Реформация Кайла Брофловски

      — …вечные узы… разлука… смерть не раз… лучит…       Сквозь сон я прислушиваюсь к шуму, который, наконец, заставляет меня окончательно проснуться. Протерев глаза, я пытаюсь сообразить, что же разбудило меня так рано в воскресенье. Мой взгляд падает на Кайла, и я слышу, как он что-то бормочет себе под нос.       Сбросив с себя одеяло, я поднимаюсь и подхожу к его кровати. Смотрю на него сверху вниз. Рыжие волосы Кайла разметались по подушке, закрывая веки и часть лба.       Не считая странного, почти певучего бормотания, он казался совершенно безмятежным. Спокойное дыхание, уютная поза в темно-зеленом одеяле… Но он что-то напевал.       Слова Кайла о том, что смерть не разлучает, пронзили меня ледяным холодом. Дрожь пробежала по телу, и я решил, что с меня хватит наблюдать за его сном. Эти странные фразы меня пугали, и я жаждал узнать, откуда он их почерпнул.       — Кайл! — я толкаю его в плечо и вижу, как он морщится и зажмуривается. — Эй, просыпайся!       — Смерть не… Внезапно он вскрикивает «АХХХХХХХ!» и сжимает мои руки с такой силой, что я невольно вздрагиваю. — Какого хрена, Стэн?! — рычит он, сбрасывая мои руки. — Блять! — он резко переворачивается на бок, с силой отшвыривая одеяло, и я вижу его боксеры.       Я смотрю на него, ошеломленный его реакцией.       Да, будить Кайла раньше было не лучшей идеей, но я никогда не видел его таким разъяренным. В его глазах пылала обида, о которой я раньше и не подозревал.       — Эй, дружище… ты тут такое во сне бормотал… я…       — …и ты, блядь, разбудил меня ебучей смертельной хваткой?       Мое лицо скривилось в замешательстве.       — Кай, я просто пытался разбудить тебя…       — Возвращайся в кровать, Стэн, — ворчит он, ныряя под одеяло. На этот раз он словно прячется от мира, укутавшись с головой.       Я с недоумением смотрю, слегка дрожа, на покрытую одеялом массу, которая является моим лучшим другом. Что это, блядь, было? Я разбудил его, похоже, от какого-то кошмара, и он разозлился на меня?       Я, может быть, не такой умный, как Кайл, и не такой хитрый, как Кенни, но у меня чертовски чуткая интуиция. Я знаю своего лучшего друга как никто другой, и я сразу чувствую, когда он что-то от меня скрывает.       Подняв ноги, я опускаю голову на подушку и смотрю в потолок. Сон уже пропал окончательно. Взглянув на часы DVD-плеера, я понимаю, что до подъема еще далеко, но и спать уже невозможно. Что ж, не буду терять время зря — пожалуй, прогуляюсь по общежитию.       Весь вчерашний вечер мы с Кайлом проболтали под мерцание телевизора. Вспоминали прошлое и строили планы на будущее, так что он так и не смог показать мне все, что может предложить Уиндермир. Как оказалось, в общежитии действует правило «тихого часа», — пояснил Кайл. Но никто не запрещает гулять или даже ходить на первый этаж, чтобы посмотреть телевизор или позаниматься спортом, если делать это тихо.       Накинув спортивные штаны и футболку, я быстро зашнуровываю кроссовки и выхожу за дверь. Бросив короткий взгляд на Кайла, я задаюсь вопросом: уснул ли он уже? Вряд ли — он никогда не засыпал так быстро. Скорее всего, он меня слышал, но просто не стал ничего говорить.       Оставшись в одиночестве, я оглядываюсь на коридор и прислушиваюсь к тишине. Нет ничего удивительного, ведь на дворе уже три часа ночи.       Спустившись по знакомой лестнице, я направляюсь к пролету, ведущему на второй этаж.       Хотя сейчас глубокая ночь (или раннее утро, как посмотреть), меня удивляет полная тишина. Ведь сегодня субботний вечер, то есть технически уже воскресенье, а студенты колледжа, как известно, не особо различают эти дни. Я ожидал встретить как минимум шумную компанию подвыпивших ребят, но никого.       Просторная лаунж-зона с комфортной мебелью встречает меня тишиной. Даже шаги не нарушают идеальную атмосферу – пол не издает ни звука. Свернув налево, я попадаю в зону учебных комнат, но сейчас они меня не интересуют. Внимание привлекает свет, льющийся из-за закрытой двери – единственной в ряду маленьких комнат. Кто же этот завсегдатай, усердно занимающийся в выходные, когда зубрежка к экзаменам уже не актуальна?       Не желая мешать парню, я собираюсь пройти мимо, но в этот момент дверь распахивается, заставляя меня вздрогнуть. Второй парень тоже выглядит озадаченным, однако его удивление быстро сменяется спокойствием, в отличие от моего. Кажется, он только что едва не довёл меня до инфаркта.       — Ты друг Кайла? — произносит парень, снимая очки. В нем я узнаю старшекурсника Миллера.       — Да, я Стэн, — буркнул я, чувствуя себя немного неловко.       — А я…       — Миллер, — киваю я, невольно задерживая взгляд на нем. Он стоит в дверном проеме, не делая ни шага внутрь. Неловкая тишина повисла между нами. Я машинально протягиваю руку, но потом опускаю, не зная, стоит ли здороваться.       — Кайл много хорошего о тебе рассказывал, — произносит он уверенно. А потом, я клянусь, он с головы до ног меня оценивает, словно проверяя, соответствую ли я его словам.       Тем не менее, я не могу не улыбнуться. Я знаю, что говорю о своем лучшем друге. Что он говорит людям обо мне?       — Да, что он говорит? — спрашиваю я, стараясь говорить как можно более непринужденно.       — То-то и то-то, ничего особенного, хотя Кайлу очень нравится твоя… преданность. Почему ты бродишь тут так поздно? — спрашивает он, меняя тему.       — О… — я запнулся. — У нас с Кайлом была небольшая ссора.       Я не могу не заметить, как интерес Миллера, кажется, достиг пика, но, несмотря на это, его лицо остается нейтральным.       — Кайл не похож на человека, склонного к конфронтации, — говорит он категорично. В его характере нет ничего особенно интересного. Он почти не проявляет эмоций, а его голос монотонный. Это начинает раздражать.       — Ага, не похож, — соглашаюсь я, чувствуя легкое раздражение. — Вот почему мы поссорились.       Я знаю, что это бессмысленно, но все равно. Миллеру не нужно знать о нас, а мне не хочется проводить с ним больше времени. Он еще раз оглядывает меня, и я почти посылаю его, но вместо этого сопротивляюсь.       — Надо возвращаться, — легкомысленно отвечаю я. Когда я поворачиваюсь, он протягивает руку и обхватывает мое предплечье своей большой ладонью. Мышцы под его пальцами напрягаются, когда я поворачиваюсь, хмурясь.       — Кайл сказал мне, что ты любишь играть в мяч? — холодно спрашивает он. На этот раз его тон мягче. Его хватка ослабевает, и он ждет моего ответа.       — Да, — отвечаю я, отдергивая руку от него и возвращаясь к себе. — Он сказал, что ты капитан?       — Да, он замолвил за тебя словечко, описал твой талант, сказал, что у тебя естественный талант.       — Да? — я светлею от этой мысли.       — Да, — улыбается Миллер, и я гримасничаю. Не потому, что это ненормально или что-то в этом роде, а потому, что я не думал, что кто-то вроде него способен на это. — Кайл сказал, что ты подающий? — я молча киваю.       — Очаровательно, не думаю, что он упомянул, что я тоже?       Я не могу удержаться, чтобы не прижать руки к бокам.       — Нет, он не упоминал.       Миллер ухмыляется и снова надевает очки.       — Тренировки проходят по средам в семь часов вечера, тебе стоит прийти и попробовать. Нам не помешает еще один подающий. Хорошего вечера, Стэн.       Я рычу себе под нос, но не думаю, что он замечает. Запасной подающий, да?       — До скорого, — бормочу я.       Я отхожу назад, все еще глядя на парня, не понимая, почему он вызывает у меня мурашки. Возможно, дело в ледяном холодном взгляде, который я вижу за тонкими проволочными оправами. Его глаза, как я заметил, очень насыщенного синего цвета… такого, какой был бы у Кенни, если бы он не умер намного раньше и не потерял часть своего живого духа. И эти глаза определенно пронзают меня насквозь, пока я продолжаю наблюдать за ним.       Он коротко улыбается — не дружелюбно, а скорее, как будто говорит: «Начнем». Или, может быть, это то, что я чувствую. Потому что если этот парень — звездный подающий, то мы начнем. В этой школе еще не было звездного подающего.       Погодите-ка… с каких это пор я хочу играть здесь в мяч? Когда я вообще думал о том, чтобы попробовать?       С тех пор, как Кайл упомянул об этом. Или с тех пор, как он замолвил за меня словечко. Я не мог подвести его, даже не попытавшись. И мы оба знаем, что если я хоть немного попробую, то стану лучшим. Это и есть та «естественная» вещь, о которой он говорил.       Я точно могу вытереть пол этим уродом Миллером. Я отворачиваюсь от него, ухмыльнувшись в ответ, но не раньше, чем я получу хороший, жесткий взгляд на то, из чего сделан этот парень. Он выше меня, возможно, примерно такого же роста, как Кайл, может, чуть ниже. И что, это делает меня гребаным дублером подающего? Он, наверное, считает себя идеальным со своими светлыми волосами и широкими плечами. Может, он и хорош собой, но в нем нет и унции запатентованного обаяния бренда Стэнли.       Я ненавижу парней, которые считают себя такими крутыми, потому что они старше и выше тебя. Мне приходилось сталкиваться с этим на протяжении всей жизни. По мере того, как мы с Каем становились старше, это немного ослабевало. В основном потому, что он был до смешного высоким, как только начал расти, а я был просто мускулистым от занятий всеми видами спорта под солнцем. Рост Кайла замедлился к началу старшей школы, и с тех пор он стабильно держится на уровне 6 футов 3 дюйма. Мой рост едва достигает 6 футов, но я говорю людям, что мой рост не меньше 6 футов 1 дюйма. Это более пугающе и… мужественно. Ни одна девушка не хочет быть с коротышкой. Наверное, поэтому у меня никогда не было настоящей постоянной девушки.       Я направляюсь прямо в нашу комнату, пока не встретил еще кого-нибудь из тех, кто засиделся допоздна. К черту, сейчас слишком раннее утро для этого. Я возвращаюсь в постель.       Возвращаясь в комнату, которую я теперь делю с Кайлом, я осторожно и медленно открываю дверь. Я не хочу разбудить его, особенно если он собирается снова наброситься на меня, как это было раньше. Я просовываю голову за дверь, похоже, он все еще спит. Я вхожу и сбрасываю одежду, готовясь лечь в постель на следующие несколько часов.       Когда я ложусь на кровать, она стонет под моим весом, я слегка напрягаюсь и задерживаю дыхание. Кайл немного сдвигается, и как раз в тот момент, когда я думаю, что можно зарыться под одеяло, я вижу, как он поворачивается ко мне лицом, широко раскрыв глаза.       — Привет, — тихо говорю я, даря ему небольшую натянутую улыбку. — Извини, что разбудил тебя.       — Ммм, куда ты ходил? — спрашивает он. Похоже, он уже проснулся.       — Просто прогулялся, — колеблюсь я, решая, не пора ли упомянуть о своей встрече с капитаном бейсбольной команды. — Я столкнулся с Миллером, он занимался.       При этом Кайл, кажется, немного просветлел.       — Да, что ты думаешь, невероятный парень, правда?       Я фыркнул.       — Да, замечательный.       — Ты так не думаешь? — надежда в голосе Кайла заставляет меня мгновенно почувствовать себя виноватым без всякой причины.       — Нет, он нормальный, — лгу я и переворачиваюсь на бок, чтобы повторить его действия. Мы лежим на противоположных сторонах комнаты, но, учитывая, что это комната в общежитии, я все еще могу различить цвет его глаз. Я улыбаюсь.       — Он настоящий фанатик учебы. Я несколько раз просыпался и находил его в комнате отдыха. Интересно, когда он вообще спит?       — Наверное, не спит, — бормочу я, больше для себя.       Кайл слышит меня и хмурится.       — Это не так, Стэн. У него очень напряженный график.       Мне кажется странным, что Кайл так упорно защищает этого парня. Они что, приятели или что-то в этом роде? Это меня беспокоит. Очень.       — Я уверен, что так и есть, — бормочу я Кайлу, поворачиваясь к нему спиной. — Мы должны немного поспать, так как нам нужно вставать через несколько часов, верно?       Он ничего не говорит, и я думаю, не обидел ли я его снова. Это заставляет меня внутренне выругаться. Я не пробыл здесь и дня, а мы с Каем уже не ладим, как должны были. Да, раньше мы постоянно спорили по пустякам, но не так часто.       — Я не хотел намекать на Миллера, ясно, Кайл? Мне жаль, если это так.       С его стороны в комнате по-прежнему тишина, и я смиряюсь с тем, что нам придется просто забыть об этом и завтра снова вести себя как ни в чем не бывало.       — …и мне тоже жаль, — его голос, наконец, разрывает напряжение. — Я знаю, что ты не станешь его осуждать, вот что в тебе такого замечательного, Стэн.       Я сдерживаю фырканье, которое грозит вырваться у меня изо рта, прежде чем повернуться к нему лицом. Может быть, он и прав, но только не когда дело касается его друга. Этот парень меня совершенно не устраивает, но ради Кайла я попробую с ним еще раз подружиться. Если то, что говорит Кайл, правда, и он действительно учится день и ночь, то он, наверное, просто устал от недосыпания.       — И еще, — снова начинает он, и я прислушиваюсь к тому, что он скажет дальше. — Я тоже прошу прощения за то, что накричал на тебя, когда ты меня разбудил. У меня был… сон, от которого я обычно не люблю просыпаться.       Меня это заинтересовало:       — У тебя он часто бывает?       — Да… но обычно я просыпаюсь сам.       — А о чем он, ты ведь меня напугал.       — …как ты и сказал, нам пора спать. Я покажу тебе все завтра, как обещал, — он улыбается, а я смотрю на него, недоумевая, что он так резко сменил тему, да еще и прямо мне в лицо.       Я смотрю, как он натягивает одеяло и закрывает глаза.

***

      — Доброе утро, соня!       Я простонал. Неужели я только что услышал, как кто-то это сказал? Моей мамы здесь даже нет! Я бормочу что-то невнятное, прежде чем снова накрыть лицо одеялом.       — Тебе лучше проснуться, пока не стало слишком поздно, — говорит мне Кайл. Ух, эти перепады настроения — это слишком для меня. Если он станет еще веселее, я врежу ему в челюсть.       Я чувствую мягкий толчок на моей кровати. Очевидно, он сел рядом со мной.       — Уходи.       — Я знаю, что ты сварливая задница, когда просыпаешься, чувак. Я это помню. Так что поднимай свою задницу с кровати, чтобы я мог показать тебе все тут! — сообщил мне Кайл, обвиняя меня в том, что я был мудаком. Да, просыпаться для меня обычно отстойно. Именно поэтому я не понимаю, как я только что… проснулся раньше. Такое чувство, что прошла целая ночь, а это было всего восемь часов назад.       …Ладно, прошла еще одна полная ночь.       Я машу рукой в сторону голоса Кайла, надеясь, что он уйдет и оставит меня в покое еще на несколько минут. Не повезло.       — Давай, солнышко, вылезай из постели, а то я тебя на хрен вытолкаю, — он говорит это так радостно, что я почти не перевариваю предупреждение.       Он всегда был таким ворчуном, когда его кто-то будил, но по утрам он всегда был бодрым, даже если это смешивалось с угрозами.       — Ладно, — рычу я, садясь и сердито откидывая одеяло. — Что у нас сегодня на повестке дня? — бормочу я, потирая глаза и вытирая лицо рукой, чтобы попытаться быстрее проснуться.       — Сначала душ, потом завтрак, а потом мы сможем начать тур по СП.       — Дай угадаю, — начинаю я, опуская руку и сосредотачивая свое внимание на лучшем друге. — Ты уже принял душ и выпил что-то вроде кофеина, так?       — Точно, а теперь вставай, — отвечает он, ухмыляясь, встает и направляется к моим ящикам, роясь в нижнем, прежде чем бросить мне полотенце. — Прими душ быстро, уже одиннадцать.       Я застонал и опустилася обратно на кровать.       — Я знаю, полдня уже потрачено впустую! — он говорит так, как будто это настоящая досада.       — Это не то, о чем я думал. Я думал скорее о том, что сейчас только одиннадцать утра в воскресенье.       — Чувак, у тебя есть пять минут, чтобы пойти в душ, прежде чем я сделаю с тобой что-то радикальное.       По крайней мере, он не дал мне пять минут на то, чтобы выйти из душа, одеться и быть готовым ко дню. Это значит, что у меня есть целых четыре минуты, чтобы не вылезать из-под одеяла. Минуты всегда кажутся такими драгоценными по утрам. И поверьте мне, все, что до полудня — это УТРО.       — И это не значит, что ты можешь валяться в постели, а потом бежать в душ, — я смотрю на Кайла в недоумении, а он игриво сужает глаза. — Я наблюдаю за тобой.       Я преувеличенно вздрагиваю.       — Жуть, — отвечаю я, ухмыляясь. Ровно через минуту я выхожу за дверь с полотенцем и необходимыми туалетными принадлежностями. Проходя мимо дверей в коридоре, я заглядываю в каждую комнату, вчитываясь в различия. Наша с Кайлом комната кажется самой лучшей. Он хорошо поработал над обустройством комнаты.       Я не трачу время на долгий душ, хотя я предпочитаю принять его, чтобы Кайл не убил меня, но пока я чищу зубы, я веду светскую беседу с ребятами, которые были здесь так же долго, как и Кайл. Мне кажется, что люди с нетерпением ждали разговора со мной, ведь мне не раз рассказывали, как Кайл все время говорил и говорил о том, что его лучший друг приезжает в колледж. Это делает меня еще более счастливым быть здесь.       Согласившись еще раз поговорить с парнями, которых я встретил в ванной, я убедился, что полотенце плотно повязано на бедрах, прежде чем вернуться в комнату, немного удивившись, увидев Кайла, печатающего на компьютере. Я ожидал, что он будет стоять и нетерпеливо постукивать ногой.       — Форум? — спрашиваю я, ища в шкафу что-нибудь, чтобы надеть.       — Нет, просто проверяю почту.       Я оглядываюсь на него и вижу, что он вышел с веб-страницы, на которой был, когда я вошел. Он стоит и смотрит на меня. Я отвожу взгляд назад, к одежде, и беру джинсы и футболку.       — Ты не против? — спрашиваю я, все еще чувствуя его взгляд на себе.       — С каких пор ты такой скромный? — спрашивает он, подняв бровь, но все равно поворачивается и позволяет мне переодеться.       — Хорошо, я одет, готов идти?       — Я думал, ты никогда не спросишь об этом.       Я мог бы придумать, что сказать на это, но, скорее всего, это будет неуместно или просто глупо. К тому же Кайл практически вприпрыжку бежит к двери, и я решаю, что лучше последовать его примеру. За вычетом прыжков, конечно.       — Я полагаю, ты познакомился с парнями на этаже? — спрашивает он, когда мы снова заглядываем в комнаты, и на этот раз некоторые парни кивают мне. Я узнаю нескольких из ванной.       — Да, они кажутся очень крутыми, — я киваю в ответ одному, который видит меня и улыбается.       Я чувствую, как темп Кайла замедляется, и вдруг он оборачивается.       — Ты ведь не разговаривал с парнем по имени Остин? — его тон стал мертвенно серьезным, и он оглядывается по сторонам, как будто этот Остин может выскочить в любой момент.       Я пожимаю плечами.       — Не думаю. Я не помню их имен, чувак, — какая разница, если я все равно с ним поговорю? Он что, придурок? Не может быть хуже, чем этот хрен Миллер.       — Держись от него подальше, Стэн, — предупреждает меня Кай. Его тон почти угрожающий.       — Он крадет твои трусы, когда ты принимаешь душ? — шучу я, изо всех сил стараясь придать ситуации легкость.       К моему разочарованию, Кайл не находит это ни малейшего смешным. На самом деле, он выглядит немного раздраженным. Я изучаю его черты лица, когда он делает глубокий вдох, закрывает глаза и наклоняется, чтобы прошептать.       — Он немного странный парень. Совсем не вписывается в общество и придумывает всякие безумные истории.       — Похоже на моего отца, — снова шучу я.       Кайл смотрит на меня.       — Его истории — дерьмо, Стэн. Он ни хрена не понимает, о чем говорит.       — О… ладно, Кай, — признаю я, приподняв одну бровь. Хотя, должен признать, я вроде как хочу поговорить с этим парнем, если еще не поговорил. — Так о каких историях идет речь? — спрашиваю я его. — Пришельцы, снежный человек, призраки…? Помоги мне.       — Просто, — качает головой Кайл. — Просто не подходи к нему.       — Да ладно, что такого плохого в этом парне? Ты…       — Стэн! — он почти кричит мне в лицо. — Не подходи к нему, понял?!       — Ух ты, блядь, ладно, успокойся, я понял, я не подойду к нему, — говорю я, хотя на самом деле не могу этого обещать, так как не совсем уверен, о ком говорит Кайл. Он не указал на парня, а в этом колледже может быть сотня Остинов. Это достаточно распространенное имя.       Мой ответ, похоже, удовлетворил Кайла, и он делает глубокий вдох и улыбается, прежде чем взять меня за локоть и потянуть за собой.       — На завтрак ты должен съесть эмпанаду, они ужасно вкусные. Главный повар когда-то был поваром в пятизвездочном ресторане.       — Тогда почему он теперь работает в кафетерии колледжа? — бормочу я, и Кайл шлепает меня по руке, наполовину смеясь. Я смеюсь в ответ, но мои глаза продолжают сканировать местность, как будто этот парень, Остин, как по волшебству появится с табличкой над головой, указывающей, кто он такой.       — Тебе всегда нужно быть таким умником? — Кайл смеется, и я понимаю, что он снова спокоен. Мне ужасно надоело ходить по яичным скорлупам, чтобы сохранить его спокойствие. Что-то не так, я просто знаю это.       Когда мы уходим из Уиндермира, я иду почти позади Кайла, пока он быстро идет к соседнему зданию. Я могу только предположить, что это кафетерий, но мои чувства подсказывают мне, что так оно и есть, когда мы подходим к центральным двойным дверям. Приятные запахи, разносимые ветром, вторгаются в мои ноздри, усиливаясь с каждым шагом. Когда Кайл подталкивает меня к очереди и говорит, куда идти, я вдруг понимаю, что не знаю, что такое эмпанада.       В любом случае, оглядывая весь выбор, я начинаю немного волноваться. Неважно, действительно ли главный повар этого заведения был из пятизвездочного ресторана или нет. Главное — это еда и ее вкус, и, судя по открывающемуся передо мной виду, все выглядит неплохо. Следуя примеру девушки передо мной, я беру поднос и маневрирую по рядам шведских столов и блюд.       Трудно поверить, глядя вокруг, что вся еда сейчас — это только завтраки. Здесь так много всего! Но, прочитав несколько табличек, я понимаю, что здесь собраны блюда для завтрака со всего мира, и все выглядит пиздец как вкусно, за исключением нескольких позиций, для которых, когда я нахожу этикетку эмпанады, на моем подносе уже не остается места.       Я уже набрал еды, и еще одна вещь точно отправит все это на пол. Блин!       Где, мать его, Кайл, когда он мне нужен?!       Я кручу головой по сторонам, понимая, что не видел его с тех пор, как мы впервые вошли в кафетерий. Наконец я нахожу его среди группы парней, сидящих сбоку от столовой. Их довольно много, пятнадцать или около того, и Кайл находится в центре. Половина из них стоит, другие сидят, но все, кажется, смотрят вниз на… Твою мать! Это тот мудак Миллер. Подождите, нет… Я сказал себе, что дам парню шанс, и отсюда… ладно, отсюда он выглядит не так уж плохо. На самом деле, безэмоциональное выражение его лица сменилось легкой, принимающей улыбкой. Это заставляет меня вздрогнуть.       — На твоем месте я бы не беспокоился, — говорит голос сбоку от меня. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на его обладателя, и вижу парня примерно моего роста. Каштановые волосы, карие глаза, ничего особенного, просто еще один парень.       — Беспокоился о чем? — спрашиваю я, впитывая то, что он мне сказал.       — Пытаться попасть в ОВЧ.       — Куда?       — Общество высокой чести, вон та группа парней, на которую ты заглядывался. Клубы элитные, намного превосходят любое обычное общество почета, и независимо от твоих оценок, единственный способ попасть туда — только по личному приглашению.       — Правда? — спрашиваю я, мой интерес растет.       — Да, — кивает он. — Видишь того парня, который сидит вон там, в углу у выхода? — он указывает на него, и я поворачиваюсь, чтобы проследить за его пальцем. — Видишь его, светлые взъерошенные волосы, красная рубашка?       — Вижу.       — Его старик — владелец компании, которая создала двусторонний скотч.       — Что? — спросил я, отпрянув от парня.       — Я серьёзно, парень — наследник компании, создавшей двусторонний скотч, но в любом случае, суть в том, что этот парень нагружен, загружен, но он еще и очень умен. Двадцать лучших здесь, в ДжВ, но даже с такими оценками, деньгами и властью за его именем он не смог попасть в ОВЧ. Никакое политическое влияние не помогло ему там быть.       Я нахмурился.       — Это так важно — быть в нем?       — Так важно?! — он смотрит на меня с легким отвращением. — Ты явно новичок. Быть в ОВЧ означает, что ты настроен на жизнь, ходят слухи, что семь президентов и горстка премьер-министров были в разных отделениях ОВЧ.       Я смотрю на группу парней. Отсюда они не кажутся какими-то особенными, они просто похожи на компанию друзей, завтракающих вместе.       — Как они выбирают, кому посылать приглашения?       Парень качает головой.       — В том-то и дело, что никто ни хрена не знает. Эта группа парней настолько разнообразна и не связана между собой, как присяжные или типа того. Некоторые из них богаты, некоторые бедны, парочка едва учится на 3.4, и они не так уж хорошо выглядят. Поэтому никто точно не знает, как тебя приглашают. Парни пробовали все: быть милыми, убиваться по учебе, подкупать и просить своих богатых родителей сказать что-нибудь, но ничего, это не работает.       — Как часто они набирают людей?       — Когда им захочется. Заметил кудрявого рыжего?       Я киваю, глядя на Кайла, который разговаривает с Миллером. Я стараюсь не сжимать свой поднос слишком сильно, наблюдая за их разговором. О чем бы они ни говорили, похоже, это не касается остальных.       — Его пригласили через две недели после приезда в СП. Две недели! Этого времени недостаточно, чтобы показать мастерство в чем-либо, и что еще более безумно, так это то, что он как лучший друг с президентом ОВЧ Миллером Брэдли. Миллер хороший парень и все такое, дружелюбный ко всем.       Я сдерживаю свой смех.       — Но он никогда ни с кем не был по-настоящему близок, кроме рыжего Кайла Брофловски.       Действительно. Интересно, почему этому парню так нравится Кай? То есть, я знаю, почему. Это все Кайл. Кайл просто отличный парень. Но почему Миллер выбрал Кайла, а не всех остальных, чтобы сблизиться с ним? Это меня бесит. Кайл никогда даже не упоминал о том, что у него здесь есть отличный друг. Он просто всегда жаловался, что меня здесь нет и мы мало общаемся.       И тут меня осенило. Это внезапное признание совершенно незнакомого человека совсем не странно. Я почти уверен, что это тот самый парень. Как его зовут?       — Кстати, я Стэн, — приветствую я, дружелюбно протягивая руку.       — Остин, — отвечает он, не протягивая руку. Да, Остин. Тот самый! Парень, с которым Кайл не хотел, чтобы я разговаривал. Теперь я действительно хочу знать почему. Я считаю, что лучший способ начать любые отношения — это быть честным и откровенным во всем. Поэтому, наверное, будет лучше, если я расскажу Остину, кто я и почему я здесь.       — Вообще-то я… эээ… — я заикаюсь, — … — уголком глаза я наблюдаю за Кайлом и Миллером. Миллер только что обнял его, а Кайл кивает, почти как будто Миллер дает ему указания. Они идут прочь от сгрудившейся массы, и масса начинает расходиться.       — Бля, они попросили тебя присоединиться, да? — говорит Остин, судя по моему растерянному выражению лица. — Мне нужно держать свой гребаный рот на замке, — ругает он себя.       Я игнорирую его слова.       -Нет, чувак, — заверяю я его, не сводя глаз с Кайла и Миллера. — Просто… — я переключаю свое внимание на него. — Я лучший друг Кайла, мы жили в одном городе.       Его глаза загораются, а выражение лица выглядит так, будто он пытается подсчитать цифры в голове. Затем он восклицает:       — Ты Марш из Южного Парка?!       Теперь настала моя очередь сложить два и два. По моему лицу пробежала небольшая улыбка. Неужели Кайл рассказывает обо мне ВСЕМ? Включая парней, которые ему не очень нравятся?       — Да. Кай рассказал тебе обо мне?       — Кай? — недоверчиво спрашивает он. — Ты правда веришь, что он вообще со мной разговаривает? Я не вхожу в эту группу.       Я качаю головой.       — Он не такой, чувак. Он просто книжный ботаник на стипендии, — я снова переключил свое внимание на Кайла и Миллера. Они разошлись, и теперь Кайл направляется в мою сторону. Он выглядит немного взбешенным.       — Стэн, платить за еду надо ЗДЕСЬ, — сурово инструктирует он, ткнув указательным пальцем в указанное место. Его глаза сузились и сфокусировались на Остине. Я знаю это, потому что он смотрит прямо сквозь меня. Я наполовину ожидаю, что он на полной скорости налетит на парня и начнет драку. Вместо этого он замирает на месте, ожидая, пока я догоню его. Он не делает ни шагу вперед, пока я поворачиваюсь назад, чтобы попрощаться.       — Увидимся позже, чувак.       Он неуверенно кивает.       — Да. Хорошо.       Когда я вновь встречаюсь взглядом с глазами Кайла, зеленый цвет временно исчезает. На его месте красный, клянусь Богом. Он стискивает зубы и сжимает кулаки. Он не думает, что я это вижу. Он пытается казаться спокойным. Почему, блин, это так его беспокоит? Остин кажется достаточно милым парнем. А еще, кажется, он завидует этому дурацкому обществу отличников… может, поэтому Кай его так ненавидит. Кайл ненавидит плакс, которые жалуются на то, чего у них нет.       — Эй, чувак, — небрежно говорю я, когда снова встречаюсь с ним. Я жестом показываю на свой поднос. — У меня тут завтрак, обед и ужин сразу…       — Что это было, блядь, Стэн? — выругался он.       Я тупо смотрю на него.       — Что, блядь, это было?       — Я предупреждал тебя об этом придурке, а ты сознательно пошел на то, чтобы поговорить с ним! — кричит он, как будто я только что нарушил священные узы дружбы, заведя нового друга. С каких это пор мы должны любить или не любить одних и тех же парней?       Я пожимаю плечами и отмахиваюсь от него.       — Он кажется достаточно прикольным.       Кайл только дернулся. Я могу сказать, что он это сделал, даже если я стою к нему спиной.       — То, что я сказал, ничего для тебя не значит?! — теперь его очередь догонять меня, пока я ухожу и плачу за свою еду.       — Конечно, значит, — говорю я, садясь и откручивая крышку сока. Он не очень-то терпеливо ждет дальнейших объяснений. Я молчу. Он действительно начинает раздражать меня этим излишне драматичным спором. Он уже устарел, он устарел с той минуты, как начался. Это совсем не Кайл. Что этот хер Миллера сказал ему?       Блядь!       Он делает глубокий вдох.       — Стэн, я понимаю, что ты пытаешься завести друзей. Это естественно. Ты здесь новенький. Но когда я советую тебе держаться от кого-то подальше, у меня обычно есть причина, — последняя часть его заявления прозвучала более низким и угрожающим тоном, чем первая.       Я изучаю его черты лица, пытаясь решить, является ли все это шуткой. И тут же решаю, что нет. Что за хрень у него в заднице?       — Ладно, — отвечаю я.       — Стэн, я не хочу, чтобы у тебя сложилось неправильное впечатление о СП из-за того, что ты общаешься с каким-то придурком, у которого не все в порядке с фактами!       — О-КЕЙ, — повторяю я, на этот раз с еще большим раздражением в голосе. Господи Иисусе, с каких пор все мои друзья превратились в девушек? Я услышал его в первый раз!       Кайл испускает раздраженный вздох и закрывает глаза, выглядя так, как будто он отсчитывает от десяти или что-то в этом роде, чтобы успокоиться.       — Давай пока забудем об этом.       — Как насчет того, чтобы полностью забить? — бормочу я про себя, глядя вниз на свою гору еды. Он ничего не говорит, и когда я поднимаю глаза, я вижу, как он смотрит на меня, прежде чем это выражение исчезает с его лица.       — Зачем так много еды? — спрашивает он, меняя тему. — Она никуда не денется, Стэн.       — Я знаю, КАЙЛ, — подчеркиваю я, делая ударение на его имени. — Но, давай, как часто тебе удается побаловать себя едой из пяти блюд в столовой колледжа?»       — Каждый день. Я живу здесь. И ты тоже, теперь, помнишь?       Ах, я должен был это предвидеть. Мне не нравится раздражительный Кайл. У него нет чувства юмора. Я даже шутить с ним не могу! Но все же я стараюсь изо всех сил.       — О, это точно! — говорю, ударяя себя по голове ладонью. — Иногда я могу быть таким тупицей.       На это Кайл пожимает плечами.       — Ну да. У тебя бывают моменты.       Когда я поднимаю взгляд от своего подноса, на его лице появляется его обычная, повседневная ухмылка. И, вот так, мы снова круты.

***

      — Фу, — я снова падаю на кровать. — Для небольшого кампуса здесь, конечно, много людей. Напомни мне еще раз, почему ты почувствовал необходимость представить меня почти всем, мимо кого мы сегодня проходили?       Мы с Кайлом вернулись в нашу комнату в общежитии после очень долгого дня экскурсий по СП. Он показал мне здания, чтобы я сориентировался, потом показал поля, стадионы и близлежащий городок колледжа.       — Я не представил тебя всем… только тем, кого, по моему мнению, ты должен знать.       — Даже не начинай, — предупреждаю я, и он мудро следует моему совету. — И что теперь?       — Теперь мы ложимся спать.       — Спать! Сейчас только десять!        — А сегодня воскресенье, у нас обоих завтра занятия, или ты забыл о главной причине, по которой ты сюда приехал?       — Чувак, главная причина, по которой я приехал сюда, это быть с тобой.       Если я не ошибаюсь, я вижу, как румяные от природы щеки Кайла немного потемнели.       — Я… я рад, что ты приехал, чувак, — так же искренне говорит он. Его улыбка озаряет всю комнату, и я не совсем понимаю, почему.       Я смотрю на часы, чтобы избежать неловких моментов, связанных с мужским общением, и меняю тему.       — Итак… в 22:00 мы ложимся спать по воскресеньям?       — Так повелось с тех пор, как… — замялся он. Это могла быть законченная мысль, но он оборвал ее. Почему он прервался?       — …С каких пор? — я решил помочь ему. Может, он забыл, что говорит? Я не знаю, я действительно сейчас на взводе из-за него. Он весь день то заводился, то отключался, и я не могу точно сказать, но что-то изменило его восприятие мира. Он уже не тот саркастичный гений, каким я его когда-то знал… и это меня беспокоит.       — С начала переезда сюда, — говорит он совершенно искренне. — Я просто привык к этому, вот и все. Когда говорят, что в колледже приходится работать в три раза усерднее, чем в школе, это не просто чушь.       Я нахмурился, не ожидая этого. Когда я учился в колледже, в общественном колледже Южного Парка, все было не так уж и по-другому. Но в его словах есть смысл. Я должен был учиться изо всех сил, чтобы попасть сюда, неудивительно, что мне придется учиться изо всех сил, чтобы остаться здесь.       — Как ты думаешь, сможешь найти свои завтрашние кабинеты? — спросил он, начиная переодеваться в одежду для сна.       Я медленно киваю, качая головой, когда понимаю, что наблюдаю за ним, и натягиваю на себя свою собственную пижаму.       — Со мной все будет в порядке, если нет, я попрошу кого-нибудь из твоих друзей.       — Они тоже быстро станут твоими друзьями, — отвечает он, выключая верхний свет и забираясь в кровать. — Спокойной ночи, чувак.       — Спокойной ночи, — отвечаю я и медленно опускаюсь на кровать, чтобы отдохнуть. Сейчас трудно думать о сне. В голове столько всего, ведь завтра мой первый день… Надо не забыть потом позвонить Кену и рассказать, как все прошло. Не то чтобы ему это было важно, но я уверен, что он оценит мой жест.       Даже при мысли о том, что я не смогу заснуть из-за чувства тревоги, мои глаза начинают трепетать, и как только я засыпаю, то в конце концов просыпаюсь от легкого шума в комнате. Я открываю глаза и вглядываюсь в темноту, видя очертания тела Кайла, открывающего нашу дверь.       Я смотрю на наши цифровые часы, и они показывают 11:50. Слишком уставший, чтобы беспокоиться, и полагая, что Кайл ушел в туалет, я перекладываюсь и пытаюсь снова заснуть. Но когда я начинаю ворочаться, я не могу не заметить, что уже двадцать минут второго, а Кайл все еще не вернулся.