***
Звон разбитого стекла посыпался по камням. Билл схватился рукой за горло, которое обожгло, как огнем. Эбигейл хотела закричать, но получилось издать только жалкий хрип. Ощущение было такое, будто они выпили раскаленный металл. Биллу была знакома эта боль, что-то подобное он испытывал, когда нес на руках Пиронику. Эбигейл упала на колени и уперлась руками в землю. В голове полыхало красным одно слово — «боль». Девушка пыталась вызвать рвоту, чтобы избавиться от выпитой смеси и прекратить мучиться, но жидкость похоже впитывалась во внутренности. Билл заметил, что его предплечья стали слегка дымиться, маг присмотрелся и увидел, как на них появляются странные руны. Дым исходил и от тела Эбигейл. Боль исчезла так же внезапно, как и появилась. Билл оперся рукой о колено, продолжая нервно потирать горло и жадно втягивать воздух. Когда он пришел в себя, то почувствовал внезапный прилив сил. Его глаз слегка расширился от осознания того, что теперь он вечен. Эбигейл продолжала сидеть на земле. Билл даже предположил, что она потеряла рассудок от невыносимой боли, но, когда она подняла голову, ее взгляд был осознанным. Билл посмотрел чуть выше глаз Эбигейл, но она не заметила этого. Поднявшись на ноги, мраморная чародейка подбежала к магу и заглянула в его лицо. — Скажи, мы теперь, правда, никогда не умрем? Билл улыбнулся, поднял руки, рассматривая руны. — Правда… это правда свершилось! Металлический смех, который мог бы напугать и каменную статую, разнесся по ущелью. Эти скалы еще долго будут помнить его. По пути к замку Эбигейл обратила внимание на руны Билла и попросила рассмотреть их поближе. Пока она держала его руку в своих, Сайфер неотрывно смотрел на ее лоб. — Что такое? — спросила чародейка, рефлекторно подняла руку, но ничего там не нащупала. Вместо ответа Билл поднял с земли осколок зеркала, Пироника так бушевала, что некоторые предметы летели во все стороны, Эбигейл открыла рот от удивления, когда увидела себя в этом неровном, запачканном осколке. На ее лбу красовалась опрокинутая черная луна, точь-в-точь как в видении. «Это я буду лежать посреди леса» — Пришло к ней ужасное осознание. Билл заметил, как побледнела девушка. Маг не знал о способности Эбигейл, но в его голову закралась мысль, что она испугалась не только за свой внешний вид. — Неужели ты расстроена из-за этого? — спросил Билл, не выдавая своего подозрения. Эбигейл не услышала его слов за гамом собственных панических мыслей. Ее змеиные глаза забегали, а к горлу подкатил ком. — Эй, Эби, — мягко произнес маг, подходя к чародейке. Эбигейл резко вдохнула ртом воздух, когда Билл взял ее за руку. — Успокойся, тише, тише… Он подошел вплотную. Эбигейл не отпрянула, сейчас она верила Биллу больше, чем себе. — Ты все равно прекрасна, — негромко сказал маг и коснулся губами опрокинутой черной луны. Эбигейл хотела что-то сказать, но промолчала, вместо этого она уткнулась ему в плечо и закрыла глаза. Жаль, она не увидела, как на лице обманщика показалась коварная улыбка. Пироника почти закончила восстанавливать замок, когда Билл и Эбигейл вернулись. — Фух… немного отдохну и в обратный путь, — сказала демонесса и хотела вернуться в очаг, но Билл протянул ей осколок. — А, спасибо! Я как раз его искала, — как огненный вихрь, Пироника подбежала к зеркалу, висевшему в прихожей, и вставила осколок на пустующее место. Трещины тут же исчезли и зеркало засияло как новое. — Как ощущения? — спросила демонесса, возвращаясь обратно в очаг. — Прекрасно… — пробормотала Эбигейл. Мраморная чародейка уже не боялась ни Иглы, ни смертоносных молний, она чувствовала себя так, будто могла свернуть горы. То же самое ощущал и Билл. После того, как Пироника отдохнула, замок вновь пересек горы. На этот раз ни одна молния не коснулась его. Билл и Эбигейл буквально смеялись в лицо «горному божеству», которое чуть не убило их в прошлый раз. Белая сфера светилась так ярко, что слепила глаза. Магия приобрела невиданную мощь, Билл был опьянен этим осознанием, осознанием собственного могущества. О, Эби… жди беды.***
В своем кабинете Билл встал перед зеркалом и полностью расстегнул светло-желтую рубашку, чтобы лучше рассмотреть рисунки у себя на теле. Руны заканчивались на предплечьях, торс покрывали странные символы, похожие на буквы неизвестного языка. Они заканчивались уже на груди, плавно переходя в узор из треугольников. Центром узора был треугольник с глазом посередине. Зрачок обозначен достаточно условно, глаз просто пересекала вертикальная линия. На всем теле было еще несколько отдельных символов, значение которых еще предстоит узнать. Билл ухмыльнулся своему отражению и зачесал волосы назад. Эти рисунки ему понравились. Рассматривать себя и ликовать можно было долго, но у него осталось еще одно незавершенное дело. Застегнув рубашку, он подошел к столу, на котором стояли два наполненных вином бокала. Сайфер взял один и долго всматривался в красную жидкость, так похожую на кровь. Затем залпом выпил содержимое, лишь на мгновение скривившись. Вновь наполнил его. Все это время с его лица не сходила злая, но такая красивая улыбка. Мешочек с сильнейшим снотворным, или, если быть точнее, с пеплом Пироники уже давно ждал своего часа на полке. Билл достал его и высыпал порошок в тот бокал, на котором был едва заметный скол. Сегодня Мраморная чародейка заснет настолько крепко, насколько это вообще возможно, а проснется уже с разбитым сердцем. Билл подождал, пока порошок с шипением растворится в бокале. Почему он не избавился от Эбигейл еще на той стороне хребта? Ответ прост — за ней будет интересно понаблюдать на досуге. «Вряд ли из тебя выйдет достойный соперник, моя дорогая, хотя, как знать, время меняет тишину на цунами» — подумал Билл и довольно хмыкнул. Он взял оба бокала и направился в комнату с балконом. Эбигейл уже ждала его там. Она как зачарованная вглядывалась в линию горизонта, сощурив глаза от яркого света заката. Темные сосны плавно уходили в дымку и исчезали, растворившись в лучах солнца, которое так упорно пробивалось сквозь облака. Маг сразу же отметил нескромность ее позы — грудь на перила, задом к нему. Эбигейл услышала, как вошел Билл, но оборачиваться не стала. — Мне до сих пор не верится… — отстраненно сказала она. — У нас впереди целая вечность. Билл вышел на балкон и протянул бокал со сколом Эбигейл. Она выпрямилась, взяла бокал и сделала первый глоток. Скола она, естественно, не заметила, кто будет обращать внимание на такие мелочи. — Нас вообще возможно убить? — спросила девушка, блеснув глазами. — Думаю, да, но сделать это будет очень не просто, — Билл выставил руку и на его ладони вспыхнул яркий синий огонь. Пламя потрескивало, переплеталось с его пальцами, несколько искр вырвались из него и сверкнули в воздухе, как глаза рыси. — Тогда, если ты решишь меня бросить, то я убью тебя, — заявила Эбигейл и нагло улыбнулась. Она поставила свой бокал на перила и обвила шею Билла руками. Привычного плаща на ней не было, хотя солнце еще не село. Девушка была на седьмом небе от счастья и ее совершенно не огорчало, что уже завтра придется расплачиваться за прибывание на солнце зудом и слабыми ожогами. Билл довольно улыбнулся, незаметно взглянув на оставленный на перилах бокал с подмешенным в вино пеплом. Красная жидкость зловеще блестела, одного глотка вполне достаточно, чтобы Эбигейл уснула. Девушка прошептала его имя, обожгла горячим дыханием кожу. Билл накрыл ее губы настойчивым поцелуем. Они целовались долго, Эбигейл тщетно пыталась перехватить инициативу, на что Билл недовольно сжимал ее прямые, серебристые волосы. Вскоре девушка почувствовала солоноватый привкус во рту. Они отстранились друг от друга, когда обоим перестало хватать воздуха. Эбигейл коснулась кончиками пальцев прикушенной губы. Настойчивость и даже некоторая грубость Билла немного пугала ее. Он будто бы вовсе был не способен проявлять нежность. Но она зашла уже слишком далеко. Поэтому Эбигейл не стала колебаться и, вернув на лицо наглую улыбку, потянулась к рубашке Билла, чтобы расстегнуть ее. Тот тем временем отметил, что на теле девушки помимо опрокинутой луны тоже появились символы. Несмотря на достаточно прохладный воздух, на Эбигейл было платье с глубоким вырезом, и Билл мог видеть витиеватый узор из странных неизвестных букв под ее ключицей. Когда Мраморная чародейка расстегивала третью пуговицу на рубашке Сайфера, на нее накатила странная сонливость, ноги стали ватными, а в глазах стремительно потемнело. — Не так быстро, — прошептал Билл, мягко перехватывая ее руку, — мне кажется, сегодня тебе стоит отдохнуть. Тело перестало слушаться, Эбигейл упала бы, но Сайфер подхватил ее. — Что случилось? — пробормотала девушка перед тем, как погрузиться в тяжелый сон без сновидений.***
Острые копья сосен впивались в небо, холодный утренний воздух нещадно царапал легкие. Эбигейл проснулась от холода. Она что-то пробормотала и сжала пальцами одеяло, в которое была закутана. Веки казались ей свинцовыми, но холод заставлял дрожать. Девушка сжалась в комок, это не помогло. Она лежала на твердой поверхности и даже несколько одеял не делали поверхность мягче. Эбигейл с трудом открыла глаза и первое, что она увидела был пар, поднимающийся вверх из ее рта. Взгляд поначалу отказывался фокусироваться, но, когда картинка стала четкой, девушка побледнела от ужаса. Она увидела темные деревья из видения. Острые корявые ветви тянулись к ней, ужас и осознание происходящего заставили Эбигейл резко подняться, отчего голова закружилась. Утренний лес был холодным и зловещим, эти корявые деревья будто смеялись над ней, глядя сверху вниз. Особенно выразительно смотрелось дупло, похожее на искривленную пасть. Она как будто кричало ей: «Что ты теперь будешь делать? Что ты будешь делать?» Оно кричало… или смеялось? Эбигейл задрожала всем телом, но уже не от холода. — Билл?! — позвала она срывающимся голосом, хотя знала, что звать некого, она здесь одна. Несомненно, пророчество сбылось, а провидица не поверила самой себе. Первая горячая слеза скатилась по щеке, обжигая кожу, за ней еще одна и еще. Стесняться было некого и Эбигейл зарыдала в голос. Ее сердце разбили вдребезги. Она поняла, что ее просто использовали и выкинули, как вещь. Когда слез почти не осталось, девушка еще раз огляделась и узнала место, в котором находится. Совсем недалеко была ее деревня. Получается, пока она спала, замок преодолел немалое расстояние. Эбигейл поднялась на ноги, опираясь о ствол дерева и шатаясь побрела в сторону своей деревни. От невыносимой душевной боли она почти не чувствовала холода. Ей придется вернуться к матери с позором. Эбигейл представила, как сейчас выглядит: ее волосы растрепались и их то и дело бросал в лицо ветер, глаза опухли от долгого сна, платье помялось и смотрелось крайне неуместно в окружающей обстановке. Кожа покраснела от пребывания на солнце без защиты. И в таком виде ей придется пройти почти через всю деревню. Эбигейл опустила голову, мучительно искривила рот, а когда подняла ее, в глазах уже не было слез, только злоба. — Я отомщу тебе, Билл! Слышишь? У нас впереди целая вечность!