***
Приказ командора никто не решился бы оспорить, однако и Леви, и Ханджи понимали, что везти меня в столицу было нельзя. Долгие споры и размышления привели нас к формированию двух групп: одной, официальной, с подставным лицом вместо Ренаты Милс и второй, состоящей только из меня и Мика. Оставаться наедине с последним, после слов Ханджи, было для меня тревожно. Даже думать не хотелось о том, как бы поступил Мик, если бы ему вдруг стала известна правда. Однако сейчас он был спокоен, собран и вежлив, сопровождая меня в столицу. В ушах до сих пор звучали наставления о том, что в Митре никто не должен узнать нас. Мне было запрещено отходить от Мика дальше просторов его обоняния. Да и вообще, ни в коем случае не покидать заранее оговорённого места. С Сатаной мне пришлось расстаться ещё в прошлом городе. Его место заняла старая кляча, ведомая Миком под уздцы. Со стороны мы ничем не отличались от остальных безликих людей в толпе, желающих попасть в город. И всё же, подходя к стражнику на входе, я невольно натянула капюшон ещё глубже, почти полностью скрывшись от мира. Мик небрежно бросил полицейскому пошлину за животное, но тот почему-то не спешил пропускать нас вперёд. — Документы, — без всякого интереса протянул он, преграждая дорогу. — Какие ещё документы? — я тут же прикусила язык, поймав строгий взгляд Мика. — По удостоверению личности. На кобылу свою, так и быть, не надо — эту доходягу даже слепой красть не стал бы. У меня засосало под ложечкой, но Мик покорно полез в вещмешок. Вскоре, на свет появились две скрученные бумажки, по содержанию которых стражник едва мазнул взглядом. — Брат с сестрой, значит, — он задумался на мгновение, показавшееся мне целой вечностью, — ну всё, шагайте, не задерживайте очередь. — Благодарю, — Мик потянул меня за руку, выводя из оцепенения. Однако ощущение направленного на нас ружья пропало, лишь когда мы достаточно отошли от стены. — Почему он потребовал документы? — я обеспокоенно обернулась, — я никогда ничего не показывала при въезде в город. — Формальность, — Мик же совсем не выглядел встревоженным, — проверяют иногда, раз в десятку приезжих. Я вновь оглянулась на врата, сквозь которые прибывали в столицу новые люди. Никто не кричал и не гнался за нами, и это облегчало душу. Может, Мик прав и нам просто так повезло? — Сюда, — капитан свернул в один из дворов, выводя нас к маленькой, неприметной гостинице. Именно здесь мы и должны были ожидать новостей от официального отряда. Из дверей гостиницы валил удушливый пар. Заходя внутрь, Мик прикрыл нос краем плаща, но его обонянию это явно не могло помочь — запах горелой рыбы был до того сильным, что даже у меня заслезились глаза. — Может, вернёмся на улицу? — я с трудом разлепила веки, оглядывая помещение. Здесь было бы вполне уютно, если бы не клубы дыма, поднимающиеся до потолка. Выскочивший из него хозяин в засаленном переднике виновато развел руками. — Желаете комнату снять? У нас тут у поварихи уха сбежала, проветриваем как можем… — спохватившись, что это не лучшая реклама, он тут же исправился, — в комнатах запаха совсем не чувствуется! А если понадобится, принесём еловых лап, для аромату. — Не нужно, — Мик бледнел с каждой секундой всё больше, — нам одну комнату на двоих на два дня. И там лошадь у вас, на коновязи. — Пожалуйте, лошадку отведём в стойло, только деньги вперёд. Я отсчитала сумму за Мика, и мы прошли за хозяином на второй этаж. — Совсем не чувствуется? — с нескрываемой иронией протянул капитан, когда дверь комнаты за нами закрылась. Здесь было ещё хуже из-за запертого окна. Я тут же побежала его распахивать. Холодный ветер принёс какое-то облегчение в эту стойкую вонь. — Мик, ты в порядке? Мик не ответил, до середины вываливаясь из окна. В порядке он явно не был. — Может, тебе побыть на улице, пока запах не выветрится? — У меня приказ, — сдавленным голосом отозвался нюхач, отлипая от рамы, — не оставлять тебя ни на час. Я с сомнением взглянула в его серо-зелёное лицо. Стойкости Мику, как солдату, было не занимать, однако если бы он упал в обморок, меня бы загрызла совесть. — Скажи, Мик, у нас же всё идёт по плану? — Конечно, — он удивленно поднял брови, ещё не понимая, к чему я клоню. — Мы прибыли в город за полдня до основной группы, без проблем прошли сквозь ворота и добрались до этой богом забытой гостиницы? — Да. — И, если бы за нами кто-то следил, ты бы почувствовал его ещё на улице? Впервые на лице нюхача появилось уязвленное выражение. — Естественно. Ловушка захлопнулась. — Значит, ты можешь признать, что тут безопасно и меня можно оставить на час? — Я этого не говорил. Чёрт! Твердолобость военных — это нечто запредельное. Мик тяжело привалился к оконной раме. Зимний воздух быстро выстудил комнату, однако гарь всё продолжала струится через щели в полу и стенах. — Мик, ну не украдут же меня через окно. Да и я же не прошу тебя уходить далеко — пройдись вокруг гостиницы, проверь лошадь. А я буду тут. Стараясь доказать нюхачу всю свою решимость оставаться на месте, я села на стул и придвинула его как можно ближе к окну. — С улицы я не смогу видеть тебя в окне, — в голосе Мика наконец-то появилось сомнение. — Зато сможешь изучить обстановку. От твоего носа будет больше пользы на свежем воздухе — если почуешь что-то неладное, всегда сможешь вернуться и забрать меня. К тому же, будет жаль, если твоё обоняние притупится и не поможет нам в нужный момент. Мик тяжело вздохнул, и я наконец то возликовала. — Я ненадолго. Проверю лошадь и вернусь. Ключ беру с собой, так что выйти ты не сможешь. — Так точно. Когда дверь за Миком закрылась на ключ, я устало прислонилась к ней лбом. Наверное, стоило пойти с ним, так как от запаха гари меня тоже ощутимо мутило. Я подошла к окну и вытащила из внутреннего кармана сложенную записку. Текст в ней я уже успела выучить наизусть, однако перечитывала его всякий раз, как появлялась такая возможность. — Доставить Ренату Милс в столичное подразделение верховного главнокомандующего… — мой выдох обратился облачком пара. Конечно, это была мелочь, но Эрвин всегда называл меня Мирой, когда мы оставались одни. Был ли скрытый смысл в этом официальном обращении или я просто надумывала себе всякий бред? В груди отчаянно заныло и заскреблось. Дверь за моей спиной резко скрипнула и от неожиданности я выронила записку. — Мик, да в порядке я, никто меня не украдёт, — проворчала, поднимая её с пола. — Я бы не был так уверен, — голос был чужим, и я тут же подскочила с пола. Щёлкнул пистолетный затвор, — Не оборачивайся. И не шуми. В комнате было холодно, однако пот всё равно покатился по спине. Мои руки затряслись так, что записка рисковала выпасть снова — пришлось скомкать её в кулаке. Не имея возможности смотреть, я вся обратилась в слух. Неизвестный не спеша прошагал по скрипучему полу и прислонился к стене. Его вздох прокатился бритвой по напряжённым нервам. — Сядь, девочка. В ногах правды нет. Мы просто поговорим. Ноги подкосились, будто того и ждали. Я почувствовала, как сердце начинает болезненно колотиться в груди. — Поэтому вы принесли с собой пистолет? — в отличие от рук, голос не дрожал, — я думала, меня приказано привести любыми способами. — Мы просто поговорим, — повторил неизвестный. Что-то в его голосе цепляло мой слух. Уверена, что я не слышала его раньше, но было в нем что-то знакомое, — Точнее, говорить буду я. После чего ты примешь добровольное решение тихо и мирно пойти со мной, куда я скажу. По телу прокатилась дрожь от не хорошего предчувствия. Пальцам я больше не была хозяйкой — бумага стала рваться от захвата. — Почему вы в этом так уверены? — Потому что вряд ли ты захочешь потерять родителей. Кассандра и Моун Милс… И несколько их детей, Кемпион, Виолла и Саймон. Твои братья и сестра, верно? Сердце рухнуло куда-то вниз. Как они нашли мою семью?! — Дай угадаю. Ты думала, что если сменить имя и не наведываться к ним лет так пять, то никто не свяжет тебя и торговцев тканью из Варехина? — Что с ними?! Страшная догадка о личности человека за моей спиной обожгла грудь холодом. Да, я не слышала его голоса раньше, в этой жизни Но вот в другой… На раздумья о дальнейших действиях были считанные секунды. Бумага противно захрустела под пальцами. — Спокойнее, девочка. Или, Мадам Медуза? — он взвёл курок, — или Рената Милс?.. Сколько же у тебя имён? А ведь я даже собирался попасть к тебе на сеанс. Жаль, что ты не увидела в будущем такой поворот. Я облизнула пересохшие губы. — Если вы тут… Значит вас прислал король. Настоящий король стен. За спиной удивленно хмыкнули. — Должен отдать должное твоему… Дару. Ты знаешь о короле стен и о том, кто я такой. Но что тебе даёт эта информация? Может, она освобождает родителей из плена? Или располагает наёмника к жертве? Я метнула взгляд на окно. Мик, наверное, уже дошёл до конюшни и повернул назад. Эта запаховая атака была рассчитана специально, чтобы разделить нас? Времени думать над этим не было. — Что будет, если я откажусь идти с вами? — Догадайся, ты же провидица. Фантазия услужливо стала подсовывать всякие ужасы. Мне пришлось ущипнуть себя за руку, чтобы избавиться от наваждения. — Король Ури очень милосерден и не станет их мучать. — Лично? Пожалуй да, — наёмника явно забавлял мой страх, — а вот его сраный братец или начальник военной полиции… Или эти неумехи из Культа Стен. Мозгов у них маловато, зато рвения хоть отбавляй. От криков не просыпаешься? У меня перехватило дыхание и потемнело в глазах. Воспоминания о пытках в том тёмном подвале током порезали тело. Кровь била набатом в ушах и сквозь этот шум мне мерещились крики Долли. А если у них Виолла… Маленькая сестричка с двумя кучерявыми хвостиками и большими зелёными глазами — такой я её запомнила, уходя из дома. Саймон, вечно надутый и серьёзный, почти бронзовый от веснушек по всему телу. Кемпион с его вздорным характером… Мама и папа, которые любили меня, как и других детей, пусть так и не смогли понять и принять. Крупная дрожь сотрясла тело, стоило только представить, что с ними могут сделать. Надо успокоиться, надо прийти в себя. Я не могла потерять кого-то ещё из тех, кто был мне дорог. Времени думать не оставалось совсем, но пальцы дрожали от страха. — Если ты мне не веришь, я пойду. Иначе, придётся вышибать мозги твоему телохранителю. — Стой, — я поднялась со стула на нетвердых ногах, — я иду. Иду… С ними всё будет в порядке? Я хочу их увидеть! От моего резкого подъёма скомканная бумага упала на пол. Слезы потоком рвались из глаз, хотя я только сейчас это заметила. — Увидишь, — Кенни убрал пистолет в кобуру, — а теперь вытри слезы и иди за мной. Я торопливо послушалась указаний. Кенни запер дверь и повёл меня к черному ходу. — Только без фокусов — я пойму, если ты захочешь меня обдурить. Я покорно склонила голову, стараясь расслабить каждый свой жест. Дурить Кенни в будущем мне бы и в голову не пришло. Ведь я уже это сделала.Часть 12
30 июля 2022 г. в 14:43
Я уже неделю выписывала проклятые строчки и от этого ненавидела буквы. Ханджи оказалась ещё дотошнее Эрвина, требуя всё новых и новых подробностей о моём мире. Я не была одарена ни художественным, ни писательским талантом, поэтому выходило всё до ужаса коряво. Однако она каждому новому листу радовалась как ребёнок.
Вот и сейчас я корпела над описанием политического мироустройства, корябая на листе карту. Понятия не имею, зачем она нужна Ханджи, но это был уже третий неудачный набросок. От усталости я отбросила перо и уставилась в окно, за которым только недавно перестала вьюжить метель. Все эти дни никто не мог покинуть стен замка без риска превратиться в сугроб. Беспокойство за Эрвина сжирало изнутри, однако даже послать весточку ему было невозможно.
Был у меня и ещё один повод для дурного самочувствия. Кошмары вернулись вновь, но больше некому было разбудить меня, чтобы развеять их. Нехватка витамина D, недосып и осточертевшее однообразное занятие превращали меня в овощ.
Я критически оглядела карту и тяжело выдохнула, решив, что сойдёт и так. Сидеть на месте больше не было сил, так что, подхватив кипу исписанных листов, я двинулась к Ханджи. Обычно она сама заглядывала ко мне, поэтому, когда я появилась на пороге кабинета, удивлённо вскинула брови.
— Тучка, ты уже закончила? — по губам капитана поползла счастливая, маньячная улыбка. Сдаётся мне, ко всей это писанине она относилась как восьмиклассницы к фанфикам, — Показывай скорее, я как раз хотела…
— Ханджи, можно мне хоть какую-то другую работу? — я молитвенно сложила руки перед собой, — сил уже нет писать! Отправь меня на кухню или в конюшню, или в подвал, ну куда-нибудь!
— Я думала, ты не любишь работать, — она жадно схватила листы и начала перебирать их, — поэтому и освободила тебя от всего. На кухне сегодня и так куча помощников, даже не знаю, куда тебя приставить… — Ханджи довольно промычала что-то, всматриваясь в рисунки, — О! Можешь прибраться в кабинетах. Я дам тебе ключи, не волнуйся. Только к Леви не заходи, он там сам порядок наводит…
Это было уже что-то! Я вознесла руки к небу, впервые радуясь уборке. Ханджи выдала мне ключи и выпроводила за дверь, сославшись на то, что лишние люди будут мешать ей читать. Нисколько не расстроившись, я откопала в чулане все нужные мне щётки и вёдра, и направилась дальше по коридору.
Двери в кабинеты сильно отличались от дверей в жилые комнаты. Я остановилась перед первой же и стала подбирать ключ к замку. Благо, за механизмами тут следили хорошо — ничего не заело и даже не скрипнуло.
Внутри помещение оказалось под стать дверям — такое же большое. У Ханджи этого не ощущалось из-за страшной захламлённости. Здесь же все вещи были расставлены аккуратно по стеллажам вдоль стен.
Я задумчиво почесала нос, осматриваясь. Этот порядок был мне странно знаком, но понять почему не получалось. Может, я случайно забрела к Леви? Но, нет, он бы не допустил скопления пыли на столе и книгах. Да и Мик с его обонянием вряд ли бы её не протёр. Так чей же это кабинет?
Я провела влажной тряпкой по столу, оставляя заметный след. Под руки попалась маленькая книжечка в темном переплёте. Покрутив её в руках, я всё же не удержалась и приподняла обложку. Увиденное заставило меня покраснеть и тут же захлопнуть её.
На белой бумаге синими чернилами было выведено всего два слова — Эрвин Смит. Значит, это был его дневник или записная книжка, а я сейчас стояла в кабинете командора! Вот почему порядок показался мне таким знакомым. Всё здесь неуловимо напоминало его спальню в отчем доме.
Значит, здесь он и работал всё время? За этим столом, на этом стуле… Пальцы скользнули по подлокотнику, будто ища в лакированном дереве следы присутствия командора. Фантазия легко дорисовывала образ человека, занятого своим делом.
В груди потянула ноющая боль, и я опустилась на стул, пытаясь представить себя на месте Эрвина. Как будто бы сейчас это могло сделать меня ближе к нему… Как будто бы от этого пройдёт тоска, сжимающая меня своими тисками. Но чуда не случилось — стало только хуже.
Я огляделась по сторонам, как будто в комнате мог находиться кто-то ещё, и вновь раскрыла книжицу, не в силах устоять перед искушением. Всё же это оказался не дневник — сухие строчки дат и событий, мелкие планы на день или больше. Однако от их вида на душе почему-то становилось тепло.
Я улыбнулась, представляя как Эрвин выводил ровным почерком каждую строчку. Мои пальцы сами потянулись к карандашу, чтобы зарисовать пришедшую в голову картинку. Всё же, неделя работы с Ханджи дала отпечаток — набросок командора вышел даже узнаваемым.
Чёрт, а на чём я его нарисовала?! Лист бумаги захрустел под моими пальцами, когда я бросилась к окну, чтобы рассмотреть его. А если это было что-то важное?!
Вчитаться в написанное я, правда, не успела. Что-то мелькнуло в окне, а в следующую секунду в стекло постучалась клювом большая птица. Опешив, я замерла, тупо глядя на неё. Она же поскреблась когтистой лапой, требуя, чтобы её наконец-то впустили.
— Почтовый ястреб! — я шлёпнула себя ладонью по лбу, наконец-то распахивая окно.
Холодный воздух ворвался в кабинет вместе с посланником, недовольно крикнувшем что-то на птичьем. Когда он снова сел на подоконник, я смогла рассмотреть прикреплённый к спине маленький футляр для посланий.
— Не шевелись, пожалуйста, — мои пальцы кольнуло холодом, однако я всё же справилась с крышкой, — потом передам Ханджи, чтобы тебя покормили.
Сухой лист бумаги зашуршал под пальцами, пока его разворачивали. Почерк Эрвина, на который я успела насмотреться, заставил сердце подпрыгнуть к небесам. Однако текст быстро обрушил его вниз.
«Старшему капитану Ханджи Зое. Доставить Ренату Милс в столичное подразделение верховного главнокомандующего Дариуса Закклая не позднее семи дней от получения приказа. Командующий Эрвин Смит.»