Ещё около получаса, и на столе лежало тело. Очевидно человеческое, но лишенное деталей, словно размытая модель в дешевых играх.
- Теперь самое важное, - прошептал Самаэль скорей себе, нежели девице. Они прошли к краю стола, где виднелась голова. Дьявол склонился над ней вместе с Викторией и принялся вычерчивать лицо. Вики так же вносила вклад за счет образования, полученного ещё на Земле, и отсутствие дрожи в руках при аккуратных движениях обеспечивали Сатане особенный комфорт.
Перчатки слышали мысли Вики, потому, лишь только путники приступили к деталям, глина постепенно принимала облик плоти. Девица удивленно приподняла брови, завидев, как порода под руками заменялась кожей, но всё ещё была податлива к любым переменам.
- А крылья я себе слепить могу? – завороженно прошептала Уокер, пока почти в притык к глине вылепливала нос. Дьявол за её спиной занимался тем же.
- Нет, - тихо бросил он, увлеченный деталями черепа. – Посмотри на меня.
- Зачем? – бессмысленно спросила девица. Виктория обернулась на голос: Самаэль, как и ожидалось, стоял позади, почти водрузив свою голову на плечо демона. Он намеренно не отдалялся и Вики следовала примеру, старательно не отстраняясь. Почти рефлекторно, под давлением тяжелого взгляда, она осмотрела черты дьявольского лица.
- Правильно делаешь. Запомни, что можешь, прежде чем вернешься к лепке. Перчатки слышат твои мысли, не мои.
После длительных гляделок, Виктория с кивком вернулась к лепке. Под чутким руководством, перчатки создали взлохмаченные волосы, нежно выводили чело, леской вырисовывались густые брови, и поцелуй возраста в углы век. Казалось дивным лишать его рогов, от того очертания лица становились мягче, обманчиво добрей.
Вики почти не дышала, напряженная увлекательным трудом. Поминая дни, когда Уокер ещё студенткой рисовала парня, друзей, шумное и беззаботное окружение, девица порой улыбалась. Пальцы погрузились в кожу, очерчивая острые скулы. Игла в руках покрыла часть щек щетиной, и воображение тут же велело перчаткам придать им объем и цвет. Вики то и дело вспоминала дьявольское лицо, порой оглядывалась и возвращалась к занятию. Когда пальцы принялись за нос, пришлось стать с другой стороны стола.
Самаэль не последовал её примеру и убрал руки с перчаток. Сдается, увлеченная процессом демон этого даже не заметила. Вики освободила его от приличной доли работы, справляясь с задачей поразительно проворно. В её руках мужчина не мог не отметить мастерство художника, хорошо знакомого с теорией. Потому, Дьявол чаще показывал себя, как натурщик, нежели творец.
Лазурь глаз Уокер, склонённой над глиняным манекеном, то появлялась, то пряталась. Робости в мимолетных взглядах не было – лишь сосредоточенная напряженность мастера. Перчатки вошли с Викторией в один ритм, и воображение почти полностью регулировало перемены на глиняном лице. Пальцы Уокер с нежной аккуратностью очертили тонкие губы. Словно почувствовав, что делает ошибку, Вики вновь взглянула на их будущего хозяина. Память запечатлела не только пример натуры, но и взгляд, наблюдающий и тяжелый.
Палец вырисовывал углубление волевого подбородка. От контакта с перчаткой глина сама покрывалась нужной текстурой, кожа обретала тургор* и теряла консистенцию породы. Ладонь прошлась по завершенному лицу, нежно и бережно, от подбородка к вискам. Глаза проследили этот пусть с улыбкой. Вики сдержалась от замечаний, потому сохранила их в голове.
« - Надо же, как хорошо получилось, - полные губы тронула довольная улыбка. Глаза девицы посетил завороженный блеск. – Стоит признать, в этом есть что-то прелестное, даже чарующее, - Вики аккуратно огладила кожу творения, в котором не осталось и намека на глину. Холодное лицо, молчаливое и лишенное сознания. Уокер словно подглядывала за спящим Дьяволом, но в глиняном манекене проглядывалась неживая безмятежность, что портила эту иллюзию. – Без рогов будто пропадает всё дьявольское, наверное, таким он был до «падения». Так сложно представить его ангелом. Он словно изначально создавался без характерной небожителям мягкости: острые, строгие черты лица, но странно притягательные, сдержанные, как и Сатана, в прочем. Сделано старательно… - палец покинул лицо, пока взгляд подводил итоги, - …и, стоит признать, действительно красиво. Конечно, если забыть, что это личико бросается желчными высказываниями. Эх, был бы это холст, а не глина…», - две руки схватились по обе стороны от созданного черепа.
Шея не заняла много времени, но, подбираясь к ключице, Вики остановилась. Дьяволица приподнялась над телом и обратилась к спутнику:
- Мне не видно, - палец в перчатке ткнул в глину, и та, из-за неимения памяти о его теле, не превращалась в плоть. Самаэль с молчаливым облегчением принялся снимать предмет одеяния, изорванного и надоевшего. Пальцы ловко и удивительно быстро прошлись по пуговицам, ткань покинула фантом и тут же растворилась в пространстве. Лишь только кожа ощутила пустующую легкость, тонкие губы расплылись в улыбке. Дьявол расставил руки, оглядывая каждый свободный участок кожи, и Уокер занималась тем же.
Память пополнилась новыми фрагментами, от чего перчатки отобразили всю красоту своей магии: красноватая глиняная смесь, чем дольше её обрабатывали, тем больше она перевоплощалась в плоть. Кожа обретала нужный цвет, покрывала плечи. Пальчики обеих рук разошлись от ключицы и бережно очерчивали путь сосудов крови. Виктория наблюдала с энтузиазмом творца и ликованием художника. Руки скульптуры раскрыли ладони под натиском пальцев. Дьяволица взялась за леску, выводя узоры вен и естественных морщин.
Обе конечности были готовы. Торс Дьявол показательно предавал освещению, за что Виктория его немо благодарила, как натурщика. Он довольно чутко улавливал её творческие нужды, от чего девице не приходилось отвлекаться на просьбы. Перчатки очертили грудь, спустились ниже, а после вернулись к началу.
Сатана замер в очередной позе, всё ещё развлекаясь наблюдениями за Викторией. Последние сутки мертвец находился в перевозбужденном ожидании, и никак не мог обуздать это настроение, близкое к экзальтации*. Держать выражение лица в узде не потребовало больших усилий, но взгляд беспощадно предавал хозяина: блеск предвкушения переливался в радужке, глаза хаотично бегали по своему будущему телу, а небезосновательный интерес к успехам Виктории уж точно был нею замечен.
Самаэль отметил, что не только он питает схожие восторги. Вики, хоть и пыталась прятать взгляд за склонённой головой, так же выглядела чересчур взбудораженной происходящим. И это тоже не была патологическая радость. Демон подтверждала свою натуру жаждой к скорейшей помощи самой себе, нежели Дьяволу. Да, это понятия на данный момент схожие, но источник интереса оставался неизменный. Сатана это одобрял и понимал в равной степени.
Но особенно занятным мужчина находил заинтересованность творческой стороны Уокер – она с нескрываемым восторгом отдавалась делу. Может быть, что даже слишком рьяно, ведь час сменил второй, а Виктория даже не утрудила себя питьем или отдыхом. Порой она что-то шептала себе, смотрела на мертвеца и продолжала свою работу.
Но Дьявол не спешил с напоминаниями. В трансе увлечения, Уокер выглядела очаровательно естественно. Такая страсть к забытому занятию дарила её лицу занимательную прелестность. И пока это развлекало дьявольский досуг – нет нужды её прерывать.
Но совсем скоро у перерыва появилась иная причина. Уокер закончила с торсом, но после требовалось спускаться ниже. Виктория, как бы ни была открыта, не находилась с Сатаной в дружеских отношениях, потому оттягивала
этот момент. И, когда спина, наконец, разогнулась после долгой и напряженной лепки, Вики вспомнила о естественных потребностях. Девица пожевала во рту сухой язык, пока руки аккуратно массажировали боль в мышцах спины.
Вода, легкий перекус и разминка дали свои плоды – демон ощутила себя свеже̔й. Но, подходя к столу, она то и дело вопрошающе смотрела на Самаэля. Мужчина, казалось, и вовсе не замечал смущения девицы.
« - Как ему сказать? Не могу же я… А, бляха, придётся. Не, хрен с ним, начну с ног», - подумала Уокер и принялась за голень. Лишь сейчас Дьявол заметил напряженность Виктории. То, как она избегала лепки области паха его позабавило настолько, что короткий смех вырвался наружу.
- Для ног мне так же потребуется снять штаны, Уокер, - Вики, увлеченная наметками колена, вздрогнула. Голос за спиной представил Самаэля, чья рука легла на ремень. – Решай, либо мои руки будут этим заниматься, либо я раздеваюсь.
Виктория комично неуклюже отвернулась к столу, пока глаза хаотично забегали по глине.
« - Вроде как и хорошо, что он сам эту тему поднял, а вроде выгляжу, как смущенная школьница. Возьми себя руки, - думала девица. – Видно, не только себя в руки брать придется, - Вики стало стыдно за саму себя. «По-испански» стыдно. - О, Шепфа, какого…?! Что со мной не так вообще?».
- Лучше уж ты, я пока отдохну, может подремаю стоя, - всё же ответила Уокер, но, обернувшись, заметила лукавый взгляд - Самаэля определённо веселила её неловкость. Девица рьяно старалась доказать, и себе в первую очередь, что вовсе не сторонится этого.
- Даже совестно расстраивать, но твои руки и глаза всё ещё нужны, - с издевкой с скупой улыбке, мужчина взялся за кисть Виктории в уже привычном хвате. Уокер заметила тон его голоса, и твёрдо решила не становиться объектом для новых шуток.
Самаэль, как показалось девице, милостиво принялся воссоздавать ноги. Порой губы мертвеца в шепоте пропускали мелодию или нечленораздельное бормотание. Виктория временами утыкалась носом в грудь от внезапно навалившейся усталости, но Дьявол заботливо продолжал беспокоиться о собственном досуге, напоминая не спать. Когда ноги полностью соответствовали оригиналу, Виктория обратила взгляд к оставшемуся куску глины. Сатана, уже успевший удовлетворить собственное веселье, теперь казался абсолютно спокойным. Мужчина с мрачной радостью смотрел на незавершенное тело и почти ощущал, как пропасть между ним и живым миром сшивается.
Уокер, тем временем, ободряла себя. Девица хлопнула в ладоши и с натянутым оптимизмом глянула сначала на часы, после на глину.
- Ну, дело за малым.
- Обижаешь, - сдавленный кашель пробрал дьяволицу. Викторию куда больше удивил сам факт того, что скабрезную шутку отпустил Сатана, нежели сама суть фразы. Уокер предпочла оставить это без внимания.
- Подай флягу, - скомандовал мертвец. Вики послушно помогала с приготовлениями. Начать всё же пришлось.
***
Каин вновь вываривал белье. Движения, отточенные множеством повторений, совершались скорей мышечной памятью, нежели осознано. Все думы мальчишки были облачены в ребяческое, почти печальное ожидание.
« - Она там уже пять часов, что можно так долго делать? Мама справляется за два, - дитё шмыгнуло тем отверстием, что в теории должно быть носом. – Хотя, мама делает нас маленькими, а Вики будет делать кого-то большого».
Каин отставил ступку, полную десятком литров. На его рост это усилие должно быть невозможным, но кое-что в его глиняной природе позволяло о подобном даже не задумываться. Сам мальчишка и не знал об отличии от других детей за домом Евы, пока Виктория не указала на его необычайную силу. Ему казалось, что так ведут себя все дети в мире, но теперь душу мальчишки льстило чувство превосходства.
Утром мама дала дел больше обычного и сказала не беспокоить демона. Каин был очень рад тем, что не услышал упреков за плохое поведение. Значится, Вики умолчала о подслушивании.
« - Она такая добрая, хорошая. И рассказывает интересно, вот бы снова поговорить, - рот разошелся в улыбке, но она тут же потухла. – А что, если после работы она не захочет со мной играть? Может, ей будет интересно с тем, кого она там делает? Я же всё вчера слышал. Может отвлечь Вики до того, как она закончит?».
Каин скучающе смотрел на своё занятие: впереди ещё много белья для стирки, а Вики давно не появлялась. Что, если она уже ушла, а он пропустил это? Такая мысль поселила в мальчишке страх.
« - Может сходить проверить? Если меня не будет тут пару минут мама не заметит».
Добросовестная часть мальчика боролась с опасениями. Ему так хотелось поиграть с Вики, он даже встал с утра пораньше, чтобы все дела сделать.
- Я просто проверю и сразу сюда вернусь. Очень быстро.
И впрямь, за пару минут очень чуткой, почти бесшумной ходьбы Каин пробрался к мастерской. За дверью разливался возмущенный голос демона. Мальчик приложил одну часть головы к деревянной поверхности.
- Да хватит… Эй! Да не буду я… Только не рассказывай никому… - мальчик с непониманием вслушивался в возгласы и, хоть по изуродованному лицо не было видно, его настораживало непонимание. Может, там что-то пошло не так, и Вики нужна помощь? Каин со страхом, что его увидит мама, продолжал слушать. Да, он пришел лишь узнать, что дьяволица всё ещё здесь, но надо же быть уверенным, что с ней все хорошо.
***
- Не крутись, Уокер! – Самаэля начинало раздражать смущение Уокер. Чтобы перчатки работали, память должна была поддерживаться зрительным контактом, раз это не была лепка «по натуре». Но девица то и дело крутилась, когда нужно было приступать к деталям. – Ещё раз дернешься, и я буду держать тебя за голову.
- Ага, - сдавленно пробормотала Вики и заставила себя открыть глаза.
« - О, святые угодники, как я потом в глаза Люциферу смотреть буду? Да и Сатане тоже, - девица мысленно отвесила себе пощечину. - Ладно, хватит ныть. Хватит! Цирк тут развела, будто раньше в монашках ходила. Главное никому об этом говорить. Даже Мими не скажу, она меня шутками сгноит».
Насупившись, девица вернулась к делу с последним усилием. Совсем скоро это закончится, ещё чуть-чуть, осталось доделать здесь, потом там…
- Наконец-то, – воскликнул Самаэль и отпустил руки Виктории. – Можешь снять перчатки. Теперь возьми живую воду, обмочи в ней перо и засунь его в рот перьями внутрь.
Вики, старательно глядя только в лицо скульптуры, принялась выполнять сказанное. Мужчина несколько резко сбрасывал с себя остальную одежду и ждал следующего шага девицы. Самаэль напряженно глядел на будущее тело. Да, это почти он, осталось так мало, его ожидания вот-вот вознаградятся.
- Как думаешь, что скажет Ева, если узнает, чем я тут занимаюсь?
- Ей нельзя знать об этом, никому нельзя. Наша задача в пути – не позволить доложить Люциферу о моем воскрешении. Иначе нас в Ад не впустят и убьют на пороге.
- А, ты не можешь заявиться в Цитадель на старом авторитете? Неужели твои фанатичные последователи не будут слушаться тебя на правах «старого доброго Дьявола»? – Вики обернулась к мужчине. Тот суровым взглядом поторопил девицу продолжать начатое. – Я о том, что, ну знаешь, как бывший правитель, все дела. Им даже не обязательно знать, что сил у тебя нет, – в ответ мертвец лишь хмыкнул.
- Я очень разочаруюсь в сыне, если на охрану путей Ада он поставит демонов, что отдали свою верность мне. Меня не было достаточно, чтобы появился круг бессмертных, служащих Люциферу и только ему.
- Резонно, - Виктория пожала плечами.
***
Каин замер, как бездвижное глиняное изваяние. Черные очи немигаючи глядели вперед, пальчики порой подрагивали.
« - Нет, может мне послышалось?», – подумал мальчишка. В одной позе он простоял около минуты, пока не услышал шаги к двери. Каин приник к стене и закрыл рот рукой. Черные очи с мольбой уставились в дерево двери. Шум шагов притих, и сознание мальчика пугало теориями о том, что девица за стеной его услышала, замерла и скоро схватит. Но вскоре его опасения развеял вздох усталости.
- Главное уйти как можно скорей, - приглушенная дверью реплика звучала женским голосом, ей ответа не следовало.
« - Я не могу поверить, - кулачок Каина бессильно сжался. – Я должен защищать маму, должен туда зайти. Но Вики была такая добрая и честная, не может же так получится. Что если, я что-то не понял? – рука мальчика потянулась к двери. В мастерской раздался неясный металлический грохот. Такой шумный, что Каин вздрогнул и забрал руку к груди. – Нет, нужно рассказать маме. Она лучше знает. Да, расскажу ей, она скажет, что делать», - Каин удалился вдоль по коридору.
***
Ева вышивала на хлопковой ткани в сени садовых деревьев. Она временами бросала взгляд на ребятню, а после снова возвращалась к любимому занятию. Человеческий слух уловил хлопки крыльев. Верно, Каин спешил, так как пользовался этим болезненным способом передвижения очень редко. Ева со вздохом отложила иглу и обратилась к летящему силуэту. Женщина ждала уже типичной вести о подгоревшем обеде или проблеме в крыше. Сын довольно сердечный, потому иногда проявляет излишнюю обеспокоенность и спешку там, где ей и вовсе места не имеется. Но только лишь Ева заметила лицо мальчишки, сердце сжалось в тревоге. Она натянуто улыбнулась и простерла руки для объятий.
- Что-то случилось, солнышко? – Каин упал в руки матери, схватился за её сорочку и принялся говорить на одном сбивчивом дыхании.
- Мам, я не знаю, что услышал, Вики говорила какую-то чушь, там что-то происходит, не знаю, что именно, пожалуйста, скажи, что это я не так услышал…
- Тише, родной мой, - руки нежно огладили бугристую кожу головы. – Дыши ровно, говори четко. Ты же будущий мужчина. Давай, расскажи мне, что случилось, - Каин повиновался. Уже более спокойно, но всё ещё взволнованно, мальчишка рассказал всё, что слышал. Как и ожидалось, Ева нахмурилась. Зеленые глаза застлала старая злоба, хоть та и была в узде скептицизма. Женщине так же не хотелось верить в происходящее, но голос интуиции то ли кричал громко и о плохих вещах, то ли перекрывался страхом.
- Пойдем, проверим, хорошо? Думаю, что это только недопонимание, - Ева крепко сжимала ручку сына, и хоть последнему становилось от этого легче, сама же женщина сковывалась переживаниями.
