***
Как только они с Элейн вошли в зал на завтрак, Люсьен понял – что-то случилось. Приглушенный шепот и напряженные выражения лиц выдали бы это, даже в отсутствие странного напряжения в воздухе. Он почувствовал удивление Элейн по связи и понял, что она и сама что-то заметила, но она улыбнулась и ничего не сказала, подойдя к столу, чтобы сесть рядом с сестрами. Шагнув за ней, Люсьен надел свою маску учтивости, заняв место за столом. — Как ты себя чувствуешь сегодня утром? — Фейра спросила сестру, и Люсьен краем глаза заметил, как Элейн широко улыбнулась. — Намного лучше, — ярко сказала Элейн. — Когда мы проснулись сегодня утром, — начала Фейра, — то обнаружили, что поцелуй смерти исчез. — Да. — Элейн кивнула, и Люсьен улыбнулся ей: — Это было первое, что я заметила, когда проснулась. — Ты снова слышишь сердце Люсьена? — спросила Неста, ее голос был низким, и Элейн кивнула. Он увидел, как серо-голубые глаза Несты переместились с Элейн на него, и поднял бровь. Она лишь посмотрела на него, а затем кивнула, ее глаза вернулись к сестре, и выражение ее лица смягчилось. — Тебе лучше? — Намного. — Элейн улыбнулась своей старшей сестре, затем выбрала со стола несколько кусочков фруктов и осторожно положила их на свою тарелку. Когда Гелион сел рядом, Люсьен обратил свое внимание на Высшего лорда. Он надеялся получить хоть какую-то подсказку о том, что произошло, и не был уверен, что может просто спросить. Скажет ли ему Гелион? Было ли это его обязанностью? Он взглянул на Элейн, когда ее рука легла на его колено под столом, и она ободряюще кивнула ему. Он знал, что она считает, что он должен высказаться, и решил, что тоже может. — Итак... — начал он, слегка прочистив горло. Янтарные глаза Гелиона повернулись в его сторону, и Люсьен встретил его взгляд. — Что произошло ночью? Все взгляды обратились к нему, а затем к Высшему лорду Двора дня, когда Гелион откинулся в своем кресле. — Мы нашли Соршу, — ответил он: — Она работала в одном из импровизированных лазаретов. — Логично, — Люсьен ответил, решив, что они догадались, что жрица захочет быть полезной в восстановлении. — Да, — Гелион наклонил голову. — Ее допрашивали, — он вздохнул и провел рукой по своим черным волосам. — Как только она поняла, что мы догадались о ее причастности, она призналась в этом сама. — Что она? — спросила Неста, ее глаза сузились. Гелион кивнул. — Она не сказала нам, — продолжал он, — кто ей помогал. Но ясно, что она заручилась помощью кого-то из низших фейри, обладающих способностями работать с камнем. Люсьен при этом откинулся назад в своем кресле. — И где они? — Она утверждает, что они покинули двор. — Ты ей веришь? — Это кажется вероятным. — Что с ней делать? — Это была Фейра, и, глядя на выражение ее лица, Люсьен порадовался, что его подруга сейчас не обращает свой гнев на него. — Я хочу поговорить с ней ещё раз, — Гелион ответил: — Тогда я решу, как нам поступить. Люсьен взглянул на Высшего лорда Двора дня. Поскольку инцидент был атакой на всех Высших лордов и все Дворы, решение должно было быть принято всеми ими. Несомненно, Гелиону нужно было время, чтобы обдумать, как ему поступить. Это все еще может привести к войне, предположил Люсьен. Он знал, что у Гелиона есть свой советник, но Люсьен подумал, что, возможно, Высший лорд оценит другую точку зрения. — Если... ты хочешь... обсудить... — Глаза Гелиона обратились прямо к Люсьену, который внутренне поморщился от того, как неуверенно он прозвучал. Он всегда умел это делать. Он провел века, играя во всевозможные игры в различных дворах по всей Притиании. Было смешно, что теперь он с трудом пытается спросить Гелиона, не хочет ли он поговорить. — Совету моего сына всегда будут рады. Моргнув, Люсьен на мгновение уставился на него, прежде чем кивнуть. — Кстати, об этом... — прошелестел голос Риса, и Люсьен обратил свое внимание на Высшего лорда Двора ночи. — Учитывая, что ты теперь признанный сын Двора дня, я чувствую, что должен освободить тебя от обязательств перед моим Двором. — Фиалковые глаза Риса встретились с глазами Люсьена, и Люсьен слегка склонил голову. Он ожидал этого. Он понимал, что Рис не думал, что он будет плохо работать или каким-то образом предаст Двор ночи, а освобождал его, чтобы он мог должным образом выполнять свои обязанности перед Двором дня, поскольку был назван наследником. — Я знаю, как ты будешь занят. — Я благодарю тебя за работу, пока я был тебе нужен... — ответил Люсьен, и Рис улыбнулся ему. — И пока ты нуждался в этой работе, — сказал Высший лорд: — Я благодарю тебя за твои усилия и за то, что ты подробно описывал то, о чем я тебя просил. На этот раз Люсьен улыбнулся Рису. — Я вкладываю усилия и внимание во все, что делаю, — Элейн поперхнулась чаем рядом с ним, а Люсьен улыбнулся еще шире, не сводя глаз с Риса. Фейра скорчила гримасу и закатила глаза, и улыбка Люсьена померкла, когда он почувствовал на себе пристальный взгляд матери. До конца завтрака он старался вести себя прилично и, как ему казалось, неплохо справлялся. По крайней мере, над столом. Там, где никто не мог видеть, рука Люсьена добралась до колена Элейн, а затем поднялась по ее бедру. Он был впечатлен тем, как ей удалось сдержать выражение лица, и сомневался, что кто-нибудь догадался бы, что он делает под столом и вне поля зрения. Когда его пальцы скользнули чуть выше, Элейн слегка подпрыгнула, и Люсьен понял, что достиг ее предела. Она была не против того, чтобы он прикасался к ней и был немного дерзким на публике, но она не собиралась делать что-то непристойное за столом во время завтрака на глазах у всех. Он поймал боковым зрением, брошенный ею краем глаза взгляд, и признательно улыбнулся, прежде чем скользнуть рукой по ее бедру к колену. Одна из рук Элейн опустилась под стол, и он позволил ей переплести пальцы, когда ее рука легла на его собственную. — Люсьен, — снова привлек его внимание голос Гелиона, и Люсьен некоторое время наблюдал за размышлениями отца, — я намерен сначала осмотреть тех, кто был ранен, после того как мы закончим здесь, а затем я пойду еще раз поговорить с Соршей. Если ты хочешь сопровождать меня... — Конечно, — ответил Люсьен, аккуратно положив столовые приборы на пустую тарелку. — Я готов, когда ты будешь готов. — Кто к чему готов? Нахмурившись, когда он узнал этот голос, Люсьен повернулся в своем кресле, чтобы посмотреть, как иллириец входит в дверь. — Кассиан? — голос Риса звучал почти растерянно. — Что ты здесь делаешь? — Неста пригласила меня. — Э-э... — Люсьен перевел взгляд на Несту, которая смотрела на Кассиана, сузив глаза. — Ты только что? — спросил Люсьен, и она перевела взгляд на него, сверкнув глазами. — Я... рассказала ему, что произошло вчера, — пробормотала она. — И попросила меня прибыть, — добавил Кассиан. — И вот я здесь. — Понятно. — Глаза Люсьена не отрывались от Несты, и он почувствовал легкое веселье по связи с Элейн, которая ухмылялась сестре. Ему показалось, что он понял, что произошло. Неста была потрясена событиями прошлой ночи и решила, что если Кассиан придет во Двор дня, то она будет в большей безопасности и лучше защищена. Люсьен считал, что она была права. — Я просто подумала... — сказала Неста, ее голос был более неуверенным, чем когда-либо слышал Люсьен. — Если бы Сорша не была найдена, то Кассиан мог бы помочь... — она прервалась и покраснела. Элейн и Фейра выглядели очень забавными, и Люсьену захотелось, чтобы он сидел за столом и наслаждался всем этим, но тут Гелион поднялся на ноги. — Кассиан, конечно, добро пожаловать во Двор дня. Прошу прощения, однако, нам с Люсьеном нужно кое-куда заглянуть. Люсьен поднялся на ноги, нежно проведя пальцами по руке Элейн. Она подняла на него глаза, когда он встал, и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб. — Увидимся позже, Лепесточек. Ее карие глаза переходили с него на Гелиона и обратно, и Люсьен наблюдал за ее улыбкой, когда она кивнула. — Увидимся за обедом, — ответила она, не переставая улыбаться, когда он сделал несколько шагов от стола и вышел вслед за Гелионом за дверь. Он успел мельком увидеть, как Кассиан занял недавно освободившийся стул, прежде чем дверь закрылась и его внимание вернулось к Гелиону.***
Элейн никогда не видела Несту такой смущенной. Ее старшая сестра то и дело бросала взгляд на Кассиана, а затем возвращалась к своей тарелке, ее щеки раскраснелись, и Элейн это нравилось. Кассиан сел рядом с Элейн, на место, недавно освобожденное Люсьеном, и почти сразу же начал рассказывать о том, что он видел этим утром в окрестностях Двора дня, и было очевидно, что он говорит только для того, чтобы заполнить неловкое молчание, поскольку Неста не произнесла ни слова с тех пор, как он сел. — Должен сказать, однако, — объявил Кассиан, и Элейн наблюдала, как он ухмыляется в сторону Несты. — Я надеялся на поцелуй в качестве приветствия. — Э-э... — Неста покраснела еще больше, румянец проложил себе путь к ее изящному горлу. Она сузила глаза на иллирийца, когда он продолжил. — От кого угодно... правда... вообще от кого угодно... — Ну, — пробормотал Рис, — надеюсь, ты с этим разберешься, потому что я точно не буду тебя целовать. — Фейра сделает это, — сказал Кассиан, его голос звучал заносчиво. — Фейра не будет, — Фейра ответила категорично. Кассиан надулся и перевел взгляд на Элейн, хотя она видела, как он быстро взглянул на Несту. — Как насчет тебя? — спросил он, и Элейн скорчила гримасу. — Нет? — уточнил он, наклоняясь к ней, чтобы подставить свою щеку. — Нет... — усмехнулась она. — Прекрати, — Неста пробормотала: — Никто не целует тебя, кроме меня. — Глаза Элейн расширились, когда она снова посмотрела на сестру, и она наблюдала, как Неста почему-то покраснела еще больше. — Я... имею в виду... — Я знаю, что ты имела в виду, — Кассиан хмыкнул, и Элейн удержалась от смеха, наблюдая, как Неста опустилась на стул, словно желая раствориться под столом. Подняв глаза, когда рядом с ней появилась Эйшк, Элейн улыбнулась. — Хочешь, я покажу тебе то, что мы обсуждали? — спросила леди Двора осени, ее голос был теплым и нежным. — Да, это было бы прекрасно, — ответила Элейн, отодвигая стул и поднимаясь на ноги. Счастье и маленькая искорка волнения промелькнули на лице другой фейри, и Элейн улыбнулась ей. — Я уверена, что вам понравится. — Не сомневаюсь, — Элейн помахала рукой сестрам и остальным сидящим за столом, повернулась и вышла вслед за Эйшк в коридор. Они шли молча, и Элейн все еще чувствовала волнение, исходящее от Эйшк, и не могла не улыбаться. Элейн стало интересно, как долго Эйшк ждала, пока ее сын найдет свою пару. — Это... ты помогла Гелиону все устроить? — спросила она, наблюдая за ней краем глаза. — Возможно, я обсуждала с ним некоторые детали. Элейн снова улыбнулась, и тут они свернули в новый коридор. Она не была в этой части дворца раньше и старалась обращать внимание на то, куда они идут, надеясь, что сможет найти дорогу обратно. Когда они остановились перед парой больших богато украшенных дверей, Элейн уже пыталась закрепить мысленную карту в своем сознании. Она провела пальцем по узору на дверях и поняла, что это большое солнце. — Это оно? — спросила она, и Эшк кивнул. — Да. — О... — Элейн колебалась, внезапно занервничав из-за того, чтобы открыть дверь и войти внутрь. — Хорошо... — ее рука легла на ручку, и она прикусила нижнюю губу, пытаясь представить, что будет по ту сторону. Она снова посмотрела на Эйшк, которая наблюдала за ней с нежной улыбкой. — Ладно... — Сделав глубокий вдох в надежде успокоиться, Элейн повернула ручку и толкнула двери. Солнц было больше. Это было первое, что она заметила. Солнца были на стенах и на крыше, и в основном все было золотым. — Ваау..., — пробормотала она, сделав несколько шагов в комнату и остановившись, чтобы оглядеться. На стенах висели цветы, и Элейн наклонила голову. Еще больше цветов украшали покрывало на кровати и подушки на низком диване у окна, и она повернулась, чтобы улыбнуться Эйшк. — Это прекрасно. — Посмотри поближе... — Эйшк жестом указала дальше в комнаты, и Элейн двинулась вперед. У входа стояло несколько диванов, на них аккуратно лежали подушки и коврики, а перед ними стоял небольшой столик. Пройдя дальше, Элейн взглянула на большую кровать. Золотистое покрывало, покрытое вышитыми на нем яркими полевыми цветами, еще больше подушек и подушечек, покрывающих все это. Она нежно провела рукой по тяжелому деревянному каркасу кровати, а ее взгляд остановился на окнах. — Здесь есть дверь... Элейн последовала за Эйшк к двери и смотрела, как другая фейри открывает ее. Они вышли в маленький дворик, и Элейн вздрогнула. Она не ожидала увидеть сад. — Это... — Вы не захотите проводить все время внутри. — Надеюсь, что нет. — Элейн посмотрела на небольшой участок травы, засаженный клумбами, а затем подняла глаза на молодые деревья, растущие у стены. Она знала, что определенно будет проводить здесь время с Люсьеном. Это было такое маленькое пространство, но оно было таким приятным и расслабляющим. — Пойдем... — Эйшк соединила руку с рукой Элейн и повела ее обратно в дом, закрыв и заперев за ними дверь. — Там есть кухня. — Конечно, — пробормотала Элейн. — Не хотелось бы случайно убить того, чья работа заключается в том, чтобы приносить нам еду... — Да, — Эйшк кивнула. — И такое случалось. — Ты действительно думаешь, что Люсьен... — Элейн бросила взгляд на мать своей пары, и Эйшк наклонила голову. — Трудно сказать, — ответила она тихо: — Когда безумие берет верх... остаётся не так уж много контроля. — Но... — Элейн сделала паузу: — Он... все еще... будет... собой... верно? — Да, — ответила Эйшк: — однако не забывай, часть его защищает и относится собственнически к своей паре. — Эйшк улыбнулась ей: — Он чувствует это к тебе с тех пор, как узы установились. Кивнув, Элейн дала этим словам осмыслиться. Она знала это. Она даже привыкла к этому, поняла она, думая о том, каким иногда становился Люсьен, когда они были вместе. Она думала о том, как его руки иногда сжимали ее, особенно после того, как что-то случилось или когда они были в разлуке. Он часто был собственником. Когда она снова посмотрела на Эйшк, Леди Двора осени улыбнулась, а затем открыла шкаф. — Здесь... — она жестом указала на шкаф, и Элейн приблизилась, чтобы посмотреть. — Все, что тебе понадобится. Припасы. Почувствовав, что краснеет, глядя на количество еды в шкафу, Элейн задумалась, как долго продлится это безумие. — Здесь довольно много еды, — тихо пробормотала она, и Эйшк кивнула. — Это может быть необходимо. — Хорошо, — она посмотрела на дверь в другом конце комнаты, и Эйшк направилась туда. — Это ванная? — Так и есть. — Замечательно, — Элейн быстро пересекла всю комнату к двери в ванную, усмехнулась, когда заглянула туда и увидела самую большую ванну, которую, как ей казалось, она когда-либо видела. — О боже... Эйшк издала смешок, который, как показалось Элейн, был похож на смех, когда она переступила порог. — Это... — сказала она, — все это дело рук Гелиона. — Я... вообще-то не думаю, что удивлена, — Элейн ответила, взглянув на другую женщину. — Это очень... по-Люсьеновски. — Она обвела глазами роскошную ванную комнату. Большая ванна занимала почти треть комнаты, а по стенам и на плитке был заметен характерный осенний мотив. — Да, — согласилась Эйшк, с радостью в голосе. — Так и есть. Элейн улыбнулась ей и еще раз окинула взглядом ванную комнату. Затем она вернулась в главную комнату помещения и позволила себе еще раз все осмотреть. Это определенно подойдет для того, что, как она предполагала, понадобится ей и Люсьену. — Тебе нравится? — спросила Эйшк. — Да, — Элейн кивнула, ее глаза все еще осматривали комнату. — Идеально.***
Когда фейри схватила его за руку, Люсьен моргнул и повернулся, чтобы посмотреть на нее. Фейри, которая накануне была одета в зеленое платье, улыбнулась ему. — Спасибо, — проговорила она: — Лорд Люсьен. Спасибо за то, что вы сделали для меня. — Не за что, — Люсьен почувствовал укол вины, вспомнив, как он хотел убежать и найти Элейн, и что именно Тамлин убедил его остаться и помочь. — Нам повезло, что ты сейчас здесь. — Она по-прежнему улыбалась ему, ее рука все еще сжимала его руку и держала ее, пока Гелион шел вперед. Высший лорд разговаривал с теми, кто был исцелен и кто все еще находился в процессе исцеления, по всей комнате. Люсьен перевел взгляд с Гелиона на фейри, все еще сжимавшую его руку. — Я ценю это, — сказал он ей. — Вы очень похожи на Высшего Лорда. — Она продолжила: — Это видно в вас. — Я..., — он оглянулся на Гелиона. По тому, как они общались с ним, и по тому, что Люсьен видел и слышал о Дворе дня на протяжении многих лет и с тех пор, как он побывал здесь в последние несколько дней, было ясно, что подданные Двора любят Высшего Лорда и восхищаются им. — Я... я рад, что вы так думаете. — Она отпустила его руку, и Люсьен снова улыбнулся ей. — Надеюсь, вам уже лучше, — сказал он и снова направился к Гелиону. Когда он подошел к старшему фэйцу, Гелион повернулся и посмотрел на него, и Люсьену показалось, что эти янтарные глаза смотрят прямо в него. — Ты произвел впечатление. — Я почти ничего не сделал, — ответил Люсьен, чувствуя, что краснеет от смущения и вины. — Это не то, что я слышал. Они направились к дверям, и Люсьен покачал головой. — Я хотел убежать, — начал он: — Я хотел найти Элейн. Я не чувствовал связи, и это сводило меня с ума. — И все же ты остался и помог. — За это надо благодарить Тамлина, — пробормотал он. — За то, что я обратил на это твое внимание, возможно, — Гелион ответил: — Но ты проигнорировал свой первобытный инстинкт - найти свою пару среди хаоса. Не многие смогли бы побороть такое желание, а ты смог. Чтобы помочь другим. — Я... — Так поступил бы хороший Высший лорд. — Кто-то должен сказать это Тамлину, — тихо сказал он, зная, что эти слова много значат для его старого друга. — Когда ты сам примешь это как истину, то сможешь рассказать ему. — Гелион улыбнулся ему и жестом указал в коридор. — Соршу держат в комнате на севере. — Ты хочешь поговорить с ней сейчас? — Думаю, да. — Гелион провел рукой по своим темным волосам: — И сегодня днем я подумал, что ты выступишь в суде вместо меня, чтобы объявить, что делается все возможное, чтобы помочь тем, кто в этом нуждается, и задержать виновных. — Я? — спросил Люсьен, наклонив голову и бросив взгляд на отца. — Почему? — Я назвал тебя своим Наследником, — сказал Гелион легкомысленно: — Когда ты заговоришь, они услышат меня. — Да... — Люсьен кивнул. Он знал, что, как наследник Гелиона, часть его обязанностей будет заключаться в том, чтобы говорить от имени Высшего лорда. — Что ты собираешься делать? — Ах, — Гелион пожал плечами: — Уверен, я что-нибудь да найду. — Ты хочешь, чтобы я обратился ко Двору, потому что... ты хочешь начать утверждать меня в качестве надежной части Двора и лидера... — Люсьен говорил больше с собой, чем с Гелионом, пытаясь понять, чего добивается Высший лорд. — Что-то вроде того. — Гелион завел его за угол, а затем посмотрел на него с ухмылкой. — Ты можешь выделить время? — его ухмылка расширилась, и Люсьен склонил голову набок. — Или, может быть, ты слишком занят своей парой? — Я... — Люсьен моргнул. — Что ты имеешь в виду? — Я думал, что ты понимаешь, о чем я. — В голосе Гелиона слышался смех. — Я думал, ты вкладываешь усилия и внимание во все, что делаешь. Люсьен бросил косой взгляд на Высшего лорда. — Ты слышал это... — Конечно. Также мне приятно, что мой нос - не единственное, что ты унаследовал от меня. — Чт-... — Люсьен слегка поперхнулся, отчаянно пытаясь не представлять себе, что это значит, и стараясь держать свою мать как можно дальше от своих мыслей. — У тебя есть план? — спросил Гелион, и Люсьен вопросительно поднял на него бровь. — Для брачного безумия? — О... — Люсьен прикусил губу, подстраивая свой шаг под шаг старшего мужчины. — А он должен быть? — Да. — Я... решил, что просто позволю этому произойти естественным образом. — Я уверен, что по большей части это было бы прекрасно, — сказал Гелион, и Люсьен быстро взглянул на него, а затем снова посмотрел на пол, пока они продолжали идти по коридору. — Но ты, очевидно, хочешь, чтобы все прошло хорошо... — Очевидно... — Люсьен нахмурился. Он не подумал о том, что все может пойти плохо. — Для чего мне нужен план? — спросил он, — Ты же не думаешь, что я... причиню... ей боль? — Нет... — Гелион покачал головой: — Конечно, всякое бывает... — Янтарные глаза на мгновение метнулись в сторону Люсьена: — Есть и другие вещи, которые нужно учитывать. Каким бы сильным ни было это безумие, будут времена, когда вы не будете... спариваться. Люсьен скорчил гримасу по поводу этого термина. — Ах... — Это все равно будет время высокой близости, — Гелион продолжил: — Что вы будете делать в эти моменты? — Я не знаю, — признался Люсьен. — Я не думал об этом... Я... мне никогда не нужен был план, чтобы провести время с Элейн. Это всегда происходило так естественно... — Он задумался на мгновение: — Быть с ней проще, чем с кем бы то ни было... Я подумал, что это будет еще проще, когда связь будет принята и окрепнет. — Я уверен, что ты прав. — Высший лорд Двора дня улыбнулся, и Люсьен провел рукой по собственному лицу, задевая пальцами шрам. — Однако женщины любят особые случаи. — Гелион бросил на него многозначительный взгляд, и Люсьен понял, что тот говорит, исходя из личного опыта. — Подозреваю, что Элейн была бы такой же. Она бы оценила попытку отметить это событие. — Брачный подарок, — сказал Люсьен, и Гелион сделал небольшой кивок в знак одобрения. — Я думал об этом. Я не был уверен, что это... — Люсьен пожал плечами: — Здесь так принято? — Разве это имеет значение? — Гелион улыбнулся: — Если ты хочешь это сделать, то делай. Она твоя пара, и она будет отвечать тебе и тому, что искренне исходит от тебя. — Ты прав, — Люсьен сделал мысленную пометку разобраться с этим к концу дня. — Спасибо. — Не за что, — Гелион усмехнулся, и Люсьен немного расслабился. — Ты можешь говорить со мной об этом в любое время, когда захочешь, Люсьен. Ты ведь знаешь об этом, не так ли? — Да. — Люсьен улыбнулся: — Спасибо. — Он не знал, удивила ли его открытость Гелиона или нет, но, тем не менее, он оценил сделанное предложение. — Эта комната. — О. — Остановившись перед узкой дверью, Люсьен уставился на нее. Он забыл, что они шли допросить Соршу о том, что она пыталась сделать накануне. — Точно...***
Комната была небольшой и просто обставленной. На окнах не было занавесок, и утреннее солнце ярко освещало комнату и каждую деталь в ней, не давая Сорше возможности спрятаться. Она стояла на коленях посреди небольшого пространства, скромно склонив голову, когда Гелион подошел, а Люсьен последовал за ним, убедившись, что дверь заперта, как только они оказались внутри. Сорша... — Гелион остановился, глядя на жрицу, стоящую перед ним на коленях. — Высший лорд. Люсьен наблюдал за тем, как она повернула свое красивое лицо к Гелиону, ее глаза были яркими и обожающими, когда она смотрела на него. Солнце светило в окно, и как раз напротив того места, где стояла Сорша, он подумал, не выбрала ли она это место специально для этой цели. Она выглядела образцом невинности, и он надеялся, что Высший лорд на это не купился. Сделав несколько шагов вперед, Люсьен встал рядом с отцом и посмотрел на Соршу. — Давай повторим это еще раз, — начал Гелион, — объясни свои действия, чтобы Люсьен сам мог услышать, что ты хочешь сказать. — Я... — Сорша на мгновение взглянула на Люсьена, но затем вернула взгляд на Гелиона. — Я, конечно, никогда не хотела причинить вам боль, Высший Лорд. — И все же, — Люсьен вклинился: — Ты убила несколько человек. Сорша имела наглость выглядеть раскаявшейся. — Я не думала, что это случится... — тихо сказала она. Люсьен хотел спросить, как она могла такое утверждать, но она продолжила. — Я хотела только вызвать небольшую панику и беспорядок... а потом я собиралась помочь вылечить всех, кто был ранен, восстановить и позаботиться обо всем, в чем я могла бы помочь. Тогда все увидели бы, что я люблю Двор дня, и, надеялась, что мне дадут должность получше... — Ты опоил половину Двора поцелуем смерти. — Голос Гелиона не отличался мягкостью, и Люсьен был рад это слышать. — Да, чтобы я могла быть одной из немногих, кто может исцелять... — она нахмурилась, — я... была бы... бесценна. — Затем она умоляюще посмотрела между ними. — Я бы сделала все возможное, чтобы помочь. — Это не б... — Люсьен был прерван Гелионом, поднявшим руку, чтобы заставить его замолчать. — Мы здесь не для того, чтобы вступать с ней в дебаты. — Его отец сказал мягко: — Только лишь для того, чтобы она говорила. Люсьен с большим трудом сдержался, чтобы не сказать что-нибудь еще. Удержание языка за зубами никогда не было его сильной стороной. Он перевел взгляд с Гелиона на Соршу, пытаясь очистить свое выражение лица от неприязни, в то время как жрица сделала глубокий вдох, ее красивые глаза расширились и стали умоляющими. — Я не знала, что это будет так... плохо, — сказала она со слезами на глазах. — Я не знала, что они заставят весь балкон рухнуть... — Кто? — Тон Гелиона был резким, и Люсьен знал, что на любой вопрос, заданный ему таким образом, он ответил бы без раздумий. Сорша, однако, не казалась впечатленной этим. — Низшие фейри, — пробормотала она: — Я говорила Вам вчера. Я не знаю их. Они покинули дворец... я не знаю куда. Люсьен подумал, что это слишком удобно, и закатил глаза. — Ты нацелилась на Элейн... — Нет... я... просто хотела предотвратить появление ее видений... — ее голос звучал тихо и невинно. Когда он снова посмотрел на нее, то увидел, что жрица уже наблюдает за ним. — Это все?— спросил он, и она перевела взгляд на Гелиона. — Прошу, — она вздохнула: — Мое единственное желание - служить Вам, Высший Лорд. — Если у тебя нет для меня новой информации, Сорша, мне придется пойти и решить твою судьбу. — Пожалуйста... — прошелестела она, и Люсьен увидел, как ее руки потянулись к одной из ног Гелиона. Она придвинулась еще ближе к нему, все еще умоляюще глядя на него. — Прошу... Я лишь хочу служить Вам. Гелион высвободился из рук жрицы и повернулся к двери. Люсьен молча последовал за ним, бросив через плечо взгляд на Соршу, которая все еще стояла на коленях. Когда они вышли в коридор, он со вздохом повернулся к Высшему лорду. — ...Это было полезно? — Ты ей веришь? — Гелион спросил: — Ты веришь, что она не знала, как все будет плохо? Что весь балкон рухнет? Люсьен задумался. — Я... не уверен, — ответил он: — Но... нет... я ей не верю. — И я. — Что ты будешь с ней делать? — Это нужно обсудить со всеми Высшими лордами, — сказал Гелион: — Они все должны будут проголосовать. — Высший лорд сделал секундную паузу. — Ее целью была Элейн, поэтому я думаю, что она тоже должна высказаться... и ее сестры тоже... Люсьен кивнул, совершенно уверенный, что знает, что и Неста, и Фейра хотели бы сделать с Соршей. — Часто ли вы здесь казните предателей? — Нет. — Гелион ответил: — Прошли века с тех пор, как при моем Дворе был предатель.*
— Удовлетворяет ли тебя ваш секс-салон? — Фейра! — Элейн вскочила, устремив взгляд на младшую сестру. — Ну...? — Бледные глаза Фейре были устремлены на Элейн, которая почувствовала, что краснеет. Взглянув на Несту в поисках поддержки, Элейн удержалась от вздоха, когда на лице старшей сестры тоже не было ничего, кроме интереса и любопытства. — Эйшк сказала, что Гелион спроектировал большую его часть, — добавила Вивиан, в ее голубых глазах ясно читались озорство и радость. — Это довольно очевидно при взгляде на него, — признала Элейн. — Это почти как если бы он пытался напомнить Люсьену, что он его сын. — Интересно, — размышляла Неста. — Странно, что он захотел напомнить о себе в комнате, в которой будет находиться его сын во время своего брачного безумия... — Он, наверное, думал, что был гостеприимным, — добавила Вивиан. — Создавая для него своего рода дом для него во Дворе дня, как часть Двора. — В этом есть смысл, — согласилась Элейн. — Похоже, именно это было его целью все то время, что мы с Люсьеном находимся здесь. — Она наклонилась вперед к маленькому столику между диванами, на которых они сидели, и налила себе свежий чай. — Он хочет, чтобы Люсьен почувствовал, что здесь его место. — Он хочет, чтобы вы оба остались, — Фейра согласилась. — Итак... как выглядит эта комната? — Она золотая, — сказала им Элейн, слегка усмехаясь. — Повсюду солнце, цветы... а в ванной комнате самая большая ванна, которую я когда-либо видела. — Ее глаза перебегали с Фейры на Несту и Вивиан: — Там есть сад... Фейра рассмеялась. — Только не забудьте оставить свои занятия на кровати внутри и постарайтесь не испачкаться на клумбе в саду. — О, Фейра, — Неста покачала головой: — Это было... Фейра закатила глаза на Несту. — Расскажи мне подробнее, почему Кассиан здесь...? Элейн наблюдала, как Неста покраснела и мгновенно замолчала. — Я... уже всем рассказала. — Ее старшая сестра пробормотала: — Он пришел помочь, если Сорша не найдется... — Ммм... — Тон Фейры подсказал всем, кто слушал, что она в это совсем не верит. Элейн перевела взгляд на чайник, стоящий на столе, и стала рассеянно возиться с ним. — Как вы думаете, когда я должна это сделать? — спросила она, не совсем уверенная в том, что хочет получить ответ от других женщин. Она не знала, прислушается она к их советам или нет, но полагала, что это было бы интересно обсудить, учитывая то, что произошло в последнее время. — Должна ли я подождать... из-за того, что сделала Сорша...? — Никто не может тебе этого сказать, — мягко сказала Вивиан, поднимая чашку с чаем. — Ты делаешь это, когда чувствуешь, что это правильно для тебя. Кивнув, Элейн подумала об этом. Ей нужно будет еще раз поговорить с Гелионом.***
Разговор шел по кругу, и Элейн все больше уставала. Она сидела за большим круглым столом в одной из больших золотых комнат Гелиона. Здесь присутствовали Высшие лорды от каждого из дворов, и в этот момент казалось, что все они говорят одновременно. Элейн сдержалась, чтобы не закатить глаза, и оглянулась на Несту, сидевшую рядом с ней. Ее старшая сестра выглядела примерно так же раздраженно, как и Элейн, и она предположила, что и она, и Неста считают, что они могли бы находится в месте и получше. — То, что она заявила, не имеет значения. — Таркин вмешался громче, чем кто-либо другой в этот момент. — Она была частью этого. Она должна заплатить за это. — Разве намерение не имеет значения? — спросил Тесан. — Ее намерением было сделать именно то, что она сделала, — ответил Таркин. — Это не то, что она утверждает. — Голос Тесана был ровным, и Элейн было легко его слушать. — Девушка сказала, что она не знала о серьезности того, что должно было произойти. Я думаю, это уже кое-что значит. — Нет, если она солгала, — добавил Эрис. Элейн наблюдала, как Высший лорд Двора осени обратил свои янтарные глаза на Люсьена. — Ты думаешь, она лжет... — Я... — Голос Люсьена был нерешительным, и она знала, что он обдумывает, какой вес будут иметь его слова. — Я действительно думаю, что она лгала об этом. — Он сказал мягко: — Думаю, что она была стоит за всем этим, и, ставя под сомнение ее намерения, она надеется смягчить осуждение, вынесенное ей. — Конечно, этого она и добивается, — сонласился Эрис, оглядываясь на сидящих за столом. — Вы все видели, как ведет себя эта женщина... Все, что она делала с тех пор, как мы прибыли сюда, было попыткой добиться власти для себя. Это ничем не отличается. — Что же тогда с ней делать? — спросил Тамлин, опираясь локтем на стол и поднимая светлые брови на Эриса. — Это Двор Гелиона... — Вот почему я пригласил вас всех сюда, — заговорил Гелион. — Нападение было совершено на всех нас. Решение должно быть принято всеми нами. Элейн просто наблюдала за комнатой, когда по столу прокатился ропот. Она наблюдала, как Рис и Фейра обменялись взглядами, которые она не смогла расшифровать, а затем повернула голову, чтобы посмотреть на Люсьена, сидящего справа от нее. — Какое решение он хочет, чтобы мы приняли? — пробормотала она, встретив его взгляд, когда он перевел его на нее. Люсьен наклонился к ней, и Элейн склонила голову вбок, когда он приблизил губы к ее уху. — Наказанием, скорее всего, будет казнь. — Она снова повернула голову и посмотрела на него, вглядываясь в его суровый взгляд красновато-коричневого глаза. — Ты согласен с этим? — спросила она, и он лишь кивнул. — Она пыталась убить нас... тебя... — одна из его рук обхватила ее запястье, осторожно удерживая. — Она намеренно выбрала тебя... Если она была готова убить, чтобы добиться положения во Дворе, нет сомнений, что она сделает это снова. Ей нельзя доверять... она опасна для всех. — И все должны согласиться? — Элейн вздохнула, ее взгляд вернулся к лицу Люсьена. Он кивнул, и оба его глаза, забегали туда-сюда по ее лицу. — Гелион действительно сказал, что хочет единогласного решения. Что решение должно быть принято сообща. — Понятно. Люсьен выглядел так, словно собирался сказать ей что-то еще, когда заговорил Каллиас. —Может быть, поставим это на голосование? — Значит, ты все решил? — мягко спросил Рис. — Жрица напала на нас, — ответил Каллиас: — Всех Высших лордов Притиании. При любом дворе нападение на любого из нас - это смертный приговор. Не похоже, что нам есть что решать. — Очень хорошо, — сказал Гелион: — Мы все должны согласиться. — Он поднялся на ноги, а Элейн наблюдала за ним. — Поднимите руку, если вы согласны, что жрица Сорша должна быть предана смерти за ее действия и участие в нападении на балконе. Вокруг стола в унисон поднялись руки. Таркин, Тесан, Каллиас и Вивиан, Тамлин, Рис и Фейра, Эрис, Люсьен. Гелион поднял свою руку, его янтарные глаза переместились на Несту, а Элейн наблюдала, как ее сестра медленно поднимает руку. Элейн не двигалась. — Лепесточек... — Голос Люсьена был мягким. — Нет. — Элейн... — сказал Гелион, его собственный голос также звучал мягко. — Нам нужен твой голос... — Нет, — ответила она, на этот раз тверже. — Что значит "Нет"? — спросил Таркин. — По-моему, все предельно ясно, — сказала Элейн, пульс учащенно бился в ее жилах. Они все смотрели на нее, ожидая, что она поднимет руку и проголосует. Этот голос означал бы, что Сорша будет предана смерти, а она не хотела в этом участвовать. — Тебе нужно проголосовать, — объяснил Эрис: — Вот как это работает... — Я в курсе. — Не думаю, что ты понимаешь... — вставил Таркин. — Это должно быть единогласно. — Я понимаю, — сказала Элейн, удивленная резкостью своего голоса. — Вы говорите, что вам нужен мой голос. Я говорю, что вы его не получите. Не то чтобы ей вообще нравилась жрица. Элейн с трудом переносила мысли о светловолосой женщине. Особенно после того, что эта сука пыталась сделать с Люсьеном в том коридоре, и после того, что она потом сказала о его шраме. Элейн совсем не любила Соршу, но она не хотела в этом участвовать. Было ясно, чего хотят остальные, и если это было их решение, то они могли просто пойти и сделать это сами, но она не собиралась позволять им заставлять ее голосовать, когда это все равно не имело значения. Ее не заставят согласиться с тем, в чем она не хочет участвовать. Еще один ропот пронесся по столу, и несколько пар растерянных глаз снова устремились на нее. — О чем ты думаешь, Элейн? — это был Гелион, и Элейн с облегчением увидела в его глазах интерес, а не раздражение или гнев, когда он смотрел на нее. — Вы все уже решили, — сказала она. — Если это то, что вы намерены сделать с Соршей, то я не вижу смысла даже участвовать в этом. У меня нет желания подавать голос, который отправит кого-либо на смерть. Вы можете делать, что хотите, но я не буду принимать в этом никакого участия. — Элейн увидела, как Вивиан улыбнулась ей, а рука Люсьена нежно сжала ее запястье, и его большой палец обвел на ее коже успокаивающие круги. Она почувствовала, как от него исходит маленькая искорка гордости, и на мгновение перевела взгляд в его сторону, чтобы встретиться с ним глазами. — Очень хорошо, — сказал Гелион: — Мы не получим единогласного голосования... — Итак, что мы будем делать? —спросил Тесан. — Мы пройдем через это, — вставил Таркин, и Элейн встретила его взгляд, когда он посмотрел на нее. — Элейн отказывается голосовать, но все голоса были за казнь... — Зачем тогда голосовать, если мы просто игнорируем всех, кто не согласен? — спросил Тамлин, его зеленые глаза перемещались по столу. — Мы не можем игнорировать то, что должно быть сделано, лишь потому что одна женщина не согласна, — Таркин пристально посмотрел на Тамлина, а затем на Гелиона. Элейн почувствовала, что Люсьен вспыхнул, и осторожно положила руку на его колено под столом. Гелион обвел взглядом всех присутствующих, и Элейн увидела, что он пытается решить, что сказать или сделать. — Я же сказал, что нам требуется единогласное согласие... — Один несогласный голос - это достаточно близко, — сказал Таркин. — Элейн выразила свое неприятие того, что должно быть сделано, однако, это остается тем, что мы должны сделать. Все, кто помогал Сорше в ее заговоре и кто может оставаться при дворе, должны увидеть, что происходит с теми, кто пытается сделать что-то подобное против любого Высшегг Лорда, не говоря уже обо всех сразу. Это не то, в чем у нас есть выбор. — А как насчет изгнания? — вставил Эрис. — Новый любимый метод Двора осени? — спросил Таркин. — Я... кажется, припоминаю проблему с этим планом, — мягко сказал Тесан. — Твой отверженный брат пытался убить Люсьена и меня, потому что смог объединиться с другими без Двора. Полагаю, Жрица будет столь же убедительна. Эрис скорчил гримасу и замолчал, а глаза Элейн вернулись к Гелиону. — Элейн... — начал Высший лорд Двора дня. — Я призываю тебя пересмотреть свое решение... — его голос был мягким, и Элейн выдержала его взгляд. _ Мы проголосуем снова... — Это не имеет значения, — сказала она: — Я облегчу тебе задачу. — Поднявшись на ноги, Элейн отпустила Люсьена и отошла от стола. — Я понимаю, что вы чувствуете необходимость сделать то, что должны... но я не буду голосовать за это. С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.***
Именно Эйшк первой обнаружила Элейн, сидящую в одном из кабинетов Гелиона. Леди Двора осени опустилась на стул рядом с Элейн, которая подняла глаза и посмотрела на рыжеволосую фейри. — Откуда ты знаешь? — У меня свои методы, — мягко ответила Эйшк. Элейн посмотрела на другую женщину, которая больше ничего не сказала. — Ты думаешь, я должна была голосовать вместе с ними? — Нет, если ты не считаешь, что должна. — Готова поспорить, что они все так делают. — Они мужчины. — Эйшк пожала плечами: — Это будет не последний раз, когда у вас будут разные мнения. Когда ты станешь Леди Двора дня, а Люсьен - Высшим лордом, у тебя будет больше власти и возможности заставить их услышать тебя. — Она ласково улыбнулась Элейн: — Ты станешь лучше понимать их. — Как ты это делала? — Элейн посмотрела на Эйшк, вспоминая резкость Берона. Она не представляла, как эта нежная леди справилась с таким мужчиной. — Время и опыт, — ответила Эйшк. — У тебя они тоже будут. — Подняв руку, она мягко опустила ее на плечо, и снова улыбнулась. — И Люсьен уже прислушивается к тебе. Это было бы половиной твоей битвы. — Так и есть, — согласилась Элейн, улыбнувшись в ответ. — Конечно, прислушиваюсь. — Голос Люсьена донёсся из дверного проема, и Элейн и Эйшк повернулись, чтобы посмотреть, как он идет через комнату к ним. Дойдя до дивана, он наклонился и ласково поцеловал маму в щеку, после чего перевел взгляд на Элейн. — Ты в порядке, Лепесточек? — Да. Его глаза мелькали взад-вперед по ее лицу, и она наблюдала, как он опускается перед ней на колени. Он все еще смотрел на нее оценивающим взглядом, и она склонила голову, оглядываясь на него. — Они собираются казнить Соршу, — тихо сказал он, наблюдая за ее реакцией. Элейн просто кивнула. — Я так и думала. — ... что ты об этом думаешь? — спросил он, и Элейн испустила вздох. — Я не знаю, — ответила она: — Ты прав в том, что она опасна. Даже если бы ее изгнали, как предлагал Эрис, она могла бы поступить так же, как твои братья, и убедить таких же изгнанных присоединиться к ней. Вряд ли она могла бы остаться здесь, потому что продолжала бы пытаться достичь желаемого... — Так ты согласна с решением? — Люсьен поднял бровь, и Элейн снова наклонила голову, ее глаза были устремлены на его лицо. — Я никогда не говорила, что не согласна. Я не говорила, что хочу, чтобы ее оправдали или помиловали... — ответила она. — Я просто не хотела, чтобы меня заставляли голосовать за это. Это было теи, что должно произойти в любом случае... Я не буду человеком, который поднимает руку, чтобы проголосовать, потому что все остальные это сделали. Я не буду тем, кто проголосовал за то, чтобы положить конец чьей-то жизни. — Понимаю... — Люсьен поднялся на колени, поднес одну из своих больших рук к ее щеке и нежно погладил ее. — Я понимаю, любовь моя. — Понимаешь? — Я так гордился тобой. — Он улыбнулся: — Вот так огрызаться на Таркина. Стоять на своем. — Пока я не ушла, — пробормотала она, глядя на его лицо, и он кивнул. — Ты станешь лучше в этом, — сказал он ей, проведя большим пальцем по ее челюсти. — Ты узнаешь, как заставить их слушать, когда ты с ними не согласна. — Твоя мама сказала мне то же самое, — сказала она, ее глаза обратились к Эйшк, которая в свою очередь улыбнулась. — Как ты думаешь, кто меня научил? — Люсьен усмехнулся. Элейн подняла одну руку к его лицу, ее пальцы нежно провели по его шраму, а затем скользнули в его волосы. Она выдержала его взгляд, все еще чувствуя гордость за нее, текущую по узам. Это правда, ему понравилось, что она высказала свое мнение другим Высшим Лордам, и что она не отступила и не отдала свой голос только потому, что они этого хотели. — Твое неповиновение, — пробормотал он, достаточно тихо, однако Элейн не была уверена, сможет ли Эйшк услышать, — было таким сексуальным... Элейн покраснела, ее пальцы все еще порхали в его волосах. — Я запомню это на потом, — ответила она, надеясь, что только он мог ее услышать. Он ухмыльнулся, и, если она и услышала, Эйшк сделала вид, что ничего не услышала.*
Казнь должна была состояться на закате, и Элейн не собиралась туда идти. Она не видела причин для своего присутствия. Люсьен был необходим, так как он был сыном Гелиона и наследником Двора дня, и от него ожидали согласия с приговором и поддержки при его исполнении. Все остальные Высшие Лорды тоже должны были присутствовать. Элейн, однако, вернулась в покои, которые Гелион приготовил для нее и Люсьена. Весь день она медленно переносила их вещи в покои. Она не сказала Люсьену, так как все еще хотела, чтобы ее согласие на узы было сюрпризом, и не хотела, чтобы он знал, что она разрабатывает план, как это должно произойти. Она начала с самых небольших вещей, надеясь, что выбирает то, что не будет упущено. Зная, что когда придет время, остальные вещи будут перенесены в покои, она позаботилась о том, чтобы там не валялось ничего, что можно было бы не заметить. Когда она добралась до комнат, Элейн принялась за небольшую перепланировку. Ей все нравилось, это правда, но она считала, что некоторые вещи могли бы находиться в разных местах. Например, диваны вокруг зоны отдыха у входа. Ухватившись за подлокотник, Элейн толкала и тянула, пока не смогла сдвинуть весь диван. Разобравшись, как лучше их передвинуть, она потратила добрый час на то, чтобы расставить все по своим местам. К тому времени солнце зашло за горизонт, и казалось, что сам воздух светится слабым оранжевым светом. Это был закат, и Элейн знала, что должно произойти в этот самый момент. Что-то кольнуло Элейн, и она опустилась на одну из кушеток, пытаясь определить, что это за эмоция. Отвращение? Сожаление? Зная, что он вернется в их комнату, когда освободится, Элейн поднялась на ноги и повернулась, чтобы в последний раз осмотреть остальную часть покоев. Все выглядело как надо, и она удовлетворенно улыбнулась, прежде чем выйти за дверь. Возвращение в их комнату не заняло много времени, и Элейн обнаружила, что в ней нет ее пары. Она все еще чувствовала его по узам, поэтому опустилась на кровать, чтобы дождаться его. Только минут через десять дверь открылась, и вошел Люсьен. Его лицо в точности отражало то, что она чувствовала от него по узам, и она встретила его взгляд, когда он подошел к ней. Похлопав по кровати рядом с собой, Элейн подвинулась, чтобы освободить ему место, и Люсьен сел рядом с ней. — Любимый... — пробормотала она, нежно поглаживая рукой его спину. — Все закончилось? — Да, — ответил он мягким голосом. — Это было ужасно? — Да... Элейн прислонилась к руке Люсьена, положив голову ему на плечо. — Мне жаль. — Она вздохнула, и он кивнул, прислонившись к ней спиной. — По крайней мере, теперь мы в безопасности, — пробормотал он: — Все мы. — Держал ли слово Гелион? — спросила она. — До того, как приговор был приведен в исполнение? — Да. — Люсьен сказал: — Он объяснил их выбор и дал понять всем, кто еще думает сделать что-то подобное, что их ждет та же участь. — Она все еще чувствовала его эмоции по узам, и улыбнувшись ему, прижалась губами к его плечу. — Я люблю тебя, — прошептала она, и когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, он нежно улыбнулся ей в ответ. — Не так сильно, как я люблю тебя, Лепесточек.