***
— Дима, я тебя обожаю, — с этими словами Антон влетел в кабинет биологии сразу после звонка. Класс тут же заполнился смехом учеников и даже Павла Алексеевича. Шастун не обратил на это никакого внимания, а вот Позов залился краской до самой шеи и старался вжаться в парту как можно сильнее. — Шастун, — немного успокоившись, шутливо прикрикнул на парня Воля. — Потискаетесь после урока, а сейчас у нас биология, которую, между прочим, твоему горячо любимому Диме сдавать. Так что живо на место, — всем было понятно, что Павел Алексеевич пошутил. Всем, кроме Димы, который ещё ниже сполз со своего стула. — Ну Павел Алексеевич, — промямлил Позов куда-то в парту. — Не надо. Антон утешительно похлопал друга по плечу и принялся рыться в рюкзаке в поисках тетради и пенала. — Дим, не одолжишь ручку? — донеслось из рюкзака, словно из какой-то пещеры. — И листок, — чуть позже послышалось следом. Позов же обиженно поджал губы и отвернулся к окну, всем своим видом показывая, что недоволен поведением друга. — Шастун, — привлёк к себе внимание Антона Воля. — Оставь рюкзак в покое и давай шуруй к доске, расскажешь нам про фазы митоза. — Да вы издеваетесь, — пробурчал парень в ответ. — Вы ж меня недавно по этой теме уже спрашивали. — Шастун всё-таки встал и поплёлся к доске со скоростью черепахи. — В тот раз ты не ответил, может, хоть сейчас сможешь, — Павел Алексеевич сжал плечо ученика в поддерживающем жесте. — Возможно, ты наконец-то поймёшь, что во время уроков надо учиться, а не гулять по коридорам школы, — уже на ухо Антону шепнул Воля, чтобы другие ученики не услышали. Шастун скривился от осознания, что в этот раз он всё-таки не вышел сухим из воды, но постарался как можно скорее надеть маску безразличия, что, кстати, вышло очень уж плохо. Не бывать ему актером. В конечном итоге Антон получил-таки свою заслуженную двойку и со спокойной душой проводил оставшееся от урока время в телефоне. Павел Алексеевич если и заметил, то никак на это не реагировал. Биологию ему сдавать не нужно, поэтому Шастун может заниматься чем хочет, лишь бы не шумел, да Диме не мешал. Арсений Попов: Ты не собираешься отвечать, я прав? — Блять, — вырвалось у Антона прежде, чем тот успел понять, где находится. — Извините, — парень пожал плечами, мол, сами знаете, что в нынешнем мире без матов не выжить. Дима непонимающе уставился на друга, впрочем, как и Сережа с Оксаной, спящие ровно до этого момента. — Что случилось? — как можно тише прошептала Оксана и перегнулась через парту, чтобы заглянуть в телефон Антона. — Твою ж мать, — глаза Фроловой стали точь-в-точь как пятирублевые монеты. — Ну ты и идиот. Девушка резким движением вырвала телефон из рук друга и, пока тот не успел среагировать, набрала сообщение. — Я эту кашу заварила — мне её и расхлёбывать, — пояснила Оксана свои действия, пожав плечами. — Отдай! — прошипел Антон и вернул телефон себе. Вы: Я — парень — Ты что наделала? — воскликнул Шастун, когда увидел сообщение. Оксана лишь закатила глаза и обратила свой взгляд на доску, усиленно делая вид, что слушает Павла Алексеевича. Антон в это, конечно же, не поверил, но решил не докапываться до подруги, пока он в таком состоянии. Когда ты зол, можешь наговорить такое, о чем даже не думал никогда, а человек может поверить, и потом объясниться будет очень сложно. Как говорится: знаем, проходили. Серёжа с Димой тоже сделали вид, как будто ничего не произошло. Такое в их компании вообще редко случалось, но тогда, когда происходили ссоры, можно было лишь молиться на то, чтобы вас не задело. Отходили все, конечно, довольно быстро, но ущерб чаще всего был нанесён колоссальный.***
Антону жизненно необходимо было с кем-то обсудить сложившуюся ситуацию. Он не был обижен на Оксану, но при этом никогда не мог стерпеть, когда кто-то так нагло лез в его жизнь. Дима всё ещё был немного зол на Шастуна за инцидент в начале урока биологии, поэтому из предполагаемых советчиков оставались только Катя и Серёжа. Обсудить это с девушкой было бы, наверное, наилучшим вариантом, но тут, как всегда и бывает, есть одно «но». Большое такое. Катя присоединилась к ним недавно, а значит мало что понимает в их взаимоотношениях. Пускай все и считают, что девушка всегда может понять действия другой девушки, в данной ситуации это вряд ли работает. Катя из всей их компании всё ещё общается в основном с Антоном. Непонятно, боится она сближаться с остальными или просто не может найти общий язык, но факт остаётся фактом: в данной ситуации она не помощник. Сказал бы когда-нибудь Шастун себе о том, что будет спрашивать совета у Серёжи, — не поверил бы. Но в данной ситуации выбирать не приходилось, поэтому сразу после урока биологии Антон схватил Матвиенко за локоть и потащил в сторону ближайшего тихого места. Было бы шикарно, если бы в школе было что-то вроде туалета Плаксы Миртл из Гарри Поттера. Ну а что? Идеальное место. Никто никогда не заходит, да и поговорить в случае чего всегда можно с кем-то. Девочка вряд ли откажется даже от не самой хорошей компании, и Драко Малфой тому наглядный пример. Но так как мы живем не в магическом мире, а всего лишь в России, самым тихим местом в школе оказался туалет на первом этаже. Там рядом находилась учительская, а следовательно курить было опасно, так что помещение почти всегда пустовало. — Ты что-то хотел? — недоуменно спросил Серёжа и сел на подоконник, уперевшись ногами в стену. Антон, сам не зная зачем, прикрыл за собой дверь и проверил, чтобы тихо открыть её не получилось. От вопросительного взгляда офигевавшего друга он отмахнулся. — Как ты считаешь, как мне исправить ситуацию с Оксаной? — перешёл сразу к делу Шастун, начав наматывать круги по туалету. — Нашёл к кому обратиться, — хмыкнул Серёжа. — Советчик из меня так себе, но помочь попытаюсь, — Матвиенко достал из кармана пачку сигарет, открыл её и с сожалением посмотрел на одиноко лежащую там последнюю штуку. Быстро о чём-то подумав, он всё-таки засунул упаковку обратно в карман. Антон, смотрящий на всё это со стороны, готов был засмеяться сам не зная от чего. Ситуация вроде не смешная, даже страшная, можно сказать, но реакция друга просто бесценна. — Ты ж понимаешь, что на Оксану дуться бессмысленно? — спросил Серёжа, посмотрев на Шастуна очень серьезно, как будто они там вопрос жизни и смерти обсуждали. — Да я и не обижаюсь. Она ведь по сути правильно поступила, — не стал отрицать очевидное Антон. Матвиенко усмехнулся и уставился в окно. Тишина давила. Очень сильно. Шастун не любил подобные ситуации. Он человек социальный, которому просто необходимо постоянно находиться в шуме толпы. А здесь словно ваты в уши засунули, которая не пропускает никаких звуков. Антон пытался понять, стоит ли его гордость того. Да, Фролова поступила некрасиво, когда без спроса написала Арсению с его аккаунта, но с другой стороны все же остались в плюсе. — В любом конфликте виноваты оба, — просто сказал Матвиенко, под удивлённый взгляд Шастуна слез с подоконника и удалился из туалета. — Это точно, — уже в пустоту промямлил Антон и скатился вниз по стене, рядом с которой стоял. Отличный момент. Школьник, схватившись за волосы, со струйкой крови на подбородке от прокусанной губы практически сидит на полу в грязном туалете, пропахшем мочой. Если сделать фотографию, то можно даже на заставку какого-нибудь очередного подросткового фильма про наркотики поставить. Иногда нам всем приходится переступать через свои принципы. Это понимает каждый в определённый момент. У кого-то это происходит, когда он топит котят, прекрасно понимая, что это лучше, чем оставлять их умирать от холода на улице. Кто-то осознаёт это, держа пистолет у лба человека, который причинил ему много боли. А Шастун понял эту истину после ужасно дебильной ссоры с подругой. Всю эту ситуацию можно назвать высосанной из пальца, но никогда не стоит обесценивать чьи-то проблемы. У Антона было правило, которому он следовал всегда: ни при каких обстоятельствах не давать кому-либо вмешиваться в его личную жизнь. Это касается не только любовных отношений, дружеских, но и деловых. С Поповым у него были именно такие. Пускай он и не знал, кто именно скрывается за страничкой с коалой на аватарке, сужать круг подозреваемых до мужского пола опасно. Арсений не тот человек, который просто забудет эту ситуацию, как поступил бы любой старший. Попов — ребёнок в теле взрослого человека. Ему интересно всё, что его окружает. Он ни за что не оставит без внимания эту ситуацию. — Чего я вообще сижу тут и страдаю? — задал риторический вопрос сам себе Шастун. — Все равно уже ничего не исправить. Антон поднялся, быстрым движением отряхнул руки от грязи и подошёл к раковине, чтобы умыться. В зеркале он себя не узнал. Как за час можно превратиться из жизнерадостного подростка в это нечто? Как будто на героине сидит, ей богу. Шастун смыл с лица кровь и попытался привести в порядок волосы. Не получилось. Выходить из туалета было страшно. Радовало лишь то, что там люди, которые помогут ему восстановить силы. Если они помирятся, конечно. — Всем привет, — нерешительно протянул Антон, когда подошёл к окну, около которого стояли друзья. — Оксан, прости меня. Я идиот. Самый тупой из всех идиотов. Девушка улыбнулась и потрепала и без того лежащие в беспорядке волосы Антона. — Да я и не обижалась. А тебе надо было выпустить пар. Надеюсь, ты там ничего не сломал, — Оксана искренне переживала за друга, хоть и старалась выглядеть спокойно. — И кстати, мог бы просто сказать: «прости», а не понижать свою и без того низкую самооценку. У Фроловой получилось-таки разрядить обстановку. Хоть в воздухе всё ещё витали небольшие искры, теперь хотя бы они не собирались в молнии, готовые ударить в любую секунду. — Хотя подожди. Ты всё-таки идиот. Как ты умудрился не заблокировать Попова? — вмешался в разговор Дима, до этого стоящий в стороне и тихо наблюдающий за ситуацией. — Да не знаю я! — воскликнул Антон и начал активно махать руками. — Я как-то даже не подумал об этом. — Шаст, ты вообще в последнее время ни о чем как-то даже не думаешь, — усмехнулся Сережа, сидящий на подоконнике. Матвиенко сделал глоток воды из своей бутылки и тут же словил на себе жалостные взгляды друзей. — Что? Свою воду носить надо! — возмутился подросток и отодвинул бутылку подальше. — Ну Серёж. Не жадничай, — заныла Оксана. В итоге Матвиенко сдался под напором грустных взглядов товарищей и через минут пять бутылка опустела. — Водохлёбы, — буркнул Серёжа и швырнул пустую бутылку себе за спину. По счастливой случайности она отлетела от стены и угодила проходящему мимо Павлу Алексеевичу прямо в руки. А руки держали папку с какими-то важными бумажками, которые выпали и рассыпались по всему полу. — Матвиенко, только ты можешь обладать такой меткостью. И раз ты такой меткий, у тебя точно получится собрать все эти бумаги с пола, — поймав на себе умоляющий о пощаде взгляд Серёжи, Павел Алексеевич добавил: — И не смотри на меня так. Сам виноват, сам и разгребай. Во всех смыслах. Оксана хихикнула с подоконника. — Ладно, ребят, я пошёл отрабатывать свои грехи, — вздохнул Матвиенко. — А вам удачи, и заблокируй уже этого урода, — на последних словах он обращался именно к Антону. Да уж, видимо, Павел Алексеевич, стоящий прямо позади парня, его не смутил, хотя, возможно, это была просто месть за выпитую воду. Учитель же всё равно не понял, о чем он говорил. Мало ли кого там заблокировать надо, может за Шастуном маньяк-насильник следит. Ребята решили не ждать Серёжу и отправились прямиком на историю, которая должна была начаться через пару минут. Нужный кабинет находился не так далеко от места, где они сидели, но лучше прийти пораньше, чтобы не связываться лишний раз с историком. — Ты же заблокировал его? — спросила Оксана, пока доставала нужный учебник. Антон, поняв, что опять облажался, потянулся за телефоном в задний карман брюк. — Ну ты и идиот всё-таки, — усмехнулась девушка. — И на будущее запомним — никогда больше не писать учителю с подобными вещами. Антон фыркнул. — По-моему, это и так было понятно. Между прочим, это ты придумала то задание. Заблокировал, — радостно воскликнул Шастун, когда точно удостоверился, что больше историк ему не напишет. Дима, стоявший на тот момент в другом конце класса и разговаривавший о чём-то с одноклассником, испуганно посмотрел на Арсения Сергеевича, который стоял за спинами друзей. Сколько он услышал, было непонятно, но его лицо выражало крайнюю степень негодования. — Шастун, останься после урока, нужно поговорить кое о чем, — с наигранным добродушием прервал разговор Оксаны и Шастуна Попов. — Черт, — прошептал Антон сразу же, как только сел за парту. — Мне крышка, да? — спросил он у подоспевшего Димы. — Тебе правду? — вздохнул Позов и прилёг на парту, чтобы смотреть в стену. Ну и чего он боится? Его-то ситуация явно не затронет. Это Шастуну идти и просить помилование у Попова, иначе дома его убьют. Неизвестный номер: Приходи сегодня. П. С.