Terminus

      – Не Президиум, но жить тут можно, – произнес Гаррус, его голос был немного искажен из-за шлема, который его заставила надеть Шепард. – Привыкаешь к чему угодно.       По краям протяженного моста, тускло освещенного оранжевым светом, валялся мусор, свет одного из фонарей дрожал. Высокий забор из поликарбоната был исписан яркими граффити на разных языках.       Гаррус предложил Шепард провести экскурсию по Омеге, пока у нее выдалось свободное время – расследование с Самарой уже было проведено, оставалось лишь дождаться ночного цикла на Омеге, когда в клубе соберется больше народу. Но Омега даже отдаленно не являлась туристическим центром, известных достопримечательностей здесь не было, поэтому интересные места, по которым Гаррус водил Шепард, были слегка специфичны – любимая забегаловка с самой вкусной декстро-кухней, самое большое граффити, крупнейший магазин техники, где можно было найти любой инструмент из любого уголка галактики, странные уродливые статуи, собранные из поломанных ржавых аэрокаров, или вот этот мост – самый длинный на станции. Его начало, откуда Шепард с Гаррусом пришли, еще было видно, но конец терялся где-то далеко в светлой дымке.        – Мы тут на виду, – Шепард огляделась назад, на группу саларианцев. – Любой дурак нас сможет подстрелить.        – Расслабься, Шепард. На Омеге, конечно, опасно, но не настолько, чтобы на каждом шагу стояли какие-нибудь безумцы, которые хотят нас подстрелить.        – А теперь подумай, сколько желающих убить тебя или меня.       Полностью расслабиться у нее никак не получалось, с Гаррусом ходить по Омеге было немного некомфортно. Все время казалось, что кто-нибудь его опознает и пристрелит быстрее, чем Шепард отреагирует.        – Шепард, мы же об этом уже говорили. Нас не узнают. Я в шлеме, ты в броне «Кестрель», – Гаррус остановился возле пробитого участка забора и нырнул в проем, обломки поликарбоната царапнули его массивный нагрудник.       Шепард последовала за Гаррусом и оказалась на самом краю моста, откуда открывался вид на вытянутые мрачные постройки с горящими огнями, похожие на беспорядочно наставленные безобразные колонны. Вдалеке шумели аэрокары, откуда-то доносилась сирена.        – Надо было мне свой визор тоже надеть, – сказала Шепард и глянула вниз.       Отсюда был виден край стоянки аэротакси. Они были побитыми, с подпалинами и вмятинами на ржавых корпусах.        – Это который желтый? Ненавижу его, – Гаррус сел, свесив ноги вниз.       Шлем он снял и поставил рядом.        – Что? Почему? Он мне нравится.        – Он закрывает почти все лицо, и я не вижу твоих глаз. Это неудобно.       Шепард поджала губы, сдерживая смех. Она села рядом с Гаррусом, прислонившись спиной к его плечу и вытянув ноги вдоль края.        – Интересно, что именно по этим причинам я его обожаю, – сказала она, – он закрывает лицо.        – Тебе не нравится твое лицо? – удивленно спросил Гаррус.        – С этим визором не видно ни шрамов, ни синяков под глазами. А мое лицо… ну ты посмотри на него, больше подходит какой-нибудь танцовщице в клубе, а не суровому коммандеру. Люди слишком склонны оценивать по внешнему виду, и меня в начале службы даже некоторые не воспринимали всерьез, пока я не обзавелась репутацией и грозным взглядом.        – Мне нравится твое лицо.       В этот раз Шепард не смогла удержаться от смешка.        – Гаррус, ты же турианец. Разве для тебя все люди не одинаковы?        – Шепард, ты что, меня оскорбить решила? – проворчал Гаррус. – Люди очень разнообразные, а я очень внимательный. Это турианцы все друг на друга похожи, костяная маска на лице не способствует узнаваемости. Ты бы отличила меня от остальных чисто по лицу?        – Да.        – Серьезно? – Гаррус повернул к ней голову.        – Конечно. По кончикам мандибул, форме лобной пластины, по трещине на гребне и другим мелочам. Я тоже очень внимательная. И, между прочим, твой визор тоже мне мешает, я не вижу твой второй глаз.       Гаррус хмыкнул.        – Поверь, это неважно. Он точно такой же, как первый.        – Когда-нибудь я сниму с тебя твой визор, силой или шантажом.        – Шепард, ты чего такая агрессивная? Могла бы просто попросить.       Заинтересовавшись предложением, Шепард привстала и села лицом к Гаррусу.        – Сними визор, Гаррус, – сказала она низким мягким голосом, и заметила, как он тут же напрягся.        – Но я же не говорил, что послушаюсь тебя.        – Тогда мне придется использовать другие методы убеждения, – почти шепотом произнесла она, провела пальцем под его подбородком, где не было пластин, и поцеловала в шрамированную скулу.        – Что, прямо сейчас? – севшим голосом спросил Гаррус.        – А ты как думаешь? – Шепард обхватила его за шею одной рукой, избегая касаться травмированной стороны, и поцеловала еще раз. – Нет, конечно же.       Она встала и стряхнула с коленей пыль.        – Ты надо мной издеваешься, – проворчал Гаррус, медленно поднимаясь.        – Не думай, что я забуду этот разговор. Идем, мне пора возвращаться на «Нормандию».       Надев шлем, Гаррус повел Шепард вдоль забора, и вскоре они добрались до узкой лестницы, ведущей на стоянку такси.        – Как вы с Самарой собираетесь ловить ардат-якши?        – Тебе лучше не знать.       Гаррус остановился и посмотрел на Шепард. Ей не было видно его лица за затененным стеклом его шлема, и это действительно было неудобно. Она могла лишь предположить, что он недоволен ее скрытностью.        – Я серьезно, – сказала Шепард. – Не забивай голову.       Лучше ему не знать, что они с Самарой задумали, он совершенно точно будет против, и спорить с ним по этому поводу Шепард не хотелось. Это был крупный минус их вышедших за рамки отношений – они слишком сильно волновались друг за друга. Это мешало.        – Будь осторожна.       Но и сил придавало гораздо больше.        – Я всегда осторожна.       Они спустились по лестнице на стоянку, рядом с которой находилось несколько небольших магазинов с мигающими неоновыми вывесками.        – Арендуем такси или пойдем сами до «Нормандии»? – спросил Гаррус, – Прогулка пешком может занять от двадцати минут до двадцати часов.        – Такой большой разброс?        – Я почти уверен, что мы заблудимся.        – Тогда такси.        – Шепард, это ты? – раздался мужской голос. – Ты же мертва должна быть.       Шепард выглянула из-за плеча Гарруса, он тоже обернулся на голос. К ним приближался человек, которого Шепард не сразу узнала, он был болезненно худ и бледен, и выглядел старше своих лет.        – Гаррус, оставь нас, – сказала Шепард, пока ее давний знакомый по имени Том Даттон не подошел ближе.        – Нет, он опасен.       Это и сама Шепард видела. Даттон держался скованно и напряженно, не размахивал руками при ходьбе, и одна рука была совсем близко к пистолету на поясе.        – Гаррус, – сердито сказала Шепард.        – Нет, – он лишь отступил на пару шагов, но не ушел.        – Я думал, мне показалось, но это действительно ты. – Даттон подошел, бросив нервный взгляд на Гарруса. – А что с твоей рожей, Шепард, почему она потрескалась? Дьявольская сущность полезла, наконец? Тебе подходит.       Он нахально усмехнулся. Белки его глаз были красные, кожа туго натянута на скулах. У Шепард возникло подозрение, что он сидит на красном песке. Она не видела Даттона уже несколько лет, он исчез, когда его признали непригодным к службе в Альянсе после Торфана. Видимо, он стал наемником, или присоединился к какой-нибудь банде на Омеге.        – Ты что-то хотел, Даттон? – ледяным тоном спросила Шепард. – Если нет, то проваливай. У меня нет на тебя времени.       Ей хотелось побыстрее избавиться от него, слишком много неприятных, погребенных глубоко воспоминаний вызвала эта встреча.        – Другого ответа я и не ждал. Разве у тебя есть время на кого-то, кроме себя самой?        – Рада, что ты это понимаешь, – она прошла мимо, боковым зрением следя за действиями Даттона.       Он потянулся к пистолету, но едва успел направить его на Шепард, та без труда перехватила его и направила в лицо Даттону. Гаррус тут же вскинул штурмовую винтовку.       Даттон криво улыбнулся, глядя на Шепард пустыми покрасневшими глазами.        – Давай, пристрели меня, гребаный мясник, – с вызовом сказал он.       Шепард почувствовала, как у нее внутри все переворачивается и скручивается в узлы от безнадежности в его голосе.        – Повторяю вопрос – что тебе нужно от меня?        – Вернуть обратно к мертвым, разве непонятно? – воскликнул Даттон. – Посмотри на меня, что ты со мной сделала! Это ты, психопатка, успешно прошла все эти психологические проверки после Торфана, но ты знаешь, скольких выживших людей выгнали со службы?        – Винишь меня в том, что сам оказался слабаком? – презрительно спросила Шепард.        – Ты использовала нас как приманку, отправила к этим четырехглазым ублюдкам, зная, что они нас всех перебьют!        – Ты живой!        – Моя жена там погибла!        – Прекрати ныть, – прошипела Шепард и уткнула дуло пистолета ему в лоб, давя в себе малейшие признаки сочувствия. – Я сделала то, что было нужно. Это ты мне чуть все не сорвал тогда, когда полез спорить.        – Мне стоило еще тогда пристрелить тебя и свалить из гребанного Альянса.       Это был тупик. Даттон был сломан и убежден в своей правоте, Шепард никак не смогла бы его переубедить. И не хотела. У нее не было никаких сил спорить или что-либо обсуждать, когда дело касалось Торфана, поэтому она ударила Даттона в голову рукояткой, и тот без сознания свалился на грязный пол. Шепард выпрямила пальцы, позволяя пистолету Даттона выскользнуть из ее руки.       Шепард моргнула, задержав глаза закрытыми на секунду дольше. Она почти как наяву ощущала запах дыма и крови, слышала какофонию криков, взрывов, выстрелов, скользящую из-за окровавленных перчаток рукоять винтовки, чувствовала першение в горле, сорванном из-за попыток перекричать шум и заставить перепуганных людей подчиняться, ужас из-за того, что делает, чем жертвует ради цели, и твердую решимость идти до конца, даже если их всех в конце концов перебьют. Клубок старых, тяжелых чувств заворочался внутри, словно разбуженный зверь, но Шепард быстро и привычно подавила его.        – А ты говорил, нет безумцев на каждом шагу, которые хотят нас подстрелить, – сказала Гаррусу Шепард, подобрав спокойный непринужденный тон. – Надо было все-таки надеть визор.        – Шепард…        – Жаль, что ты это увидел.       Она была спокойна. Все чувства надежно спрятаны под замком. Все мышцы лица под контролем.       Гаррус посмотрел на Даттона.        – Ты никогда не рассказывала мне о Торфане.        – И не собираюсь. Не упоминай о нем больше, – сказала Шепард, все так же спокойно, тщательно контролируя свой голос. – Давай вернемся на «Нормандию».