В забвении

Амнезия Джереми с каждым днём всё больше напоминала самое обычное погружение в холодную воду: от холода не спасали ни вязаная шапка, ни махровый свитер. В очередной раз он сидел в уже знакомом ресторане смотря в стену немигающим взглядом. Официант, который, казалось, уже давно привык к посетителю, взял у него пустую тарелку и начал искать глазами его супруга. — Вы тут один? — раздался рядом тихий голос. — Извините, так давно вас не видела. Джереми поднял глаза и встретился взглядом с молодой девушкой. На ней было длинное чёрное платье с крупной серебряной вышивкой и тёмными лаковыми полусапожками, делавшими её похожей на маленькое привидение. Девушка прятала своё лицо в ладонях и выглядела растерянно. Джереми никогда не реагировал на голос и даже касания, а тут он развернулся и не мигая смотрел уже на нее. Та с усилием отняла руки и подняла голову. Удивление на её лице сменилось тревогой, затем — страхом, потом — недоумением и уже, наконец, искренним интересом. Она робко улыбнулась и сразу же смутилась. — Вы чувствуете себя лучше? — спросила она. — Выглядите немного странно. Что-то случилось? Может быть, принести вам чего-нибудь ещё? Джереми продолжал очень жутко смотреть на неё и нервно постукивать пальцами по столу. Это заставило девушку отойти в сторону, и тогда он снова перевел на нее взгляд. Его лицо было спокойно, но в глазах металась и билась скрытая мощь. Он явно хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Наконец, через некоторое время он справился с собой и заговорил. У него был низкий и приятный голос, от которого по спине волнами прошла дрожь. Лекарства убрали болезненные хрипы, наполнили голос силой, заставили каждое его слово звучать гордо и уверенно. Изложение собственной позиции оказалось для него несколько затруднительным, он несколько раз сбивался и начинал говорить бессвязно. — Почему на ваших руках кровь? — спросил юноша. — Это кровь кого-то другого? Нет она ваша. Девушка уже не на шутку перепугалась, покраснела и спрятала абсолютно чистые руки за спину. Даже издалека было видно, как трясутся её маленькие кисти. Джереми перевел взгляд на её лицо. Ее губы были плотно сжаты, а светлые брови сошлись у переносицы. Выглядела она очень сосредоточенной и напуганной. Она хотела уйти, но развернувшись столкнулась с Майком и вскрикнула. Убегающую испуганную девушку проводили взглядом все посетители кафетерия. — Что-то стряслось? — поинтересовался Майк сидя перед Джереми. По его лицу тоже можно было заметить крайнюю степень тревоги. — Что думаешь над тем чтобы я смешивал лекарства? Предыдущие и настоящие. Прошлые лекарства были лучше настоящих даже по вкусу. Майк терпеть не мог этот разговор, но он повторялся изо дня в день и очень утомлял его. — Нет, Джереми и мы уже обговаривали почему. Ты просто ещё не привык к своему новому состоянию. Это состояние здорового человека Джереми. Юноша не любил свои чувства и эмоции. Они отвлекали его внимание и мешали ему проводить мыслительные процессы как он привык. Раздражающие смущение и совесть, мешающее сосредоточиться и погрузиться в себя, его угнетали и вызывали в нем досаду. Но Майк советовал ему хоть в чем-то сдерживаться и не впадать в зависимость. — Я отвратительный человек, — тихо ответил Джереми. — Сам знаешь. Мне не нужна нормальность если она не позволяет мне быть стабильным и счастливым. Майк издал печальный вздох и развел руками. — Ты не счастлив, Джереми, и не стабилен. Неужели ты не понимаешь? Того подростка ударил ты? И начальника ресторана тоже ты? Неужели это стабильность? Джереми молчал. Ему было очень обидно ведь он сделал все правильно так почему же никто не ценит его усилий? — Я их не убил так что да. Все так и должно быть. Майк пожал плечами. Затем его лицо прояснилось, и он хлопнул ладонью по столу. — Сначала ты говоришь что не убил, а потом будешь говорить наподобие «Ну я же не уложил всех пятнадцать человек»! А если ты поднимешь руку на меня? Джереми испытал желание возразить — для этого были все предпосылки. По многим причинам он был просто обязан сказать Майку, что его в самом деле не стоит считать слабым и хрупким, но когда он увидел выражение лица своего наставника, этот аргумент улетучился без следа. — Я ничего не сделаю тебе потому что ты меня привлекаешь как любимый объект. Возможно даже сексуально возбуждаешь, я не знаю. Это кстати не совсем нормально для меня, ведь даже до травмы я был довольно скован. Майк не улыбнулся. Теперь он сидел очень прямо, глаза его смотрели в одну точку, а пальцы его начали совершать нервные движения. Его лицо было совершенно неподвижно, но Джереми показалось, будто в выражении его глаз что-то изменилось, как будто что-то тяжелое исчезло, оставшись в сознании, скрытом за этим окаменевшим лицом. — Скованным, но ты никогда был не прочь побыть в активной роли — сказал он изменившимся голосом — Я имею в виду не только в сексе, а вообще. Ты меня интересуешь именно потому, мой мальчик, потому что когда ты подвергаешься искушению и делаешь то что тебе хочется, тебе становится страшно. Джереми покраснел до корней волос и понял, какой он все-таки был недотёпа. Майк словно почувствовал это — он открыл глаза и зашевелился, растирая пальцы друг о друга, словно хотел согреться. — Не говори такие вещи, Майк, — попросил он опустив глаза.