Terminus

      Закончив помогать инженерам с калибровкой модулей, которые Шепард раздобыла на Омеге, Гаррус покинул отсек и направился к лифту, надеясь подыскать на «Нормандии» еще какую-либо работу, чтобы отвлечься от мрачных мыслей о своем недавнем крупном провале и убитой группе. Вид их искалеченных тел постоянно преследовал его в кошмарах и наяву, их голоса до сих пор звучали у него в голове, отзываясь болью и тяжестью где-то внутри. Все десять голосов, кроме одного. Одиннадцатый голос вызывал только всепоглощающую ярость.       Проходя мимо лестницы, под которой поселилась агрессивная девушка-биотик, Гаррус приглушил шаг. Не хватало только привлечь ее внимание, а потом разбираться с криками этого психически нестабильного человека.       В коридоре Гаррус остановился возле окон, открывающих вид на грузовую палубу. Еще когда Гаррус шел к инженерам, он видел, как Шепард там безжалостно избивала боксерскую грушу в углу со спортивными снарядами, расположенными среди контейнеров. И сейчас, спустя два часа, она по-прежнему занималась этим же. Гаррус прислонился плечом к стене, отстраненно наблюдая за ее ударами и перемещениями, за шагами, напоминающими странный танец, и думал о том, что не только ему жизнь дала мощный пинок под зад.       Как и Гаррус, Шепард пыталась делать вид, что все произошедшее никак на нее не повлияло, но провести тех, кто был уже с ней хорошо знаком, у нее не вышло. Ее взгляд временами становился пустым и даже каким-то мертвым, иногда она словно уходила в себя, отключаясь от внешнего мира – когда стояла перед голографической картой в БИЦе, когда складывала еду на поднос в столовой, когда приходила в главную батарею поговорить с Гаррусом, или в некоторые другие моменты, когда он пересекался с ней. К примеру, на днях, когда он вышел ночью за водой и обнаружил Шепард за столом, она что-то быстро набирала на клавиатуре инструметрона. Гаррус попытался узнать, почему она так поздно не спит, а она вместо ответа спросила, как теперь взламывать замки при помощи уни-геля. Когда Гаррус сообщил, что уже никак, она сказала ничего не выражающим тоном «ясно», деактивировала инструметрон и бесконечно усталым взглядом уставилась в столешницу.       Несколько раз Гаррус пытался поговорить с Шепард об этом, ведь сама она выслушала Гарруса, когда он рассказывал ей про предательство друга на Омеге. Но каждая его попытка проваливалась еще на корню. Шепард либо отвлекала его другой темой, либо просто уходила, ссылаясь на какие-то дела.       Немного поразмышляв, стоит ли ее сейчас отвлекать, Гаррус решил попытаться еще раз, он вызвал лифт и нажал на нижнюю кнопку.       Шепард била грушу с особой ожесточенностью. В очередной раз ударив ее с разворота ногой, Шепард выпрямилась, положила руки на грушу, останавливая качание и повернулась к Гаррусу, тяжело дыша.        – Ты что-то хотел? – спросила она.       На ней был спортивный топ, открывающий больше кожи, чем обычно, и на ее руках и животе Гаррус заметил те же тонкие шрамы, что и на лице. Бледная кожа блестела от пота, из пучка выбилось несколько тонких прядей, под глазами залегли тени, как от недосыпа.        – Сколько ты уже тут занимаешься? – поинтересовался Гаррус. – Ты скоро в клочки разорвешь эту бедную грушу.        – Вот когда разорву ее в клочки, тогда и пойму, что занимаюсь достаточно, – фыркнула Шепард, наклоняясь за бутылкой воды на полу, и Гаррус увидел ее торчащие позвонки.       Кожа Шепард была такой тонкой и светлой, что можно было разглядеть синеватый узор вен. Наверное, это было очень неудобно – жить с такой кожей, даже не защищенной никакими пластинами.        – Если уничтожишь ее, потом будет нечего бить. Оно тебе надо?        – Тогда поберегу ее и подберу замену, – проговорила Шепард, все еще пытаясь отдышаться. – Как насчет спарринга, Гаррус?        – Не думаю, что сейчас это удачная идея. Ты вымоталась, у тебя нет ни шанса, – усмехнулся Гаррус, чуть разведя мандибулы.       Показатели на визоре отмечали ее слегка повышенную температуру тела и слишком быстрое сердцебиение. Шепард смахнула тонкую прядь волос с глаз и глубоко вздохнула, выравнивая дыхание.        – Отдохни часов десять, а потом вернемся к этому снова, – добавил Гаррус. – А то в твоих мешках под глазами скоро можно будет таскать дополнительные термозаряды.        – Отличная идея. С этой проклятой новой технологией мне теперь их постоянно не хватает, – она пригладила выбившиеся из пучка пряди. – Ну, так что? Я все равно буду бить что-нибудь, либо грушу, либо тебя.       Гаррус подумал, что она, возможно, просто пытается сейчас выместить свою злость на себя. Когда она взяла его с собой в тюрьму за Джек, он не мог не заметить, что Шепард стреляла хуже, и казалась не такой уверенной, как раньше. И сама Шепард, разумеется, тоже это понимала. Нельзя было выйти из двухлетней комы без каких-либо последствий. Даже просто термозаряды она вставляла так медленно, что Гаррус успевал за это время перезарядить свою винтовку, выстрелить, и снова перезарядить.        – Ладно, – согласился Гаррус.        – Только броню сними. С ней мои шансы даже не нулевые, а отрицательные.       Шепард подождала, пока он закончит снимать элементы брони, а затем встала напротив, выставив вперед тонкие, обманчиво слабые руки. Она все еще тяжело дышала, но Гаррус не собирался ей поддаваться. Однажды он уже обманулся ее видом.               – Следующий.       Эшли, чуть стоная, поднялась с пола и отошла в сторону. Кайден с обреченным видом встал напротив Шепард.       Гаррус не смотрел, он знал, что все опять закончится победой Шепард. Вот уже который раз Кайден и Эшли сменяли друг друга, пытаясь уложить ее на лопатки, но каждый раз сами оказывались на полу. Они устали, а Шепард обладала выносливостью крогана.       На «Мако» сидела Лиара. В тренировке она не участвовала, просто смотрела, иногда отвлекаясь на свой датапад, в редких случаях она могла что-то прокомментировать со смущением в голосе, или задать какой-нибудь вопрос. Гаррус рядом возился с пулеметом бронетранспортера, который был поврежден выстрелом турели. Ремонтируя «Мако», Гаррус иногда чувствовал себя идиотом. Все равно ведь Шепард разнесет его на следующей высадке своей экстремальной ездой.        – Следующий, – раздался голос Шепард, когда Эшли оказалась прижата к полу.        – Коммандер, может, вам поискать кого-то, кто бы соответствовал вашему уровню? Рекс, к примеру, – с легкой улыбкой произнес Кайден.        – Я не против, – раздался низкий голос из-за дальнего угла.       Возникла неожиданная тишина, Гаррус даже отвлекся от работы, заинтересовавшись ситуацией. Шепард задумчиво наклонила голову.        – Если уж повышать уровень сложности, то постепенно, – она вдруг обернулась и посмотрела на Гарруса.       Он почти физически ощутил, как взгляды всех присутствующих обратились на него.        – Гаррус, не против?       Это было интересно. К тому же, спарринги на турианских кораблях – обычное дело.        – Не против.       Только пришлось избавиться от брони, чтобы было честно, насколько это возможно в таких условиях, ведь турианцы гораздо тяжелее людей и обладают природной защитой. Чувствуя себя немного неловко, Гаррус встал напротив Шепард. Она внимательно смотрела на него своими большими черными глазами, и нападать не спешила.       Наверное, это все же была не очень удачная идея. У Шепард не было защитных пластин, ее плечи были уже, чем у турианок, запястья тоньше, и эти крохотные человеческие пальцы с маленькими бесполезными ногтями…        – Нападай, не стесняйся, – сказала Шепард.       Он послушался и начал первым. Он не вкладывал в удары всю силу, осторожничая, а Шепард ушла в полную защиту, блокируя удары Гарруса или просто уклоняясь от них. Ее движения были скупыми, и довольно быстро Гаррусу начало казаться, будто она чего-то ждет.       А потом вдруг что-то произошло, во время очередной атаки она увернулась и подтолкнула его, и Гаррус по инерции с грохотом рухнул на пол.        – Кажется, вы не особо старались, – с разочарованием в голосе сказала Шепард.       Гаррус вскочил.        – Давайте еще раз, – попросил он.       Все произошло так быстро, он даже не понял, что именно сделала Шепард, и хотелось разобраться в этом приеме.       Шепард едва заметно улыбнулась и покачала головой.        – Сейчас не твоя очередь.        – Шепард, теперь со мной, – Рекс оторвался от контейнеров, возле которых стоял.        – Кажется, в этот раз на полу буду валяться я.              Шепард набросилась на Гарруса, яростно обрушивая на него удар за ударом. Да, ей определенно нужно было выместить злость. Но она действительно устала, ее движения были медленными и предсказуемыми, долго она против Гарруса не продержалась. Улучив момент, он сделал ей подсечку, и она тяжело упала на маты.        – Это было не слишком жестко? – спросил Гаррус, опасаясь, что без брони или другой защиты она повредит себе что-нибудь.        – Не задавай глупых вопросов, – Шепард встала на ноги и наклонилась, уперев руки в колени, – когда это у нас были нежные спарринги?       Гаррус хмыкнул. Шепард выпрямилась, глубоко вздохнула и снова набросилась на него. В этот раз она уже не была так безрассудна, и справиться с ней оказалось сложнее. И все же у Гарруса были преимущества, и после затянувшегося боя Шепард снова оказалась на полу.        – Еще раз, – сказала она, устало поднимаясь.       Во время третьей попытки в ней словно второе дыхание открылось, скорость и сила ударов увеличилась, реакция улучшилась, и Шепард, подгадав момент, мощным пинком лишила Гарруса равновесия и повалила на пол, больно закрутив руку назад.       Плечевой сустав заныл, но вполне терпимо. В реальном бою ей стоило бы сразу вывихнуть плечо противника, но это была лишь тренировка, разумеется, Шепард не сделала бы этого. Но она была слишком легкой для Гарруса. Он мог бы перевернуться и стряхнуть ее с себя прежде, чем она бы что-то поняла.        – Не слишком ли жестко? – с иронией спросила Шепард, не ослабляя хватки.        – Был бы не против понежнее, – вырвалось у Гарруса быстрее, чем он успел подумать.        – Вакариан, – начала она голосом, не предвещающим ничего хорошо, но Гаррус резко перевернулся, поменявшись с ней местами, и надежно заблокировал все ее конечности, которыми она могла ударить.       Ее грудь тяжело вздымалась, лицо было так близко, что Гаррус видел свое отражение в больших черных глазах. Он заметил, как мышцы ее шеи напряглись, и тут же выпрямил спину, отклоняясь назад и увеличивая расстояние между ним и Шепард. Ее удар головой опоздал буквально на долю секунды.        – Черт, – выдохнула Шепард.       Она без особой надежды подергала рукой, попытавшись вырваться из стальной хватки.        – Это было близко, – проговорил Гаррус. – Ты мне чуть нос не сломала.        – Чего не сделаешь ради победы.        – Вряд ли тебе бы понравилось, если бы я тут все кровью забрызгал.        – Зато я бы победила.       Гаррус хмыкнул.        – Жестоко, но не могу с тобой поспорить.        – А теперь отпускай меня. Я больше не буду пытаться сломать тебе что-нибудь.       Он медленно отпустил ее, и она села на матах, устало согнув спину.        – Шепард… – начал Гаррус, глядя, как она потирает покрасневшие запястья с просвечивающими венами, – у тебя все хорошо?        – Нет, конечно, я проиграла три раунда подряд. Что тут хорошего?        – Я не это имел в виду. Я беспокоюсь, как ты себя чувствуешь после… того, что с тобой произошло.       Он не стал говорить слово «смерть», и не стал лишний раз напоминать ей, что приходится работать с Цербером.        – Ну, я же сказала. В трех проигрышах нет ничего приятного, но я уж как-нибудь это переживу.        – Шепард, ты же знаешь, что я не спарринг имею в виду.        – Гаррус, ты еще не понял, что я не хочу это обсуждать? – сердито спросила она.       Ну, вот и дорвался. Он ведь все понимал, знал, что она рано или поздно скажет что-то подобное.       Ему все еще иногда казалось, что живая Шепард и возвращение на «Нормандию» – чудесный сон. Только когда Гаррус встретил ее на Омеге, он понял, как дико ему ее не хватало. Словно бы он, уйдя с первой «Нормандии», постепенно погружался в кошмар, и только когда встретил Шепард снова, осознал, что погрузился в него настолько глубоко, что стал задыхаться. И вот уже второй раз Шепард врывается в его жизнь, наполняя ее смыслом и осознанием, что то, что Гаррус делает – это не бесполезно.       Поэтому сейчас хотелось отплатить ей тем же и поддержать, если у нее появились трудности, даже если приходилось нарушать субординацию. Ведь сама Шепард была рядом и всегда готова была выслушать Гарруса.        – Гаррус, – чуть смягчившимся тоном позвала она, – тебе не стоит обо мне беспокоиться. Я со всем справлюсь.       Он удивленно посмотрел на нее. Он думал, она скажет ему не лезть в ее дела, или же просто уйдет.        – Ты ведь знаешь, что если тебе захочется поговорить, я всегда рядом? – спросил он.        – Не стоит. Даже если я захочу поговорить, ты – последний, к кому я обращусь.       Гаррус моргнул. Он даже не заметил, как ритм сердца Шепард подскочил.        – Черт, нет, погоди, я не это хотела сказать, – неожиданно неловко сказала она, заправив выбившуюся прядь за ухо. – Ты только что потерял свой отряд. Я прекрасно понимаю, каково тебе сейчас, поэтому не стану грузить тебя чужими проблемами.        – Шепард, полчаса до Венрума, – раздался голос Джокера из динамиков.        – Поняла.       Она наклонилась за пустой бутылкой воды.        – Я не очень хороша в откровенных разговорах, – сказала Шепард Гаррусу со сдержанной улыбкой. – Если я ляпну тебе какую-нибудь грубость, не принимай близко к сердцу.       Она быстрым шагом направилась в сторону лифта, оставив растерянного Гарруса в одиночестве.