Реалистичные фантазии – безумие?

Одна из длинных мокрых щупалец со страшной силой врезалась в девственно нетронутое отверстие, растягивая его. Заставляя владельца кричать, но не от боли, а от удивительно приятного ощущения и резкого горения в области паха. Она не давала привыкнуть и сразу начинала хозяйничать в новообретённом пространстве. Резкие вбивающие движения доставляли будущему Повелителю Скал нестерпимое удовольствие, которое заставляло стонать в полный голос и жадно желать о продолжении пытки. Присоски словно не желая отпускать Окделла, присасывались к стенкам и каждый раз с лёгкой болью отцеплялись, когда склизкое нечто делало очередное движение. Пока одна разрабатывала низ, другие всё крепче держали и ласкали торс, на котором так жалко вздёрнулись соски и тотчас окаменели. —Жалкий-жалкий Окделл…—послышалось где-то рядом и сверху, —неужели тебя заводят твои унижения?.. —сразу же человеческая рука тронула стоящий сосок вызывая дрожь по всему телу и нервный скулёж. —П-при-и-дд!.. —через силу крикнул надорец, но тут же крик превратился в рваный стон, в эту же секунду вниз вошла вторая склизкая помощница. —Валентин Придд. Дорогой, ты забыл имя. —поправил кудрявый, ловя глазами красное от стыда лицо, своего недавнего друга. —От чего ты так трясёшься и укрываешь свои надорские глазки? —протянул спрут, хватая лицо, с которого текла слеза. —Значит всё-таки нравится…— с брезгливостью оттолкнул от себя. —Н-нисколько! —прокричал сквозь зубы пленённый, пытаясь не отрывать глаз от лица друга. —Да ну… —насмешливо поднял бровь. —А не от моих ли действий ты такой… —издевательски остановился, проводя мягкой дворянской ладонью от сильной груди по прессу до прижавшегося к телу фаллоса, на конце которого дёргалась и поблёскивала капелька. —Твёрдый! —закончил и резко схватил возбуждённо пульсирующий орган. Протяжный стон смешанный с громкими и резкими чваками, которые шли откуда-то снизу. Они растянулись по неизвестному помещению, словно густая музыка от виолончели. Наполняя пространство и вытесняя собой чистый воздух. —Признайся, что ты так хочешь этого? —Ч-чего?.. —безнадёжно подал голос русый, вновь обращая взгляд на руки, что были выше него. Гадкие щупальца, схватили кисти слишком сильно, не вырваться, а ещё эти присоски, которые так и норовят оставить на всём свои маленькие засосы. —Чтобы я примкнул к тебе своими губами… —не дожидаясь реакции кудрявый Повелитель Волн вставил себе в глотку член и мягко стал ласкать его языком с губами. Протяжный жалостливый скулёж. Окделл серьёзно влип. Фиолетовые присоски крепко обхватили соски, член взяли в обхват чужой глубины, а внизу с ужасной скоростью вдалбливаются уже три куска одного целого. Не хочется осознавать, что это целое, это его недавний друг. Мысли заняты совсем другим. Его стоны. Стоны спрута? То есть… Валентина… Чваканье. И… —Ричард Окделл! —громко разбудил его уже знакомый Герман. —Вы так проспите завтрак… Одевайтесь и спускайтесь. Не придёте на завтрак – останетесь голодным. —громко хлопнул дверью на выходе из унарской комнаты. Дикон лежал на в ноль промокшей от пота кровати и быстро пытался осознать, что это был всего лишь сон. Откинув от себя шерстяное одеяло надорец испугался, видя прижавшийся к прессу фаллос. Сразу пробежали мысли –«Заметил ли священник?», но судя по его взгляду и реакции – нет. Паника вмиг охватила голову. Нужно спускаться на завтрак, иначе, что-то заподозрят. Путаясь в мыслях и ощущениях, руки сами потянулись к члену и начали размеренные движения вверх-вниз, как недавно «учил» Герман. Быстрая дрожь. Второй раз, ощущения словно обострились и стали ярче раз в триста. Резкий тихий стон и на колени вылетела белая густая жидкость, неизменно напоминающая Дику растаявший воск. Стыд, стыд, стыд. Стыд затмевающий разум и желание провалиться сквозь землю. Но нужно идти на завтрак.

***

Прошлым вечером Нервный вздох и дрожащая рука унара со скрипом закрывает дверь в комнату олларианского священника, а после тыльная сторона быстро протирает несуществующую грязь. Желание пойти в купальню и смыть с себя этот позор становится всё больше, возможного гнева Капитана Арамоны, почему Дик, слушая себя идёт отмываться от этого противного Германа. Холодные струйки воды торопливо сбегали с пропотевшей кожи, но телу это не доставляло особого облегчения. «Стыд и позор юному Окделлу, который позволил себе так унизиться перед жалким серым мышОм!» — думал надорец, закрывая лицо ладонями и погружаясь в собственные оскорбления. —Дик, я… —послышался знакомый голос. —Я уж думал идти тебя спасать из рук олларианца. —быстро свернул в сторону шутки кучерявый Придд, который стремительно входил в почти пустующую купальню. —Наверняка эта святоша промывала тебе мозги… —голос лёгким эхом проходил по помещению, где были только двое унар, в слабом освещении свечей. —П-почти… —промямлил Окделл раздвигая руки и видя перед собой обнажённого Валентина, на лице которого читалось волнение, хоть он и пытался его скрыть за нелепой улыбкой. —Надеюсь, ты не рассказал ему про Сюзу-Музу?.. —с нервным смешком выдавил пришедший. —Н-нет…—сквозь зубы и силу, натягивая улыбку и стараясь не смотреть в сторону голого тела, процедил. От чего-то в горле встал комп. То ли от вранья, то ли от неудобного расположения. —А от чего ты так долго у него был? Или мне показалось… —засомневался умный спрут. —Тебе показалось! —быстро выкинул Окделл и чувствуя, как краснеет шустро отвернулся от друга. —Ладно… Ты… Ты отчего-то очень нервный. Может тебе помочь? Спину маслом растереть? Знаешь, это порой расслабляет…—искренне желая помочь, спросил кудрявый попутно ища взглядом лазейку, чтобы увидеть лицо друга, который опёрся лбом о стенку. —Нет! —больно громко крикнул Окделл и сразу же исправился. —Н-нет… Спасибо, я приму душ и лягу спать. Просто день был трудным, ещё и эти причуды Капитана с мышОм олларианским… —Л-ладно… —тихонько протянул Валентин, а спустя минуту молчания неловко добавил. —Тогда встретимся завтра на завтраке? —Тогда, встретимся завтра, на завтраке… —утверждающе повторил вопрос, старательно прикрывая эрекцию.