Короли Ист-Сайда

Габриэль расположился в клубе за персональным столиком Коррадо Гвиндизи. Вышколенный официант принес легкие закуски и бокал виски, но особого желания пить у него не было, и он просто наблюдал за пребывающими в клуб гостями, в ожидании дяди. Наверняка, у того был какой-то важный разговор, иначе он бы не вызвал его так срочно, да еще и призвав в провожатые Люси. Та сегодня отчего-то была очень тихой и даже печальной, в машине, которая доставила их в Магнолию, почти не разговаривала, а на вопрос Габи: «Не случилось ли чего?» лишь неопределенно помотала головой. Габи лезть с расспросами не стал. Захочет, сама расскажет. За тот недолгий период, что они были знакомы, Габи успел проникнуться симпатией к умной, красивой и удивительно обстоятельной для ее профессии и образа жизни девушке. В зале оркестр играл что-то бравурное, поднимая настроение и заряжая посетителей весельем перед вечерним представлением варьете. Прибывающие гости в дорогих костюмах и их спутницы в вечерних платьях и искрящихся в свете люстр богемского стекла украшениях были настроены приятно провести очередной праздный вечер и Габи их в этом стремлении поддерживал. Чем больше довольных состоятельных гостей, тем больше прибыль, об этом ему не уставал напоминать дядя. В тот момент, когда Габи, чтобы не скучать в одиночестве, уже было решил отправиться к барной стойке, где сидела уже не с первым бокалом шампанского Люси, в зале произошло заметное оживление, которое ознаменовало собой появление хозяина заведения. Гости добродушно загомонили, работники вытянулись в струнку и забегали еще усерднее. Габриэль поправил шелковый шейный платок, подарок дяди, что по его словам «прекрасно оттеняет цвет твоих глаз» и оглянулся на вошедшего в прокуренный зал «Магнолии» Коррадо. Как оказалось, сегодня его сопровождали не только телохранители, но и высокий молодой мужчина. Присмотревшись, Габи отметил идеально сидящий костюм тройку, темные набриолиненные волосы, и какой-то отрешенный взгляд. Именно этим взглядом, а еще молодостью этот мужчина отличался от других партнеров дяди по бизнесу, с которыми он успел познакомиться. Габи почтительно поднялся навстречу дяде и тот, заметив племянника, тепло улыбнулся. — Здравствуй, Габриэль. Вот, познакомься, это Анжело, моя правая рука и один из наших лучших людей. Габи улыбнулся и протянул руку новому знакомому. Анжело помедлил, и Габи уж было подумал, что он отвратительно воспитан, но тот руку все же пожал. Ладонь была сухой, жесткой и холодной, как и его взгляд. Они втроем устроились за столом, дядя отослал телохранителей и тут же рядом с ним словно из-под земли вырос официант в белом фраке, чтобы поменять приборы, разлить лучший виски по бокалам и принять заказ. — Неси всего и побольше, — проговорил дядя. — Мы голодны. А потом добавил еще что-то прямо на ухо почтительно склонившемуся юноше. Официант испарился и Коррадо переключил свое внимание на племянника: — Как прошел твой день? Покосившись на молчащего Анжело, вцепившегося в стакан с виски, Габи ответил: — Большей частью в библиотеке… — Похвально… Анжело бы тоже не помешало. В воздухе повисло напряжение. Габи уловил уничтожающий взгляд, что, словно пулю, послал в него новый знакомый…но решил его проигнорировать. Что там между этими двумя происходит, не его ума дело. Анжело изо всех сил старался держать себя в руках. Желудок подводило от голода, голова раскалывалась, глаза слезились от недосыпа, хотелось рвать и метать, а лучше просто сесть в машину и уехать в закат, чтобы не видеть ни самодовольного лица Коррадо, ни его смазливого племянничка, откуда он только взялся, весь такой идеальный, от уложенных волосок к волоску кудрей, до начищенных до блеска туфлей. Анжело так глубоко погрузился в свои невеселые мысли, что не услышал произнесенного Коррадо: — Десерт как обычно? Анжело автоматически кивнул, только сейчас замечая, что перед ним исходят ароматами его любимые блюда: деликатесные закуски, салат с креветками, нежнейшее каре ягненка, а Коррадо подсел еще ближе. — Перестань себя накручивать и ешь. — Прозвучало у самого уха. Анжело удивленно приподнял бровь, уж слишком мягко прозвучал голос любовника. По левую руку от него, расправляясь с цыплятами по-креольски, ковырялся в своей тарелке племянничек, для него Коррадо, видимо, посчитал нужным пояснить: — Анжело недавно вернулся из сложной поездки, что прошла не слишком удачно. Что? Анжело не поверил своим ушам. Час назад его фигурально вымарали в грязи, наказывая как последнюю шлюху, а сейчас всего лишь «не слишком удачно». — Мне очень жаль. — Проговорил этот ангелок с крыльями и Анжело снова накрыло злой неприязнью. — Не нуждаюсь… (По крайней мере, от тебя!..) — Рявкнул он, понимая, что вот сейчас его уж точно закопают. Ну и пусть. Но Коррадо отчего-то молчал и Анжело рискнул поднять взгляд. Коррадо словно и не услышал его нарочитой грубости. Он был бледен, напряжен, практически не прикасался к своим любимым венским колбаскам, медленно цедя виски со льдом и морщась на слишком высокие ноты, выдаваемые оркестром, видимо, его тоже донимала головная боль, время от времени поглядывая на часы. Он ожидает чего-то… пронеслось в голове у Анжело. Видимо, почувствовав его взгляд, Коррадо обернулся. — Прошу тебя, поешь спокойно, а потом можешь ехать к себе отдыхать. — А тебя, Габи, — обратился он к племянничку, — я прошу следующие пару дней побыть в клубе, посмотришь на работу Анжело. Меня не будет в городе. Уеду улаживать кое-какие дела с нашими партнерами. Уверен, вдвоем вы справитесь. Анжело опустил взгляд, наконец начиная прозревать. Только сейчас, когда адреналин схлынул, а злость пошла на убыль, до него стало доходить, что своим провалом он подставил не только себя и Коррадо, но и других серьезных и важных людей, для которых они тоже поставляли спиртное. Только вот разговаривать с этими опасными людьми, убеждая их в лояльности, придется не ему, а Коррадо, и выслушивать от них нелицеприятные вещи придется тоже ему. Чувство вины вспыхнуло в груди с новой силой, вкуснейшее каре встало поперек горла. Аппетит пропал окончательно, но под внимательным взглядом Коррадо Анжело продолжил жевать, не ощущая вкуса и надеясь, что при племяннике тот не будет говорить что-то слишком интимное или оказывать ему особые знаки внимания, но ошибся. Ладонь Коррадо накрыла его собственную, нервно сжимающуюся в кулак на белоснежной скатерти и легко пожала: — Прекрати злиться и не пей больше, пожалуйста. Анжело собирался было освободить ладонь, но сдержался. — Все очень плохо? — спросил он, сдаваясь. — Бывало и похуже. Их взгляды встретились в полумраке и сердце Анжело сжалось от боли и нежности. Коррадо смотрел на него так, как смотрел тогда на чумазого уличного мальчонку, с тем же интересом и теплотой, щедро приправленной властным собственничеством. Извиняющийся, почти нежный Коррадо, это запрещенный прием, и Анжело снова поддался его обаянию и харизме, понимая, его по прежнему любят и оберегают. Да, в своей собственной ущербной манере, но это было именно так. — А вот и десерт. Официант торжественно выставил перед Анжело хрустальную креманку с его любимым вишневым сорбетом и изящную кофейную пару, исходящую тонким ароматом. Это и правда был его любимый десерт и Коррадо единственный, кто знал и хранил его страшный секрет — Анжело был страшным сладкоежкой, что предпочитал десерт лучшей кубинской сигаре. Любопытный взгляд племянничка вкупе с вкуснейшим сорбетом немного улучшил его настроение, когда Коррадо, обращаясь к ангелочку, проговорил: — Габи, водитель отвезет тебя домой, когда пожелаешь. Не жди меня и ложись. Увидимся через пару дней. Отдыхай, а нам с Анжело еще надо кое-что обсудить перед моим отъездом. — Доброй ночи, — ответил тот, избегая тяжелого взгляда Анжело. Анжело лишь ухмыльнулся и проследовал за любовником, который пропустил его вперед, мягко коснувшись предплечья, а потом и вовсе поймал его ладонь и поднес к своим губам, невесомо коснувшись ими кончиков пальцев. Дверь мягко закрылась за ними, впуская на приватную территорию клуба. Ошеломленного взгляда Габи в темном шумном зале никто не заметил.