***
С утра Арсений спокоен. Сегодня первое занятие с Антоном, и он хорошо подготовился. Купил сборник с упражнениями, сделал небольшой план на первый месяц по темам из сборника, погладил новую однотонную белую рубашку. Решив, что сегодня день будет достаточно тёплым, мужчина решает не надевать пиджак. Позавтракав лёгким омлетом, перед выходом француз смотрит на себя в зеркало в прихожей, осознавая, что даже к свиданиям с Алёной никогда так серьёзно не готовился. «Какой же ты урод, Арсений», — проносится в голове учителя, и тот невольно соглашается. Ему это казалось полным абсурдом высматривать определённого мальчишку среди толпы все три года работы в проклятой гимназии. Но когда тот ему открыл частичку себя в субботу, мужчина понял, что идти дальше будет куда тяжелее без Антона Шастуна. «Не драматизируй. Без Кьяры можешь, и без него сможешь.» Вздохнув, Арсений берёт небольшой тёмный кожаный портфель и выходит из дома, закрыв все двери.***
— Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — Антон стоял перед кабинетом французского, словно ждал учителя. — Доброе утро, Антон, — вставляя ключ в замочную скважину двери кабинета, отвечает мужчина. — Я спросить хотел. Сегодня занятие будет, да? — не то, чтобы Шастун боится или остерегается француза, просто ему до сих пор неловко за ту ситуацию на поле. И то, как он перебирал кольца на тонких пальцах, выдавало его волнение и стыд. — Конечно, приходи сразу после уроков, — приподняв уголки губ, учитель мягко улыбается и скрывается, закрывая за собой деревянную дверь кабинета «18». Мимо Антона проходит Вероника, его одноклассница, пользующаяся вниманием старшеклассников, а однажды и учителем географии. Она хихикнула, смотря юноше в глаза, поправила вьющиеся каштановые кудри и подхватила за руку очередного соблазнённого одиннадцатиклассника. «Что ей от меня надо?» — каждый раз задаёт себе вопрос Шастун, когда Вера делает так. Фыркнув на это, он пошёл на второй этаж, где у них должен был пройти урок алгебры. Урок начинается проверочной и заканчивается куском новой темы. Спускаясь по лестнице, на лице Антона вырастает улыбка, ведь сейчас будет французский.***
Слышится тяжёлый вздох Арсения Сергеевича, ведь очередной ученик посчитал, что домашнее задание можно не делать. — Плохо, Палюкин, два, — отвлёкшись на монитор, учитель без промедления ставит красную оценку в журнал парню. — Давай, Антош, скажи мне, как будет звучать это предложение, если мы согласуем времена. — Il a dit qu'il etait malade, — сзади послышалось чьё-то цоканье, мол, зануда. — Аbsolument vrai! — восклицает француз, довольный своим учеником. Он рисует ему очередной плюс за урок, поэтому ставит твёрдую пять в журнал. — В который раз говорю: учитесь! — Je me prépare honnêtement, — Антон смущён от такого внимания на себя, поэтому решает понизить свою планку в глазах одногруппников. — Visiblement. C'est louable, — улыбаясь лисой, Арсений Сергеевич переключается на следующее предложение в задании и спрашивает кого-то с дальних парт. Улыбка с лица юноши не слезает до конца урока. Ему однозначно нравилось быть хоть чем-то лучше своих сверстников. И точно нравилось то, что Арсений Сергеевич его так выделял среди других. На столько, что даже записал подростка на несуществующие дополнительные занятия по французскому. Сильнее Антону нравилось только мурлыканье учителя на уроках. Собравшись как всегда последним после звонка с урока, парня окликают со спины его именем. — После седьмого урока приходи сюда, не забудь только, — мягко улыбаясь, напоминает француз. Да Шастун себе бы никогда не простил пропуск урока французского с Арсением Сергеевичем. — Да, я помню, Арсений Сергеевич. Приду, конечно, — улыбаясь в ответ, Антон удаляется из кабинета, прикрыв за собой дверь. В коридоре уже стоит гул какофонии голосов разных возрастов, а младшие классы сбивают с ног во время своих игр. Как только дверь закрывается, и Арсений остаётся один в кабинете, он, сползая со стула вниз, протяжно и хрипло стонет. Мужчина почти ослеп на уроке из-за Шастуна, а возможно чуть ли не оглох и ещё бы немного и потерял бы дар речи. Мальчишка сам не знает об этом, но он медленно поедает француза изнутри. Брюнет даже не думал, что для него окажется это такой моральной пыткой. Если он не накурится сегодня, то точно напьётся. Как же хочется порой самого себя ударить чем-нибудь тяжёлым по голове за такие действа, но сдержаться от расслабления для него было невозможным. Во всяком случае, пока.***
За окном видно, как одноклассники Антона уже уходят домой, когда он сам внимательно слушает приятный тембр голоса учителя, который начинает первое занятие. Листья на деревьях давно пожелтели и опадают, кружась в воздухе вальсом. Небо затянуло серыми непросветными тучами, но дождя не обещали. — Давай немного вспомним нашу сегодняшнюю тему, — открыв свой план, Арсений помечает, что уже её рассказал. — Смотри, у нас есть такое придаточное предложение: Il a dit: «Je suis arrivé hier». Как оно будет звучать при согласовании в нём времён? — Антон несколько секунд думает, вспоминая урок и заглядывает в конспект. — Ну, так как это придаточное предложение со словом, которое даёт лексические изменения, то оно будет звучать так: Il a dit qu'il était arrivé la vielle. — Это у нас какое слово поменялось? — Hier — вечер, — Шастун поднимает глаза на учителя, который расплывается в улыбке и гордости за подростка. — Tu me réjouis à chaque minute de plus en plus. Просто замечательно. Тогда попробуй пока сделать вот это упражнение, — обведя номер задания красной ручкой, Арсений Сергеевич передаёт парнише сборник, вытягиваясь над столом, и отвлекается на монитор компьютера, лишь бы не тормошить своё больное сознание. Через пару минут, когда от присутствия только мальчишки и самого учителя в пустующем кабинете у Арсения проступил лёгкий румянец, словно тот втихаря выпил бокал вина, Антон заканчивает писать задание. — Я всё, можете проверить, — принимая тетрадь у ученика, француз специально дотрагивается до пальцев мальчишки своими. Тонкие, холодные и окольцованные металлическими кольцами. Именно такие мелочи учитель называет изюминками в людях. На минуту или две воцаряется тишина. Арсений внимательно вчитывается в каждое предложение, ведя по нижним точкам букв кончиком красной ручки и довольствуется почерком подростка. Аккуратный, понятный и не слишком размашистый. — Всё верно, Антон, только ты забыл про лексическое измение в одном из предложений. Найдёшь? — вопрос прозвучал больше как вызов, нежели просьба самому найти и исправить ошибку. Антон встаёт из-за парты и подходит к французу, склонившись над своей тетрадью, снова проверяет все предложения. Арсений чувствует лёгкий и приятный одеколон парня и его сердце делает кульбит. Он этот запах надолго запомнит. — Ой, забыл ici на là поменять, — взяв рядом лежащую синюю ручку, он исправляет ошибку, — всё, теперь точно ошибок нет, — разгибаясь, юноша смотрит на учителя сверху вниз и самодовольно улыбается. — Да, молодец, — ответным взглядом, мужчина также приподнимает уголки губ. Оставшиеся полчаса занятия Арсений более подробно рассказал про сегодняшнюю тему, дал ещё несколько простых заданий и всё никак не мог налюбоваться мальчишкой. Умный, красивый, тощее телосложение, запоминающиеся изюминки внешности. Мужчина получал неизмеримый кайф, когда находился рядом с ним. Никакие наркотики не сравнятся. Честно, он хотел бы быть рядом с Антоном всегда, но француз понимал, что это невозможно, поэтому просто наслаждался моментом. — Арсений Сергеевич, помните, я когда закат на поле фотографировал, сказал, что сделаю ещё цветокоррекцию и вам покажу? — уже собравшись уходить, вдруг вспоминает подросток. — Да, было дело. — Смотрите, — Антон достаёт телефон из кармана и заходит в галерею, куда сохранил фотографии с фотика. Он подходит к учителю и медленно листает картинки ярко-алого заката и рассказывает, что это была самая простая цветокоррекция, ведь фотоаппарат хорошо передал краски природы. — Да, и правда очень красиво получилось. Молодец, — француз поднимает глаза на мальчишку и улыбается одним уголком губ, похвально еле кивая головой, — давно вообще фотографией увлекаешься? — С 19 апреля, когда мне на день рождения подарили этот фотик, — рассказывает Шастун, убирая телефон обратно в карман, — я не профессионал, мне просто нравится сохранять что-то на память. Обычно это либо что-то красивое, либо что-то очень мне близкое и дорогое, — «близкое и дорогое», — вторится фраза в разуме учителя. — Это замечательно, когда у тебя есть любимое хобби. Я рад за тебя. Не буду задерживать, можешь идти, — на самом деле, мужчина уже задыхался от присутствия парня в кабинете. — До свидания, Арсений Сергеевич, — выходя из кабинета, парниша разворачивается и прощается. — До встречи, Антон, — с лёгкой улыбкой, юноша уходит и Попов выдыхает. Подождав несколько минут, он выходит из кабинета и направляется в туалет. Расстегнув две верхние пуговицы белоснежной рубашки перед зеркалом, мужчина включает ледяную воду и умывается ею. «Идиот, идиот, идиот, идиот!», — набатом звучит в голове. Довольный Антон приходит домой. Настроение поднимает заводная собака и тишина в доме. Как же он по ней скучал.***
Антон идёт по пустующему школьному коридору. Его шаги отдаются глухим эхом, отражающиеся от голых бетонных стен, покрашенных в зелёные цвета. За спиной подростка остаются деревянные двери кабинетов с одной стороны, а с другой большие пластиковые окна с небольшими диванчиками под ними. Из одной из этих дверей он только что вышел, а именно «21», где сейчас шла скучнейшая история. Татьяна Владимировна снова сошла с ума и орала благим матом на класс юноши. Завернув к высоким белым пластиковым дверям, Антон оказывается в пустующей столовой. После этого урока будет большая перемена, а значит и огромная очередь с обедающими младшими классами. Подойдя к столу выдачи, за спиной пожилой буфетчицы виднелись разные соки, печенье, шоколадки и т.д. — Прогуливаем? — за учительским столом, отделённым от остальных, сидел Арсений Сергеевич. У него в руках был гранёный стакан со свежим кофе от поварихи, а одет он достаточно повседневно. Чёрная толстовка и такие же обтягивающие джинсы. — У нас история, — отвечает Антон, доставая из кармана смятую купюру 100 рублей. — Ясно, — мужчина делает глоток кофе и продолжает наблюдать за учеником. Шастун покупает любимые снеки, кладёт их в карман и пересекается взглядом с учителем. — А у вас сегодня разве не выходной? — с прищуром спрашивает парень. — По делам заехал, — сделав последний глоток кофе, Арсений встаёт из-за стола, ставит пустую чашку на стол для грязной посуды и подходит к Антону, — пойдём, до кабинета проведу и я поеду.