Проклятие, что нам даровано.

      Наше время. Сторибрук.       Появление шкатулки вызвало больше вопросов, чем ее отсутствие. Как это произошло? Что Генри такого сделал, что она появилась?       Один важный момент заключился как раз в том, что после использования пера Генри оно больше не работало. Не было в нем никаких чернил. Все ушли на одно слово, которое как будто нарочно единственным вариантом всплыло в голове парня. Нил пытался снова и снова написать им что-то, даже наведался в лавку отца и испробовал различные другие чернила, но они не работали. Генри тоже пытался написать ими что-то, но все так же — безрезультатно. Вся семья озадачилась вопросом.       — Так, выстроим хронологию, — произносит Реджина, впервые услышавшая эту историю. — Вы, — женщина указала сначала на Генри, потом на Нила, — отправились в непонятно чей особняк следом за птицей, все так же неизвестно какой. Потом шастали там, в особняке, где могли находиться различные магические предметы, зелья и опасности, а потом пролезли по узкому проходу в комнату, куда другого входа не было. Вам не кажется, что где-то что-то не сходится?       — Когда ты это говоришь, так еще и таким тоном, все что угодно становится странным, — усмехается Эмма.       — Это странно и не из моих уст! — восклицает Реджина.       Нил пожимает плечами. По правде говоря, в тот момент он думал только об Адри и отце. Они ведь пропали в этой шкатулке две недели назад, а поход в особняк мог дать ответы, но дал лишь новые вопросы. Шкатулка, которая и так была у них, решила переместиться по зову именно Генри в странные «подвалы» особняка. Кэссиди-старший понятия не имел, что делать дальше. Вариантов не осталось. Неужели он потеряет их обоих в этой шкатулке навсегда?       — Одного только понять не могу, зачем ты взял с собой Генри? — продолжает возмущаться Реджина.       — Он сам пошел, — пожал плечами Нил. — Тем более что особняк, судя по всему, некогда принадлежал ученику Чародея, так что ничего опасного там быть не должно было.       — Это ты так думаешь, а на деле что могло быть, ты не знал!       — Так или иначе нет смысла говорить об этом сейчас, ведь ничего не произошло.       — Вы узнали что-нибудь? — интересуется Белоснежка, которая в данный момент заваривала всем присутствующим кофе.       — Под словом «ничего» я имел ввиду не только опасности, — тяжко вздыхает Нил и показывает перо. — Только оно.       — Может, там было что-то еще? — предполагает Белоснежка. — Может, вы просто не увидели?       Генри качает головой.       — Только то, что и так там должно быть. Что-то, что нам не могло помочь, — внезапно Генри набирает воздуха, чтобы что-то сказать, но замирает, размышляя: стоит ли? — Правда, я кое-что заметил на шкатулке.       Вся семья разом обернулась к Генри.       — Что?       — Вот, — Генри хватает шкатулку и указывает пальцем на узор в виде замков. — Когда мы только нашли эту шкатулку, там, в лесу, все эти узоры были сцеплены, а сейчас, — Миллс младший снова осматривает их. — Ого, когда мы только принесли шкатулку — были сцеплены последние два, а теперь уже один.       Нил, Эмма и Реджина подходят к Генри ближе, чтобы лучше осмотреть то, что он показывает. Мисс Миллс обошла сына и, положив ему руки на плечи, крепко сжала их. С момента пропажи Адри она заметила, как сильно Генри пытается влиться в дело. Женщина очень хотела знать причину, но Генри лишь отмахивался от нее и говорил, что просто интересно, но Реджина видела, что это не так.       Вообще, она понятия не имела, почему все так переполошились из-за Адри. Надо было волноваться за Голда, пускай он не самый приятный персонаж их сказок, пускай Злодей и прохвост, пускай сделал много плохого, но был очевидно проверен временем. Миллс была в нем уверена и знала о его ценности, но она не знала Адри. Все, что она слышала о ней в последнее время, не вызывало доверия. Дорогая мисс Мэр не понимала, как кто-то, кто не является Темным магом, на которого есть рычаг давления — его кинжал — может подчиняться чьим-то приказам без возможности отказаться. И вообще, само понятие — Проводник — слишком туманное, чтобы доверять ему.       Больше всего Реджину раздражала заинтересованность Генри. Уже был случай, когда один из родственников Голда причинил ему вред, и повторения этому Миллс, конечно же, не хотела. Как и любая мать, женщина стремилась отгородить его от всего опасного, но было бесполезно. Генри найдет выход из любого помещения, в которое Реджина пыталась его запереть и спрятать от внешних раздражителей, вроде Нила и семейки Прекрасных. Поэтому приходилось самостоятельно, непосредственно участвовать во всех разборках.       Как Генри и сказал, на шкатулке были узоры, которые напоминали сцепленные замки, шесть из которых уже были открыты. Отверстий для ключей не было. А если и были бы, то ключи должны быть крохотные, меньше ногтя. Реджина медленно взяла шкатулку в руку и провела большим пальцем по узору. Он стоял на месте крепко. Все, что могло на него воздействовать, — это магия. Тогда, может, стоит проверить?       Нахмурившись, Миллс надавила пальцем на узор. Заподозривший неладное Нил тут же выхватил шкатулку из рук Реджины.       — Что ты задумала?       — Ничего серьезного, только попробовала открыть.       — А что, если не получится, — Нил прижал шкатулку к груди, будто важнее нее у него не было ничего.       — А что, если поможет? Может, стоит попробовать, а не бояться. Так можно и упустить возможность, — закатывает глаза Миллс.       — Мне кажется, не стоит вмешиваться, — хмурится Генри. — Все остальные замки сами раскрылись, что, если это дед и Адри? Может, шкатулка открывается только изнутри?       Реджина поджимает губы и поднимает руки в смирительном жесте.       — Как хотите, я только предложила.       — И сожгла бы их там внутр-р-ри, — послышалось со стороны двери.       Как по сигналу, все обернулись к источнику голоса. Там стоял высокий парень, у него были средней длины темные волосы, которые он благополучно убирал за слегка заострённые уши. Пронзительные карие глаза и кошачья улыбка. Хотя когда он отстранился от косяка, стало понятно, что кошачья не только мимика, но и грация.       — Ты еще кто? — произносит Реджина, заранее готовя в ладони огненный шар для атаки.       — Воу, успокойтесь, какая бур-р-рная р-р-реакция, — парень усмехается и беззаботно проходит чуть вперед и отвешивает шутливый поклон. — Пр-р-риятно познакомиться, с недавних пор-р-р вер-р-рный др-р-руг и слуга Адр-р-рианы Кэссиди. Люцифер-р-р.       — Она о тебе ничего не говорила, — хмурится Нил.       — Конечно, кто будет говор-р-рить, что он привязал к себе заклятьем обор-р-ротня, что пытался его убить, — Люци забавно качает головой на словах о попытках убийства, почти детально вспоминая случай в лавке Голда.       — Ты пытался ее убить? Почему же после этого мы должны тебе верить? — интересуется Белоснежка, крепко стискивающая чашку кофе.       — Вот поэтому, — Люцифер показывает запястье, на котором отчетливо виден браслет, переливающийся золотом. — Заклятье вер-р-рности. Для таких, как я. Кто не опр-р-ределился со своей р-р-ролью в этом мир-р-ре. Ни злодей, ни гер-р-рой, просто кот, который гуляет сам по себе.       Реджина хватает Люцифера за руку и подтягивает, чтобы убедиться в правоте его слов. Пару загадочных пассов рукой, и комнату освещает воспоминание, которое содержалось в браслете. На нем отчетливо видна Адри, сжимающая ладонь кота и произносящая очевидную нецензурщину на латыни.       Реджина отталкивает ладонь оборотня от себя и фыркает. Как ни прискорбно это осознавать, но кот был прав и не врал им. Только вот выглядел он все равно подозрительно. Словно таил внутри себя какую-то тайну о которой не собирался рассказывать даже Адри.       — И что ты хочешь нам поведать? — интересуется Нил.       — Для начала то, что кто-то приближается к Стор-р-рибр-р-руку. Не знаю, кто, но у него схожая энер-р-ргетика с Адри. Знаешь, как когда пр-р-робуешь сок из двух фр-р-руктов, то зная один из них, ты будешь отчетливо чувствовать именно его. Так же и здесь.       — Что ты имеешь в виду? — хмурится Реджина.       — Не знаю. Кто-то едет за Адри. И этот кто-то не очень здр-р-раво настр-р-роен.       — В каком смысле?       — Сложно понять, я же чувствую запахи, а не намер-р-рения, — пожимает плечами Люцифер и переводит взгляд на шкатулку. — Сколько они уже прошли?       — Шесть, — отвечает Генри и берет шкатулку в руки, после протягивая ее Люциферу.       — Они были пр-р-ротив, — фыркает Люцифер, а после отвечает на немой вопрос Генри. — Хугин и Мунин. Они были пр-р-ротив, чтобы Адри лезла во все, что связанно с вами. Они не говор-р-рили это, но пытались оставить ее в особняке при любом удобном случае.       — Почему это?       — Потому что состояние вор-р-ронов зависит от состояния Адри. Если ее нет в гор-р-роде, то они не люди. Для них есть особая важность, чтобы Адри была всегда под р-р-рукой. Я с ними не согласен и потому пр-р-ришел к вам. Я знаю, каково это — быть использованным, и не хочу, чтобы Адри снова плясала под чью-то дудку. Она пр-р-ровела в особняке всего два дня, но я уже наслушался ее кр-р-риков от кошмар-р-ров, этого было достаточно, чтобы начать ей сопер-р-реживать.       Нил внезапно встрепенулся.       — Ты сказал кошмары?       — Да, именно так я и сказал, я конечно кар-р-ртавлю, но говорю понятно, — закатывает глаза Люцифер.       Нил порывается ответить Люциферу в его же манере, как вдруг его перебивает Реджина.       — Что помимо этого ты хотел нам рассказать?       — Ах да, — улыбается Кот. — Самое важное. Кэссиди в этом никогда не пр-р-ризнается, это было понятно с самого начала, ведь никто из вас этого до сих пор-р-р не узнал, но на ней, особенно на ее пр-р-равом плече, большой слой скр-р-рывающей магии.       — Зачем ей это? — хмурится Эмма.       — У Адри есть шр-р-рамы, которые она считает необходимым скр-р-рывать. А вот насчет плеча я думаю, что там все еще есть р-р-рана, которая не зажила, и именно на ней больше всего скр-р-рывающей магии. Она тр-р-ревожит ее.       — Ты думаешь, она все еще ранена? — уточняет Нил.       — Думаю, да.       — Почему тогда это незаметно? — фыркает Реджина.       — Потому что тепер-р-рь она умеет это скр-р-рывать. Она шла к вам в больницу и чуть не р-р-разбилась на машине. Она не показала Генр-р-ри о боли, что тр-р-ревожила ее из-за кошмар-р-ров, я в шоке от того, как она вообще стояла на ногах. Навер-р-рно, это потому что Адри не помнила пр-р-ричину, по котор-р-рой получила большую часть р-р-ранений.       — В каком смысле не помнила? — озадаченно поинтересовался Дэвид.       — Магия воздействовала на ее память, когда девушка пер-р-ресекла гр-р-раницу гор-р-рода. Пр-р-ричину я не знаю, но думаю, это как-то связанно с с бор-р-рьбой против БСМ. Они ведь не пр-р-росто какая-то маленькая гр-р-рупка, а ор-р-рганизация, и обшир-р-рная, — кот тяжко вздыхает. — Они собир-р-рались уничтожить Зачар-р-рованный лес, вы знали?       — Нет, Адри не удосужилась нам об этом сообщить, — с толикой недовольства произносит Реджина.       — И она спр-р-равилась с ними всеми. С теми, кто был в мир-р-ре без магии, по кр-р-райней мер-р-ре.       — И что дальше? — интересуется Реджина.       — А то, что Кэссиди нуждается в отдыхе, и я надеюсь, Вы сможете ей его пр-р-редоставить, — кивает Люцифер, после чего, довольный своим визитом, разворачивается к двери и тяжко вздыхает.       — Не вмешивайтесь в деятельность шкатулки, пожалуйста. Она не впускает туда кого попало и не выпускает, если сама не убедится в том, что ей необходимо.

***

      Оставив шкатулку на столе, чета Прекрасных вместе с Генри и Реджиной направилась в «кафе у Бабушки». Нил долго не хотел уходить, оставив без присмотра временную тюрьму дочери и отца, но Эмма нашла слова, что убедили его в необходимости отдыха. Мужчина ушел с болящим сердцем и быстро нарастающим волнением.       Чутье у Нила было удивительно развито.       Стоило комнате полностью опустеть, как шкатулка засияла золотом. Накалилась и, распахнувшись, выплюнула из себя огромную соленую волну. Белая пена сцепила на себе неподвижную и бесчувственную Адри, а золотистые брызги песка вытолкнули Румпельштильцхена. С громким грохотом Темный маг врезался спиной в стену напротив стола, а Кэссиди-младшая, несомая дневным бризом, пробила собой стекло окна.       На всю улицу взвыла сирена. Тело двадцатидвухлетней Адри приземлилось на чью-то машину, полностью сминая под собой ее крышу. Во все стороны разлетелись брызги стекла.       Румпель слабо осмотрел комнату в поисках внучки. Приподнялся на дрожащих руках и тут же разразился кашлем. С губ сорвались капли крови, которые Голд тут же поспешил стереть. Силы Темного мага переполняли его, но использовать их на себе он не спешил. Для начала надо было найти Адри. С трясущимися ногами Румпель поднялся и, прихрамывая, добрался до окна. Машина, на которую упала бессознательная Адри, взвывала пронзительной сиреной, а вокруг собрались зеваки. Они смотрели то на девушку, то на окно, из которого она выпала. Арчи, оказавшийся рядом, уже набирал номер хозяев квартиры. Его взгляд метнулся вверх, и зеленые глаза встретились с карими Голда. В квартире послышалась очень тихая трель.       — Мистер Голд? — позвал мужчина, надеясь, что собеседник услышит его со второго этажа.       — Вызовите скорую, — отвечает Голд, понимая, что даже если его и не услышали, то поняли.       Ослабевшее тело ныло. Румпельштильцхен не желал носиться по лестницам, все, о чем он мог думать — это сон, необходимость прилечь и отдохнуть росла с каждой минутой все больше. Желательно рядом с Белль, но бросить Кэссиди-младшую без присмотра Румпель также не мог. Тяжко вздохнув, Темный маг направился по лестнице вниз, время от времени останавливаясь, чтобы перевести дух.       Арчи, подошедшая Зарина и остальные сказочные жители попытались аккуратно снять Адри с машины. Стекло продолжило сыпаться из-под нее, а ее же конечности мешались и спутывались, были такими тяжелыми, словно чугунные. Казалось, ее стягивало к полу. Быстрыми движениями Зарина расчистила место на тротуаре, чтобы Адри можно было положить, после чего достала из кармана небольшой мешочек.       — Что это? — интересуется Арчи, присаживаясь на землю рядом.       Ладонь психолога и бывшего сверчка скользнула по лбу девушки, а после прошлась ниже, проверяя наличие повреждений.       — Ускорит заживление. Не сильно, но поможет, — кивает фея и аккуратно ссыпает в ладонь крохотную долю пыльцы.       Арчи кивает, продолжая анализировать состояние Адри. Скорая уже была вызвана и ехала сюда, в то время как Мэри Маргарет не ответила на звонок, ибо оставила телефон в квартире.       Из дверей вывалился Румпельштильцхен и, сделав последний перерыв, приблизился к Адри и увалился на тротуар на колени.       — Как она? — интересуется мужчина, не глянув на окружающих.       — Переломов нет, чему я удивлен, но есть множество ушибов и уплотнение в правом плече, — рассказывает Арчи.       — Скорую?..       — Вызвали, — кивает Зарина и внимательно осматривает Румпельштильцхена. — Как вы?       — Я? Замечательно, — полным недовольства голосом отвечает Голд.       Недовольная несговорчивостью собеседника Зарина отворачивается к Адри и проводит ладонью по правому плечу. Прикрывает глаза и хмурится.       — Рана старая. Что-то застряло внутри, но магия не позволяет разойтись гниению. Хотя уже не так сильно сдерживает, как при получении раны, — резюмирует Зарина.       — Можешь сказать, сколько времени этой ране? — интересуется Голд.       — Нет, к сожалению. Но возможно, вам сможет сообщить Виктор.       Румпельштильцхен кивает и проводит ладонью по лбу Адри, убирая отросшую челку. Лицо внучки расслабленно, как Темному магу показалось, впервые за последнее время. Даже в шкатулке Кэссиди никогда не расслаблялась и вечно хмурилась, так что теперь меж бровей залегла небольшая складочка.       Скорая приехала достаточно быстро. Арчи, Зарина и остальные помогли погрузить Адри на койку, а после помогли Румпельштильцхену забраться в машину. Последний факт немного смутил Темного мага, но он был слишком уставшим, чтобы акцентировать на этом внимание.       Заиграла сирена, и через окна на задних дверях Темный маг успел заметить подходящих к дому Прекрасных.