Папочка для Танни~

Тэхён пользуется уединением в душе, чтобы хоть немного прийти в себя. Он сбрасывает сексуальное напряжение, которое и не думало ослабевать, смывает с себя следы и долго просто стоит под горячими струями воды. Трудно признаться даже себе, но ему страшно. Он много лет искал человека с похожими на его взглядами на мир, но ошибался раз за разом. Тэхёну тридцать шесть, не за горами сороковая годовщина, а парень — юнец совсем. Почему-то конкретно этот момент — разница в возрасте — очень настораживает. Тэхён влюблялся уже, и не единожды. Любил по-настоящему, правда, до этого лишь раз. Его тогда нехило так выкинули в реальность, доходчиво объяснив, что гей, тогда ещё студент первого курса, предложивший однажды воспитывать ребёнка — не имеет шансов быть понятым. Ему вдребезги разбили сердце, но это лишь укрепило мечту стать однажды таким отцом, о котором мечтают многие дети. И уже тогда он понимал, что для осуществления этой мечты понадобятся деньги. Немалые деньги. Позже стало ясно, что в Корее в принципе осуществить подобное практически невозможно. Вот только Тэхён из тех, кто бросает вызов обществу. Он упрямо шёл вперёд, взбирался по головам, сутками не спал и не ел, выбивая себе место под солнцем. Но, увы, обретя деньги, власть и популярность в определенных кругах, он понял, что в пути потерял веру в самое ценное — людей, ещё не прогнивших изнутри. Год от года Тэ искал и не находил человека, готового разделить с ним счастье и ответственность за жизнь и воспитание маленького человека. И чем старше становился, тем больше осознавал, как бесполезны его попытки найти подходящего партнера, и поиски сами сошли на нет. Ему лишь оставалось реализовать всё задуманное в одиночку, начав с малого — например, с заведения щенка, но у Судьбы были свои мысли на этот счёт. И сейчас тот самый Ким Тэхён — самый знаменитый директор модельного агентства Сеула — дрочит в собственном душе на ясный лик Чонгука, стоящий перед прикрытыми глазами, да набирается решимости выйти к тонсену таким же уверенным и сильным, каким он предстал перед младшим в день знакомства. Но никак не размазанным внезапными и нежданными чувствами, которые крошат его сердце и волю в пыль, ведь он тоже человек — со всем спектром желаний и потребностей, отчаянно желающий и боящийся поверить кому-то вновь. Его пугает груз ответственности за Чонгука, за его первый полноценный сексуальный опыт, который, Тэ уверен, случится довольно скоро, за его чувства и эмоции, он с трудом представляет себе совместный быт с Чоном, но и отступаться не собирается, точно не после сегодняшнего вечера. Уже выходя из-под душа он понимает, что не взял сменные вещи, а потому вынужден войти в спальню лишь в полотенце, опоясывающем бедра. Он ловит на себе напряженный, голодный взгляд Чона и мысленно молится о терпении и выдержке. Да уж, ночь обещает быть долгой. _____ Робкий стук в дверь выдёргивает из пучины бесцельно повторяющихся мыслей. Тэхён ухмыляется ожидаемой робости и приглашает войти. Он заранее дал парню чистое полотенце и новое сменное белье с бирками, коего, хвала богу, у Тэхёна много. Но как только парень открывает дверь, Ким успевает пожалеть немного из-за того, что нашлась у него и примерно подходящая по размеру футболка. Чонгук шире в плечах и грудной клетке, короткие рукава буквально облепили каждый выступ и венку на бицепсах, а парень, объективно тянущий на влажную мечту подавляющего большинства школьников обоего пола — сейчас стоит и топчется на пороге спальни Тэхёна, в одних трусах и обтягивающей торс чёрной майке, с влажными волосами, застенчивый и до невозможности красивый. — Вы точно не возражаете, хён? Тэхён морщится и улыбается следом. — Прошу, перестань мне выкать, хорошо? Я чувствую себя странно, особенно с учётом того, что мы собираемся вместе спать. — Хорошо, простите… Прости. — Ты же мёрзнешь, иди ко мне. Или ты передумал? — Н-нет, нет. Не передумал. Он скромно улыбается и спешит к старшему в кровать. Комнату освещает лишь свет от ночника. Спальня огромная, но как и другие комнаты обставлена минимумом мебели. Слева во всю стену встроенный шкаф с зеркалами, в середине королевских размеров кровать с балдахином, а справа комод, на котором покоятся подаренные Чоном статуэтки, эстетичный ночник и флакон духов. Парню неловко, ведь он, по сути, вторгается в очень личное пространство хозяина дома, прямиком в его постель. От этой мысли холодеют ноги, пока он торопится спрятаться в чужих руках. Тэхён приветливо откидывает край одеяла, и Чонгук сглатывает шумно. Нет, Тэхён упакован в пижаму, вероятно, чтобы не смущать, но всё происходящее кажется слишком интимным, ведь раньше Чонгук никогда ни с кем не ночевал. Нырнув под одеяло он непроизвольно жмурится от тепла и потягивается, уж очень удобно и комфортно здесь, поворачивается на бок и сталкивается с любимым расплавленным шоколадом глаз напротив, что с интересом изучают его. — Ты спишь со светом или нет? — Со светом. Не люблю темноту. — Тогда не будем гасить ночник, да? — Не будем. У Чона колотится сердце где-то под языком. Он как-то не учёл то, как реагирует его тело на мужчину рядом, и сейчас, под пристальным взглядом, плавится. — Обнять тебя? Ты прости, я пока буду спрашивать обо всем, просто мне необходимо знать, что именно я могу себе позволить, не причиняя тебе дискомфорт. От Тэхёна веет заботой и уютом, его внимательность и трепетность завораживают, притягивают к нему ещё больше. — Тэхён? — Чонгук осторожно двигается ближе, подпирает голову рукой, чуть нависая, и нервно облизывается. — Поцелуй меня пожалуйста. Чон видит вспыхнувшее удивление в глубине шоколадных глаз — хён явно не ожидал подобной просьбы от него, но эту первую реакцию тут же заменяет желание и нежность. — Иди сюда. Тэхён мягко увлекает в поцелуй, укладывает осторожно на себя и позволяя рукам лишь нежно гладить спину парня. Чонгук жмётся к старшему, тянется ближе и легонько вздрагивает от прикосновений к спине, неожиданно для самого себя отзываясь на легкие касания слишком бурно. Он целуется как-то отчаянно, заставляя сердце колотиться набатом, а дыхание сбиться. Тэхён радуется, что в душе он не только мылся, ибо так жарко целоваться в собственной постели с человеком, в которого влюблён — пытка. Мужчина пробегает пальчиками по позвоночнику, усмиряя, успокаивая нежной лаской, но в ответ получает короткие стоны да шумный выдох носом. Чонгук ёрзает, двигается ещё ближе, целует ещё жарче, сам не понимает, как начинает гладить бедро мужчины сквозь тонкую ткань пижамы и Тэхён просто ломается. Разрывает поцелуй, дышит тяжело, хрипло, и смотрит одичало на парня, которого держит за плечи. — Чонгука~, хватит, я же не железный. Если ты хотел просто поспать, то нам сейчас лучше остановиться. Чонгук краснеет, смущается, но возбуждение слишком велико, настолько, что, кажется, давит не на отсутствующую ширинку, а на мозг. — П-прости. Я не знаю что со мной, я так сильно хочу стать ближе. А ещё мне… Очень хочется. Не сегодня, наверно, да? Тэхён… — Жалобно. — Меня просто с ума сводит всё, что я сейчас чувствую. — Чёрт! Ким ругается и прикрывает глаза. Как же трудно сдерживаться! Хочется ему! Если бы он только мог знать, какой властью над Тэ обладает! — Чонгук, я не сделаю ничего, что ты не захочешь. Чтобы заняться полноценным сексом я должен изучить твоё тело, твои реакции, подготовить тебя, а ты должен быть чист. И уж точно это не то, что должно произойти после пары бутылок вина. Но если ты позволишь, я доставлю нам удовольствие и без длительной подготовки. Чонгук вместо ответа целует истерзанные губы, перекидывает ногу через Тэхёна и полностью ложится на тело под собой. Тэхён принимает это за согласие, и отпускает контроль, отчаянно падая в бездну. — Пожалуйста, сними это, я хочу почувствовать тебя! — Чон демонстративно отстраняется, дёргает край пижамы на что Ким только тихо рычит сквозь зубы, запуская этим низким рыком мурашки по всему телу младшего. Они второй раз за вечер поспешно избавляются от одежды, на этот раз оставаясь лишь в белье, и вновь падают в объятья друг друга. Только сейчас Тэхён нависает сверху, коленом разводит в стороны крепкие бёдра и пылко целует припухшие, воспалённые от легких укусов губы. — Если тебе что-то не понравится, или ты посчитаешь, что это слишком для тебя, то я остановлюсь в любой момент, Чонгук. Просто скажи мне перестать, хорошо? Ты меня слышишь? Парень опьяненный близостью отвечает заторможенно, он заранее согласен на всё, что скажет или сделает с ним этот мужчина. Ещё никто и никогда не обращался с Чонгуком ТАК. Будто в мире нет никого и ничего более ценного, чем он. — Какой же ты красивый, Крольчонок, если б ты только видел себя моими глазами. Просто прекрасный… Тэхён тихо бормочет нежности и обжигает изгиб шеи дыханием, когда целует, спускаясь ниже. Он не знает чувствительных мест Чонгука, это тело ещё только предстоит изучить, поэтому он не торопится, покрывает кожу лёгкими поцелуями, стараясь не сорваться, потому что страсть охватывает разум от того, как отзывчиво реагирует тело Чонгука, настолько , что хочется изнежить губами, кусаться и осыпать метками. Чонгук шумно дышит, подрагивает от каждого касания и громко стонет, когда губы Тэхёна целуют, ласкают собравшиеся в горошины соски. Каждое касание к соскам как током пробивает все тело Чонгука, и, пока Тэхён очерчивает налившиеся ореолы языком, посасывает, прикусывает возбужденно съёжившиеся комочки, оттягивает и вновь покрывает поцелуями — его выгибает, он мечется по кровати, хаотично царапает руками простыни, собирает ткань кулаками и отчаянно пытается найти опору. Чонгук открывает влажные глаза, мажет затуманенным взглядом по изголовью и вдруг вытягивает руки вверх, хватаясь за спинку кровати. Картина, открывшаяся взгляду отреагировавшего на движение Тэхёна, была настолько возбуждающей, что тормоза сорвало напрочь — блестящее от пота, мощное, вытянутое тело, в котором каждый мускул, кажется, находится в напряжении. Эти сильные, с красиво выступающими мышцами венистые руки. Эта крепкая шея, на которой хочется оставить свои метки и запрокинутое назад красивое лицо, с зажмуренными от удовольствия глазами… Парня под ним хочется замучить ласками, довести до края, заставить кончить только от стимуляции сосков — настолько красиво изгибается это отзывчивое тело на обычную прелюдию. Ким с усилием заставляет себя отвести взгляд от крайне возбужденного, распластанного по его кровати парня, спускается ниже, рёбра считает губами, длинным мазком лижет живот, дует на образовавшуюся влажную дорожку, перепадом температур и ощущений заставляя тело под собой подкинуться на кровати, вызывая не просто стоны, а приглушённые крики. Тэ ладонью на животе вжимает парня в постель и не может остановиться, целует пупочную впадинку, прикусывает бедренные косточки, оставляет засосы, прижимаясь к этому потрясающему телу своим в поисках трения. — Тебе нравится? — вопрос провокационно звучит в районе паха, опаляя дыханием сквозь белье. — Очень! Тэхён… мне… ах!.. очень приятно. Тэхён вновь чертит линии руками и губами на полотне тела, расхристанного под ним, избегая самого интимного места. Выцеловывает тазовые косточки, ощущая будоражащий, терпкий аромат возбуждения Чона. Мужчина сходит с ума от переполняющей его нежности и страсти, пока неторопливо крадётся губами по ноге, невесомо прикусывает коленную чашечку, частит с поцелуями по напряженным икрам. Он пообещал сделать приятно, а не просто подарить оргазм, и сам наслаждается тем, как всё сильнее распаляется под ним Чонгук. — Перевернись, пожалуйста, — просит тихо, но столько в голосе желания, что даже мысли не возникает воспротивиться. Гук послушно переворачивается на живот, выжидающе замирает. У него ходуном ходит грудная клетка, а дыхание вырывается со свистом. — Ты прекрасен, Малыш. Я с ума по тебе схожу. Тэхён нежными касаниями гладит тыльную сторону ног, ласкает ладонями ягодицы, наблюдая, как они напрягаются. Он устраивается удобнее позади, обмирая внутренне от потрясающего вида. У Чонгука идеальная спина, с остренькими лопатками, сильная и гладкая, и талия, которую, кажется, ладони Тэ смогут обхватить не напрягаясь. Тэхён нежно касается этого произведения искусства и видит, как нежная кожа покрывается мурашками. — Тэхён! — всхлипывает парень и ёрзает суетливо, притирается, ищет контакта с телом над собой. — Тшшш, всё хорошо. Тебе приятно сейчас? — Да! Пожалуйста, сделай так ещё? — Так? Тэхён нежно водит по чувствительной коже, чувствует как дёргает Чонгука под ним от каждого поглаживания по спине и радуется тому, что, похоже, открыл для себя эрогенную зону парня. — Пожалуйста… — Пожалуйста что? — он наклоняется, дразнит дыханием, невесомыми прикосновениями губ, танцует тонкими пальцами по пояснице. — Сделай что-нибудь, пожалуйста, Тэхён… Тэ… АААААХ! Тэхён не каменный, он не может выдержать эти хриплые просьбы, срывается, оставив засос между лопаток, потому что, черт, у него нет сил и дальше слышать мольбы и стоны Чона. — Ещё, поцелуй меня, пожалуйста. Ещё… Тэхён с силой зажмуривается и дышит сорвано, но накрывает младшего собой, придерживая свой вес на руках. Его пах провокационно упирается в ягодицы Чонгука и этот чертёнок тут же потирается о него, бездумно, интуитивно. Мужчина стонет, прикусывает кожу на линии роста волос, позволяет себе толкнуться тоже. До безумия хочется содрать с него бельё, поставить в коленно-локтевую и брать до самого утра, чтобы срывал горло от криков удовольствия, но приходится на цепь себя сажать, чтобы не накинуться зверем, НЕ ЗАМАРАТЬ своего мальчика. Дорожка поцелуев вновь спускается по позвоночнику, от шеи вниз, петляет порой, отвлекаясь на лопатки. Чонгук уже хнычет, извивается под ним, когда Ким доходит до плотной резинки. Он дрожащими руками спускает с парня бельё и больно кусает себя за губу от вида упругих, накачанных ягодиц. — Крольчонок, я не могу больше… Тэхён сдаётся. Он в шаге от безумия, потому переворачивает Чонгука к себе лицом, окончательно стягивает с него трусы и нависает над ним. — Малыш, ты просто нереальный. Если б ты знал, как я хочу тебя. — Тэхёна~, пожалуйста… — молит Чонгук и тянется опять за поцелуем. Тэхён целует горячо, с напором, глубоко проникая языком в рот, оглаживая тело под собой. Он плавится от близости так сильно впервые в своей жизни. Ему сносит крышу осознание, что Чонгук испытывает подобное впервые, и ни с кем иным, как с ним, с Тэхёном. Продолжая поцелуй, Ким стягивает с себя бельё до бёдер и протяжно стонет, плавно толкаясь бёдрами, отчего два почти одинаковых возбуждения оказываются прижатыми друг к другу. Чонгук оглушительно стонет, вздрагивает всем телом и сам того не осознавая начинает вскидывать бедра навстречу, обхватив мужчину за плечи и запрокинув голову. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — как мантру повторяет он, больно царапая карамельную кожу короткими ногтями. — Давай, Малыш, ты такой умничка. Какой же ты отзывчивый, чёрт… Чонгук в ответ что-то бегло бормочет, растворяясь в похвале, продолжая с двойным усердием тереться бёдрами и оглушительно дышать. Тэхён целует его шею, совсем уже не уверенный, что там не останется следов его несдержанности, потому что он на грани. В его жизни было полно секса, десятки тел, опытных, красивых, вытворяющих фантастические вещи, но такого глубокого удовольствия испытать не довелось ни с кем. А это ведь даже не полноценный секс! — Боже, о Боже, Тэхёна~, пожалуйста… Пожалуйста, прошу тебя, Тэхён… Чонгук шире расставляет ноги, сбивается с ритма, он дрожит, все тело колотит от не испытанных ранее ощущений. Тэхён просовывает руку между ними, окольцовывает оба члена, плотно прижимая их друг к другу и начинает порывисто двигать бёдрами, помогая себе рукой. — Тэхён!!! — Чонгук кричит надрывно, срывая голос, вжимается затылком в подушку, и кончает с немым криком, содрогаясь всем телом. — Да, да, мой мальчик, давай… Тэхён отпускает чувствительный член парня из плена руки и чуть приподнявшись жестко, быстро, ласкает себя. На долго его не хватает, и это учитывая факт того, что это ВТОРОЙ оргазм за вечер. Он глухо стонет, опуская голову, чтобы увидеть сквозь пелену оргазма, как тяжелые капли орошают всё ещё содрогающийся живот, смешивая мраморные, вязкие капли, превращаясь в белёсое озерцо. Тэхён максимально осторожно скатывается на бок, тяжело и сорвано дыша. Несколько мгновений уходит просто на то, чтобы научиться заново дышать после такого взрывного удовольствия. Но все же чувство необходимости позаботиться о своём Малыше сильнее усталости, и он поднимает с пола майку, что была на Чонгуке, вытирает руку, а после нежно обтирает живот Чонгука. — Хэй, Крольчонок, ты как? Малыш? Его переполняют чувства, дамба, сдерживающая любовь и нежность, пала под шквалом эмоций. Тэхён нежно целует брови Чонгука, носик и уголок глаза. Соленый. Его Малыш плакал от оргазма. — Тэхён, ты… Я… Я так тебя люблю… У Кима сердце кульбит делает, ныряет в пищевод, скатывается в желудок, мечется там и ухает в пятки. Понятно же, что признание Чона вызвано эмоциями, но мужчина так давно не слышал этих слов, кажется, уже целую жизнь. — Что же ты со мной делаешь, Чонгук? Что ты делаешь… Он мягко сцеловывает подсыхающие слезинки, касается губами виска, трется носом о щеку, выравнивая дыхание. — Нам надо помыться, Чонгука~. К утру всё засохнет и будет неприятно. Ты как вообще? Всё в порядке? Тебе комфортно? Чонгук смотрит в ответ с такими потрясающими и светлыми эмоциями, что дух перехватывает. — Только не уходи, пожалуйста. Пошли вместе? И нет, я не в порядке, Тэхён. Мне так хорошо, что кажется я сейчас разревусь. Это признание потрошит внутренности, выдирает с корнем страхи и неуверенность, засаживая пустоты цветами, на запах которых слетаются пресловутые бабочки, — Тшшш, тише, Маленький. Я рядом, я никуда не уйду. Если тебе станет легче, то можешь поплакать, слышишь? Все эмоции, которые ты испытываешь — это хорошо, ладно? Не нужно скрывать их или сдерживаться, особенно рядом со мной, пожалуйста! Ну? Иди ко мне, Чонгука~. Тэхён притягивает его к себе, нежно баюкает, чуть покачивая в кольце рук. Чонгук и правда плачет, с каким-то надрывом, а у Кима сердце кровью обливается. Он понимает эти слёзы. Слишком много потрясений и они требуют выхода, но для себя же делает пометку, что должен теперь изо всех сил постараться, чтобы эти слёзы стали последними.