Скорчившийся мальчик

      Яр производит впечатление человека, никуда особенно не спешащего, будто в его руках все время мира. Ощущение, совершенно не соответствующее действительности, стоит только сравнить насколько он смог продвинуться на пути к своей цели за жалкие десять дней. Прирученный Алекс исправно кончал в его заботливых объятиях. Все реже отворачивал голову, переставая охранять рот от слишком откровенных поцелуев. Парня сильно ведет от похитителя. Он облизывает губы, выгибается под ним, совсем не возражает тому, что мужчина практически всегда ложится на него сверху, запрокидывает голову, подставляя шею под поцелуи. Ярослав сходит по мальчишке с ума. Готов собственный член на узел завязать, только чтобы взять свою целочку правильно и без лишних страданий. Ни одному из двух его девственников не доставалось настолько бережного внимания. Впервые с тех пор, как он принял решение украсть пацана, в его сердце поселяется сомнение. Он вел очень активную половую жизнь. По всему Алекс далеко не натурал, сбитый с толку противоречивыми сигналами тела, которые ему старательно навязывает Яр. Мальчик пассив, неуклюжий и совершенно ничего не знающий о собственных потребностях. Он не должен был его красть, его нужно было долго и упорно преследовать на воле, пока не сдастся. Но, что сделано, то сделано. Обратно не переиграешь.       Кроме того, природные склонности вовсе не гарантируют признания собственной ориентации. Может быть, парень выберет традиционную семью, пожертвовав собой ради приличий и одобрения общества. Скорее всего, так и будет. Нельзя решать за другого, как ему жить. Впрочем, с девушками у Алекса уже не ладилось, а ведь ему нет и двадцати пяти. А может Ярослав принимает желаемое за действительное и Алекс отозвался бы любому человеку, проявившему к нему интерес. Он зажат до одеревенения, его партнер должен быть предельно раскованным и готовым возиться с ним, пока не добьется отдачи. С этим проблем у Яра нет и не было.       По мере того, как медленно, по крохотной линии, словно старая картина из-под слоя потемневшего до черноты лака, который скрупулёзно и помаленьку снимает твердая рука реставратора, сверкая золотом и пурпуром, проступала истинная личность парня, Ярослав осознавал, что окончательно пропал. Алекс не просто преодолел полосу отчуждения, проведенную между мужчиной и остальным миром, а перемахнул ее на боевом коне, в парадном облачении, будто былинный богатырь. Что он будет делать, когда придет время отпустить пленника? Думать о таком не хотелось. Расставание неизбежно. Значит, следует смаковать каждый день, каждый час и минуту.       После жаркого дня, проведенного на воздухе, мужчина предлагает принять душ. На первом этаже есть ванна, как раз подходящая для этих целей. Алекс еще не поднимался на второй этаж, не был в спальне Ярослава, не лежал на его огромной и необычно высокой кровати. Перед водными процедурами Ярослав вручает Алексу небольшой тюбик микролакса, с душераздирающими подробностями описав, для чего он нужен и как им правильно пользоваться. Алекс артачится, но после предложения спуститься в подвал и принять старую добрую традиционную клизму, протест мгновенно стихает. В награду ему позволено уйти в туалет одному, возвращается парень красный, как рак. Сжалившись над ним, Ярослав парня не дразнит. Они моются вместе, под большой пластиной ливневого душа хватает места для двоих. Яр тянет к себе дополнительный шланг. Прямо на глазах Алекса скручивает стандартную лейку и заменяет на насадку, не сильно отличающуюся от наконечника кружки Эсмарха, разве что немного крупнее. Мужчина подкручивает вентили на смесителе, выбирая температуру и напор, самый слабый, какой есть. Насадка прорезана отверстиями со всех сторон и по всей длине, вода прыщет из нее тонюсенькими нитями, превращаясь на выходе в водную пыль. У основания насадки тоже имеется регулятор, при помощи него мужчина перекрывает воду и манит Алекса к себе.       Парень предпочитает немного поиграть в догонялки, чтобы через пару минут оказаться притиснутым к стене. Яр нарочито грубо разворачивает его спиной к себе и заставляет прижаться грудью к кафелю. В противовес ласково целует мокрый загривок.       - Анальный душ, это очень приятно, - успокаивающе обещает Яр и сразу жестко требует. – Ноги расставь на ширину плеч.       - Я сделал, как ты сказал, - сдавленно протестует Алекс. - Там уже пусто.       - Заодно проверим, как у тебя получилось, - доброжелательно воркует похититель.       Парень подчиняется, делает ровно то, что от него хотят, в часы уединения он так и не смог понять почему. Что такого в приказах похитителя или в нем самом, что раз за разом он выбирает послушаться, не драться с ним или скатиться в панику, ведь доверять ему он не может? Захватчик вводит наконечник медленно, осторожными вкручивающими движениями и не очень глубоко. Анус еще расслаблен после медикаментозной клизмы и получается без особых усилий.       - Сейчас включу. Готов? – с последним словом сдвигает задвижку у основания насадки.       - Ай, щекотно, - подскакивает на месте Алекс, ощущение весьма неоднозначное.       - Не крути задом, - приказывает Ярослав. – Лучше потужься. Вот так, хорошо.       По длинным, загорелым ногам текут совершенно прозрачные струйки воды. Основательная чистка нужна скорее Алексу, чем Яру, хотя, в итоге, добавит комфорта им обоим. Мужчина прекращает поток, осторожно выкручивает насадку из тугого прохода. Боли в столь чувствительном месте нужно избегать, стоит облажаться, и парень к своей нежной дырочке не подпустит. Выпускает парня из душа, моет насадку специальным средством, затесавшимся здесь же, среди других флаконов.       За ужином Алекс отводит глаза, он вообще избегает смотреть Яру в лицо, когда стоит на коленях, будто интуитивно угадывает, как следует себя вести в позе подчинения. Зато потом, стоит закончить прием пищи, всегда смотрит прямо и даже пытливо, словно в поисках подтверждения какой-то своей тайной мысли, опасения. Яр надеется, что этот самый скрытый страх он не оправдывает. По-хорошему, стоило бы позволить парню снова сидеть за столом, но Ярослав не может себе отказать. Кормление подразумевает под собой, пусть примитивную, но очень высокую степень близости. После пленника непременно хочется приласкать, однако он уже обыденно выворачивается из-под руки, как плохо прирученный дикий зверь, заинтересованный не в человеке, а только в еде, которую иначе не получить. Упорство Алекса одновременно восхищает и задевает.       Они переходят в гостиную, где обычно смотрят кино на огромном экране, целуются и обжимаются и где Алекс стабильно кончает. Яру там же достается совсем немного, грубое трение об ткань, дважды напряженная ладонь парня, с протестующе растопыренными пальцами, насильно направленная распаленным до предела мужчиной к своему достоинству. Ему хватает, чтобы разрядиться. Конечно, Яр мог бы потерпеть, проявить выдержку и все же возбуждение разумно стравливать, иначе однажды пареньку сильно не поздоровится.       Предупрежденный подготовительными мероприятиями Алекс настороже. Плотно сдвигает ноги и подбирает их под зад. Ярослав непринужденно располагается рядом. В самом деле, будто монашка из далекого лесного монастыря умыкнул. Проводит кончиками пальцев по затылку парня, прихватывая тонкую и длинную прядь волос, прикрывающих побритые машинкой участки. Прошло меньше двух недель, причёска еще сохраняет форму.       - Поцелуй меня, Алекс, - вкрадчиво просит Яр.       - Не стану, - настороженно косится на него пленник, интересно осознает ли, как учащается его дыхание, и он приоткрывает губы.       Отказ и предложение одновременно, обычная для них ситуация. Что ж, Яр не гордый, он здесь полновластный хозяин и не ему играть в глупые игры, с обидами и наказаниями за них. Пальцы плотнее ложатся на затылок, становятся ощутимо тяжелее. И он целует сам, парень вздрагивает, когда их губы соприкасаются и еще раз, когда свободная рука похитителя ныряет за мягкую резинку штанов, ожидаемо и приятно касаясь полувставшего члена. Алекс отворачивает голову, облизывается, но ко рту больше прикасаться не дает. Мужчина не настаивает, начинает вылизывать шею, продолжая стимулировать член. Доводит сомкнутые в кольцо большой и указательный палец до основания. Естественным образом, средний и безымянный трогают тугую звездочку ануса, кружат по ее границам. Алекс немедленно пробует освободиться, обнаруживая, что наполовину утонул в диванных подушках и лежит под похитителем, и ноги его давно выпрямлены. Ярослав его не отпускает. Теперь все пять пальцев обхватывают его твердый ствол и крепко пожимают. Подушечка большого смещается повыше, прямиком на уздечку и очень аккуратно, едва ощутимо начинает потирать ее. Алекс жалобно стонет, бедра дрожат и норовят разъехаться в стороны, он удерживает ноги сомкнутыми непомерным усилием, скорее из страха, чем почему-то еще.       - Один палец, Алекс, - шепчет мужчина на ухо похищенному парню. – Тебе понравится, обещаю.       Пережитое в плену, под властью чужого и опасного человека, заставило Алекса поверить, что он исполняет обещанное. Ни разу его не обманул. С чего бы ему начать сейчас?       - Нет, - все равно отказывает, неосторожно поворачивает голову и натыкается на губы Яра собственными, голова пылает от возбуждения, приподнимается на лопатках, чтобы не упустить долгий тягучий поцелуй.       Ярослав заставляет его сползти глубже на диван. Раздвигает ему ноги, протискивая колено между, оттягивает член мальчишки, прячет головку в сложенной лодочкой ладони и наглаживает вкруговую. Подбавляет смазки на обе руки, оставляя каплю на среднем пальце, втирает в тонкую кожу ануса, слегка прожимая в центре. Алекс пробует отползти, предполагающий побег мужчина фиксирует его собственным весом.       - Расслабься.       Намного легче сказать, чем сделать. Ногти у Яра срезаны подчистую, обработаны и выглажены, никакого вреда слизистой. Протискиваясь внутрь, он не совершает поступательных движений. Больно и неэффективно. Медленные, часто замирающие, вкручивающие движения, без отступлений и лишней торопливости. Палец отлично смазан, дырочка ему постепенно уступает. Не нужно запихивать на всю длину, они еще не растягиваются, до второй фаланги вполне достаточно. Яр нащупывает на гладкой тугой стенке, по направлению к животу, тот самый узел нервов, небольшой выступ, способный переубедить Алекса сопротивляться. Первое скольжение интенсивней, чем хотелось бы. До этого парень тяжело дышал, прислушиваясь к его действиям, теперь вскрикивает и подается вперед, пытаясь сняться с пальца.       - Вот она, наша маленькая королева, - удовлетворенно заключает Яр, укладываясь всей тяжестью на Алекса, головой примерно на уровне плеча. – Полетаем?       Обе его руки глубоко в паху пленника. Одной, обхватывающей член, он работает вполне интенсивно и уверенно. Поместившийся внутри палец порхает невесомей бабочки, кружащей и пристраивающейся на венчик цветка, полного нектара. Простата требует трепетного обхождения. Алекс не выдает ни одного лишнего звука, все его стоны и вскрики обронены от избытка чувств и нехотя, остальные безжалостно задавлены. Жадина. Яр не жалеет стимуляции и быстро доводит парня до насыщенного и яркого оргазма, куда более выразительного, чем от обычной дрочки. Мужчина позволяет ему немного остыть, обтирая живот и гениталии от спермы влажными салфетками, ими же стирает семя и смазку с собственных рук.       - Понравилось? – замечая, что глаза становятся более осмысленными, спрашивает у пленника.       Алекс не желает отвечать, врать не может, сомневается, что получится. Убеждает себя, что вполне обойдется без полученных переживаний и повторения совсем не хочет. Ярослав планомерно продвигается в сторону своей, надо сказать, сразу же озвученной цели. Поимеет его. Мысль вызывает не прежнюю эмоциональную бурю, а безнадежную покорность, с привкусом обреченности и страха. В мыслях он уже сдался.       Прерывисто вздыхает. Проклятый искуситель вырисовывает геометрические узоры пальцами у него на животе. Куда, кстати, опять делись его штаны? И в какой момент? Он не вынесет откровенного грубого насилия и боли. При одной мысли, что Яр обойдется с ним по-настоящему зверски, его мутит от ужаса. Правда пока похититель не делает ничего чудовищного, медленно заводя его все дальше и дальше по узкой тропке нетрадиционного секса. Алекс никогда не попадал в такой абсолютный фокус внимания и интереса другого человека. Похититель не держит его в подвале, вытаскивая только для своих извращенных игр, в подвал его отводят для сна, в остальное время он скорее гость. Дорогой, желанный. Яр охотно поддерживает с ним разговор на любую тему, он интересный собеседник, разносторонний, начитанный. Мужчина демонстрирует открытый, дружелюбный характер, он определенно умен. Человека, способного украсть другого для собственного удовольствия, в нем невозможно определить совершенно. Появись кто-нибудь на участке и закричи Алекс, что его похитили, ему вряд ли поверят. И предъявить нечего, он абсолютно здоров, накормлен, на теле ни единого синяка. Пока Алекс воздерживается от агрессии или активных попыток убежать, со стороны Яра насилие тоже полностью исключено.       И еще с Алексом происходят совершенно невероятные и неправильные вещи. Например, ему нравится запах похитителя. Не его парфюм, а именно природный запах, исходящий от кожи, который невозможно описать, только услышать. Объятия, лишенные женской мягкости, наполненные уверенной силой и в то же время не чинящие никакого дискомфорта, теплые и ласковые. Поцелуи, редко остающиеся целомудренными, в большинстве своем французские. Сначала Алекс упорствовал и не открывал рот, теперь уступал и в этом. Чужая рука, опекающая и реализующая его возбуждение, с умением и ловкостью, ему самому абсолютно недоступным. Казалось бы, в мастурбации его нечем удивить, а оказалось, он толком и не делал никогда. Словом, Алекс все еще недовольно гарцует под седоком, вскидывается, пугается, норовит сбросить, но скоро на нем можно будет прокатиться.       Яр с ним вот так вот утонченно жесток, принуждает его уговорами, лаской и угрозой насилия, подкрепляя ее физическим воздействием. Не оставляет никакого выбора, кроме того, где он должен подчиниться сильной и опытной руке. Объезжает его, выматывает до полного изнеможения, перетекающего в бессильное смирение. Но никакого вреда, бережно, как с породистым призовым скакуном, безумно ценным, утонченно красивым, нервным и мнительным. Видит ли Ярослав в Алексе человека? Безусловно. Человека, в силу известных причин, заслуженно лишенного некоторых прав и свободы. Главным образом, права на согласие.       Яр нашаривает между подушками анальную игрушку, совсем скромных размеров, совершенно новую, недавно вынутую из заводской коробки и, в довершение, обработанную по всей поверхности антисептическим средством. Небрежность исключена. Ярослав трясся над своими пассивами, как молодая кошка над единственным новорожденным котенком, оставленным ей из большого выводка. Кладет предмет на живот Алексу, привлекая его внимание.       - Что это такое? – немедленно пугается парень, по форме все понятно и так.       - Анальный стимулятор простаты, - спокойно объясняет похититель. – Видишь, как изогнут? Прилегает прямо к тому самому местечку, а вот здесь на конце сбоку у него мембрана, ее воздействие более щадящее, чем пальцами. Разработает для нас твой орешек, сделает его очень чувствительным.       - Слишком большой, - студент облизывает губы, поневоле рассматривая девайс, не особенно осознавая, что своим замечанием практически дал разрешение.       - Сжимается в половину, - в подтверждение своим словам, мужчина сдавливает игрушку в середине, показывая, как именно она уменьшается, за счет прорези в стволе. – Внутри расправится, не будет съезжать и выпадать.       Покончив с разговорами, Яр щедро смазывает игрушку. Вообще смазка на члене и игрушках вторична, потому что легко скатывается с поверхности к основанию вводимого предмета. Ею не нужно пренебрегать, но гораздо большее значение имеет забота о принимающем отверстии. Тот же самый одинокий средний палец, работает над дырочкой, одновременно разминая мышцы на входе, чтобы облегчить проникновение. Алекс расслаблен после оргазма, вещь помещается в него легко, стопор ложится глубоко между ягодицами, плотно прижимаясь к входу.       - Дыши нормально, - направляет его мужчина, успокаивающе поглаживая по груди и животу, он уже выяснил, что у парня малочувствительные соски, другое дело живот и ноги, на прикосновения к ним он всегда очень ярко отзывается. – Все ведь хорошо?       - Не знаю, - заикается парнишка.       - Все хорошо, - уверенно утверждает Яр, одной рукой обхватывая парня за плечи, другой отыскивает небольшой овальный пульт управления. – А будет еще лучше.       Выставив самую слабую вибрацию, нажимает на кнопку включения. Алекс поджимается, резко и плотно сводя ноги. Выдыхает слабый, дрожащий, беспомощный стон. Яр с удовольствием обнимает его второй рукой, понуждая перелечь на бок и положить голову себе на плечо. Алекс интересно отвечает на объятия, кладет руки на плечи и постоянно чуть смещает их, сжимает пальцы и наоборот расслабляет, в целом похоже на то, как кот наминает выбранного человека лапами, втягивая и выпуская когти. Мужчине нравится. Повинуясь нажатию, мембрана ускоряет ритм, трепещет сильнее и чаще. Алекс молча выгибается, лицо его покрывает испарина, прикусывает нижнюю губу.       - Не смей кусать губы, - строго одергивает его мужчина.       Парень слушается, смотрит на захватчика и медленно тянется к своему члену. Яр перехватывает его руку.       - Нельзя.       Никаких вопросов по поводу приказов у Алекса не возникает, неизвестно почему, просто это норма между ними и все, послушно возвращает руку на плечо мужчины.       - Тогда ты, - шепчет парнишка, тяжело дыша, грудная клетка бурно вздымается. – Пожалуйста, сейчас.       - Все, что попросишь, - немедленно соглашается мужчина.       Воздействие на простату заставляет член мальчишки течь каплями предэякулята гораздо обильней обычного. Его хорошенько протряхивает, стоит мужчине снова заняться его крепкой и выпирающей проблемой. Теперь Яр вовсе не так сговорчив, постоянно останавливается, длит возбуждение, хитрое устройство, помещенное внутрь парня, ему помогает.       - Перестань, - слабым голосом говорит Алекс, раздвигает ноги и снова смыкает, никак не может найти позу, в которой ему полегчает. – Мучаешь меня. Только мучаешь.       Мужчина заваливает его под себя, низко склоняется, упираясь лбом ему в лоб. Старается обездвижить так, чтобы лишить возможности ерзать ягодицами по подушкам. Рука его плавно движется у парня в паху. Лицо Алекса пышет жаром, он больше не прикусывает губы, принимает и исполняет чужую волю над собой. Послушание можно выдрессировать, но вот так, практически сразу после начала взаимодействия, никогда не бывает. Яр прежде не сталкивался. Хотя всегда оставался чрезвычайно даже чрезмерно общительным и легко относился к сексу, не отказывался, если предлагали, да и сам не терялся.       Он бил мальчика, напоминает сам себе. Выбирал далеко не самые простые для неопытного пацана наказания. Держит его взаперти. Опасной бритвой угрожает, насколько бы невинным не выглядело ее использование, в конце концов, он парнишку ни разу не порезал. Еще бы ему не слушаться. Алекс его до смерти боится. Особенно грустно это осознавать, когда сам Яр очарован пацаном до развивающейся тахикардии. И не бил он его по-настоящему никогда. Дрался и избивал уже поверженного противника он совсем иначе. Бесстрастно ломал кости, рвал связки, оставлял повреждения, которые не исправить со временем, не жалея. Что ж, на страхе тоже можно играть. Великолепный инструмент, грубоватый, но действенный.       - Сильнее, - взвыл Алекс, запрокидывая голову, на шее проступили линии напряженных мускулов.       - Сожми игрушку внутри, малыш, - велел Яр. – Хочешь кончить? Делай, как я говорю. Давай, так крепко, как сможешь.       Мужчина поставил вибрацию на среднюю скорость, максимум чрезмерно чувствительный парень не выдержит и обхватил его член всерьез, переходя на резкий, жестковатый ритм. Алекс зашелся в оргазме, постепенно расслабляясь и все еще прохватывая последние судороги.       - Хорошо, - хвалит его похититель, вытаскивая из него вибратор. - Какой фильм посмотрим?       Снова в ход идут салфетки. Похититель одет, Алекс натыкается взглядом на выпуклость на его штанах. Чаще всего кончает здесь только он. Чертов ублюдок остается неудовлетворенным. Так ему и надо. Именно. Он заслужил. Пусть у него постоянно стоит и вся округа динамит. Яр слез с него, но находятся они впритирку, бедро к бедру. Морщась и совершенно не понимая, зачем он этим занимается, парень припускает штаны с мужчины. Сам трусы носит, а ему не дает, вот гад. Алекс тянет вниз, ткань боксеров освобождает вздыбленную плоть похитителя. Нервно облизывает губы и берет в руку. Большой, сука, просто огромный, не меньше двадцати сантиметров, пальцы у основания не сходятся. Его отвлекает приглушенный стон и он поднимает взгляд от члена к лицу мужчины. В глазах похитителя странное, трудноопределимое выражение, зависимости что ли. Алексу нравится. Наконец-то, хоть на краткое время, он владеет ситуацией. Студент решает не экспериментировать и делает, как себе. Однако это совсем не одно и то же. Яр не считает нужным сдерживать стоны, часто дышит, смотрит не отрываясь, цепляет взглядом. Терпение Ярослава уже на пределе, неловкие, но старательные действия парня приносят плоды. Чужой оргазм оказывается для Алекса совершенно неожиданным и отчасти шокирующим. Его обхлюпали с ног до головы, руки, бедро, отдельные капли долетели до груди. Он растерян, держит руки немного на отлете от тела.       - Алекс, - мужчина перетягивает внимание парня на себя, собственное семя на коже пленника приводит его в восторг, сам его трогал, по своей воле. – Спасибо.        Ладонь мужчины ложится на шею студента, большим пальцем поглаживает щеку, задевая край уха.       - Мне вымыться надо, - парнишка не вырывается, но тело напряжено.       - Конечно, - соглашается Яр. – Нам обоим не повредит. Пойдем, по быстрому ополоснемся.       Они возвращаются в душевую, по дороге Яр не забывает прихватить разбросанную одежду, использованные салфетки и игрушку, наскоро прибираясь в гостиной. В стены душевой на разном уровне вделаны металлические пластины, позволяя принять душ не смачивая волос или вовсе только по пояс. Вытираясь, Алекс вдруг признался:       - Пиццу хочу, чтоб много сыра, такого тягучего, - и сам потянулся, вытянул руки вверх, привстал на цыпочки.       Стоявший чуть сбоку Ярослав залип на него, на мышцы, волной проступившие по спине, подтянутый живот, шикарную, угловатую, но такую заманчивую задницу.       - Без проблем, я тебе ее испеку, - севшим голосом, с проявившейся страстной хрипотцой, пообещал похититель.       - Когда? – немедленно потребовал ответа студент и, спеша застолбить обещание, добавил. – Завтра?       - Прямо сейчас, - усмехнулся мужчина.       На кухне Яр начал творить волшебство, с точки зрения совершенно не умеющего готовить Алекса. Нет, яичницу он себе пожарить мог, лапши отварить тоже, на большее способностей не хватало. А тут настоящее тесто, замешанное в сложной, основательной на вид, стальной машине. Пока оно доходило, мужчина приготовил начинку. Нарезал пеперони тонкими круглыми пластиками. Взбил в блендере томаты, зелень и еще специи, приготовив соус. Натер три сорта сыра и смешал между собой. Тесто разматывал в круг прямо на руках, за самый край не цепляя, от этого образовался бортик. Уложил на плоский камень, пласт теста и диаметр камня совпали один в один. Разложил начинку и поставил в духовку. На все, про все, ушло чуть больше часа.       Потом они вернулись с едой и кока-колой, которой теперь в холодильнике была целая упаковка, в гостиную. Алекс смотрел боевик, сплошной мордобой, сюжета за ним не разглядеть, а Яр смотрел на него. Судорожно сглатывая, когда парень подцеплял губами и языком вытянутые нити сыра. Уговаривая себя потерпеть и сделать все правильно, не вести себя, как животное, не бросаться на него. Алекс ел с рвением и неподдельным аппетитом, Яр ни крошки не попробовал от своего изделия, не желая отнимать у него ни одного кусочка удовольствия.