— Я... просто скучал... И скучаю до сих пор... — он выдыхает, начиная подрагивать всем телом, словно словив так называемый «нервный тик». Отпуская парня Райт делает два неуверенных шага назад, и только на третьем Брайан сам делает шаг навстречу товарищу, поднимая маску до переносицы.
Теперь видны его слегка пухловатые, мертвенно-бледные губы, что до инцидента были персикового цвета, такими живыми, постоянно в улыбке, да приманивающими к себе. Всегда так хотелось к ним прильнуть, наверняка, не одной девушке Томаса.
— Тим... — неуверенно произносит шатен, протянувший трясущуюся руку к старшему. Ухватывая его запястье, он поворачивает отвернувшегося Райта обратно к себе. Лишь убедившись, что он смотрит, Брайан снимает капюшон, а вместе с ним и маску, оставляя чёрную ткань где-то в "сумке на лопатках", не думая, выпадет она или нет.
Теперь можно было убедиться в том, что это на самом деле тот Брайан Томас, которого знал Тим: первый красавец всего колледжа с голубыми глазами, лёгкими усиками и маленькой щетинкой. С нежной чёлочкой на пару градусов в правую сторону, от корней тёмных волос и более светлыми к концам, почти русыми.
Это те же ямочки, которые всегда появлялись при улыбке и смехе, тот же взгляд, вот только уже не такой блестящий и живой...
Только сейчас до Тима доходит то, что глаза Брайана не ярко голубые, а такие, серо-голубого оттенка, напоминающие грустное море и отражение хмурого неба в нём. Но этот взгляд всё равно оставался самым завораживающим в жизни Тима, в этом ужасном существовании, которое теперь явно скрасится тем, за кого в таком неподходящем месте Райт молился каждую ночь. За покой на небесах, а здесь и сейчас, его, видимо, затащили в ад.
Брайан уже забыл, что хотел сказать, ведь они смотрели друг другу в глаза, пристально и неотрывно. В какой-то момент Худи даже показалось, что брюнет чуть приблизился к нему, немного наклоняя голову в бок, но не беря это во внимание отвёл взгляд, поджав губы и нервно пытаясь вспомнить, что же он хотел сказать.
Есть фраза: « если ты что-то забыл, значит это не так важно», но в случае Томаса эта вещь, которую он хотел сказать, наоборот, была одной из самых важных за его жизнь до и после.
— ... Я.. Просто хотел сказать, что... Рад тебя видеть. Правда. — это являлось тем, что забыл голубоглазый лишь от части, но остаток фразы достроить в мыслях так и не получилось. Внезапно он снова его обнимает за шею, стараясь прижаться сильнее, чем когда-либо. — очень рад... Я тоже скучал по тебе, Тим...
Сердце чуть не выпрыгнуло из груди при этих словах, отбивая свой ритм чрезвычайно быстро и неровно. Казалось пара секунд и Райта схватит инсульт, инфаркт, начнётся порок сердца. Да чёрт возьми всё, что только возможно, ведь где-то внутри послышалось «люблю», такое чёткое и неожиданное, что Тим сам себя и своих мыслей напугался.
Но вот он обхватывает торс Брайана, вот он уже сам утыкается в его шею, хныкает и тихо повторяет одно единственное: «прости, пожалуйста, прости меня».
Хотелось добавить заветное слово, которое Тим едва не кричал, когда держал в руках мёртвое тело своего друга.
***
— Б-брайан..? — дрожа вырывается из груди, пропуская крик. — БРАЙАН!
Имя и крик отдаются эхом на всё заброшенное здание, когда падая на пыльный и грязный бетонный пол коленями Тим подхватывает плечи парня, с которого только что снял маску, только что увидел кровь, вытекающую из-под затылка, который только что разбился по его вине.
Он обхватывает одной рукой плечи Томаса, упокоив ладонь на окровавленном затылке, а второй его талию, прижимая к себе, утыкая в грудь бездыханные губы.
— Брай-йан... — снова дрожит тот, пока по щекам внезапно бегут горячие, обжигающие капли. Сперва по одиночке, а потом и одним сплошным водопадом. — Прошу, нет... Брюша, я... Я не хотел, я не знал... Я... Я люблю тебя, пожалуйста...
***
