Инопланетная душа

Глубокая ночь окутывала планету Изумруд, буря не утихала и сильные порывы ветра пытались пробраться в купол, где царила гармония, находилась различная зелень, которая даже без солнечных лучей расцветала, некоторые животные спят, а другие же бегают, резвятся или же ищут себе питание из диких ягод и различных овощей, яркие огни, которые также пылали, как чувство пришельца к гостю из другой планеты. Ребята лежали рядом друг с другом на мягкой траве, которая горела зелеными, красными и немного желтыми огнями, создавая новые цвета, как на палитре профессионального художника. Вокруг порхали своими яркими крыльями те самые бабочки, но одна из них выделялась и эта была та, которая укусила Кацуки. Ее крылья были заострены, похожие на кинжалы, а лапки стали длиннее, чем были до этого. Бакуго приподнял руку, будто потянувшись к звездному небу, как на указательный палец тут же присело яркое знакомое насекомое. —Я тебе что, так понравился? — ухмыльнулся блондин, поднеся мощную кисть к своему лицу. — Ты выглядишь не так, как в первый раз. —Эти бабочки меняют обличие, когда привязываются к кому — то, возможно, ты и вправду ей безумно понравился! — с улыбкой сказал Изуку, привстав с мягкого местечка. Удивительно, но Бакуго это нравилось, он ощущал себя, почему — то, особенным. Яркая бабочка распахнула свои крылья, улетев куда — то в сторону. Блики от летающих огоньков отражались в алых глазах, и космонавт не мог поверить, что видит это все на самом деле. Его тело переполняли эмоции, а руки и ноги стали немного подрагивать. Но, в голове, почему — то мелькала лишь одна фраза «спроси его обо всем, ты ведь должен знать всю правду», и она повторялась раз за разом, словно чей — то голос пытался поставить Кацуки на верный путь, не дав полностью погрузиться в любовь, позабыв о задании. —Кстати, Деку, из разу в раз я удивляюсь уровню твоего языка, ты слишком хорошо на нем говоришь, но, когда я только встретил тебя, то ты почти не мог разговаривать, а твои записи были, мягко говоря, хреновые. — подметил Кацуки, повернувшись на зеленоглазого. — Откуда ты знаешь его так хорошо? —Честно сказать, я делал вид, что плохо знаю, на самом деле, я, примерно, на твоем уровне. Я говорил, что читал, слышал разговоры различных космонавтов, как ты, но я кое — что еще делал, что могло бы помочь мне в и-и-злуче…изучении, так же это слово говорится? — хихикнул Мидория из — за своей же глупой, на его вид, оговорки. — Я часто пробирался в ваши космические корабли, пока там никого не было, но, ты не подумай, я там ничего не ломал, честно! Я просто…э-э…забирал себе книги, мне казалось, что людям они не нужны, ведь человечество итак умные и грамотные, а я очень глуп. Конечно, пришелец, можно сказать, хорошо знал язык, но иногда он сильно запинался, пытаясь подумать, что за слово ему сказать, ставил не туда ударение, менял местами буквы, но это простительно, все-таки, удивительно, что пришелец смог вообще что — то выучить. —А дерево, оно… — не успев договорить, как Мидория перебил его тут же. —Про нее — маму, можно говорить бесконечно. Она как культ наш. Весь мой народ поклонялся этому дереву, отдавая часть себя во благо того, чтоб мы жили, и я уже говорил, что каждые 30 дней нужно поддерживать ее рост, чтобы она не убила нас. — будто не в первый раз проговаривал Мидория эту информацию. — Моя настоящая мама тоже питала растение своей кровью, но, в один момент…

***

Моя эволюция началась достаточно в раннем возрасте, и я уже рассказывал, что раньше мы совсем не были похожи на людей. Моя родственная линия отличалась от других очень сильно из — за того, что как дети, так и взрослые были похожи на людей, и, практически, никто из моей семьи не остался не эволюционированным, а значит и кровь, которая текла по всему нашему телу — была совсем другой. У меня не было отца, он исчез, когда я только появился, но рядом со мной всегда была моя мама, ее звали Инко, Инко Мидория. Она во мне не чаяла души, я для нее был самым лучшим и любимым, как и она для меня. Этому самому дереву около тысячи лет, как и моей планете, из поколения в поколения мой народ питал растение своей кровью. Каждый раз мы эволюционировали, кто — то оставался в таком же обличии, а кто — то менялся, и также менялся носитель той самой крови, которая подходит Хорум. У нас на планете есть много правил, и одно из них звучало так — «носители редкой крови, которые смогли эволюционировать, должны отдать часть себя нашему растительному покровителю». Эти правила я не знал совсем, ведь я все еще был маленьким, на самом то деле, и я не понимал всего страха своей матери. Я видел, что она всегда дергалась, постоянно оглядывалась, прятала меня за своей спиной, но мне казалось, что это простая игра, и я смеялся, а она лживо улыбалась мне в ответ, стараясь не напугать меня. Мы прятались в нашем небольшом доме, ведь не могли никуда убежать даже, и в один день к нам ворвались и схватили те, кто не эволюционировал — обычно такие пришельцы работали на главу народа. Нас повели в ту самую пещеру, где мою маму проткнуло дерево, точно также, как и меня, только это подлое, идиотское растение не залечило раны моей матери, и она погибла…нам м-м-моих глазах. И вся моя семья, она погибла…от щупалец этого чудовища. Я год за годом ощущал слезы, боль, утрату, ведь почти вся семья моя умерла именно так. Но, самое тяжелое — это смерть мамы. И ты, Каччан, спросишь меня:"А почему я тогда питаю это растение своей кровью?», но, ответ прост — мне приходится выживать, иначе я просто погибну, и мне некуда бежать, эта планета — как тюрьма, тут почти ничего нет, а убежать куда — то — не получится.

***

У Бакуго виднелся на лице шок, холодный пот пробежал по всему телу как и острые мурашки, которые будто пронзали кожу. Этот пришелец, можно сказать, такой же, как и обычный человек, у него есть такая же судьба, такие же эмоции, такое же сознание, такая же душа. Он лишь выглядит не так, как люди, и это лишь оболочка, но внутри — испуганный, все еще, ребенок, который пытается убежать с этой планеты, ведь здесь его ничего не держит. —Я живу для того, чтобы только выживать. — нервно произнес Изуку, немного шмыгнув носом. — Честно сказать, я всегда пытался убежать отсюда с помощью ваших кораблей, на которых вы сюда прилетали, и я совсем не понимаю, зачем вообще вы сюда путешествуете. —Мы…ну… — не зная как подобрать слова, промямлил Кацуки. —Я хочу быть счастливым, понимаешь? Я никогда не ощущал подобных эмоций как сейчас, я…я впервые чувствую, что я живой, а не простая кукла с четырьмя руками, во мне пылает счастье, страх, вновь счастье и радость, счастье и любовь. Я хочу кричать во все горло, как я счастлив с тобой, но… — встав с земли, активно и громко проговаривал веснушчатый, жестикулируя. — Но я знаю, что ты улетишь отсюда, а я вновь…вновь останусь один, не зная, что такое настоящее счастье! Я буду жить снова как в тумане, даже не боясь, что в один момент просто умру, и мне даже не за что здесь зацепиться, потому что никому я не нужен, кроме себя самого! Горькие слезы брызгали с изумрудных глаз, горло разрывалось от воя, а страх заставлял все тело дрожать, отчего у Изуку сильно подкосились ноги. —Первый раз мои конечности начали дрожать, потому что я чувствую эмоцию, а до этого… До этого я даже не имел представления, что это вообще такое! Из разу в раз, каждые 30 дней меня протыкали, а я даже не кричал, ведь мое лицо было словно неживым. Мидория разрыдался, упав на колени. Он кричал, разрывая голосовые связки, слезы текли ручьем, которые он пытался вытирать, но все было безуспешно. Инопланетный разум повернулся к Бакуго со слезами на глазах, а на лице была искренняя улыбка. —Прошу, спаси меня, Каччан.

Спаси меня, Каччан!

Прошу, ведь ты так дорог мне!

Я виноват в этом!

Я слишком сильно скучаю, когда ты откроешь свои глаза?

Вновь головная боль, которая разрывала сознание блондина, но она была не такой, как раньше. На этот раз она будто хотела убить, отчего Кацуки прижался к земле, потянув руку к Изуку. —Я…я заберу тебя отсюда. — сквозь сильную боль говорил космонавт, пытаясь доползти к пришельцу. — Забе… Бакуго отключился, а Мидория сидел смирно, оставив все слезы и эмоции, навострив свои острые уши, а зрачки стали узкие как у кота. —И-и-импульсы… — произнес веснушчатый дрожащим голосом. — Слишком рано, что же происходит? То самое дерево, которое находилось за несколько километров от ребят, подавала ультразвуковые волны, и обычно, так Хорум давал понять, что ей нужна кровь, но сейчас что — то не так. Человек такие импульсы переносит очень плохо, их будто оглушают на время, а пришельцы же, живущие здесь, легко это воспринимают. Мидория сорвался с места, оставив Бакуго на траве, и убежал в ту пещеру, где находится Хорум, что бы выяснить, что же произошло.

***

Несколькими днями ранее

—У меня есть одна идея, как нам выбраться с корабля и найти Бакуго, выслушай меня. —Я слушаю. — оживленно сказал парень с красными глазами. —Помнишь, Тодороки — сан как — то показывал свою новую разработку «Интексиз — 10», та самая машина, способная передвигаться по планетам, не пригодных к жизни, оснащенная кислородом. — с умным видом произнес Каминари. — Я так понял, что она и в невесомости ездит отлично. Киришима тут же задумался, подняв глаза вверх. А ведь это была отличная идея, все-таки, эта машина способная ездить по различной местности, кислорода там хватит на часа 4, имеет радар. —Я совсем забыл про это, нам срочно нужно сделать заявку Тодороки — сан, чтоб он ее нам прислал! — выкрикнул первый капитан корабля. — Денки, ты отличный космонавт! Нужно оповестить ребят!

***

Настоящее время

После доставки Интексиз — 10, Тойя Тодороки настоятельно рекомендовал своей команде протестировать машину дистанционно, а затем садиться в нее, если тест будет удачным. Этот механизм оснащен пультом управления, как обычная игрушечная машинка, с экраном GPS, где экипаж может увидеть, куда следовать, различные подъемы, спуски, живность, а также камерой на крыше, которая снимает все в 360 градусов. —Киришима, смотри, по локатору показывает, что там недалеко пещера. — выкрикнул Денки, ткнув пальцем в экран. —И что? — возмутился красноволосый. — Их здесь огромное количество, смысла подъезжать к ней — совсем нет. —И вправду, Каминари — кун, это глупо. — хихикнула Мина, смотря в микроскоп. — Неужели мы найдем Кацуки, я волную… Пульт управления громко запищал, дав понять, что локаторы ощутили что — то живое. —Смотри, там что — то двигается, не уж то это может быть Бакуго! — завопил светловолосый, подпрыгнув на месте. — —Это не он! — закричал Эйджиро от сильного испуга. — Что это за херня!