Демон Кавказа

Сцена 7. Привал в пещере

К счастью, мёртвые тела путникам в дальнейшем больше не попадались, и они успешно дошли до выхода из ущелья. Приметив одну пещеру в скале, мужчины решили сделать там привал на ночь, заранее проверив её на наличие зверей или людей. Грот был пуст, но его стены покрывали надписи на неизведанном языке и какие-то рисунки. Времени на их изучение не было, так как нужно было заниматься делами. — Нугзари, Булан, Абадия. Осмотритесь здесь и попробуйте поймать нам ужин. Стефан, принеси воды с реки, а потом напои лошадей. Темиркан, мы с тобой идём за хворостом, — дал указания Вахтанг. — А я пока буду снимать с лошадей нашу поклажу и обустраивать пещеру, — сказал Михаил. Пилигримы разделились, и каждый поспешил заняться своим делом. Первым закончил свои дела Цивишвили и стал помогать Ласкарису поить коней. — Ты в пещере ночевал когда-нибудь? — Ещё не доводилось. Быстрее бы наши товарищи вернулись с охоты. Я уже успел проголодаться, — похлопал себя по животу византиец. — Знаешь, меня всё-таки беспокоит зверь, который напал на тех людей, — с тревогой заговорил молодой грузин. — Он не посмотрит на то, как мы одеты и к какому сословию относимся. Ухватится зубами за шею и… — Ой. Давай не будем о печальном. У нас есть Темиркан. Он своими тотемами, бубнами и вонючей обувью отгонит любого дикого зверя. К этому времени к пещере вернулись дядя Михаила и аланский следопыт, которые принесли приличное количество хвороста. — Помяни чёрта, он и появится, — сказал Стефан другу по-гречески. Вахтанг достал из кармана кресало, кусочки кремния, льняной трут, небольшой комок ветоши и занялся разжиганием костра. Когда появилось пламя, то над огоньком повесили небольшой котёл. В нём путники стали заваривать напиток из листьев шалфея и зверобоя. Закончив с конями, два друга пошли на запах напитка греться у костра. — Вот-вот должны прийти наши ребята, и мы сможем приготовить еды, — приободрил молодёжь Вахтанг. Только он закончил своё предложение, как из-за деревьев показались два охотника и оруженосец. У каждого хазара было в руке по зайцу, а у юнца два толстеньких хорька серого цвета. Причём вся дичь была уже освежёвана. Пока Вахтанг угощал удачливых охотников горячим напитком, Михаил с Темирканом приступили к поджариванию зайцев и хорьков на вертеле. В это время Стефан удалился к одному из ближайших деревьев. Там к нему на плечо сел грач, но византиец не спешил его отгонять прочь. Пророкотав несколько раз, птица улетела. А парень, не придав этому значения, вернулся в пещеру. В округе уже потемнело, когда путешественники закончили поедать поджаренную дичь. В конце ужина Стефан разлил каждому по рюмке чачи, которую ему подарил староста Соломон, и они выпили за добрый путь. На небе сверкали, не мигая, многочисленные яркие звёзды. Ветер стих. Деревья не шелестели листьями, и, если прислушаться, то где-то вдалеке можно было различить уханье совы. В костёр бросался хворост, чтобы тот не погас, прежде чем они лягут спать. Разгоревшийся огонь осветил пещеру, и юный оруженосец отчётливо увидел на её стенах рисунки, которым по приезде никто не придал значения. Когда остальные начали обсуждать планы на завтра, Нугзари встал со своего места, зажёг факел и пошёл рассматривать каракули. Тем временем Вахтанг обратился ко всем. — Завтра после лёгкого перекуса можно вновь пускаться в путь. Скажи мне, Темиркан, успеем ли мы добраться до ближайшего поселения к полудню? — Всё зависит от погоды и дороги. — Да. Кто-то должен не спать, чтобы носить дозор, — напомнил всем Булан. — Это точно, здоровяк. Эй, Зари, не хочешь провести бессонную ночь? — обратился Стефан к оруженосцу. Юнец пропустил вопрос мимо ушей. Византиец подошёл к нему и тоже стал рассматривать стены. — Какие интересные рисунки. Хотя это, скорее, какие-то каракули, оставленные здесь небрежной рукой. Оруженосец с широко раскрытыми глазами рассматривал стену. На ней было изображено нарисованное угольком, человекоподобное чудище с собачьей мордой, длинными руками и острыми когтями. Оно преследовало каких-то людей. Вверху была нарисована луна, означавшая, что события на рисунке происходили ночью. Глаза Нугзари расширились от удивления. — Это. Это же… Кадж. Последнее слово произвело на весь лагерь странный эффект. Михаил и Вахтанг тут же прищурились, чтобы рассмотреть стену. Булан и Абадия несколько раз сплюнули в сторону. А Темиркан с опаской посмотрел на выход из пещеры и отодвинулся от него подальше. Лишь гость с запада не понимал сути. — Это что ещё за Каж? Местный дух собачьих будок, что ли? Нугзари заговорил, всё ещё не отводя взгляда от стен пещеры. — Кадж — дух ветра из кавказской мифологии и эпоса. Считается, что каджи могли превращать день в ночь, а ночь — в день, вызывать морские бури, топя лодки, и свободно передвигаться по водной поверхности. Они были наделены даром перевоплощения и таинственного исчезновения. Меня пугали им в детстве. Когда я совершал шалость, мне говорили — «Сейчас придёт Кадж и укусит тебя за руку». А как известно, получившие укус от Каджа… — …Сходят с ума, — закончил за оруженосца Михаил. Порыв ветра раздул на короткое время костёр, позволив византийскому алхимику внимательнее всмотреться в выражение лица друга. Оно не понравилось Стефану. Теперь стало видно, что в глазах Михаила была лёгкая тревога. Неприятный холодок пробежал по спине Ласкариса, но он попытался обратить всё в шутку. — Михо, и ты туда же? Мало того что этот поклоняется деревяшкам, так а вы и вовсе верите в мифических чудищ. — Он не мифическое чудище, — подал голос Темир. — Да. А тогда моим дальним родственником по маминой линии является Зевс. Так что берегитесь, смертные! Могу вместо отрыжки испустить изо рта гром и молнии, — продолжил шутковать византиец. Когда Ласкарис умолк, следопыт откашлялся и начал свой рассказ. — Несколько лет назад окрестности села Хобани посетило небольшое войско из воинов разных народов. Во главе отряда стоял человек по имени Юрий Русич. С его слов, он переселился с охваченного войной юга, где погибли его люди от рук царицы Тамары. Поселившись в новом месте, он стал пополнять свои войска местными жителями, обещая им награду после свержения правительницы. Юрий хорошо обосновался в этой местности, сдружившись с местными беглыми горцами, которые так же, как и он, точили зуб на царицу. О том, что Русич собирает людей на севере, узнал один из приближённых Тамары. — Это же её бывший муж, которого с позором прогнали с царского двора? Его ещё обвиняли в интимных связях с животными, — вспомнил Стефан. — Да, это Юрий Боголюбский, — подтвердил Вахтанг. — Ага, скорее Овцелюбский. По пещере прошёл смешок. — Кхм. Прознав про Русича, царский двор наказал местным князьям схватить бунтовщика и казнить. В ходе военных действий армия, верная царице Тамаре, во главе с Иванэ Мхагрдзели, одержала победу. После боя Боголюбский вовремя успел исчезнуть. Он сбежал прятаться в Дарьяльское ущелье. Иванэ Мхагрдзели поспешил за ним и начал проводить там разведывательные походы, — поделился Вахтанг. — Да. Юрий успешно прятался в Дарьяльском ущелье от посланных за ним людьми, но когда пришёл холод, ему стало очень тяжело. Всё это творилось в декабре, а зима тогда была суровой, — продолжил проводник, — Для Русича начались голодные и холодные времена. За помощью он обратился к христианскому Богу, но тот ему не ответил. Тогда он смастерил себе разных идолов и начал просить помощи у языческих Богов. И ответил ему лишь «Сулетис Гмерти». Византиец никак не мог угомониться: — Это чушь! Русь уже 200 лет проповедует православное христианство. Моя бабушка рассказывала, что все идолопоклонники стали гонимыми. Причём их преследовало и государство, которое видело в них противников своей идеологии, смутьянов, и церковь, которая борьбу с язычеством видела с одной стороны как часть своего предназначения, с другой — как уничтожение идеологических противников. — Темиркан, а почему он решил молиться Повелителю Загробного мира? — спросил Нугзари. — Потому что ему было уже нечего терять. Сулетис Гмерти вселил в него дух Каджа, тем самым спас от неминуемой смерти. Взамен Тёмный бог попросил у Русича принести ему в жертву три сотни людских душ, запретив покидать границы ущелья до выполнения условия. Обратного пути уже не было, и Юрий приступил к убийствам людей, переходящих через ущелье. Постепенно он стал терять свой нормальный облик и вскоре оказался во власти животного голода, который могло утолить только человеческое мясо. После произошедшего больше он не мог вернуться к нормальной жизни и с тех пор обитает где-то в этих местах. В пещере наступила тишина. Оглядев своих спутников, Стефан Ласкарис не нашёл в их взглядах прежней беззаботности. — Послушай, Михо, да неужто ты веришь этим россказням, а? Вот я, например, слышал, что этого Юрия поймали недалеко от Константинополя и отправили к своим родственникам на Русь для перевоспитания. С этими словами он дружески пихнул друга в бок. — Я не знаю, — честно ответил молодой воин. — Ваша страна не станет воинственной державой, если в ней будут жить суеверные люди, которых так легко запугать всякими сказками. Разве в Библии про этих Каджей что-нибудь написано?! Византийцу никто ничего не ответил. — Нужно жить сегодняшним днём! Развиваться, делать открытия и разрабатывать новые технологии. — Не кричи так. Тебя могут услышать разбойники, — предостерёг Стефана Нугзари. — Их тут нет и не было! Так что зря мы оделись в эти балахоны. Потеряв контроль над своими эмоциями, парень сорвал с себя тёмно-синюю рясу и кинул в сторону. — Пускай ваш Кадж одевает её и танцует вокруг костра! А теперь всё. До утра прошу меня не беспокоить. Я спать. Парень обустроился в конце пещеры и прилёг наземь, отвернувшись от своих спутников. Всех смутила внезапная смена настроения Стефана, но никто не желал на ночь глядя начинать перебранку. Перед отбоем Вахтанг дал последние указания. — Утро вечера мудренее. Завтра решим, как двигаться дальше. Нугзари, ты сегодня стоишь в дозоре. Оруженосец кивнул и пошёл на улицу справить нужду перед бессонной ночью. Каждый нашёл себе удобное местечко в пещере и, устроившись, лёг спать. Уже засыпая, Михаил попытался проанализировать странное поведение своего друга, но пришёл к выводу, что тот просто не был физически и морально готов к походу. Возможно, Стеф ещё не до конца оклемался от утреннего похмелья, что отразилось на его нервозном настроении. Последним чувством засыпавшего грузина была смутная тревога. Нугзари вернулся с длинной палкой и парочкой камней. Когда все заснули, он присел недалеко от костра и, вытащив свой нож, начал потихоньку его точить. Ночью спокойствие снизошло на лагерь в пещере, несмотря на опасное соседство с дикой природой. Она таила от людей свои недобрые повадки, показывая свою красоту, чтобы усыпить бдительность и нанести неожиданный удар. Наконец Нугзари сдался своей усталости и, сам того не заметив, заснул, облокотившись на стену пещеры. Вскоре после того, как он предался сновидениям, лёгкая рябь пробежала по Тереку. Ветер аккуратно задул костёр и принёс с собой нечто необычное. В этот момент к путникам вошло странное человекоподобное существо, которое в темноте нельзя было разглядеть. Оно принюхалось и стало осматривать людей. Выбрав себе жертву, незваный гость пошёл в конец пещеры. Взяв одного из мужчин за ногу, он потащил его наружу. Именно в этот момент Стефан заворочался, но не проснулся. Когда тело покинуло грот, то полностью растаяло в ночи вместе с чудищем. А потом всё затихло, будто ничего и не было.