***
Полностью пустым взглядом Адри провожала четырех парней, что носили ящики в здание. Снова помогло зелье отвода глаз. Люди не могли сконцентрироваться на грузчиках и Адри, что обеспечило проход динамита прямо в сердце здания. В чем смысл супер-новых и современных способов защиты, если воздействие магии сводит все старания техников на ноль? Кэссиди не знала, что чувствует. С одной стороны, она с удовольствием сорвала бы происходящее, но с другой стороны — в ней совсем не было сил, ни моральных, ни физических, чтобы противостоять приказам Лазаря. Может, в самом начале она могла это сделать, но сейчас в мышцах чувствовалась лишь слабость, еще до того, как Адри додумывалась о каком-либо побеге. Вот оно — смирение. Кэссиди была готова проблеваться каждый раз, когда не могла ответить Лазарю, вырвать свой язык или глотку, лишь бы показать, насколько она против всего, что он делает, но даже совершить суицид Адри была не в силах — стараниями Лазаря, конечно же. Когда все ящики оказались в здании, грузчики лишь кивнули Адри, не подходя и не говоря лишних слов. Чем больше они контактируют, тем больше вызывают подозрений. В этом не было ничего хорошего и уж тем более доставило бы кучу проблем. Лишь бы все остальное прошло без пыли и шума. План здания был прост. Кэссиди, лишь раз глянув, запомнила его. Можно сказать, что он был стандартным. Около двадцати офисов на первом этаже и далее. Где-то посередине начиналась спальная зона, выше были зоны отдыха. На самой вершине — офисы гендиректоров с вертолетной площадкой на крыше. БСМ хорошо позаботились о своих сотрудниках. У них в одном здании было все: работа, отдых, дом и начальство. В этом и была их погибель. Вместе с грузчиками чертова дюжина ящиков оказались на всех ключевых точка здания. Два на цокольном этаже и парковке под зданием. Один на шестом этаже и далее по одному ящику на каждые шесть этажей, за исключением двенадцатого и тридцатого. Там было два ящика. В задачи Адри входило разнести всю взрывчатку по периметру этажа, соединить одним единым жгутом и поджечь. Ничего в этом плане Адри не нравилось, но и отступить девушка не могла. Все, что Адри могла сделать, она уже сделала. Или нет? Начала Кэссиди минировать с парковки. Старалась растянуть взрывчатку так, чтобы не было «пустых мест», чтобы взрыв произошел равномерно и здание разрушилось с меньшим количеством жертв снаружи. Их, конечно полностью не избежать, но Адри надеялась, что сможет хотя бы уменьшить. На цокольном этаже пришлось совсем чуть-чуть задержаться. Адри умудрилась столкнуться с одним парнем в коридоре, и это чуть все не запороло, когда парень понял, кто стоит перед ним. Кэссиди так испугалась, что он поднимет тревогу, что, не задумываясь свернула парню шею и как можно дальше оттащила тело. После этого руки все еще подрагивали, но Адри продолжала делать, что задумано.***
Как уже было сказано, Адри до последнего старалась думать, что сделала все, что могла. Но уже на цокольном этаже она понимала, что это не так. Почему же она не допускала никаких мыслей об этом? Была небольшая концепция того, как именно Лазарь мог увидеть будущее. Все складывалось из планов людей. То, о чем они думали, чего хотели, что хотели сделать, все это сплеталось в возможное будущее. Так что если бы Адри хоть на мгновение допустила эту мысль, то Лазарь мог о ней узнать, а этого было нельзя допустить. Не факт, что это помогло, но Кэссиди не могла знать заранее, а значит оставалось лишь надеяться. Взрывчатка разложена. Адри сидит на цокольном этаже, там, где заранее задумывалась крепкая конструкция, как раз на случай природных катастроф или нападения. Кэссиди не знала, выдержит ли такой взрыв эта защитная «коробка», но сидела в ней. Не закрыв дверь, чтобы Лазарь ненароком не подумал, что Кэссиди знала о том, для чего нужно это помещение. Хотя также был шанс, что он спишет все на ее глупость — мол, хотела защитить себя, но переоценила и не получилось. Огонь мелькнул в руке Кэссиди. Он коснулся фитиля и побежал вверх к разложенной взрывчатке. Почему именно такой устаревший способ выбрал Лазарь — Адри не знала, но догадывалась. Он нужен был, чтобы проверить стойкость самой Адри. Сможет ли она стоять и смотреть, как убийственный огонь стремится к тому, что в скором времени убьет всех. Проверить, насколько Адри стала покорной. Что ж, Кэссиди с полной уверенностью могла сказать, что она гораздо умнее, чем о ней думал ее работодатель-тиран. Посмотрим, кто кого.***
Темноволосый мужчина нервно вышагивал по комнате из угла в угол. Его руки подрагивали, а глаза, широко распахнутые, смотрели куда-то дальше, чем просто в пол. — Как. Это. Произошло! — проревел Лазарь на всю комнату. Лаура моментально сжалась под его тяжелым взглядом. Когда так необходимо, Джека рядом нет. — Я не знаю, вы же сами… — Я знаю, что я! Что я сам ей приказал! Лазарь метнулся к своему месту и сел перед стеклянным шаром. Тонкие длинные пальцы обвились вокруг него, и Маг, прикрыв глаза, прислушался к магии. Либо Адри смогла его переиграть, либо и вправду умерла. Он не чувствовал ее, не видел ее в своем будущем или будущем Лауры и Джека. Испарилась. Растворилась. Взорвалась с тем домом, который он сам приказал ей взорвать. Буквально пять раз мужчина пересмотрел запись новостей. Видел обломки и, самое главное, среди тех тел, что достали, он отчетливо видел тело этой треклятой девчонки. Приближал камеру и посылал Джека проверить. Все оказалось так. Джек позвонил ему десять минут назад и сфотографировал тело Кэссиди — безжизненной, холодной и абсолютно мертвой. Все, абсолютно все планы Лазаря рухнули с треском. Как разноцветные стеклышки витража. Посыпались ему на голову и впились в кожу. Сколько времени он все планировал? Сколько надежд было брошено на опустевшую Адри? Ему было необходимо довести ее до состояния невменяемости, когда она сама сдастся и перестанет бороться. Слишком рано Лазарь начал радоваться исполнению плана. Он слишком рано начал думать, что Адри опустела. Был в ней еще запал ему сопротивляться. Ведь Кэссиди прекрасно знала, что до самого конца БСМ она нужна ему живой, он приказал ей остаться живой, но она все равно умудрилась нарушить его план. Да еще и так искусно! Додумалась же, залезть в бункер, но оставить открытую дверь. О нет. Лазарь не считал, что девушка сглупила. Он прекрасно знал, на что девушка способна и насколько хорошо работает ее мозг. О, она могла бы оказаться на одном уровне со своим дедом, если приложит достаточно усилий. Значит, все было спланировано. Только Лазарь должен был увидеть ее задумку. Должен был прочесть будущее и увидеть ее смерть, чтобы предотвратить, но он не смог увидеть такого исхода. Ни одна ее мысль не вела к такому способу побега. Подскочив с места, Лазарь вцепился в край стола и резко перевернул. Все, что стояло на нем, полетело вниз: шар, стол с фруктами, бутылка вина и бокалы. Лаура вздрогнула. Она уже назвала Адри всеми нелестными словами, какими была богата ее голова (жаль что только этим). Нога со всей силы впечаталась в миску, в которой были фрукты, и та влетела в стену, разлетаясь вдребезги. Адри определенно испортила все одним ходом. Маг вцепился ладонями в волосы и оттянул. Не зря он искал себе Проводника. Лишь опустошив душу одного Проводника, ты можешь поместить в него душу другого Проводника. Диего был так близко. Диего был буквально уже в его объятиях, как вдруг Адри проделывает такой фокус. Столько времени потрачено впустую. Ох, если бы Лазарь знал, что так будет, свернул бы шею этой прохвостке с самого начала.***
Наше время. Шкатулка. Адри с резким вздохом очнулась. Быстро хватая ртом воздух, девушка выпрямилась. Внезапно чьи-то руки обхватили ее за плечи и притянули к себе. В панике Адри попыталась отбиться от этих самых рук, но услышала тихий шепот над ухом. — Все хорошо, все хорошо, это я. Знакомый голос. Кэссиди расслабляется и кладет одну руку поверх рук Румпеля. — Где ты был? — В шкатулке, — усмехается Голд. Кэссиди моментально закатывает глаза. — Ты ведь понимаешь, что я не про это. — Был занят разгадкой одной загадки, — взволнованным шепотом произносит мужчина. — Какой? — Адри выпрямляется и встречается взглядом с дедом. — Сколько раз ты умирала? — задает прямой вопрос Голд. — С чего ты решил, что я вообще умирала? — Мне пришлось разгадывать загадку твоей смерти, — карие глаза внимательно впились в серые Адри. — Пришлось прожить каждый раз, который ты умирала. И каждый раз находить причину и последствия этого события. Скажи — ты помнишь каждый раз? Внутри сжимается комок, отчасти от стыда, отчасти от злости. — Первый раз — в мире теней, когда принимала свою силу. Второй раз — когда была в Сан-Диего. — ТЫ помнишь, как это было? — Я помню, что очнулась спустя неделю, зелье отвода глаз все еще работало, и никто не мог найти мой «труп» среди всех остальных. Но разве теперь это важно? Я жива, и все хорошо. — Это не хорошо, — Голд поднимается и поднимает Кэссиди следом за собой. — Не нормально умирать вообще, а дважды — это серьезно. — Ты умирал тоже, — пожимает плечами Кэссиди. — Именно поэтому я и говорю, что это не нормально, — шипит Голд и стискивает плечо внучки сильнее. — Пожалуйста, больше никогда не позволяй этому произойти. Девушка на мгновение замирает. Тяжко вздыхает и отводит глаза. — Я не могу ничего обещать. Я не ты, я не Белоснежка и не Прекрасный принц. Я обычный человек, силы Проводника не делают меня неуязвимой. Я должна каждый раз, каждый раз получать урон, чтобы кого-то спасти. Я не всесильная, — голос девушки дрожит. — Поверь, я понимаю тебя. Может показаться, что раз я Темный Маг, я много могу, но это не так, — Голд горько усмехается. — Сколько раз я терял тех, кто мне дорог? Бэй? Белль? Мила? Все они рано или поздно исчезали из моей жизни из-за меня же. Мне приходилось идти окольными путями, чтобы вернуть их, но только делал все из раза в раз только хуже. Кэссиди внимательно смотрит на Румпеля и тяжко вздыхает. — Мне нужно рассказать об этом кому-то. — Говори, нет ничего, за что я мог бы тебя осудить. Меня считают чистейшим злом, я делал многое гораздо хуже, — тепло улыбается Румпель. — Я убивала людей, много людей. Все они были причастны к смертям других людей, и из-за них мог быть уничтожен Зачарованный лес, но я все равно, — Кэссиди сжимает ладони в кулаки и отводит взгляд. — Все равно считаю, что виновата. Я до сих пор чувствую, что убила их, — Адри всхлипнула. Ее голос задрожал. — Неважно кого именно ты лишаешь жизни, даже если в какой-то степени они это заслужили, все равно ты знаешь, что лишаешь жизни человека. Это не пустой звук. Я почти буквально чувствую, как их кровь стекает по моим рукам. Я мою руку и пытаюсь смыть ее, я сплю и мне снится, что я тону в их крови. Она… везде! Боже… Румпель, не дожидаясь окончания тирады девушки, крепко обхватывает ее и прижимает к себе. — Я не испытываю к ним жалости, но я чувствую вину. Я хотела этого. Хотела их убивать, потому что считала, что они это заслуживают. Они заслуживали это. И больше всего меня бесит то, что я из раза в раз, вернувшись сюда, смотрю на свое прошлое через призму того, что меня окружают герои, которые, услышав мою историю, обязательно скажут, что был другой выход. Но не для меня! Я ведь не герой! Я именно тот человек, который должен совершать ошибки. Я не могу иначе. Ничего из того, что я должна была решить, нельзя было решить иначе! Как они себе это представляют! Я бы с удовольствием решила бы все иначе, но так было нельзя! Румпель крепче прижал внучку к себе. Его правая ладонь неустанно поглаживала спину Адри. — Я знаю. И поверь, я прекрасно тебя понимаю. Кэссиди, хоть и не хотела сначала, но все же обняла деда в ответ, продолжая мочить его пальто своими слезами. Что-то щелкнуло, достаточно громко, словно бы не рядом, а от всего, что окружало Адри и Румпеля. Голд еще крепче прижал Адри к себе. — Ты не виновата. Кэссиди кивнула. — Я сделаю все, чтобы ты перестала так думать. Щелчок повторился. — Я больше не позволю кому-либо принести вред тебе или Нилу. Вы же моя семья, а для меня это всегда было важно. Еще один щелчок. Окружение закрутилось, повторился щелчок, но уже совершенно другой, после чего Темный Маг и Проводник провалились куда-то в темноту.