***
Утром проверила – он не ответил. «Да ты и не ждала», пытался убедить меня мой внутренний голос. Настроение скисло, впереди маячили еще почти две недели каникул, но ничего не хотелось. К завтраку примчал Аскани, как всегда, безупречно одетый, в этот раз в белую рубашку, пуловер из некрашеной верблюжьей шерсти и дизайнерские джинсы. Шикарные темные волосы, ниспадающие ниже лопаток, распущены, но не растрепаны. Образ «на каникулах», тщательно подобранный, взвешенный, выверенный. В левом ухе элегантная сережка-гвоздик из звездного сапфира. Обнял, расцеловал щеки. – Что, правда ворох вещей накупила? – Ну, нужно же мне как-то отвлечься… – Тими… – Ас, не надо, прошу. Он кивнул, прихлебывая черный кофе. – Тими, сестренка, я все понимаю. Конечно, давай не будем вспоминать об этом. Ты… можно задать вопрос, про другое? Я кивнула, с любопытством ожидая продолжения. – Скажи, ты видела всех Императоров? Снова мой кивок. – А наследников? С ними ты пересекалась? – Ас, ну каким образом? – Мое давешнее подозрение начало перерастать в уверенность. Я сочла нужным растолковать ему. – Повод для встречи с Короной не предполагал участия в этом деле еще и наследников. – Ну да, конечно. Я просто подумал… Мало ли, ведь ты... тебя пригласили во дворец. И всё, больше никаких пояснений, никаких откровений. Я уважала право Аскани на личную жизнь. Даже если его тайный роман по переписке случился с наследной принцессой Брианной, что с того? Ас благороден, молод и, конечно, имеет право быть счастливым без оглядки на меня. Вообще, за последние месяцы мы несколько отдалились друг от друга. После новости о том, что мое прошение о передаче герцогского титула младшей ветви рода Сайгирн отклонено, двоюродный брат постарался не показать своего разочарования. Он пожал плечами: «На нет и суда нет. Им виднее. Мы же не владеем всей информацией, Тими. Возможно, сейчас это политически невыгодно. Можно будет поднять этот вопрос позже, если ты не передумаешь». Теперь мне не дадут передумать, по крайней мере в ближайшие три года. Верная данному Шону обещанию, я ни словом не обмолвилась Аскани об изменившихся делах герцогства. Скажу все после того, как поговорю с опекуном, когда станет понятно, как я буду жить в новых условиях. Меня снедало любопытство, зачем держать все в секрете от брата, родного человека, которого я знала всю жизнь. Аскани всего лишь на год с небольшим старше меня. Мы росли вместе, учились вместе, проказничали, набивали шишки, жили почти рядом – я с родителями в родовом герцогском замке, Аскани с мамой, моей тетей по папиной линии – в Рианге, крупнейшем городе на Севере и столице нашего края. Отец Аса погиб, когда тот был совсем маленьким. Потом, уже подростками, нас вместе отправили учиться в небольшой портовый городок Китовый Киль, где на берегу Северного моря находился «Серебряный Нарвал» – закрытая элитная частная школа-пансион для детей самых богатых и древних родов. Ребята из простого народа тоже иногда попадали в наши ряды, если им удавалось получить стипендию. Мне нравилось, что директор лорд Росс тер Йарби не делал различий по размеру счета в банке или благородной приставке «тер» к фамилии ни в учебном классе, ни за его пределами. Значение имели лишь способности учеников и человеческие качества. И я понимала, почему Тин – тетя Тирнари, названная сестра моей мамы – отдала Россу свое сердце и вышла за него замуж.***
Время ползло, короткие зимние дни тянулись вяло и сонно. Стояли январские морозы, дули суровые северные ветра, словом, мы наслаждались типичной зимней погодой на родной земле. До конца надоевших каникул еще оставалась пара дней, и я наконец-то вернусь в школу, чтобы продолжить усиленно готовиться к поступлению в Академию. От Шона вестей не приходило, мудрый Лиорт хранил молчание. Он не выпытывал у меня причины внезапного бегства из Ларрана, и тем более не интересовался, о чем именно мы разговаривали с Шоном, пока тот подвозил меня до аэропорта. Лиорт Шону безгранично доверял, уважал его, и моему верному телохранителю в голову не могло прийти, что может случиться что-то, угрожающее моей жизни или душевному равновесию, пока я под защитой его жесткого наставника. А я ждала. Знала, что Шон исполнит обещание, и покорно ждала. За две недели слоняться туда-сюда по замку и иногда, когда погода позволяла, по окрестностям мне порядком надоело. Это мой дом, родовое гнездо, неприступная крепость. Казалось, и сами стены здесь должны помочь ранам зарубцеваться, но Сайгирн не был прежним. Пустота залов давила, каждый камень кричал об утрате, снова и снова. Внезапно у меня родилось желание чем-то себя занять, разогнать набившую оскомину хандру. – Лиорт, трудно научиться самообороне? – Тебе тревожно, Тим? Поверь, я тебя из поля зрения не выпущу. И не предам. Это я видела, чувствовала. Лиорт никогда не ограничивал себя со мной, не скрывал теплоты и желания позаботиться. Он вел себя свободно и порой даже дерзко – ни следа холодной профессиональной отстраненности личного телохранителя. Конечно, я привыкла полагаться на него во многом. Но теперь, когда страшная страница в моей жизни перевернута, мне хотелось уже начать осуществлять мой тайный план. – Я это знаю, поверь. – Я улыбнулась ему, пояснила искренне: – Просто хочется почувствовать внутреннюю силу, полностью увериться, что на себя я могу рассчитывать, понимаешь? Он понял. – Могу показать тебе пару приемов, идем в тренировочный зал. Разумеется, Лиорт меня нехило повалял, хорошо, что по разбросанным матам. Я и злилась, и потешалась. В чем смысл? – Сначала нужно научиться падать, Тим. – Его объяснения звучали обстоятельно, серьезно. Он был честен. – Пробить защиту матерого бойца ты не сможешь, а вот не сломать себе ребра при падении – вполне. Все начинают с этого. Телохранитель возвышался над моим распластанным телом, завернутым в традиционное зарифское белое кимоно. Подол слегка задрался, но Лиорт ни на миг не опустил взгляда ниже моего лица. Я внимала. Он протянул руку, чтобы помочь мне подняться. – Привет, дракошка. Поговорим? Лиорт дернул запястье, я резко вскочила и невольно уткнулась лицом в его грудь, он поддержал меня за спину. Ох… Шагнула назад и уже после обернулась на знакомый бархатистый голос. Сердце заколотилось так, словно ему не терпелось выпрыгнуть из груди, я задышала чаще и глубже. В дверном проеме стоял Шон, высокий и изящный, одетый в темный деловой костюм. Собранный и серьезный, даже недовольный. Почему? А вот Лиорт не выглядел расстроенным. – Наставник, рад видеть вас, сэр, – как на плацу оттарабанил блондин. Неужели не уловил запах скорого шторма? – Докладываю, все в порядке, за две недели никаких происшествий. Вот, развлекаем друг друга, – и телохранитель указал в мою сторону. – Вижу. – Шон взъерошил и без того растрепанные волнистые пряди. – Спасибо, Лиорт. Иди, отдохни, выходной возьми до понедельника, с оплатой. Именем Короны даю одобрение. Нам тут с Тимиредис нужно обсудить кое-что. До понедельника? Сегодня суббота… Он что, останется здесь? – Останусь, Тими, – мягко сказал Шон, будто прочел мои мысли. А Лиорт, нисколько не беспокоясь и не высказывая удивления, лишь хохотнул: – Тими, как думаешь, воспользоваться мне внезапным отпуском? – А что делать будешь? Зима, ветра, особо не развлечешься. Разве что на лыжах вокруг замка, как наш Сианург, круги нарезать, невзирая на погоду. – Ну, я мог бы в Ларран смотаться, или даже южнее. – Он вопросительно поднял брови. Со времени последнего покушения, едва не закончившегося изнасилованием, мы с Лиортом не расставались почти никогда. Я не особо разъезжала по стране, учеба занимала все мое время, прошлое лето так вообще выпало из жизни. Телохранитель давно не отдыхал. Я точно знала, что кому-попало он меня не доверит, а тут такой шанс. Хотя бы поэтому я не имела права капризничать. Улыбнулась тепло, погладила его по руке. – Конечно, поезжай. Переживу как-нибудь пару суток без тебя. – Тогда пошел собираться, хочу на вечерний рейс успеть. Сэр! Отдав честь, а потом неожиданно растрепав мне прическу, Лиорт бодрым шагом покинул тренировочный зал, захлопнув за собой дверь. Шон проводил его взглядом. Он приблизился, тихо, даже бесшумно, как хищник, пронзительно смотря в глаза и не позволяя отвернуться. Между нами будто проскочил разряд тока. – Хочешь научиться падать, дракошка? Молниеносно он подставил мне подножку и уронил на мат. – Давай руку. Грубо подняв меня за запястья, он тут же перекинул снова, в этот раз из-за спины вперед. Еще раз помог подняться. Оказался сзади, прижался к спине, дыхнув в затылок. Молча произвел захват, лишил меня равновесия, снова уронил и сам навис сверху, удерживая ладонями. Я не успевала отслеживать его движения, вот он передо мной, а в следующий миг за спиной, еще миг – я смотрю на него снизу вверх и не могу пошевелиться. – Ты должна быть всегда настороже, всегда готова, в любую секунду быть способной отразить нападение, даже из положения лежа, даже с более сильным противником. Преступник ведь может причинить тебе боль, – он крепче сжал запястья, почти на грани. – Просто уметь удачно падать недостаточно. Я тяжело дышала, он тоже. Лицо Шона оказалось очень близко, на расстоянии ладони или даже меньше, я ощущала его горьковатое ментоловое дыхание сквозь дурманящий запах летнего ливня. Он перевел горящий взгляд на мои губы. – Черт, – едва слышно пробормотал мужчина и прижался к моему рту. Это случилось снова, самый чувственный поцелуй, самый крышесносный. Вопреки трескучему напряжению последних мгновений, Шон был очень нежен. Ласково дотронулся до волос, просунул ладонь под голову, не позволяя отстраниться. Другой рукой гладил по шее и ключицам, видневшимся в распахнутом вырезе кимоно. Он деликатно ласкал мои губы языком, слегка затягивая их в свой рот, затягивая нас в странный колдовской ритм. Потом со стоном стал целовать жестче, прижавшись всем телом и заставив раскрыться и впустить его вкусный настойчивый язык, вылизывая меня изнутри. Я отвечала ему, растворившись без остатка в поцелуе, запустила пальцы в его растрепанные пряди, потом вцепилась в плечи. Все ощущения обострились до предела. Совершенно не важно, где мы, кто мы, какие мы... только то, что мы чувствуем имело значение. Шон опустил голову ниже и провел языком по моему горлу. С моих губ слетел стон. И тут он остановился, резко отодвинулся. – Вставай. Вновь поставив меня на ноги, Шон отошел. Я видела его желание, возбуждение, оно мелькало в шальных темных глазах с расширенными зрачками, вырывалось учащенным дыханием. Перевела взгляд на его брюки. Его тело кричало об этом. – Ох, Тим… Нам предстоит часто бывать вместе, надо научиться контролировать себя. Его голос звучал низко и хрипло. – Контролировать? – Тимиредис, ты еще не забыла? Теперь, на ближайшие три года, я твой опекун, – он мотнул головой в сторону брошенного у стены портфеля. – Вот, бумаги, заверенные Короной, привез с собой. Все официально, строго согласно букве Закона Империи. Так вот зачем он здесь. Сердце пропустило удар. Но Шон не позволил краткому мигу тишины отравить наше хрупкое доверие. – Твоя просьба перед отъездом, давай обсудим. Значит, помнит. Держит слово. Я поплотнее запахнула кимоно. Сказала чопорно: – Мне нужно переодеться после тренировки. Пойдем в гостиную? Попрошу пока слуг разместить тебя. Ты голодный? Распорядиться подать легкие закуски и напитки? До ужина еще пара часов. – Комната Лиорта смежная с твоей? – Да. – Я посмотрела удивленно. – Остановлюсь там, пусть приготовят ее. – И, видя мое недоумение и смущение, Шон добавил: – Тими, тебя нужно охранять, до понедельника это буду делать я. Я тут, похоже, пренеприятнейшие вещи раскопал. Я хмыкнула. Ничего нового. – Идем? После ужина, на который я вышла в кремовом вечернем платье скромного фасона, а Шон в элегантной светлой рубашке и зауженных брюках, я провела его по замку. Сайгирну уже больше восьмиста лет. Мои родители еще до моего рождения потратили уйму денег, чтобы превратить военную крепость в жилище, подобающее гордым северным герцогам. У нас имелись все удобства, доступные в любом современном особняке. И в то же время в замке сохранялся дух старины – все эти каменные своды, толстые стены, массивные двери, подземелье, даже особый, какой-то торжественный запах. Я любила свой дом, но в последнее время родовое гнездо угнетало. Шон задавал очень много вопросов – как что устроено, как закупают продукты и прочие мелочи, сколько у нас слуг и за что они отвечают, кто следит за нашей безопасностью снаружи и внутри. Было видно, что ему искренне интересно, он вникал в детали. На что могла, я ему отвечала. Остановившись перед своей спальней, я уже приготовилась пожелать новоявленному опекуну спокойной ночи. Он тихо попросил: – Открой смежную дверь. Обсудим наши дела, так, чтобы никто не слышал и не понял. Кивнув, я зашла в свою комнату, подошла к двери, которую никогда не открывала для Лиорта, и повернула ключ. Шон тут же дернул ручку и прошел к окну, выглянул наружу. – Высоко. Этим путем не сбежишь, застрянешь тут. Он повернулся ко мне, достал какой-то прибор из кармана брюк и включил его. – Это глушилка. Теперь давай поговорим. Сядем на полу? На полу? Окей… Он не переставал поражать меня. Мы расположились на пушистом ковре, как были, при параде. Шон взял меня за руку. – Тимиредис, дракошка. Ты сильная и потрясающе смелая, я сразу это увидел, еще тогда, в «Нарвале», осенью. Ты поняла тогда, что я могу быть опасен – странный парень на ступенях школы, но не показала вида, не попыталась убежать. Ты с вызовом смотрела мне в глаза, меня тогда это впечатлило. Дракошка, ты не представляешь, о чем просишь меня. Его тон был серьезен и ласков. Я понимала, что он не шутит, не отмахивается от моей просьбы. Скорее, это похоже на попытку отгородить меня от… чего? Боли? Страха? Мерзости, с которой он сталкивается? Или от черствости сердца. – И о чем, по-твоему? – мой тон тоже был серьезен и ласков. Наверное, он понимает, насколько ценно для меня то, что мы вообще обсуждаем это? Шон смотрел внимательно, прямо в душу. Сказал откровенно: – Ты знаешь, кто я, что я. Чем на самом деле занимаюсь для Короны. Моя работа в Академии, герцогство, что мне недавно пожаловали – это лишь прикрытие для реальных дел. Ты представляешь хоть, скольких человек я убил? Вопрос жуткий и даже чудовищный, но меня не обескуражить. Я ведь уже подумала над этим. – А они были людьми? Шон помолчал, размышляя. – Они были живыми, в основном мужчинами, но встречались и женщины, и даже пара подростков, и… – он оборвал себя. – А ты сам знаешь скольких, Шон? Не отрывая от меня глаз, темных, печальных, он склонил голову. – Стольких, что я давно сбился со счета. С некоторых пор я думаю об этом так: «еще один… и еще один… и еще один». Это… страшно, Тим. Это развращает. Я хладнокровен, безжалостен, во мне есть жестокость. Иначе я бы не смог этим заниматься. Но ведь когда-то он начал. Случился когда-то его первый раз. – Императоры заставили тебя это делать? Стать таким? – Нет. Они, можно сказать, моя семья, Тим. Никто из них не может мне приказать. И… никому из них и в голову не придет спрашивать с меня. Значит, это его сознательный выбор. Как и у меня. Он назвал Императоров семьей, выходит, слухи правдивы, они очень близки. А как же? – А твои родители? – Живы, но мы крайне редко видимся, от силы пару раз в год, иногда и один раз. Они ученые, весьма успешные, с репутацией. Помешаны на науке. – Он равнодушно пожал плечами. – Отчасти, это помогло мне получить должность в Академии. Вот тебе урок, Тими: хорошая ложь должна быть правдой. Никогда не лги напрямую, говори правду, но так, как тебе удобно и выгодно. Тогда она сработает. – Шон, скажи мне, а бывают хорошие убийства? Его зрачки расширились, во взгляде, горьком и затягивающем в бездонный омут, плескалось потрясение. Неужели этим вопросом я смогла его поразить? – Убийство – это всегда убийство, дракошка. Просто за некоторые осуждают и наказывают, а за другие дают награды. Что ж… верно. Перед следующим вопросом я помедлила. Вот он, наш момент истины. – Твоя работа, Шон, – я крепче сжала его пальцы, все так же не отводя зачарованного взгляда, – ты всегда делаешь ее сам? – Нет. Подробностей рассказать не могу. Прости. Я прошептала на грани слышимости: – Тогда я тоже убийца, Шон. Тоже палач. Слово обожгло его, он дернулся, шумно втянул воздух. Резко бросил: – Поясни. – В Ларране, перед казнью. Императрица спросила меня, даю ли я согласие на замену пожизненной каторгой. Я отклонила. Выходит, послала на смерть. Но Шон возразил: – Они заслуживали смерти, Тими. Твои родители далеко не единственные их жертвы. Это профессиональные убийцы, наемники из Северных Островов. – Твоя работа, те люди, которых убил ты, – они заслуживали смерти? Теперь казалось, что Шон доволен. Мужчина расслабился, его плечи чуть опустились, он откинул голову назад, прикрыв веки. Произнес почти лениво: – Я понимаю, куда ты клонишь. Да, большинство заслуживали. Я тот, кто осуществляет возмездие. – И поэтому ты куришь. – В точку. Ты очень проницательна. – Шон… – я придвинулась ближе, погладила его по щеке, провела кончиками пальцев по высокой скуле, отметив солнечные веснушки на бледном лице и чуть проступившую за день щетину. Лучшая ложь – это правда. Попробую. – Никогда, ни с кем до тебя я не чувствовала себя настолько в безопасности, настолько защищенной. Мне все равно, кто ты, чем занимаешься. Это еще не весь ты. Ты даешь мне странную свободу, просто даришь ее одним своим присутствием рядом. Но, – я перевела дыхание, – ты будешь рядом не всегда. Научи меня чувствовать безопасность и свободу, когда я одна. Научи не бояться жизни и моего долга. – Тими, дракошка доверчивая, ну что ты творишь? Это… поверь, тебе не надо этого. – Он прижал меня к себе. Мы сидели спиной к кровати, облокотившись на мое роскошное ложе. Его рука лежала на моем плече, а мое лицо упиралось куда-то в его подмышку. Запах, его запах заставлял меня продолжать, давал силы на убеждение. – Шон, ты мой опекун, да? Получается, твоя обязанность заботиться обо мне. Помоги мне, – я сглотнула. – Пожалуйста. Помнишь, я говорила тебе, было шесть попыток изнасилования? Одна из них почти… удалась. Я до сих пор не могу говорить об этом, даже с моим психотерапевтом. Сказать честно, ты первый парень, при поцелуе которого я не шарахнулась в сторону. Он вздохнул, тихо и как-то обреченно. Я поняла, что победила. И сразу Шон неуловимо изменился. Его взгляд, вновь обращенный на меня, стал пронизывающим, острым. Как и его тон. – Хорошо. Давай попробуем. Знать не должен никто, даже Лиорт. Императорам я докладывать не буду. И, Тими, есть пара условий, скорее даже три. – Какие? – я на все заранее согласна. – Первое: все мои распоряжения выполнять беспрекословно, никакой самодеятельности или отлынивания. Нужна физическая подготовка. Я правильно понял, ты попросила Лиорта с тобой позаниматься? – Я кивнула, а он продолжил: – Используем это как прикрытие. Будешь тренироваться, бег и силовые. Потом я посмотрю, как дальше, с рукопашной. Кое-чему сам научу. – Хорошо. – Второе: я буду гонять тебя по математике и физике, помогу готовиться к поступлению в Академию. По официальной версии ты произвела на меня впечатление осенью, мы начали переписываться, и я увидел в тебе перспективную студентку. – Он запустил свободную руку в свои вечно растрепанные пряди и стал тихонько их дергать. Продолжил: – Там надо прикинуть, что именно и как объяснять твоему окружению, ну и в том же «Нарвале». Пораскинем мозгами, как все народу представить, чтобы лишних вопросов не возникало. Нам нужно держаться рядом, поэтому тебе желательно поступить на факультет кибернетики – это мой факультет. Об опекунстве не распространяемся, просто стану твоим куратором, научным руководителем, и все. Опять же, удобная легенда, фактически правда. – Договорились. С успеваемостью у меня в основном все в порядке. Надеюсь, не будет сюрпризов. – Отлично. Третье: беречь себя. Если ты поймешь, что ты не можешь, почувствуешь, что для тебя это слишком, тебя воротит, ты на пределе, тут же честно говоришь мне, и мы прекращаем. В этом нет ничего зазорного, нечего насиловать психику, чтобы кому-то что-то доказать. С этим уже сложнее. – Я упрямая. Как я пойму, что слишком? – Ну, кошмары начнут сниться постоянно. Может появиться тяга к саморазрушению. Как его сигареты? – Поняла. Хорошо, я обещаю. В целом вроде ничего сверхъестественного, все разумно и логично. Должна справиться, я сильная, упорная и настойчивая. И у меня есть цель, ради чего все это, она не даст сбиться с пути. Шон помолчал, потом нехотя, словно принуждая себя, выдал: – Тими, дракошка, и еще одно. Держать себя в узде, это касается и меня. Нас тянет друг к другу, это очевидно, отрицать бессмысленно. Я как увидел, сразу тебя захотел. Если мы продолжим отношения, будем сближаться, я не смогу быть достаточно… жестким. А то, чего ты просишь, без жесткости не обойтись, иначе я не смогу тебя научить. Иногда, Тим, это будет даже больно. И нам обоим понадобится хладнокровие. Потекли секунды. Я задумалась, прислушалась к своему сердцу. Только что Шон согласился на немыслимое – пустить меня в себя, в свой разум и душу, и у этого своя цена. Сейчас я должна выбрать будущее. – Шон, а почему «дракошка»? Он на миг замер, а потом развернулся ко мне всем телом, обхватил мою шею обеими руками и прошептал: – Ты разве не знала? По легенде, на этой земле в древности жили драконы, свирепые, прекрасные и мудрые. И волшебные, ты напоминаешь мне их. – Я согласна с твоими условиями, Шон.***
У всех решений есть цена. Любая мысль известна Богу. Сколь не чудовищна, она Ковром судьбе стелит дорогу. … Судьба велит платить сполна…