Зов разлома

Голос у женщины был низкий, бархатный — Хельге понравился. И одета она была довольно богато. Рубаха была не льняная, а хлопчатая с большим количеством вышивки. Такая же вышивка шёлковой нитью шла по сарафану, а поверх сарафана была накинута душегрея из тончайшего кружева. Хельга быстро пробежала глазами по вышивке. «Странно, у нас в скиту каждый рисунок на одежде оберегом был, а тут разве что для красоты. Цветочки, листики какие-то… Да такими и анчутку не отгонишь». Пауза затянулась. Девочка поклонилась гостье: нельзя, чтобы дедушку обвинили в её плохом воспитании. — Я внучкой буду, — улыбнулась она как можно приветливее. — А дедушки дома нет — будет поздно. — Знаю, что поздно, — женщина тоже улыбнулась, — поэтому меня к тебе и послали. Помощник князя Эйрик, муж мой, вестника прислал. Сказал проверить, как ты тут одна на хозяйстве справляешься да ужином накормить. Дед твой от нас тебя и заберёт. Вышемила меня зовут. «Справляешься? — Хельга на минуту задумалась. — За продуктами сходила, обед и ужин приготовила, полы вымыты, посуда тоже. А вот бельё не разобрала, с баней ничего не решила, в огороде сорняки скоро с неё ростом будут. Так справляюсь я или нет?» Из раздумий её вывели шум и писк из кухни. В эпичной битве сошлись девочка и домовой. — А ну! Кыш от стола, мышь прожорливая! Это что же, в дом зайти не успела, а уже по столам шаришь?! — грозный домовой, вооружившись ложкой, отгонял от стола гостью. — Тебе что, колобков жалко? — девочка пыталась ухватить колобок, пряча за спиной другой, взятый ранее. — А ты на ужин князя не разевай роток! Ишь шустрая, даже не поздоровалась, а сразу за стол. Прошка ловко стукнул девочку по протянутой кисти ложкой. Девчушка отдёрнула руку и развернулась к женщине. — Бабушка, а Прошка мне колобок не даёт! — захныкала было она, но, увидев сердитое лицо женщины, замолчала. — Забава! Стыд-то какой, тебя дома не кормят, что ли? Или ты забыла, зачем мы сюда пришли? — мягкий голос женщины моментально стал строгим. — Это что же ты нас перед внучкой князя позоришь? — Мы пришли позвать её на ужин, — ничуть не смущаясь ответила похитительница колобков. — А смысл её звать, если у неё дома вкуснее, чем у нас? Хельга молчала, не зная, что делать. «С одной стороны, Проша прав: нечего дедушкины колобки таскать, иначе что мне вечером к каше подавать? А с другой — что, если их прислали, чтобы я их накормила? Вдруг перепутали всё?» — Вы, может, пообедать хотите? — наконец предложила Хельга. — У меня похлёбка осталась и брюква печёная. — А почему бы и нет? — Забава отодвинула стул и стала на него усаживаться. — Обойдёшься. — Вышемила сняла девочку со стула. — Это внучка моя Забава, не серчай на неё, очень уж покушать любит. — Заметно, — кивнула Хельга. — Ничего я не толстая! — нахмурилась Забава. — Матушка говорит, что через несколько лет подрасту, стану ладная и красивая. — Ну раз матушка сказала, то так и будет, — кивнула Хельга: она была готова согласиться со всем, лишь бы гости дорогие ушли восвояси. — Идём, милая, — улыбнулась Хельге Вышемила, — мы тебе город покажем да с семьёй познакомим. Хоть и дальняя, а всё родня. Соблазн посмотреть город пересилил всё недоверие к гостям. Хельга дала Забаве ещё один колобок, та довольно показала язык домовому. Прошка щёлкнул пальцами, и тесьма, которая удерживала у девочки на ногах лапотки, расплелась. Забава запнулась, и если бы не Вышемила, успевшая её поймать, то нос гостьи встретился бы с полом. Хельга взглянула на эту безмолвную битву, потом в полной растерянности перевела взгляд на Вышемилу. Эти двое — девочка и домовой — явно не ладили друг с другом. Но женщина только вздохнула, завязала тесьму на обуви внучки и, крепко держа Забаву за руку, вышла из терема на улицу. Хельга последовала за ними. Уж очень ей хотелось посмотреть город и на то, как живёт дяденька Эйрик и его восемь внуков. Через пару минут девочка поняла, почему тётенька Вышемила так крепко держит Забаву за руку. Та просто не могла идти спокойно: подпрыгивала, крутилась, прыгала на одной ноге. Хельге даже казалось, что если тётушка её отпустит, то Забава за секунду долетит до конца улицы и ещё и успеет вернуться. — Вот, смотри, первый дом от вас — это дом нашего воеводы. Как он воюет — непонятно. Он толстый и ленивый, и стражники у него около ворот всегда спят. Тятя говорит, что мимо них и комар не пролетит, а мне кажется, там медведь пройдёт, они и не заметят. А за ним, да, вон тот дом, как комод, — это Квашонкины, они самый вкусный хлеб в городе пекут. — Тут Забава на минутку замолчала: затолкала в рот колобок, быстро прожевала и продолжила. — Ну или пекли. У них таких колобков нет. А ты пряники печь умеешь? А вот дом Сыроделовых — сразу понятно, чем занимаются. У них сыроварни прямо на берегу Мошки находятся. Деда говорил им близко не ставить: половодьем снесёт, так ведь не послушали. А вот тут дедушкин друг дядька Беляй живёт. У него несколько ладей рыболовных, но они на озере стоят. Хельге казалось, Забаву не остановить: она рассказывала о каждом доме, задавала вопросы и её даже не интересовал ответ. Но вот озеро… — А что такое озеро? — наконец успела вставить слово Хельга. Забава от удивления аж остановилась: неужели есть кто-то, кто не знает их озеро? Непорядок. — Бабушка, а можно мы на озеро сходим, Хельге покажем? Она даже не знает, что это такое. — Нет, — отрезала Вышемила, — нам и прошлого раза хватило, когда ты лягушек целовала. Посмешище на весь город. — Так я ж богатыря искала! — ничуть не смутившись ответила Забава. — Богдан мне так и сказал, что у нас на озере богатырь заколдованный есть, и если дева его поцелует, то заклятие спадёт, и богатырь станет её женихом. Вот я и искала. — А потом всю ночь от тебя лекарь не отходил: так тебя тошнило! Как ты вообще в эту ерунду поверила?! — рассердилась Вышемила. — И Богдану надо розгами прописать по одному месту, чтобы всякой ерунде тебя не учил. У Хельги аж глаза округлились от удивления: «Вау, богатырь заколдованный! А Забава и целоваться умеет? Как же всё интересно!» — Забава, а богатырь-то тебе зачем? — поинтересовалась она. — Как зачем? — Забава взглянула на Хельгу. — Пирожки мне покупать, пряники, сайки. Богдана, брата моего, гонять, когда тот меня задирает. На Ярилин день со мной через костёр прыгать. За грибами и ягодами со мной ходить, корзину таскать. Да много куда нужен. — Да, — кивнула Хельга, — действительно нужен. Так ты богатыря-то нашла? А там на озере лягушки остались? Мне бы тоже богатырь не помешал: огород весь зарос и баня развалилась. — Да какие богатыри на озере?! — не на шутку рассердилась Вышемила. — Наврал Богдан с три короба, подшутил над Забавой, а она и рада стараться — с лягухами целоваться, тьфу! — Не верь ей, — шепнула Забава Хельге на ухо, — у неё просто дедушка есть, ей богатыря не положено. — И уже не шёпотом. — О, а вот и наш дом. Дом Эйрика Белозёрова был побольше княжеского терема. От основного здания отходили два жилых двухэтажных флигеля. В них проживали сыновья Эйрика — Ивар и Руслан со своими семьями. Дом был большой, добротный. В стороне стояли амбар и скотный двор. Кругом сновали дворовые: женщины в больших корзинах тащили постиранное бельё, ключница спорила с поваром, кузнец подковывал огромного, как гора, жеребца. Было шумно, людно и весело. — А где ваш домовой? — покрутив головой и не обнаружив оного, поинтересовалась Хельга. — Да кто ж его знает? — ответила Вышемила. — Дел у него много: дом огромный. А вот и тебя встречают. Хельга увидела, как из флигелей выбежали дети — три мальчика и девочка — и направились в их сторону. — Забава! — мальчик был почти на голову выше Хельги и пробежал мимо неё. — Ну? Где она? — Забава, а у неё правда борода как у князя, и она такая же страшная? — переведя дыхание, поинтересовалась девочка. Хельга потеряла дар речи. «Это что, обо мне всё?!» И на всякий случай спряталась за тётушкой Вышемилой. — Да вот она! — Забава вытолкала спрятавшуюся за Вышемилой Хельгу. — Наврал Богдан, ничего она не страшная, и бороды нет. Вообще всё наврал. Вечером я ему устрою! — Доброго дня, — поздоровалась Хельга, надеясь, что эта компания не начнёт приставать к ней в поисках бороды. — Так она обычная! — оглядев Хельгу с головы до пят, резюмировал мальчик. — А я Богдану за рассказ пряник отдал… — Ну мы с него спросим, — заявила Забава. — Хельга, не трусь, это мои братья. Игнат — родной (есть ещё Богдан), а Бальд и Добрыня — двоюродные, Голуба их сестра. А есть ещё Дара и Светлана, но они сегодня дома, у тётки Смеяны. Бабуля, мы Хельге дом покажем, пока на стол накрывают. С этими словами шумная компания утащила Хельгу в один из флигелей. Стоило только Вышемиле исчезнуть с поля зрения, как Забава остановилась. — Так, после полдника идём на озеро, — объявила она, — Хельга его ни разу не видела. Вся компания изумлённо повернулась к девочке, та пожала плечами: «Ну да, не видела. Как же мне его увидеть, если возле скита лишь леса да река?» — И ещё. — Забава обвела всех взглядом. — Я видела, куда перевёртыши спрятали плоты, мы можем поиграть в викингов прямо на воде. — Круто! — отозвались мальчишки. — На настоящих плотах! — А то! — Забава победно сложила руки на груди. — Но до полдника тишина, бабку не сердим, иначе со двора не выпустит. Хельга поняла, что она тоже хочет на это неизвестное озеро — плавать на плоту и быть викингом, что бы это слово ни обозначало. Поэтому вся многочисленная братия важно и спокойно до полдника гуляла по дому, показывая Хельге светлицы, кузню, амбар; заглянули на скотный двор и стряпущую, откуда были выгнаны поваром. Пришло время полдника. Вышемила и невестки решили сначала накормить шестерых детей, а уж потом сесть самим. Хельга понемногу попробовала все блюда — и овсяный кисель, нарезанный ровными кусочками, и румяные блинчики со сметаной, и ещё тёплый каравай. — А ты чего ешь как птичка? — с полным ртом начала было говорить Забава, но получила от матери ложкой по лбу; сердито замолчала.

***

— Ма-а-ам, — заныла Забава, как только закончили полдничать, — ну можно мы Хельге озеро покажем? Она не видела никогда. Мы все вместе пойдём, ничего не будем делать, только покажем с холма, и всё. Женщина махнула рукой, разрешая (иначе эта толпа свела бы всех с ума). И Забава повела свой отряд на озеро. Правда Голубу мать не отпустила, посадила за вышивание: десять лет уже, пора приданое начинать готовить, а не с малышнёй бегать. По дороге знания Хельги обогатились новой информацией про население города, а в частности про детей, которые учились вместе с братьями Забавы у мастера письма. — А ты писать умеешь? — поинтересовалась Хельга у подруги. — А как же! — задрала нос Забава. — И писать, и читать по-всякому, даже по-заморски. — Врёт, — отвесив сестре щелбана, опроверг Игнат. — В прошлый раз нам с Богданом все дощечки для письма перепортила, он её за это с лягушками целоваться отправил. — Так, выходит, нет богатыря на озере? — искренне удивилась Хельга. — Откуда там ему взяться? — расхохотался Игнат. — Обычные лягушки и только. — Ах ты гад! — Забава подхватила валявшуюся у дорожки шишку и кинула в брата. — Так это я простых лягушек целовала? — Ага. — Игнат увернулся от шишки. — Вот теперь с тобой никто целоваться не будет после лягушек-то! — Хм! Не очень-то и хотелось! — запыхтела рассерженная Забава. — А вот ты сейчас получишь! Игнат смеясь побежал от разъярённой сестры. Остальные подтянулись за ними, и в таком составе они высыпались на берег озера. Хельга остановилась как вкопанная. «Какая красота!» Белое озеро, от которого и получил фамилию род князя, было огромно. Не было видно даже противоположного берега. Сердитые волны гнали пенных барашков, накатываясь на песчаный берег и откатываясь назад. По весне озеро разливалось, затапливая луга и иногда даже близстоящие дома. Зато потом на этом разнотравье заготавливалось самое лучшее сено, а травники собирали растения, которые можно найти лишь на заливных лугах. В стороне стояли мостки, на которых прачки полоскали бельё, а ещё немного дальше рос рогоз — туда-то и привела всех Забава. — Вон, смотрите, — указала она на колышущиеся на воде плоты. — Давайте будем играть! Я и Хельга викинги, а вы торговцы, мы вас будем грабить. — Не, так не пойдёт, — не согласился Добрыня. — Женщины викингами не бывают, а вот торговками — запросто. Мы викинги, а вы торговки, мы вас захватывать будем. — Хорошо, — немного подумав, согласилась Забава, — но мы будем защищаться. — Да сколько угодно, — довольно хмыкнул Игнат и, подвернув штаны, вытолкал из рогоза сначала большой плот, а потом маленький. Правда потом выяснилось, что если большой плот удерживает трёх человек, то маленький под Забавой и Хельгой тонет. Поэтому Хельге выделили роль жены викинга и оставили дожидаться всех на берегу. А сами благополучно отплыли навстречу путешествиям. Хельга уселась на нагретый Ярилом за день камень и с интересом начала наблюдать, как три бесстрашных викинга пытаются догнать ушлого торговца. Но большой плот был слишком неповоротлив, и торговец ловко уплывал от захватчиков, отпуская в их адрес обидные реплики. Хельга выудила щепку из воды и кинула её в выглядывавшую из рогоза лягушку. — Коль не богатырь, то проваливай отсюда, — сообщила девочка лягушке. Лягушка обиженно квакнула и исчезла в зарослях рогоза. Над озером поднялся ветер, волны стали выше и плоты начало кидать по волнам. Но разве викингов волнуют подобные мелочи? Тем более торговец уже запыхался и не так шустро уплывал. Хельга услышала в траве непонятный шорох. Сначала один, потом всё больше и больше. Но никого не было видно. Девочка чуть прищурилась и по остаточному следу магии поняла, кто это. Анчутки. Мелкие проказники. «Откуда их на озере столько?» Осмотрев сарафан и убедившись, что защитная вышивка в порядке, Хельга вернулась к просмотру эпической битвы на озере. Викинги догнали торговца и готовились взять его на абордаж с помощью какой-то кривой палки. Хельга довольно потёрла руки: «Сейчас Забава выпишет им этой палкой по спинам!» Но тут случилось то, чего никто не ожидал, — большой плот налетел на маленький, и Забава, не удержав равновесия, упала в воду. В эту же секунду рогоз, которым были перевязаны брёвна плотов, рассыпался, и три викинга провалились между ними. — А-а-а-а-а! Тонем! — раздался крик по берегу. Хельга соскочила с камня. Плавать она не умела. Совсем. А самое большое количество воды она видела в бочке для полива огорода. «И что делать? Дедушка сильно расстроится, если эти утонут? Вот дядюшка Эйрик так точно». — Оберег ломайте, у кого он! — крикнула она. У любого ребёнка в семье магов есть оберег, который, если его сломать, приведёт взрослых на помощь. Но эти лишь бултыхались в воде и кричали. Хельга забежала в воду. Выловив одно из брёвен, легла на него и начала грести в сторону тонущих. «Лишь бы ещё на одного тонущего не стало больше…» — За брёвна хватайтесь! — гаркнула Хельга, подплыв к ним. — И у кого оберег — ломайте. Иначе все потонем. Видимо, её крик привёл мальчишек в себя, и Игнат, сдёрнув оберег, разломил его на две части. Хельга на своём бревне подплыла к Забаве. Та, похоже, нахлебалась воды и держалась за тонущее под ней бревно из последних сил. Хельга сдёрнула с себя косынку и, держа её за один край, кинула Забаве второй. — На оба бревна ложись, сейчас нас вытащат! — крикнула внучка князя. Забава вцепилась в край косынки, и Хельга подтянула её к себе. — Ну, тише, — она погладила Забаву по голове, — уже всё хорошо. А на берегу была полная суматоха — голосили женщины, кричали мужчины, но через минуту стало тихо: что-то подняло детей из воды и перенесло на берег. Хельга осторожно подняла взгляд. — Доброго вечера, дядюшка Эйрик, — синими, трясущимися от холода губами произнесла она. — Сейчас вам всем будет добрый вечер, — произнёс рассерженный голос. Открылся портал. Сначала в него перенесли мокрых детей, а затем туда шагнул и разгневанный глава семейства.