Terminus

      Она опять облажалась. Шепард сделала то, что считала правильным, но вряд ли это можно назвать помощью, о которой просил Гаррус. Она просто наплевала на его мнение и вынудила оставить Сидониса живым.       Изначально она не планировала вмешиваться, это было личное дело Гарруса, и только он должен решать, как поступить. Но пока они прорывались до Харкина сквозь отряды наемников и роботов, Шепард замечала, что с Гаррусом было что-то не так. Слишком напряженный, слишком ледяной и одновременно безрассудный, словно у него вдруг отключился инстинкт самосохранения, и все, что он видел впереди – только цель. Когда Шепард поняла, что она словно заглянула в зеркало и увидела саму себя, это ее встревожило. Не такого она желала для Гарруса, не таким хотела видеть.       Когда во время одной из передышек между атаками Шепард попыталась поговорить с Гаррусом и понять, что творится у него в голове, она услышала слова, наполненные холодной ненавистью. Он с такой безжалостной уверенностью говорил о том, как убьет Сидониса, словно в своих мыслях уже стоял над его трупом, и кроме этого ничего вокруг не видел.        – Гаррус, ты действительно думаешь, что убийство Сидониса решит все проблемы?       Вопрос скорее походил на утверждение.        – Удивлен, что ты спрашиваешь. Разве не ты говорила, что убийство – лучшее решение проблемы?        – Только когда нет других вариантов. У тебя они есть.        – Может, но это личное, – сказал Гаррус, глядя в ее сторону невидящим ледяным взглядом. – Я сделаю выстрел, и приму все последствия.       Пока они не напали на след Сидониса, Шепард даже не представляла, насколько сильную одержимость и злость все это время скрывал Гаррус. Когда он добрался до Харкина и принялся душить его, поставив ногу на горло, Шепард пришлось остановить Гарруса, пока он не перешел черту. Когда он направил на Харкина пистолет, Шепард снова вмешалась, потому что не была уверена, что он не убьет его.       Шепард правда не хотела влезать в личное дело Гарруса, но все же не смогла остаться в стороне. Потому что ей было не все равно. И чем дальше, тем больше она пыталась вызвать его на разговор, сама не зная, чего она пытается добиться, и только больше этим раздражала Гарруса. И когда она решила поговорить с Сидонисом, закрыв его собой от Гарруса, все встало на свои места.       Она не хотела вмешиваться, но вмешалась. Шепард уже совершила ошибку, позволив Мордину убить своего ученика, в этот раз она не могла допустить подобного. Но Гаррус вряд ли оценил это вмешательство. Когда Шепард ждала его у аэрокара, когда увидела, как он идет к ней резкой быстрой походкой, она невольно напряглась. Ей казалось, он чертовски зол на нее. Она бы не удивилась, если бы он начал кричать, хотя до этого никогда не повышал на нее голоса.       Этого не произошло. Гаррус был взвинчен, но вместе с этим казался полностью потерянным, не находящим себе места и сомневающимся в себе. Все вышло совсем не так, как он ожидал. Шепард постаралась его поддержать, и вроде как все закончилось хорошо, но она все равно чувствовала себя так, будто полностью провалилась. Гаррус просил ее просто помочь выследить Сидониса. Гаррус не просил ее заботиться о его моральном облике. Да какое она имела право запрещать ему делать то, что наверняка сделала бы сама, если бы находилась на его месте? И все равно он поблагодарил за помощь, что Шепард показалось издевательством.       На протяжении всей обратной дороги ее не покидало чувство, что между ними витает что-то невысказанное, Гаррус молчал, плотно прижимая мандибулы к лицу, Шепард тоже не стала ничего говорить, решив, что ему для начала нужно остыть.       Но поговорить с ним в этот же день не удалось, Шепард погрязла в документах и отчетах о состоянии корабля, об обеспечении нужными продуктами и оборудованием перед предстоящим отлетом. Кроме того, на корабль сейчас устанавливали циклонические щиты, и это был довольно длительный и нервный процесс, Тали постоянно дергала Шепард из-за всевозможных проблем и вопросов. Гарруса за эти пару дней она даже не встретила, СУЗИ сообщала, что он покидал главную батарею только для того, чтобы забрать с камбуза еду.       Когда у Шепард, наконец, выдалось свободное время, она решила, что в очередной раз откладывать разговор не будет, и быстрым шагом направилась в главную батарею.        – Шепард, Призрак хочет поговорить с вами в зале совещаний, – раздался голос СУЗИ из динамиков.       Как всегда не вовремя.        – Ему придется подождать, – ответила Шепард, не меняя курса.       Она уже настроилась на разговор с Гаррусом, и готова была довести дело до конца.       Но в коридоре возле лифта ее неожиданно перехватила Миранда.        – Шепард, есть время?        – Это важно? – спросила она, тщательно скрывая раздражение.       К ее удивлению, всегда уверенная в себе Миранда замялась. Она прикоснулась к кончикам темных волос, отведя взгляд.        – Это важно только для меня.        – Тогда я загляну к тебе минут через… двадцать, как освобожусь.        – Хорошо. Спасибо.       Она ушла, и Шепард проводила ее озадаченным взглядом. Совсем не похоже на Миранду.       Инструментрон пискнул, оповещая о новом сообщении. Наверняка снова Тали. Шепард на автомате потянулась посмотреть, но остановилась. Все потом. Сначала разобраться с Гаррусом, ей уже надоело мучиться от неопределенности.        – Гаррус, есть минута поговорить? – спросила его Шепард сразу с порога.       Дверь с резким шипящим звуком захлопнулась у нее за спиной, отрезая пути к отступлению.        – Может, позже? – предложил он, не отвлекаясь от консоли. – Калибровка.       Наверное, сегодня все против нее. Но так просто сдаваться она не собиралась.        – Тогда быстро скажу, что хотела, – Шепард порадовалась, что Гаррус стоял спиной к ней и не видел ее лица, – просто хотела извиниться, что навязала тебе свое мнение насчет Сидониса.       Гаррус положил руки на края консоли, впившись в нее пальцами.        – Надеюсь, ты не злишься меня, – добавила Шепард.       Несколько секунд молчания и гудения орудий растянулись для нее в бесконечность. Слышен был даже едва уловимый треск красных ламп, чей свет вдруг стал казаться зловещим.        – Это все. Мне нужно идти, – произнесла Шепард.       Она сказала, что хотела. Если Гаррусу нужно время на ответ, она даст его.        – Шепард, подожди.       Шепард прислонилась к двери спиной, сложив руки на груди.        – С чего ты взяла, что я злюсь на тебя? – спросил Гаррус. – Нет. Но я не понимаю, почему ты сделала это. Мне казалось, ты была не против того, что я хотел сделать. Я думал, ты согласна со мной.       Он отошел от консоли и сел на ящик в темном углу, где лежали две модели корабля.        – Как-то я просил тебя остановить доктора Салеона, – сказал Гаррус. – И ты нашла его и убила. Зачем тебе было просить пощадить Сидониса? Что изменилось в этот раз?        – Ты, – честно ответила Шепард.       Гаррус недоуменно моргнул и покачал головой.        – Я не понимаю.        – Мы уже говорили об этом в аэрокаре. Ты вел себя…        – Как? – перебил Гаррус. – Будто я свихнулся от ненависти? Сидонис предал мою команду, и теперь они все мертвы. Я был ответственен за них, я должен был сделать хоть что-то! Ты ожидала, что я смогу сохранить спокойствие в такой ситуации?        – Я не… – Шепард замолкла, безуспешно пытаясь подобрать правильные слова.       Гаррус закрыл лицо рукой, словно пожалев о своем выпаде.        – Когда Сидонис оказался рядом, ты словно сошел с ума. Это было совсем не похоже на тебя. Я…        – Откуда тебе знать, что похоже на меня? Тебя не было два года, но жизнь на месте не стояла.       Шепард стиснула зубы, удерживая маску спокойствия.        – Я много времени провел на Омеге, – сказал Гаррус, – и ты не знаешь, чем я там занимался и каким стал. Тот я, которого ты помнишь – его уже не существует. Ты слишком предвзята ко мне, я не настолько хороший, каким ты меня считаешь.       Шепард впилась пальцами в плечи. Она нарыла все, что могла, на свою новую команду, и, разумеется, она знала все о деятельности Архангела на Омеге. Конечно, она понимала, что не осталось ничего знакомого в этом мире. Но, наверное, надеялась, что хоть что-то, хоть капля…        – Да. Ты прав, – слова словно застревали в горле, и признать это оказалось сложнее, чем думала Шепард. – Я уже ничего не знаю.       Гаррус действовал так яростно и радикально. Он казался Шепард слишком похожим на нее, и она не желала для Гарруса подобного. Она должна была попытаться сделать хоть что-нибудь, даже если уже было слишком поздно.       Гаррус вскинул голову и открыл рот, чтобы ответить ей.        – Я еще не закончила, – резко произнесла Шепард. – Если честно, мне плевать, жив Сидонис, или нет. Но мне важно, убил бы ты его, или нет. Сидонис – не тот злодей, от которых ты так стремишься очистить галактику, и я не хочу, чтобы ты потом всю оставшуюся жизнь жалел о том, что убил одного жалкого турианца, который когда-то был твоим другом, и который виновен только в том, что оказался слишком слаб духом.       Гаррус встал и отвернулся от Шепард, положив руки на металлическую перегородку. Шепард сделала к нему пару шагов.        – Если ты хотел отомстить за свою команду – мы это сделали еще на Омеге, – отчетливо произнесла она. – И сейчас мы разобрались с Сидонисом. Все. Конец. Больше нет необходимости мучить себя.       Шепард потерла самый большой шрам на щеке кончиком пальца. Гаррус молчал.        – Но если я все же ошиблась, если надавила на тебя с решением отпустить, скажи мне это. Сидонис сейчас в СБЦ, сознался в убийстве, но они не знают, что с ним делать. Так что найти его будет несложно, и если ты действительно хочешь его убить, в этот раз я не помешаю тебе.       Это будет означать, что она окончательно проиграла, а Гарруса, которого она думает, что знает, на самом деле не существует.