Дороги мои, дороги

Я словно ненадолго выпал из реального мира. Всё смотрел и смотрел на эту строчку, не сразу заметив, что сердце моё бешено колотится. Вглядывался, будто бы ждал, что рассмотрю в ней что-то новое, что рядом с именем Кир появятся новые знаки и символы. Отрезвил меня только посигналивший и что-то недовольно выкрикнувший мне водитель. Я стоял прямо посреди выезда с парковки. Чёрт, Кир… Да с чего это должен быть именно мой Кир? Мало ли людей с таким именем в любом городе, а уж в таком, как Петербург… Но всё же я спрошу об этом у Мартина, когда найду его. Если найду. Я подхватил рюкзаки и поплёлся к торговому центру. Адекватно мыслить от нервозности, усталости и голода уже не получалось. Нужно успокоиться и попытаться придумать, что делать дальше. В ТЦ я наспех умылся, вымыл в раковине волосы, повыбирал из них прицепившиеся ошмётки листьев и травинки. Побриться бы и постричься, да только совсем не до этого сейчас. И как те девчонки согласились взять меня в машину? Я с усмешкой подумал, что сам себя ни за что бы не взял. Я уселся с корзиной стрипсов из KFC за самым дальним столиком фудкорта, чтобы не привлекать внимания и не смущать людей своим не самым опрятным видом. Пока ел, решил, что всё же обратиться в полицию — не самая плохая и вообще единственная доступная идея. И теперь тревожность усилилась ещё больше, я подумал, что к ментам нужно было идти сразу. Вдруг теперь уже поздно? Остатки курицы из Кентукки от полковника Троцкого я дожёвывал уже на бегу. Заглянул в навигатор — участок был недалеко от торгового центра, метрах в пятистах. Правда, телефон уже начал садиться. Я вытащил из рюкзака внешний аккумулятор — но он был разряжен полностью. Твою же мать. Ладно, разберусь с этим позже. Отдел находился на первом этаже пятиэтажки, он встретил меня затхлым запахом, грязной плиткой и стенами с ободранной штукатуркой. «Дежурная часть», — гласили большие жёлтые буквы. Я остановился, внутри снова завозился червячок сомнения. Заткнув эти мысли, я бросился к окну с тонкими чёрными решётками, отделявшему от меня дежурного. Тот говорил по телефону и на меня даже не смотрел. Я переминался с ноги на ногу, кашлянул и попытался поймать его взгляд. Наконец через пару минут он положил трубку на допотопный стационарный телефон с диском и соизволил обратить устало-надменный взгляд на меня. — Здрасьте, у меня, э-э… Друг пропал. — Когда? — Часа два-три назад. Чёрт, наверное, это прозвучало очень тупо. Мент недовольно закатил глаза. — Его увезли, — торопливо и сбивчиво продолжил я. — В общем, мы с ним были на заправке, и к нам приехал какой-то его знакомый. Этот знакомый отправил меня забрать вещи, а сам посадил его в машину и уехал непонятно куда. И теперь на звонки не отвечает… — Парень, — перебил меня он. — То есть он уехал со знакомым два часа назад, и ты пришёл просить объявить его в розыск? — Да, пришёл. Насколько я знаю, вы обязаны принять от меня заявление, и неважно, сколько прошло времени с момента пропажи! Он снова закатил глаза и пошарил рукой на полке рядом со столом. Сунул мне бланк — один чистый, другой, видимо, как образец. — Заполняйте. Ну-ну, теперь перешёл на вы, значит. Я схватился за листок, нашёл на столе рядом ручку на спиральном шнурке. Вчитался в заполненный бланк. Нужно было указать имя, фамилию, отчество, дату рождения, номер телефона пропавшего. Ничего из этого я, разумеется, не знал, и завис над бланком, теребя ручку. Но ведь мне известно, кто его похитил. Пришлось требовать у дежурного ещё один бланк — где нужно было указать приметы похитителя. «Прошу осуществить розыск и привлечь к уголовной ответственности за похищение…» Я торопливо принялся заполнять пустые строчки. Указал имя и номер телефона этого мудака Кости, написал, что он увёз моего друга на чёрном «Мерседесе». Описал внешность и Кости, и Мартина. — Имя пропавшего где? — недовольно переспросил мент, взглянув на бланк. — Мы с ним знакомы недавно, товарищ дежурный. Я только кличку его знаю. — Указывайте всё, что знаете. На заполненный бланк он даже не взглянул, сунул его куда-то в сторону. — Вы сразу начнёте искать? — Согласно уголовно-процессуальному кодексу, сразу. — А на деле как? Дежурный вздохнул и, кажется, впервые посмотрел на меня с тенью сочувствия. — Слушай, парень. Там на стенде висит номер волонтёрской организации, которая поиском людей занимается. Обратись туда тоже. Ну, хрен знает, сочувствие это, или просто желание меня отфутболить. Номер волонтёров я всё же переписал. Пока дожидался следователя, который должен был опросить меня, уже хотел позвонить в эту волонтёрскую организацию. Но тут мой телефон внезапно зазвонил сам — номер был незнаком. — Это я. Ты где? Узнав голос Мартина, я едва не уронил телефон. — Бля, Мартин, это ты где? С тобой всё нормально вообще? — Пойдёт. Не надо только подавать никаких заявлений в полицию, ладно? Я открыл рот и закрыл, не зная, что ему ответить. — Только не говори, что ты уже это сделал. Родион? — Я подал. — Бля, Родион… — А что мне оставалось делать? Сейчас схожу и заберу, это что, проблема? — Забери, пожалуйста. Только быстрее, ладно? Я влетел обратно в отдел — дежурный лишь равнодушно кивнул, услышав, что мой друг нашёлся. После этого я снова набрал Мартину, чтобы спросить, где он сейчас ошивается. И уже не знал, удивляться мне или нет, поняв, что он совсем недалеко — во дворах за торговым центром, возле которого меня высадили девчонки. Но было явное облегчение и радость от того, что он хотя бы живой. Я ведь уже успел извести себя мыслями о том, что в неприятности он попал из-за меня. Теперь оставалось мчаться к торговому центру настолько быстро, насколько возможно с тяжёлыми рюкзаками. Я обошёл здание, во дворах немного заплутал. — Тут я. Он махнул мне с лавки, стоящей вплотную к кустам сирени — если б не подал голос, я б его и не увидел. Выглядел Мартин неважно — покрасневшие глаза слезились, губы искусаны до крови. Но вроде бы следов избиения нет, и на том спасибо. — Ты забрал заявление? — осипшим голосом вместо приветствия начал он. — Забрал. Мать твою, Мартин, что это вообще такое было? Какого хрена он тебя увёз? — Мои вещи все у тебя? Он вырвал из моих рук свой рюкзак, порылся в нём, недовольно цокнул. Похоже, остался недоволен тем хаосом, который я там устроил, но ничего не сказал. Выхватил парикмахерские ножницы и лихо отрезал себе несколько дредов — я едва рот успел открыть. — И что ты делаешь? — Причёску меняю, не видишь, что ли? — Ну да, сейчас для этого самое подходящее время. Мартин ничего не ответил и продолжил методично отстригать свои длинные космы, оставляя неровные пряди. — Давай помогу, горе ты луковое, блин, — я забрал у него ножницы и принялся аккуратно подравнивать. — Сантиметров пятнадцать оставить? — Пофиг, — хмуро ответил он, сгорбившись на лавочке и спрятав руки в карманы. — Что, думаешь, с новой причёской этот мудак тебя не узнает? — Я хотя бы буду менее заметен… Потом надо будет их расплести. Бля, вообще нахрена ты ему позвонил, а? Что ж, вполне ожидаемый наезд. Но ответка у меня была приготовлена. — А что ещё мне оставалось делать? Ты прошлой ночью чуть не помер у меня на коленях. Мне нужно было ждать, пока подохнешь? Мне такие проблемы нужны, по-твоему? — Ну зачем ему, чёрт… Мог хотя бы у меня спросить, прежде чем лазить в моих вещах? — Я спрашивал, но ты чуть ли не в отключке был! — Я тебя просил никуда не обращаться, не звонить в больницу, вообще никому не звонить. Не умер бы я, блин. Видишь же, не умер до сих пор. Хотя из-за тебя вполне мог сегодня утром. — Знаешь что, Мартин, — я разозлился и швырнул ножницы ему под ноги. — Иди-ка ты в жопу. Вали, куда хочешь. Подхватив рюкзак, я развернулся и направился прочь. Но Мартин вскочил и, пошатываясь, бросился за мной. — Блин, погоди. Ладно, ладно, может, я и неправ, и ты хотел как лучше. Стой! — он схватил меня за локоть. — Родь, ну не уходи. Я попытался оттолкнуть его руку, но он вцепился ещё сильнее. — Прости, блин, ну прости. Ты ведь со мной остался, потому что мне хреново. И мне всё ещё хреново. Даже идти тяжело, куда я сейчас уеду? Останься, а? Вот же манипулятор. Этой собаке сутулой повезло, что перед ним такой довольно уравновешенный человек, как я. Другой бы послал его на фиг и пошёл дальше. А то и в челюсть бы дал. Но я же хренова добрая душа. Или просто безотказная. Даже сокращение моего имени на удивление не сильно меня выбесило. — Окей, я останусь. Но с условием, что ты мне кое-что объяснишь. — Да-да, хорошо, я объясню. Только это, давай отсюда уберёмся куда-нибудь. Не знаю, хоть в подвал какой-нибудь, я хочу просто немного полежать. Чёрт, отдыхать бы ему сейчас, постельный режим и так далее, а не похищения с погонями. — Давай в хостел? — Нет, только не туда. Где поменьше людей. Давай в подвал. — Бля, ну какой нахрен повал, ты совсем двинулся? Ладно, слушай, — я вспомнил, как мои утренние попутчицы радушно приглашали меня в гости. — Я сюда ехал с тремя девушками. Они мне предложили заночевать в доме у кого-то из них. — Ну ты и ловелас, — Мартин усмехнулся, но как-то невесело. — Нет, я серьёзно. Я сказал им, что путешествую с другом, они предложили друга с собой захватить. Давай я им позвоню, спрошу, можно ли у них хотя бы на одну ночь остановиться? Мартин вздохнул. Идея ему явно не нравилась. — А что за девчонки, где ты их нашёл? — Да просто на заправке. Подошёл, попросил довезти, они согласились. Я не знал, предлагали ли они это на полном серьёзе. Тащить к себе домой двух незнакомых парней — это как-то странно. Девчонки либо шутницы, либо бесстрашные. Просто позвоню и спрошу. Согласятся — хорошо, не согласятся — будем думать дальше. Лера взяла трубку почти сразу же. Выслушав мою просьбу, моментально согласилась приехать и забрать нас. Я честно предупредил её, что моему спутнику нездоровится, но даже это её не смутило. — Ничего, щас отпоим горячим чаем с мёдом — у нас кстати своя пасека есть, я не говорила? Пролечим его изнутри, всё хорошо будет, Родион, не волнуйся. Пока мы ждали Леру, Мартин, ссутулившись сидел на лавочке. А я смотрел на него и думал, что, чёрт возьми, безумно рад, что нашёл его. И не только потому, что освободил свою собственную совесть.