Сцена 5. Следующий день.
Путники проснулись с первыми петухами и начали готовиться в путь-дорогу. Хазары по имени Булан и Абадия, которые должны будут сопровождать процессию, уже стояли у своих коней, расчёсывая их гривы. Два длинноволосых брата-близнеца были ростом под два метра и находились в отличной физической форме. Когда из дома вышли со своими вещами Вахтанг, Михаил и Нугзари, к ним подъехал рыжеволосый следопыт. Сойдя со своего осла, низкорослый кавказец, на вид не старше тридцати пяти лет, захромал к путникам. — Я Темиркан — проводник, — подойдя поближе к процессии, он поздоровался с каждым. Язычник осмотрел всех с ног до головы. — Вас всего пятеро, а мне говорили, что будет шесть человек. — Шестой почти готов. Он вскоре выйдет, — заверил Михаил. — Хорошо. Сразу хочу сказать, что вы должны переодеться в монашескую одежду и оставить своё оружие в селении. Можете взять лишь ножи либо другие мелкие орудия, — высказал своё условие следопыт. Пилигримам совсем не понравилось услышанное. — Немыслимо! Мы же будем беззащитны перед местными горскими племенами, — возмутился Вахтанг. — Это верно. По пути нам могут повстречаться разбойничьи кланы, но даже у них есть хоть какие-то законы приличия. Они не трогают своих соплеменников и служителей церкви, вне зависимости от религии. За несколько часов вы вряд ли выучите их культуру, а вот переодеться вам ничего не будет стоить. У ряс есть меховые подкладки, так что вы точно не замёрзнете. Темиркан начал вытаскивать из привезённых им мешков монашеский скарб, среди которого были: Власяницы (длинные, грубые рубашки из козьей шерсти); Ря́сы (просторные и длинные до пят одежды с широкими рукавами, тёмного цвета с меховой подкладкой); Скуфьи (повседневные головные уборы православного духовенства). — Уж поверьте мне. Я много раз ходил через это ущелье. Насчёт оружия. Где вы видали, чтобы священнослужитель бродил с шашкой или двуручным мечом на спине? — задал риторический вопрос Темиркан. Делать было нечего. Путешественники начали надевать поверх своей одежды и кольчуги монашеские балахоны. В это время из дома старосты вышли Стефан и Соломон. Византиец был не в лучшей своей форме, и поэтому главе селения приходилось помогать ему аккуратно спускаться по ступеням. — Всё-таки ты вчера нажрался после нашего ухода, — молвил недовольный Вахтанг. — Ась? Всего пару стаканчиков, а подействовали как десять… Та-а-ак. А во что вы все одеты? Сегодня какой-то церковный праздник? Михаил кинул другу его новую одежду. — Пока ты собирался, нас уже посвятили в православные монахи-аскеты. — Че-его?! — схватившись за голову, воскликнул византиец. — Так нужно для дела. Надевай и поехали. Что-то там бормоча, жертва похмелья с недовольством всё-таки надел на себя тёмно-синюю рясу с меховой подкладкой. Саба передал ему в путь маленькую баночку огуречного рассола со словами — «Первая помощь для вашей проблемы». Стефан кивнул мужику и спрятал его дар в свой мешок на спине. Крестьяне забрали оружие путешественников и понесли его прочь. — Не беспокойтесь. Я позабочусь о ваших мечах до вашего возвращения, — заверил Соломон. Наконец все были готовы к отъезду, и семь всадников стали выдвигаться из селения. — Удачи Вам! С большущим нетерпением жду Вашего приезда. Махнув напоследок рукой Старосте, мужчины выехали из населённого пункта. Далее семеро «церковников» немного ускорились и поскакали строго на север, к высоким, белоснежным горам Кавказа. Дорога поднималась всё выше и выше, и неизвестно, какие опасности их ждали внутри ущелья.Сцена 6. Дарьяльское ущелье.
К моменту подъезда к Дарьяльскому ущелью Стефану полегчало, и он стал более уверенно держаться на лошади. Естественно, это случилось благодаря огуречному рассолу Соломона. — Вот они — главные ворота Кавказа. Давайте же пройдём через них. Будьте начеку, — сказал Вахтанг. В ущелье было ещё прохладнее, чем в Хобани. Поэтому все «церковники» надели на себя сванские шапки и скуфьи, за исключением Темиркана. Возможно, рыжая шевелюра аланца обогревала его не хуже какого-либо головного убора. Он держался подальше от коней, да и те возле него вели себя неспокойно. — Темиркан, скажи, а почему ты едешь именно на осле? Это как-то обусловлено местной дорогой? — поинтересовался Михаил. — Нет, господарь Цивишвили. Так получилось, что в юности я упал с коня и повредил ногу. Вот и с тех пор ни разу не езжу на скакунах. А вообще, мне больше по нраву пешие прогулки. — Так, а с осла не боишься упасть? — в недоумении спросил Вахтанг. — Нет. Лететь до земли невысоко. Максимум, царапины и ссадины будут, — ответил Темир. По дну ущелья бежал грозный и прославленный Терги (река Терек). Отвесные скалы уходили ввысь не меньше, чем на километр. Ландшафт был полон неуловимой свежести, отстранённости от всего человеческого и лёгкой печали. Те, кто здесь был впервые, не могли налюбоваться местными красотами. Двое хазар и Темиркан смотрели только вперёд, прислушиваясь практически к каждому звуку. — Неплохо, неплохо. В ущелье такого типажа я нахожусь впервые. Был бы холст да краски, и можно было бы написать картину. Я уверен, в будущем кто-то так и сделает, — заметил Стефан. — О. Наш гость из Византии очнулся. Дружище, может быть, тебе ещё стаканчик чачи налить? — подколол византийца Михаил. — Не-не. Я, пожалуй, откажусь. По крайней мере, до того момента, пока не начну замерзать. Выдыхая пар изо рта, наши «паломники» аккуратно продвигались по извилистой дороге, поднимаясь всё выше и выше. На живописных склонах гор гнездились шумные колонии Уларов — местных птиц, которых ещё называют «горные индейки». Ласкарис, которому всё это было в диковинку, глазел по сторонам и донимал Вахтанга своими расспросами. Скалы здесь с обеих сторон стояли параллельными стенами. Ущелье сузилось таким образом, что теперь не только видишь, но и, кажется, чувствуешь тесноту. Клочок неба как лента синел над головами наших отважных пилигримов. — Разбойников пока не видно. Может быть, они сегодня взяли выходной? — понадеялся Нугзари. — Разбойники не единственная опасность. Здесь может сойти снежная лавина или сель. Местные дикие звери тоже будут нам не рады. Молитесь своим Богам, чтобы всё обошлось, — огорчил оруженосца Темир. — Мы-то помолимся, не беспокойся. А вот ты к кому будешь обращаться? К своим деревянным друзьям-истуканам? У нас таких, как ты, уже давно и в помине нету. Жаль, цивилизация не дошла до этих гор, — впервые обратился к аланцу Стефан. — Мы не у вас. Так что забудьте все свои византийские каноны и не гневайте местных богов. Пока между Стефаном и Темирканом разгорался религиозный спор, Михаил воспользовался суетой и подъехал поближе к своему дяде. — Отец всё-таки добился того, чтобы нас сопровождала охрана. Молодой грузин взглядом указал на хазар. — Ты же знаешь, как он любит тебя и… — И относится ко мне как к ребёнку. Я могу за себя постоять. И в битве за Джанехи это было доказано! — заявил Михаил. — Ты ещё молод, и тебе многому предстоит научиться. Самоуверенность — это хорошо, но не стоит недооценивать разные опасности. Однажды удача может отвернуться от тебя и оставить один на один с судьбой. Так что лишняя охрана нам не помешает… для перестраховки. — У каждого на роду написана своя судьба. От неё всё равно не уйти. — Умереть предписано каждому, но во многих случаях от человека зависит, на какой ступени жизни это произойдёт, — заверил племянника Вахтанг. — Но ведь… Когда дорога выпрямилась, путники заметили впереди серьёзное препятствие. Дорога была заблокирована камнями и сломанными деревьями, которые скатились с ближайших гор. — Похоже, что на днях здесь был ливень. С гор сошёл сель, всё размыло. Проехать здесь уже невозможно, — отметил Вахтанг. Один из хазар что-то увидал. Остановившись, он поднял руку вверх, и все умолкли. Абадия соскочил с коня и направился к грудам булыжников. Через пару секунд он подозвал к себе Вахтанга и Темиркана. Подойдя к хазару, они пригнулись и начали что-то осматривать. Прошло несколько минут, прежде чем троица вернулась к своим жеребцам. — Ну что там? Небось, какую-то безделушку нашли, оставленную здесь местными язычниками? — Там лежат два трупа. Тела обезображены так, что трудно определить, к какому народу или племени они принадлежали, — холодно ответил Вахтанг. Византиец переменился в лице. — Т-т-трупа? — Оружия при них мы не обнаружили. Скорее всего, это были обычные крестьяне. — Они попали под сель? — предположил Нугзари. — Может быть. Однако, на их телах следы от когтей. Больших когтей. Оба тела были распотрошены, а внутренние органы отсутствовали. Я не сталкивался ранее с такими ранами. — Может быть, это дело лап какого-нибудь барса? Крестьяне попали под сель, а голодающий зверь решил ими полакомиться, — попытался найти логическое объяснение Михо. — Нет. Они водятся восточнее этих земель. После недолгой паузы тишину решил нарушить Темиркан. — В любом случае, здесь мы не пройдём. Нужно немного вернуться назад и идти обходной дорогой. Никто из путников не стал спорить со следопытом. Вахтанг предложил предать земле обнаруженные останки людей, но Темир отказался от данной затеи, сетуя на то, что они из-за этого потратят лишнее время и не успеют выбраться из ущелья до наступления ночи. Затем процессия развернулась и направилась в сторону обходной дороги. Нугзари стал чаще обычного оглядываться по сторонам, а Стефан решил пока что не заводить каких-либо разговоров, чтобы чётче слышать окружающие их звуки природы. Каждый из них пытался понять, что за зверь был на такое способен и постигнет ли их участь тех бедолаг. Дело уже шло к вечеру, и с гор на дорогу начинал спускаться белоснежный туман. Пилигримы немного прибавили ходу, чтобы успеть выйти из ущелья до наступления темноты.