Многофэндомный Кинктобер 2022

Бакуго обожал и ненавидел субботы за это. В комнате (как правило, Киришимы) именно в этот день недели появлялся Тецутецу. И именно в этот день после недели воздержания все трое начинали не то что заниматься сексом — трахаться как животные по весне. — Привет всем! — Кацуки был готов взорвать самого себя, когда тот дружески коснулся острого плеча, стоя у заветной двери, — че как, Бакуго? — Отвали, мразота. Убью нахуй. — в руках парня сверкнули искры, готовые взмыть в воздух вместе с потоком взрывающегося нитроглицерина. — Чего ты такой злой? Кири-кун здесь хоть? — Угу. Оба вошли в помещение: все внутри уже выгравировалось на подкорках сознания. Груша посреди комнаты (ее кожаное "туловище" очень удобно обхватывать, Каччан рекомендует), тома манги и прочих книг на и в стеклянной этажерке, рабочий стол рядом, кровать с лежащим на ней Киришимой и гантелями под ней, и, конечно же, всратые мужицкие плакаты с одинаковыми надписями типа "быстрее, выше, сильнее" и "не сдавайся". Тецутецу глянул куда-то под потолок. Часы с накачанными мускулистыми руками показали полдевятого, указав картонными костяшками на потолок. — Еще полтора часа до отруба? — спросил стальной. — Да. — ответил каменный, поднимаясь с кровати. — Пизда, — добавил подрывник. — У нас только очко, Кацуки, мы не девушки, — Тецутецу шутливо потрепал парня по колючим волосам, отчего тот зарычал. — Но чаще всего роль девушки играет у нас Ка… — Ой, да заткнись, дерьмоволосый! Сосешь у нас как последняя сука! Дерьмоволосый тем временем уже мял в руках оба члена — Тецутецу и Бакуго. У всех троих стоял, и каждый член был готов пронзить не то что трусы и штаны — их буры были готовы пронзить небеса. Парни двинулись к застеленной кровати, и Кацуки плюхнулся на покрывало камуфляжной окраски. Он уже не мог терпеть и яростно дрочил, запустив руку в трусы. — Кстати, — сказал Киришима, скользнув ладонью под резинкой трусов подрывника, — смотри, Тецу. Кацуки, прогнись в спине, пожалуйста. Тот аж слюной поперхнулся. — Н-н-ни за что!!! — Ты же знаешь, ради чего мы все здесь. Ну пожалуйста! Кацуки и сам был не против сесть каком кверху. Тем более, сейчас для него начнется самый хардкор. Быстро приняв коленно-локтевую позу, парень позволил снять с себя штаны и приспустить трусы. Киришима скользнул пальцами в ложбинку и нащупал твердый стоппер пробки. С камушком. Зеленым. Потянул его, и мышцы ануса не в силах были противиться столь желанному освобождению — предмет неудобства со чпоком выскочил из растянутой задницы. — Ты носил ее целый день, Кацуки! Круто! — в знак гордости стальной показал большой палец. — Да иди ты нахуй!!! — взревел Бакуго, — ты хоть знаешь, как я страдал!!! — Прости, я не разделяю твоих чувств, я ж не пассив. — Ах ты… — Эйджиро поймал разъяренного парня за подбородок и впился в его губы поцелуем. Тот, уже не в силах сдерживать свою похоть, нагло ответил на поцелуй, кусаясь и порыкивая. Тецутецу перехватил каменного и нежно приоткрыл его губы языком. Тот поддался ласкам и начал надрачивать ему в такт поцелуя. — Заебали сосаться! Если хотите мне засадить, то давайте быстрее, у меня рука отвалилась дрочить, — ворчал Бакуго, трахая себя пробкой и двумя пальцами одновременно. Он не стонал, — отнюдь нет, — он скрипел зубами и рвал ими же покрывало. Спустился Каччан с небес на землю только тогда, когда почувствовал трение между своих накачанных ягодиц. Терся об него Тецутецу, хлюпая щедро налитой на член и задницу парня смазкой. И без всякого предупреждения тот вошел в анальное отверстие, загнав свой член почти до середины. Каждый, кто принимал в себя член стального, знал: больше половой орган может быть только у кого-то вроде мужской версии Леди Горы. Длинный, толстый, обитый венками, он казался особо желанным для всех, кто находился с его обладателем в интимной близости. Киришима, у которого пальцы были длиннее всех из троицы, не мог полностью обхватить фаллос Тецутецу. Но тот особо и не радовался — для такого достоинства требуется знатная подготовка. Чего стоили только три дня хождения со специальной распоркой для Кацуки — Мидория, спалив в душе со столь странной вещью одноклассника, даже похвалил его за выносливость. Бакуго вздрогнул и сдавленно ахнул только тогда, когда член стального проехался по простате. Движение началось, и подрывник, сам того не замечая, раскрыл рот ровно для того, чтобы Киришима вошел в него. Оба парня уже двигались в одинаковом ритме (все-таки эти двое во многом очень похожи друг на друга), пока Бакуго, еле держась на ногах, наяривал себе одной левой. Он задыхался во всех смыслах этого слова: задыхался от удовольствия, задыхался от скользящего в глотке полового органа. Но удушье брало верх над сознанием и телом, и поэтому Кацуки с силой оттолкнул от себя Киришиму. Тецутецу остановился. — Кхы-ы-ы, кха-кхе-кх… Блять, дерьмоволосый, сука! Я из-за тебя чуть не сдох нахер!!! Какого хуя ты… ты меня убить хотел?! — гневную тираду прервал стук в дверь. — Бакуго, потише. Мы все пытаемся уснуть, а ты тут орешь и взрываешь все подряд, — сонный голос Ииды и стрелки часов, указывающие на двенадцать минут одиннадцатого, были довольно весомым аргументом, затыкающим даже разъяренного Кацуки. — Знаешь, меня даже немного возбудил твой крик. — произнес Тецутецу после затяжного молчания. — Да ёбаный в рот этого казино, блять, — убито ответил подрывник, — дотрахай уже меня по-человечески.