***
Сцена 2. Позже. Обеденная зала. На вечер был назначен небольшой пир в честь приезда гостя из Византийской империи. На нём присутствовали родители Михаила, его дядя, родной брат, оруженосец и несколько вельмож крепости. Барды увлечённо играли национальную музыку, выступая с трёхструнной лютней Пандури, угловой арфой Чанги и свирелью Саламури. В центре длинного стола красовалась жареная свинья на вертеле. Также на нём располагались шампуры с нанизанными на них фазанами и утками, овощи, разные соусы и иные кушанья. Из напитков первым подавалось вино, а затем подносились узвары из сухофруктов. Как это ни странно, византиец вёл себя сдержанно, демонстрируя своё ромейское воспитание и греческое красноречие. Возможно, он хотел произвести хорошее впечатление на родителей друга. Или на придворных девиц. В то время как Стефан обсуждал с эристави Бадри последние военные новости из Византии, Михаил завязал разговор со своим дядей Вахтангом. — Я хотел поговорить насчёт аланских земель, — негромко заговорил Михаил. — Тебя разве что-то тревожит? — Нет, дядя. Думаю, что нужно отложить поход на север до отъезда моего друга. — И сколько же он будет у нас гостить? Внезапно подсевший к ним византиец возмутился: — Как это отложить поход? Ты что-то скрываешь от меня, Михос? Сверкнув глазами на незваного гостя, Вахтанг постучал по столу указательным пальцем. — Юноша, попрошу тебя вернуться на своё место. Это разговор государственной важности. Византиец несколько опешил. — Я, конечно же, прошу прощения, что так варварски вломился в ваш диалог, но всё-таки хочу попросить Вас кое о чём. Пожалуйста, не отменяйте из-за меня свой поход. И будет прекрасно-с, если вы возьмёте меня с собой. Выпускник Никейской Академии алхимиков может пригодиться вам. Вахтанг недовольно посмотрел на Стефана, а потом ответил: — Мы ещё ничего не решили. А пока, отправляйся получать удовольствие от пира. Поднявшись на ноги, византиец поклонился и вернулся на своё место. — Думаю, он прав. «Не нужно откладывать на завтра то, что можешь сделать сегодня». Да и Стеф вполне может пригодиться в пути, ведь алхимик никогда не будет лишним в походе, — отметил своего друга Михаил. — У него очень длинный язык. Он амурник, не умеющий держать меч в руке, и самовлюблённый эгоист. Грек будет обузой. — Да, он такой. Будет нас развлекать своими интересными рассказами и шутками в пути. Может быть, он даже понравится аланским господарям. Решено. Пускай Стефан один день отдохнёт в замке, а послезавтра мы выезжаем в путь. — Дело твоё, Михо, — Вахтанг кинул сердитый взгляд на Ласкариса. Византиец, общавшийся с оруженосцем Михаила, заметил это. В ответ он поднял чашу в честь начальника стражи и выпил её до дна.Сцена 3. Спустя два дня. Поездка в селение, близ Кавказских гор.
Ближе к полудню во двор крепости слуги привели четыре запряжённых и нагруженных вещами лошадей. Все они были разной масти: гнедая принадлежала Михаилу, рыжая — оруженосцу Нугзару, белая — Вахтангу, а серая — Стефану. Возле гнедого скакуна стоял эристави Бадри, давая последние наставления сыну. — Путь вам предстоит неблизкий и, возможно, опасный. Ты точно уверен, что не хочешь, чтобы я отправил с вами боевой отряд? — Да, отец. С отрядом мы будем добираться до Алании вдвое больше. Да и четыре всадника будут не так заметны, как тридцать четыре. — Так и быть. Вижу, что ты взял свою саблю, но мне хотелось бы вручить тебе ещё одно оружие. Эристави аккуратно снял висящий на спине меч в ножнах и обнажил орудие. Синий клинок засверкал на солнце, и блеск оружия отразился в глазах молодого грузина. — Неизведанная Алания таит в себе разные угрозы и опасности. Он поможет тебе их преодолеть. Мужчина передал парню оружие, и тот с благоговением и немалым удивлением принял дар. — Этот меч передаётся из поколения в поколение нашей семьёй, ещё со времён существования Иберии. Так что ему не меньше пяти веков. — Вах! Я не видел никогда ничего подобного… Из чего же он изготовлен? — спросил изумлённый Михаил. — Лезвие этого меча состоит из стального сердечника, который покрыт слоем синей руды. — Никогда не слышал о такой. — Сейчас никто уже не добывает эту руду, так как её запасы в горах иссякли. Как говаривал твой дед, когда вручал его мне: «Клинок, который удаётся из такой руды отковать, содержит в себе силу стихии. Он магичен, потому что в древности был закалён ледяным пламенем». — Да. Он питал слабость к мистике и магии. Только, думаю, что дед встречался с ними лишь в рукописях. — Он рассказывал множество историй, которые были похожи на правду. Сам же я в жизни никогда не сталкивался со сверхъестественным, — отметил Бадри. Молодой парень заметил на клинке надпись — ყინულის ხმალი. — «Клинок мороза» — неплохое название. Теперь, помимо тех редких серебряных ножей, подаренных эриставом Кахетии, у меня есть и особенный меч. Представляю, какая в нём силища! — юноша несколько раз взмахнул им в воздухе. — Ты и сам знаешь, что в оружии нет волшебной силы. Меч может быть использован как для добрых, так и для дурных дел. Всё зависит от того, кому он принадлежит. Не обнажай меч без нужды, как не достаёшь лопату, когда нет нужды копать. — Мудрые слова, отец. Вернув меч в ножны и повесив его на ремне себе за спину, парень обнял на прощание отца. В это время из крепости вышло трое попутчиков Михаила и поспешили к своим лошадям. — Эхх… А я бы ещё немного-с понежился в своей постели. Особенно с теми двумя тёмненькими служанками, которые вчера на пиру не сводили с тебя глаз. Да, Нугзари? — потянулся на носках Стефан. — Нет-нет. Они смотрели на вас. Я просто сидел неподалёку, — засмущался четырнадцатилетний оруженосец. Византиец подошёл к отцу Михаила и поклонился тому. — Спасибо Вам за радушный приём. Как только мы вернёмся обратно-с, нужно будет закатить ещё одну такую же пирушку. Если повезёт, то я найду вашему сыну невесту в аланских землях. В его-то возрасте ходить агамистом уже неприлично. — А сам-то? — улыбнулся Михаил. — В мире ещё не появилась дама, с которой я мог бы провести всю свою жизнь, и которая понимала бы мои намерения и мою многогранную душу. Четверо мужчин забрались на своих скакунов и были готовы отправляться в путь. — В селении Хобани, близ Дарьяльского ущелья, вас встретит староста Соломон. Там вы проведёте ночь, запасётесь необходимым и дальше двинетесь в путь. Да осветит Вашу дорогу Всевышний. Удачи, — напутствовал путников эристави Бадри. — Мы вас не подведём, — ответил Ласкарис. — Не волнуйся. Я присмотрю за юнцами, — заверил брата Вахтанг. Всадники аккуратно выехали за пределы крепости, а затем поскакали на север, оставляя позади крепость Касрискари. Гнедая лошадь Михаила скакала резвее всех, будто была рождена от ветра. Остальным же приходилось догонять молодого сына эристави. Через пару часов пути путешественники сделали остановку возле речки. По-быстрому напоив коней, мужчины решили перекусить. Михаил отказался, сославшись на отсутствие аппетита. Пока его спутники уплетали сулугуни с хлебом, он в стороне решил поточить свои серебряные ножи о новенький меч. После небольшого привала процессия вновь пустилась в путь.