Шут комнатный, необыкновенный

Ветер обжигал лицо и пальцы своим холодом. Не смотря на вес тела в своих руках, шаги Гона были легкими и быстрыми, небольшое расстояние, что он преодолел всего за минуту, сейчас вообще казалось смешным. А постоянные отрывистые фразы, что наконец обрели понятные формулировки, после первоначальной несуразной речи, начали давить своим смыслом, на и без того уставшие за день мозги Гона. «Я умру, я умру здесь, и всем бу-будет все-все равно. Хоть бы, хоть бы Гон, меня не, не уви-увидел» - дрожащее тело на руках Фрикса, что поднимался по лестнице, вместо лифта, похоже, не осознавало своего положения в данный момент. Наконец выкрутившись так, чтобы достать ключ-карту, временно поставив Хисоку на ноги, одновременно с тем поддерживая его за спину, первогодке удалось открыть дверь. Войдя в комнату, Гон уложил рыжеволосого на кровать, следом он сел рядом с ним, взяв его руку в свою. - Хисока, ты меня слышишь? Если так, то кивни, - спросил Гон, пытаясь привлечь к себе внимание, а золотые глаза удивленно посмотрели на объект, от которого исходили звуки. Сейчас, скорее, страх лишь усилился, он увидел его таким, единственная четко сформулированная мысль выстрелила в голову. Он бы ни за что не потерпел жалости к себе, мерзкое, липкое, тошнотворное чувство, что заставляет чувствовать себя слабым. Но жалости не последовало… - Не, не смотри на меня, - дрожащий голос, и снова слезы, что при лежачем положении, стекали куда-то в ушные раковины, вызывая еще больший дискомфорт. Дышать было трудно, словно его легкие сдавили крепкими руками, и опыт курения, тут ни при чем. - Я считаю до четырех – ты вдыхаешь, считаю до двух – выдыхаешь. Давай, раз, два, три, четыре – вдох, - Гон легонько обхватил лицо Хисоки руками, чтобы тот посмотрел на него и попытался сконцентрироваться, а следом начал показывать на своем примере, как правильно дышать, - раз, два – выдох, - и так на повторе, снова и снова. Хисока пытался дышать вместе с Гоном, но на груди, словно лежала бетонная плита, что не давала сделать полноценный глубокий вдох, без боли в ребрах и уколов в сердце. - Сконцентрируйся на своем теле, попробуй пошевелить пальцами, - Хисока пытался напрягать мышцы, но ощущались лишь некоторые части тела, а другие, словно были ватными, что опять позволило провести аналогию себя со старой разодранной игрушкой, что заполнена, уже сбившимся наполнителем, но все же пошевелить большим пальцем левой руки удалось, тем самым, легонько погладив Гона по его руке. Лучше, сейчас, сконцентрироваться на этом действии. Фрикс достал из стоящего рядом рюкзака бутылку воды, - Нужно попить, - он открутил крышку и аккуратно вытянул руку из слабой хватки Хисоки, следом приподнимая его голову, затем поднося горлышко бутылки к пересохшим губам, слегка наклоняя ее вперед, чтобы второгодка смог сделать глоток. – Все хорошо, дорогой, я здесь, рядом с тобой. Просто расслабься, никто тебе не навредит, я всегда буду тебя защищать, - Гон придвинулся к рыжеволосому и улегся рядом, доставая телефон, - Давай посмотрим видео с котиками, такое смешное сегодня видел, - Фрикс запустил ролик на Ютубе, сейчас нужно отвлечь Хисоку на что-то приятное. Первогодка гладил его по голове, ведь еще с прошлой поездки запомнил, что парня это успокаивает. Они так пролежали около часа, смотря видео про животных, просто в тишине, Хисока наконец стал дышать спокойно, страх понемногу разжимал цепкие пальцы, острые когти которых вонзались в сердце, стало чуть легче. Он уже перевернулся на бок, слегка приобнимая Гона, а тот все так же гладил его по голове, - Хоть в наших отношениях котик я, но, по сути, в жизни, котик ты, Хисокочка. Как себя чувствуешь? – снова негромко спрашивал Фрикс. - Я, лучше, но откуда ты знаешь, что нужно делать, чтобы сгладить паническую атаку? – все же удивлялся Хисока, но все же подозревая причину, было стыдно пользоваться ситуацией, но это та самая возможность узнать правду, чья неизвестность его терзала. - У меня, раньше тоже были панические атаки, и поэтому я бывал в лечебнице, там выявляли причины возникновения и почему я начал причинять себе боль, - сообщил Гон, а Хисока сначала не сразу осознал, что получил ответ на беспокоивший его вопрос, но все еще не узнал причину произошедшего. - И какой у тебя диагноз? – пробормотал вопрос Хисока, было неудобно спрашивать об этом, ведь он знал, как бесят подобные вопросы. - Тревожное расстройство, - сухо ответил Гон. - Поделишься? – спросил второгодка, поднимая взгляд золотых глаз, на уже слегка хмурого парня. - Мой отец был разработчиком игр, от детских приставок, до миров с полным погружением. Он создатель той популярной игры для VR «Остров жадности», он постоянно был в командировках и разъездах, чтобы собирать вдохновение и информацию для своих проектов, я был очень к нему привязан, несмотря на то, что мы редко виделись, он был для меня самым важным человеком в жизни. Я всегда пытался добиться его внимания и поощрения, но казалось, словно он жил в своем мире, где была лишь его работа. В те редкие встречи, я хотел проводить с ним как можно больше времени, но мои просьбы часто игнорировались, каждый раз, когда он вновь надолго уезжал, у меня случались истерики, я не хотел его отпускать. А затем и панические атаки, а потом и ногти что до синяков впивались в кожу, найденный в гараже строительный стиплер, помню, как загонял себе ряд скоб в предплечье, а потом сдавливал этот металлический шов, чтобы они глубже вонзались, и было больше боли. Отломанное лезвие канцелярского ножа. У меня на теле, около семидесяти шрамов от него, думаю, ты заметил многие из них, хотя если брать в расчет освещение в нашей комнате, то вряд ли… - Хисока даже приоткрыл рот, но тут же вовремя остановился, не стоит сейчас его перебивать, - Джин, оставил меня на попечение своей сестры, Мито, она хорошая, стала для меня мамой, ведь кем была моя биологическая мать я не знаю, да и жива ли она, мне тоже неизвестно. Как рассказывала тетя, то однажды почти после двух лет отсутствия он вернулся со мной на руках, но так ничего толком не объяснил. Мито беспокоилась обо мне и хотела помочь, повела меня обследоваться, в итоге выявили такой диагноз, думаю причина возникновения ясна без объяснений. В те моменты, первые разы, когда я причинял боль себе, мне казалось, что я делаю это с Джином, я одновременно его любил, и одновременно ненавидел. А потом, как ты говорил «в моей голове что-то сломалось», мне начало это нравиться, и я уже испытывал от этого удовольствие, мне также нравилось причинять боль, быть беспощадным по отношению к своим соперникам на соревнованиях по каратэ, пусть я не мог держать в руках их жизнь в своих руках, но победа заменяла ее. Особенно мне понравилось то наше свидание, после которого мы отпиздили тех мудаков, я рад что ты тогда даже не думал останавливать меня, а наоборот предложил ринуться в бой, я кайфовал, впервые, я встретил человека, который меня не осуждал, а наоборот разделял со мной все. Пусть Мито и Киллуа тоже очень близкие мне люди, но пусть они этого не признают, но они меня в этом осуждают, ты единственный, кто принял мою ненормальность, как нечто абсолютно обыденное, ведь ты такой же. Мы просто не знаем, какого это – по-другому… - Гон слегка улыбнулся и поцеловал рыжеволосого в макушку, а Хисока пытался осознать всю историю и те последние слова. - Он исчез около четырех лет назад, никто не знает где он и жив ли вообще, он оставил на моем счету около ста миллионов долларов – плоды своих трудов, а я не знаю, смогу ли когда-нибудь позволить себе воспользоваться этими деньгами… Было ли это извинением за свой просранный родительский долг или просто стало стыдно и решил облегчить мне жизнь? Кто знает, я уже не думаю о нем, не хочу искать, не хочу говорить, но я благодарен ему за то, что он довел меня до такого состояния тогда, ведь не стань я таким, мы бы - не встретились. – Фрикс подтянул второгодку ближе к себе, крепче его обнимая, – Мы нормальные в своей ненормальности. Каждый из нас был сломан, но мы обменялись своими неработающими деталями друг друга, на противоположные работающие, лишние, и вот так смешались, как программные коды, что по отдельности не компилятся, а объединившись, заставляют программу работать - ты моя ранее не достающая строчка кода… - Несмотря на всю болезненность рассказанного, Гон ни разу не сбился и говорил ровно и спокойно, казалось – сейчас ему и вправду все равно… Не имеет смысла все время возвращаться к тому что было. Хотя, по сути, прошлое – это единственное, что у нас есть, единственное, что нас составляет, ведь настоящее скоротечно, а будущее неизвестно. Но блуждать в пещерах собственного разума, выискивая воспоминания о себе, чтобы не забыть, какой ты вообще человек, по иронии ты теряешь себя. Сейчас следует жить не думая, ни о прошлом, ни о настоящем, ни о будущем, просто плыть по течению, брать все, до чего сможешь дотянуться, испытать то, что не терпится познать, просто жить, дышать, дружить, творить, кутить, любить… - Как только ты явился в моей жизни, вновь для меня настал рассвет, привел в порядок мои мысли, и чувствам дал моим ответ. - Слишком необычный ритм у этой речи Хисоки, это что рифма? – Сказал тогда, что я сломался, но это было хорошо, и ярче всех ты улыбался, как рад я, что тебя нашел. - Он действительно читает стихотворение, еще и скорее всего написанное собственноручно, Гон застыл, он не посмел бы перебить его, - Тот маленький мирок, в котором мы живем, ему присущ любви порок, что делим мы с тобой вдвоем. Навеки я запомню, все мгновения с тобой, твои плавные движенья на моей щеке рукой, - в голосе декламировавшего была слышна улыбка, - И твой нежный голосочек, в моей излюбленной игре, моя любовь, мой милый Гончик, я для тебя, готов хоть умереть. Последний воздух кровь и плоть, я все отдать тебе готов, забирай все без остатка, ты только мой, я только твой… - Хисока прижался к груди Гона, пачкая серую толстовку гримом, окончательно стирая нарисованную каплю со щеки, - Сегодня звезды не плачут, они ярко мерцают в ночи…