Дом Эмили Янг 13:56
– Девчонка Сета стала девчонкой Пола! И тишина. Никакой реакции на слова Джареда. Сет на втором этаже задержал дыхание, прислушиваясь. Громкие тяжелые шаги от входной двери до стола. Две пары ног. А запаха пока не слышно. Напряжение длилось еще несколько секунд, пока на пол хлестко не упало полотенце, как будто кто-то с силой вбил его в деревянные доски. – Гонишь, – раздался недоверчивый голос Эмбри. И снова молчание. Только теперь его разбавляло методичное пережевывание свежеиспеченного кекса. Эмили готовила их часто и много, сразу несколько партий, чтобы и отбиться от вечно голодных парней, и проведать соседей поблизости. Это было в порядке вещей. В этом доме всегда пахло кукурузной мукой и поджаренными тыквенными семечками. А ближе к осени Янг добавляла в выпечку приличную горсть клюквы и черники, которые росли на болоте в паре километров от резервации, в сторону к озеру Озетт. К тому самому озеру, которому поклонялось племя мака. Сет шумно втянул носом воздух. Их внизу четверо: Эмбри, Квил, Джаред и… Пол. Вниз по позвоночнику табуном спустились мурашки. Парень крепко сжал в руке карандаш и бездумно несколько раз тыкнул исписанный лист тетради. Все точки появились в разных местах. Руки затряслись. Крупной дрожью затряслись, и Сету было тяжело отделаться от внезапно нахлынувшей паники. Он хорошо помнил мысли Пола, его животную ярость. Сет до сих пор ощущал, как желание разорвать вампира на куски ломало ему кости. Интересно, Пол действительно может за каких-то несколько минут разогнаться до такого бешенства? Что именно было причиной его исступления? Сет сидел в его голове, как в клетке, и слышал каждую мысль. И готов сейчас поклясться всем духам леса, что пока он марионеткой шел обратно в резервацию, Пол Лэйхот у реки повторял какую-то фразу. Перекатывал ее во рту, как карамельку. И, казалось, оттого зверел еще сильней. Что-то про кофе. И что-то про кокос. – Не гонишь? – больше утверждение, чем вопрос. Спокойная и размеренная атмосфера в доме дала трещину. Кто-то из парней вскочил из-за стола и, кажется, поднял несчастное полотенце с пола. Сету и раньше было тяжело сосредоточиться на конспекте по биологии, поэтому отвлекся он от него решительно, напрягая слух и ловя каждую вибрацию с первого этажа. Не то, чтобы специально. Просто от нечего делать. Раздраженно отложил тетрадь в сторону и сцепил пальцы в замок. Речь шла о Дейзи. Конечно, о ней. Было трудно вести себя как раньше: думать об учебе, торчать весь день дома, слушаться маму и Леа, не поддаваться эмоциям. Эмоций было столько, что они разрывали голову. Не только его собственные, теперь еще и братьев. Они смешивались в общую кашу, и за эту пару дней Сет не раз задумывался: любовь стаи к Эмили возникла сама по себе, естественно, или это все Сэм? Это Сэм делился своей всепоглощающей нежностью и страстью, а стая любила Эмс как бы по инерции? Потому что каждый раз, когда квилеты перевоплощались, они погружались в океан обожания Эмили, а когда возвращали себе человеческий облик, дома их всегда ждала забота, поддержка и огромная порция подзатыльников. Да, теперь разобраться в чувствах к Янг было сложно. Но никто особенно не возражал. Даже если и так, то за что же им ее не любить? Это же Эмс, хоть ты тресни! Нареченная вожака и девчонка с золотыми руками. Да ее обожать нужно за одну тушеную индейку с кукурузной кашей! Они бы и без Сэма в нее влюбились, честное слово! Где-то на задворках сознания Сет подумал украдкой: а каково Леа? Она сопротивляется этому чувству? Или ее собственная боль в разы сильней? Тогда какая она, эта боль, если может дать отпор всеобщему обожанию Эмили? Все было но́во. Все это: и подрагивающие сильные руки, и острый слух. А все чувства обострились настолько, что хватало даже самой тупой и несмешной шутки, чтобы громко рассмеяться. Тоска по отцу теперь казалась Сету просто бездонной, а симпатия к бледнолицей девчонке из Форкса… безнадежной. Всего пару дней назад она помогала заполнить дыру в сердце, а сейчас грозилась вырыть в нем новую. – Да ладно? – спросил Квил с набитым ртом. – Серьёзно? Ты когда успел? – Вчера, – Пол был в хорошем настроении. Все случилось так, как должно было случиться. Сет просто слишком много думал. А думать теперь нужно как можно меньше, чтобы никто в стае не пролез туда, куда не просят. – И ты только сейчас это говоришь? – Эмбри возмущенно прикрикнул и, кажется, легко ударил Пола по плечу. Леа раздраженно нахмурилась, подняв глаза с пожелтевших страниц книги. Становится шумно. Желание разбираться в проблемах Хитклифа и Кэтрин напрочь пропало. Она сидела в маленькой гостевой комнате на втором этаже как тюремный надзиратель. Сэм был строго против того, чтобы Сет бросал учебу. Остальные в стае хоть до предвыпускного класса дошли, а он? Только-только перешел в старшую школу. Ему еще учиться и учиться. И без него нормально кровососов у границы гоняли. Вчера было так тихо и спокойно…Никто не кричал и не бросался полотенцами. А сейчас на дом обрушится буря. Леа поймала сосредоточенный взгляд брата. Три, два, один… Эмбри всплеснул руками, чуть не сбив со стола вазу с кексами. Квил вовремя придвинул ее к себе, бросил на Колла убийственный взгляд и переставил блюдо на барную стойку. На всякий случай. Тут целая свежая партия! Еще теплая и влажная. Вторую Эмили понесла соседям. Ушла недавно, минут десять назад. – А я думал, у девчонки Сета нет проблем с глазами, – Эмбри весело подмигнул Квилу. – А то как она согласилась погулять с таким придурком, – охотно поддержал шутку Атеара, задержавшись у барной стойки. На всякий случай. А вдруг Эмбри и до туда дотянется? Йети рукожопый. Джаред плюхнулся на свободный стул и сделал несколько шумных глотков из графина. – Да на тебя ж без слез не взглянешь, Пол! – Заткнулись оба! – рявкнул Лэйхот и захватив голову Эмбри рукой. В центре комнаты завязалась вольная борьба. Квилеты топтались на месте несколько секунд, обмениваясь взаимными колкостями, пока Эмбри не выбрался из удушающего приема. И выбрался, кстати, очень неблагородно, локтем надавив на пах Пола. В ответ Лэйхот так же не слишком по-рыцарски пнул его под зад. Квил прыснул от смеха: – Не, ну она точно не могла пойти на это добровольно. Пол сделал выпад вперед, ухмыльнувшись. Простая угроза, элемент той бесконечной игры, в которую парни постоянно играли. Они были всегда наготове получить друг от друга подзатыльник или удар под дых. Без всякой веской причины и обид, просто, чтобы помахать кулаками. Вот только кулак Пола был самым жестким и беспощадным. Эмбри среагировал быстро, но уж слишком активно: дернулся вбок и снес деревянный стул. Джаред, все еще жадно глотающий бобовый напиток, подавился от неожиданности. – По запаху нашёл? Помнишь, на мяче был? – предложил Квил, довольно наблюдая за развернувшимся шоу. И даже схватил из вазы кексик, радостно укусив его с румяного бока. Сета на втором этаже парализовало. Запах на мяче. Кокос и кофе, кофе и кокос. Это повторял Пол на берегу реки? От этого у него ехала крыша? Если от Дейзи пахло гнилью, значит и от гнили могло пахнуть Дейзи. Черт. Поэтому у него пульсировали десны? Хотел разорвать их тела на мелкие камни, потому что чуял запах нареченной? Чуял опасность? А если он учует ее запах на Сете, то...? Лучше даже не представлять, какая сцена развернется. Пол Лэйхот не слишком похож на миротворца. В лучшем случае накинется и оттаскает за загривок. – Так Сэм же запретил ему перевоплощаться, – вспомнил вдруг Эмбри, перешагивая через упавший стул. – А почему запретил, кстати? – Квил потянулся к еще одному кексику. – Ничего он мне на запрещал, два куска дерьма! За шею ухватиться не удалось. Пол перехватил Эмбри поперек живота и приподнял в воздухе, сильно встряхнув. Джаред, все еще откашливающийся от напитка, замахал руками, привлекая к себе внимание. Квилеты были слишком увлечены потасовкой, чтобы заметить это. – Ты в уши нам не лей. – А Сэм и так может? – А ты с темы не съезжай! Девчонка Сета, – Эмбри не без труда поднял руку вверх и вытянул указательный палец, деловито кивнув. Джаред уже покраснел как рак и беспомощно мотал головой, перебирая самые смачные ругательства. Ни Пол, ни Эмбри, ни даже Квил не заметили, что что-то произошло. Ну, конечно, разговор о бледнолицей девчонке важнее задыхающегося брата. – Уже не Сета, а Пола, – поправил друга Квил, облизывая масляные пальцы. – Девчонка уже двух парней сменила, а мы её не видели ни разу! Когда Кэмерон от досады сильно пнул деревянный стул, а тот с грохотом ударился о перила лестницы на второй этаж, все трое, наконец, отвлеклись от увлекательного обмена колкостями. И в этот самый момент кашель прошел. Ну, как назло. А вот стул мог сломаться. Эмили отхлестает его шваброй за это. Вот черт… – Не боишься, что третий раз сменит, а, Пол? Я посимпатичней, – Эмбри был не в самом выгодном положении, но не мог перестать острить. Из всех семерых… Нет, теперь уже восьмерых, Эмбри был самым незатыкаемым. Квила можно было задобрить едой, Пола – кулаком по морде, Сэма и Джареда – их подружками, а вот Эмбри не останавливал ни взрывной характер Лэйхота, ни кекс. Он доводил все до точки кипения, а потом как ни в чем не бывало переводил тему. И дрался паршиво, совсем без азарта, поэтому стоило кому-то из братьев перевоплотиться в гневе, Эмбри сразу же удирал в лес. Он просто любил дразнить всех вокруг. Этакий придворный шут с языком без костей. Пол стиснул его в руках покрепче и тряхнул еще раз. Да так, что прохрустели все позвонки. Колл болезненно вскрикнул и попытался вырваться, но тщетно. Хватка Пола была железной. Правда, удовольствия он от этого получал мало. Все знали, что Эмбри только треплет языком, а за слова свои не отвечает. И еще скоро должна была вернуться Эмили, а ей побитый прямо в прихожей квилет понравится едва ли. Лэйхот нехотя выпустил брата из рук и оттолкнул от себя подальше. – Ну теперь понятно, почему Сэм запретил перевоплощаться. – Да он же бешеный. – Порвал бы ее, бедняжку, – не успокаивался Эмбри, потирая ушибленную спину. Сначала Квил и Джаред непонимающе уставились друг на друга, переваривая произошедшее. Атеара повертел в руке кексик, задумавшись над глубинным смыслом слов Колла. Сжал пружинящий бисквит в пальцах, нахмурившись. А потом резко понял… И закричал дурниной от сальной шутки Эмбри. Губ Джареда коснулась легкая ухмылка, которую он тут же спрятал за изучением опрокинутого стула. Пол рвано усмехнулся, обнажив клыки. – Тебе рот занять? – Я лучше возьму кексик, – Эмбри поднял ладони вверх и театрально раскланялся в извинениях. Под внимательным взглядом Лэйхота, он поставил стул на место и грациозно приземлился на него. Но быстро потерял баланс и громко ругнулся, вскакивая на ноги. Стул опасно покосился. Перед глазами Джареда пронеслась вся его жизнь. Он подался вперед, прощупывая дерево. Трещин нет, но что-то точно поломалось. Может, тогда еще и швабру Эмили сломать? Чтобы его бить было нечем. Эмбри упал на соседний стул и про себя отметил, что Пол хоть и усмехается, но выглядит это больше, как оскал. Ему смешно, но шутка ходила по лезвию ножа. Эмбри не дурак, урок усвоен: никаких пошлых шуток про девчонку. По крайней мере при Лэйхоте. Воцарилось напряженное молчание. Пол мысленно сбрасывал Эмбри со скалы, Эмбри прикидывался предметом интерьера и не делал резких движений, Джаред высматривал в окне Эмили и был готов слинять из дома в любую секунду, а Квил невозмутимо пережевывал шестой или пятый по счету кекс. – Целовались уже? – спросил он все так же невозмутимо, махнув рукой. – Фу, ничего получше спросить не мог? – Эмбри брезгливо поморщился. Через секунду в его лицо полетело полотенце. – Да все, я молчу! – Кекс ему в глотку засунь. Атеара нехотя переставил вазу с выпечкой обратно на стол и сел следом. Две пары глаз обратились к Лэйхоту, ожидая умопомрачительной истории. Но он только небрежно бросил: – Нечего рассказывать. Квил перевел взгляд на Эмбри, ища в нем поддержку, но Колл беспомощно замотал головой. Для надежности запихнул в рот кусок кекса и принялся медленного его пережевывать. Вот так, значит? Как всякую чушь нести, так он впереди планеты всей. А как, по существу, про нареченную спросить, так дает на попятную? Квил раздраженно нахмурился и придвинул вазу с кексами практически вплотную к Эмбри. Пусть он ими хоть подавится, шут гороховый. – Как это, нечего? Э, нет, колись, – произнес Атеара-младший несмело. Квил был неконфликтным. И перевоплотился самым последним из друзей потому, что не находилось в его жизни ни одно триггера. Даже в самой поганой ситуации он умудрялся сохранять спокойствие и оптимизм. Школьные хулиганы вывернут в его шкафчик мусорный мешок? Он не брезгливый, уберет и помоет. Бабуля и мама начнут читать нравоучения? Заварит всем чай и пригласит за стол. Квил был, может, даже где-то мягкотелым. Да разве ж это так плохо? Если в стае есть такие безбашенные бугаи, как Пол, то должны же быть мегаспокойные добряки, как Квил? Для баланса Вселенной. И мягкость Квила сейчас была очень кстати. – Да ты просто облажался, да? – по-доброму пошутил он, боднув Пола плечом. – Обосрался прямо перед нареченной! – подал голос Эмбри. – Тогда мы тем более хотим это услышать! Видеть Атеару в таком возбужденном состоянии было непривычно. А все из-за чего? Из-за новости о девчонке? Кучка придурков. Пол и сам такой же. – Мы просто гуляли. – Да нихера не просто, я же вижу! – вскипел Эмбри и даже хлопнул по столу ладонью. – Она красивая? – Надо было тоже на пляж идти. – Да кто ж знал, что это настоящая Санта Барбара? Все трое квилетов обернулись на Атеару с немым вопросом в глазах. От такой реакции парень даже стушевался. – Блять, Квил, прекращай с бабулей по вечерам чаи гонять, – Джаред поморщился. – Сначала Санта Барбара, а потом, что, Клон? – Нормальный сериал, – протянул Квил оскорбленно, пододвинув вазу с кексами обратно к себе. – Ой, всё, завались. – У тебя и нареченная небось будет старухой. – Ага, чтоб было поговорить о чем. – Квил у нас нежный. Дальше разговоров дело не зайдёт, – Пол оскалился и игриво повел бровью. Они громко заржали. Леа на втором этаже закатила глаза уже раз в сотый. И в этом детском саду ей приходилось быть каждый день. Она и Эмили – ну просто две воспитательницы для пубертатных подростков. Работа мечты. – А ты с темы не съезжай, Пол! Лэйхот отмахнулся. – Да реально просто гуляли. – За ручку гуляли? – Атеара широко улыбнулся. Его-то было не смутить такой ерундой. Квил вообще был невозмутимый, как удав. А вот остальные парни избегали болтовни про чувства. Что про них болтать? Пусть такой хренью занимаются девчонки. Даже Джейкоб думал про Беллу как будто украдкой, чтобы никто не высмеял его. И все равно же высмеивали. – Квил, захлопнись. – Это вы зря. Девчонки любят романтичных, – и в этом, признаться, была его сила. Квил, наверное, единственный из стаи мог говорить о таких вещах откровенно, как будто это было до смешного просто. А ведь это и было просто. Только понимаешь это много лет спустя. В жизни вообще все очень примитивно, нужно лишь перестать все намеренно усложнять. И нечего гнать на бабулю и ее сериалы. Была в таких вечерах особенная мудрость, сокровенность. – Тогда Пол обречён. – Как он вообще с ней встретился? – Ай, давай я расскажу. Короче… – Джаред оторвался от изучения стула и махнул рукой. – Можно и подлиннее. – Какой вырос, Эмбри, – ухмыльнулся Пол. Они снова глупо заржали, толкая друг друга кулаками. Квил скучающе посмотрел в окно и, о духи, заметил на том конце тропинки Эмили, прощающейся с соседями. Они активно кланялись друг другу и подносили ладонь ко лбу, губам и сердцу. – Выкладывай реще, Эмс уже идёт! Джаред испуганно дернулся и вскочил на ноги, пытаясь на скорую руку поставить стул максимально ровно. – Ким нашла её в Facebook, – ответил он быстро, прикидывая на глаз, насколько прямой получился угол между сидушкой и деревянными ножками. – Ну конечно, Ким! У вас обоих мозг с куриное дерьмо! – Сообщения на троих сочиняли? – Тогда неудивительно, что она согласилась погулять. Девчонка знает, что нужно девчонке, – произнес Квил деловито, со знающим видом откинувшись на спинку стула. Эмбри и Пол смерили его презрительным взглядом. – Мы все уже поняли, что ты смотришь перед сном. Захлопнись. – И что дальше? – невозмутимо спросил Атеара, выхватив недоеденный кекс из рук Эмбри. Колл возмущенно стукнул его по плечу, но инициативу поддержал. Всё вокруг да около ходят, а самое главное не услышали. Эмбри вообще реагировал на эту новость немного болезненно. Может, поэтому специально дразнил? Они с Полом на пару брезгливо морщились, стоило подружкам братьев оказаться рядом. А теперь что? Тоже будет превращаться в мальтийскую болонку, стоит его девчонке показаться на горизонте? Какая мерзость. Пол посмотрел на Квила очень серьезно и сосредоточенно, а потом вымученно ответил: – Слов таких нет. – Может, ты просто слишком мало читаешь? – едко выплюнул Эмбри. – Завались, Эмили уже рядом. Квил замахнулся на Эмбри кексом. – Она забавная, – Лэйхот кивнул и отмахнулся. Нет, ну кому он это рассказывает? Этим придуркам? И зачем вообще об этом рассказывать? Полу казалось, что ни одно, даже самое длинное слово из тех умных книжек, что постоянно читает Леа, не сможет передать и части того, что теперь его тревожит. Это чувство не проходит, оно постоянное и надоедливое. Нудящее. Тянущее. А стоит вспомнить лицо девчонки или втянуть воздух там, где лежал уже ободранный и грязный мяч, так тело прошибает таким зарядом тока, словно он обмотался оголенными проводами и прыгнул со скалы в океан. И вот как такое объяснить? – А волка-то тянет, да? Хочется кусать. – Тискать. – Метить запахом, – протянул Колл так сладко, что стало даже противно. – Блять, вы где этого нахватались? – Джаред свои мысли не контролирует. А Джаред их даже не слушал. Он напряженно выпрямлял поломанный стул и поглядывал в окно, следя за движениями Эмили. Девушка была уже опасно близко, всего в паре сотен футов. – Просто забавная? Красивая хоть, а? С фигуркой? – Эмбри требовательно хлопнул по столу ладонью. Пол на секунду задумался, а потом нехотя ответил: – Бледнолицые девчонки другие. Как куклы. И это было правдой. Его личной и откровенной истиной. Его девчонка была как кукла, маленькая и хрупкая. И кожа ее была светлой и тонкой как фарфор. Он даже дышать на нее боялся, вдруг треснет и рассыплется на крошечные осколки? Пол хмыкнул, вспоминая вчерашнюю прогулку. На его губах сама по себе растянулась хитрая улыбка. Девчонка, может, и рассыплется на осколки, да только Пол о них обязательно порежется до алых капель крови. – Она то-о-чно красивая, – Эмбри вымученно застонал. – И с фигуркой, – закивал Квил. Сет нахмурился, упрямо делая вид перед Леа, что разговор внизу его ничуть не трогает. Трогает. Царапает по коже. – А почему на бледнолицей? Почему не на нашей? – Да кто с ним будет возиться? Все наши знают, что Пол придурок. – У меня хотя бы девчонки были, – огрызнулся Лэйхот и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Квил и Эмбри переглянулись и хитро спросили: – Ну такой-то у тебя еще не было, да? Пол наклонил голову набок, вспоминая. Возбужденные Колл и Атеара внимательно следили за каждой его усмешкой. Вспоминать было, впрочем, легко и серо. Эти эмоции для Пола стали… пустыми. Лэйхот помнил, как ухлестывал за несколькими одноклассницами, как врывался в женскую раздевалку и частенько получал за это по лицу. Он вспоминал с ухмылкой, какая мягкая и сладкая на вкус девичья кожа. Но просто помнил. Как схематичный план какого-нибудь механизма. Его ничто не тянуло назад. Тянуло куда-то… в Форкс. – Я хочу её увидеть. Вези сегодня же! – На эту неделю она только моя, – отрезал Лэйхот грубо и твердо. – В стае все общее! Эта мысль Полу не понравилась. Совсем не понравилась. Общая в стае может быть еда, дом и пиздюли от Сэма. А его девчонка… Он медленно встал со стула. Джаред устало выдохнул, переводя на Эмбри раздраженный взгляд. Колл даже не успел осознать, что сделал не так. В него полетело еще одно несвежее полотенце, и следом точно полетел бы разгоряченный Пол, но очень кстати прозвучал спасительный голос Эмили: – А ну быстро в разные стороны! Девушка в несколько шагов преодолела расстояние от двери до барной тумбы. Перечить ей никто, конечно же, не стал. Эмбри стерпел унизительный удар тряпкой, а Пол нехотя отошел к лестнице на второй этаж. Янг проводила его напряженным взглядом и повернулась к Квилу, заинтригованно приподняв бровь, и Атеара поспешил продолжить допрос: – А ты ей хоть понравился? – Сомневаешься? – Мне ты бы не понравился, – оскорбленно хмыкнул Эмбри. Пол смерил его убийственным взглядом. – О ком речь? – Эмили прочистила горло, зашла за стойку, и раскрыла льняную сумку. – Пол запечатлился. Янг от удивления чуть не выронила контейнер с выпечкой. – Тебя не было всего один день. – Так решили духи, Эмс. Они обменялись улыбками. Вот Эмили Пол рассказал бы о своей девчонке с удовольствием. Эмс была для них как старшая сестра. Ей такое говорить было не стыдно, хотя и неловко. Да кому вообще в таком возрасте говорить про чувства ловко? А еще Эмили бы вряд ли начала шутить сальные шутки. – Пиздёж! Ким позвала её на свидание! – не удержался Эмбри, возмущенно всплеснув руками. – Я писал сообщения, идиот! – Ага, а Ким исправляла ошибки. Пол снова дернулся, но Эмбри ловко увернулся еще до того, как закончил фразу. С таким длинным языком, как у Колла, нужно быть всегда готовым получать по шее и держать в прикроватной тумбочке уже заверенное нотариусом завещание. Парень в два прыжка зашел за спину Квила, непринужденно разбирающего контейнер с оставшимися кексами, про который Эмили моментально забыла. – Правда? Ким помогла? – С девчонками я обычно не болтаю, – довольно ухмыльнулся Пол, облокотившись о барную тумбу. Эмили хлопнула Лэйхота по плечу и кивнула. Да, с девушками Пол был не очень ласков. Грубоват и резок, такое стерпит не каждая. Янг мысленно молилась духам за терпение и стальные нервы его нареченной, когда Джаред непринужденно улыбнулся, отойдя от поломанного стула, и подал голос: – С ней болтать придётся. Такие на бицуху не ведутся. – Ты это по одной игре понял? – Пол нахмурился. – По ней видно, что не простая. Простая бы к нам не сунулась. Эмили благодарно кивнула Квилу и забрала пустой контейнер, переваривая услышанное. Сунулась куда? К ней в дом? Исключено, Эмили почти всегда тут. Работы и на кухне, и на участке достаточно. Она бы точно заметила новенькую. – Подожди, на ком ты запечатлился? – Подружка Сета. – Моя подружка! – поправил Пол резко, окинув Джареда неприязненным взглядом. Леа в комнате на втором этаже украдкой взглянула на брата. Он изучал свой конспект пустыми глазами. – И хорошо, что на бледнолицей. Хоть человека из тебя сделает, – Джаред поднял ладони вверх. – Может, перестанешь на людей бросаться, – поддакнул Эмбри. Квил боднул Колла плечом и перехватил инициативу на себя. – О чем вы хоть разговаривали? – Да о фигне. – Не целовались, за руки не держались, говорили о фигне, – резюмировал Квил, загибая пальцы. – Первое свидание отстой, брат. Пол посмотрел на него грозно, но осмысленно. За бок кольнуло противное сомнение: а он ей точно понравился? Попрощались они как-то неоднозначно. Девчонка о чем-то увлеченно рассказывала, оперевшись о калитку, а потом сорвалась с места, активно размахивая руками. Смеялась. Вроде, даже искренне. А если… нет? Он не думал об этом раньше, но слова Квила задели за живое. Под ребрами снова засосала неприятная пустота. Пол по привычке перевел это чувство в злобу. Его девчонка такая маленькая и шустрая, совсем как лесная белка. Металась перед ним, разбрасываясь колкими фразами, и улыбалась так широко и открыто, словно старому приятелю. Громко болтала и задавала провокационные вопросы, игриво выгибая бровь. Держалась уверенно и дружелюбно, хотя видела его впервые. Пол глубоко задышал. Они видели друг друга впервые. И если он почти весь вечер цепенел от ее присутствия, как олень в свете фар, то она вела себя нарочито расслабленно. Не так, как девчонки из резервации. Их девчонки были недотрогами. Пол привык, что за ними нужно долго бегать, изматывая настойчивостью, и добиваться внимания какими-то глупыми и обидными шутками. Пол привык, что они густо краснели, стоило стае показаться в центре резервации. Он привык, что лед между ними таял не сразу. Лэйхот тихо зарычал. Значит, его девчонка вела себя так со всеми? Метнул взгляд на потолок и сощурился. А с мелким? С мелким она была такой же милой и болтливой, как с ним? Если бы Сет сейчас попался ему на глаза, Пол бы точно утащил его на разбор полетов. – Надо срочно исправлять ситуацию, – Эмили через силу улыбнулась и снова хлопнула квилета по плечу. – А то сбежит от тебя. – От меня не убежит, – отозвался Пол моментально. К нему она не прикоснулась ни разу, не считая того слабого толчка в грудь на парковке. А к Сету? В памяти как издевка всплыло воспоминание о том вечере на пляже. Сет пытался перебить трупный запах на ее одежде. Трогал ее. Обнимал. А она разрешала? Обнимала в ответ? Клыки пронзила дергающая боль. – Ты хоть что-то ей про себя рассказал? – Самое важное, – отмахнулся Пол. – И хорошо, а то взболтнул бы лишнего. Рука Эмили все еще успокаивающе поглаживала его по плечу. Такая неожиданность… Янг проследила за взглядом Пола и тоже очертила глазами потолок. Там, в гостевой комнате, должны сидеть Сет и Леа. Слышат ли они этот разговор? Точно слышат. Довольна ли Леа своей правотой? Она ведь сразу поняла, что что-то с Дейзи не так. Вряд ли довольна. – Нифига это не хорошо. После сообщений Ким она точно подумала, что ты тупой! – не унимался Эмбри, даже несмотря на то, что преграда в лице Квила была легко преодолимой. Особенно для Пола. – Блять, это я их писал! Какая собачья чушь. Пол, что, всерьез считает, что его девчонке может нравиться Сет? Этот мелкий шкет с каре? Он был ниже и тоньше, а еще вел себя, как сопливая девчонка. Пол клацнул зубами и мотнул головой. Нет, такой, как она, нравятся другие парни. Тихо ругнулся и исправился. Нет, такой, как она, должен нравиться только один парень. Без вариантов. Она ведь тоже что-то почувствовала. Пол был готов дать не зуб, а всю челюсть сразу, что мир его девчонки тоже перевернулся, когда они встретились глазами. И переворачивался каждый раз, когда он смотрел на нее. Ведь его мир крутился на гребаных русских горках! А там, в сквере? Когда его снова парализовало от такой правильной и нужной близости, а она перестала дерзить и тоже замерла напротив, беспокойно бегая глазами по его лицу? А потом, когда он подался к ее губам, а она… отвернулась. Отвернулась. Маргарет не была похожа на девчонок из резервации. Ее поцелуя не нужно было добиваться целый месяц. И все же она не позволила. Почему? Он не понравился ей настолько? Или кто-то другой уже нравился ей сильней?.. – Ну, помогла Ким и помогла. Забей. Главное, что у тебя появилась девчонка! – ободряюще закивал Атеара, зло пнув Эмбри пяткой. – Спорим на двадцатку, что она через неделю вернется обратно к Сету? Знал бы Эмбри, что творилось в том момент в голове у Пола, он бы заткнул свой рот тремя кексами сразу. Но он даже не догадывался. А когда понял, что взболтнул лишнего, то уже лежал на полу рядом с опрокинутым столом и ощущал, как крупные осколки разбитой вазы мешают царапинам на спине затянуться. Но то был просто шок, неожиданность. Всю серьезность ситуации он понял лишь тогда, когда услышал истошный крик Эмили и увидел, как Джаред и Квил титаническими усилиями выталкивают Пола из дома, ловя размашистые удары и грязную брань. Этого стоило ожидать. Медленно поднимаясь с пола и нащупывая на спине раны, он даже признал свою вину. Язык как помело. Только раньше он успевал удирать в лес, а сейчас не успел. А Полу даже не пришлось перевоплощаться. Он и человеческими руками мог покалечить. «Бедняжка», – повторил Эмбри про себя, невесело ухмыляясь. – «И правда, порвал бы тебя как тряпичную куклу». Хорошо, что у них есть Сэм. Полезная это штука, приказы вожака. А вот запечатление – штука коварная. Лучше Коллу вообще про девчонку не говорить. И даже не смотреть в ее сторону. А то этот неуравновешенный ревнивец сделает из него два мешка джерки. Это было ожидаемо. Пол заводился с пол-оборота. Но чего ожидать не мог никто, так это того, что Леа быстро спустится на первый этаж и потянет трясущуюся Эмили в ванную, чтобы привести ее в чувства. И что потом она вернется к Эмбри и молча вытащит из его спины те осколки, что он не смог нащупать сам. А потом вытолкнет его за дверь и хорошенько пнет. А вот за что его пнула Леа, Колл в упор не понимал. И хорошо, что не понимал. – Ударь по лицу и будем квиты. – Мало получил? – выплюнул Пол зло, даже не обернувшись. Джаред и Квил метнули быстрый взгляд на дом. В окне маячила стройная фигура волчицы, осторожно разгребающей беспорядок. Эмили все еще была в ванной и ополаскивала лицо прохладной водой. По лестнице медленно спустился Сет и присоединился к уборке. Как только в нос Лэйхота ударил его запах, он плотно сжал кулак и все же оставил на скуле Эмбри кровавый синяк. Квилет даже не дернулся. А след от кулака очень быстро побледнел и разгладился. – Квиты? – Квиты. Они помялись у забора еще немного, перекидываясь какими-то бессмысленными фразами. А когда вспомнили про беспорядок на кухне, на первом этаже уже было чисто. Леа вернулась в комнату и продолжила следить за братом, лениво выводящим в тетради буквы, а Эмили глубоко о чем-то задумалась, пальцами очерчивая рубцы на лице. Парни неловко кивнули ей в окно. Она бездумно кивнула им в ответ и продолжила смотреть вдаль. Паршиво. Им придется как минимум набрать ей два ведра ягод в лесу или прополоть все грядки, чтобы искупить вину. Общую. В стае ведь все общее. Пока они, толкаясь, шагали в лес и на четыре головы решали, как извиняться перед Эмили, Квил начал раздавать любовные советы. И как только его поучительный голос стих за шумом реки, Сет резко потянулся к телефону на другом конце дивана и в контактах быстро нашел номер Дейзи. Посмотрел на него, про себя проговаривая цифры. Вспомнил ту самую записку. И мяч. И веснушки. И медленно отложил телефон в сторону экраном вниз. Хорошо, что Сэм устроил Полу неделю каникул. Придёт в себя. А еще этого времени должно хватить, чтобы чувства Сета к бледнолицей остыли. Должно же? Она ведь все равно появится в стае. Ворвется ураганом недели через две или три. И когда она, наконец, появится, Сет будет готов стать ей верным братом. Как для Эмили и Ким. Им ведь было так весело на пляже, правда? Быть может, дружба с Дейзи окажется даже крепче, чем Сет мог себе представить. Нужно просто дать себе время. Время свыкнуться с мыслью, что Пол запечатлён на уже не его девчонке. И что уже не его девчонка проявляет к Полу живой интерес. Почти такой же, как к нему самому, когда они были на пляже. Когда не было поблизости никакого Пола Лэйхота. Нужно просто остыть и не пересекаться с ней как можно дольше.*
«Экипировка Ньютона» 20:52
На деревянной подставке слева остывала уже вторая кружка кофе. Я посматривала на нее лениво, с отвращением и сквозь приступ тошноты, но упрямо глотала, чтобы не вырубиться прямо на рабочем месте. Колокольчик за мою смену не звенел ни разу, поэтому я с чистой совестью шерстила сайты про вампиров. Из системного блока торчала пестрая флешка. Привычка хранить все свои наработки на ней и таскать в рюкзаке, чтобы не проворонить неожиданно нахлынувшее вдохновение – это самая полезная привычка, которую я могла приобрести к семнадцати годам. Вот и сейчас, пока выдавалась возможность, я скакала с вкладки браузера на вордовский документ и переделывала костяк статьи про Сиэтл. Уже раз в сотый. И каждый раз в плане находился пробел или ненужный пункт. Я все планировала, планировала, но когда дело доходило до написания текста, мне не нравилась задумка и я снова возвращалась к началу. Почему статья про квилетов придумалась так просто? Единственная сложность в ней – это добыча материала. Но что-то упрямо подсказывало мне, что с помощью Сета и, может быть, Пола, информации найдется много, аж на целый сборник статей про индейцев хватит. С помощью Сета… Я отвлеклась от легенд про тайную жизнь Влада Цепеша и посмотрела на время. Самый что ни на есть вечер, а звонка от него все еще нет. Мне не хотелось думать об этом утром, но сейчас в голове били тревожные колокольчики. Что-то навязчиво мне шептало, что и болезнь, и обещание перезвонить – это одна сплошная фикция. И от этого я чувствовала себя чудовищно бессильно. И дело было даже не в статье. Конечно, я начала с ним общение не ради забавы, а с холодным расчетом. Но чем больше я о нем слышала и чем больше о нем думала, тем сильнее сжималось то, что так отчаянно бьется под ребрами. Так говорил мне Джаред, так вчера говорил мне и Пол: «В его жизни не все гладко». Не все гладко. Слишком слабые слова для того, что свалилось на его плечи. Я вдруг ощутила себя такой большой-большой и теплой, как бабушкин плед, пропахший корицей. Мне хотелось укрыть Сета от всей той боли, что он прятал за солнечной улыбкой. Мне хотелось замотать его в кокон, обложить подушками и приготовить горячий шоколад с имбирным печеньем. Мне хотелось выть от досады, потому что я не знала, как это сделать. Как? Нет у меня права лезть в его душу. Нет права требовать откровений. И навязывать себя и свое общество тоже права нет. А еще мне просто-напросто не давала что-то сделать гордость. Эта вредная дама встала в позу и цокала каждый раз, когда рука тянулась к телефону. С ней спорить тоже было сложно. Может, я просто не давала ему достаточно пространства? Я задавила его собой и своими новостями? Нужно больше молчать. И, черт, сделать это сложнее, чем кажется. Я ведь не умею молчать. Я на каждое слово найду десять и вспомню каждый неловкий момент своей жизни, даже если ты не попросишь. Я буду висеть на твоих ушах, как подкаст. Что хочешь послушать сегодня? Криминал? Любовная драма? Гороскоп? Или любимые рецепты из молодости моих родителей? Я раздраженно хлебнула из кружки и шумно поставила ее на место. Поделать что-то с самой собой было просто невозможно. Как не прячь внутреннего зверя, он вырвется наружу. Я была блондинистым бунтом, шумным и стихийным. И до этих самых пор меня все устраивало. А сейчас даже дышалось с трудом. Руки тряслись то ли от переизбытка кофеина, то ли от нервов. Сет переживал траур, а я не знала, что делать в такой ситуации. Мы не говорили об этом ни разу. Если он не поставил меня в известность, значит, не хотел, верно? Значит, ему легче общаться с тем, кто ничего о его горе не знает, кто не будет его жалеть. Но я ведь знала. И жалела глубоко в душе. Если он обещал перезвонить сам, то нужно ждать звонка, верно? Но ведь он не звонил. Или он просто не знал, как сказать об этом? Или было что-то еще, что мешало ему открыться? Я не понимала ни черта, из того, что происходит. Я не понимала его странное поведение, его молчание и странные фразы. А еще я не понимала те странные касания на пляже. Я не понимала и потому очень злилась. По-настоящему злилась. Мне не нравился туман над Форксом и мне не нравился туман над Сетом. Оттолкнув гордость бедром вбок, я быстро настрочила сообщение: «Привет, Сет! Не хотела тебя тревожить звонком. Надеюсь, ты много спишь, пьешь литрами чай с лимоном и идешь на поправку! :)» И мысленно обняла саму себя. Это то, что в моих силах. Без давления и упреков. Просто напоминание о себе и добрые пожелания. А теперь нужно отвлечься. Эх, бедовая моя статья про Сиэтл… Так, всю статистику – выкинуть. Никому не интересно читать про цифры. Эта информация есть в открытом доступе, она сухая и скудная. Я буду писать про мистические теории. С кучей леденящих душу метафор, Эрик. Начну НЛО, а закончу вампирами. Та переписка с «unkillable», все же, привлекла в мой и без того беспокойный сон настоящий ночной кошмар. Сейчас я уже плохо помнила сюжет, но перед глазами всплывали периодически кроваво-красные глаза, а в ушах раздавалось как будто змеиное шипение. Совсем близко, рядом с шеей. И от этого шипения тело обжигало судорогой. Когда я проснулась и вскочила с подушек, в голове не было ни одной человеческой мысли. Только животный страх. Однако спустя всего пару часов, я уже бодро бегала по школе и планировала сюрприз на день рождения Стивена. А сейчас нажимала на клавиши клавиатуры, как одаренный пианист, и медленно строчила вступление к своей мистической поэме. Дело шло гладко. Размеренно и таинственно, с обильной щепоткой анафор и градаций. И увлеклась я настолько сильно, что не заметила, как на мое плечо опустилась узкая ладонь мамы. – Чем занимаешься? – спросила она невинно, прочитав, наверное, текст с монитора уже раза два. – Пишу статью, – я среагировала моментально, невозмутимо улыбнувшись. – Нашла очень крутой источник. Получится бомба! Мама задержалась за моей спиной еще на пару секунд, а потом медленно вышла в торговый зал, поправляя манжеты рубашки. Может, она ожидала, что я начну оправдываться и увиливать? Да нет. Голая правда работает лучше любой интриги. И ситуация с мистером Варнером вчера – это прямое тому доказательство. – А я думала, что ты работаешь. Я выпрямилась на стуле и щелкнула по иконке «сохранить». – Тест написала? – Нет, но... – Дейзи, ты обещала, – произнесла она устало и совсем не зло. Я вскинула руку вверх и поспешила закончить фразу: – Нет, но я договорилась с учителем. Мама отвлеклась от рассматривания своих манжетов и подняла на меня заинтригованный взгляд. Улыбнулась, наклонив голову набок. – Договорилась, значит? – Не смотри так. Ты сама меня учила, что хитрость важнее усидчивости, – затараторила я, рукой махнув на монитор компьютера. – А я и хитрая, и усидчивая, а! Посмотри, я такие объёмы в жизни не писала. И каждая запятая на месте. Мой эмоциональный монолог ее немного взбодрил. Она опустила руки и, окинув кружку с кофе неприязненным взглядом, произнесла: – Ты усидчивая там, где не надо. Ну и пусть. Мама никогда не воспринимала мои статьи всерьез. У меня уже иммунитет на ее пренебрежение. Я щелкнула мышью по иконке «сохранить» еще раз, для надежности, и перешла на вкладку с легендами о Дракуле. Мама задержалась рядом, сохраняя молчание. Может, ей тоже нужно дать пространство? И она облегчит душу, расскажет мне то, что ее гложет? Очень хочется в это верить. «…или причина кроется в свинцовом тумане, густом и соленом, как кровь? В нем ты не признаешь даже кончик собственного носа и безвольной тряпичной куклой оголишь свою шею под гипнотическое змеиное шипение над ухом. А потом упадешь на асфальт и разобьешься точно пустая стеклянная бутылка, уже ненужная, использованная. Кем ты была для него? Изабеллой? Темпранильо? Или бархатистым Мерло́? О, нет, ма шери. Ты была лишь глотком рубиново-красного вина. Одного из многих, что этот жестокий сомелье занес в свою винную карту. А на утро тебя не найдут в смятой постели. Тебя и еще сотни других горожан. Вы останетесь на глянцевых фото в рамках, на потускневшей видеопленке и в воспоминаниях родных. И вряд ли в памяти своего губителя. Разве упомнит пьяница каждый выпитый им бокал?..» …а я и так умею? Я украдкой взглянула на маму и инстинктивно расправила плечи. Ха, конечно. И так, и даже лучше. Нетипично для журналистики, но очень сочно. Руки затряслись от возбуждения и восторга. Писать эти строчки было так легко и естественно, словно они шли из самого сердца, вместе с кровью. Кровью… Тема вампиризма интересовала меня не слишком, хотя на полке покрывались толстым слоем пыли книги Брэма Стокера и Энн Райс. Может, это знак перечитать «Интервью с вампиром»? Или пересмотреть «Невесты Дракулы»? А есть ли такие журналы, в которых пишут мистические истории? Что-то вроде «Сверхъестественное сегодня»? Ой, бред. Даже если такие и есть, то вряд ли они пользуются уважением. А я искала именно его, признания. И ради этого я научусь писать все, даже скучную статистику, если потребуют. Буду обивать пороги политиков и драться с патрульными на месте преступления. Наверное, я размышляла о своих перспективах очень ярко и долго, потому что не сразу обратила внимание на требовательный стук маминых пальцев по уголку монитора. – Быстро сворачивай свои пису́льки и обслужи клиента, – произнесла она громко. – Какого клиента, мам? – я раздраженно цокнула и махнула рукой, указывая на пустынный торговый зал. Колокольчик не звенел. И, наверное, покрылся таким же толстым слоем пыли, что и мои книги. Сегодня была абсолютно бесполезная и кислая смена. Даже кассу закрывать не надо, что было точно отличной новостью. Чуть ли не единственной за этот долгий и сонный день с горьким привкусом остывшего кофе. Тягомотные лекции, недожаренный тофу и бестолковые разговоры с одноклассниками, чтобы хоть чем-то заполнить длинные перерывы. И мысли о Сете. Очень грустные и такие же бестолковые, потому что я в упор не представляла, как могу ему помочь. Единственным воздушным шариком, что упрямо тянул меня вверх, была эта пестрая флешка и два пока легких текстовых файла. И еще воспоминания о вчерашней прогулке, такой неловкой и странной, что улыбка натягивалась на губы безвольно и механически, даже посреди теста по мировой истории. Я прокручивала в голове наши диалоги, как на заевшей кассете, мысленно била себя по лбу и остервенело кусала губы. Уже не красные. Мама кивнула на входную дверь. В марте по вечерам было все еще темно, как зимой. Я даже не заметила, как быстро опустилось за горизонт солнце. Казалось, всего полчаса назад не было и намека на закат. А сейчас парковку у магазина освещал только противный желтый фонарный столб вдалеке. Напротив двери, облокотившись о деревянную балку рядом с лестницей, стояла массивная темная фигура. Она пряталась в сумраке неподвижно все то время, что мы с мамой препирались. Но сейчас сделала медленный и короткий шаг в тусклый свет от витрин, как будто поймав мой взгляд. Я прислонила пальцы к губам и шумно втянула воздух. Пол выглядел не очень дружелюбно. Смотрел на меня волком, сосредоточенно и как будто не моргая. Я даже не поняла, от чего смутилась больше: от нашей внезапной скорой встречи или его вида. Хотя, откровенно говоря, вид Пола волновал меня не слишком. Я больше переживала о том, что поленилась с утра вымыть голову и проспала все будильники. И что моя темно-синяя фланелевая рубашка выглядела очень блекло по сравнению со вчерашним коралловым джемпером. Я как будто обманывала Пола и давала повод думать, что специально нарядилась на вчерашнее свидание. А это не так! Я стараюсь выглядеть интересно каждый Божий день. Просто, черт тебя подери, именно сегодняшний день был неудачным. И я бы предпочла его проспать. – Ой, эм, – я замялась, все еще кончиками пальцев прикрывая упавшую челюсть. – А это... ко мне, наверное. Мама недоверчиво обернулась и помолчала несколько секунд. – К тебе? Квилет? – спросила она удивленно и громко. Наверное, совсем незапланированно. Потому что она тут же ударила себя ладонью по губам, понизила голос и заговорщицки улыбнулась. От этой улыбки у меня сжался желудок. – Тот, для которого мяч? – Нет, другой, – тихо ответила я, не сводя с Пола глаз. Он коротко кивнул в знак приветствия, но взгляд не смягчил. Напротив, он как будто услышал наш с мамой неловкий обмен репликами и оттого даже сильнее нахмурил брови. – Сколько их у тебя? – мамин голос снова сорвался от удивления. Я гневно шикнула и отмахнулась: – Футбольная команда наберётся. Даже будь у Пола идеальный слух и зрение, он бы вряд ли понял, про что идет речь. Мы с мамой шептались, как милые сплетницы за чашкой чая: тихо и непринужденно, почти не меняясь в лице. Она отвела ладонь от лица и улыбнулась мне самой очаровательной улыбкой, что я только видела за все семнадцать лет. Тряхнула волосами и направилась к лестнице на второй этаж, в свой кабинет. А когда проходила мимо, игриво шепнула: – Хитрая ты лисица, Дейзи. Хоть брови подкрась. Я возмущенно пискнула и обернулась, чтобы смерить ее недовольным взглядом, но мама уже скрылась за тяжелой дверью. А я медленно повернула голову к окну, прикидывая, насколько странным будет сейчас убежать в подсобку и освежить скатавшийся тональник. А потом нехотя согласилась, что это будет выглядеть очень нелепо, и постаралась идти к входной двери максимально непринужденно. Пол следил за моими движениями неотрывно и жадно. За сегодняшнюю серость и скуку я успела позабыть, каково это. Еще вчера мне это очень польстило, но виду я, конечно, не подала. Мне было приятно осознавать, что он задерживает на мне взгляд дольше обычного. Зато сейчас я задалась справедливым вопросом: что именно в моей рабочей форме его очаровало? Вышедшая из моды лет десять назад дедовская клетка или полинявшие растянутые рукава? На работе часто приходилось пачкаться. Что ж, эта рубашка хотя бы свежестиранная. Спасибо и на этом. И, вообще, он мог бы предупредить! Написать в Facebook или что-то вроде. Хотя… хотя нет, так даже лучше. Пусть удивляет. – Меня караулишь? – спросила я весело, подарив Полу самую приветливую улыбку, на которую была способна. – Мимо проходил. Я задержалась в дверях, впуская в душный торговый зал морозный воздух. Лэйхот все также подпирал своими широкими плечами деревянную балку и смотрел на меня исподлобья. – Устал, наверное, – протянула я театрально. – От резервации до Форкса мимо проходить. – Как собака, – отозвался Пол, дерзко ухмыльнувшись. Мое сердце пропустило удар. Одной его ухмылки хватило, чтобы обдать плечи жаром. Помявшись немного в дверях, я произнесла: – Заходи. И раскрыла дверь шире, но Пол остановил ее рукой. Квилет требовательно кивнул вбок, пропуская меня вперед. И я сначала, почему-то, смутилась, а потом бодро шагнула внутрь, спрятав улыбку за пушистыми волосами. – Давно тут работаешь? – колокольчик звякнул. – С открытия. Пол шагал медленно, спрятав руки в карманах джинсовой куртки, и бегло изучал прилавки у входа. – Платят хорошо? – Едой, – пошутила я и завернула за угол, к кассе. По телу пробежала волна мурашек. Я все еще прятала от него покрасневшие щеки, и потому не могла сказать наверняка, понял парень мою шутку или нет. Но уточнила на всякий случай: – Это магазин моих родителей. Когда я зашла за прилавок, Пол уже стоял рядом со стеллажом распродаж и крутил в ладони бейсбольный мяч. – У отца тоже есть своя лавка, – сказал он непринужденно. Я дернулась от слова «лавка». Лавка. Так в резервации называют малый бизнес? Звучит… экзотично. Но очень мило. – Работаешь у него? Пол мотнул головой. – У меня своя работа. – В полнолуние по лесам бегаешь? – вспомнила я шутку Джессики, но Лэйхот отреагировал на неё так, будто я вытащила из его грязного белья самую вонючую тряпку. Поднял на меня суровый взгляд и нахмурился. Я не смогла сдержать смеха. Громко прыснула, оперевшись обеими руками о прилавок. – Я пошутила, Пол. Парень дернул бровью. Опять не оценил мой маневр. Какой строптивый… – Чувство юмора у тебя дерьмовое, – произнес он вдруг грубо, бросив бейсбольный мяч обратно в корзину. Я возмущенно парировала: – А у тебя дерьмовые поэмы. Пол замер на секунду, а потом кивнул, соглашаясь. – Один-один. И обнажил клыки в ухмылке. Я хмыкнула в ответ и прошлась по нему оценивающим взглядом. Он не выглядел, как парень, который увлекается литературой. Да и на робкого романтика совсем не походил. Пол выглядел как школьный хулиган, задирающий ботанов в столовой, и излучал волны нечеловеческой уверенности в себе. Я неосознанно отзеркалила его позу и гордо расправила плечи, вздернув подбородок. – Мы закрываемся через десять минут, а это значит, что ты успеешь разобрать только вон те коробки, – громко произнесла я, махнув рукой в проход. Лэйхот обернулся и ответил резко: – Губу закатай. Не знаю, что на меня нашло. Мне просто захотелось сказать хоть что-то, чтобы не чувствовать себя глупой серой мышкой. Вот я и перешла опять в наступление. Не могу сказать, что ожидаемо. Совсем нет, это было даже для меня неожиданно нагло. Но я ничуть не пожалела. Напротив, в груди вспыхнул вчерашний огонек азарта. – Нормальная у меня губа, – хмыкнула я, сохранив вступление к статье еще раз. Чертова паранойя. – А из-за той кучи коробок я чуть не сломала себе руку. – Не сломала же, – огрызнулся Пол и отошел от прилавка подальше. Я присела на корточки, пытаясь выдернуть флешку из гнезда, но она поддалась не сразу. Засела так глубоко, что пришлось приложить чуть больше силы и даже пошатать ее в разные стороны. Она выскользнула из системного блока так резко, что я едва не потеряла равновесие, и раздраженно выплюнула, то ли флешке, то ли Полу: – Какая ты заноза в заднице. И приготовилась услышать в ответ что-то похлеще, но, когда выпрямилась, увидела, что куртка Пола по-свойски висит на одном из стендов с бейсбольными мячами, а он ловко ставит коробки наверх стеллажей. Молча. И эта картина шокировала меня настолько, что я зависла на месте как минимум на минуту. Изумленно смотрела на его спину и представляла, насколько сильные, наверное, его руки. Он поднимал коробки так, словно они ничего не весили. А ведь я даже самую маленькую из них затащить на стремянку не могла. Так они и стояли в проходе, так я о них и спотыкалась. И споткнулась, кстати, в ту самую встречу с Джейкобом. Мое предплечье откликнулось на воспоминание, и я ощутила, как фантомная рука Джейка снова ловит меня на лету. Это было крепко. Даже немного больно. А Пол выглядел ничуть не слабее. Значит, его прикосновения будут… такими же? Еще до нашей встречи я знала, что такой парень, как он, будет гореть бенгальским огнем, и шла навстречу решительно, ловя голой кожей его искры. Я понимала, что он далек от мужчины моей мечты, и упрямо выискивала в нем достоинства. Концентрировалась на хорошем. Я не воспринимала его всерьез. Но я волновалась. Я не могла уснуть от предвкушения нашей первой встречи. И опоздала на нее. В голове была целая куча противоречий. Пол мне нравился. Конечно, нравился. И, кажется, вполне серьезно. Именно это меня и пугало. Эти чувства были самые яркие за год. Рядом с ним я сама ощущала себя фейерверком, таким же ярким и искрящим. И таким же обжигающим. И мне это нравилось. Чертовски нравилось обжигать в ответ, гореть в ответ, взрываться пестрыми цветами и понимать, что он тоже чувствует это. Точно чувствует. Он не был Джонни Деппом, таинственным, нежным и романтичным. Пол был дерзким, прямолинейным и решительным. Он не носил костюмы-тройки и не принес на нашу встречу даже здоровенный борщевик с луга, что уж говорить о тюльпанах. Он не читал стихи и не расшифровывал на небе созвездия, но внимательно слушал мою болтовню. Ему я могла рассказать и про гороскопы, и про криминал, и про любимые рецепты из молодости моих родителей. И у меня не возникало чувство вины. С ним мне не было стыдно за свою болтливость. Я знала точно, что он не побоится меня перебить или сказать что-то грубое. Я понимала, что не отнимаю у него пространства. Мне нравилось, что он держался уверенно и непринужденно, как будто мы разделили уже сотню неловких ситуаций и не одно совместное путешествие. А еще мне нравилось, пусть это и стало неприятным сюрпризом, что он пришел. Потому что ему так захотелось, а не потому, что мы договорились о встрече. Так же решительно он и появился в моей жизни позавчера. Всего два дня назад. А я уже ощущала, что в моем паззле все это время как будто не хватало именно этого кусочка. Все семнадцать лет в нем был папа, мама, старший брат, школа, хобби, друзья, мои высокие аппетиты на эту жизнь. И жилось мне, в целом, приятно. Но там всегда был недостающий кусок. Не очень большой, но в самом важном месте. И, кажется, вот, он появился. Никто из тех, кому я протягивала свое сердце, не ощущался таким правильным. Таким нужным. Я хотела Пола Лэйхота. И хотела его, кажется, все прожитые семнадцать лет, просто не понимала этого раньше. Я следила за тем, как он с легкостью поднимает эти тяжелые коробки и отчаянно пыталась найти ключ к своему внутреннему конфликту. Скользила глазами по его спине и рукам, мысленно касалась жестких темных волос на затылке и представляла, какими напористыми могут быть его поцелуи. Любовалась. И вспоминала очень некстати, что мы живем в разных мирах. В моем мире все было ослепительно-белым с жемчужным отливом. Я мечтала поступить в престижный университет, еще студенткой найти выгодную вакансию и отдавать всю себя работе. Писать объемные статьи, а не считать каждое слово, чтобы не ссориться с Эриком за страницы. Откликаться на каждый инфоповод, быть в центре любого водоворота. Быть своей в узких кругах. Найти свое место в этом мире, желательно, в каком-нибудь солнечном штате, работать в светлом просторном офисе, пить кокосовый латте и вдыхать терпкий запах цветов на рабочем столе. Я была готова рвать глотки и идти по головам ради этого. Я была готова не спать ночами, как не сплю сейчас. Но решительность эта неловко пожимала плечами, стоило мне подумать о Поле Лэйхоте. Потому что он, кажется, с этим идеальным миром не сочетался. Вряд ли он хотел поступить в универ. Вряд ли он хотел вращаться в высоких кругах. Вряд ли он когда-нибудь станет Джонни Деппом. И в этом было огромное противоречие. Внезапно вспыхнувшее желание быть рядом с Полом конфликтовало с упрямой амбицией добиться в жизни небывалых высот. Как минимум, уехать из Форкса. А уедет ли он из своей резервации? Я понимала, что нет. Не хотела это признавать, но понимала. То, что кипело сейчас под моими ребрами, было пугающим. Пришла в себя я только тогда, когда Пол обернулся и поймал мой жадный взгляд на своем теле. Самодовольно хмыкнул, а я моментально вспыхнула и принялась выключать компьютер, пряча смущение за недовольным ворчанием. Закрывала кассу и гасила свет я машинально. Так же бездумно запирала входную дверь и застегивала ветровку. И шла чуть впереди, позволяя Полу провожать меня до дома. Мы шли молча. Позади оставались одинокие фонарные столбы и ревущие двигатели машин, возвращающихся в Форкс из городов покрупней. И позади оставался квилет, совершенно сбитый с толку моим поведением. Я была сбита с толку не меньше. Мне хотелось, как обычно, отпустить нахальную шутку и громко рассмеяться, но на ум ничего не приходило. Я оборачивалась периодически, надеясь, что Пол что-то скажет, но он тоже молчал, играя желваками. Снова злился. Как тогда, в сквере. Я надеялась, что за каким-нибудь из поворотов, что мы делали по пути к дому, найдется какое-то гениальное решение моего внутреннего конфликта. Но мы все поворачивали и поворачивали, а в голове было все так же пусто. И я оборачивалась и оборачивалась, но натыкалась на взгляд исподлобья, внимательный и открытый. И ускоряла шаг. Мне нравился Пол. И абсолютно не нравилось то, что между нами творилось. Это было слишком быстро, и необъяснимо, и сильно так, как будто ногу зажало в капкане. Практикуют ли индейцы какие-то ритуалы? Может, поэтому, меня так мутит? Пол меня просто приворожил. Это все магия, вот в чем дело! Если где-то в Сиэтле есть вампиры, могут же здесь быть шаманы? И ведьма Элис? Вполне могут быть. Но звучит это как городское фэнтези. А понять, что за чертовщина между нами происходит, я смогу только если позволю этому продолжаться. И снова тупик вместо поворота. Позволю продолжаться чему? И как я могу продолжить то, что так противоречиво? Как я могу рисковать привязаться к тому, с кем придется попрощаться ради моего светлого будущего? Я не хотела предавать себя ради Пола. Но и терять этот кусочек паззла, самый важный, центральный, тоже не хотела. Мне хотелось забрать все. Ох, уж этот максимализм... ...а так уж необходимо было с Полом прощаться? Почему я решила вдруг, что он не захочет последовать за мной? Тоже поступить в универ, тоже переехать в солнечный штат? Тоже стать карьеристом? Я смеялась уныло, убеждая себя в обратном. Но не убеждалась. Пол Лэйхот не подходил под каноны моей сказки, увы. Но вместе мы можем написать свою, правда ведь? Пусть он не парень моей мечты, но ведь можно создать мечту новую, да? Если мне не нравится, что все так просто, без долгих прохладных ночей и медленного принятия чувств, если мне не нравится, что между нами так быстро установилась такая прочная и подозрительная магическая связь, так нужно растянуть ее насильно! Отобрать у мойры веретено и прясть нашу историю самостоятельно. Может, если не бросаться в эту пучину сразу, получится со временем со всем разобраться? Может, изменюсь я? Или Пол? Или мы изменим друг друга и построим новые воздушные замки? Без постоянной подпитки кофеином мой гиперактивный мозг отказывался переваривать запросы. А в какой-то момент и вовсе ушел в сон по-английски. Оставалось самое опасное оружие – голая правда. Для правды мозг не нужен, она идет от сердца. Я приняла это бредовое решение как раз тогда, когда мы остановились у забора моего дома. Свет на первом этаже еще горел. Я даже заметила, как мамина макушка быстро спряталась за занавеской на кухне, и закатила глаза, запустив пятерню в волосы. Шаги Пола за спиной мгновенно стихли, и в нос, как на зло, ударил терпкий запах древесины. Я несколько секунд поперекатывала во рту правильные слова, а потом махнула рукой и решила импровизировать. – Слушай, Пол, – начала я несмело, все еще стоя к нему спиной, – Я уже поняла, что ты из тех парней, кому все нужно говорить в лоб. Фонарь на той стороне улицы подбадривающе мигнул. Я развернулась на пятках, чудом не теряя равновесие, и выпалила быстро, пока не передумала: – Ты мне нравишься, – помолчала несколько секунд, изучая носки своих ботинок, а потом протянула. – Но… И мыслей в голове совсем не осталось. Только «но». Слишком большое и жирное, чтобы закрыть на него глаза. И слишком размытое, чтобы его как-то обозвать. Как это будет выглядеть со стороны? Знаешь, Пол, я думаю, что вы в своей резервации что-то темните. Шаманите втихаря, понимаешь? Потому что с твоим появлением из моей жизни пропал сон. Вот такая ирония. А спать я хочу. И тебя я тоже… тоже хочу. Но… – Но? – произнес он четко и сухо. Я удивленно подняла на него глаза. Пол выглядел все так же уверенно, только играющие желваки и ладони, сжатые в кулаки, выдавали его беспокойство. Я сонно моргнула, облокотившись о деревяшку забора, и, облизнув губы, закончила фразу: – Но я не привыкла, что все так просто. Когда я открыла глаза, лицо Пола выражало полное замешательство. Он снова прожигал во мне дырки, как в сыре маасдам, но взгляд его теперь стал каким-то… диким. – Просто? – повторил он зло. – А у тебя все должно быть сложно, да? – Да, – кивнула я в ответ. И шумно втянула воздух, соображая на ходу. – Каждый сантиметр можно завоевывать годами. Это… – я снова облизнула губы, подбирая нужное слово, но Пол меня перебил: – Это хуйня какая-то, Маргарет. Я дернулась то ли от брани, то ли от своего имени. Маргарет. Такое чужое и грубое. Даже в самой страшной ссоре меня никогда так не называли. Это имя было просто на бумажке в медицинской карте и водительских правах. Я не ощущала себя Маргарет. Я ведь не вальяжная дама с бокалом просекко и ломтиком сыра бри. Я ведь не разъезжаю на красном кабриолете и не расплачиваюсь витиевато подписанными чеками. Я просто Дейзи. По крайней мере, пока. Тело заныло от недостатка энергии. На плечи словно опустилась тяжесть всего этого мира. Я протяжно заныла от безысходности. Хотелось держать глаза закрытыми как можно дольше. Но передо мной стоял Пол, свирепо прожигающий меня взглядом. За занавеской на кухне меня ждала любопытная мама с анкетой из ста вопросов, как прошла наша короткая прогулка. А внутри меня кипела такая страсть и такое отчаяние, что хотелось волком выть на луну. Мне было так приятно. Мне было так по-животному страшно. Зачем растягивать то, что по природе своей короткое? Не суждено нам медленно загораться. Мы уже пылаем. Что это за извращение? И, главное, Пол реагирует на эти мои попытки очень негативно. Не понимает. Его радует, что между нами все прозрачно и бурно. Что не нужно за мной бегать и уговаривать на свидание. Он не понимает, что я вижу в этом проблему. А я просто не могу пока подобрать нужных снов...Черт. Слов. Слов не могу подобрать. А в сон хочу уже безумно сильно. – Это называется романтика, – я прочистила горло. – Когда вы сначала долго общаетесь, а потом постепенно понимаете, что между вами уже что-то большее, чем просто дружба, и… – Блять. Одна из деревяшек забора жалобно треснула. Пол размашисто махнул рукой и отошел к дороге, тихо рыкнув. Я сначала даже не поняла, что это за звук. Разве… могут люди рычать? Я вот рычать не умею. Только издавать какой-то жалобный звук, похожий на ор голодной чайки. Я улыбнулась своей тупой и несмешной шутке и запрокинула голову назад, все еще чудом не уснув прямо у забора. Мне так хотелось спать… Просто лечь и не двигаться несколько дней. И проспать все будильники на свете. И не ходить на работу. И не брать смены Беллы, потому что ей вдруг приспичило съездить к морю. Со своим идеальным парнем Эдвардом, который нежно гладит ее руку и смотрит так влюбленно и очаровано, словно Свон – центр его Вселенной. Пол тоже смотрел на меня как-то так. Эта мысль заставила немного взбодриться. Казалось, вот он – бери и сжимай в ладони. Сама ведь недавно ныла, что хочешь, чтобы тебя любили. Зачем ломать драму? Зачем усложнять? Но я ведь хотела так же отчаянно любить в ответ. Любить. Не хотеть. Не то, что мне так упрямо твердили сейчас гормоны или вовсе какое-то любовное заклинание. Я хотела узнавать Пола медленно, по кусочкам. Каждый вечер делать маленький шаг навстречу и радоваться этому. Я хотела полюбить его не сразу. Мне хотелось красивой истории, немного сопливой и в меру драматичной. Но больше мне хотелось обнять свою подушку, поэтому я оттолкнулась от забора и подошла к Полу почти вплотную. Он глубоко дышал, изредка срываясь на тихий рык, и не смотрел на меня. Уперся взглядом в горизонт, уже совсем темный. И периодически дергал плечом, как будто что-то с себя сбрасывая. – Сегодня я жму тебе руку, – я тихо зевнула. – И это хорошее начало. И по-простецки протянула ладонь. Пол смотрел на нее презрительно и не спешил протягивать свою в ответ. Я ощущала, как сильно он выталкивает из легких воздух и как гулко бьется его сердце. А через каких-то пару секунд почувствовала, как его дыхание обожгло мои губы. В нашем теле есть электричество – это факт. Но я не знала раньше, что это электричество может так сильно ударить по мозгам. Руки Пола прижимали меня к его груди. Отчаянно и крепко. На границе с болью. Я быстро опустила ладони на его предплечья, пытаясь оттолкнуться. Но вышло не очень. Он был близко к моим губам. Отбирал холодный кислород, распалял атмосферу вокруг, как будто запускал по моим венам разряды тока. Но не целовал. Просто удерживал рядом. И даже это было так откровенно и интимно, что хотелось кричать. Его лицо было в дюйме от моего, его глаза были похожи на черные дыры, уверенно засасывающие меня внутрь, в это безумие. И мне это не нравилось. Не нравилось, что он вдруг больно сжал меня в своих руках. Не нравилось, что перед этим нахамил. Не нравилось, что я совсем не готова к первому поцелую. А еще то, что Пола это вряд ли остановит. Он обнимет меня еще крепче и поцелует напористо. Сам. Прямо сейчас. И чем ближе был этот момент икс, тем больше тело сковывал ужас. Я хочу, чтобы он меня отпустил. Но лицо его становилось все ближе, а объятия все крепче. Поясница жалобно заныла от давящей боли. И я сделала то, что мне показалось в тот момент единственным правильным решением. Решила выбить клин клином и напала в ответ. Дернулась вперед, рвано вдохнув. Прильнула в нему так отчаянно и крепко, как он прижимал меня к себе. И прикрыла глаза, пряча страх за влажным поцелуем. Если я не могу изменить ситуацию и вырваться из его цепкой хватки, то нужно изменить перспективу. Теперь нападающий не он, а я. Это в моих руках контроль. Руки Пола дрогнули. Я почему-то побоялась, что, получив взаимность, он обнимет меня еще крепче, и поэтому умерила свой пыл. Судорожно подняла ладони и осторожно коснулась его груди. Кончики пальцев обожглись, как от открытого огня. Кожа под его футболкой пылала, и по моему телу разлилось ответное тепло. Внезапно ответное. И пугающее. Мне не должно это нравиться. Не должно! Я мягко касалась его губ, дергаясь от ритмичных ударов сердца Пола под моей ладонью. Прямо под ней. А потом вдруг смяла в пальцах его футболку, сделав короткий вдох и отстранившись на мгновение. Парень тут же ослабил хватку, наверное, думая, что он добился своего. Очень опрометчиво. Я резко подалась вперед, клыком прикусывая его нижнюю губу. От неожиданности Пол ослабил объятия, и я смогла вырваться, возмущенно дыша полной грудью. И сделать несколько шагов назад, все еще держа руки перед собой. А Лэйхот облизнул укушенную губу и улыбнулся так дерзко и довольно, как будто выиграл в лотерею. Еще не выровняв дыхание, я ядовито выплюнула ему в лицо: – Желтая карточка, Пол Лэйхот! Он сначала удивленно приподнял брови, а потом громко засмеялся, разрезая сонную тишину на улице. – Ты же сама не любишь играть по правилам, – протянул он довольно, обнажая клыки. Я нахмурилась, готовясь возразить, но… возражать было нечем. И это разозлило меня еще сильней. Пол выглядел иначе. Не как вчера в сквере. Его глаза были все такими же черными, но в них теперь плясал какой-то дикий огонь. Пугающий меня даже не потому, что Пол выглядел безумно. А потому что я стремительно поджигалась в ответ. И потому что мой мозг, поспавший пару минут, забил тревогу и экстренно пробуждал все тело. Потому что Полу было весело, а я снова почувствовала себя беззащитной. Тело затрясло крупной дрожью. Я все еще ощущала его руки на спине, грубые и сильные. И снова инстинктивно дергалась, сгоняя этот морок. Но он не проходил. – Еще раз тронешь меня без разрешения, – прошипела я вкрадчиво, поднимая указательный палец, – и я пойду прямо к шерифу. И сделала еще несколько шагов назад, медленно приближаясь к забору. Бросила беглый взгляд на кухонное окно, но там было пусто. И дрожь от этого усилилась многократно. Мама даже не видела, что произошло. А я не буду в состоянии объяснять. – Это ты меня поцеловала, – протянул Пол, все так же снисходительно ухмыляясь. И я снова не нашла, чем ему возразить. Потому что, технически, это и правда было так. Я поцеловала его. Но не так, как хотела. Не от кипящей в груди страсти или ласковой нежности. В панике. А потом стиснула челюсти и чуть не прокусила до крови его нижнюю губу, чтобы он перестал меня прижимать к себе и причинять боль. Потому что любой другой маневр не удался бы! Или… Наверняка, был и другой выход. Можно было закричать, и меня бы услышали. Но я осознала это постфактум. Руки задрожали еще сильней, не с первого раза подцепив крючок на воротах. Пол смотрел на меня все так же открыто и требовательно, ожидая ответа, а я не находила слов. Потому что сама не поняла, что это был за прикол. Но мне он не понравился. Мне почему-то захотелось залезть в горячий душ и смыть с себя невидимые следы от его касаний. Прополоскать рот литром мятного ополаскивателя и накраситься самой яркой и стойкой красной помадой, что только валялась в косметичке. Чтобы больше не касаться губами ничего. И тем более не касаться ими Пола. – Знаешь, забей, – я нашла в себе силы непринужденно ухмыльнуться, посмотрев на парня максимально безразлично. – Ничего у нас с тобой не выйдет. Крючок на воротах щелкнул, и я пулей взлетела на крыльцо дома, молясь, чтобы Лэйхот не полетел следом. А когда входная дверь захлопнулась, я дернулась от щелчка как от пощечины. И укусила себя за щеки так сильно, словно это все еще были его губы. Стискивала челюсть так отчаянно, что в какой-то момент во рту и правда появился металлический вкус крови. Мама на кухне, наверное, задержала дыхание. А я не удержалась и жалобно всхлипнула, глотая слюну с кровью. И принялась рьяно смахивать непрошенные слезы, царапать ногтями щеки. И злиться. Продолжала закипать и свистеть, как наплитный чайник. Злилась на Пола, потому что он не понял, в чем проблема. Злилась на себя, потому что собственноручно создала эту проблему. А еще я вдруг до смерти разозлилась на маму. Потому что я поцеловала Пола всего на пару секунд, а уже чувствовала себя униженной и грязной. А мама целовала чужие губы и могла потом хитро мне улыбаться. И улыбаться Майку. И папе. И держаться так спокойно, словно не произошло ничего предосудительного.*
Дом семьи Ньютон 23:59
«Хорошо, что я не попрошу.»«Что не попросите?»
«Клясться на Библии. Нет причин Вам не верить.»«Ровно, как и причин верить.»
«А я концентрируюсь на хорошем.»«Вы написали мне не просто так.»
«Не просто так.»«Зачем?»
«Провожу журналистское расследование»«Какой журнал?»
«От этого зависит, будете ли Вы мне лапшу на уши вешать?»«Простите мне мою дерзость.»
«Прощаю.»«Если Вы согласны писать про вампиров, значит, расследование идет не очень.»
«Опять дерзите.»«Надеюсь, что Вы обидитесь и перестанете писать.»
«Просто перестаньте мне тогда отвечать.»«Не могу. Вы ведь пишите.»
Я поправила мокрую прядь волос, чтобы вода с нее не упала крупной каплей на конспект. Ноутбук сбоку тихо пищал, получая уведомления. Я не знала наверняка, с форума этот звук, из почты, или из Facebook. И тем более не хотела это проверять. Осторожно поправила светильник и чуть увеличила яркость, чтобы не начать писать тригонометрическое правило где-нибудь у себя на коленке. И тихо хмыкнула, когда заметила, что последняя строчка слегка поплыла по диагонали. Но не критично. Не сильно бросается в глаза. Замазывать и переписывать не буду. Телефон на тумбочке молчал. Сет все еще не ответил на мое сообщение, а мне, признаться, уже было как-то не до этого. По крайней мере на этот вечер. «К остальным на форуме Вы не так внимательны.»«Мне еще никто не писал в личные сообщения. Вы первый.»
Я сняла колпачок с ярко-желтого текстовыделителя и удивленно перечитала сообщение. Первый?.. Мы общались с «unkillable» формально и безлично, туманно. Я сейчас и вовсе писала ему бездумно, прячась в этой переписке, как в убежище. Поэтому, решив, что обращение ко мне, как к мужчине – это меньше из всех зол на сегодня, я легко кивнула и не стала его поправлять. Пусть думает, что я парень. Вдруг, ему нравится так думать? «Значит, Вы выжили после нападения вампира?»«Можно и так сказать.»
«Это большая удача.»«Ошибаетесь. Это настоящее проклятье.»
Телефон громко брякнул. Я отвлеклась на него не сразу, все еще проводя дрожащей рукой по ключевым словам тригонометрического определения. Но когда он снова издал звук, не смогла удержаться от искушения и быстро разблокировала, ожидая увидеть, как минимум, купон на бесплатную пиццу или ответ от Сета. Но на телефон пришло два сообщения с незнакомого номера. «Херовая ситуация.» «Сразу к шерифу идти, говоришь?» «Иди-ка ты лучше к чёрту» – хотела написать я в ответ. И это бы было более, чем справедливо. Но мой атрофированный мозг уже работал и осуждающе цокал. Два сапога пара. Лэйхот напугал меня своей настойчивостью. Ха! А не поэтому ли он тебе нравился, Дейзи? И не романтично ли это было? Как в сопливых мелодрамах, где плохой мальчик в пылу ссоры целует девушку и молча сносит ее недовольные удары в грудь? В кино это выглядело более приятно. А в моменте мне было так тесно и больно, что хотелось вылететь пробкой и ударить Пола в глаз. Со всей силы. Каждый понял друг друга по-своему. Пол, наверное, решил, что неожиданный поцелуй покорит меня до глубины души. А я решила, что только поцелуем смогу развеять шаманские чары. Почему не ударом в пах, например? А? Уже не так романтично, да? А мы же так любим ломать драму! Злилась я от бессилья. И злость эта была слепая. А нужно было мыслить трезво, что было сделать чертовски трудно, потому что рядом с Полом я искрилась, как бенгальский огонь, и сама себя обжигала. Вот ирония. Боялась плохого мальчика, а нужно было бояться себя. Потому что я обожгу в сто раз больней. Черт бы побрал мой строптивый характер. Подумав с секунду, я быстро настрочила в ответ: «Хочу, чтобы мы все хорошенько обсудили. Желательно, у океана». И сразу кинула в рюкзак тюбик красной помады.