Лазурная музыка

Се Лянь мог быть забывчивым или рассеянным, но не глупым. Поэтому он сразу заметил, что что-то изменилось. И чем дольше Се Лянь наблюдал за двумя демонами, тем больше понимал, что что-то произошло за его спиной. Тогда принц решил, что два демона все же поссорились. Се Лянь не хотел быть навязчивым, поэтому не спрашивал о ссоре, а только попытался помирить этих двоих. Но ни Хуа Чэн, ни Ци Жун не шли друг другу навстречу. Между ними как будто выросла стена. Хотя Се Лянь замечал, что Сань Лан изначально был несколько холоден к Ци Жуну, но он надеялся со временем сгладить эти углы. Тем более что и Ци Жун имел непростой характер, казавшись окружающим наглым и грубым, а может даже оскорбительным и бесцеремонным. Се Лянь тоже раньше плохо про него думал и отмахивался от его восторженности. Жизнь в Сяньлэ казалась уже и не его прошлым, настолько оно стало размытым. Тогда он и не обращал внимания на Ци Жуна. Точнее из-за его выходок Се Лянь помнил, как поучал и пытался вразумить двоюродного брата, но… но разве без этого он искал встреч с Ци Жуном? Нет. У него была своя жизнь и на младшего родственника он обращал внимание только потому что. И за это сейчас Се Ляню было стыдно. Но это время было безвозвратно утеряно. Потом Се Ляню тем более было не до Ци Жуна, а ведь тот также как и он потерял все. Брат не упал с Небес, только потому что не вознесся. А так… они потеряли все. И сейчас Се Лянь видел, насколько они были похожи. Ни страны, ни родни, ни друзей. Ничего. У них не осталось никого в этом мире, но даже тогда вспоминал ли Се Лянь о Ци Жуне? Нет. Он барахтался в жалости к себе и в нищете. Это именно Ци Жун нашел его. Именно он просто был с ним, говорил, помогал, поддерживал. Он не дал ему сойти с ума, когда умерли родители. Он оберегал его, искал работу, деньги, ночлег. Выкармливал, даже когда он воротил нос. Он-то и оставил его только потому что вмешался Безликий. А потом снова вернулся. Снова нашел его. И снова спас от боли. Так что Се Лянь был решительно настроен сейчас позаботиться о Ци Жуне. Лазурный демон нашелся в одной из комнат, что выделил Хуа Чэн под покои принцу. Ци Жун прочно тут обосновался, заполнив комнату бумагами, насколько понимал Се Лянь, какими-то частями к своим инструментам. — А-Жун? Я не отвлекаю? — спросил Се Лянь, аккуратно постучав костяшками о косяк. — Все время мира для тебя одного, А-Лянь, — несколько заторможенно откликнулся демон, дописывая строчку и поворачиваясь к божеству. — Ты весь в делах я смотрю, — улыбнулся Се Лянь. — Не стой в дверях, гэ. Ты что-то хотел? — спросил Ци Жун. — Ах. А-Жун, скажи честно, что произошло между тобой и Сань Ланом? — спросил принц. — И не говори, что ничего! Я же вижу, что что-то есть. — Ах, Ляньлянь. Он влюблен. Безумно, крепко и давно влюблен в прекрасную золотую лозу с яшмовыми листьями, — сказал Ци Жун, решив побесить Хуа Чэна, рассказав Се Ляню всю правду, но несколько ее замаскировав. Зная Се Ляня, тот даже и не поймет, в чем суть и о ком говорит Ци Жун. А так он и не соврет, и устроит Хуа Чэну микроинфаркт (ну или не микро), чтоб тот был занят своей гейской паникой и больше с мудачьими замашками к нему не лез. Ци Жун был уверен, что хотя бы уже одна бабочка спешит к Хуа Чэну. — А? — непонятливо откликнулся Се Лянь. — И оказалось, что я испытываю похожие чувства к той же особе, — честно признал Ци Жун, решив что раз сдавать с потрохами Кровавого дождя, то и самому можно присовокупиться к этой самоубийственной затее. — О! — неловко откликнулся Се Лянь, чуть покраснев. — Вот именно. Тут меня немного приложили об пол. Ну и в общем все. Теперь он зыркает на меня, а я дуюсь на него. И никто из нас не собирается отступать, — пожал плечами Ци Жун, смотря на Се Ляня. — Что ж… Это… Кх-кх. Я рад за вас. В смысле.! Что вы кого-то любите. А кто она? — спросил Се Лянь. Именно в этот момент на пороге их комнаты как будто из-под земли вырос Собиратель цветов под кровавым дождем и выглядел он… Видимо как последнее, что ты увидишь в своей жизни. — Ци Жун, — прорычал Хуа Чэн, хватаясь за Эмин. Ци Жун же спрятался за спиной Се Ляня, обхватывая руками его за пояс, от чего Хуа Чэн побагровел еще больше. — Сань Лан! Сань Лан, прошу, не надо сражений! Я уверен, что вашу проблему можно и нужно решить мирным путем! Разве обрадуется твоя возлюбленная, узнав об этом? — выступил миротворцем Се Лянь, не зная, что только он и мог бы остановить Хуа Чэна от убийства Ци Жуна. — Гэ прав. Мой царственный А-Лянь такой умный. Раз гэ так рассуждает, то может даст нам совет, как поступить, раз никто не хочет отступать, — попросил совета Ци Жун, выглядывая из-за плеча Се Ляня и подмигивая Хуа Чэну, у которого от напряжения вздулись вены на руках и шее. — Гэгэ, прошу, не слушай этого сумасшедшего, — процедил сквозь зубы Хуа Чэн. — Извини, Сань Лан, если А-Жун смутил тебя. Но совет… Может раз вы двое так стоите на своем и не собираетесь отступать от своих слов, что очень похвально, то может оставите выбор… на возлюбленную? — предложил компромисс Се Лянь, поворачиваясь к Ци Жуну. — Совет хорош, гэ. Вот только тогда один из нас точно останется с разбитым сердцем. А что может быть хуже вечных страданий? Наши души тогда никогда не найдут покоя, — нахмурившись, сказал Ци Жун, завладевая вниманием не только принца, но и Непревзойденного. — И что ты предлагаешь? — все еще несколько воинственно, но и с интересом спросил Хуа Чэн, не догадываясь, о чем хотел сказать Ци Жун. — О! Это лишь мысль, но если чувства нашей дорогой лозы одинаковы к обоим, то разве не поставим мы ее перед худшим выбором в жизни, заставляя отдаться одному, вычеркнув из своей жизни другого? — задал риторический вопрос Ци Жун. Се Лянь же нахмурился, обдумывая эту мысль, а Хуа Чэн через пару секунд резко побледнел, да шокировано вытаращился на Ци Жуна. Лазурный демон же усмехнулся, догадавшись, что до ХуаХуа наконец дошло, что он имел в виду. — Нет, — неверяще на выдохе глухо сказал Хуа Чэн. — Как думаешь, А-Лянь, найдется ли в сердце самой прекрасной души места для любви двоих? — бессовестно спросил Ци Жун. — Нет, что ты творишь? — слабым голосом спросил Хуа Чэн, не веря в происходящий перед ним разговор. — Для двоих? Это как? — удивленно переспросил Се Лянь у Ци Жуна, не обращая внимания на умирающего внутри Сань Лана. — Вот так. Бывают же у мужа несколько жен. И для каждой он находит время и любовь, — пожал плечами Ци Жун, притворяясь, что ему легко дается этот разговор, и сам он нисколечко не нервничает. — О… О! Я понял тебя, А-Жун! — обрадовался Се Лянь. — О? Так гэ даст ответ на мой вопрос? — спросил еще раз Ци Жун, обмирая внутри от собственной храбрости. — Я думаю, что раз вы двое стоите на своем, а дева по твоим словам одинаково ценит каждого из вас… Я думаю, что сердце ее может выбрать двух мужей, не обделяя вниманием никого из вас, — вспыхнул под конец предложения Се Лянь, представив себе такую картину. — Гэгэ, — неверяще произнес Хуа Чэн, смотря на принца широко распахнутым глазом. — Ляньлянь! Ты не представляешь, какой груз снял с наших плеч! — обрадовался Ци Жун, услышав такие дипломатичные речи Се Ляня. — Ну что ты, А-Жун. Я… очень рад за вас. Но ты так и не сказал мне, кто эта без сомнения особенная дева? — спросил Се Лянь у Ци Жуна. Лазурный демон лишь вздохнул, с счастливой улыбкой смотря на такого милого сердцу принца, заодно заправив ему прядь за ухо. — Ляньлянь прав. Это без всякого сомнения особенная душа. Чистейшая душа, добрейшие руки и такое большое сердце, — покачал головой Ци Жун, беря кисти принца в свои руки. Руки Се Ляня были загорелые с мозолями от занятий с мечом, когда как руки самого Ци Жуна были бледными чуть ли не до синевы и длинными пальцами с черными ногтями. — Могу я чуть повременить с ответом, А-Лянь? — серьезно спросил Ци Жун, не находя в себе больше храбрости для решающего шага в бездну. Он и так долго ходил по лезвию ножа. Один неверный шаг и они с Хуа Чэном полетели бы в пропасть. А тут им хоть и дали надежду, но на ее крыльях далеко не улетишь, когда сам принц не имеет абсолютного понятия, что говорят о нем самом, а не о таинственной деве. — Конечно, А-Жун! Я ни в коем случае не настаиваю! — отступил Се Лянь. Он был рад за Сань Лана и Ци Жуна. Действительно рад, но все же горчинка поселилась в горле принца. Он так привык к Сань Лану и Ци Жуну рядом, что не хотел отпускать и терять ни одного из них. Разве это так много? Он просто хотел быть вместе как сейчас.