Masochist smile

— Будешь? — Натаниэль показал парню ведёрко мороженого со вкусом орео. Миньярд кивнул, пристально глядя на уже вторую забитую тележку с мороженым. Оказалось, что Веснински не шутил, когда говорил о сотне сладостей. — Искренне сочувствую кассиру, который будет это пробивать. Неси корзину, будем брать бухло. — Ты придурок. — Я знаю. Блондин направился ко входу в магазин, где стояли вспомогательные корзинки. Решив не мелочиться, он забрал ещё одну тележку, учитывая хорошее настроение рыжеволосого. — Дрю? — голкипер застыл, боясь обернуться к окликнувшей. Самая худшая форма имени, которую использовал только Дрейк и его глупые подружки-шлюхи. Голос Наоми был правда мелодичен, но очень обманчив, учитывая, что она просто-напросто смеялась, когда Спир в открытую домогался до Эндрю. Девушка сделала шаг вперед, хватая парня за плечо. Тот со страхом в глазах отшатнулся. Нежеланные прикосновения. — Какая встреча, божечки! Как ты? Смерть Дрейка для всех стала… тяжелой утратой. — Я рад, что он сдох, — блондинка приоткрыла рот, а её брови поползли вверх. Она вновь одета с иголочки: облегающее платье, которое еле прикрывало ягодицы, миниатюрная сумка в руках и солнечные очки держались на самом кончике носа. — Не притворяйся невинной. Ты всё знала. — Дрю, но это же просто игры, ничего серьёзного! Ты преувеличиваешь, — даже сквозь темные стекла можно было увидеть сомнение и бегающий взгляд её глаз. Одна из её ладоней перебирала брелок, что ещё больше выдавало дикую нервозность. Не сказать, что Наоми хоть когда-то была уверена в себе, но не до такой же степени. — Это ты преуменьшаешь, — Миньярд был на пару сантиметров выше блондинки, но сейчас её спасали каблуки на шпильках алого цвета. — Карамелька, корзинки прямо перед тобой, — Натаниэль увидел собеседницу Эндрю, которая в один миг перевела взгляд на рыжего. — А ты ещё кто? — Наоми Митчелл. Можно просто Нао, — она сверкнула своей ослепительной улыбкой, на что Веснински закатил глаза. Девушки никогда не привлекали его, тем более такие наивные, как эта. — Не рад познакомится. Можешь съебываться, — парень забрал тележку, которую Миньярд так крепко держал перед собой. Блондинка не сдвинулась с места, продолжая рассматривать телосложение Натаниэля. — Проблемы? — Нет, что вы… Просто мы с Дрю близкие друзья и я хотела поболтать, — одно только напряжение Эндрю дало понять Веснински, что ни намека на дружбу у этих двоих нет. Холодный взгляд голубых глаз заставил Митчелл продолжить развивать тему. — Я была хорошей подругой Дрейка и мы часто сидели у него в квартире. Там мы с другими девочками познакомились с Дрю. — Съебывай, — тон голоса рыжеволосого в тот же миг стал пассивно-агрессивным, из-за чего даже Миньярду захотелось уйти под землю. Наоми все еще стояла на месте, невинно хлопая наращенными ресницами. Парень взял первую попавшуюся вещь с прилавка (ей стала небольшая коробка чая) и кинул в девушку. К её же счастью, она успела увернуться. В карих глазах блондинки застыл ужас. — Я сказал съебывай. — Молодой человек, что вы себе позволяете? — охранник стремительно подошел к Натаниэлю, а тот отсчитал несколько купюр из набитого кошелька и положил мужчине в карман брюк. Тот удивился, но моментом позже тихо сказал. — Больше так не делайте. — Итак! Нас ждет бутылочка джина. Эндрю нечего сказать. Понятное дело, что Веснински не мог убить всю компанию, поэтому всецело остановился на Дрейке и Миньярду этого было больше, чем достаточно. Из его головы никогда не уйдут воспоминания о всех тех касаниях, которые были сделаны не по его воле, но он мог спать чуточку спокойнее, когда понимал, что тело Спира теперь лежит под землей. А тут вновь появился его круг общения в диапазоне блондина, что заставило испугаться. По-настоящему. Эти девушки не один раз притворялись глупыми и слепыми тогда, когда Дрейк откровенно лапал Эндрю. От этой встречи он почувствовал боль. А потом Натаниэль в очередной раз стал спасательным кругом для парня, но он никогда не станет им для самого себя. И эта мысль Миньярда напрягала уже не впервой. Он хочет сделать что-то большее для Веснински, помимо условий сделки.

***

— Блять, Тея, не еби мне мозги, — Натаниэль стоял у отеля, скуривая последнюю сигарету из пачки Parliament. Ночь в Южной Каролине достаточно холодная, а парень так и не переоделся, продолжая морозиться в смокинге. Эндрю, вероятно, либо спал, либо ел одно из ведёр вкусного мороженого, пока рыжеволосый в очередной раз не мог нормально выспаться. Спасибо тому, кто придумал косметику — консилер и тональный крем стали лучшими друзьями Веснински. — Девочка уже должна приехать с её приемными родителями, так? Я кому нахуй заказал такси?! — Да не нервничай ты! Между прочим можешь отследить местоположение машины. Я все сделала чисто, — Натаниэль представил, как она закатывает глаза и подкрашивает тушью и до того густые ресницы. Как Кевин мог втюриться в неё?! — Пиздец, ладно. Выдвигаешься завтра в пять вечера, рейс самолета в девять. Можешь въебать Рико клюшкой, передай, что от меня, — Веснински хищно улыбнулся, представляя злополучный ожог на белоснежной коже Морияма. Поделом ему. — Я не ищу себе столько проблем, сколько ищешь ты. Но, знаешь, спасибо за эту возможность, — Теодора покинет команду уже завтра, а Кенго ничего не сможет изменить, ведь договор был подписан две недели назад и одна из копий ютилась в сумке рыжего. Белая машина подъехала ко входу. — Они приехали. Созвонимся завтра. Женщина вышла из салона автомобиля и открыла заднюю дверь. Девочка сидела в детском кресле, ожидая, когда её вытащат. Мужчина средних лет подошел к парню. — Натаниэль? — Да. Её брат ещё не знает, но он живет на данный момент в этом отеле. — Хорошо. Агате уже не терпится, — он одарил восьмилетнюю малышку отцовской улыбкой, искренне радуясь за такую возможность. — Агата, подойди к дяде. — Привет! — Веснински сел на корточки и девочка с фамилией Моро побежала к рыжеволосому. Она обвила руками его шею, желая, чтобы парень понес ее. — А как тебя зовут? — Нил, — Агата хихикнула, а Натаниэль аккуратно подхватил её за ноги, поднимаясь. Одного переднего зуба у шатенки не было, поэтому иногда её слова были шепелявые. — Ну что, готова увидеть своего брата-француза? Может быть, он позже угостит тебя круассанами. — Да, да, да! — Так, а теперь становимся тихими мышками в засаде, чтобы не испортить Жану лучший сюрприз в его жизни, — Веснински одной рукой достал телефон, набирая номер друга. Сейчас будет поистине весело. — Bonjour, Моро! Ты же в номере? Спустись вниз. — М, ладно… Он сбросил, видимо, спускаясь вниз. Через минуту Натаниэль увидел сонного друга, который стоял в красной пижаме и домашних тапочках. Жан остановился, как только приметил стоящую рядом девочку. — Твоя маленькая женская копия, не правда ли? Ну, Агата, вот твой брат-француз и если он завтра не купит тебе круассанов — говори родителям, чтобы позвонили мне. Я куплю тебе лучшие круассаны Южной Каролины, малышка. — Спасибо, Нил. Ты очень-очень хороший! Жанчик! — девочка побежала прямо к старшему, на глазах которого застыли слёзы. Его взгляд был направлен на улыбающегося Веснински. — Я твоя сестричка, мне родители рассказали. — Хочешь я научу тебя французским словам? — Жан еле сдерживал слезы, рассматривая миниатюрную Агату. Её длинные темные волосы были заплетены в две косички, а улыбка выходила смешной из-за отсутствия переднего зуба. Девочка кивала, а семейная пара радовалась такому воссоединению. — Котенок по-французски — minou. — Minou, — младшая засмеялась и американского акцента вовсе не было, что заметил даже Натаниэль. Чистая француженка. — Sœur bien-aimée, — Моро крепко обнял сестру, прижимая к себе. Её маленькие ручки крепко обвили массивную шею парня. — Не будем мешать этим милым созданиям, — Веснински отсчитал семь тысяч долларов, передавая в руки мужчины. На его лице появилось удивление, но рыжий махнул рукой. — На десять дней, думаю, хватит. Она очень милая, вам с ней повезло. Или ей с вами. В общем, я рад, что вы приехали. Мне надо идти, до свидания. — Агата будет рада, если ты придешь к ней ещё, — Натаниэль узнал в её взгляде умершею мать. Он тяжело сглотнул, пытаясь выдавить улыбку. — Не сомневаюсь.

***

Рыжеволосый проснулся около четырех утра, сжимая зубами собственную ладонь в попытках не закричать. Тихое сопение парней из спален (нападающий спал на диване в гостиной) никак не помогало справиться с кошмаром, одышкой и безмолвной истерикой. Веснински делал медленные судорожные вдохи, сопровождаемые еле слышными всхлипами (всеми силами Натаниэль старался их устранить) и отчётливыми словами в голове: — Ты никто и всегда был никем, Нат. Я счастлив, что тебе наконец больно, — обнаженный силуэт Рико застыл перед глазами, не собираясь уходить.

В тот день Веснински всерьез испугался Мориямы, а точнее его действий. Рыжеволосый отчетливо ощущал тяжесть наручников на своих руках и сухость во рту из-за какой-то тряпки, которая мешала кричать. Он не плакал, но тогда ему этого сильно хотелось.