Между нами игра

Я распахиваю глаза, озираясь по сторонам. Лучи солнца проскальзывают через неплотно задвинутые шторы, освещая гостиничный номер. Сначала я думаю, что мне приснилось, но в дверь настойчиво продолжают стучать. Я глубоко вздыхаю, взяв в руки телефон, чтобы посмотреть, какой сейчас час. Не могла же я проспать? 6:07. До будильника еще 43 минуты. Натягиваю белый махровый халат, оставленный вчера на софе, и приглаживаю взлохмаченные волосы двумя руками. Стоит мне увидеть на пороге Керема, как вся оставшаяся сонливость уходит. — Доброе утро, Хандемий. Как же давно я не слышала этого обращения к себе. Я стою, держась за ручку двери, не пропуская его внутрь. — Привет, Керем. Что…что случилось? — Приглашаю тебя на завтрак. Выезжаем через 15 минут, — он улыбается своей лучшей улыбкой, но сейчас мне не до нее. Замечаю, как краем глаза он скользит по очертанием воротника халата, и сильнее запахиваю его. — У нас съемки через полтора часа. Я не успею собраться. Или мы вообще опоздаем. Что тог… — Успокойся, — он останавливает поток моих слов, выставив руку вперед, — Мы поедем в место, которое находится близко к локации съемок. Мы все успеем. Я буду ждать тебя в фойе. — Керем! — ворчу я возмущенно. — Я же говорил, за мной завтрак. Поговорим в машине. Он разворачивается и направляется к лифту, а я провожаю его глазами. Да чтоб тебя! Со скоростью молнии я забегаю в душ, благодаря Аллаха, что помыла голову вчера перед сном, смывая морскую соль. Быстро завязав волосы в высокий пучок, я в два движения укладываю брови и наношу тушь. Стоп. А куда мы поедем? Что за место он выбрал? Мне же нужно знать, что надеть. Он выглядел как обычно, футболка и темные джинсы. Хотя я особо не успела рассмотреть. Глаз начинает дергаться от злости на его импульсивность, а возможно, это от недостатка сна. Решаю надеть самое универсальное, что у меня с собой есть — короткое воздушное платье темно-зеленого цвета. В сумасшедшем потоке сборов, я даже не успеваю проанализировать ситуацию. Керем позвал меня позавтракать. Мы проводим второе утро подряд в компании друг друга. Часы показывают 6:32, и я очень надеюсь, что мы никуда не опоздаем. Спустившись в фойе, я подхожу к Керему. Немного расслабляюсь от осознания того, что он больше никого не позвал. Мне не хотелось делить наше время на кого-то еще. Наше? — Ты опоздала, — ухмыляется он, — Считай, мы остались без десерта. — Предпочитаю сытный завтрак, без сладкого, — отвечаю я. Он смеряет меня одобрительным взглядом, и, развернувшись, направляется к выходу на парковку, кивая головой, чтобы я следовала за ним. — Ты арендовал машину? — спрашиваю я, когда мы подходим к черной легковой машине. — Да, подумал, так будет удобнее. Мало ли, куда я захочу поехать в перерыве между съемками. Может мне взбредет покупаться среди ночи? — Ты хоть иногда спишь? Я сажусь в машину, и он включает кондиционер. Откидного верха здесь нет. — У меня режим. Я сплю достаточно. Он заводит автомобиль, и выезжает с парковки. Из динамика доносится приятная мелодия, по Керем убавляет звук. — Прости, что разбудил тебя. Просто мне не хотелось опять завтракать в отеле. Ну, и к тому же, я тебе обещал. — Но я и не звала тебя. — Так это была одноразовая акция? — Если бы я знала, что после нашего завтрака в кафетерии ты поднимешь меня сегодня на час раньше, то не предложила бы. Кого я обманываю. Мне хотелось проводить с ним больше времени. — Я почти обиделся, — фыркает он, продолжая смотреть на дорогу. — Ты скажешь, куда мы едем? — Сгораешь от любопытства? Как жаль, что за рулем не я. Когда ты едешь пассажиром, у тебя есть воля не следить за дорогой, а видеть все вокруг. И я не отвожу от него глаз. Мне кажется, он замечает это боковым зрением, но вида точно не подает. Чтобы подтвердить свою догадку, я киваю головой, не произнося ответа вслух. Конечно, он замечает это, и расплывается в улыбке. — Увидишь. Как же я не люблю сюрпризы. Мы проезжаем пальмы, пустые от туристов тротуары, и красивые малоэтажные здания, расположенные близ пляжа. Я засматриваюсь на пейзажи, задумываясь о поведении Бюрсина. Месяц назад он сказал, что хочет не торопить события, и побыть друзьями. Дать мне время. А сейчас он как с цепи сорвался. Почему так резко? Как он понял, что я готова к этому? За этот месяц я осознала, что мне не нравится быть одной. Я отвыкла от этого ощущения, и мне комфортнее иметь партнера. Мне нужна любовь, ласка и внимание, как и всем. Но смогу ли я построить долгосрочные отношения с Керемом? Он хороший человек. Плюсы и минусы того, что он медийная личность — давно мне известны. Почти все мои бывшие вертелись в этих кругах. Если что-то и получится, я хочу сохранять это в тайне, но захочет ли он того же? Я отметаю мысль, что он хочет лишь переспать со мной, потому что он не похож на такой тип парней. Мы оба знаем, что нам еще предстоит плотно работать вместе длинный промежуток времени. И тут столько возможностей развития событий, что начинает болеть голова. Но главное, чтобы в итоге не болело мое сердце. Он паркуется на обочине, и я молча выхожу на улицу, наконец ощутив свежий утренний ветерок на коже. — Пройдемте, госпожа, — он подает мне руку, и я обхватываю его предплечье, поднимаясь по ступенькам. Белая веранда небольшого ресторанчика выглядит стильно и зелено. И тут и там расставлены цветы разных форм, объединяясь в один ансамбль летнего сада. Мне нравится природа, и этот интерьер я полюбила сразу же. — У нас забронирован столик на имя Бурсин, — произносит он администратору на входе. — Позвольте, я провожу вас, — с милой улыбкой обращается та. Под ее глазами я замечаю замаскированные синяки от недосыпа. Точно. Сейчас же только семь утра. Кто вообще работает в такое время? — Блюда принесут через пару минут. Располагайтесь, пожалуйста. Я отпускаю Керема и сажусь за стол, сервированный на двоих человек. Вокруг никого нет, кроме снующих официантов. — Только не говори, что ты договорился о раннем открытии заведения из-за меня, — взволнованно спрашиваю я. — Черт, ведь я мог соврать, и сказать, что так и есть, чтобы произвести на тебя впечатление. Но нет, это один из ресторанов, что работает круглосуточно. Как видишь, не много людей хотят на отдыхе завтракать в семь утра. Я успокаиваюсь. Конечно, он бы не сделал этого. Это было бы слишком. — Спасибо за правду, — я отпиваю воды из стакана, который принес официант, — Ты заказал еду заранее? — Чтобы не пришлось долго ждать. У нас съемки через 40 минут. — Ты решил и выбрал все за меня, — это не вопрос, а утверждение. — А что не так? В его голосе сквозит страх. Он старался для меня, а я высказываю возмущения. — Прости. Все это чудесно, правда. Но я не люблю, когда все так неожиданно. — Все самое интересное происходит неожиданно. Официант подходит к нам, выставляя тарелки к нам на стол. Это не индивидуальное блюдо для каждого из нас, а ассорти из всех возможных завтраков, около пяти вариаций. Я вижу глазунью, кашу, сэндвичи, тарталетки и какие-то фрукты. Отдельно в корзинке лежит свежий хлеб, от которого исходит приятный аромат, и взбитое масло со специями. Перевожу взгляд с еды на Керема. — Серьезно? — с недоверием произношу я. — Решил идти ва-банк. Я смеюсь и отламываю себе мягкий хлеб. — Это невероятно. Спасибо, — смущенно выдавливаю я, — Мы же не съедим это все. — Я не знал, как ты предпочитаешь начать утро. Хотя в прошлый раз ты и брала мюсли, я подумал, что с такой фигурой ты не ешь их каждый день. — Такой фигурой? — Хочешь еще больше комплиментов? Ты же охренительно выглядишь. Щеки заливаются краской. Хоть это и звучало в грубой форме — мне понравилось, как это прозвучало из его уст. — Спасибо, — шепчу я, — Ты прав, тогда я решила поднять себе настроение сладким, но обычно ем что-то более питательное. — Слишком много «Спасибо», тебе не кажется? — Разве можно по-другому? — задав вопрос, я откусываю хлебный мякиш и наслаждаюсь мягким вкусом. — Ты права. По-другому ты не можешь. Приятного аппетита. Керем выбирает яичницу, а я забираю себе сэндвич. Слишком много хлеба на сегодня. Придется отрабатывать эти завтраки на тренировках по приезде домой. — И тебе приятного аппетита, — произношу я, и мы начинаем есть, обсуждая предстоящий съемочный день. Мне хочется спросить, что все это значит, почему мы здесь, почему вдвоем. Но я решаю отложить это на потом. Мы успеваем к началу съемок, опоздав на пару минут. Меня сразу забирает приглашенный в Анталии гример, и я сажусь в кресло, надеясь отвоевать свой украденный сон еще на пару минут. Обсуждая с режиссером некоторые сцены, я украдкой интересуюсь, будут ли поцелуи Эды и Серкана в Анталии, но он сообщает, что их не будет в ближайших сериях. Я скрываю свое разочарование за улыбкой. Сегодня мы снимаем в отеле. Его арендовали на один день, поэтому мы провозимся до поздней ночи, чтобы все успеть. — Ханде, милая, что же ты делала ночью? — Биге быстро обнимает меня при встрече. — И тебе привет. Нет, я спала, все нормально. Просто тяжело после перелета, наверное. — Ох, я думала к этому быстро привыкаешь. Я уже привыкла. Ну и жара же здесь. А мне надевают эти плотные костюмы, в которых я ужасно потею. — Наверное, мне повезло, что образ моей героини более свободный. Я стою в шортах и майке, а Биге — в комбинезоне с штанами по щиколотку. — Башак вчера зажгла, да? — продолжает она разговор. Смех вырывается из меня, когда я вспоминаю, как она сделала вид, что не умеет играть. — Да, она невероятная. Но я считаю, что мы все хорошо играли. — Я заметила, как Чагры смотрел на нее. Думаешь, там что-то будет? — она подергивает бровями. — Я не знаю, — вру я, — Но надеюсь, что они будут счастливы, если это так. — Пусть так и будет! А что у тебя с Керемом? Мне показалось, или? — Биге… — протягиваю я, смущаясь. — Ну что? Столько свободных красивых людей собралось у нас в касте. Должен же хоть кто-то из вас выскочить замуж после съемок. — Надеюсь, что это буду не я. — Я надеюсь на приглашение, помни об этом, — не обращая внимания на мои слова, произносит она, и мы заливаемся смехом. К концу дня я чувствую себя куклой, которую переодевали весь день. Часы показывают 2:50, и мы, наконец, закончили. Я выпила около пяти кружек кофе, но меня все равно клонит в сон. — Завтра жду вас двоих после обеда. Вы хорошо поработали сегодня, отдохните, — произносит Чичек, поглаживая меня по спине. — Спасибо. Мне действительно нужен отдых, — говорю я. — Пошли, я довезу нас, — Керем жестом подгоняет меня к выходу. В машине я быстро засыпаю, хотя надеялась, что по дороге в отель мы успеем поговорить. — Хандемий, — шепот Керема раздается у уха, но я не размыкаю глаз. Я чуть вздрагиваю, когда чувствую его теплую ладонь. Он проводит рукой по щеке, очерчивая скулу, и большим пальцем задевает нижнюю губу. Я распахиваю глаза, удивившись. Керем не одергивает руку, и я накрываю ее своей. Его взгляд прикован к моим губам. Глаза в темноте кажутся почти черными, и я вижу лишь их блеск. — Ты такая красивая, когда спишь… Я затыкаю его слова поцелуем. К черту! Мне кажется, что от удивления он задержал дыхание. Мой сонный мозг пожалеет об этом позже. Я обхватываю его за голову, слегка потягиваю волосы. Его рука скользит от щеки ниже, обхватывая за горло. Он не нажимает, а просто держит, углубляя поцелуй. Наши языки сплетаются, и мне перестает хватать воздуха. Керем посасывает мою нижнюю губу, и из меня вырывается стон. Услышав его, Керем отрывается от меня, часто моргая, словно смахивая пелену минутного помутнения. Аккуратно убрав руки, я с шумом вздыхаю, восполняя кислород в легких. И почему это постоянно происходит в машине? — Нам нужно поговорить, — первая начинаю я, не узнав своего голоса. — Ты права. Пошли. Мы выходим из машины, и Керем берет меня за руку, заходя в двери отеля. Руку обжигает от этого прикосновения, но я не сопротивляюсь. Поднявшись на этаж, он открывает дверь своего номера, приглашая меня внутрь, решая вопрос выбора места обсуждения. Номер в точности, как у меня, но кровать стоит у другой стены. Я включаю торшер, чтобы свет не бил в глаза, и сажусь в кресло, подгибая под себя ноги. Керем выбирает кровать, и садится на ее край. Она со скрипом проминается. — Какой ужасный звук, — прыскаю я. — А мне приходится тут спать, представь себе. — Ты можешь попросить поменять номер. — Могу. Но не хочу. Воздух наэлектризован. Я не знаю, с чего начать этот разговор. Подперев локоть, я облокачиваюсь и потираю губы пальцами руки. Они все еще покалывают. — Я хочу быть ближе к тебе, — неожиданно произносит он, — Поэтому готов потерпеть скрипучую кровать. — Это того не стоит. — Это стоит намного больше, ты права. — Может хватит загадок? — не выдерживаю я. — Ханде. Скажи мне, ответь честно, — он сползает с кровати, и она снова издает протестующий скрип, — Ты забыла его? Он подходит ко мне, и я задираю голову, чтобы видеть его лицо. — Да, — шепотом произношу я. — Ты поцеловала меня. Я не понимаю, вопрос это или утверждение, поэтому просто киваю. Он наклоняется ко мне, упираясь двумя руками о подлокотники кресла, сокращая расстояние между нами, загоняя меня в угол. Я сжимаюсь в кресле и не тянусь ему навстречу. Боюсь. — А теперь я хочу поцеловать тебя, — говорит он, но не целует. Ждет моего согласия. В ушах стоит звук собственного сердца. — Целуй. — Иди сюда, — он берет меня за руки, поднимая с кресла. Мои ноги подкашиваются, но объятья Керема не дают мне упасть. Он целует меня сначала в лоб, после — в уголок рта, продолжая дорожку поцелуев к скулам, спускаясь на шею. Шея — мое слабое место. Когда поцелуй становится более развязным и мокрым, я начинаю глубоко дышать, стараясь держаться за его руки. Не долго выдержав этой пытки, я поднимаю его голову, и заглядываю в глаза: серые глаза впиваются в меня. Я вижу в них желание. Потянув на себя, целую его в губы, потому что это то, что так сильно нужно мне сейчас. Ожидание стоило того. Мужские руки начинают исследовать мое тело, спускаясь на бедра, сильно сжимая их. — Керем, — отрываюсь я от него. — Еще один вопрос. — Прямо сейчас? — Да. Он ведет меня до кровати, и мы присаживаемся на край, разрывая объятья. — Почему именно сейчас? Не неделю назад, не позже. Ты месяц почти избегал общения со мной. — Я знал, что тебе нужно время. И когда мы прилетели сюда, я понял, что оно пришло. — Я хочу спать, — резко перевожу тему, избегая его взгляда. Мы неплохо продвинулись вперед, но мне нужно еще немного подумать об этом всем, и уложить в голове эту ночь. — А я хочу тебя, — он откидывает мои волосы назад. — Не сегодня. — Почему? Ты боишься? — Я тебя не боюсь, — парирую я, наклоняюсь, и оставляю невесомый поцелуй на его шее. Я чувствую, как он выдыхает и расплывается в коварной улыбке. — Хорошо. Твоя взяла. Придется терпеть эту скрипучую кровать в одиночестве. — Наглости тебе не занимать. — Я провожу тебя до двери, если ты не против. — Очень удобно, что моя дверь всего в метре от твоей, да? — Да, это немного облегчает жизнь. Я тоже улыбаюсь, стараясь скрыть образовавшуюся неловкость. У двери он берет меня за руку, и покрывает каждый палец поцелуем. Один за другим. — Фак, я не смогу уснуть, — признается он, прижимая мою руку к своему лбу. — Думаешь, я начну прощать тебе твои маты? — Ты будешь просить их произносить, поверь, — он наклоняется к самому уху, целует под ним, и добавляет: — Доброй ночи, Хандемий.