***
События развивались быстро. Маршал Аровва по приказу Коталло взял отряд для сопровождения делегации от карха. Путь до центра земель тенакт немного усложнился, Высшие машины появлялись с регулярной частотой, становясь более стайными. Предводитель Дракка ужасно много ругался и плевался, голограммой расхаживая перед Коталло и Деккой, заламывая руки, потому что ему пришлось отдать маршалу людей, которые были нужны для его новой сногсшибательной идеи. Дракка искал скрытые водоёмы, из которых пустынники могли добывать воду, используя новые знания о насосных системах. Иногда маршалу Коталло казалось, что давать ему визор было ошибкой — треск и замечания умного, но ужасно языкастого предводителя клана Пустыни попадали в его уши, окружая нескончаемым потоком тяжёлых вздохов. Конечно, Дракка больше говорил, чем возмущался на самом деле. Но будь он проклят Десятью, если Коталло не нравилось это общение и ворчание молодого Предводителя. Общий чат и аудиосвязь между теми тенакт, у которых имелся визор, были любопытны и не были похожи на те, которые были у «банды» Геи, как шутливо говорила Альва. Отчасти Коталло наслаждался этим, потому что это было что-то, что было только между его соплеменниками. Пусть только и у ограниченного количества людей. Хекарро принял посла, позволяя делегации карха чувствовать себя в относительной безопасности. Для острастки он выставил в личный караул несколько самых грозных солдат, которые с удовольствием строили из себя как можно более страшных личностей. Жаль, что это действовало только на жреца. Посол с шрамом на щеке и бронзовой кожей лишь внимательно осмотрел личную стражу, одобрительно покачав головой. Остальные солдаты почтительно стояли чуть поодаль, у основании лестницы, явно уважающие своего командира. Как выяснилось, этот посол уже давно был в Свете Пустоши, но из-за опасности быть убитым мятежниками — не контактировал с племенами. Он был мягок и тактичен, но в то же время его солдатская выдержка выдавала в нём крепкое ядро и непоколебимую уверенность, бесстрашие. С ним был жрец Солнца, который стоял чуть позади посла, строго, с лёгким возмущением во взгляде, когда он видел женщину-солдата, осматривая окружающих их делегацию тенакт. Иногда он напряжённо сглатывал, когда стоящая рядом с ним стражница, могучая и сильная воительница из клана Долин, поигрывала мускулами. Жаль, что в этот раз здесь не было Фашава, который мог бы помочь смягчить острые углы между тенакт и делегацией. Коталло знал своего шефа достаточно долго, чтобы видеть, как его привычный жест нетерпения — кулак на колене — появлялся достаточно часто. Он выглядел величественно и грозно, слушая посла внимательно. — Король-Солнце Авад взывает к Шефу Хекарро: «Во имя мира меж двумя племенами, Я, Король-Солнце Авад четырнадцатый, прозванный Освободителем, прошу принять и выслушать моего посла, Балана Солторриса, возведённого моей волей в ранг дворянина карха, принявшего сан посланника. Его слова — мои слова на земле Запретного запада и гарант безопасности на земле Солнечного дома…» Дождавшись окончания, Шеф внимательно посмотрел на делегацию. — Король Авад хочет мира между нашими племенами. Он не отступает от своих желаний. А его дары весьма щедрые… Хекарро посмотрел на три сундука и несколько свертков с оружием. Первоклассные дальнобойные луки, охотничьи луки и мечи с искривлённым лезвием были укрыты золотисто-красным шелком. — Король-Солнце знает о том, что такое кровопролитие, Вождь. Мы вместе прошли трудный путь, свергая Безумного Короля-Солнце, и я не привык лгать: этот человек намерен добиться своего, зная не понаслышке о ваших мудрости и уме. Он всеми силами старается поддержать мир между всеми племенами. Карха, банук, озерам, нора, утару или тенакт — для Короля важнее всего мирное существование и обмен знаниями, устойчивая торговля в это неспокойное время, — Балан подбирал осторожные слова. — И он ждёт с раскрытым сердцем посланников Тенакт у себя во дворце для заключения мира на выгодных для двух сторон условиях. — Тенакт должны увидеть свет в этих словах. Лучезарная линия ждёт мира и простирает благословенные Солнцем ладони, — буркнул Жрец Солнца. — Последнее Посольство закончилось смертью всех участвующих, и лишь миролюбивость и сочувствие Короля продолжает двигать нас в мирном направлении. Солнце благоволит вам. — Осторожнее, Жрец, — Хекарро пригвоздил его к месту взглядом, от чего тот забормотал невнятный речитатив, стремительно пряча взгляд. — Здесь твои слова граничат с наглостью и хамством. Мы почитаем Десятку, и лучше бы, чтобы ты не упоминал небесное светило в таком ключе. В прошлом Посольстве погибло много тенакт, почти все мои маршалы, и лишь моё крепкое желание мира позволяет тебе стоять здесь. Лучше дай шанс послу Балану вести диалог. — Вождь очень щедр и милостив. Несмотря на все слухи, которые до сих пор существуют среди моего народа, — Балан недовольно посмотрел на своего союзника. — Прошу прощения за слова Благородного Улида, он по-своему беспокоится об успехе нашей миссии. Вождь Хекарро. Я вижу, что вы умный и мудрый правитель. Талана Ястреб Солнца из дома Охотников очень тепло отзывалась о вас. И Эренд, Капитан Авангарда, оказывается также знаком с вами. Я был во дворце, когда они коротко рассказали о путешествии Элой на Запретный Запад. — По волею случая, я действительно знаком со всеми компаньонами Элой, — Хекарро встал, медленно подходя к Балану. — Я проведу совещание со своими маршалами и дам вам ответ к утру.***
Хекарро оставил карха на попечение духовницы и Коталло. Верховный маршал подошёл ближе, сбавляя официальную обстановку, и спокойно произнёс: — Вы можете отдохнуть в Роще Памяти. Вам отведут офицерские комнаты для вашего пребывания. Духовница повела делегацию в сторону комнат, но Балан, спросив разрешения, задержался рядом с Коталло. — Благодарю за заботу, Верховный маршал. Ты… — взгляд Балана быстро опустился к его руке, к татуировке, а затем обратно к лицу маршала. — Ты спутник Элой. Талана хан Падиш упоминала об этом. И о способах тенакт показать свою привязанность. Коталло уже понял, что этот человек был прямолинеен, и ему понравился этот факт. — Действительно. Я второе крыло, спутник жизни для Элой. Улыбка Балана была мягкой, немного ленивой. Одна сторона его лица была шрамированная, и опытный глаз мог заметить, что он старался поворачивать лицо «чистой» стороной к собеседнику. — Талана объяснила мне, что означает этот обычай. Рад слышать, что Спасительница Меридиана обрела свой путь. Но… Где она? — Элой со своей миссией находится к югу от этих земель, на Пылающих Берегах. — Жаль. Надеюсь увидеть её когда-нибудь вновь, — у Балана была красивая улыбка, он с живым интересом рассматривал стены и зелень, видения кланов и широкую голограмму позади трона. — Я счастлив присутствовать здесь и удивлён приёмом, который я получил. После того что было между нашими племенами, я думал, что все тенакт будут проявлять враждебность. Были те, кто откровенно говоря, проявлял к нам открытую неприязнь в нашем пути. Даже сопровождающие из клана Пустынь больше молчали, чем шли на контакт. Что же… Имели право. Но по большей части в их отношении сквозило… Любопытство? Удивительно. Маршал Аровва был хорошим проводником. — Мой Шеф отдал приказ: не вредить тем, кто несет знамена Короля-Солнца. Вы поступили мудро, не ступая на земли утару и тенакт — это опасно, — Коталло не хотел врать. — Но мы все заинтересованы в помощи Элой и в результатах, которые принесёт этот союз. — Я не знаю всех… подробностей, но верю, что это для общего дела. Мне, как косноязычному солдату, непривычно быть в такой роли, и я не ожидал, что меня назначат на эту роль, но… Король-Солнце Авад хороший человек. Он отметил мою службу и посчитал, что раз я знаком с Элой и Эрендом, то, возможно, мне будет проще наладить контакт с вами. — Ты много знаешь об Элой? — Нет, к сожалению. Она интересная Нора. Совсем нетипичная для этого племени. Не в ярости или в боевом искусстве, а скорее в инакомыслии, которое является её увлекательной особенностью, — Балан задумался, скрещивая руки на бочкообразной груди. — Я встретил её тогда, когда она едва переступила порог земель Нора. — И какой она была? Эренд был первым чужаком, которого его спутница увидела. Но Балан оказался немного иным. Он мог сказать это со стороны не молодого парня, который хорохорился при молодой, хорошенькой девице (о чём Эренд вспоминал с улыбкой), а со стороны опытного мужчины, который больше интересуется работой, чем другими увлечениями. — Наглая, — одно короткое слово заставило двоих мужчин усмехнуться. — Бесстрашная. Не останавливается ни перед чем. Она помогла гарнизону отбиться от атаки захватчика и заражённых им машин. Поверь, когда я увидел, что это малолетняя девчонка, да ещё и Нора, то был удивлен. Так далеко от родных земель. — Я могу себе представить, — духовница подала ему сигнал, стоя у боковых колонн. — Мне пора к своему Шефу. Хорошего отдыха, посол Балан. — Рад знакомству, Верховный Маршал.***
— Коталло, — Хекарро напряжённо размышлял, на его лице появились глубокие морщины, краска глубже проникала в эти места на его коже, делая Шефа чуть старше. Перед ним стоял Коталло, внимательно читающий позолоченный свиток. Третий раз. — Элой нужна помощь и нам нужен прочный мир с карха. Конечно, то, что они прочитали в свитке, они услышали и от Балана. Но для лучшего понимания и обсуждения они перечитывали это письмо, как и каждый маршал, который приходил к Хекарро. Формулировка письма была точной: 14-й Лучезарный Король-Солнце Авад, он же Освободитель, просит оказать доверие его послу и народу Карха, выразив искреннее желание заключить мир. И Король-Солнца ждал их в своей столице, выражая надежду на скорую встречу. В этом письме было даже больше надежды, чем в прошлый раз. Коталло тяжело выдохнул прежде, чем нахмуриться и опустить густо пахнущий пряностями свиток. — Новое Посольство. — Новое Посольство, — медленно повторил Шеф, активируя визор и исследуя копию текста письма, отразившуюся перед его глазами. А затем вздохнул. — Король Авад имеет красивую речь, если я могу судить по тексту письма. Фашав учил меня высокому языку карха, но я всё ещё плох в этом. — Намного лучше, чем раньше, Шеф, — вежливо уточнил Коталло. — Текст письма действительно… — он пытался подобрать слово, пока отдавал свиток Декке. Духовница свернула блестящую бумагу, положив её в тубус с изображениями лучей солнца, — витиеватый. То есть причудливый, мудрёный. — Вот как. В любом случае Авад взывает и жаждет встречи, ожидая делегацию вместе с послом, чтобы встретить нас на… — Хекарро задумался, с улыбкой смакуя название. — На площади Спасителя Меридиана. — Как пóшло, но в то же время, я думаю, что это почётно. Элой ненавидит такого рода вещи, — Декка покачала головой, не осуждая, но всё-таки не совсем понимая. — Не представляю, что она чувствует, когда видит такое обращение к себе. — Я думаю, что она научилась справляться с этим. Как бы её это не раздражало, она училась принимать это. Она не раз с ворчанием закатывала глаза, когда Эренд или Талана упоминали о статуе, стремясь подразнить подругу. — Она действительно славная воительница. И заслуживает почестей. Хотя вместо статуи лучше бы это были чернила на её коже, — в голосе Хекарро было много тепла, и внутри Коталло всё довольно ворочалось, когда он слышал ноту нежности из уст этого старого воина. Элой завладела его сердцем так же, как и многих других. — Хотя не часто увидишь солдата с такими талантами, но при этом обладающего скромностью. Коталло согласно загудел. Шеф со вздохом зарылся ладонью с длинными и большими пальцами в свои густые и чёрные, как смоль, волосы, мягко массируя виски. Коталло же отстранённо высказал терзавшую его мысль: — Элой отправилась на Пылающие Берега буквально несколько дней назад, а мы уже решаем вопрос о Посольстве, — Коталло мрачно уставился в стену. — Кто поедет туда, мой Шеф? — Ты. Коталло тяжело сглотнул и посмотрел на своего Вождя. Секунды молчания между ними превратились в долгую минуту. Мысль, что он может отправиться туда, в Меридиан, не посещала Коталло. — Ты явно удивлён, — мягко заметила Декка. — Я… Действительно не думал о том, что я могу это сделать. После резни в Посольстве и после смерти Фашава… И моя рука… — Именно поэтому это должен сделать ты. Ты мой голос среди остальных. Ты уже имеешь опыт и бóльшие знания, чем у кого бы то ни было из тенакт. И то, что произошло в Посольстве — это твоя сила в том числе. Ты не дашь случиться этому вновь и будешь осторожен. А что касается твоей руки? Ты доказал многим, что это не является недостатком. Для того чтобы встретиться с Королем-Солнцем требуются язык и ум, а не сила. Сейчас ты — идеальный кандидат. — Вождь, прошу прощения. Я не обладаю дипломатическим тактом и не так много знаю, как вам кажется. — Я уверен, что у тебя есть все возможности, чтобы укрепить те навыки, которые у тебя уже есть, — терпеливо произнёс высокий мужчина. — Если я пойду туда, — Коталло рассуждал вслух, непрерывно всматриваясь в лицо вождя. Мягкий свет визора, синеватый, подсвечивал его лицо, — то я не увижу Элой ещё долгие месяцы… У Хекарро изменилось лицо, став жёстким и требовательным. — Верховный маршал. Ты отказываешься от этого? — Я… Шеф, нет… — Ты удивляешь меня, Коталло, — жёстче, чем ожидал Верховный Маршал, проговорил Хекарро. Властная и стальная нотка резанула воздух, подобно острому ножу. — Твой долг перед тенакт и перед миссией — превыше всего. Помни, что ты — тенакт и Верховный маршал. И сейчас, когда Элой занята в своей миссии, мы должны сделать всё, чтобы она ощутила поддержку. Ты обязан представлять меня и мою волю там, куда я не могу отправиться. Это твой долг. — Прошу простить меня, во имя Десяти. Я не думал оспаривать свои обязанности, Шеф, — Коталло подобрался, выпрямляя спину и почтительно наклоняясь перед Шефом. Сейчас перед ним был человек без привязанностей, чистый политик и стратег. — Никогда. Хекарро пристально смотрел на него, прежде чем отвести взгляд. — Нет. Ты не такой. И никогда таким не был, — высокий мужчина положил руку на правое плечо маршала. — Я знаю, что вы с Чемпионкой совсем недавно связали себя Огненными узами. И я знаю, что разлука может быть неприятной. Я и Атекка прошли через это. Даже если сейчас мы с ней не рядом — мы знаем, что есть вещи, которые нужно укрепить, выполнить прежде всего. Когда-нибудь вы вновь будете вместе. Перехватив могучее запястье мужчины своей рукой, Коталло твердо произнёс: — Я знаю, Шеф. Я прежде всего ваш Верховный маршал. Я буду следовать долгу до конца. — Вольно, Верховный маршал. А теперь выполни свои обязанности. Возьми с собой двух маршалов. И по два человека из каждого клана. Выбери достойных, сообразительных и тех, кто больше расположен к изменениям. Кандидаты могут пройти несколько испытаний, это подстегнёт их и покажет, что у нас нет фаворитизма. Возможно, что будет хорошей идеей взять с собой ту женщину… Ритакку? Та, которая находится под предводительством Предводителя Атекки. Она прославленный воин, достаточно много общалась с Несокрушимым Фашавом и, как бывшая карха, может помочь тебе в тех моментах, когда нужно более глубокое понимание культуры. — Слушаюсь, Шеф. Хекарро повернулся к нему боком, осторожно ступая по полам своей комнаты. Он посмотрел на духовницу, которая демонстративно смотрела в пустоту, скрестив руки на животе. Затем Хекарро откинул за спину, через плечи, свои длинные, гладкие локоны. Отстранённо Коталло отметил отблеск серебра в них. Хекарро медленно произнёс: — Ты знаешь, что ждёт племя Тенакт после моей смерти? Коталло не рискнул переглянуться с Деккой, но духовница молчала, демонстративно отойдя на шаг назад. — Нет, мой Вождь. Хекарро замолчал, внимательно смотря на мужчину перед ним. Коталло задумывался над будущем своего народа, так как маршалы Хекарро приучены мыслить шире и развивать прозорливость и видение. Но, кроме Джавве и Регаллы, пожалуй, мало кто из них действительно думал о том, что будет после смерти Хекарро. А ведь он был не бессмертный. И пусть его гордая Чемпионка пару раз прижимала острие кинжала к его горлу, делая это не без труда и потом признавая, что Коталло было победить проще, чем Хекарро, убить его было возможно, хоть и непросто. И сейчас, слушая жизнь поселения за стенами своей комнаты, Хекарро решил подбросить Коталло пищу для ума. Неизвестно, как обернётся Посольство — всегда были риски, бунт Регаллы мог быть не единственным, и Хекарро желал, чтобы его самый опытный маршал понимал, что может случиться с племенем в будущем. — Мои опыт и знания, которые я получил благодаря Евклиду, подсказывают, что мир, который я сотворил — хрупок. Тенакт по природе своей агрессивны. Вспыльчивы. Мы привыкли так жить долгое время: живя страстно и сгорая быстро. С того момента, как мы прочно освоили эти земли, прошли десятки поколений — многие вещи укрепились в культуре, в наших сердцах. Если не будет человека, который будет держать племя железной рукой — этот союз между тремя племенами никогда не будет вечен. Пройдёт не один десяток лет прежде, чем сменятся несколько поколений, которые будут знать о том, что такое мир без крови и битв. Коталло слушал как можно внимательнее, не совсем понимая, куда клонит старый воин. Несмотря на свой возраст, Хекарро всё ещё был крепок, силён. И слыл самым кровавым солдатом и Предводителем из племени Долин. — Я надеюсь, что после того, как всё закончится, и после того, как Элой завершит свою миссию, всё будет спокойно. Но, знай, что всё может быть не таким, как ты надеешься. Даже если вы поймаете ИИ по имени Гефест, восстановите мир и даже тогда, когда Немезида будет повержена — многое может пойти не так. Подумай, что будет с людьми, когда все машины исчезнут и мир станет безопасным. И что произойдёт, когда у людей пропадёт цель — выжить. До Помешательства машины на наших землях были мирными. Тенакт — нет. Затем фокус сместился, и, несмотря на вечную вражду между племенами, а затем и вражду с Карха, мы умудрялись найти смысл и в боях с машинами, доказывая свою доблесть раз за разом. Коталло замер, повернув голову вбок, вопрошая. — Всё, что я видел в истории Предтеч — это катастрофа. Мир, который проиграл своим прихотям и безумствам. Я положу свою жизнь, чтобы сохранить мир между кланами и сделать так, чтобы это было не напрасно. Но будь готов к тому, что нам всем потребуется очень много времени и сил, чтобы поддержать то, что Элой подарит этому миру. А теперь вольно, Коталло. Готовься к Посольству. И поразмышляй на досуге о том, что я сказал тебе. Коталло почтительно отдал честь, выходя из тронного зала. Хекарро был немногословен, казался грубым и жестоким. Но, как сказали бы Предтеч, у него был аналитический и стратегический ум. Способность видения, предсказывать и просчитывать многочисленные ходы и варианты. И то, что он рассказал Коталло — было результатом размышлений и выводов, которые мог сделать только он. Возможно, что обучение с визором подстегнуло разум и логические импульсы Хекарро ещё сильнее. Коталло вышел за пределы Рощи, вызывая свистом Ра. Светокрыл приземлился перед ним. Быстро проверив переметные сумки и кобуру с протезом, маршал оседлал машину и отправился в путь, чтобы начать подготовку к Посольству. И ему нужно было связаться с Элой. Это было труднее всего, он действительно не знал, как именно она отреагирует на долгую разлуку. Но он надеялся, что для неё это будет не так болезненно. Всё-таки Элой привыкла долгое время быть одной. Возможно, это сыграет ей на руку, чтобы не испытывать дискомфорта.***
Его друзья… До встречи с Фашавом Коталло не рисковал даже думать о том, что может обрасти связями с утару, озерам или с карха. О квен он тогда даже не знал. Но они были здесь, рядом с ним, пусть Альва не присутствовала физически, но неспешные разговоры с ними стали для однорукого мужчины привычной отдушиной. Коталло отпил из уютно-тяжёлой кружки, окованной железом. Скрытый Уголек жил своей мирной жизнью, иногда меняя свои очертания благодаря сияющим огням и притоку новых гостей, но троица шоуменов оставалась постоянной. И на них держалось это место, притягательное и очаровательное. — За наше новое путешествие, — Эренд с глухим стуком соприкоснулся с ним кружками и сделал несколько шумных глотков. Он отставил кружку, вытирая пену с верхней губы. Коталло сделал то же самое, но всё же немного скривил губы: горький вкус озерамского эля в первой кружке колол нёбо и язык горечью, хотя одновременно приятно щекотал рот. — Ты уже звонил Элой? — Да. — О. И какова была её реакция? — Эренд отправил в рот пару хрустящих кусочков ящериц, обжаренных в масле. — Она расстроилась, но всё понимает. Долг превыше всего. Тем более, что у неё была приятная компания. — Ах, да. Сейка! — голограмма Альвы замерцала, когда та взмахнула руками. — Такая суровая морячка. Я не удивлена, что они с Элой так сдружились — у неё действительно есть похожие качества и непохожесть на других. — Как и у тебя с другими квен, Альва, — Зо откусила кусочек от острой закуски, лениво прищуриваясь от удовольствия. — Ох, Зо… — Альва хихикнула. — На самом деле я больше квен, чем вам кажется. Просто с вами я веду себя ну… Как если бы я была самой собой. — И мы ценим тебя за это, храбрая квен, — Коталло приподнял кружку и сделал ещё один глоток. — Пока вы разбрасываетесь комплиментами, я отмечу, что ты правильно сделал, что позвонил ей. И не потому, что вы муж и жена и всё такое, а больше потому, что это должно быть по-человечески. После всего того, через что мы вместе прошли. Мы сделали всё вместе — даже победили Тильду. Да и Зо была в отвращении от мысли, что Элой узнает о её путешествии через точку данных. Коталло согласно замычал. Ему не представлялась ситуация, в которой друзья бы так поступили с человеком, который объединил их, несмотря на различия. — Как она отреагировала на то, что ты уезжаешь вместе с Зо? — А, в норме. Я позвонил ей, видимо, после тебя, и она едко заметила, что наконец-то бочки с хмелем в Угольке будут пустеть медленнее, — Эренд немного обиженно надул губы, но затем засмеялся. — И ещё она сказала, что наконец-то у Авада вновь появится Капитан. В Кузню эту работу… — У тебя есть мысли по этому поводу? — Он хочет отправиться в Жилу, чтобы уговорить Старейшин на невообразимые вещи. Из всего, что я знаю об озерам — проще заставить сдвинуться с места вековое дерево в Шепчущих лесах, чем этих стариков. Как и в Хоре, — Зо устало взмахнула веером из большого зелёного листа, укреплённого палочками. — Эта жара меня убивает. Надеюсь, что вы скоро закончите и мы всё-таки продолжим путь. Я бы хотела ещё увидеть Бету перед отъездом — я соскучилась по ней. Коталло кивнул, соглашаясь, и сделал ещё глоток, демонстративно игнорируя комментарий Отпевницы о продолжении пути. Он тоже скучал по Бете, по её робко-стальному характеру и по той решимости, что она несла. — Я сомневаюсь, что Авад будет настолько добр ко мне, что разрешит оставаться на должности, с учетом моей нынешней деятельности, — Эренд воодушевлённо хмыкнул. — Мне действительно ещё предстоит убедить старых козлов в том, что миру нужна будет помощь. Но вот прислушаются ли они ко мне… Кузня его знает. — Прислушаются, если ты будешь настойчив, как лоза. Даже самые упрямые камни сдаются под натиском трав, — едко заметила Зо. — В случае с озерам, скорее всего, ему придётся напоить их до потери памяти и взять с них… Как это называется? Контракт? — Коталло повернулся к Эренду, даря ему скупую улыбку. — Ты хорошо знаешь наши традиции, тенакт, — Эренд смачно хохотнул, хлопая Коталло в спину. — Мне так жаль, что я не могу поехать в Меридиан с вами… — голограмма Альвы сидела рядом с ними. — Мне приходится работать над тем, как воссоединить племена — я знаю, что некоторые квен не хотят возвращаться домой, желая оставаться в Сан-Франциско и продолжать изучение новых земель… И я ощущаю, что тоже не готова вернуться домой. У нас осталось ещё два корабля, один из них отправится на Пылающие Берега, чтобы забрать потерянную часть команды. И не всё так однозначно… Это будет сложное путешествие. — Ты встретилась с маршалами, Предводителем Атеккой и духовницей Тропы Дождя, чтобы обсудить обмен предметами первой необходимости для вас? — Да. Я так благодарна тебе за помощь в организации мирного соглашения между нашими племенами. Я знаю, что у нас был плохой старт, но всё это так приятно, что ради общего дела племена стараются наладить контакт между друг другом. И мне нравится, что тенакт заинтересовались нашими стилями ведения боя! — Нет проблем, маленькая прыткая квен, — Коталло отсалютовал ей кружкой, прежде чем сделать глоток. — Вы договорились с Сейкой о плане? — Эренд раскинулся на стуле, поглядывая в сторону компании, играющей в стычку. — Конечно! Ей ещё не верится, что я, как Искательница, так лояльно отношусь к тому, что она пользуется визором. Но иначе же нельзя, она весьма умело пользуется им! И… — Альва запнулась. — Меня смущает один момент. Как вы думаете, почему Элой скрыла файл, против кого она сражалась? Даже момент смерти Лондры скрыт. Это немного странно, но Сейка сказала мне, битва была сложной, и я была ошеломлена, когда узнала, что это был… Железный Бес. — Что? — Коталло поставил кружку, не в силах скрыть удивления. — Вау… Это… Это очень сильно… — Эренд поднял брови, почесав затылок. — Ну… Пара минут тишины между ними прерывалась воплями людей вокруг: мастер стычки в очередной раз уделала кого-то из молодых озерам, и их спор разгорался с новой силой, угрожая перерасти в потасовку. Подошедший Абадунд рявкнул на распоясавшихся игроков, угрожая штрафами. Это охладило ситуацию. — У Элой есть причина, почему она не хочет, чтобы мы об этом знали, — сухо заметила Зо, прерывая молчание. — Она хочет держать этот бутон закрытым от нас. Значит, мы будем уважать её желание. — Она одна… Сражалась против Гора… — Коталло сжал руку на колене и повернулся в сторону Альвы, звякнув косами. — Сейка…? — Фактически не одна, Сейка помогала ей, атакуя в воздухе с водокрыла и отвлекая Лондру от Элой, насколько это было возможно. Она сказала, что Элой вела себя как самый храбрый человек на свете, и я ей охотно верю. — Крылья Десяти… Как можно вдвоём победить машину, с которой не могли справиться сотни солдат…? — Но она смогла. Снова, — Зо отложила веер и накрыла руку Коталло своей. — Элой это Элой. И ей нужно время на многие вещи. Она справилась с этим, она была не одна и это было самое главное. Но… Надо осмыслить всё это. — Элой слишком сильный человек. И её поступки и победы всё ещё невероятны, — однорукий мужчина аккуратно потёр переносицу, стараясь не повредить слой краски, и качнул головой. — Нам действительно пора, Альва. Пусть Десятка принесёт тебе удачу. — И вам, ребята. Я уже скучаю по всем вам! Хочу обнять вас ужасно. — Мы увидимся, Альва. И ты будешь держать на руках моего первенца, — Зо наклонила голову. — Пусть земля цветёт под твоими ногами. — Звони нам как можно чаще! Я скучаю по нашей болтовне, — Эренд отсалютовал ей, подмигнув. Альва помахала рукой и отключилась от них. Коталло выдохнул, расправляя плечи и рассеянно поглаживая ручку кружки. — Посольство наверняка уже добралось до перевала к землям Утару. — Можно я поеду на секаче… Пожалуйста? — Эренд закатил глаза к небу, а затем умильно надул губы, смотря на Зо. — Конечно, — сухо заметила утару. — Ты сможешь путешествовать на секаче, когда мы долетим до перевала и пересядем на переопределённые наземные машины. Выберешь хоть секача, хоть загонщика. К кому твоя озерамская душа потянется. Коталло усмехнулся, сочувственно сжав плечо стушевавшегося Эренда. Зо встала, махнув рукой шоуменам и двинулась мимо них. — У тебя зато есть выбор — полететь на Ра или на Вьюне. Я бы рекомендовал полететь со мной, Зо в последнее время слишком раздражена. — Беременность влияет на неё, хотя я в этом вообще не разбираюсь. Беременные женщины — странные создания, моя тётушка Вилина каждую беременность менялась до неузнаваемости. Тем более, что она не употребляла эль в такие моменты, и её характер становился особенно мерзким. — О? — отпевница сладко улыбнулась, наклонив голову. — Хочешь увидеть мой мерзкий характер? Будет свободная минутка — я обязательно покажу, насколько я могу быть раздражённой. — Жестокая женщина — вегетарианка. Это потому что ты не ешь мяса, — едко заметил Эренд. — Или потому что в последнее время общалась с упрямцами в Хоре. — Эренд… — Коталло мягко прервал его. — Осторожно. Ещё несколько опрометчивых слов — и у тебя вновь будут синяки по всей заднице. — Зо не сделает этого. Да, милая подруга? Зо промолчала, поглаживая едва наметившийся живот. Но многообещающе улыбнулась, прежде чем уйти. — Возьму с собой мази от ушибов, — вздохнул Эренд и пошёл следом. — И для большей безопасности я полечу с тобой на Ра. Коталло усмехнулся в ответ.***
Пусть до границы между Запретным Западом и землями карха был не так сложен. Особенно с момента, когда люди Балана приловчились ездить на переопределённых машинах. Разве что Жрец ворчал большую часть пути. Но… Коталло становилось хуже. Это проявлялось в мелочах. Его речь становилась всё лаконичнее, а своим хриплым голосом он, скорее, стал лаять приказы. Его друзья видели в нём эту боль. Потому что прожили с ним достаточно, чтобы научиться замечать признаки боли, которые преследовали его. Боль в его руке явно усилилась, хотя он не показывал этого. И… Наконец-то он вновь был здесь. Место, которое сделало его героем. Место, где он лишился всего. И приобрел больше, чем рассчитывал. Но всё-таки он не ожидал, что это будет настолько мерзко и липко. Волны отвращения перекатывались по нему с силой. Не так, как раньше. Сердце забилось в горле, а шум в голове нарастал. Коталло сделал несколько попыток вздохнуть, набирая безвкусный воздух в лёгкие. Он считал про себя, называл цвета и напоминал, что болеть нечему. Иногда его рука дёргалась к визору, чтобы позвонить Элой. Но время ещё не пришло. Сначала нужно было зайти в крепость. Поприветствовать начальника гарнизона. Расположиться в отведённом месте на ночь. Переждать ночь. А затем отправиться дальше, в Скрежет Горы и затем в земли Солнца. Это про себя повторял Верховный маршал, как мантру. Но, когда они вошли внутрь Света Пустоши, поприветствовав начальника гарнизона и расположившись в прилегающем рядом поселении, Коталло вышел назад, желая побыть в одиночестве. К счастью, никто его не останавливал, хотя солдаты у врат были удивлены тем, что большой однорукий тенакт прошёл мимо них сквозь распахнутые ныне врата. В месте, где случилась бойня, не было ни остатков машин, ни тел. Теперь он мог всё внимательно разглядеть. Это было логично, после такого количества времени. Даже кровь на земле стала воспоминанием — песок и ветер сделали своё дело. Только остатки карханской арки сохранили припорошенные пылью брызги крови. Неожиданно сильная, взрывная боль в его обрубке заставила его шипеть. Он долго не решался позвонить. Прошло много времени, и Коталло чувствовал потерю контроля. Ещё на пути к Свету Пустоши он размышлял об этом так долго, что начал злиться на себя. Он запихнул в себя все чувства и эмоции, чтобы не сдасться, прежде чем зайти внутрь крепости. Это потребовало от него очень много сил. Это место было катастрофой для его разума. И дело не в убийствах и не в войне, не в трупах. А в том, чего он лишился. Руки и собственного я. Бета предупреждала его, вместе с Геей, что это может настигнуть его и подстегнуть память. Он больше не мог выдержать это. Она говорила ему, что он может позвонить. Он не был слабым. И просить помощи у своей любви — нормально.«Почему ты выжил?»
«Позор племени!»
«Не человек, а калека! Каково это жить, когда твои самые близкие люди целовали Пламя в последний раз?»
«Тебе должно быть стыдно!»
Его раздражительность росла, и, несмотря на поддержку друзей, на протяжении всего пути, он ощущал, что загоняет себя в старую ловушку. Теперь он сидел между двумя старыми колоннами, скрестив ноги. Здесь он увидел Фашава в последний раз. Здесь он впервые увидел Элой и Варла. Он помнил её обманчиво-расслабленную позу, когда она говорила с Фашавом так, будто бы они были старыми друзьями. Коталло раздражённо покачал головой, с каким-то особенным безразличием рассматривая сухую землю вокруг. Болезненная, сосущая пустота внутри ошеломляла. Поколебавшись немного, он выпрямил спину и уложил ладонь на колено, внутренней стороной вверх. Коталло закрыл глаза. Кошмары, которые преследовали его, вновь оживали. Это были обрывки, яркие и болезненные картинки, за закрытыми веками, но он всё равно слышал лязг и топот машин, которые вздымали пыль. Видел Фашава, который с отчаянием посмотрел на всех них, делая тяжёлый выбор: сделать всё возможное, чтобы вернуться в Меридиан и помочь двум племенам, или остаться с ними. Этот выбор погубил его. В его сбитых от многочисленных драк ушах звенела тетива и слышался шум падающих стрел, подпаленных искрой огнежара. Воинственный крик чужеземки, которая осыпала движущихся всадников стрелами, быстро ускользнул от него. Дрожащей рукой он открыл меню вызова, замирая на пару мгновений. Она сказала, что ждёт его звонка. Колотящееся сердце поднялось в горло, и у него было столько сомнений. Боль и онемение сплелись в его теле. Это было невыносимо. Тяжело сглотнув, маршал тронул значок в рабочем поле, ожидая ответа. Ответа не было достаточно долго. Он пытался дышать, сквозь сковывающий его липкий страх. Это было так больно, он не был готов к такому. Словно в его голове оживало разом всё то, что было исцелено. — Коталло! Я как раз собиралась позвонить тебе, чтобы сообщить… Её голос был как манок на зверя. Чуть тяжёлый, наполненный нежностью, когда она произнесла его имя. Но он перебил её: — Я здесь. У Света пустоши. Болел не обрубок, хотя он ощущал волну жара, которая поднималась от кончиков пальцев несуществующей левой руки. Он заставлял свой мозг работать, искать, считать, чтобы напомнить, что левой части больше не существует. Что левая ладонь не может ощущать каменистую землю. — Ах. Ты… — Да, — грубость в его голосе была неосознанной. — Мой… Маршал. Как ты себя чувствуешь? — Это болит, Элой, — он был всё ещё с закрытыми глазами, но яркие звуки теперь вспыхивали красным. Он почувствовал, как задрожал, и сгорбился от отчаяния. — Я вижу этот день. — Коталло. Тебя там нет, — простота её тона мягко заполняла его болезненный разум. — Богиня… Послушай… — она вздохнула. — Моя душа. Пожалуйста, слушай меня. Сосредоточься на моём голосе. Тебя там нет. Назови пять вещей, которые ты видишь, — она пользуется этим маленьким секретом, который нашла для них Бета. Но в этот раз было всё не так просто. Для этого ему придётся открыть глаза и почувствовать новый виток ужаса. Потому что он помнит, где упал Джавве. Как именно умер Чекатта. Как кричала Винталла. — Маршал. Это приказ, — она задышала так, словно бежала куда-то. Запах крови, треск костей и лязг металлической челюсти секача, предназначенной для рыхления земли. Послышался знакомый звук включения голограммы. Он открыл глаза и сжал зубы, увидев её голограмму, куда-то стремительно бегущую. Это было странно, видеть одновременно статическую, но мельтешащую картинку. На лице не было ни тени улыбки. — Я вижу… Тебя. — Хорошо. Что ещё? Он сжимает зубы и дышит сквозь них. Холодный пот проступает сквозь краску. — Моя любовь… Пожалуйста, продолжай. Я отдала приказ. Он собирает все силы, что у него есть. — Ты. Земля. Ворота крепости… — ему пришлось повернуться, ища ещё один ориентир. — Ха… Позади меня видны Железные бесы и захватчики… — Хорошо, четыре звука, которые ты слышишь…? Для этого он с удовольствием закрыл глаза. — Я слышу шелест сухих трав… Карканье ворона… Шум…. Отдалённый шум людей. Где-то тявкнула лиса. — Назови мне три вещи… Которые ты можешь ощутить кончиками своих пальцев, мой маршал, — её голос вздрогнул, на мгновение. Но всё ещё был твёрд. Коталло протянул руку, ища что-то, что он может ощутить. Он скользнул по броне, прикрывающей его бёдра, ощущение металла лёгкой прохладой коснулась его кончиков пальцев. — Металл моих тассет… Рыхлость земли… — он открыл глаза, избегая смотреть на пурпурный образ перед ним, затем сорвал ковыль, разминая его в ладони. — Степная трава. — Назови два аромата, которые ты чувствуешь? Он вздохнул как можно глубже, несколько раз. Волны мерзости отступали, принося болезненное облегчение. — Тут пахнет металлом и чем-то… — Коталло принюхался и удивлённо хмыкнул, несмотря на ощущения внутри. — Жареным. Кабан или баран с яркими специями. — Одна вещь, которую ты ощущаешь на вкус. Пальцы левой руки ощущали прохладу металлических пластин так же, как и правая. Теперь, когда весь мир восстанавливался, он ощущал, как пот, сдерживаемый плотным слоем краски, неприятно холодил кожу. — У меня ничего нет рядом, чтобы попробовать на вкус, — паника отступала, дышать становилось легче, хотя мир казался всё ещё не совсем правильным. — Ты можешь… — она замялась, явно смутившись, её голос был едва различимый, и голограмма замедлилась, переходя на шаг. — Оближи краску на своих губах… Скажи мне, насколько это… Вкусно. Сердце стукнуло в его груди, чудесный вздох ожил в его животе. Это было намного лучше, чем боль. Он сделал так, как она просила. — Я ощущаю вкус белой маршальской краски. — Глина, мята и петричор, да? Твой вкус, мой маршал, — ещё тише зашептала она. — Верховный Маршал, — он смело посмотрел на неё, с тоской, боль ушла, но затаилась где-то за грудью, напоминая о себе лёгким онемением. — Ты забыла. — Я бы хотела, чтобы ты был моим маршалом. Только моим, Коталло. И сейчас я хочу, чтобы ты показал мне, насколько ты — мой. — Я всегда буду твоим, Элой. Столько, сколько я тебе буду нужен. — Тогда покажи мне это. Он не понял её, но резко встал, как только её голограмма исчезла. — Элой? — Обернись. Он поднял голову, резко выдохнув. Но медленно, словно во сне, обернулся. Она была в тунике и леггинсах, с распущенными волосами, с единственной косой, увитой белыми нитями и унизанной бусам. Цепочка с биркой выскользнула из ворота её одежды. Ни краски, ни брони. Только она. В воздухе реяла новая, невиданная ранее машина, легко скрипя в вышине. — Ты здесь… — они одновременно двинулись друг к другу, сердце Коталло билось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. — Пожалуйста, это же не сон Десяти…? Он прижал её к себе, чувствуя, как она ворчливо обнимает его в ответ, цепляясь за его плечи. — Уверяю тебя, Десятка не посылает таких снов. — Ты ошибаешься, — забормотал он в её волосы. Лёгкий аромат цветов, пота и земли наполнил его полностью, когда он пытался вдохнуть ещё глубже. — Я редко ошибаюсь… Обними меня. Пожалуйста… Крепче. Он обнял её и задохнулся, как только она толкнула его к шершавой стене старой арки. Ещё несколько шагов назад и воздух покинул его лёгкие от того, как сильно он стукнулся с поверхностью. Поверх боли, что несколько мгновений назад сжигала его дотла, он чувствовал облегчение и недоверие. Она была здесь — живая, тёплая и мягкая.***
Уже намного позже, в отведённой ему палатке, Элой собственнически крала у Коталло поцелуи. Никто не останавливал их, пока они шли сквозь солдат и рабочих. Даже их друзья у костра скрыли улыбки, делая вид, что они лишь тени. В поцелуе была нежность и голод одновременно: она тихо-тихо застонала, когда его рука зарылась в нежных волосках на её затылке, превращая поцелуй в нечто большее. Проклятая левая рука ощутила мягкость её туники, тепло тела, и в голове маршала стучала кровь. Он затолкнул это чувство внутрь как можно глубже, ведь она была здесь, рядом с ним, и её губы чертили голодные следы по его губам, подбородку и к шее, спускаясь ниже. — Твоя броня… Мешает… — она выдохнула это между поцелуями, заставляя его усмехаться. — Колючая. — Прошу прощения. Мне снять её…? — Это нормально для тебя? — она смотрела на него снизу вверх. Рука с татуировкой коснулась его шеи, ладонь обнимала щеку. — Мы можем… Слова были не нужны. Не нужно было даже просить. С помощью её рук броня падала быстро, кусок за куском. Элой словно ждала этого, прервав свои горячие поцелуи, и прижалась к его груди щекой. — Твоё сердце… Ты такой тёплый и стук твоего сердца… — её голос задрожал. — Талло… Там, на Пылающих берегах, я была так близка к смерти… В очередной раз… Ты едешь в Меридиан, и я… Мне было больно от осознания, что я тебя так долго не увижу. Он замер. Он не хотел говорить ей о том, что знает, что она сражалась с Железным Бесом. У него были вопросы, но он знал, что Элой делает так, как лучше всего. Значит, была причина, чтобы скрыть это. Он приподнял её голову, едва касаясь костяшками пальцев подбородка. Медленно. В её глазах было что-то нечитаемое, как будто бы он вновь увидел своего командира в самом начале их знакомства. Закрытая ото всех. — Мы бы увиделись. Рано или поздно. — Пожалуйста… Давай… Давай поговорим потом… — её пальцы прочертили извилистый путь от его груди к животу, к волоскам, спускавшимся вниз. — Ты мне нужен… Я так скучала по тебе. Она тоже была ему нужна. Потребность в его груди росла, и их поцелуй, осторожный в ту секунду, превратился в пожар. Коталло постарался не видеть цветущие широкими пятнами синяки на её теле, постарался не видеть почти зажившие ожоги на коже её рук. Он сдерживал её, как мог, боясь навредить и причинить боль. Она словно не ощущала этого. Даже после боя с Тильдой она не была так раскрашена. — Твои раны… Она поморщилась, недовольная его вопросом. — Пожалуйста… Позже… Прошу тебя. Я не готова говорить об этом сейчас… Хочу насытиться тобой, если это будет возможным… Он не был доволен этим ответом. Но ничего не мог с этим сделать.***
Элой выглядела уставшей, но удовлетворённой. Она смотрела куда-то вдаль, сменив позу, положив подбородок на поднятую в колене ногу. Каждый вечер до этого мгновения они звонили друг другу и говорили. Коталло не знал, говорила ли она так же часто с их друзьями, но… Он дорожил каждой нотой её голоса. А сейчас она была рядом, расслабленная и томная, после их близости. Она летела сюда к нему, чтобы быть рядом. Пожертвовала драгоценным временем. Сидит с ним в этой крепости, полностью поглощённая его обществом. — Тебе лучше? — она беспокоилась о нём. О его состоянии. Её зелёные глаза мягко мерцали. — Знаешь, я так боялась не успеть к тебе. Боялась, что ты останешься здесь один, зная, как сильно может повлиять на тебя это место. — Я в норме, Элой. Клянусь Десятью. Даже если бы тебя здесь не было… Ты связалась со мной, выделив минуту своего драгоценного времени. Я важен для тебя, Элой. Это приятно знать. — Я, на секундочку так, люблю тебя, — она положила голову на его плечо, тяжело вздыхая. — Украл моё сердце, украл мою душу и не отпускаешь мои мысли. Разрушил идеальный план быть в одиночестве до восстановления системы терраформирования и, возможно, до конца моих дней, — она улыбнулась его глухому смеху, который он спрятал в копну её локонов. — Ты столько раз спасал меня. Я могу делать это также. — Ты настоящий Командир, Чужеземка из земель Нора. Благословенная Десятью, — он взглянул на неё сверху вниз, усмехаясь ехидной ухмылке на её лице. — Как твоя последняя зацепка с Гефестом? Я слышал, что Гея расшифровала последний цифровой след, но он был неполным. — Пусто… Опять. Я нашла заваленный старый котёл, вскрыла его, но там было пусто. Остаточный слой цифрового кода, но… Ничего. Я иду по новому следу, отсюда я полечу на север, за перевал. ГЕЯ думает, что нам нужно сейчас разработать план, как загнать Гефеста обратно в один котёл. Сейчас Минерва ищет остаточные следы, и Гея всё ещё надеется получить ответ от Бирюзы. Если это вообще возможно… — Вы найдёте выход. Ты найдёшь. — Я знаю, — она заворчала. — Но меня беспокоит, что Геф затаился. Это раздражает, потому что у него есть супер-потрясающая технология репликации, а он её не использует. — Возможно, есть проблемы с компиляцией кода? Или у него не хватает мощности для того, чтобы использовать его? Элой резко замолчала, надолго. Такое бывало, когда её посещала неожиданная мысль или она хотела обдумать что бы то ни было. Она развернула окно визора, отправляя кому-то сообщение. Коталло лишь удобнее устроился, рассеянно поглаживая её плечи, чтобы продолжать глубоко дышать. Палатка была тесной для двоих. — Бета спросила у Геи, и они пришли к выводу, что это возможно. — Ты советовалась с Бетой? — Ну да. Я внезапно поняла, что эта идея мелькала в наших обсуждениях, но мы её не рассматривали всерьёз, предполагая, что Геф действительно обладает слишком большой мощностью. Сайленс написал, что они с Бетой рассмотрят это и то, что эта зацепка может дать. С новыми данными, которые мы получили от Лондры, у нас есть больше вариантов для того, чтобы проверить это. Возможно, что Гефест знает немного больше о Немезиде. А значит, может быть в тех местах, которые указаны в данных. Спасибо тебе за мысль. — Я рад, что мог быть полезным, — ласково заметил мужчина. — Нам нужно выйти… Ненадолго… Она с тоской вздохнула, но всё-таки согласилась. Они оделись и вышли, встречая вечер в крепости. Здесь было множество огней — костры и факелы вокруг. Как в день, когда тенакт ворвались внутрь, освобождая клетки с будущими рабами Солнца и учиняя бойню, уничтожая как можно больше Пустельг и Ястребов. Огня было так же много. — Пара осколков за твои мысли, — тихо прошептала охотница. — Я вспоминаю о том, как это место стало для меня таким… Значимым. Сначала это возвысило меня так высоко, что мой собственный Предводитель отправил меня в изгнание за почётной должностью. А потом, через несколько лет, заставило меня потерять то, что я любил и чем дорожил. Регалла лишила меня всего. Но её нет, а крепость вызывает боль, — он зарычал. — Просто проклятые Десятью камни и металл. — Талло… — Да? — Прости меня… — она наклонила голову, скрывая лицо за волосами. — Прости, что тогда, когда я буду нужна тебе… Меня не будет рядом. Я полечу дальше, искать Гефеста и точки данных для победы над Немезидой. А ты пойдёшь туда, к людям, которые третировали твоё племя. Её не будет рядом. Какая-то маленькая эгоистичная искра солдата, злая и ненавистная, говорила Коталло о том, что её часто не будет рядом, чтобы помочь. Она нужна этому миру в первую очередь. И как бы она не говорила, она в первую очередь всегда будет с миром. И Коталло об этом знал. И Хекарро был прав. Но он никогда не смог бы разозлиться на неё за это. Возможно, что когда-нибудь придёт время, и она будет рядом. Когда-нибудь. — Ты там, где больше всего нужна, любимая. Сосредоточься на этом, — он видел, как нахмурилось её лицо в недоумении, когда она пыталась прочитать его тон или подтекст его слов, словно ощущала, что он скрывал что-то от неё. Умная охотница. — Будь спокойна, Элой. Пойдём к нашим друзьям. Они скучали по тебе почти так же, как я. — Хочешь сказать, что скучал по мне меньше? Он посмотрел на неё косо, скривившись. — Твоему разуму надо отдохнуть. Отдыхай больше. Иначе ты пропустишь важную информацию, как ту, что скрыта за моими словами. Такими темпами ты даже Гефеста под носом не увидишь. — Осторожно, маршал. Ещё немного и это будет за гранью грубости. — И здесь я мог бы извиниться, но не буду, — несмотря на своё раздражение, она улыбалась ему мягкой и нежной улыбкой. Коталло приобнял её за плечи и потёрся щекой о её щёку, мурлыкая еле слышно. — Я скучал по тебе, по твоим поцелуям, по твоему теплу. И телу. Элой цыкнула, стукнув его кулаком в грудь. — Какой ты… — Сильный? Цепкий? Умный? — Ужасный, — она усмехнулась, но вырвалась из его объятий. Они сцепили друг с другом руки, левую и правую, и Элой задержалась взглядом на вздыбленных крыльях. Моргнув, мягко напевая, она потянула его дальше. — Пойдём. Пойдём, я поздороваюсь со всеми. Их пальцы пересеклись теснее, соединяя ладони. Как можно крепче он сжал её ладонь, жалея, что его собственная рука обёрнута синей тканью. Так бы он мог ощущать её лучше. — Значит вот так? — Коталло покосился на неё. — Вместе и рука об руку? — Да, Коталло. Везде, где только можно. Мы — вместе. Всегда. Здесь, — она прижала руку к своему сердцу, — и здесь… — провела ладонью у своего виска, — столько, сколько нам будет нужно. А теперь идём. Нас ждут друзья. Коталло поднял её ладонь и поцеловал костяшки пальцев. Всегда как в первый раз. И она была с ним и с ними до самого Скрежета Горы, познакомив его со своей подругой, с Петрой. Это была масштабная во всех смыслах женщина. Нахальная, похожая на пылающую кузницу. Жизнерадостная во всех аспектах. Элой так мило краснела, когда Петра подталкивала её могучими локтями. Коталло возблагодарил Десятку за то, что охотница, Чужеземка и его Командир, выглядит более счастливой и открытой для контакта, чем когда они только встретились. Это было важно. Для них всех. Последнее, что увидел Коталло, поднимавшись на лифте в горы — кружащегося в вышине водокрыла, с яркой женщиной на нём. Он уже скучал по ней, чувствуя, как тиски сжимают сердце. По крайней мере, он может слышать её и видеть, используя голограмму в качестве звонка. А значит, таким образом они смогут облегчить друг для друга муки тоски.***
Коталло немного потерял счёт времени. Дорога была трудной, даже если они использовали ленторогов и загонщиков. Более тяжёлые секачи везли припасы. Им удалось сократить путь через перевал, сразив двух тяжёлых, высших громозевов и множество мелких машин. На их счастье, терзачи в этих местах отсутствовали. И как только они вступили на путь, ведущий к Меридиану, тенакт вновь стали настороженными. Посол Балан оказался отличным собеседником. Спокойный и рассудительный, со своими людьми обходящийся справедливо независимо от ситуации. Они с Эрендом поведали много баек о времени, когда планировали переворот в Меридиане, от чего тенакт, поначалу с отчуждением и с отторжением смотревшие на карха, втягивались в беседу. Пустельги, сопровождавшие Балана, опытные и спокойные бойцы, осмелев в дороге, открыто спрашивали у людей Коталло о значении чернил. Интерес в этой маленькой группе рос, люди в принципе склонны больше к поискам различий, чем к поискам общих черт, но в данном случае это играло на руку: постепенно эти различия обрастали, как бы это парадоксально не звучало, поиском похожих особенностей. Чернила на лицах Высших чинов и дворян. Молитвы Десяти и Солнцу. Доблесть, которая воспевалась в обеих культурах. Чувство любви к родине и к долгу. Зо, Эренд и Коталло, а теперь ещё и Балан, всё больше укреплялись в своей вере, что всё возможно, несмотря на прошлое. Карха и тенакт сражались с машинами на равных, не желая уступать друг другу. И постепенно люди сближались. Они почти тенакт, как думали люди Коталло, если бы не их любовь к Солнцу и к витиеватым изречениям. Им потребовалось две недели, чтобы достичь границ Солнечного мира, и ещё несколько дней, чтобы добраться до Меридиана. Две недели бесконечных переписок и звонков с Элой, отчаянно исследующей мир за пределами Запретного Запада. Коталло видел в данных, что оставила Элой, множество ракурсов этого города. Но ничто из этого не сравнивалось с видом золотого дворца и высокого шпиля, которые виднелись из дальних уголков этих земель. И по мере приближения к воротам они чаще встречали людей, которые останавливались и смотрели на них, хотя при прямом контакте прятали глаза. Балан отправил вперёд гонца пару дней назад и, хотя он привык к путешествию на машине, попросил шустрого солдата не использовать её для поездки в Меридиан. Коталло скрыл вздох, распрямляя плечи, как только они оказались у величественных ворот в город, и спешился, подавая пример другим тенакт. Он поправил плащ Верховного маршала, подтягивая его так, чтобы скрыть левую сторону. — Не нервничай, друг, — Эренд крепко перехватил его за запястье. — Авад неглуп. Он и люди Марада Безгрешного не позволят случиться провокациям. Это слишком важный шаг для всех. — Я не нервничаю, Эренд, — Коталло покосился в сторону стражи, поднявшей алебарды вертикально, открывая путь. — Войти в логово бывшего врага… Это странно. — Понимаю. Я так же с Эрсой входил во дворец после освобождения от тирана. Было странно входить вот так просто и не ощущать угрозы. Ну, пойдём. — Ты не нервничаешь, Коталло. Я нервничаю, — Зо гордо вскинула голову, рассматривая каменные стены. — Снизу много зелени и большие поля, интересно, внутри город такой же? — Вы не узнаете, если будете стоять здесь всё это время, — хохотнул Эренд. Люди Балана построились по бокам, ожидая сигнала. — Выглядит так, словно люди добровольно заключают себя в клетку. Одни стены: камень и железо. И… Хм, визор говорит, что это стекло в окнах. Интересно, — Иввира покачала головой, следуя за Верховным маршалом. — А вообще, если бы Регалла видела эту столицу, то поняла бы, что захватить её не было бы возможным. — Нет ничего невозможного, маршал Иввира, — Ритакка была очень тихой. Она не скрывала своего пренебрежения к людям вокруг, держа руку на рукояти топора. — Но здесь бы умерло много тенакт. Коталло шёл впереди, рядом с Эрендом. Позади двое маршалов, остальные воины шли привычным шагом, характерным для двух отрядов в охоте. Спереди шёл Балан и жрец, а его люди замыкали процессию. Их вели к Шпилю, на площадь Спасительницы Меридиана. Люди собирались вокруг, откладывая свои дела, толкали друг друга. И большая толпа уже стояла полукругом перед шпилем. За их спинами стоял широкий, хоть и покорёженный «Хопеш» с которым Элой сражалась в день битвы с Аидом. Но взгляд Коталло полностью был прикован к статуе, рядом с которой стоял пожилой мужчина в тёмном костюме, в окружении десятка мужчин без оружия и четырёх Ястребов. Если Коталло полностью помнил объяснения Балана и Эренда — это почётный караул Ястребов Солнца и дворяне, которые заслужили почётное место в столь важном деле. Но статуя… Коталло должен был признать, что всё, что говорили о ней его друзья — было преуменьшением. Элой гордо смотрела вдаль с постамента. Только художник не смог вдохнуть самого главного — жизнь. Седовласый мужчина перед ним мягко поклонился и представился Марадом Безгрешным, доверенным лицом Короля-Солнца. Коталло поприветствовал его в ответ и, представившись, был приглашён с делегацией дальше, во дворец. Он задержался взглядом на каменном лице Элой, прежде чем двинуться вперёд. И чем дальше они ступали в сердце города, тем больше становилась толпа. Дети, женщины и мужчины, старики — так много разных людей и разных народов. Коталло с удивлением отметил несколько нора, узнавая традиционную одежду. Похожая одежда была на его Командире в первую и последующие встречи с ним. Столько людей… И ни у кого из них не было оружия. Только стража громыхала алебардами, вытянувшись по стойке «смирно». Множество пёстро разодетых мужчин, причудливо одетых женщин — ткани их одежд даже на взгляд казались настолько тонкими, что могли бы расползтись от одного движения. — Верховный маршал Коталло… — маршал Аровва был всегда серьёзным, немного более жёстким и подозрительным, как большинство людей клана Пустынь, но сейчас, в его обманчиво-расслабленной походке, опытный воин увидел бы вызов. — Здесь много солдат и людей, мы не сможем выбраться отсюда, если начнётся схватка. — Схватки не будет, маршал Аровва, — Коталло горделиво повернул голову к нему. — Не сейчас, по крайней мере. Я много слышал о Мараде Безгрешном от Капитана Авангарда и от Элой. Я уверен, что он сделал всё возможное, чтобы обеспечить безопасность. — Безопасность для кого? Для нас или для них? — Аровва с подозрением осматривался вокруг. — Наши люди волнуются, мой Верховный маршал. Хотя, судя по информации в визоре, ничего подозрительного здесь нет. — У этого Марада нет оружия, — Иввира тяжело вздохнула с левой стороны. — Солдаты не сдержат шальную стрелу или камень. Коталло поднял руку и приподнял два пальца, полусогнутых, призывая к тишине и дисциплине. Этого было достаточно, чтобы дать его людям уверенность. Хотя чем ближе был дворец, тем сильнее колотилось сердце самого Коталло. Он чувствовал напряжение своих людей спиной и кожей, слышал перешёптывание людей, которые ахали, узнавая в крепких и высоких тенакт — женщин. — Это женщины? Выглядят так внушительно и жутко… — У него нет руки? Посмотрите на их броню… — Почему у них так много оружия…? Куда смотрит Марад? Он не мог не усмехнуться, услышав громкий восклик какого-то мальчишки, громко призывающего мать и отца посмотреть на татуировки варваров. И столько разных речей и слов. — Красивые… Великое солнце, да они выглядят так крепко, что я не удивлюсь, если они высечены из камня! — Посмотри на эту причудливую краску… Как думаешь, для чего она? — Они не выглядят враждебно. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что его люди могли улыбнуться на это замечание. И усмехнулся про себя оханью женщин, которые удивлялись отсутствию острых зубов у тенакт. — А эта женщина с тёмной кожей, что идёт рядом с тенакт…? У неё другая краска и одежда… Жрица? Лекарь? Чья-то жена? Если он хотя бы немного знал Зо, это должно было позабавить её. Были настороженные взгляды, которые касались души маршала так, словно это было личным вызовом. Он чувствовал и несколько полных презрения, ненависти взглядов. И решил, что справится с этим. Ни один из его людей не дрогнул, слепо доверяя Верховному Маршалу. Город был величественен, там пышно пахнуло специями. Озерам смешивались с карха, в честь Посольства город украсили живыми цветами и яркими красными вымпелами, свисающими с разных поверхностей. Но дворец… Он был ошеломителен. И Коталло думал, что его не удивить уже ничем, пока они не вошли в тронный зал. Высокие колонны с вырезанными снизу колосьями и стеблями кукурузы, а сверху богато расписанные золотой краской, сочетались с фресками на стенах, с повторяющимися мотивами: люди, машины и солнце. Вечные всемогущие лучи обнимают бесконечные символы. Было много жрецов в красных одеждах и капюшонах, стоявших отдельно от богато и ярко одетых карха, вероятно, дворян. Коталло взглянул на своего друга, который резко поменялся. У Эренда изменилась походка и выражение лица стало холодным, словно застывшим. Его уголок губ дёрнулся, и он лишь слегка наклонил голову, зная, что Коталло его услышит: — Нужно держать марку цепного пилозуба Авада. Несмотря на то, что после смерти Эрсы я вёл себя не очень достойным образом, я всё ещё человек, который помог Аваду достигнуть целей. — Я видел тебя в бою. Действительно пилозуб, — он уже оценил достоинства этой машины, которая не обитала на Запретном Западе. — Похвала от тебя? Восхитительно, — Эренд хмыкнул, останавливаясь и перехватывая Зо, чтобы отойти с ней в сторону. Трон был больше, чем у Хекарро. Всё Посольство остановилось перед троном. Солдаты, сопровождающие их, ушли, низко поклонившись королю. Жрец почтительно поприветствовал Короля и также ушёл, оставив лишь тенакт и Балана перед лицом Короля-Солнца. Король Авад был… Молод. Трон с высокой спинкой и широкими подлокотниками, украшенный многочисленными машинными деталями с золотом, явно был неудобен. Хотя бы потому что был высечен из кремового мрамора и не предусматривал под собой мягких подушек. Но молодой мужчина с красивой бронзовой кожей и спокойным лицом не выказывал неудовольствия. Марад Безгрешный занял своё место позади трона. Балан согнулся в поклоне, прежде чем произнести: — Король-Солнце Авад, я выполнил вашу задачу, приведя в Меридиан мирную делегацию Тенакт. — Поднимись, Балан. Я не сомневался в твоём успехе. От лица всего Солнечного мира — приветствую тебя здесь, в Меридиане, Верховный Маршал Коталло. И всех тенакт, что проделали этот нелёгкий путь. Тишина в зале была громкой. Возможно, что большинство из людей ждали, что Коталло склонится перед Солнечным троном. Но… Коталло никогда бы не склонился перед другими людьми, кроме своего Шефа. Так же и здесь: маршал лишь немного склонил голову, прижав руку к сердцу, сразу же выпрямляясь и смотря прямо в глаза Королю. — От лица Вождя Хекарро и всех тенакт, мы рады быть здесь, чтобы обеспечить мирное будущее для обоих племён. На лице Авада расцвела мягкая, благосклонная улыбка. — Что же. Это будет интересный опыт для всех нас.***
Как только закончилась официальная часть приветствий и обмен дарами, тенакт смогли облегчённо выдохнуть, как только их проводили в отведённое для них крыло дворца. Это было на первый взгляд тихое место, с большим садом, комнатой, напоминавшей каменную и закрытую купальню в Роще Памяти и с небольшой тренировочной площадкой. Слуги, девушки и юноши, с опаской смотревшие на тенакт, вежливо показали им несколько комнат для сна и личную комнату для Верховного маршала. Больше всего Коталло удивила большая, с гладкими и блестящими простынями и пышными подушками кровать, хотя ему удалось скрыть это удивление. Марад Безгрешный, ещё раз появившись перед Коталло, коротко передал, что их никто не побеспокоит здесь. И все эти слуги в полном распоряжении делегации — всё, что будет нужно, всё будет исполнено. Следующая встреча с Королем была назначена на утро в менее масштабной и в менее официальной обстановке. Обсудив со своими людьми прошедший день, Коталло оставил их, чтобы отдохнуть. Он не ожидал отдельного помещения, но был благодарен за возможность уединения.Авад
Длинноногие белокрылые птицы величаво шагали в водоёме, постукивая клювами. Некоторые из них окунали клювы в блестящую на солнце воду, выискивая вкусности. И у каждой птицы на одной из лап сверкали золотые кольца с присвоенными им именем и символом королевской династии Солнца. Живущие во дворце цапли были священны. Король-Солнце ласкал одну из них, поглаживая белую пернатую голову, от чего птица презабавно постукивала клювом и потиралась о его плечо. Авад смотрел на белоснежные и розовые лотосы, раскинувшиеся в середине рукотворного озерца. Когда-то это было любимым местом матери Авада: Джиран, возможно, действительно любил её, раз сумел найти лучших озерамских инженеров, рабов по сути, и карханских архитекторов и создал это маленькое чудо на возвышенности в пределах королевского дворца. Мать подолгу сидела здесь, читая многочисленные свитки и плетя свои собственные интриги. Но она никогда не вовлекала маленького Авада в политические дела, видя его тягу к искусству и изучению мира. Пока Авад рисовал или учился, она подолгу и серьёзно говорила с Кадаманом. К сожалению, это не уберегло её от карающей руки обезумевшего супруга. Ни её, ни Кадамана. Авад помнил свою мать: невысокая и хрупкая женщина, столь крепко любившая Джирана, но оплакивающая его безумие, которое со временем становилось всё сильнее. Подозрительность Джирана коснулась её тогда, когда она умоляла его не водить малолетнего Авада в Кольцо Солнца, чтобы тот не видел ту кровь, призванную удовлетворить могучее божество. — Делегация расположилась в отведённых им покоях. Восточное крыло дворца хорошее место. Тихое и удалённое, чтобы не мешать их отдыху. Авад хмыкнул, даже не поворачивая головы. — Спасибо, Марад. Что ты думаешь насчёт первой встречи? — Всё было спокойно, мой Король. Не было волнений, — Марад отлично знал, о чём спрашивает юный Король-Солнце. Он так волновался, что будут люди, которые попробуют спровоцировать тенакт, что усилил охрану вдвое. Но Марад с помощью Ванаши проделал невероятно сложную работу. Их слуги, маленькие шпионы и верные люди, на протяжении долгих лет, ещё с того самого момента, когда был отправлен первый Посол, сеяли среди народа слухи. Маленькие ростки крепли, прорастали, и постепенно, невероятно медленно вместо ненависти внутри людей зрело любопытство. Любопытство к Запретному Западу, к народу, что сумел отогнать и разбить войско Безумного Короля, да так, что вернувшиеся солдаты с ужасом вспоминали эту войну, росло. Конечно, люди не забывали. Некоторые хранили в сердце ненависть и ничто не могло изменить их мнение. Авад не был наивным и знал, что рваные, болезненные раны будут жить ещё долго, пока не сменится несколько поколений. И карха имели собственную боль. Домой вернулась половина войска, которая регулярно служила на Запретном Западе и была стабильным гарантом пленников и рабов. — Пока, — недовольно произнёс Авад. — Чтобы успокоить вас, я действительно думаю, что всё идёт неплохо. Многие люди действительно придерживаются положительного мнения о вашем решении о заключении мира. Возможно, что ещё будут трудности, без них никуда, но мы справимся и с этим. И имя Спасительницы также помогает людям привыкнуть к этой мысли. Птица отошла от него, хлопнув крыльями и мигая яркими глазами. — Люди не забыли, Марад. И многие всё ещё таят обиды. Я видел, как многие тенакт были напряжены. Им тоже сложно. Но есть ещё один фактор — слухи распространяются быстро, а слух, что их Спасительница вместе с одним из тенакт… Боюсь, это создаст сложности для её имиджа. Даже несмотря на то, что она спасла всех нас. Уже несколько раз, как оказывается, — Авад проводил взглядом свою любимейшую цаплю, которая взлетела, описав изящный круг над ними. — Что насчёт Верховного Маршала? — Он кажется безразличным. Его люди вели себя безупречно. — Талана говорила, что у этого человека больше эмоций в душе, чем на лице. Интересно, — Авад поморщился и приложил руку к сердцу. — Честно говоря, меньше всего я ожидал, что столкнусь лицом к лицу с человеком, который украл сердце Элой. — Вас это расстраивает? — Скорее, удивляет. Она ясно дала понять мне в прошлую нашу встречу, что я для неё друг. И я таковым останусь для неё. Навсегда. Но мне нужно время, чтобы принять её выбор. — Среди тенакт есть одна женщина… Балан сказал, что это бывшая карха, которая служила в регулярной армии, — Марад погладил подбородок, обдумывая мысль. — Если бы Балан не указал на неё, я бы в жизни не подумал, что она одна из нашего племени. Интересно. Я думаю, что она не зря находится в одной делегации с Верховным маршалом. Авад согласно промычал в ответ. — Подготовь всевозможные документы, списки — через пару дней мы начнём переговоры, и нужно заключать пакт о мире. Я не знаю, насколько тенакт подкованы в чтении глифов, но, судя по реликвиям на их висках, Верховный Маршал и Маршалы э-э-э… Иввира и Аровва не имеют с этим проблем. Это существенно облегчит работу. И они сами смогут убедиться, что в наших предложениях нет ничего плохого или вызывающего. — Слушаюсь, мой Король. — Ты свободен, Марад. Старый шпион поклонился, покидая Сад слёз. Плакучие ивы шелестели, призывая к покою. Цапли тихо шумели, переступая изящными суставчатыми лапами сквозь прозрачную воду. Авад подошёл к высокому, изящному столику, решительно протягивая руку и хватая маленький блестящий треугольник. Когда официальная встреча подходила к концу и Авад подошёл к Верховному Маршалу и стоящему рядом с ним Капитану Авангарда, чтобы провести непринуждённую беседу, заодно оценивая в непосредственной близости поведение этого человека, то получил от него неожиданный дар. Большая рука Коталло, с выделяющейся татуировкой-крылом на запястье, достала из кармана на поясе небольшой расшитый знакомыми синими узорами нора мешочек. И протянул его Аваду. — Элой просила, чтобы я лично передал это вам. — Что это? — Авад игнорировал округлившиеся глаза второго по старшинству Жреца Солнца, возмущённого нарушением этикета. Король никогда не должен ничего получать из рук в руки, дабы не пачкать их о других и не терять достоинства. Однако сейчас это было неважно. Всё, что он узнал, благодаря Талане и Эренду, когда в последний раз посещал Меридиан, помогало ему сейчас. Он развернул мешочек, чувствуя, как колыхнулась его душа в сердце. Реликвия. — Это визор, Авад, — Эренд широко улыбнулся, как мог только он. — Когда ты будешь один, прикрепи его к виску и скажи: «Позови Элой». — И она ответит, — просто сказал Коталло, внимательно рассматривая лицо Короля. Авад закрыл мешочек, аккуратно сжимая его в руке. Сердце бешено колошматилось о его грудную клетку. Сейчас его пальцы коснулись реликвии, и, не давая себе минуты на сомнения, Авад аккуратно приложил её к виску. — Что же… Как там говорил Эренд…? — он щёлкнул два раза по реликвии, вспоминая, как это делала Спасительница. Мир украсила полупрозрачная фиолетовая сетка. Моргнув несколько раз, привыкая к яркости, Авад тихо усмехнулся. — Вот как ты видишь… Эй… Позови Элой.