Скорчившийся мальчик

      Для начала похититель снова запер парня в его подвальной спальне, оставив мучиться ожиданием. Алекс ободрал об неприступную стену забора тыльную сторону левой ладони, и теперь она слегка саднила. То же самое саднящее чувство тревожило душу. Он знал, что нет способов умолить мужчину его не наказывать. Он сам виноват. Едва в полной мере осознав чувство вины, Алекс задохнулся от ужаса. В каком мире вина ложится на пленника, попытавшегося вырваться на свободу? Он сходит с ума в этой клетке, все вывернуто наизнанку, извращено. Свихнувшееся сознание подбрасывало дикие аргументы. Похититель заботился о нем, никогда им не пренебрегал, вкусно кормил, позволял выходить на улицу, на его постели всегда свежее белье… Что за рассуждения такие, будто у пойманной и заточенной в клетку зверюшки, как оказалось, не особенно вольнолюбивой. Ему действительно нужен хозяин? Алекс вырывался из паутины собственных мыслей, прилагая неимоверное количество усилий и проигрывая собственной натуре. Он знал, что ни в чем не виноват, нужно бороться, не сдаваясь, не отступая. Одновременно ощущал глубокое беспокойство из-за того, что не оправдал ожиданий мужчины, расстроил его своим глупым стремлением на волю.       В руках вошедшего в комнату похитителя Алекс сразу же увидел несколько кожаных ремней разной длины. Осмотрев потенциально опасные вещи, встревоженно заглянул Ярославу в глаза, словно пробуя оценить, насколько он зол. Мужчина ответил пленнику открытым, отчетливо приязненным взглядом.       - Раздевайся, - командным тоном, который попробуй ослушайся, потребовал он.       Алекс молча снял футболку и спортивные бриджи, открывая испятнанные засосами плечи и шею. Он больше не прикрывался, привык к своей наготе в присутствии Ярослава. Мужчина не упускал возможности заявить права на его тело и либидо парня, оказавшееся довольно высоким, предало его, охотно отзываясь похитителю. Яр положил ремни на край кровати, взяв в руки самый длинный и широкий, обернул парню вокруг талии, застегнул, как обычный пояс, металлическую пряжку и язычок спрятал в специальный чехол, подтянув его со свободного конца пояса. По бокам пояса оказались две намертво вшитые и плотно прилегающие петли, в них мужчина вдел два одинаковых ремня поменьше, зафиксировал ими запястья парня, скрыв металлические части похожими чехлами.       - Сядь на кровать, - не встретив открытого сопротивления, сбавил напор в голосе похититель.       - Я ничего такого не сделал, - робко попробовал выторговать себе поблажку студент. – Что ты собираешься…?       Яр опустился перед ним на корточки и начал крепить ремень ему на лодыжку, последние ремни устроены были по тому же принципу, только соединены между собой довольно коротким кожаным шнуром.       - Много времени наказание не займет, особенно если ты будешь делать, как я скажу, - приступил к разъяснениям Яр. – Вставай, я тебе помогу.       Алекс рассчитывал на секс, может немного грубее обычного, но не более того. Он немного разволновался, поняв, что придется выйти в общее помещение подвала, но Яр никогда не брал его на постели, где он спал. Выведя из комнаты безопасности, мужчина не потащил его к пугающим станкам, а направил к толстому мату, размером с хорошую двуспальную кровать, расстеленному прямо на полу. Алекс заметил необычную, затянутую черной резиной раму, расположенную на нем. Однако, как всегда, медлил с реакцией. Ярослав без особого труда уложил его на спину в эту раму, просунув ноги под слой латекса и потянув вверх язычок герметичной молнии, со значительным запахом изнутри. До середины длины молния шла по центру, дальше плавно изгибалась, уходя к левому углу. Яр застегнул мешок по грудь пленнику. Алекс беспомощно скреб резину пальцами, он хотел сесть, но мужчина легко опрокинул его в прежнее положение. Пленник часто дышал, он сильно испугался.       - Слушай меня очень внимательно, - как ни в чем небывало, продолжил похититель. – Сейчас я подам тебе в рот трубку, через нее ты будешь дышать. Потом накрою с головой. Ты в вакуумной кровати, у тебя в ногах расположен насос, он вытянет воздух из мешка. Будет тесно, ты не сможешь двигаться. Помни, что ты в полной безопасности. Продержаться нужно всего пятнадцать минут.       - Нет, не делай этого, - в откровенном ужасе взмолился парень. – Я не могу в замкнутом пространстве. Прости, я глупость сделал.       - Перестань, - оборвал его Яр. – Ты слышал меня?       Поднял конец трубки, намертво вделанной в лист латекса, к его губам. Алекс мотнул головой, отворачивая лицо и дергая руки из прочно удерживающих наручей.       - Хочешь наощупь уже в застегнутом мешке поискать? – холодно предложил мужчина.       Парень не хотел. Стоило сомкнуть зубы на мундштуке, один в один повторяющим те, которые крепят к трубкам в хорошей плавательной маске, Яр застегнул молнию до конца. Отступил в ноги и включил насос. По мере оттока воздуха, плотный латекс подробно облегал тело пленника, стягивая его в раме до полной неподвижности.       Алекс никогда не знал такой всепоглощающей беспомощности. Его жизнь буквально в чужих руках. Он не может защититься, не может ничего сделать, даже закричать, только дышать малюсенькими глотками. Сначала паника перекрывала собой депривацию, но, когда первая волна схлынула, следом пришла тьма. Он не знал, сколько прошло времени. Перестал ощущать собственное тело. Он умирал, истаивал и растворялся в темноте по волоску и частичкам.       Плотный латекс не позволял парню ощутить, что поверх его груди в районе сердца лежит ладонь пленившего его мужчины. Конечно, пятнадцать минут – это слишком, закончив выкачивать воздух, Яр сократил время до семи, но выключил насос и расстегнул замок уже на пятой. Золотое правило тематика гласит, что в процессе взаимодействия, доминант должен следовать заранее достигнутым договоренностям. Яр оставлял за собой право снизить воздействие, которое собирался применить изначально. А вот наоборот не делал, даже когда видел, что не добивает чуток до спейса, слишком легко увлечься и на волне адреналина, ответных чувств и кайфа, причинить вред. Лучше меньше, чем больше. Он никогда не играл в депривацию с человеком, который не имел способа его остановить и не смог совладать с тревогой за парня. Как бы он не поторопился, все равно опоздал. Алекс в откровенно шоковом состоянии, привычные черты лица сложились в особую маску страдания, выдавая общую усталость и изнуренность. Совсем загнал пацана, эмоционально измотал, силой подломил под себя. Ярослав с потрясающей скоростью и сноровкой, достижимых только опытом, освободил его от пут, помог подняться на ноги, собираясь отвести наверх.       Парень нетвердо держался на ногах, пошатывался, взгляд стеклянно-безумный. Шагать под давлением его руки отказывался, вдруг упал на колени, намертво вцепившись Ярославу в штанину и причитая:       - Не надо, не надо, - разжал пальцы, головой клонился ниже к полу, и зарылся руками в волосы, с силой оттягивая, плечи ходили ходуном от совершенно сухих, некрасивых рыданий, рвущихся из пересушенной глотки. – Я… буду… делать… все, что… скажешь...       Последние слова парень практически прожевал, прежде чем выдать. Вот и слом, о котором Ярослав не так давно спокойно рассуждал наедине с самим собой. Теперь сердце сжимается от жалости, и он ее не вправе показать, потому что станет еще хуже. В каком-то другом мире, они могли бы поплакать, обнявшись и им бы обоим полегчало. В этом, одному нужно быть сильным и вытащить из пропасти другого, куда сам же столкнул.       - Прекрати рвать волосы, Алекс, - властно, стремясь в первую очередь, сразу и полностью завладеть вниманием пленника, потребовал мужчина, подкрепляя слова физической силой, разжал каждый палец, удерживая его руки в своих. - Вставай.       Снова подняв его, Ярослав сразу же постарался установить зрительный контакт, пацан немного отошел и глаза ожили, смотрел он на него с практически животным страхом. Яру взгляд болезненно неприятен. Почти волоком затаскивает его на первый этаж в гостиную, на диван. Отлучается ненадолго, чтобы наполнить широкий бокал виски и сходить за банкой с колой. Надо дать парню одеться, но сначала выпивка. Поднял стакан прямо к губам пленника.       - Мелкими глотками, - продиктовал Яр. Он не особенно стремился контролировать, а демонстрировал уверенность, необходимую пацану для опоры.       - Мне можно пить самому, - едва слышно пробормотал Алекс, отчётливо клацнув зубами о край бокала.       - Можно, - согласился похититель, передавая бокал в его дрожащие руки, следил, как пьет, не забывая подливать в напиток газировки.       Калории, сахар и алкоголь должны снять хотя бы физический откат. Пока Алекс допивал, Яру пришло в голову, что он снимает сабдроп, но Алекс ведь не нижний. Он обычный человек, с ним нельзя так обращаться. Другого способа вывести его из угнетенного состояния мужчина не знал. Он не мог использовать почти ничего из арсенала верхнего, о доверии между ними приходится только мечтать. У него не было на парня никакого позитивного влияния. Его мнение или похвала Алекса не могли ни направить, ни подбодрить. Приходилось довольствоваться тем, что есть. Он сходил за одеждой. Алекса начало ощутимо потряхивать, и он предложил пленнику плед крупной вязки. Постепенно Алекс пришел в себя, погрузившись в полусонное, угрюмое молчание. За остаток дня растормошить его так и не удалось.       Устроив его на ночь, мужчина долго не мог успокоиться, мучаясь непонятной тревогой. Уснуть удалось часа в два, не раньше, хотя у Яра не бывало проблем со сном. Проснулся он от криков, моментально подскочив с кровати. Крики доносились из динамиков смартфона, в комнате безопасности установлена аппаратура, с отличной видео и аудио записью. На одном вдохе слетел по ступеням со второго этажа на первый, потом в подвал, сейфовая дверь открывалась очень медленно. Нашел Алекса забившимся в угол, сжавшимся в комок.       - Что случилось? – с ходу потребовал ответа. – Алекс, смотри на меня и говори, ну.       - Я не могу здесь, - не сразу признался парень, слова давались ему нелегко, слишком паниковал. – Окна нет. Я… Стены давят, сжимаются.       - Пойдем со мной, - похититель протянул парню руку. – Давай, поднимайся.       Забрал пленника в свою спальню, откинул с простыней тонкое одеяло.       - Ложись, - кивнул на постель. – Здесь большое окно, видишь.       Алекс опасливо забрался на матрас. Ярослав деловито потеснил его к той стороне, что ближе к окну и как-то так ловко перевернул на бок, обняв и тесно прижавшись к нему сзади. Их тела прекрасно подошли друг другу, не хуже двух ложек, вложенных одна в другую.       - Фонари на участке зажгу, хочешь?       - Не надо.       Пленник настороженно замер, он голый и похититель тоже насчет одежды для сна не заморачивался, возбуждение вспыхивало между ними моментально. Он чувствовал безнадежное смирение, пусть трахнет. Настроился перетерпеть, самому сил ни на что не осталось, но никто его трогать не собирался.       - Спи, - мужчина поцеловал позвонок, выступающий на стыке шеи и спины.       Непроизвольно тело Алекса напрягалось, заходилось короткой дрожью, потом расслаблялось, периоды расслабленности становились продолжительней, дыхание его выровнялось, парень окончательно затих.       Проснулся от луча, настойчиво щекочущего лицо. Спальня до краев залита солнцем. Он в комнате один. Несмотря на вчерашние переживания, выспался, что с ним случалось крайне редко. Парень сел на кровати, потирая лицо рукой. Стукнула открывающаяся дверь, из смежной ванны вышел Ярослав, вытирая короткие волосы полотенцем, на теле не единой нитки. Алекс инстинктивно подобрался, его окатило, будто из ведра, смесью страха и возбуждения. Он прям реально, не в шутку, боялся мужчину, приводило это ощущение к тому, что член подпрыгивал и стремился вверх, как одно перетекало в другое, парню было непонятно. Он никогда не был адреналиновым наркоманом, наоборот откровенно избегал опасных занятий, осторожничал.       - Доброе утро, Алекс, - поприветствовал его похититель, открыто ему улыбаясь, подошел вплотную, по-хозяйски запустил пальцы в волосы на макушке, оттягивая ему голову назад и поцеловал взасос.       Настойчивые губы и язык пахнут свежей мятой, на вкус сладковатые, с привкусом зубной пасты. Сначала Алекс позволяет вылизывать свой рот, покорно держит открытым, но долго не выдерживает, включается, выталкивает захватчика языком. Яр немедленно начинает играть с ним, показательно поддаваясь, чтобы снова начать наступать, трогает кончиком, скользит от начала глубже и обратно. Отпускает, только нацеловавшись вдоволь, до сбитого дыхания и саднящих губ у обоих.       - Будешь вставать или еще поваляешься, солнце? – короткий сон будто отсек то, что он с ним вчера сделал.       - Встану, - пробурчал парень, опустив голову, но не делая ни малейшего движения, чтобы освободиться, он больше не будет противостоять похитителю, вчера окончательно отбегался.       - Иди в душ, - кивнул, соглашаясь с его решением Яр. – И завтрак пойдем готовить. Найдешь все сам или помочь?       - Найду, - отказался студент.       Санузел совмещенный. Алекс долго исподлобья смотрит на себя в зеркало. Интересно заметно ли будет другим, как он изменился? Станут ли люди угадывать, просто разглядывая его, что он превратился в пассивного гомосексуалиста, представителя самой презираемой части общества. Большинству все равно, что он не хотел, сопротивлялся, но у него не получилось. Вина полностью лежит на жертве, он сам разделял это мнение, нисколько не сомневаясь в его правильности. У него нет выхода, нечего тянуть, если решил. Тщательно обшарив полки под раковиной, он легко отыскал требуемое. Ярослав держал нужные вещи под рукой. Закончив неприятное мероприятие, к которому он еще долго не привыкнет, Алекс вымылся, почистил зубы, вытерся досуха. В общем, филонил, как мог и, поймав себя на этом, немедленно вышел из ванной. Ярослав его ждал, он уже одет, с готовностью развернулся к нему от окна. Увидев, что парень совершенно обнажен, дразнит его тем же способом, что использовал он сам пару десятков минут назад, подался навстречу.       - У меня сегодня праздник? – резво двинувшись вперед, потом замедлился Яр, не в силах поверить в откровенное предложение.       Алекс не отвечал, смотрел похитителю прямо в лицо, нервно перебегая зрачками с глаз на губы или опуская взгляд на грудь, решительно ступил ближе. Подался вперед, целясь губами в рот мужчины, и зажмурил глаза, стоило им соприкоснуться. До времени Ярослав позволял ему вести, легко перехватив инициативу, едва почувствовал, что дальше поцелуя Алекс не загадывал. У Яра не было никаких проблем с ролью ведущего, он легко принимал на себя власть над партнером и ответственность за него. Может быть, ему бы наоборот не помешала бы крохотная неуверенность в себе, парни сдавались под его напором, как будто на них наехал с наскока кавалерист в полном вооружении. В большинстве случаев победительный Яр оставлял их ошеломлёнными и отодранными в таких позах, на которые они прежде не считали себя способными.       И все же мужчина был ласковее с пленником, чем с другими, сначала старательно культивировал ласку, напоминая себе об особо уязвимом положении паренька, сейчас выходило само собой. Старший мужчина раскован, ему нравится секс, он умеет им заниматься, Алекс ему в противоположность зажат до предела. Тут дело было скорее не в возрасте, а в разнице мировосприятия, темперамента и воспитания. Ярослав абсолютно уверен, что ему можно получать удовольствие, не позволяя другим оценивать способы его достижения. Ему плевать, что подумают окружающие, если он поцелует парня на глазах у всех. Чужое ханжество не способно отбить ему аппетит. Общественное мнение не более чем докучливая плодовая мошка, вьющаяся над ухом, не стоит отвлекаться, чтобы избавиться навсегда. Его уверенность в себе исходила изнутри, не колебалась от стороннего одобрения, внешней поддержки. Алекс во всем зависел от мнения большинства, хотя надо отдать должное, близкие люди могли влиять на него гораздо сильнее остальных. Он не заслуживал похвалы и от самых родных.       Парня коробила и доводила до исступления, способность мужчины находить способы снова и снова к нему прикасаться, обходить препятствия и подобие защиты, которые он выстраивал. Алекс не осознавал, но сам был чрезвычайно тактильным человеком. Ему нравились объятья, поглаживания, хватка пожестче, тесный телесный контакт, когда мужчина наваливался сверху и прижимал к кровати или у стены. Животная составляющая находила все это, без преувеличения, приятным и возбуждающим и только разум протестовал, с каждым разом слабее и неуверенней. И конечно, исподволь, отчаянно сопротивляясь, приходил к осмыслению влияния, который похититель неизбежно набирал, больше с каждым новым прожитым днем. Ярослав считал пленника красивым, ему нравилось владеть его телом. Он никогда не скупился на комплименты. Поощрял послушание. Иногда открыто восхищался им, не стесняясь проговаривать вслух. Голодный до принятия Алекс невольно поддавался. Ярослав создавал полное впечатление человека, способного оказать любую поддержку, он сильный, умный и в меру жестокий мужчина, получить его покровительство заманчиво. Ссоры с ним, напротив, выбивают почву из-под ног и приводят к чудовищным последствиям. Алекс больше не собирался сопротивляться, решил устроиться под мужчиной с максимальным удобством. Он не вынесет дальнейшего противостояния. Рассудочное решение худо – бедно прикрывало всю ту мешанину сумбурных чувств, ощущений, ожиданий и надежд, зачастую разнонаправленных, захлестывающих его с головой.       Ярослав подтолкнул его к кровати и опрокинул на нее спиной. Алекс приглашающе раздвинул ноги. Мужчина завалился на него, поставил локти по обеим сторонам от головы, упираясь в матрас. Обхватил ладонями лицо, пристально вглядываясь, словно пытаясь разгадать, что он задумал. Потом начал гладить кожу, проходясь подушечками больших пальцев вдоль скул.       После вчерашнего кошмара, Алексу хотелось именно ласки. Когда Ярослав обращался с ним мягко, возбуждение нарастало медленно, без острых всплесков, из состояния покоя и сразу – член колом, стоило Яру прижать его пожестче. У Алекса сильно горели щеки. По телу словно гулял теплый солнечный зайчик, особенно и подолгу останавливаясь внизу живота. Кувыркался там и щекотал, заставляя ствол набухать и подергиваться. Путешествия теплого сгустка пролегали примерно по тем же маршрутам, что и губы похитителя, отмечая соски, грудину, пах. Мужчина, не колеблясь, воспользовался приглашающе раскинутыми ногами, сразу три пальца глубоко погружались в расслабленный анус, тщательно смазывая колечко и внутренние мышцы.       От Ярослава не укрылось, что парень для него подготовился и вообще ведет себя на редкость покладисто. Такие авансы от вредного несговорчивого студента несказанно воодушевляли. Одним, отработанным до автоматизма движением, натянув на себя презерватив, размазывая поверх натянутого латекса остатки смазки с пальцев, направил головку в узкое отверстие и толкнулся. Алекс глухо застонал, прикусил нижнюю губу изнутри, чтобы незаметно и тут же выпустил, бросив опасливый взгляд на строгого любовника сквозь ресницы.       Кусать губы нельзя.       Стонать можно.       - Подтяни колени к груди, - размеренно двигаясь внутри него, приказал Яр. - Слушайся, малыш. Я покажу, на что способна твоя сладкая дырочка.       Алекс задрал ноги, чувствуя, как меняются ощущения, становятся отчетливей, член плотнее задевает простату и его тело продергивает разрядами удовольствия, похожими на электрические. Степень воздействия можно градировать. Интенсивней и ярче или постепенно и длительно. Парню больше нравилось на животе, когда похититель сзади. Пусть у мужчины в этой позиции основное преимущество, но, по крайней мере, мужчина не смущает его пристальным вниманием, слизывая глазами эмоции с лица, будто языком. На самом деле у Яра полно контроля в любой позе, и он старается его сильно не выпячивать. Ярослав, не переставая, ласкает парня под собой, растирает между пальцами нечувствительные соски, целует, лижет кожу на шее, впивается в рот, принимая в себя стоны пассива. Наглаживает член, постепенно замыкая в кольцо пальцев и уверенно ведя к завершению. Алекс запрокинул голову, жалобно вскрикнув, сотрясаясь в сладких конвульсиях, повел расфокусированным взглядом. Яр слез с него, улегся рядом на бок, поглаживая по груди и животу, чувствуя под рукой последние содрогания. Заставил парня повернуть к себе лицо, потянулся к губам и остановился. Нельзя его без конца пользовать. Малыш не двужильный. Покладистое и немного провокационное поведение пленника вскружило ему голову. Яр поднялся с постели, двигался с пружинистой силой, подал руку любовнику. Алекс принял помощь, вставая с матраса следом за ним.       - Ополоснемся, - подталкивая его к дверям в ванну, предложил Ярослав. – Что на завтрак хочешь?       - Оладьи, - негромко попросил парень, заходя под струи воды и смывая сперму с живота.       Давно подвизавшийся на кулинарном поприще, Ярослав умел печь, безусловно фотогеничные, но немного ватные на вкус панкейки. Но для Алекса, во многом уже угадывающий предпочтения своего мальчика, мужчина испек обычные русские оладушки, на кефире с добавлением сметаны, высокие и пушистые. Обычно Яр терпеть не мог лезущих под руку людей, пока готовил, однако на Алекса его раздражение не распространялось. Он безропотно позволял крутящемуся рядом пацану, похищать оладьи с пылу с жару, едва выложенные на тарелку, застеленную бумажными полотенцами. Студент обжигался, но это его не останавливало.       - Сметану возьми, - притворно заворчал на него повар и сам положил пару ложек в крохотную миску, пододвигая поближе.       На стол, в дополнение к нехитрому печеву, Яр подал малосоленую красную рыбу, поставил на стол неизменную нарезку из сыров и колбас, приготовил самый простой овощной салат. Алекс без понуждения встал на колени рядом с его стулом. Мужчина старательно подбирал на вилку наиболее удачные сочетания вкусов из предложенных и скармливал Алексу. Пленник брал еду лениво, он нахватался оладий в процессе жарки и не чувствовал особого голода. Как всегда после завершения трапезы, Яр начал поглаживать парня, иногда прихватывая за шею сзади. Алекс впервые не стал избегать прикосновений, глубоко вздохнул, покорно подставляя опущенную голову и плечи под руку мужчины.