All the things you said...

— Весь мир ради тебя. — Шепчет от еле отчетливо в ответ на неразборчивые уже протесты и бормотания, лавируя по трассе и кусая губы от напряжения. Позади сигналят машины и надрываются сирены полицейской облавы, но не они главные гости на сегодняшнем представлении. Позади мчащегося на всех парах угнанного спорткара маячит темная словно ночь очередная игрушка мышонка. Гул мощного двигателя слышен сквозь разбитое окно несмотря на бешеную скорость. Джокер не может не смеяться, чувствуя головокружение и эйфорию, всплеск адреналина и почти детский восторг. Но приглушенный стон полный боли быстро срывает его с небес на землю, заставляя подавить неуместные смешки. Он крепче сжимает руль, благодаря всех кто возможно наблюдает за этим шоу в небесах, за то, что в отличии от некоторых он не может подсчитать сколько крови потерял его напарник. Это вселяет в загнанного угол хищника немного надежды и не дает опустить руки. Артур ускоряется, сосредоточенно смотря на постепенно понимающуюся вверх половину разводного моста, с каждой секундой отрезающего им путь из окружения. Он сможет. Он не имеет права не справиться. Джокер вжимает педаль газа в пол, вцепившись в руль так сильно, что ногти неприятно впиваются в ладони. На какие-то жалкие миллисекунды ему кажется, что это конец. Его встряхивает от резкого приземления на другую половину моста, челюсть неприятно щелкает от удара. С заднего сидения доносится осуждающий вздох, но Артуру некогда заниматься самобичеванием. Он не замедляясь выхватывает детонатор и без сожалений активирует устройство. Мост позади них взрывается, и погоня окончательно остается позади. Но Джокер наоборот ускоряется, с силой сжав еще ноющие поле удара челюсти. Ему нельзя останавливаться.