Бриз

Он лежал на холодном, мокром полу, раскинувшись звездой и не в силах шевельнуть даже пальцем. Белый камень под ним был раскрашен в ярко алый… ё̴̙̞̞́̊̐̈́͗͜с̷͍͍̗̀т̷̛̣͎͕̣̼̟̂̏͑͘͘ь̸͉̲͎̣͎͈̑̈́ ̶̺̯̩͋̀͛̆͗̚л̶̛̣̩̬̓͑̅͠ͅи̸̢͉̗̮̬̎͐͂̈́ ̴̲̩̠̋̋к̶̢̣̘̹̟͉̎̓͊̈́̂р̵̍͌̌̇͋̕ͅо̸̢̘̰̤̬̓̈̚в̷̜͌̅ь̵̮̤̻͈͉͂ ̶̱̏̽͐̍͝ӱ̶̛̼͙͉̳́̋̉͝ ̶̟͕̿̈͜д̸̗̲̤͂̈́̓̒͐̀у̴͙̪̖̳̐х̷̱͉̤͕́̈́̀̂̊̍о̷̻̪̾͐̇в̵̻̱̯̣͋̂̏͝͠? ̴̨̛͚̓̈́̃͌ Перед его глазами было только бесконечное вечернее небо, окровавленное закатными лучами и чёрный едким дымом, что медленно поднимался в него. Он не дышал, его взгляд был абсолютно пуст, ранее сверкавший крест в зрачках сейчас потух настолько, что был едва различим. Д̴̭̪̩̤̃̈́̅̈́͆̍у̶̰̫̳͍͘х̸͔̤̭̞͚͉̎̽̏ ̷̫͂́̍̆͠д̶͇̩̊͋͘͠͠ͅе̶͖́͒͊͛т̴̡͉͖̙͎̑ͅс̴̤̺͓͓̦͎̽̉̌̾̀͊т̵̗̄̊̂̚ͅв̷̫̻͆̌̐͘͜а̸̹̍́̀̇ ̷̥̻̻̥̀́͜͠п̷̗̘̀̒͊̔̔̚о̷̡̠̤̏͑͜͜в̷̻̆̃͐̕з̵̬̉̔͝р̸̥͈͔̻͍̣͂̓о̷̛̞̤̬̝̣̺̓͝͝с̵̢̖̯̜͎͗̔̓л̷͚̯̣͙̌е̴̧̡̞̂̄̿̏̃ͅл̶̹̘̱͔̎, ̶̧̰͙̭͚͆͠ ̴̢̛̥̙̦͓̓н̴͙̯̳͙̘͎̎͠о̶̧͇͔͈̄ ̵̙͍̤̄͜э̸̘̘̪̬̳͓̓́͂͛т̶̤̯͓̝̯̀́̏̐̿̕͜о̶̟̦̯̱̮͋̋̎̚͜ ̷̡̮̖͕̑̈́̋͘р̶̢̛̺̘̘̭͈͊̓̋̃̄а̶̛̳̝̯̘̝͌̆̀̓̀͜н̸̹̖̲̹̮͇́о̶̰̞̄̆̑͒͝ ̷͈͝и̴̱̺̥͑͘͝л̸͕̗̙̖͊͘и̵̧̲̹͗ ̸͚̰̊̾͜п̸̲̦̣̌о̴͉̟̞̥̝̋̎з̵̧́̇͌д̸̪̱͓̻̗̀̃͐̀̆͘н̸̡̒̉̉̉̇́ӧ̶̹̜͍̭̈ ̸̡͎̘̂̔̒̈́с̴̘̬̠̠̠͉́л̸̫͉͈̼̿̒̐̏͐у̴̲̀ч̷̪̼̾̄̐̊͐и̸̛͔̬̐͑̍̃́л̶̪̚о̶̡̝̗̐̃̈́̓̈́̽с̵̢̟̼̊͘ь̷̛̛͔̣͇̒̀̂͘ ̵̪̻͆̑͛͊̃͝б̸̬̺̤͆ы̷̧̢̲̝̳̣͊̋̕, ̴̯̟̹͈̝͚̑̔̈́̃̑̏ ̸̞͎̍̀̈̌͘͝в̶̯̑̂̃е̶̺͙̖̭̩̐̔͗͆̀̒р̴͚̞̃̅̌̔͌͑н̶̧̰̯̫͉̺̓̔̊͌͝о̸̱̣̻̹͗̌̀͌͆͠? ̴̛̩̮̞̣̔̍̓̚ Бактерия метался от двери к двери, едва волоча ноги, истерически крича что-то, отчаянно кого-то зовя… У̵̡͕͇̫͍̌͜ ̴̰̱̻̰̍̀̀́̕э̵͖̺͕̅̊͊̃̾̈͜т̷̧̩̻͈͓͌̀̏̒о̷͚̼̦̏̔̄̐г̴̭͔̖̂о̵̟̬̽̀͆͜ ̵̤̘̗̦̋́͝ͅч̴̙͇̘̪̳̅̀̋̊̚е̷̡͕͕̟̩͑̓͂͆͝л̸̡̧͚̫͍̆͜͝о̴͚́̎̉̈́̈́̚͜в̵̛̗̈́̀͂̒̀е̸̬̮̠̗̣̲͗͛̓к̶̙̝̑͋̃а̶̛̻̱̅̎̃̒ ̴͕̝͇̇̔̃͘т̴̡͙̘͉̠̦̒́͒̍̌̒о̷̢̘̟̂̉ж̸̢̰̘͌́͐̆е̷̾̑̉͗̈́ͅ ̵̢͙̲͚̐е̶̧̛͎̲̠̲̱̍̆̕с̵̲̥̘̆͑̃̊т̴̨̬̩̰̂͋͗ь̴͉͇̬̟̽̀̇̔ͅ ̷͇̊̔̏͒͝т̸̢̣̫͕͊ӧ̷͖̙̤̟͍͆̈́т̵͇͚̻̽, ̴̢̈͛͘͘͠͝ ̵̛̟͒͂̈́̃̀к̴̧̺̓̽о̵̡̼̤̘͂́̍̌г̴̳͉̺̥̝̍͝ͅо̴͕̳̺̄̅̓̓͘͝ ̶̺͉͉̏о̸̼̓̉͗͌н̶̲̬͉̩̏́͝ ̴̡̣̎̅͑х̴̨̹̤͒́̀͊̈́о̵̱͕̐͒͘ч̶̳͑̓̀̽̈̚е̷̞̥̓т̶͇͋͒̍́͛ ̸̲̱̝́̿̓в̸̖̩͕̤̭̻̾̎̀͊̈̈́и̷̢̟̲̞̩͕̍̍͘д̸̍͆̇̑̿͜е̵̡̰̗̱͙̊͐̆͋͠т̶̻̖̳̃̂ь̶̧͙͓̳̝̈́ ̸̥̣̳̩̽͗̕п̸̞͓̺̯̱̃́̍е̶̢͚̠͂̾͠͝р̸̨̜̳̤̘̞̐̂̇̽͑е̴̨͓̯͓̯͙̔̒д̸̳̎̈́̇͐͆͝ ̶̞͂̊̀̑͊ͅк̷̟̈́́͐̓̐о̸͇̑̌͋͘н̸̧̨̼̞̥͖̀̑͒͗̔ц̸̱͉̼̯̠̃̌͑̔͘͝ӧ̶̨̙̩͙̝м̵̛̹͓̬.̴̞̗̍̀̋͆͠. Но никто не придёт. Циркон знал это, и это знание дало ему сил выдавить из себя измученную злую усмешку. Безумный доктор сам загнал себя в ловушку. Самоуверенность в собственных планах погубила этого жалкого человека. А̸̥̮͖̦̽̅̽̏̅͜ ̴͉̽̽в̵̙̰̃̉̚м̸͖̳̗͔͒́̀͆̍е̸͉̹̘̲̓͐̓̋͘͝с̷̧͕̗̙̅͗̀̑̚т̷̻͍̪̰͚͇̓̈е̶̳̎͊͊ͅ ̷̖̃̓̔̾̾̀с̴̟̳̲͙̉ ̴͙͆͛̏͛̕н̶̧̩͈̪̰̔͋͛̂и̶̨̜͎̼̟̊̇̓̽̑͋͜м̶̧̩̼̅̋̈͋̚͜͝ ̷͍̌͊̋̀͘͜͝ѝ̴̨̝̯͎́̅̄͘ ̸̼̬̈͐̑ͅе̵̣̠̎̑͗͊̈г̸̱̥̳̬̖̻̉͋͊̓о̸̲̣͖̒͋̅̈̕. «Когда же ты решился на это?» — Бриз стояла над ним, смотря в это измученное жизнью лицо. Жизнью, которую он так когда-то желал. Сон ли это? Ведение? Воспоминание? П̵̢̗̠͎̟̙̺̩̮͉̔ͅр̸̼̱̳̝̳̺͋͂̍́ͅа̷͕̃̿̏̔̀̓̔͆̕в̴̼͓͚̌͗д̸̭̟̞̇̍̃͜͝а̷̲̭̅͆̊͊̈͌́͝͝ ̸̛̰̘̬̻̙͖̊̓̉̈́̑͂͠л̵͎͉͙͇͍̻̹͆и̵̧̩̏̂̓͊͗̾͆̈̔̓? ̷̡̠̗̖̠̘̫̣̣̟̅͑͐͘ Она не знала… Она могла только протянуть… Руку? К его разбросанным по полу прядям, нежно касаясь их и проводя кончиками пальцев по этому шёлку. — Когда? — тихий шёпот сорвался с её губ. Его безжизненные зрачки дёрнулись, медленно наводясь на девушку. Из его груди раздался тихий вдох, а затем… — Б̶̡̜̥̠͖͙̼͈̫͕̖͖͔̺̼͖̀̃͜ӳ̷̡͖̤͓̣̬͔̣͚͚͖̰͔͗̆̓́̇͐̓̈́́̇́͜͝ͅд̴̢̨̛͙͚̞̬͚͎̗̯͙͇͖̫̹̝̜̝͈̙̻̭̲̲͙͔̮̹̈́̄̔͆̑̋̅̌̃̓̽̃̑̎̂͑͑͛͛̚͝͝ͅь̵̨͓̝̫͚̯̺̦̙̫̭̼̗̩͖̇́̂ͅ ̴̢̛̥̣͇͍̈́̔̇̌̎̓̌̿̏̿́́̈́̈̇͒̚͘͝т̴̨̢̮̤̙̰̗̬̮̼̼̗͉̯̘̯͕̝̜̈̄̑͗̓̉̽̉̉̂̈́̋̄͂̈̑́͘͘̕̚̚͜͝͝͝͝ӹ̸̡̝̮̥̗̬̬̫̙̠̘̜̬͈̖̞͓̲̜͍͙̞͖̖̝̦́̉̋̓̇̚͜͝ ̵̛̛͉̝̞͙̆̓͋̿͑̈̍̑̅̈́͆̌͒̋̾̇͒͌͐́̌̒̓͂͘̕̕͜п̷̣͓̦̒͗̊̋̓͐͂̒̈́̒̐̿̍͐͒͋̈́͌̂͂̓͗̕̚͘̕̚͘ͅр̶̡̮͓͔̹̬̲͚̬̘̻̱̲̹̹̠̖̯͓̀͐̈́̈́̄̀͆͐̆̌͛̈́̈́͐́͆̀̒̍̓̕͜͝͝ͅо̴̧̨̧̪̖͚̺͍̬̘͈͉͎͖̥͚͈͉̺͇̀̌̃͐̍̄̀̀̿͒к̷̨̨̛̬̫̮̣̳̽̊̆͐̂̓̈́͋̈́́̉͋͊̊̔̎͗̔̃͋́̔͘͘̕͘̕͘͝л̶̧̧̡̞̘̱̰̰͓̯͓͚͕͖͕̺̣͓͕̪̘̍̉̋́́̄̊͗̓̒̃́̋̿͋̅͆̓̔̇̎̅͂̍̐̕̕͝͝͝я̷̬̪̆͂̄́̈́̌̄͗̾̄̾̈́̏̽̇̆̈́̋̓̾̍́̏̅̚̚͠͠͝т̴͚̣̱̘̖̰͙͇͚̭̫̼̙̀̊̂ͅӓ̸̬̳̰̘̝̙̞̠́̈́͊̒̽̓̒̂̓̑̅̈́̌͂̂͆̎́̆͑̔͘͘͝͝͝͠… — в его словах не было ни ненависти, ни злобы, ни чего-либо другого, что заставляет кого-то произносить такое. Однако именно это резало острее ножа. Б̴̢̛̙̙͎̥͍̦̬̤̯̘̰̮̝̑̈̆͒̓̾̈́͋̈̅̄̃̐̒̏͘̕͜у̶͚̠͚̾̀̀̈̆̋̾͑̑̎͋͗̄̀̊̚͠ͅд̷̛̱͉̮̗̫̲̀̍̅͊͂̀͌̃̌͆̀̓̇̉̓͒͋̏̈́̚͝͠͝ь̷̧̛̝͔̭̤̭̗̤͇̮̘͍͚͈͔̯̠̽̽͂̂̃͑̀̓̆̓͊̇̔͊̀̍̓̆͗̐̽͘̕͝͝͝͝͠.̵̰͖̻̳͕͗͐̄͑̽̓̔͂̂̇̋̀̇̔̂́́̈́̾͗́͐͑̚̚͝ ̷̘̾̄̀Т̸̝̬͙̠͎͈̰̝̥̈́̉̽̓͆̌̈́̑̎ы̵̯̤̙̫̖̗̻̥͉̯͖̝̳͙̥͍̫͈̃̏͆̿̓͌̔͒̂͋̈̌͑̒͌̈̀͆̐̀̔̀̕͘͜.̶̧̛͎͇̞̤̘͓͈̰̻̳̯̭̭͔̤̻̟̹̦̳̑͋̑ ̷͓͖̤̠̦̬̰͚̜͉̖̣͚̪̹̞̺̳̹͗П̶̡̨̨̢̛͙͔̩̮͚̠̪̩̳̩̠̬̭͇̪̃̀͒́̈́̿͋̇̉͛͋͒̉̔́̄̇́̍̆̐̾̅͋̕͠ͅр̶̡̛̺̟̮̳͖̾̄̌̈͂̀̑̈͋̒̓̈́͂̕͜͝о̴̛̤̭̗̲̤͓͑̽̀͊̽͊͐̍͂̿̈̌̕͘͠к̶̝̳͍̼͈͂̎̇̄̌͐̅̽͒͌̋͐̋͛͒̄̆л̶̟̞͉͙̖͙̤̥̪̭͉͍̯̰̲̩̤̭̟̗͓̊̾́͒̿͐̈́̏̈́͐̾͝я̶̢͚͙̻̫̺̲͋͗̔̎͒͆̉͗̔̓͒͐͐̾̾͌т̵̪͕̪̝̤̺̩̎͆̀̓̎͐͑́̿̋̄͒͌͒͑̎͆͆̏͂̑̈́̈́́̊̀̓͝а̶̢̗͓̯͈͚̯̹̺͙̥̟̥̩̙̙͉̺̯̱̪̯͕͓̹͚͒͛̂͊̄̔̋̊͜͝ͅ.̵̡̫̮͇͚͇̞̗̩̥͇̽́̏̒͗̾͆̓̍̐̇̌̓̀̐̂̓͑̀̾̆͛́͗̃͌̆͘̚͜͝ ̷̨̨̡̛̣̥͉̼̜̳̲̹̮̫̝̫͊̐̑̎̈́̓͋̄̔̑̅̾́̿̊͋̈́͐̀͒̂͘͝͠͝

***

Она проснулась. Её пробуждение заставило её же саму ни на шутку испугаться, на миг заметаться по камбузу в непонимании того, когда она уснула и сколько времени прошло… — Он в роще, — услышала она тихий голос Санджи. В ночной тьме сверкнула искра зажигалки, а затем зажёгся огонёк сигареты, слабо освещая уставшее лицо кока. Слишком уставшее для кого-то, кому только девятнадцать. В этот же момент через иллюминатор в помещение заглянула Луна, словно убеждаясь, что с давним другом всё в порядке… Эффи и Робин сидели на диване, обнявшись и тихо сопя. Двое взрослых, что потеряли своё детство, двое детей, что вынуждены были стать взрослыми. Они нашли друг друга и больше не отпустят… «Сколько прошло времени?» — хотела бы спросить Бриз, но тогда придётся объяснить что же с ней случилось. Почему она потеряла его ход… А этого девушка, увы, точно даже сама не знала. Она могла только предположить. Предположить, что она медленно подходит к черте, после которой не будет дороги назад. Выпорхнув из камбуза, Бриз оглядела умиротворённый ночной Гранд Лайн. Эта спокойная, тихая атмосфера совершенно не сочеталась с обычным образом гордого центрального моря. Впрочем, возможно и у Гордого моря бывает траур… Или же затишье. Кто знает этот своенравный и непокорный океан? — Хару? — позвала она клабаутермана. — Вот ты где, — вздрогнув, ветер подняла взгляд. Маленький мальчик в жёлтом дождевике сидел на мачте, болтая ногами. — Я искал тебя… — Зачем? — однако ответ она не получила, дух спрыгнул на палубу, невесомо проходя к носу корабля. — Не знаю… Просто мне кажется, что-то не так. И это неправильное чувство, — проведя рукой по фальшборту, как-то неожиданно беззаботно сказал мальчик. — Я не должен это чувствовать. Это противоестественно… И мне казалось, что если я найду тебя, то мне станет легче. Но только казалось. «Прости, Хару… Прости, что в это втянула», — искренне произнесла девушка. Ей не нужен был ответ. Он пока не знал, что ответить. Кари нырнула в рощу. Луффи нашёлся сразу. Кажется, с ним всё было в порядке… Но только на первый взгляд. Его долгое, тяжёлое молчание и сжатые до боли кулаки говорили о том, что внутри капитана сейчас была буря, с которой не мог сравниться ни один шторм в Новом мире. В его тёмных глазах бушевало пламя, почти такое же, как то, что когда-то заставили Бриз остаться рядом. Новые, совершенно неведомые ранее чувства сотрясали сознание капитана этого корабля. — Я не смог его спасти… — сказал парень, разрывая тишину, чувствуя рядом своего незримого спутника. — Почему от этого так больно? — рука парня легла на жилетку в районе груди и смяла её в кулаке. — Ответь мне, Бриз, куда исчезают люди после смерти? Здесь Луффи не был знаком с потерей… Это был самый большой просчёт Бриз, который судьба ещё ни раз ей напомнит, она понимала это. Смерть Сабо в оригинале заставила мальчика пересмотреть отношение к близким, почувствовать дыхание того света. Здесь же… Не было смерти брата. Здесь не было осознания того, насколько резко всё может кончиться и насколько беспомощным ты можешь быть перед лицом мрачной госпожи. «Всё в жизни взаимосвязано…» — чувствуя неприятное жжение вины, подумала ветер. Куда исчезают люди после смерти? А куда исчезают духи? Циркон не дал ответов на много вопросов. Циркон не знал ответов на много вопросов. Их ей придется искать самой. Но хочет ли она это? «Прошу тебя, Луффи… Просто будь…» — прижимаясь в жесте объятия к спине своего капитана, взмолилась Бриз. — «Выдержи всё, что навалится на тебя… Будь сильным и переживи всё это. Стань королём пиратов и самым свободным человеком в мире… Несмотря на всё то, что случилось из-за меня», — Мугивара же тем временем замер, кажется, даже не дыша, изучая какие-то новые ощущения от старого жеста. Он молчал. Она тоже замолчала, слушая его частые беспокойные удары сердца. Её маленький Герой. Маленькое солнце… «Знаешь, Луффи… Я сделала много плохих поступков. Одни, я думала, что будут хорошими, другие я делала оправдываясь благими целями, третьи я совершала, потому что думала, что иначе нельзя. Но ты никогда не делишь всё, что делаешь на хорошее и плохое. Ты ведь примешь меня рядом, если узнаешь обо всем, верно?» — Бриз хотелось плакать. Примет ли он, если узнает, что она оставила Циркона… Примет ли, если узнает о революционной армии и справедливости Сабо. А может, он знает уже? Вина. Вина грызла её медленно изнутри. Ветер знала, что скоро она утихнет… Как утихала множество раз. Бриз хорошо знала себя: ту, которая находится здесь и сейчас. Однако она совсем не понимала себя прошлую. И ту, которая спрыгнула с моста, заканчивая свою жизнь и ту, которая уже в этой жизни наделала много ошибок. Впрочем, жизнь — это череда удач и неудач, иначе не назовешь. Нет ничего верного. Она хотела сделать историю мягче, счастливее, но в итоге понятные и простые паттерны поведения не работали. Психика людей не простая штука, мировосприятие у всех отличается и если тебе кажется, что ты на верном пути, то другим может видеться это как падение в пропасть. Просто будь добрым и дружелюбным — не работает. Она как та, что имела дело со сложными детьми, это понимает как нельзя лучше. Благими намерениями вымощена дорога в Ад. Жаль, что понимание не освобождает от этих неприятных чувств и эмоций. Как было бы чудесно, если бы ты всё понял и ничего не чувствовал. — Скажи, Бриз, все умирают так же неожиданно? — от размышлений отвлек её Луффи. «Все», — слабый плюс появился из веток деревьев. — «К смерти нельзя быть готовым…». Какой бы ожидаемой она не была. Когда Циркон решил погибнуть? Когда он принял это решение? «Почти с самого начала…» — подсказывает ей тихий голос подсознания. Он с самого начала искал тех, кому сможет отдать Эффи, с кем может её оставить. Он запутался в себе, запутался в мире. Он устал. Устал знать, устал думать, устал быть марионеткой в чужих руках. И только это решение могло вернуть ему хотя бы капли контроля. Капли, подобные каплям холодной воды в жаркой пустыне. А может всё это изначально и было придумано его загадочным муучителем — Праздником Урожая? Возможно ли, что план был намечен намного раньше и парень снова играл по чужим нотам? Бриз безумно хотелось верить, что это так… Ей безумно хотелось найти виноватого. Ткнуть пальцем и кричать, что это он! Он виновен во всём плохом, что случилось! «Когда-то ведь я также сделала с Мартой… Я просто скинула всю вину на неё. Я просто бросила её в этом всепоглощающем потоке ненависти и вины», — даже не воспоминание. Факт. Приятно, когда есть злодей. Неприятно, когда злодей — это ты. Особенно для себя самого. — Если я стану сильнее, то я смогу спасти от смерти своих близких? — прошептал как мантру, а как не вопрос Луффи. «Что же творится в твоей маленькой голове?» — прислоняясь к нему так близко, как только можно, обволакивая и баюкая как мать, подумала Бриз. — «Даже если ты станешь самым сильным человеком в мире, то не факт, что ты сможешь спасти всех. Не факт, что эти все, захотят быть спасёнными…» Будет ли ей благодарен Эйс за свою жизнь? Кто знает… Бриз успокаивала себя тем, что это она делает не для него. В смысле и для него тоже, но в основном для Луффи, может ещё и для Сабо… Впрочем, Сабо сам тот ещё заблудившийся агнец. Сам не знает чего хочет… Бриз лишь спустя минуту спохватилась, что надо ответить, но Луффи ответ уже не был нужен… Парень мирно засопел, закрыв глаза и отпуская все тревоги и волнения на сегодня. Он разберётся со всем этим потом… Однажды верный ответ найдётся. Однажды… Только вот устроит ли он и Бриз?

***

— Греби давай! — откинувшись в лодке, пнул Линк Девяносто шестого. — Ты, блять, если ещё раз меня пнёшь, то полетишь за борт! Напомню тебе, что теперь ты без всех этих своих хитрых примочек! — вскипел парень на это, подскакивая на ноги, но затем снова плюхаясь назад. — И вообще! Где моё спасибо? Я тебя вытащил вообще-то! — Если бы не вытащил, то до старости искал бы выход, — хохотнул Линк. — Ладно тебе… Мы оба хороши… — Плохая идея была идти за этим мудаком Бактерия… Лучше бы Вегапанка поискали… — проворчал учёный, снова принимаясь грести веслами. Пока море добро к ним — надо этим пользоваться… — Теперь и поищем… Ведь у нас есть что ему предложить, — устало зевнул бывший архитектор убежища. — И что же? — непонимающе замер Девяносто шестой. — Вот это, — постучал пальцем по своей голове Линк, прикрывая глаза и, кажется, погружаясь в дрёму. — То, что всегда со мной… — Ты слишком самоуверен, — закатил глаза Д-Ш. — И каждый раз моя самоуверенность оправдана… Верно, брат? — приоткрыл один глаз блондин, хитро усмехаясь. — Тц… — цыкнул младший. — Туше…

***

Хару болтал ногами, смотря на то, как на линии горизонта медленно появляется свет. Так нежно и так… Красиво? Он не должен чувствовать это, не должен видеть красоту, не должен интересоваться ни чем, кроме корабля. Однако эта тонкая линия света вызывает в нём такие чувства, что ему хочется разрыдаться. «Это не нормально…» — думает маленький Клабаутерман. Но почему-то он не хочет думать почему так происходит… Почему-то он не хочет разбираться с этим. Он вообще ничего не хочет. Только сидеть и смотреть на этот прекрасный огненный закат. — Здравствуй… — журчащий голос океаниды не становится сюрпризом для того, кто властвует над этим местом. Водный дух сидит рядом, тихо покачиваясь в такт ветру. — Чего тебе, водная Дева? — несмотря на неё, немного грубо спрашивает Хару. — Ваш путь ведет в Ватер 7… Вы хотите отремонтировать корабль? — спрашивает она, заставляя собеседника мрачно прикрыть глаза. — Гоинг Мерри уже не спасти… Она держится только благодаря мне, — словно в подтверждение его слов маленькая каравелла качнулась, словно на волнах, вся скрипя. Где-то в каюте проснулся Усопп, взволнованно оглядываясь… Ни старая, ни молодая… Пожалуй, если бы она была в более мирных руках, то прослужила бы куда больше. Однако её команда, увы, не была тихой… Буйные воды Гранд Лайн, шторма и приключения истощили корабль… Слишком истощили её, чтобы была надежда на продолжение пути. «Продолжение моего пути…» — и так обидно от этого факта. Так больно. Почему? Почему он привязан к кораблю? Почему он не может просто взять и продолжить путь с командой? Почему? Почему? Почему? — Не стоит тебе впадать в такое настроение, маленький клабаутерман… — из тяжёлых мыслей вывел его тихий шёпот воды. — Они не заканчиваются ничем хорошим… — Я знаю, водная Дева, — фыркает дух корабля. — Но процесс уже запущен… Впрочем, не только у меня одного. — Но ты не справишься, маленький дух, — качает грустно головой океанида. — Почему ты так решила? — хмурится Хару. — Потому что я видела много духов, которые пытались перейти через эту черту… Слишком много. И они не справлялись, исчезая мелкими брызгами да корабельными колоколами, рассыпались сквозняком, затухали искрами, прекращали смеяться… Не все, кто идёт этот путь, проходят его… Далеко не все. — У меня в любом случае не очень большой выбор! Умереть вместе в Гоинг Мерри или попробовать стать высшим и умереть! — подскочил Хару. — Я не Бриз, у которой есть Луффи, не Циркон, у которого Эффи… У меня нет никого, кто поможет мне пройти эту дорогу. Поэтому я должен попытаться пройти сам! — Близкая связь тоже не всегда может помочь… — покачала грустно головой девушка. — Я знаю… А сейчас будь добра — исчезни! Мне надо подумать! — махнул рукой на духа Хару, спрыгивая вниз. Зайдя в камбуз, он устало сел на диван, рядом со спящими Эффи и Робин. Санджи уже начал что-то готовить на завтрак, а Бриз сейчас стерегла сон капитана. Эта команда… Эти люди были дороги ему. Слишком дороги. «И ради них я попытаюсь пробить эту стену…» — пообещал себе маленьких дух. Ватер 7, город кораблестроителей, стремительно приближался. Быстрее, чем хотелось бы…