Не от мира сего

      Когда я очнулась, произошедшее в часовне показалось ужасным, отвратительным сном. Вот только комната вокруг была слишком просторной и светлой для штаб-квартиры разведкорпуса. А кандалы на руках слишком настоящими, чтобы списать на остаток грёз.       В комнате был кто-то ещё — голоса раздражали. Видимо я проснулась как раз из-за них.       — Потрясающе, — я поморщилась и села на кровати, — ох, чёрт…       Перед глазами тут же возникли двое — Дариус Закклай и Эрвин Смит. Я почувствовала, как волосы встают дыбом от взгляда главнокомандующего.       — Полагаю, что я удачно зашёл вас навестить, мисс Милс, — его голос был сухим и жёстким, — вы помните, что произошло до того, как вы потеряли сознание?       Я мрачно оглядела кандалы. Помнить-то помнила, а хотелось бы забыть. Тем не менее, на вопрос надо было отвечать.       — Да, — пересохшие связки отозвались вороньим карканьем, — поглотила титана-прародителя. Слова отозвались в теле подобно физической боли. Однако я заставила себя уставиться Дариусу в глаза. Дал бы хоть привести себя в порядок, бестия.       — И вместе с ним настоящего короля стен, Ури Райса. Благодаря расследованию, проведённому разведкорпусом, нам удалось узнать скрытую ранее информацию о людях, обращающихся в титанов и мире вне стен. Так же командор Эрвин настаивает на том, что вы обладаете некоторыми… паранормальными способностями, которые помогли раскрытию информации, — он замолчал и медленно провёл рукой по бороде, — скажу откровенно, что не верю в этот бред.       Главнокомандующий помолчал, испытывающе глядя на меня. Однако я не знала, что должна отвечать на это, и просто не отводила глаз, из мрачного удовольствия пораздражать его. А впрочем…       — Вы любите искусство, — по моим губам скользнула злая усмешка, — и очень не любите дворян.       Рука Дариуса замерла на подбородке, однако тут же продолжила свой путь как ни в чём не бывало. Не знаю уж, впечатлили ли его мои слова, но комментировать он их не стал.       — С нынешнего дня вы объявляетесь достоянием Эльдийской империи, как единственный титан в рядах вооружённых сил, — Дариус поправил очки, — надеюсь, вы понимаете, что это так же накладывает на вас повышенное внимание и ответственность со стороны правительства.       Я помрачнела ещё больше. Если отбросить красивые эпитеты, всю речь Дариуса можно было свести к одному предложению: «теперь ты под постоянным присмотром». А не пойти бы ему?..       Стоп.       — Эльдийская империя?       — Командир Смит всё объяснит вам, — Дариус просунул руку под борт мундира и вынул на свет маленькую коробочку красного цвета, — за проявленное мужество, вы представляетесь к награде, за заслуги перед империей. Носите с гордостью, рядовая. К сожалению, официальное награждение вы проспали.       Коробочка опустилась на кровать, и я безо всякого интереса открыла её. Сияющий кругляш с ленточками и гравировками — какая прелесть. Бесполезнее вещи ещё нужно было придумать.       — Спасибо большое, но я сделала это не ради ордена или Эльдии, — коробочка щёлкнула, скрывая от взора содержимое, — я обменяла долгую жизнь на спасение товарищей. И если вы позволите, хотела бы провести оставшееся время так, как мне хочется. И с теми, с кем хочется.       Лицо Дариуса вытянулось буквально на глазах — пожалуй, так ему ещё не грубили. Но мои слова были правдой. Грубой, некрасивой и неудобной, однако спорить с ней главнокомандующий не стал. Наверное, посчитал ниже своего достоинства.       — Не забывайте о своём положении, мисс Милс, — он огладил бороду и поднялся, — но я учту ваши пожелания об окружении. Кандалы с вас снимут, когда мы убедимся в вашей… вменяемости.       Стоило двери за ним закрыться, как с меня слетела вся спесь. С самого пробуждения я инстинктивно избегала смотреть в лицо Эрвина и сейчас, увидев его, поняла почему.       Он был зол. Страшно зол. Одного взгляда хватило, чтобы я тут натянула одеяло до самого носа, но его морозная ярость пробирала меня и там. Всю комнату будто выстудили на сорокоградусном морозе всего за мгновение.       — Мира, — его голос резал как сталь, — ты осознаешь, ЧТО ты сделала?       Я робко выглянула из своего укрытия.       — Большую глупость?       — О чем ты думала?! — он швырнул коробку с наградой об пол, и я забилась под одеяло глубже, — нарушила субординацию, пошла на поводу у врага, подвергла себя и всех остальных опасности! Что было бы, если бы отряд не подоспел вовремя?! А если бы во время превращения в титана что-то пошло не так?!       Он зажал переносицу пальцами и закрыл глаза. Я затравленно смотрела на него, боясь выпускать одеяло. Как будто оно могло спасти меня от гнева командора.       — Но что самое главное, — он замолчал, собираясь с мыслями, — ты поглотила прародителя.       «Предварительно чуть не сдохнув» — читалось на его обычно бесстрастном лице. Эрвин сел на кровать, и я восприняла это как сигнал к действию, робко взяв его за руку. Командор неспеша сжал мои пальцы.       — Мне казалось, что такая авантюра вполне в твоём духе, — произнесла осторожно, боясь новой вспышки гнева. Всё же, кричащим командора я ещё не видела.       — Будь на твоём месте кто-то другой, я бы уже расхваливал его за исключительно храброе решение.       Нужно было попытаться перевести тему.       — Ты только что так заявил, что я особенная?       Тяжело вдохнув, Эрвин устремил взгляд на наши ладони, а за тем мне в глаза.       — А сама-то как думаешь?       Вопрос застал меня в тупик. Я покраснела, пытаясь сообразить, что ответить, но этого и не требовалось. Эрвин притянул меня к себе и сжал до хруста в спине.       — Никогда так больше не делай.       — Не спасай тебя? — я обняла его в ответ.       — Не рискуй собой, — ладонь Эрвина скользнула вдоль моей спины.       Мужчина жадно вдохнул воздух и выдохнул мне его в шею. Только сейчас я в полной мере осознала, как сильно скучала по нему всё это время. И как сильно боялась потерять его в том сражении.       Теперь же его дыхание наконец-то обжигало кожу. Жёсткие ладони скользили вдоль тела. Мои пальцы наконец-то зарывались в золотистые волосы… На глаза навернулись слезы, и я что было сил прижалась к своему командору.       — Я не хотела становиться титаном. Я не хотела, честно. И не хотела уходить с Кенни… Но они схватили мою семью.       — Твою вторую семью?       — И что? Как будто это значит, что я люблю их меньше.       Мы замолчали, думая каждый о своём.       — Ты урезала свою жизнь, — Эрвин тяжело выдохнул, прижимая меня крепче, — Мира, ты осознаёшь это?       — Спасибо, что напомнил, — мне было тошно, — зато ты живой, здоровый и с рукой.       — Рукой? — он непонимающе взглянул на меня, и я отмахнулась. Объяснять не хотелось.       — Так как вы так быстро там оказались?..       Эрвин помолчал, мягко оглаживая мою щёку большим пальцем. Словно не до конца верил, что я действительно сижу перед ним, не собираясь таять в воздухе. Я мягко потёрлась лицом о его грубую ладонь и поцеловала запястье. После всех пережитых событий мне до слёз хотелось нежности и заботы, а не строгих отчитываний. И так знала, что дура.       С губ командора сорвался вздох.       — Тебе повезло, Мик понял, что моя записка была порвана не просто так. Ты вырвала буквы… Не разобрав твой шифр, он отправился ко мне, — Эрвин вдруг усмехнулся, — «Ури и Кенни»… Это был отличный ход. Всё это заняло где-то два часа. Ещё немного времени, чтобы дождаться подставную группу. И, вот, мы в дороге…       Последнее он буквально выдохнул в мои губы, прежде чем накрыть их своими. Я зажмурилась, отвечая на такую нужную ласку. Потому что где-то в подсознании колола трусливая мысль, что теперь, получив силу титана, я стану противна этому мужчине. Я самой себе была противна, чего уж там…       — Как моя семья? — произнесла шёпотом, с трудом отстраняясь.       — Встревожены, забрасывают всех вопросами. Но живы и здоровы. Кажется, я впервые нашла силы улыбнуться. Как хорошо, что они в порядке! Однако страх тут же кольнул сердце.       — А твои люди?..       — Трое погибших, — он помолчал, — Мик долго был в тяжёлом состоянии. Если бы не поддержка гарнизона, тебе бы не удалось даже добраться до титана Ури.       — Ты всё предусмотрел, — я закрыла глаза ощущая свою мучительную глупость, — ты предусмотрел, а я испугалась. Я такая идиотка, Эрвин! Увидела, что ты висишь на одном тросе, увидела, как Ури тянется к тебе и…       Я словно только сейчас осознала всю тяжесть произошедшего. Захотелось ударить себя по пустой голове. Если бы я чуть больше верила в Эрвина, если бы не испугалась, если бы… И ведь ничего уже нельзя изменить! Ничего!       — И возможно, я бы погиб, если бы не твоё решение, — теплые руки накрыли мои, не давая навредить себе, — превращение в титана отвлекло Ури.       — Не погиб бы ты! Ты слишком… Слишком умён для того, чтобы погибнуть в пасти титана так глупо!       — Мира, — его голос обжёг льдом, — я тоже смертен.       Я сжала губы, не желая мириться с этой информацией. Пальцы Эрвина вздёрнули мой подбородок — похоже упрямство начинало раздражать командора.       — Изначально, это должна была быть скоординированная атака трёх групп, однако я не мог ждать пока все соберутся. Разведкорпус привык мобильно передвигаться и своевременно реагировать на изменения в ситуации. Мы пришли вовремя, чтобы спасти тебя, но нас было слишком мало, чтобы никого не потерять. И если бы одной из потерь стал я, это была бы статистическая погрешность. Я осознавал это, когда шёл за тобой.       Моё лицо затопило краской.       — Но почему Дот Пиксис и его люди вообще отправились в часовню? И что за третья группа?       — Несколько отрядов элитных солдат, возглавляемых главнокомандующим Дариусом Закклаем, — теплый палец скользнул по моей щеке, — с ними было сложнее всего. Они пришли позже всех, когда дело было уже кончено.       Я почувствовала, как от удивления мои глаза превращаются в две плошки.       — Но… Как? Как ты их заставил? Что ты сделал, что они пошли за тобой?       Довольная ухмылка командора обдала меня жаром. Чёрт возьми, да он точно дьявол во плоти! Вот только это сейчас совсем не отпугивало.       — Всего лишь подобрал момент, чтобы вытащить на свет сообщённую тобой информацию. Подготовил компрометирующие власть документы, — он откинулся на кровать, утягивая меня за собой, — и, возможно, немного поспособствовал частичному обрушения фасада одной из стен. Дыру уже заделали, однако лицо титана многие не забудут до конца жизни.       — Что?! — я резко села, вытаращившись на Эрвина во все глаза, — сколько ты здесь дней провёл?!       — Не больше недели. Вы приехали довольно быстро.       — Сколько человек с тобой было?! Ты же уезжал один!       — Я был здесь один.       — О-о-ох… — я опустилась ему на грудь, чувствуя в голове только звенящую пустоту, — Эрвин, мне жутко с тобой находиться рядом… Ты страшный человек!       — Страшнее титана?       — Как титан заявляю, что да.       Секунду мы ещё держались, но дальше оба покатились со смеху. Ситуация совсем не располагала, но сдержать хохот просто не получалось. Он в одиночку устроил переворот! Он! Один! Это не укладывалось в голове.       — Эрвин, — от смеха у меня поступили слезы, и я начала утираться его рубашкой, — а что стало с Кенни и его отрядом? И Райсами? Сколько я вообще проспала?       — Три дня.       — Сколько?!       Командир заложил руки за голову.       — Ты проспала три дня, с тех пор как мы вытащили тебя из тела титана. Почти всё это время ты восстанавливала конечности. Мы, к сожалению, были не очень аккуратны.       Я возмущённо шлёпнула его по груди. Естественно, Эрвину это было как слону дробина.       — Отряд Кенни сразу же сложил оружие, после того как ты проглотила Ури. Сейчас они и Райсы взяты под стражу. Дариус Закклай провёл показательный суд над ними, за измену родине.       Смеяться мне что-то резко расхотелось.       — Получается, что ты успешно провел революцию?       Эрвин не ответил. Из расслабленного, он вновь в доли секунды стал собранной стратегической машиной.       — Райсам предоставили выбор: либо отказаться от королевского статуса, либо быть обращенными в титанов. Они выбрали первое, после чего отказались от любого общения с другими людьми. Их изолировали и лишь следят за сохранностью. В любом случае, Эльдия лишилась централизованной власти. Сейчас временное правительство справляется, но в будущем это приведёт к хаосу и распрям. Хистория Райс сейчас слишком мала, для того чтобы её можно было поставить во главу государства. Я ничего и никому не сообщал о ней.       — Неужели нельзя было не отстранять Райсов от престола?       — Ты помнишь, что поглотила их главу?       Я устало выдохнула. В груди снова появилась давящая тяжесть. Правильно ли я поступила, вколов себе спиномозговую жидкость?       — Ну, сказали бы им, что Ури добровольно пошёл на это. Я думаю, они бы поверили.       — Если бы это было так, Кенни Аккерман перешёл бы на нашу сторону, а не сидел сейчас в заключении. Это они бы поняли очень быстро.       Я растерянно подняла взгляд к потолку. Когда-то я обвинила Эрвина в том, что ему дана голова только для красоты. Сейчас же, я готова была приписать эти слова себе. Кажется, что со дня появления в этом мире, я не сделала ни одного верного решения…       — Я натворила глупостей? — моя голова легла на грудь Эрвина. Тот легонько огладил мои волосы, зарываясь в них пальцами.       — Ты спасла меня, Леви, Мика и несколько офицеров. Стала толчком к революции. Принесла нам информацию, несущую надежду на будущее, — он шумно выдохнул через нос, — да, ты натворила глупостей.       — Но ты только что перечислял сколько проблем было от моего поступка, — я недоуменно посмотрела ему в глаза.       То, что я в них увидела, заставило меня поёжиться.       — Любое глобальное решение, — спокойно пояснил Эрвин, — даже успешное, несёт за собой негативные последствия. Нельзя влиять на судьбу мира, не неся потерь или жертв. И если я говорю, что теперь у нас есть проблемы, это не значит, что я виню тебя в них.       Во взгляде командора не было ни строгости, ни решимости. Только усталость, древняя, как сам мир. Усталость от ноши, которую он нёс и усталость от того, что все эти прописные истины мне приходилось объяснять как маленькому ребёнку. От неловкости захотелось спрятаться куда-нибудь под кровать. Правда, подозреваю, что Эрвин нашёл бы меня даже там. Странно, но почему-то создавалось отчётливое впечатление, что вторую жизнь здесь проживает именно командор. От этой мысли стало как-то даже не по себе.       С момента смерти я будто законсервировалась, не менялась — не взрослела. Но рядом с Эрвином всё время приходилось принимать решения, которые заставляли выходить за рамки привычного мира. Решения не всегда правильные, не всегда удачные, но… Заставляющие двигаться. Действовать. Может быть, потому что Эрвин всегда относился ко мне как к равной? Или просто потому, что другого выбора для выживания не было.       Я с тяжёлым вздохом оглядела свои кандалы.       — Слушай, я так есть хочу. Может, можно что-то с ними придумать? Вообще, очень глупо заковывать титана в цепи — я их всё равно порву, если обращусь.       — Я сказал то же самое, но люди полны суеверного страха, — он усмехнулся и встал с кровати, — подожди немного, я принесу тебе завтрак.       Без его тепла, постель сразу показалась неуютной. Я провела рукой по простыне и глубоко вдохнула запах, оставленный Эрвином.       — Слушай, — я приподнялась на локте, когда командор уже держался за ручку двери, — а что, Дариус Закклай тут торчал каждый день, пока я была в отключке?       — Дариус — нет, — он помолчал и чуть улыбнулся, — я — да.       Эрвин скрылся за дверью, а я почувствовала, как от его слов всё тело заливает невероятной силы жаром. Щёки, шея, уши — всё пылало от смущения так, что собственные руки казались ледяными.       Чёрт возьми… Изнасилую! Вот, как только вернётся! Прямо здесь! Чтобы неповадно было быть таким… Таким!       — Ар-р-гх! — глубокомысленно прорычала я, откидываясь на подушку, — ненавижу!       Вот только сердце колотилось как у влюблённой дурочки, а по губам против воли ползла глупая улыбка. Я же была по уши в проблемах, но почему мне было так хорошо? Для полного счастья, не хватало только…       За дверями раздался какой-то шум, загремели разъярённые голоса. Я приподнялась, вслушиваясь в них.       — Что вы себе позволяете?! Как вы можете содержать её в таком месте?!       — Главнокомандующий приказал никого не впускать кроме командора Эрвина, покиньте помещение!       — Вы что, не понимаете какое значение она имеет для всего света?! Для науки?! Вы что, враг человечества?!       — Я… Мем, отпустите меня! Да сделайте с ней уже что-нибудь!       Дверь распахнулась, являя мне возмущённую Ханджи, размахивающую кулаками и Мика, удерживающего её. За ними всеми бестолково маячил неизвестный солдат, испуганно пятившийся от Леви.       От увиденного, челюсть сама по себе поехала вниз.       — Тучка! — Ханджи тут же забыла про свой боевой настрой и бросилась ко мне. Её руки схватили мои ладони, — Как ты?! Как с тобой обращаются? Ты уже превращалась в титана?       Вся эта тараторщина вывалилась на меня безумным потоком, не давая сконцентрироваться на чём-то одном. Как минимум, не укладывалось в голове, что здесь делает Ханджи, оставшаяся за главного в штабе разведкорпуса.       — Окстись, — Леви холодно перехватил её за плечо, отстраняя на адекватное расстояние, — не видишь, что ли, она только очнулась.       Я с благодарностью уставилась в вечно недовольное лицо.       — Ой, да-да, — Ханджи чуть умерила пыл, однако маньячная улыбка всё же проявилась на лице, — Рена, скажи, как это было? Проглотить человека?       — Э-ы, — многозначительно протянула я в ответ, не зная куда деваться от вопросов, — а вы что тут делаете?       Она гордо поправила очки.       — Узнав о случившемся, я сразу же отправилась в Митру! Загнала по пути шесть лошадей, не спала ни ночи, но прибыла меньше, чем за два дня! Ты же не думала, что изучение человека-титана будут происходить без меня?       Ханджи буквально сносила меня своим энтузиазмом, так что хотелось куда-нибудь спрятаться.       — Ни в коем ра… — я осеклась, кинув взгляд на Мика, — что с тобой случилось?!       Самый высокий из капитанов сгорбившись сидел на стуле. Всё лицо его ниже бровей было перемотано бинтами. Сразу вспомнились слова Эрвина о том, что Мик долго находился в тяжёлом состоянии.       — Немного зацепил лезвие вражеского УПМ, — он нахмурился, отводя взгляд и вдруг склонил голову, упираясь руками в колени, — Рената, мне очень жаль. Я не должен был покидать свой пост. Как капитан, я нарушил субординацию и подверг твою жизнь риску.       Я тут же всплеснула руками, не зная куда деваться от подобного раскаяния. Кандалы загремели, привлекая всеобщее внимание. Ханджи нахмурилась и подёргала за цепь, крепящуюся к чему-то на полу.       — Мик, не нужно… — чувство вины впилось пиявкой, — если бы не ты, меня бы вовсе не вытащили, тебе извиняться не за что!       Да и к тому же это я его отправила погулять на свежем воздухе. Мик, однако же, покачал головой, продолжая винить в случившемся себя. Чёрт возьми, как же сложно общаться с хорошими людьми!       Я в отчаянии глянула на Леви. Кажется, во всей этой троице только он сейчас мог выступить как голос разума. Впрочем, разруливать ситуацию тот не спешил.       — Как ты себя чувствуешь? — вопрос был задан без какой-либо интонации. Однако сам факт его наличия и то, что Леви пошёл с друзьями, чтобы проведать меня, говорил о многом. По крайней мере о том, что капитан всё же сменил неприязнь на милость, как когда-то в случае с Эреном.       Точнее, как когда-нибудь в случае с Эреном…       Я зажала виски ладонями, понимая, что ещё немного и моя бедная голова лопнет. Если уж не выходило усмирить бедлам, нужно было брать на себя его возглавление.       — Как пьяница за решёткой, — произнесла, преувеличивая страдание в голосе, — вроде и натворила что-то, а что — дальше бутылки не помню.       Троица хохотнула — на усмешку проняло даже Леви. Странное напряжение, окутывающее всех, спало, принося за собой уют и покой. Рука Ханджи опустилась на мою макушку, по-доброму трепя волосы.       — Нет, а вообще странно! — она вновь подёргала цепь и опустилась на пол, — прибили железными сваями, а замочных скважин нет! А по нужде как отводить? Вырубать блоки из пола?       Я фыркнула и дёрнула оковы на себя.       Каждый здесь был жив. Каждый в порядке. И от этого на душе было тепло. Не знаю, чтобы я делала, если бы кто-то из тех, к кому я успела привязаться, погиб… После Долли, мне отчаянно, до боли и крика не хотелось никого терять.       И, наверное, им тоже.       — Вы не можете здесь находиться, — проскулил от двери охранник, — это нарушение прямого приказа главнокомандующего! И вообще, вам, что, совсем не страшно?       Четыре пары глаз разом уставились на него, заставив солдата вздрогнуть. Уж не знаю, что отразилось на лицах капитанов, а на моём было только удивление. Страшно? Я — страшная?       — Она же монстр! — словно оправдываясь продолжал охранник, однако его голос вдруг начал набираться уверенности, — человек обращающийся в титана! Если ей взбредёт в голову, она может сожрать любого из нас прямо сейчас!       — Слушай, ты… — Мик резко встал со стула и с угрожающим видом шагнул к солдату.       Нужно было что-то придумать, чтобы не допустить линчевания.       — Я и правда могу это сделать, — мой голос заставил всех обернуться, — и сделаю, если захочу. Только, мне больше по душе человеческая еда. Но я могу и передумать.       Мои челюсти лязгнули, друг о друга изображая укус, от чего охранник вздрогнул и побледнел.       — Обо всём, что здесь творится будет доложено главнокомандующему!       — Ну, и катись колбаской, ябеда, — Ханджи помахала ему ручкой, — право слово, эти полицейские такие странные!       — Это мы для них странные, — Леви фыркнул и отвернулся к окну, — если не боимся человека, способного стать титаном. Да и самих титанов в принципе.       — Ты что, его оправдываешь, Леви? — очки Ханджи странно блеснули, — не похоже на тебя.       — Я же не сказал, что поддерживаю трусов. Просто придётся привыкнуть к таким ублюдкам, — он коротко взглянул на меня, — ты же это понимаешь, Рената?       Я опустила взгляд на свои ладони и пожала плечами. Мне доводилось жить незамечаемой никем. Доводилось жить, ловя восхищённые взгляды. И вот, видимо, пришёл черёд стать мишенью для чужого страха. Противно, но что поделаешь — за глупость приходится платить.       — Главное… — протянула я медленно, будто пробуя слова на вкус, — что вы меня не боитесь. И что я всё ещё сама принимаю решения. Этого я никому не позволю у меня отнять.       Троица переглянулась между собой, но это было уже не важно. Ведь теперь, когда жизнь резко сократилась, мне оставалось лишь потратить её с большим умом. Без страхов, сожалений и навязанных правил. Так, как я хотела.       А сейчас я хотела есть.       Дверь в комнату снова открылась, и я предвкушающе заёрзала на месте, ожидая свой завтрак. Однако, те люди, что вошли в комнату, заставили все надежды на спокойный день разбиться в дребезги.       Эрвин вернулся в сопровождении Найла Дока и нескольких полицейских. Напряжение тут же повисло в комнате предгрозовой атмосферой.       — Командор? — Ханджи удивлённо вскинула брови и встала, как будто желая преградить вошедшим путь, — что происходит?       — Не буду взыскивать за то, что не имея допуска, вы проникли к охраняемому объекту, — Найл цыкнул и его люди тут же рассредоточились по комнате, беря нас в кольцо, — однако, вам стоит покинуть помещение. Рената Милс отправляется с нами для проведения переговоров.       — Каких ещё переговоров? — холод пробежал по спине ушатом ледяной воды.       — Это не будет обсуждаться при посто…       — Райсы выдвинули условия, что согласны на общение, если переговоры будет вести человек, поглотивший прародителя, — Эрвин смотрел лишь на меня и от его голоса воздух звенел льдом, — и я настаиваю на том, чтобы им отказали.       — Боюсь, командор разведкорпуса не в праве влиять на ситуацию, — в голосе Найла Дока отзывалось сухое недовольство, — даже если Рената Милс принадлежит твоему подразделению, это приказ главнокомандующего Дариуса Закклая.       Взгляды командиров схлестнулись словно клинки на поле боя — казалось ещё немного и полетят искры.       — Моя подчинённая ещё недостаточно оправилась для подобных операций. К тому же нам не известно, что могут сделать Райсы во время встречи.       — Это приказ.       Вот и всё. Приказ есть приказ и против решения главнокомандующего даже Эрвин был бессилен. Кажется, придётся смириться с тем, что сегодня я так и не поем.       Кандалы, вопреки предположениям Ханджи, не стали вырывать из пола. Я с мрачной тревогой наблюдала за тем, как их раскалывают прямо на моих запястьях, грозя зацепить кожу. Военная полиция боялась меня и это выражалось в их взглядах — жёстких, злобных и неприязненных.       — Может, хоть переодеться мне дадите? — я поднялась и демонстративно провела рукой по сорочке, которую кто-то на меня надел.       — Нет времени. У нас для тебя другие аксессуары.       Новые кандалы, теперь уже переносные, защёлкнулись на руках раньше, чем я успела возмутиться. Злость раскалённым шаром раздулась в груди, но сказать Найлу Доку пару ласковых мне не дали.       — Она способна себя контролировать и без наручников, — Эрвину явно не нравилось то, как со мной обращаются, — снимите немедленно.       — Это тоже приказ главнокомандующего, — командир военной полиции раздражённо повёл плечами, — что-то ты слишком предвзят к своей подчинённой. Где твоя верность командованию, Эрвин? Уводи своих людей, дальше мы займёмся ей сами. И охраной в том числе.       — Будете и дальше прикрывать свою трусость за приказами? — Леви вклинился между мной и одним из полицейских, что уже собирался тащить за локоть к выходу, — она член разведкорпуса, а не какое-нибудь животное.       — Она в первую очередь опасный объект! — такое открытое неповиновение стало выводить Найла Дока из себя, — прекратите мешать выполнению приказа.       — А то что?       Перепалка грозилась перерасти в скандал. Я с отвращением взглянула на кандалы, понимая, что придётся идти на уступки.       — Всё в порядке. Я могу потерпеть временные неудобства, — лишь бы они не стали постоянными, — но я отказываюсь куда-то идти, если со мной не будет хотя бы одного представителя разведкорпуса. Для вашей же безопасности — опыта общения с титанами у них явно больше.       Увы, но ухмылку после этих слов сдержать было очень трудно, ведь лица солдат, считающих себя элитными бойцами, вытянулись в немой злобе. Только это тоже была правда — некрасивая, неприкрытая регалиями и статусом. И Найл Док это понимал.       — Хорошо, — он коротко глянул на Эрвина, — командор может присоединиться. Остальные сейчас же покинут дворец.       Я коротко выдохнула, чувствуя малость спавшее напряжение. Решением были недовольны все, но по крайней мере, удалось избежать конфликта.       Дать мне обувь тоже никто не подумал — голые ноги шлёпали по каменному полу, обжигаясь его холодом. Тут-то не было горячей воды в стенах! Заметив, как я ёжусь, Эрвин накрыл меня своим мундиром, не обращая внимания на косые взгляды солдат. Я тут же укуталась в него, глубоко вдыхая родной запах. И плевать на колючие усмешки полицейских — если уж Эрвин не стеснялся показать, что заботится обо мне, я тоже не собиралась смущаться. Тем более, что в коридорах дворца было действительно холодно.       — Твоя задача, — голос Найла вырвал меня из мимолётной радости, — узнать у Райсов как пробудить дрожь земли и управлять ей. И может ли это сделать человек, не имеющий королевской крови.       Я прикусила губу, чтобы не выдать своей усмешки. Значит, Эрвин поведал им так мало? Не знаю, было ли сделано это для моей защиты или же просто согласно его планам, однако невежество правительства меня смешило.       Эта мысль навела меня на другую. Если исходить из рассказанного Эрвином, то получалось, что военная полиция никакого участия в перевороте не приняла. Более того, их авторитет мог упасть из-за связи с храмовниками Культа Стен. Что ж, если Найл пытался держать меня в ежовых рукавицах ради поддержания статуса полиции, мне оставалось ему только посочувствовать и мрачно хихикать про себя.       — В противном случае, мы будем вынуждены избавиться от них по высшей мере наказания. Обратив в титанов и сбросив со стены Мария, — а вот теперь смеяться мне перехотелось.       Я запнулась и замерла, неверяще глядя в спину командира полиции. Обратить в титанов и сбросить со стены?! От такого совпадения с политикой Марли холод пронзал жилы.       — Что случилось? — Найл обернулся, недовольный остановкой.       — Большая часть семьи — это дети, — собственный голос показался мне чужим, — невинные дети. И вы собираетесь сбросить их со стены?       Зачем тогда было давать им выбор, отказаться от прав на престол или стать титанами, если им в любом случае была уготована эта судьба?! От такой несправедливости у меня буквально закипала кровь.       — Не лично, конечно же, — Найл раздражённо выдохнул и развернулся, — но это справедливая плата за годы изоляции и угнетения, которым подвергла свой народ королевская семья.       — Дети не виноваты в грехах родителей!       Теплая рука Эрвина опустилась мне на спину, будто бы успокаивая. Я вздрогнула и гневно уставилась на него, чтобы столкнуться со спокойным взглядом. Сердце рухнуло куда-то вниз. Сейчас рядом со мной стоял командор, а не Эрвин. Командор, который знал, как будет лучше.       — В твоих руках их спасение, если уж так переживаешь. Идём.       Я закусила губу и отвернулась, продолжая путь. Эрвину пришлось убрать руку, однако своим жестом он уже напомнил мне всё, что требовалось. Люди вокруг не знали ничего о силах титанов. А вот мы знали. Нужно было лишь правильно распорядиться информацией, чтобы никто больше не пострадал.       Процессия остановилась у большой, резной двери, которую Найл легко отворил. Внутри оказался залитый светом конференц-зал, или как он там назывался в этом мире. За длинным столом уже собрались неизвестные мне люди, лишь пару мест оставались не занятыми.       Хотя, вру, кое кого я всё же знала. Райсы — отец и дочь — сидели напротив свободных мест. Выглядели они не в пример лучше меня: по крайней мере на них была собственная одежда, да и на лицах не отразились никакие следы лишений. Самые обычные люди, если не считать гнева, пламенным жаром пропитавшим воздух. И вот этих людей, мне нужно будет убедить обратить одного из их семьи в титана, чтобы полноценно управлять прародителем?!       Моё горло сухо дёрнуло, в бесполезной попытке сглотнуть, при виде той ненависти, что читалась в их глазах. Род ощерил зубы, с явным трудом сдерживая ярость.       — Так вот как выглядит дрянь, убившая Ури, — отчётливо произнёс он, стоило мне сесть, — ты украла то, на что не имела права! Хорошо же с тобой обращаются хозяева, ох!       Слово, которым он меня назвал, явно не стоило слышать его дочери. Фриде, на вскидку, было лет двенадцать — совсем ещё девочка, зачем её сюда привели?       — Лорд Райс, как председатель переговоров я требую, чтобы вы держали себя в руках, — удивительно, что собрание вёл не Дариус. Кем был мужчина, сидящий сейчас во главе стола, было для меня загадкой, — Мы собрались здесь не для того, чтобы оскорблять друг друга.       — Вы привели сюда свою тварь, убившую моего брата, и хотите приказать мне молчать? — его гладко выбритые щёки задрожали от сдерживаемых чувств, — все вы здесь не стоите и части той силы, на которую посягнули! Она священна, божественна! Вы отняли бога у этого мира!       За столом сразу же поднялся ропот. Председатель с грохотом уронил какие-то бумаги на стол, привлекая всеобщее внимание.       — Лорд Райс, я повторяю!..       — Простите моего отца, — голос Фриды прозвучал резко и чисто, словно высокая нота, — для нас это действительно большая утрата.       Все взоры, в том числе и мой, тут же обратились к девочке, но она словно этого не заметила. Я внутренне поразилась её выдержке — не смотря на юный возраст, Фрида куда лучше владела собой, чем отец. На точёном личике не отражалось ни единой эмоции, кроме крайней решимости. Если бы не презрение в светлых глазах, в ненависть девушки было бы очень сложно поверить.       Думаю, из неё вышла бы потрясающая королева.       — Тем не менее, это ваша сторона настояли на том, чтобы меня привели, — я сложила руки на столе, невольно демонстрируя кандалы, — так, может, уже начнём?       — Не смей открывать рот в нашем присутствии! — слюна Рода долетела до моей щеки. Вот уж кому стоило держать рот на замке, — жалкая шавка, которую держат на цепи! Единственное, ради чего я пришёл сюда, это требование о твоей смерти! И тогда род Райсов простит твой грех и забудет о твоём существовании!       Ну, спасибо. В аниме он казался немного более вменяемым. Впрочем, и тогда нёс всякий бред о боге на земле. Видимо, боль от утраты брата была слишком сильна — мало ли как бы он повёл себя с Гришей Йегером сразу после гибели семьи.       Тёплые пальцы Эрвина едва ощутимо легли на моё плечо. Сесть командору не позволили, и теперь он стоял за моей спиной незримой опорой. Я выдохнула и откинулась назад так сильно как могла, лишь бы больше ощутить его близость. Поглаживания стали весомее, Эрвин будто подбадривал меня ответить.       Самое противное было в том, что я могла никого не уговаривать на сотрудничество. Стоило только разыграть гадалку и тогда бы Райсов обратили в титанов насильно. Но судя по тому, что я видела, после переворота Эльдия и так балансировала по самой грани морали, грозя скатиться в военную диктатуру вроде Марли. Нужен был всего лишь один не верный толчок для того, чтобы напуганные новой информацией люди схватились за слишком мощное для них оружие, забыв про человечность.       — Зато не забудет Парадиз, — слова камнями полетели с губ, — и Эльдия, которая не выстоит против внешнего мира. И тогда уже не будет на земле никакого бога. Думаете, этого для своих потомков хотела Эмир?       Снова поднялся ропот — люди с пятого на десятое понимали мои слова и их это пугало. Райс покраснел от гнева и выпучил и без того огромные глаза.       — Да, что ты знаешь о Эмир?! Что ты можешь знать о истинной Эльдии?! Что…       — Отец, — Фрида коротко взглянула на него, осаживая, — позвольте мне.       В зале переговоров повисла напряжённая тишина. Я тяжело выдохнула, не зная, чего ожидать от этой девочки. Мне было её жаль — слишком она маленькая для всех этих судьбоносных решений. Мне и себя то было жаль, чего уж там.       — Сила прародителя, украденного у семьи Райс такова, что никто не сможет раскрыть его потенциала, не имея в себе королевской крови, — Фриде, в прочем, на мои чувства было глубоко плевать, — вы можете не верить, можете проверять и обращаться сколько угодно. Однако истина не изменится.       — Да, как же так! — кто-то громыхнул кулаком по столу, — этого не может быть!       — Ты лжёшь! Вы столько лет обманывали всех!       — Тишина! — председатель поднялся на ноги, уперев руки в стол, — помните, где вы находитесь. Люди нехотя послушались его, кидая на всех нас гневные взгляды.       — Тем не менее, — Фрида сделала вид, будто ничего не произошло, — есть способ обойти этот закон. И я расскажу вам о нём при нескольких условиях.       — Фрида! — Род как ошпаренный подскочил с места, таращась на дочь, — я приказываю тебе замолчать! Ты что, хочешь помочь этим ублюдкам, убившим твоего дядю?! Они осквернили веру! Бога! Они отняли бога у мира!       — И наша задача, дорогой отец, вернуть бога в мир, — впервые в голосе девушки послышалась дрожь. Не знаю, что она сдерживала в себе — боль, слёзы или гнев, однако даже её броня дала трещину, — Если для этого нужно чем-то пожертвовать, я готова. А чем готовы пожертвовать вы ради своих убеждений?!       Род неверяще покачал головой, будто смысл слов дочери до него не доходил. В глазах его — выпученных и пустых вдруг вспыхнула страшная злоба. Такая, что мне стало страшно за Фриду. Однако он тут же сел на место и закрыл лицо руками, словно не желая видеть происходящего.       — Так, каковы же ваши условия? — наконец-то подал голос председатель.       — Неприкосновенность семьи Райс, — Фрида с явным трудом взяла себя в руки и прикрыла глаза, — нам вернут дворянский титул и земли. И второе, — она вдруг уставилась на меня с обжигающей ненавистью во взгляде, — когда срок жизни Ренаты Милс подойдёт к концу, я поглощу её и заберу прародителя.       Что-то внутри меня словно рухнуло от этих слов. Больше не хотелось ни злиться, ни ёрничать — лишь смотреть в эти глаза, полные желания убить. Стоило отдать Фриде должное, она нашла как совместить приятное с полезным — жажду мщения с выгодой.       Я могла бы разрушить её план щелчком пальца. И будь ситуация иной, незамедлительно так бы и поступила. Но моя жизнь уже была обрезана и смысла бороться за то, как именно настанет смерть, я не видела. Какая разница, сожрёт ли меня титан королевской крови или иссушит немощь? Фрида не претендовала на жалкие, оставшиеся 13 лет, а это всё, что было важно.       — Этого не будет! Вернуть вам прародителя после всего?!       — Может, ещё и корону?!       — Но это разумно — за тринадцать лет мы сможем многое сделать.       — Нужно обсудить с Дариусом Закклаем…       Гомон военных нарастал, принося только головную боль. И только один голос, тихий и родной я расслышала отчётливо.       — Откажись.       Боль царапнула по рёбрам изнутри. Лицо председателя обернулось ко мне.       — Рената Милс, что вы сами думаете по этому поводу?       — Я согласна, — произнесла, чувствуя, как вздрогнули пальцы касающиеся спины.       Боже, как же хотелось есть.