Всё нелепо называл искусством Говорил о тебе, когда хотел говорить о грустном uxknow
♤ ♤ ♤
Усмехаюсь зеркалу на потолке, лёжа посреди пустого тренажерного зала и восстанавливая дыхание после очередного подхода упражнений. Кромешная темнота пробирается внутрь меня, течёт в моих жилах, смешиваясь с кровь; я стала ужасным человеком много лет назад, но начала чувствовать это лишь недавно. Я убивала, манипулировала и морально уничтожала людей, наслаждаясь этими моментами больше всего, всегда хотела ощущения, которые пересилят эту жестокость. Но никогда не могла подумать, что им станет любовь. Настоящая, искренняя, без какой-либо симуляции; я влюбилась, как маленькая идиотка. Я нуждаюсь в присутствии этого человека. Я думаю о ней каждую минуту, когда занимаюсь делами. Я дорожу ей, потому что знаю, каково чувство потери. Я испытала это. И не хочу повторения. Люди часто расстаются от угасания чувств и прочей чепухи в виде измен, но самое больное – расставание, когда ты любишь и осознаёшь это. Маша уходила от меня, проливая слёзы, будучи абсолютно разбитой, но больше не из-за смерти Кашириной. Я узнала это только недавно, когда мы позволили себе открыться друг другу и рассказать, как жили весь этот год. – До утра лежать будешь? – этот голос выводит меня из мыслей, обрывая на самом интересном, но я не против. Поднимаюсь на локти, обращая взгляд к двери. – Вечер добрый, – приподняв уголок губ, оценивающим взглядом прохожусь по телу своей девушки, выгибая бровь. – Куда ты собралась? – На встречу, – она проходит в зал, останавливаясь в паре метров. Встреча? Сомневаюсь, что она бы оделась так ради меня: мы видимся почти каждый вечер в одной из квартир, но лишь порой бываем одеты. – Да, мне надо уладить некоторые дела с новенькими, – как только эти слова долетают до моих ушей, сажусь, нахмурив брови и ожидая подробностей. – Что, прости? Мы не знаем о них ничего. Не знаем, чего они хотят, зачем следят за нами, почему не пытаются связаться и наладить отношения, но я не могу утверждать, что Гора сидит сложа руки и не пытается сделать это сама. – У меня встреча, Крис, – она садится на корточки, поправляя платье так, что открывается вид на её татуированную ногу. – Я не успею рассказать всё подробно, – она наклоняется, оставляя на моих губах быстрый поцелуй. – Поэтому вставай, у меня мало времени. – Какого чёрта? – я в недоумении, почему вообще она занимается этим. Аня решила обезопасить себя и отправить того, кто не сможет отказать? Не выдерживаю, увлекая её за собой, укладываю на лопатки, устроившись рядом – Если опоздаю, я тебя прикончу, – усмехаюсь её серьёзности. – Убери приставку. Я поглаживаю её живот, накрывая губы для быстрого поцелуя, спускаюсь ниже и задираю платье на бёдрах, но она останавливает, схватив руку. – Не смей, – поднимает голову, отрицательно мотая. – Ладно, – меня начинает всё это накалять. Нет, не отказ, а именно сама ситуация. Я не хочу узнавать о таком важном в последнюю минуту, мы так не договаривались. – И с кем же ты видишься? – Кира Медведева, она у них вроде как главная, – поднимается на локтях, поджав губы. – Которая тебе понравилась, точно, – усмехаюсь, но уже не пошло, и точно не по-доброму. Встаю на ноги, оставляя Машу лежать там, и направляюсь к тренажёру. – Езжай, я тебя не задерживаю, – в таких ситуациях мне хочется её запереть с собой в одной комнате и никуда не отпускать. Ненавижу чувствовать себя так, будто никому нахуй не нужно моё мнение. Это ведь по работе, значит, обязательно. – Кристина, давай без этого, – я отвлекаюсь от упражнения, поворачиваясь к ней. – Без чего? Маша, ты в таком виде едешь на встречу с той, которую ты уже успела похвалить и отметить, что она тебе симпатична, – вздёргиваю брови, саркастично улыбаясь. – Мне как на это реагировать? – чтобы не взорваться от злости, продолжаю заниматься. – Это по работе, Штрэфонд, – веский аргумент. – Со мной ты тоже когда-то была по работе, помнишь? – эти слова заставляют её замолчать, после чего я просто разворачиваюсь и покидаю зал, отправляясь в душ. Недоверие? Возможно. Я не думаю, что она изменит мне, но вспоминаю начало наших отношений, всё также начиналось с «работы» и «мести», а сейчас мы практически живём вместе, хоть и очень многое пережили за это время. Я ненавижу тот факт, что постоянно сомневаюсь в этих отношениях из-за прошлого, вспоминаю, чем это однажды обернулось, и мои мысли меня не утешают. Мы любим, но часто живём болезненным прошлым. Питер встречает меня моросящим дождём, полностью лишая какого-либо настроения. Маша не осталась, видимо, встреча настолько важна, чтобы закончить наш разговор. Но я сама ушла, оставив её наедине со своими мыслями. Иногда я нуждаюсь в одиночестве, чтобы хорошо подумать и принять все решения на холодную голову, а не на эмоциях. Но сейчас я не могу думать о чём-то, что не касается этого разговора, ничего не меняется, даже спустя столько времени. Моя голова по-прежнему забита Машей, что вряд ли скоро изменится. Прикурив, закидываю на заднее сидение спортивную сумку, собираясь сесть за руль. – Оставила и уехала? – стоя в паре метрах от меня, девушка смотрит в мою сторону и облокачивается на капот машины. Я оценивающим взглядом пробегаюсь по ней, замечая татуировку на шее, в районе горла, с надписью «Индиго». Короткие волосы, с синеватым оттенком, и доброе выражение лица. Её голос приятен, но интонация, с которой она задаёт этот вопрос, только сильнее зажигает во мне огонь ненависти на весь мир. В данный момент я хочу задушить каждого, кто приблизится, но она явно знает, что между нами произошло буквально двадцать минут назад. Неужто кто-то подслушивал разговор, с каких пор охрана это позволяет. – Планируешь дыру во мне просверлить? – она усмехается, ладонями уперевшись в капот. – Знаешь, в детстве меня учили не разговаривать с незнакомыми людьми, – пожимаю плечами, оставляя дверь водителя открытой, складываю руки на крышу машины, положив сверху подбородок. – А ты всегда слушаешься, когда тебе что-то указывают? – она сдерживается, но я вижу, как уголки губ дёргаются. – Только если сама с этим согласна, – специально отвожу взгляд, желая убедить собеседницу, что нахожу этот разговор весьма скучным. – Ты же ждёшь, что я тебе что-то расскажу, Кристина, – я выпрямляюсь, когда она проводит языком по губам, вводя меня в заблуждение этими словами. Нет, ко мне часто подходят знакомиться в клубах, на улице или в прочих общественных местах, но она знает моё имя, а это уже одна из причин моей заинтересованности. Прокручиваю в голове всех своих знакомых, изучая её ещё более внимательным взглядом, но в какой-то момент меня осеняет, и я закрываю глаза, медленно качая головой. Я же видела её мини досье, которое тем утром принесла Оля. Елизавета Андрющенко, но, как я поняла, друзья называют её «Индиго». Такое нельзя было забывать. Сдаю позиции. – А теперь, когда мы обе в курсе, кто перед нами стоит, благо это удалось без всей ненужной фамильярности, можем поговорить как взрослые люди, – она разводит руками, натягивая улыбку. – Нам есть о чём? – Твоя девушка сейчас на встрече с Кирой, уверена, тебя это совсем немного злит, – она наклоняет голову в бок, пристально смотря на меня. – Тебе есть до этого дело? – меня отвлекают или провоцируют? Она не без причины оказалась здесь, не поверю, что Лизе просто не хватает общения в жизни. – Конечно, я переживаю за твоё моральное состояние, нет желания лишать жизни эмоционально нестабильного человека, даже как-то жаль, – усмехаюсь, захлопывая дверь машины и вставая с ней лицом к лицу. – Ты угрожаешь мне на чужой территории? – я без оружия, оно в бардачке, на моём теле ни одной кобуры, она сильно пожалеет, если нанесёт хоть выстрел или, может, порез. Это моя территория, вокруг только мои люди: лишь слишком смелые будут соваться сюда по одиночке. – Я не сказала, что сделаю это сейчас, – она абсолютно спокойна, но я вижу, как сжимаются кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладони. – Проваливай. Сейчас же, – говорю это таким же спокойным, как у неё, голосом, мечтая голыми руками убить Медведеву, которая в данный момент глазеет на мою девушку. – Они в Сфере, – последнее, что она говорит, отталкиваясь от машины и уходя. Не садится в машину, а сворачивает, скрываясь из виду. Маша в Сфере. Она повела её туда. Позволила зайти в мой клуб. Клуб, где мы с ней когда-то познакомились. Тогда она тоже была в платье, красивая и сексуальная, даже несмотря на то, что чужая. Быстро сажусь в машину, но перед тем, как развернуться в сторону Сферы, выдыхаю и направляюсь к дому. Я бы с радостью послушала, для чего они «по работе» встретились в моём клубе, но терпения у меня предостаточно — узнаю об этом наедине.♤ Маша ♤
Поворачивая ключ в замочной скважине, открываю дверь и вхожу в тёмную квартиру, выглядывая из коридора на кухню. Но и там никаких признаков жизни, разве Крис не должна была вернуться домой ещё несколько часов назад? Она бы не оставалась в тренажёрке так долго, мы договаривались переночевать сегодня вместе. Разуваюсь и вешаю кожаную куртку, босыми ногами тихонько проходя по кафелю; заглядываю в спальню, замечая её, укрывшуюся одеялом с головой. Облегчение зарождается где-то внутри, что она не натворила никаких глупостей, пока меня не было. Я опаздывала, поэтому не могла рассказать всех деталей. Кира просила у Ани встречу на нейтральной территории, я понятия не имею, почему она указала именно на Сферу, я лишь выполняла поручения Горы. Замечаю, что Крис лежит на своей стороне кровати, почти на самом краю, отвернутая к нему. Обычно мы спим в обнимку или засыпаем лицом друг к другу, наверное, она просто перевернулась во сне. Выхожу из ванной комнаты, накидывая на голое тело ночную рубашку, опускаюсь на кровать и, положив голову на подушку, долго наблюдаю за неподвижным телом Крис: она даже тихо дышит и не сопит, чтобы я могла слышать. Я пододвигаюсь ближе и приподнимаю одеяло, прильнув грудью к её горячей спине, что чувствуется даже через нашу одежду. Переплетаю наши ноги, прижавшись губами к её шее, оставив долгий поцелуй. Мы не виделись несколько часов, пять, если мне не изменяет память, а я безумно скучала, чувствовала странную ломку и нужду в её присутствии и прикосновениях. Закрываю глаза и надеюсь уснуть рядом, пока Крис не начинает двигаться: она сбрасывает с себя мои руки и тихо говорит: – Отодвинься, – я бесшумно сглатываю, смотря на её затылок, когда она даже не думает повернуться ко мне лицом. – Что? – спрашиваю так же тихо, как будто в квартире кто-то ещё спит и его нельзя разбудить. – Отодвинься на свою сторону, Маша, – она снова закрывает одеялом голову, прячась. Я киваю и беру другое одеяло, укрываясь, будто её холод распространяется на всю квартиру, окутывая меня с ног до головы. – Поговорим? – предлагаю тихим голосом, но она отвечает только спустя примерно минуту. – Я хочу спать, добрых снов. После этих слов наступает полная тишина. Кажется, что никто даже не дышит, либо я не обращаю внимания, но сон пропадает, поэтому я на протяжении всей ночи просто смотрю в темноту, прокручивая всё в голове. Возможно, её задело, что я так выглядела на деловой встрече. Может, то, что я ушла, не дождавшись Крис из душа. Она не знала, что мы были в Сфере, я и не собиралась рассказывать, если кто-то ни сделал это за меня. В этот вечер там не было никого из Кампаньи, они нас не видели. Громко вздыхаю, замечая в коридоре легкий свет, понимая, что наступает утро: рассвет застаёт меня врасплох. Я хочу всё прояснить, поговорить, но переживаю, что что-то станет причиной нашего разлада: мы слишком часто расставались раньше, не хочу повторения прошлого. Тани нет, но появляются новые проблемы, а они кажутся ещё более опасными. От Кашириной я примерно знала чего ожидать, но тут всё не так очевидно. Протягиваю руку, проводя по одеялу, зная, что Крис, скорее всего, этого даже не почувствует, но мне хочется прикоснуться к ней, обычно она безразлична ко всем, кроме меня, особенно после смерти Жени, я – единственная, с кем она на все сто процентов может показывать хоть каплю слабости. А Крис всегда говорила, что её самая большая слабость – это я. Со мной такая же ситуация, ведь после смерти Насти я забочусь только о Кристине. Моя голубоглазая любовь и самый близкий человек во всем мире. Я готова и буду унижаться перед ней, доказывая правоту, если это понадобится. Только с ней я могу быть такой, и это не изменится. Слышу тихое шуршание простыней, и через несколько секунд она переворачивается, оказываясь ко мне лицом. Думаю, сейчас мои глаза выглядят отнюдь не презентабельно, но нет времени уделять этому внимание, сейчас меня заботит совершенно другое. – Ты не спала? – она говорит тихо, чтобы не нарушать тишину. – Не смогла уснуть, – поправляю голову на подушке, подложив под неё две сложённые ладошки. – Я тоже, – она делает также, поднимая взгляд на часы. Сейчас только половина седьмого. Мы обе молчим, не смея нарушать повисшую тишину, голубоглазая взглядом бегает по моему лицу, останавливая его на губах, но не двигаясь вперёд, чтобы поцеловать. Обычно она всегда делает это. Такая перемена и расстояние между нами заставляют меня нервничать. Постоянные качели в прошлом ставят под сомнение всё, что касается наших отношений, мне надоедает чувствовать неуверенность. – Мы поговорим? – прочищаю горло, а она отрицательно мотает головой, снова смотря на часы. – Тебе куда-то нужно? Сегодня суббота, обычно мы проводим вечер пятницы и выходные вместе, но я сама нарушила вчера эту традицию, поэтому не могу её винить, лишь молча жду ответа. – Да, у меня «деловая» встреча, – она произносит это как-то странно, будто издеваясь надо мной, ведь повторяет мои вчерашние слова в зале. – Что? – у нас нет планов на сегодняшний день, именно по этой причине я быстро поднимаюсь на локтях, когда она встаёт и раздевается, чтобы отправиться в душ. Я провожаю её взглядом, хмурясь, когда слышу, как проворачивается ключ. Она заперлась. Нет, вы не поняли. Она заперлась! Мы никогда этого не делаем. Чтобы вторая могла в любое время зайти и принять душ вместе. Быстро проморгавшись, поднимаюсь с кровати и собираю волосы в высокий хвост, мне срочно нужно себя занять, чтобы не надумывать лишнего. Прохожу на кухню и завариваю кофе, включаю телевизор, но оставляю первый попавшийся канал, лишь делая видимость, что меня это как-то интересует. Сегодня наш совместный день, а я должна оставаться одна. Но до меня сразу же доходит, что вчера я оставила её одну, также не рассказав ничего, просто уехав. – Крис, я сделала нам кофе, – стучу в дверь ванной комнаты, но не получаю ответа и ухожу обратно в кухню, поставив кружки на стол. Она выходит в огромном худи, накинув на голову капюшон, берёт свой кофе и добавляет сахар. Я наблюдаю за каждым её движением, подперев ладонью подбородок. Я могла бы и так сделать столько сахара, сколько ей нравится, но каждый раз она делает по-разному, по собственному усмотрению. Крис замечает мой взгляд и поджимает губы, пока мешает кофе чайной ложкой. Я улыбаюсь, а она садится за стол, делая аккуратный глоток, чтобы не обжечь язык. – Спасибо, – киваю, тоже попивая кофе из своей кружки. – Так с кем ты планируешь увидеться? – спрашиваю прямо: мне не нравится эта неопределённость и избегание разговора, который в конечном итоге всё равно состоится. – В отличие от тебя, я не забыла о нашей традиции, – это упрёк, но она говорит так, будто не винит меня. Я не могу понять её настроение, однако знаю прекрасно – она отстраненная, и это мне не нравится. – Это была деловая встреча, – говорю, но замолкаю, после чего она начинает смеяться и говорит: – Я так и поняла. Оставшееся время за завтраком мы проводим в тишине. Я понимаю, что, на самом деле, никакой встречи она сегодня не планировала, просто заставила меня немного понервничать и почувствовать себя на её месте. Она возвращается в комнату и ложится в кровать с ноутбуком, и именно так проходит весь день. Мы не разговариваем, ничего не обсуждаем, не обнимаемся или целуемся, не смотрим фильмов, никакой близости. Она не подпускает к себе и даже не пытается потрудиться и объяснить причину. Точнее, я её знаю, но не хочу видеть слишком веской.♤ Автор ♤
Прошлое, двенадцать лет назад.
Две девушки, катастрофически похожие друг на друга, многие не верят, что они двойняшки, но всё же различие характеров и некоторых черт лица присутствуют. Их назвали одинаково. Точнее, приёмные родители сделали это. Кристина Захарова и Кристина Желточенко. Они были разделены много лет назад, ещё не успев привязаться друг к другу. Но сейчас, они снова вместе, снова лучшие подруги и сёстры в одном флаконе, и так уже семь лет. Они вместе учились, вместе посещали кружки боевых искусств, знали друг о друге каждую мелочь. Они никогда не разлучались со дня, как появились в жизнях друг друга. Не нуждались в друзьях, ведь наслаждались тем, что могут двадцать четыре на семь находиться с человеком, похожим на себя ещё больше, чем они сами. – Но мне нравятся татуировки, – Штрэфонд разводит одной рукой, когда на второй уже обводят красивый эскиз, созданный мастером — их общим знакомым. Девушки пришли, чтобы оставить на своих телах парные тату, если однажды потеряют друг друга, но найдут по отметинам. Учитывая многие события из из нелёгкой жизни, а любой момент может произойти что угодно, и ни одна не сможет повлиять на ситуацию. Их уже разлучали и сделают это снова, потом ещё раз, пока не добьются того, чтобы сестрички возненавидели друг друга и не встали по разные стороны во враждебное время. Сейчас они близки, но никто не знает, что может случиться в любой момент. – Мне хватит одной, – усмехается Захарова, лёжа под иглой второго мастера и улыбаясь сестре. – И самой важной. Штрэфонд покрыта татуировками и не планирует останавливаться на достигнутом, она считала это искусством и продолжала забивать тело краской. Иногда искала смысл в каждом из эскизов, а иногда желала просто отвлечь себя и оставить ночую отметину на теле. Ей казалось, что это защита от того мира, в котором они живут, девушка видела в татуировках большой смысл, нежели остальные, пряталась от внешнего мира и наслаждалась каждой, даже самой маленькой. Первую татуировку она сделала своей рукой, примерно в двенадцать, когда попала в компанию постарше, где были мастера тату. И пока они лежали обкуренные или синие, она распоряжалась всем нужным для создания этой красоты. На удивление, никаких проблем в будущем не было обнаружено, но спустя время Крис перекрыла татуировку другой, но уже с помощью более опытного человека. А Захарова не поощряла это дело, однако согласилась на такую авантюру. Она болтали и смеялись, наслаждались временем вместе, ещё не догадываясь, что произойдёт с ними в ближайшем будущем…