Элейн выгнулась, когда она почувствовала, как он проникает глубже, дюйм за дюймом. Задыхаясь, она сжала руку на его плече, и Люсьен повел бедрами. — Ты... действительно хочешь что-то доказать...? — ей удалось вымолвить эти слова, несмотря на недостаток воздуха в легких. Люсьен тихо рассмеялся в ответ, снова качнув бедрами, и оставляя мягкий поцелуй на кончике ее носа. — Просто хочу дать тебе то, что ты заслуживаешь... Она никогда не знала его таким медленным и обдуманным, и не сводила глаз с его лица, пока он осторожно двигался над ней. Ей нравилось смотреть в его глаза, наблюдать за внимательным выражением его лица, и она чувствовала, как он сосредоточен на каждом своем движении. — Думаю, я заслуживаю тебя, — она вздохнула, и его удовольствие от этих слов омыло ее по узам. Люсьен вошёл в нарочито медленный ритм, и Элейн держала одну руку в его волосах, пока другой водила по его спине. Он хотел заявить на нее права раньше, знать, что она принадлежит ему, и она хотела сделать то же самое. Если Гелион сообщил Двору, что Люсьен - его сын, то теперь все будут видеть в нем наследника Двора дня, кого-то более важного, чем раньше. Элейн не думала, что это было достаточно ожидаемо, что некоторым другим женщинам понравится образ Люсьена, на которого они раньше не обращали внимания. Когда он уткнулся лицом во впадинку на ее шее, она воспользовалась случаем и впилась зубами в его плечо. Он удивленно хмыкнул и поднял голову. Элейн посмотрела на оставленный ею след, красный и злобный, и поняла, что на теле останется синяк. — Мой, — произнесла она, и он ухмыльнулся.***
Пар еще туманил зеркало, пока Люсьен наблюдал за Элейн. Проведя рукой по воде в ванной, он следил за тем, как она пересекает ванную комнату, его металлический глаз щёлкнул, сосредоточившись на ее руках, поправляющих пушистое полотенце, обернутое вокруг тела. Он наблюдал, как она подходит к скамейке у окна, берет расчёску и проводит им по своим великолепным волосам. Люсьен молча смотрел, как она заплетает волосы в свободную косу на макушке головы, словно корону, и улыбнулся, когда она, повернувшись, посмотрела на него. — Ты собираешься оставаться там всю ночь? — Отсюда открывается неплохой вид, — ответил он, подмигнув. Он был рад увидеть как она покраснела, и отвела глаза, улыбнувшись. — Неужели? — Абсолютно. — Ну, раз ты так думаешь... — на мгновение карие глаза Элейн снова встретились с его глазами, прежде чем она развязала полотенце вокруг себя. Люсьен сел чуть повыше в ванне, наблюдая, как она снимает полотенце и небрежно вешает его на ближайший крючок на стене. Он усмехнулся и проследил за ее взглядом, пока она шла к тому месту, где повесила свое платье Двора дня. Элейн двигалась неспешно, каждое ее действие было обдуманным и осознанным под его взглядом. Когда она подняла платье и надела его через голову, Люсьен не смог сглотнуть, наблюдая как она покачивает бёдрами, натягивая его на себя, тонкий материал легко прилегал к ее коже. Он вспомнил свои ощущения, когда стягивал с нее это платье, и поднялся на ноги, достал полотенце и обернул его вокруг талии, выходя из ванны. Элейн повернулась к нему, и он увидел ее довольную улыбку. Очевидно, она пыталась выманить его, и он не возражал. — Иди сюда, Лепесточек... — Ммм... — она протянула к нему руку, прижав ладонь к его груди, и посмотрела на него. — Тебе нужно одеться, иначе мы опоздаем на ужин. Люсьену было все равно. Он оглядел ее, пробежался глазами по короткому белому льняному платью, по тому, как оно облегало ее во всех нужных местах, а затем плавно спадало изящными волнами. — Опоздаем? — пробормотал он, протягивая руку, чтобы скользнуть по ее предплечью. — Да, — ответила Элейн, глядя на него с очередной ухмылкой. — Я голодна. — Мы действительно пропустили обед, — признал он, вспоминая прошедший день. Они прогулялись утром, а потом вернулись во дворец, где он ушел с Гелионом, пока Элейн подбирали одежду для Двора дня. Он привел ее сюда, как только снова увидел. У них не было возможности отобедать, а сейчас время близилось к закату. — Мне жаль... Элейн покачала головой, проведя пальцем по его ключице. — Думаю, мне больше нравилось то, что мы делали... — Более удовлетворяюще, чем был бы любой фруктовый салат, который подавали? — спросил он, ухмыляясь и ожидая реакции на ее лице. Она снова покраснела и отвела взгляд, и ухмылка Люсьена стала шире. Она вновь подняла на него глаза, когда проведя пальцами по ее щеке, он положил их под подбородок, поднимая ее лицо к своему. Красивый румянец все еще окрашивал ее щеки, когда, наклонившись, он поцеловал ее в губы, а затем снова поднял голову и улыбнулся ей. — Хорошо... давай поужинаем. Элейн была права. Оглядывая обеденный зал, она заметила, что больше женских лиц фейри слишком часто смотрят в их сторону. Это начинало действовать ей на нервы, и она взглянула на Люсьена, когда он взял ее руку в свою, лежащую под столом. Он был удивительно красив, всегда был, и особенно поразительно выглядел в золотом свете заката, проникающем через большие окна, озаряя его кожу и волосы. Известие о том, что он сын Гелиона, очевидно, распространилось, и это явно повысило интерес к нему при дворе. Когда Элейн снова оглядела комнату, она встретилась взглядом со жрицей, сидевшей неподалеку. Огромные янтарные глаза встретились с ее глазами, и Элейн сдержала собственнический рык, когда эти глаза снова перешли на Люсьена, в чертах лица женщины очевидно читался голод. — Лепесточек... Элейн повернула голову и снова посмотрела на Люсьена.— Да? — Расслабься, — будучи под столом, его пальцы двигались вверх по ее руке от запястья к локтю. — Им просто любопытно, — заверил он ее. — Сегодня они узнали, что у их Высшего лорда есть сын. Это занятная новость. — Они не просто любопытны, — прорычала она, удивленная собственным тоном. — Я вижу больше, чем это... Он отпустил ее руку, лежащую под столом, и поднес ладонь к ее лицу. Слегка наклонив ее подбородок, он прильнул к ее губам в поцелуе, и Элейн заметила тихий шепот, который пронесся по комнате. Люсьен усмехнулся, когда поднял голову, и она встретила его взгляд. — Даже если они более чем любопытны, это ни к чему не приведет, — он поцеловал кончик ее носа. — Любой может увидеть, что я принадлежу тебе, — взор Элейн опустился на укус, выглядывающий из под воротника его рубашки, и ее охватило удовлетворение. — Да..., — пробормотала она. — Хорошо... — Мне даже нравится, когда ты ревнуешь..., — сказал он ей, и она сузила на него глаза. — Я не ревную, — ответила она. — Я не знаю, что бы я сделала с любым, кто попытался бы..., — она прервалась на этой мысли. Её удивило, что она действительно может представить себя немного дикой и нападающей на любого, кто слишком близко подойдет к её Люсьену. — Это узы, — напомнил он, усмехаясь, смотря на нее, металлический глаз щёлкал и жужжал. — Я чувствую себя так, с тех пор, как они закрепились. — Как утомительно. Он засмеялся и снова взял ее руку под столом. — Так и есть. Но мне это даже нравится. Элейн крепче сжала его руку, и ее взгляд снова заскользил по комнате. Некоторые из фейри смотрели на нее с ревностью, очевидно, увидев, как Люсьен целует ее, и она постаралась сохранить нейтральное выражение лица, вернув внимание к еде на тарелке. Если кто-то осмелится подумать, что у них есть шанс приблизиться к нему, то их ждет совсем другое. * Люсьен посмотрел на широкую улыбку Гелиона, пока его отец оглядел его с ног до головы. — Тебе это нравится, — сказал Люсьен, слишком легко заметив, что другой мужчина доволен. — Очень. Тебе очень идёт. — Э-э... — Люсьен опустил взгляд на себя. Он был одет в традиционный наряд Двора дня - Гелион настоял на том, чтобы его подогнал тот же портной, которого Элейн видела ранее в тот день. — Ты так думаешь? — Несомненно. — Я... — он одёрнул подол короткого, похожего на юбку наряда, заканчивающегося, по его мнению, слишком высоко над коленями. — Я привык к... штанам, — закончил он неубедительно. — Да... — Это... — Люсьен не знал, что хотел сказать. — Демонстрирует твое телосложение, — услужливо подсказал Гелион. Люсьен взглянул на зеркало в полный рост, висевшее рядом. Одеяние перекинулось через одно его плечо и грудь и затянуто на талии золотым плетёным поясом. Его поднял руку и прикоснулся к следу от укуса, который Элейн оставила на его теперь открытом плече, и прикусил язык. След был полностью виден, и он полагал, что это доставит ей удовольствие, учитывая ее реакцию на внимание, которое он получил за ужином. — Я... это..., — он замолчал и снова повернулся, чтобы посмотреть на отца. Гелион все еще улыбался. — Дай ему шанс. — Хорошо... — Давай пойдем и спросим у твоей пары, что она думает? Люсьен замер. Элейн находилась в одной из личных гостиных Гелиона, вместе с Эрисом, его матерью и еще несколькими любимыми придворными Гелиона. Он не ожидал, что ему придется предстать перед другими в таком виде, по крайней мере, не сразу. Когда он понял, что Гелион наблюдает за ним и ждет его ответа, он кивнул, смирившись с предстоящим. Нацепив на лицо любезную улыбку, Люсьен жестом показал Гелиону идти первым. Если он и собирался это сделать, то лишь с такой бравадой и нахальством, на какие только был способен.***
Убедившись, что улыбка не сходит с его лица, Люсьен вошёл в гостиную, отведя плечи назад и высоко подняв голову. Он услышал cдавленный голос Эриса, прервавшийся с появлением брата, и увидел, как Высший лорд Двора осени, прикрыв рот рукой, отвернулся к камину. Люсьен проигнорировал его, продолжая улыбаться, а его взгляд переместился на мать, которая медленно поднялась на ноги, и по ее лицу расплылась яркая улыбка. — Ох... — подходя ближе, она перевела взгляд с Люсьена на Гелиона, который вошёл в комнату вслед за ним. — Я никогда не думала, что увижу..., — ее красно-коричневые глаза снова встретились с глазами Люсьена, и улыбка стала еще шире. Люсьен остановился, когда она подошла к нему; его улыбка стала искренней, когда мать поднесла ладонь к его щеке, не сводя с него глаз. — Ты прекрасно выглядишь. — Спасибо. Рука матери убралась с его щеки, и он наблюдал, как она снова взглянула на Гелиона горящими глазами. Люсьен оглядел остальную часть комнаты, прекрасно осознавая, что все взгляды теперь обращены на него. Жрица неподалеку улыбалась ему, и, когда она сделала шаг в его сторону, Люсьен заметил Элейн. Пройдя мимо жрицы, Люсьен пересёк комнату, в то время как Элейн закрыв свою книгу, положила ее на стол, за которым сидела, отодвинула стул и поднялась на ноги. Он наблюдал за тем, как ее темные глаза оглядели его, рот в тихом шоке приоткрылся, а затем она усмехнулась, снова подняв глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. — Люсьен... — она звучала очень довольной, и он мог слышать абсолютную радость в ее голосе. — Ты выглядишь... так хорошо. — О? — он изогнул бровь, когда он подошёл к ней. Он не был уверен, какой будет ее реакция, но должен был признать, что против такой не возражал. Она снова осмотрела его, протянич руку и осторожно касаясь. — Даа... — она наклонила голову, рассматривая его всего. — Мне это нравится... — Я рад, — Люсьен заправил выпавший из ее косы локон волос и снова улыбнулся, почувствовав, исходящий от нее прилив желания и признательности. Он знал, что ей вправду нравится то, что она видит. — Если тебе так нравится, возможно, мне придется оставить его себе. — О, оставь, — она улыбнулась ему, и обхватив ее за плечи, он притянул и прижал ее к себе. Он вздрогнул от прикосновения ее губ к укусу на плече, и в ответ услышал смех. — Что ты думаешь, Элейн? — раздался сзади голос Гелиона, и Люсьен отпустил Элейн, чтобы они оба могли повернуться и посмотреть на Высшего лорда. — Думаешь, одежда подходит Люсьену? — Очень, — ответила она, ее ладонь снова оказалась в его руке. — Он выглядит..., — она сделала паузу, и когда он бросил на нее взгляд, то увидел, что ее глаза снова оглядели его. — ... мощным, —закончила она, и он поднял на нее бровь. Гелион кивнул в знак согласия, и Люсьен заметил, что все остальные присутствующие теперь снова смотрят на него. Элейн сжала его руку, и он был благодарен. Ему и в голову не могло прийти, что объявление его сыном Гелиона вернет его в политическую игру, которой он так давно избежал, сбежав из Двора осени. Конечно, он участвовал в ней в качестве посланника Тамлина и, как он полагал, Риса, но быть тем, кто играл в эту игру от имени других, было совсем не то, что быть частью ее из-за того, кем ты являешься. Теперь, когда он стал сыном Высшего лорда Двора дня, у него не будет возможности избегать этих игр, в которых ему самому придется участвовать, и игр, в которые другие будут играть с ним. Он уже видел расчетливые взгляды в глазах нескольких придворных, и знал, что его оценивают. От того, как он представит себя сейчас, будет зависеть, как к нему будут относиться в дальнейшем. За свою жизнь Люсьен носил множество различных масок, и он знал, что эта не будет отличаться от других. Он изобразил на лице привычную вежливую улыбку и поднял руку Элейн к себе, проведя губами по костяшкам ее пальцев. — Если моей Леди нравится, значит, это хорошо..., — весело сказал он. Этим он хотел показать, что у него нет никаких сомнений по данному вопросу, и что он принимает во внимание мнение Элейн. Он заметил взгляды, которыми одаривали его за ужином, даже когда он пытался успокоить Элейн и отмахнуться от них как от простого любопытства. Он знал, что за ним придет любой, кто решит использовать его для получения какой-либо власти, и надеялся, что вид его с Элейн, счастливой и сплочённой пары, сможет отговорить от этого как можно больше. Когда Эйшк села в кресло, Гелион опустился в кресло рядом с ней. Люсьен скользнул рукой по руке Элейн, увлекая ее за собой, и опустился в кресло, которое она освободила ранее. Он улыбнулся, освобождая для нее место на своих коленях, и его улыбка расширилась, когда она поудобнее устроившись на нем, прислонилась спиной к его плечу, а он обнял ее за талию. Элейн привела себя в порядок, стягивая короткий подол платья вниз по бедрам, и Люсьен позволил руке скользнуть вниз и провести кончиками пальцев по ее коже. Элейн бросила на него взгляд, и он улыбнулся в ответ, а затем обратил внимание на мать, которая наклонилась вперед, чтобы поговорить с ними. — Ты закончила сбор цветов Двора дня, Элейн? — Нет, — ответила Элейн, ее руки все еще разглаживали платье. — Когда у тебя будет время, — продолжила его мать, — у меня есть один на примете, который, я думаю, тебе понравится. Я бы хотела показать его тебе. — Конечно, с удовольствием, — Элейн потянулась вперед и взяла свою книгу со стола, стоявшего между ними. Люсьен позволил ей немного вытянуться, ослабив свою хватку на ее талии, когда она потянулась за карандашом. — У меня пока только три или четыре вида, — она прислонилась к нему спиной, прижавшись к его груди, и он позволил себе еще раз скользнуть рукой по ее бедру. Она повернула голову, чтобы снова посмотреть на него, и Люсьен усмехнулся, благодарный за стол, за которым они сидели, и за то, что его мать не могла видеть, что он делал. — Люсьен... — едва слышно прошептала Элейн, и он скорее прочел по ее губам, чем услышал. Он улыбнулся ей, прижимаясь губами к ее губам, вновь поглаживая ее бедро. Она сузила на него глаза. Оставив руку на ее бедре неподвижно, Люсьен невинно улыбнулся. Элейн снова прислонилась к нему, и они оба обратили внимание на разговор Эриса с Гелионом. Люсьен отметил, что речь шла о предложенном Гелионом торговом пути ко Двору зимы. Эрис предположил, что он может проложен и дальше, до Двора осени, и Гелион согласно кивнул. Мысленно отметив, что нужно отправить эту информацию Рису перед сном, Люсьен крепче обхватил Элейн за талию. — Они все еще смотрят на тебя, — повернув голову, прошептала Элейн, и Люсьен встретил ее взгляд. — Знаю, — пробормотал он. — Я думаю, что это будет продолжаться еще некоторое время. Она слегка надулась, и Люсьен провел рукой по ее бедру, скользнув пальцами под подол платья. Элейн села прямо и снова посмотрела на него, расширив глаза. Люсьен наблюдал, как румянец проступил на ее щеках и спустился к горлу, когда она уставилась на него, и почувствовал, как ее рука опустилась на его, останавливая. — Люсьен... Он замер, пытаясь прочесть выражение ее лица. Он увидел там не просто застенчивость; она выглядела даже возмущенной. — Прости меня, Лепесточек, — ответил он, чувствуя себя глупо. Он не должен был этого делать, он знал, что Элейн никогда бы не согласилась сделать что-то подобное в комнате, полной людей. — Я не подумал. — Хм, — в уголке ее губ заиграла лёгкая улыбка, и быстро чмокнув его в щеку, она поднялась на ноги. — Я скоро вернусь, — Люсьен смотрел, как она обогнула стол, наклонилась к его матери и что-то тихо ей сказала. Мгновение спустя его мать тоже поднялась, и Люсьену оставалось лишь молча наблюдать, как они обе выходят из комнаты.***
— Уверен, вы сообщите об этом Высшему лорду Двора ночи... — янтарные глаза Эриса были устремлены на Люсьена. — Конечно, — Люсьен сделал мысленную пометку, что нужно добавить в письмо, которое он отправит Рису перед сном. Он откинулся в кресле, наблюдая, как Эрис и Гелион делают то же самое. — Многое нужно обдумать... — Эрис подался вперед и поднялся на ноги, снова двинулся к огню и провел рукой по рыжим волосам. Люсьен наблюдал за ним. Ему было интересно, как Эрис справится с ролью Высшего лорда Двора осени. Не то чтобы его брат не знал, как все устроено, он управлял делами вместо Берона на протяжении десятилетий, но теперь ответственность за принимаемые им решения лежит на нём, а это уже совсем другой вид стресса. Наблюдая за лицом брата, Люсьен решил, что Эрис не выглядит напряжённым, скорее задумчивым. Люсьен пришел к выводу, что Эрис будет хорошим Высшим лордом. Когда Гелион поднялся на ноги и прошел мимо Люсьена, старший мужчина мягко положил руку на его плечо, и Люсьен не мог не улыбнуться, повернув голову, чтобы посмотреть, как Гелион направляется к небольшой группе фэйцев у дальней стены. Он только успел обернуться, как жрица, смотревшая на него раньше, опустилась на сиденье рядом с ним. — Люсьен. — Здравствуйте... — ответил он, пытаясь быстро подобрать имя к лицу. Она казалась знакомой, но он не думал, что встречал ее раньше. — Сорша, — представилась она, откинув на плечо золотистые волосы, и Люсьен кивнул. — Простите меня, — сказал он, — не думаю, что мы встречались. — Не встречались, — подтвердила она. — И... полагаю, теперь мы знакомы. — Верно, — он оглядел комнату. — ... Вы из Двора дня? — Да, — она ярко улыбнулась. — Я выросла здесь, проходила обучение вдали, но не так давно вернулась. Так приятно снова оказаться дома. Люсьен улыбнулся ей. Должно быть, приятно чувствовать себя в гостеприимном доме. — Могу себе представить. — Как и Вы, — начала она. — Возвращаетесь домой, а Высший лорд всем сообщает, что Вы его сын, — ее небесно-голубые глаза смотрели на него. — Когда все думали, что Вы - сын Берона... Сложив руки на коленях, Люсьен медленно кивнул. — Многое изменилось. — Было очень интересно услышать, что Вы публично поддержали Эриса, ставшего новым Высшим лордом Осени. — Он был логичным выбором. — Я уверена, что Вы получили бы поддержку, если бы захотели, — сказала она. — Было интересно, что Вы просто передаете её... но теперь, когда Вы здесь и мы знаем, что Вы сын Гелиона, это имеет смысл... Люсьен наблюдал за ней, гадая, к чему она клонит. Ему не очень нравилась ее явная зацикленность на его притязаниях на власть. Высший лорд, подобный Гелиону, не имеющий наследников, внезапно объявляющий о том, что у него есть сын, был, однако, чрезвычайно важной новостью, и он знал, что это станет главной темой для разговоров по всей Притиании ещё некоторое время. Он подумал, что в ближайшие недели ему предстоит много таких разговоров с незнакомыми фейри. — Вы действительно похожи на него... — ладонь Сорши внезапно оказалась на его руке, и Люсьен уставился на ее руку, пытаясь придумать дипломатичный способ заставить ее убрать ее, не одергивая руку. — Вы похожи на него в других отношениях? — Я... что Вы имеете в виду? — он взглянул ей в лицо, чтобы увидеть, как ее голубые глаза снова скользят по нему, и пожалел, что на нем нет его обычной одежды. — Ну, я вижу... — она подняла тонкую руку и наклонилась вперед, чтобы провести длинными пальцами по его плечу и по отметине, оставленной Элейн на его коже, — Вы любите играть... Люсьен сел обратно на свое место. — С моей парой, — отрезал он жестко. Прислонившись спиной к тёплому камню, Элейн положила свою книгу на колени, делая наброски. Эйшк стояла неподалеку, негромко рассказывая о маленьких золотых цветах, к которым она привела Элейн, и Элейн слушала, пока работала. Ей с трудом удавалось добиться правильной формы лепестков, но, слушая речь Леди Двора осени, она не очень-то и возражала. Попробовав еще раз, Элейн осталась довольна своей второй попыткой и улыбнулась, переходя к листьям. — Гелион принес мне кучу этих... — О? — Элейн посмотрела на Эйшк, ожидая продолжения. — После того, как он спас меня от Хайберна... я... я только что потеряла свою семью... своих сестер... — ее лицо на мгновение потемнело. — Это было ужасное время... и когда он пришел посмотреть, как я... он принес несколько штук, чтобы поднять мне настроение, я полагаю... — И они помогли? — Да... хотя, не так сильно, как он, — карандаш застыл на бумаге, и Элейн снова подняла взгляд. Ей казалось, что она не слышала, чтобы Эйшк так открыто говорила о ком-то, за исключением, возможно, Люсьена. — Вы тогда были влюблены в него? — Наверное, да. — Вы любили его, когда у Вас появился Люсьен? — Да... — голос Эйшк затих, и она мягко улыбнулась Элейн. — Я думаю, именно поэтому он самый добрый из моих сыновей... Он произошел от любви. Он не мог быть никем иным, кроме как тем, кто он есть. Элейн улыбнулась. — Мне это нравится, — ответила она, затем сделала паузу на мгновение. — Вы... Вы... все еще любите Гелиона? Выражение лица Эйшк стало задумчивым, и она склонила голову, ее рыжие волосы каскадом рассыпались по плечам, когда она подняла обе руки к своему лицу, ее глаза были отрешенными. — Я не знаю, — в конце концов, она ответила. — Я так долго не позволяла себе думать... с тех пор, как Берон узнал, и я не могла видеть его... всю сознательную жизнь Люсьена. — Но теперь Вы здесь. — Да... — Эйшк улыбнулась ей. — Приятно снова видеть его... видеть, как он хочет говорить с Люсьеном... видеть, как он рад, что у него есть сын... — Видеть, как он рад видеть Вас... — добавила Элейн, снова улыбнувшись Эйшк, которая слегка покраснела. — Да, — красно-коричневые глаза переместились на Элейн и опустились на ее книгу. — Ты закончила свою иллюстрацию? — Думаю, да. Я добавлю цвет завтра. Как думаете, нам стоит вернуться в гостиную? — Если хочешь, — Эйшк отступила назад, пока Элейн поднималась на ноги. — Я думаю, Люсьену нужно было несколько минут, чтобы утвердиться среди придворных и приближенных Гелиона. Теперь они будут видеть в нем наследника, и ему нужно показать им, кто он такой, — Элейн взглянула на нее, когда они вместе стали идти по коридору. Вспомнив, что Леди Двора осени веками играла в эти придворные игры, она кивнула, мысленно записывая то, что ей говорили. — Это был хороший ход - позволить Гелиону дать ему одежду Двора дня... визуальный сигнал, напоминание о том, кто он такой... и что он может принадлежать этому месту. — Как думаете, ему угрожает опасность? — мягко спросила Элейн. — От любого, кто захочет занять его место... — Элейн едва не добавила комментарий о том, что сделали братья Люсьена, но остановилась, вспомнив, что Леди, вероятно, все еще страдает от потери других своих сыновей. — Это не Двор осени, — мягко напомнила Эйшк. — Здесь играют в другие игры. Часть Элейн расслабилась, но другая часть напряглась в страхе. Она не привыкла к таким играм, и боялась, что не будет знать, что делать, чтобы помочь Люсьену. Эйшк лишь улыбнулась и соединила их руки, когда они подошли к гостиной. — Ты больше не думала о принятии связи, с тех пор, как мы говорили в последний раз? — Думала, — пробормотала Элейн. — Я хочу сделать это, и я не хочу ждать, пока мы вернемся во Двор ночи, — она сделала паузу. — Это означало бы принять их здесь... но... Вы думаете, это было бы грубо? — Вовсе нет. — Это кажется навязчивой идеей. Я имею в виду, я слышала об инцидентах, когда пар прерывали, были драки и смерти... и... Как думаете, Гелион будет рад, если такое случится в его дворце? — Не думаю, что Гелион будет против того, чтобы вы сделали это здесь, — мягко сказала Эйшк. — Можно принять меры предосторожности, чтобы все прошло гладко... Элейн кивнула, пожевав нижнюю губу в раздумьях. — Все будет прекрасно, не волнуйся, Элейн.