Благородные разбойники

      Весна не спешила в Лондон. Чуть было установившуюся солнечную погоду, смел порывистый ветер с Атлантики. Тяжелое небо навалилось на город, сливаясь с бетоном и асфальтом. Непогода сделала до карикатурности строгими старые дома и вконец обезличила современную постройку. Гарри хмуро смотрел на новое здание Скотланд-Ярда на Бродвей десять и старался быстрее докурить сигарету. Дурную привычку он подцепил от своего крестного еще в тринадцать. И, несмотря на то, что Сириус никогда не был с ним строг, но в вопросах подросткового курения, опекун вдруг проявил удивительную принципиальность. Поэтому Гарри несколько лет тайком предавался вредной привычке, втайне торжествуя, что хоть что-то ему запрещено, как нормальному человеку. — Поттер, зайдите ко мне! — позвал его комиссар Кингсли Шеклбот, стоило Гарри зайти в участок — Познакомьтесь, пожалуйста, Аластор Грюм, из специального подразделения. — Очень приятно, — Гарри протянул руку хмурому мужчине, чей глаз был закрыт повязкой, а другой смотрел так проницательно, что у молодого человека зашевелились волосы на затылке, — а что за специальное подразделение? — Чертовски хороший вопрос, мистер Поттер! — Аластор Грюм пожал протянутую ему руку и, не утруждая себя экивоками, приступил прямо к делу — Значит, вы большие друзья с мистером Драко Малфоем? — Мы вместе учились, и он приходится двоюродным племянником моему крестному. А что случилось? — некстати вспомнив обед в субботу, Гарри с досадой подумал, что зря он надеялся на благоразумие лучшей подруги. — Вы мне скажите. Может быть, что-то необычное привлекло ваше внимание? — не думал отступать Грюм. — Только то, что за последнюю минуту ни на один из моих вопросов вы не дали ответ, — ответил детектив и, выдержав драматичную паузу, добавил — сэр. — А вы были правы, Кингсли, этот мальчик очень наблюдателен. Вот что, мистер Поттер, — мистер Грюм достал из внутреннего кармана визитную карточку и протянул ее Гарри — мои координаты, на случай, если все же странности себя обнаружат. Занятный все-таки у вас круг общения, детектив. Понаблюдайте за ними, а мы присмотрим за вами, — он улыбнулся и, не прощаясь, вышел за дверь. — Мистер… — начал было Гарри, как был прерван своим патроном. — Гарри, этот человек занимается тем, что ловит злоумышленников там, куда закрыт ход обычным полицейским. Понимаешь меня? — голос Кингсли звучал вкрадчиво. — Нам куда-то закрыт ход? — недоумевал Поттер — Ну, допустим. А что ему понадобилось от меня? Мне не понравились его намеки на моих друзей. — И мне тоже, Поттер, но, как бы там ни было, к его просьбе я советую тебе отнестись серьезно. Ты ведь знаешь, кто отец у твоего друга? — Гарри молча кивнул — Поэтому смирись с потерей конфиденциальности на некоторое время, если ты понимаешь, о чем я, — Кингсли многозначительно посмотрел сначала на него, затем на телефон — может статься, что уши вырастут не только у стен. Надеюсь на ваше благоразумие, детектив Поттер. Ступайте, — Кингсли уселся в кресло, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Какое-то время Поттер сидел над отчетом о задержании, но мысли никак не хотели идти нужным порядком. Вместо этого в голове молодого мужчины возникали схемы одна другой хуже. Склонный преувеличивать, Гарри, тем не менее, давно научился отличать реальность от вымысла. Рассудив, что лучшее оружие против врагов это информация, Гарри сорвался с места. Если за ним следят, то кто как не близнецы Уизли с их подпольной империей оповещения населения смогут помочь им всем в их новой авантюре? — Дин, Финниган и Лонгботтом сегодня в Сохо? — крикнул Поттер как можно громче, на случай, если у Грюма были в участке свои люди. — Уже два часа как. А что случилось? — Да отчет запороли, а мне его сдавать к пяти. Я мигом, — схватив свой пиджак, Гарри с деланным энтузиазмом отправился «исправлять» ошибки коллег.

***

Навязчивый запах индийских благовоний мгновенно пропитал одежду и волосы всех, кто оказался вблизи. Аромат сандала и мирты был настолько сильным, что Гермиона с трудом могла распознать замысловатый вкус чая, которым ее поила белокурая девушка с глазами цвета утреннего неба. — Я — Луна, — представилась она, разливая из расписного восточного чайника напиток гостям — а как зовут вас? — Гермиона, — слегка закашлявшись, ответила Грейнджер — это Гарри и его невеста Джинни. — А я ее брат Рон, — подхватил сидящий рядом юноша. — Уизли здесь в большинстве, — решил взять дело в свои руки старший брат — Я — Уильям, это еще один наш брат Чарли, вот этот человек просто ошивается неподалеку, Драко, — сын министра галантно поцеловал руку Луны, на что она, нисколько не смущаясь, огладила его по лицу — ну, а Фреда и Джорджа ты знаешь. — Спасибо Луна, что приютила, — откликнулся один из близнецов — дело серьезное, а пойти нам некуда. — Что вы! Мне так приятно видеть новых людей, — прозвенела браслетами девушка — разве это не высшее проявление вселенской любви, когда мы можем протянуть руку помощи ближнему? Отец уже идет, только закончить медитацию — договорив, она уселась рядом с Чарли, с интересом наблюдая, как высокий и большой мужчина неуклюже держит пиалу, стараясь ненароком не раздавить ее в своих загрубевших ладонях. — Да, спасибо, Луна, — поблагодарил Гарри — нам действительно нужно надежное место для сборов. Не исключено, что следить теперь начнут за всеми вами, за мной уже следят, поэтому я и настаивал на максимальной осторожности. — За мной и родителями тоже следят, — сообщил Драко. — Это все правительство. Оно не хочет допустить правды. Но мы не сдадимся! Мы будем вести нашу борьбу за свет и любовь в мире, — в комнату вошел Ксенофилиус, отец Луны. Мужчина был под стать своей дочери, такой же белокурый и голубоглазый, с тонкими чертами лица, очень красивый в своих длинных просторных одеяниях с бусами и перстнями на пальцах. — Нам нужно как-то поддерживать связь друг с другом, и нам нужен план. Как я понял статья в «Придире» не возымела нужный эффект? — продолжил Гарри. — Увы, — ответил Драко — об отце слишком часто пишут в подобных изданиях, все привыкли. — А что, если об этом напишут в официальных СМИ? — оживилась Гермиона, которая от сильного запаха благовоний была слегка дезориентирована. — Это, пожалуй, его бы задело, — задумался Малфой — но нужен повод. — Банкет? Свадьба? Вы праздновали помолвку с Асторией? — предлагала Грейнджер. И тут Драко осенило, — предстоящий прием в честь приезда тетки. И, судя по всему, отец вознамерился позвать практически весь лондонский бомонд. — Мы устраиваем прием в конце месяца. Мать дала мне полный карт-бланш, поэтому можем спланировать много всего интересного, в том числе и пригласить репортеров, под видом обозревателей светской хроники. Что скажете? — Малфой, я хочу к тебе на прием! — загорелась Джинни. — Ты приглашена, — он улыбнулся девушке — мне тут пришла идея, — он внимательно посмотрел на чай в своей пиале — а что если дорогие Лавгуды, — он окинул взглядом отца и дочь — откроют нам секрет своего удивительного чая. Неспроста же мы все вдруг стали такими умиротворенными? — Твою мать! — зашипел Поттер — О! не стоит беспокоиться, это всего лишь сбор целебных трав и специальный экстракт из них и индийских специй. Мы покупаем его у нашего друга — пропел Ксенофилиус. — Ты про старину Снейпа? — оживился Фред — а я-то думал, куда он пропал? — Да-да, он оставил науку ради любви к ближним, — мужчина подтвердил догадки присутствующих. — И неплохого барыша, — взорвался смехом Джордж. Ночной ветерок колыхал занавески из тонкой органзы с люрексом, разбавляя пряный воздух в комнате. Тело вдруг сделалось тяжелым, а голова такой лёгкой, что Гермиона не переставала улыбаться и тихо подпевала, играющей пластинке. Гарри и Джинни давно целовались, уйдя в дальний угол комнаты. Ксенофилиус повел Драко и близнецов на экскурсию вокруг дома, желая показать им и сад камней, и лес скульптур, и прочее, что составляло их с дочерью мир. Луна же осталась возле Чарли, восхищенно гладя его руки: — Это ладони человека-Земли. Ты помогаешь живущим здесь, — она поднесла их к своему лицу. — Эм, я ветеринар, — смущенно ответил Чарли, смотря на девушку в не меньшем восхищении. — Ты любишь сущее. А кто любит тебя? — не ожидая ответа, Луна притянула мужчину к себе. Гермиона хотела было что-то возразить на неожиданное проявление вселенской нежности, но предпочла закрыть глаза и отдаться этому сандаловому вечеру и горячему чаю, с чудесным сиропом, который сварил старина Снейп. «Какое знакомое имя. Почему я не могу его вспомнить?» — думала она, почти засыпая. «Если бы я могла умолить Бога, чтобы ты вернулся домой» — доносилось из старенького проигрывателя: «Быть может, быть может…».