Пока твой обет заключался в насилии, Я был рад писать ему строчки красивые. Твои касания дарили лишь боль, А мои сопровождал только твердый контроль, Когда говорил ему «да или нет?», То был готов на любой я запрет.
Натаниэль безмолвно отправился в душевую кабинку, захватив свою спортивную сумку, в которой находилась вся его осознанная жизнь. Когда замок характерно щелкнул, то что-то внутри говорило расслабиться, шепча «ты в безопасности, ты в безопасности, ты в безопасности». Веснински научился верить себе только тогда, когда он, первое: трезв, второе: спокоен, но сейчас туманный взгляд метнулся на руки, которые почему-то так сильно дрожали, что он не мог сосредоточиться на четком силуэте кистей и пальцев. Другой голос яро кричал, заглушая отравляющие голову воспоминания, и повторял: «беги, убей, беги, убей…». Вялые ладони с большим усилием преодолели расстояние около пары футов, охлаждая горячие уши. Он так желал заглушить этот яд, который вытекал из извилин глубоко в мозг, из-за чего Натаниэль был готов повестись на указания и дать деру, стирая ноги в кровь, убегая туда, где его не достанут. Туда, где чужие руки не будут лапать в самых непристойных местах. Там, где он сможет выдохнуть. Необходимость молчания перебивала любые другие мечты и парень не заметил, как оказался на коленях, отчего ткань штанов намокла из-за влажной плитки. Он медленно копошился в сумке, пытаясь совладать со своими «инстиктами» и «приоритетами выжить» в голове, пока его руки нащупали боковой карман, где лежало несколько заточенных ножей разных размеров.«Беги.» Пальцы схватились за собачку на молнии. «Спасайся.» Вдалеке сознания он услышал характерный для открывающейся молнии звук. «Они тебя найдут.» Дрожащая и потная ладонь почувствовала рукоять кинжала. «Убей их.» Он в очередной раз смотрел на свое предплечье, покрытое бессмертными шрамами от разного оружия. Он видел многолетнюю историю. «Замолчите!»
Его рука неуверенно надавила на лезвие, а на коже появилась алая кровь, напоминающая лепесток дикой розы. Натаниэль все еще слышал хриплые крики, из-за чего он провел линию дальше, пока красные капли медленно стекали на сырой кафель. Легкое пощипывание. Голоса стали тише. Но он продолжал. Так много крови, думал парень, наблюдая за десятком новых ран на своей коже, но почему все равно больно? Он так хотел сдаться, закричать о помощи, чтобы кто-то подал ему руку, которая станет опорой, но голос матери душил изнутри: «не доверяй».***
— Нилу нужно время, так что давайте начнем без него, — Ваймак перебил гул голосов и команда наконец замолчала, переводя все свое внимание на тренера. Общая комната в первую очередь отличалась размерами и тут вполне было комфортно всем, что было плюсом. — Какой-то идиот прислал мне файл и приписку: «смотреть со всеми Лисами», так что давайте экономить время, быстрее сделаем это и уйдем на тренировку. — Давайте растянем этот миг, чтобы в наших воспоминаниях он остался надолго, — умолял Ники, в надежде, что все это займет намного больше, чем предполагалось. — Я заставлю тебя бегать марафон, Хэммик, — нахмурился Дэвид, разбираясь с чем-то в ноутбуке. — Тут видео. Укурки, сюда, все! — Нам смонтировали ролик? Круть! — Аарон закатил глаза на шуточное заявление кузена. Лисы, пыхтя и устало стоная, поднялись со своих мест (даже Элисон сделала это. Любопытство побеждает горе), медленно, как зомби, направляясь к тренеру. — На полу неудобно. — Мэтт, ты наступил на мою руку! — Боже, извини, милая. — Фу. Отношения. — Твой брат-близнец встречается с горячей чирлидершой. — Я съебываю. — Эй, может это важное видео! — Заткнулись! — голос Ваймака эхом разнесся по комнате, оглушая каждого. — Я включаю. Все услышали тихий «клац», когда тренер нажал на запуск видео. Тишина. Пустая комната, точнее подвал: бетонные стены, пол и больше ничего. Камера стояла ближе к верхнему углу, показывая обзор бóльшей части помещения. Четверо человек скоро заходят внутрь и три из них — полицейские, а другой — Натаниэль с тенью вызова на лице, пока работник вел его к противоположной стене. Его запястья закрепили на петлях порознь, чуть выше ушей. — Это те полицейские, которые вчера арестовали Нила? — неуверенно выдала Дэн, пялясь в экран. Эндрю мутило. — Да. — Я ужасно сомневаюсь, что переговорная в пустом и сыром подвале, — на лице Веснински написано отвращение. — Вы меня пытать собрались? Они встали напротив парня, смотря друг на друга. Один из них осмелился: — Как ты относишься к сексу без согласия? Эндрю почувствовал подступающую тошноту. Нет, нет, нет. Нил не допустит этого, ведь так? Миньярд вспоминал, как он молчал всю дорогу. На его теле синяки и ссадины. Одежда в крови.Все обошлось пыткой?
Нил плевал на пытки. Он бы продолжал шутить и язвить, если бы этим все ограничилось. Эндрю напуганно смотрел на видео, когда Лисы уже во всю начали «охать». — Пройденный сценарий, вы уж простите, — он напрягся. Слишком заметно. — Нила насиловали? — Ники сдерживался, чтобы не упасть в обморок прямо тут. Глаза команды напоминали бусины: круглые. — Будь послушным, будет не так больно, — этот мужчина улыбался маниакально, подчеркивая свои белоснежные зубы. — Твой бывший просил передать: «не могу я, пусть смогут другие. Ты любишь делиться». Что бы это могло значить? — Бывший — Рико, — прошептал Эндрю. Команда в страхе обернулась на блондина.Все ужасно.
— Я бы врезал тебе, но вот проблема, — он кивнул на свои запястья в наручниках. — И мой любимый нож вы у меня забрали. Жаль. — Скажите, что все будет хорошо, — рука Хэммика дрожала. Дэн опустила взгляд, когда Мэтт с поддержкой сжал ее плечи. Элисон, Рене и Кевин молча таращились на экран. Аарон причесал волосы ладонью, дергая за пряди. Эндрю хотел свалить отсюда. Быстрее. — Не смей закрывать глаза, — мужчина отпустил его подбородок, отходя куда-то, наверное, вне зону видимости Натаниэля. — Я посмотрю со стороны. Может, тебе даже понравится. — Тут звукоизоляция, на случай, если ты захочешь кричать. Не смей даже думать о том, чтобы сопротивляться. Мы можем убить тебя прямо тут, а можем просто доставить удовольствие себе и, возможно, тебе. Интуиция Эндрю дала тревогу, приказывая уйти отсюда, закрыть глаза, уши, чтобы это не спровоцировало паническую атаку, чтобы это не пробудило страшные воспоминания, чтобы Дрейк остался в могиле вместе с его поступками. Но он все еще смотрел, как с Нила снимали одежду (Миньярд видел поражение в его теле — он не предпринял ничего для спасения. Нет смысла), как оголенный мужчина делает то, что собирался, как с уст Джостена срывается отчаянный крик, полный боли и усталости. На внутренней стороне ладони Эндрю появились полумесяцы от впивающихся в кожу ногтей. Он хотел прикончить насильников. Он убеждался, насколько легко купить полицию. Он видел только этот подвал, беспомощного Нила, трех мужчин и процветающее на глазах насилие. Обеспокоенные голоса Лисов казались фоновым шумом, по сравнению с этим. — Какие вы конченные уроды, — с настоящей истерикой смеялся Натаниэль, вздрагивая от рук, исследовающих оголенный торс. — Я думаю, если Бог существует, то он пошлет вас на хуй чертей, у которых член горячее лавы. Чтобы вы все нахуй расплавились, бляди. Рене схватилась за крестик на цепочке, что-то шепча с настоящей печалью в глазах. Это так страшно. — Тебе не разрешали подавать голос, псина, — полицейский сжал свою ладонь на горле Натаниэля и тот, вероятно, задыхался. Лицо мужчины оказалось в нескольких дюймах от нападающего и он улыбнулся. — Еще такая выходка, и твои друзья будут делить с тобой одну могилу. Тогда ясно. Эндрю продолжал мириться с «мученичеством» Нила, который шел на все, чтобы другие были в безопасности. Глупо, глупо, глупо. Третий мужчина. Расстегнул ширинку, снял брюки, боксеры — ничего необычного. Мужчина потянул Натаниэля вверх за подмышки, призывая ровно сесть и Веснински устало застонал, отчего в глазах полицейского загорелась искра нездорового возбуждения. Это случилось слишком быстро. Член твердо уперся в стенку глотки парня и Натаниэль начал кряхтеть. В его глазах была больше, чем паника.Ужас.
— Что, глупый мальчик? Траханье в рот не так приятно? Потерпи. Эндрю сделал шаг назад. Обернулся. Рыжий стоял сзади. Его мокрые волосы липли ко лбу, а голубые глаза все такие же пустые, но Миньярд был уверен на все сто — он слышал. Парень стоял в черном спортивном костюме, ничем не отличавшимся от других: толстовка, штаны. Команда поняла — что-то не то и Дэн поставила видео на паузу, оборачиваясь с влажными глазами. Она открыла их еще шире, когда увидела Натаниэля в проеме двери. — Не знал, что там была камера, — его голос был сиплым, но никто не думал делать на этом акцент. Он не смотрел в глаза. Куда угодно, но не в них. Лисы все еще наблюдали перед глазами групповое изнасилование в участке, случившееся этой ночью. — Эл, ты была права. Лучше бы они оттрахали меня до смерти, чем я бы помнил каждую деталь этой ночи. Нет, думал Эндрю, он помнил это.Он помнит все ужасное. Блять, блять, блять.
Рейнольдс повернула голову в его сторону, а глаза мигом округлились, пока та вспоминала, что сказала. Она тихо ахнула, прикрывая ладонью свой рот. Грязь. Она, все-таки, пожалела, когда увидела это видео. — Нил… — голос Элисон был сломлен из-за горя, но в интонации читалось сожаление. Натаниэль бесстрастен. — Я в порядке. Я понимаю. Да, я виноват. И я буду рад, если мы разберемся с этим позже, — Натаниэль уже вышел из комнаты, но до всех дошел его хриплый крик. — У нас тренировка.