Terminus

      Гаррус просил Шепард взять его с собой на это странное задание. Или, если так необходимо было идти одной, просил взять хотя бы Касуми, которая отлично могла скрываться. Да хоть кого-нибудь. Но нет, Шепард отправилась одна, как приказал ей человеческий адмирал, и с момента ее ухода прошло девять часов и двадцать минут.        – Шепард – разведчик, – сказала СУЗИ, – в ее деле указано множество заданий, которые она проходила скрытно и в одиночку. Это ее специализация.       Шепард говорила ему то же самое.        – И как давно у нее были подобные задания? – раздраженно спросил Гаррус, стоя над выключенной консолью «Таникса». – Она привыкла работать в команде.        – Самые поздние – во время службы на «Токио». У Шепард большой опыт в одиночных миссиях. Она не могла за такое короткое время растерять навыки.       Хоть эти слова и говорил расчетливый искусственный интеллект, Гарруса это все равно не успокаивало. Почти три месяца прошло с момента уничтожения Коллекционеров, и на протяжении всего этого времени его преследовало чувство, что после этой блестящей победы непременно произойдет что-то плохое. Как в прошлый раз, когда Шепард погибла. А вдруг это как раз то, чего Гаррус опасался?       Он вышел из отсека и быстрым шагом добрался до каюты Миранды.        – Дай ей еще время, – сказала та, сразу поняв, для чего Гаррус сюда пришел.        – Ей всего лишь нужно было вытащить ученую из небольшой тюрьмы. Да ей такое задание на пару часов. Ясно же, что у нее возникли проблемы.        – Ждем сутки, – непреклонно сказала Миранда. – Это был приказ Шепард – если она не вернется через сутки, отправить к ней тебя и Касуми.       Обычно Гаррус выполнял все приказы Шепард. Этот хотелось нарушить немедленно.        – Поверь в нее, – добавила Миранда.       То же самое сказала Шепард на базе Коллекционеров. Гаррусу не оставалось ничего, кроме как верить. А так же ждать и бездействовать. Это он просто ненавидел. Он должен был быть рядом, прикрывать ее спину.       Гаррус покинул каюту Миранды и обошел корабль, не находя себе места. Посидел в кабине пилота с Джокером, пропуская мимо ушей его немного нервные шутки. Отправился на нижние палубы и заразился еще большим волнением от Тали. Немного успокоился, когда выслушал ругательства Джек. Затолкал в себя ужин, который показался ему безвкусным. Пострелял по мишеням в ангаре. Надолго застрял в процессе калибровки. И кое-как заснул.       Когда прошли сутки, а Шепард так и не вернулась, он с Касуми отправился на Аратот. Там оказалось душно и влажно настолько, что дышать было тяжело, а тюрьма походила на какое-то заброшенное полуразвалившееся здание. Гаррус тщательно изучал пустые коридоры, пахнущие сыростью и плесенью, Касуми в режиме маскировки шла впереди, иногда с ее стороны доносился едва слышный хруст, когда она наступала на обломки и мелкие камни.       Позже по пути встретились отключенные лазерные ловушки и трупы варренов, которые в жаре и духоте начали быстро разлагаться и вонять. На их телах виднелись следы от множества пуль, словно их застрелили из пистолета-пулемета. Шепард как раз предпочитала использовать «Цикаду», если не пользовалась «Вдовой», наверняка именно она разобралась с варренами.       Коридоры вывели на небольшую территорию с комплексом зданий, и пришлось немного поблуждать, прежде чем нашли ангар со множеством тел батарианцев.        – Запах ужасен, – Касуми прикрыла нос рукой, – тут настоящая бойня была.        – Посмотри, как нам попасть в саму тюрьму, я поищу следы Шепард, – сказал Гаррус.       Механизм открытия дверей ангара был варварски уничтожен, на асфальте чернели две полосы. Несколько тел батарианцев обгорели и теперь распространяли невыносимый запах паленого мяса, но большинство было застрелено. Часть из них – в голову. Трудно было не узнать мощные выстрелы «Вдовы», которые вырывали целые куски плоти.       Весь пол был заляпан темной кровью, но отличить, где человеческая, а где – батарианская, было невозможно. Гаррус тщательно изучил все тела, которые нашел. Ни на одном не было знакомой черной брони Шепард. Ни одного человека. Все батарианцы.       Касуми привлекла внимание Гарруса, и тот забрался к ней по контейнерам на уровень выше.        – Я взломала дверь, – сообщила она. – Ты выяснил что-нибудь?        – Шепард определенно здесь побывала, но теперь ее тут нет. Возможно, угнала челнок и улетела.        – Но не на «Нормандию».        – Или что-то случилось с ней по пути. Нужно отыскать охранную консоль и посмотреть записи с камер.       Пройдя через взломанную дверь, они быстро наткнулись на маленькую комнату с устройством для фиксации человека, наверняка для пыток и допроса, и рядом тело батарианца. Осмотрев устройство, Гаррус заметил пару камер, чьи светодиоды не горели. Кто-то отключил камеры.       Батарианец на полу вдруг шевельнулся и мучительно захрипел, кашляя кровью. Гаррус с Касуми тут же наставили оружие. Батарианец протянул руку, царапая пальцами пол, другая медленно потянулась к поясу с пистолетом. Гаррус наклонился и забрал его пистолет.        – Может, засунем его в эту штуку и допросим? – предложила Касуми, кивнув в сторону фиксирующего устройства.       Гаррус ногой перевернул его на спину, батарианец сипло застонал.        – Не получится. Кажется, трахея повреждена, он едва дышит. Невероятно, что он еще жив.        – Жаль.       Гаррус встал и выстрелом окончил мучения батарианца.       При осмотре соседних помещений обнаружилась комната с мониторами и окном в допросную.        – Посмотрю, что тут есть, – сказала Касуми.       Гаррус огляделся и заметил на полу пятна крови. Старая, уже засохла, даже в этом душном влажном месте. Дверь в крохотную камеру рядом была открыта, тело, накрытое брезентом, воняло неимоверно. Прикрыв нос, Гаррус заглянул под брезент. Человек. Наверняка из команды захваченной ученой.        – Гаррус, подойди сюда, – позвала Касуми.       Он выпрямился и застыл, краем глаза заметив изображение на стене камеры. Силуэт Жнеца, нарисованный красной кровью, трудно было не узнать.       Шепард говорила, что где-то в этой системе был найден артефакт Жнецов. Его можно было использовать как доказательство, именно поэтому она кинулась сюда сразу же после разговора с адмиралом.       Что хотел сказать этот человек, нарисовавший это? Пытался предупредить?        – Гаррус, – снова позвала Касуми.       Он с трудом оторвал взгляд от картинки и вернулся к Касуми.        – Нашла только одну запись, которая имеет к нам отношение, – сказала она и воспроизвела ее.        – Люди по-прежнему не говорят нам, где их база. Если сканировать каждый астероид в округе, эту базу мы никогда не найдем. Интересно, удалось ли людям что-нибудь найти. Чтобы это узнать, мы не остановимся ни перед чем.        – База на астероиде? – спросил Гаррус.        – Видимо.       В соседней комнате получилось отыскать дополнительную информацию.        – Не зря мы прослушивали коммуникационные маяки. Нам попалось сообщение для Альянса, его отправили из пояса астероидов, – донеслось из ноутбука, Гаррус переглянулся с Касуми. – Мы вели прослушку до тех пор, пока не узнали, что человек по имени Кенсон проводит тут операцию – провозит в систему с Омеги части двигателей и системы наведения. Тогда мы перехватили корабль Кенсон и взяли в плен ее и ее подопечных. От допроса пока толку нет, одни бессвязные угрозы.        – Я поищу записи с камер, – сказала Касуми, ее пальцы быстро забегали по клавиатуре. – Черт. Запись обрывается… примерно когда Шеп должна была здесь оказаться.       Так Гаррус и предполагал. Она не оставляла за собой следы, которые могли ее выдать.        – А что было до этого? Кенсон сказала что-нибудь?       Касуми воспроизвела отрывок. Действительно, кроме угроз и отказов говорить ничего не было.        – Нужно искать дальше.       Блуждать пришлось долго. Они вышли на подъемник, который привел их обратно в ангар, отыскали еще один и спустились в тюремный блок.       В коридорах, среди многочисленных перегородок и колонн лежали застреленные батарианцы. Пока бродили по мрачному, пахнущему затхлостью залу и искали охранную консоль, Гаррус все изучал и вскоре по телам и по многочисленным следам от выстрелов мог определить примерное перемещение Шепард. В одном месте на стене он заметил несколько капель красной крови. Рядом валялся покореженный выстрелом знакомый элемент брони. Черный. Судя по форме и размеру, с плеча. Плотно прижав мандибулы, Гаррус повертел пластину, заметив кровь и на ней. Судя по огромному количеству трупов, Шепард тут явно пришлось нелегко.        – Гаррус, я нашла записи, – позвала Касуми.       Он тут же вернулся к ней, забрав элемент брони с собой.        – Наверное, у Шеп не было времени их стереть. Смотри, тут она рядом с тем помещением, где держали Кенсон, – сказала Касуми. – А вот тут уже с ней самой.       Гаррус глянул на экран. Незнакомому человеку было бы сложно узнать Шепард, все опознавательные знаки на ее броне были закрашены, голову закрывал шлем. Ее бой против охраны длился долго, Шепард то и дело пропадала с камер, перемещаясь между укрытиями, и когда это происходило, мандибулы нервно начинали подрагивать. Но все же ей удалось разобраться с батарианцами, и она вместе с Кенсон поднялась в ангар. Камеры из ангара показали, что она угнала челнок и улетела, как Гаррус и предположил.       Он с облегчением выдохнул, прислонившись к стене. Возможно, она отправилась на базу людей вместе с Кенсон, и теперь находилась на одном из астероидов. Но почему ничего о себе не сообщила? Уже целые сутки прошли.       С собранными сведениями Гаррус с Касуми вернулись на корабль. Гаррус опасался, что Миранда опять прикажет ждать, но она сказала, что они будут искать Шепард, даже если придется отсканировать каждый астероид в этой системе.       Когда начали истекать вторые сутки с момента исчезновения, СУЗИ внезапно сообщила:        – Коммандер Шепард на борту.       Гаррус резко обернулся и уставился на голубую голограмму, подумав, что ослышался.        – Она сейчас в БИЦе, – добавила СУЗИ.       Гаррус рванул к лифту, забросив калибровку и забыв сохранить изменения. Шепард оказалась на «Нормандии» так внезапно, что все это походило на дурную шутку.       Возле лифта он столкнулся с обеспокоенной Мирандой. Та вошла в кабину первой и торопливо нажала на кнопку второй палубы.        – Астероид, на котором нашли Шепард, летит в ретранслятор, – сказала она звенящим от тревоги голосом, и Гаррус ошеломленно на нее уставился. – Если мы прямо сейчас не находимся в другом скоплении, «Нормандия» будет уничтожена в ближайшие минуты.       Эти слова тоже звучали как скверная шутка.       Двери лифта открылись. Шепард стояла на капитанском мостике, тяжело опираясь о поручень, выделенный участок голографической карты галактики мигал красным. Келли стояла рядом, обеспокоенно глядя на нее большими глазами, работники за терминалами растерянно переглядывались. Из кабины пилота сюда хромал Джокер.       Все внутри Гарруса истошно вопило, что ситуация хуже некуда, и нужно что-то делать. Для начала – понять, что вообще произошло.       Шепард выпрямилась и спустилась со ступенек. Она взялась за шлем, пытаясь снять его, но безуспешно. Видимо, что-то случилось с креплением. Гаррус невольно потянулся, чтобы помочь, но Шепард резко отпихнула его руку, и спустя несколько секунд справилась сама. Раздался резкий щелчок, будто она что-то сломала.       Наконец сняв шлем с головы, она ледяным голосом произнесла:        – Миранда, дальнейшие указания пришлю тебе на почту.       А затем она прошла в лифт, больше никого не удостоив взглядом.        – Шепард, – Гаррус обернулся к ней.       Ее выражение лица было непроницаемым, глаза походили на два безжизненных камня, прибивших его к полу.        – Не сейчас, – отрезала она.       Дверь лифта захлопнулась, как будто той высоченной стены, что Шепард только что возвела вокруг себя, было недостаточно.       Миранда поднялась на капитанский мостик, снова активировала голографическую карту и приблизила один участок. Руки с силой вцепились в поручень.        – Келли, что случилось? – непонимающе спросил Гаррус.        – Не знаю, – покачала она головой. – Шепард вдруг связалась с нами с одного из астероидов, и мы почти сразу забрали ее.        – А где Кенсон? Шепард сбежала вместе с ней из тюрьмы.       Келли пожала плечами.        – Коммандер поднялась на борт одна.        – Системы Бахак больше не существует, – сообщила Миранда. – И неизвестно, выжил ли еще кто-нибудь, кроме Шепард. На одном только Аратоте проживало около трехсот тысяч.       Воцарилась напряженная тишина. Внутренности скручивались от тревоги до тошноты.       Попытка Шепард спасти одну ученую превратилась в ужаснейшую катастрофу, грозившую обернуться масштабными проблемами для всей галактики, для «Нормандии», и для самой Шепард.       Гаррус все же поднялся на первый уровень, решив предпринять еще одну попытку поговорить с Шепард и убедиться, что она в порядке. Физическом, хотя бы.       Голограмма на двери капитанской каюты горела запрещающим красным цветом, впервые на памяти Гарруса.        – Шепард, можно войти? – с тревогой спросил он.       Ответа не было. Гаррус был уверен в причастности Шепард к тому, что произошло на Бахаке, она просто никак не могла бы остаться в стороне. И либо она не смогла предотвратить массовое убийство, либо… поспособствовала ему?        – Шепард.        – Через час сбор в зале совещаний, – наконец, раздался ее голос, приглушенный дверью.       Все такой же холодный, металлический, как у робота.       А затем раздался шум воды в душе. В памяти невольно всплыло лицо с воспалившимися шрамами, отрешенный взгляд с жуткими красными огнями, изрезанные руки и наполненная осколками окровавленная раковина. Нового зеркала в ее уборной так и не появилось, но еще можно было разбить витрину.       Гаррус мог бы попытаться взломать дверь. Ворваться на личную территорию Шепард, куда она не хотела его пускать. Это только разозлит ее.       Он сел на пол, пытаясь собрать все известные кусочки информации в единое целое.       Шепард улетела на базу на астероиде, а вскоре он врезался в ретранслятор. И вспоминая записи о перевозке с Омеги двигателей… Астероид намеренно направили в ретранслятор? Так изначально было задумано, или произошло что-то, что перенаправило его? И сколько времени было у жителей колонии или работников базы на эвакуацию, когда стало известно, что астероид врежется в ретранслятор? И как со всем этим связаны Жнецы? Самым банальным предположением было то, что в системе мог обнаружиться как минимум один Жнец, и таким жутким образом его решили уничтожить, пожертвовав многими жизнями.       Оставалось еще множество вопросов. Почему Шепард пропала на целых два дня? Почему связалась с «Нормандией» в последний момент, едва успев? Куда делась Кенсон?       Вместо того, чтобы строить предположения на основе обрывков информации, лучше было дождаться объяснений Шепард, но Гаррус не мог остановиться, он продолжал размышлять об этой ситуации, строил теории и пытался спрогнозировать, что будет дальше. И продолжал вслушиваться в происходящее за переборкой, опасаясь пропустить момент, если Шепард вдруг потеряет над собой контроль и каким-нибудь опасным для себя образом решит выплеснуть эмоции.       Спустя какое-то время вода в душе перестала течь, и зашумел фен. А потом все звуки вдруг пропали, словно Шепард исчезла из своей каюты. Только гораздо позже зазвучали приближающиеся шаги.       Голограмма мелькнула, Шепард вышла. Увидев Гарруса, она замерла, но выражение ее лица никак не поменялось.        – Ты чего здесь сидишь?        – Жду тебя.       Несколько долгих секунд Шепард молчала, словно не зная, как ей на это отреагировать.        – Идем, – наконец, произнесла она, и вызвала лифт.       Гаррус поднялся. Шепард казалась ему роботом, хотелось взять ее за плечи и встряхнуть, чтоб ожила.       В зале совещаний собралась не вся команда – только Миранда, Тали, Джокер и Чаквас. Только самые приближенные к Шепард.       Она встала во главе стола, с прямой спиной и расправленными плечами, как обычно. Абсолютно уверенная в себе, словно ничего и не случилось, она не выдавала своих чувств ни мимикой, ни случайными жестами, и в какой-то момент Гаррус даже поймал себя на мысли, что верит в этот устроенный ею спектакль.       Шепард сухо, словно описывая ситуацию из учебника по истории, рассказала о том, как уничтожила целую звездную систему с тремя сотнями тысяч жителей, только чтобы задержать Жнецов, и ее слушали внимательно, не перебивая. Поверить в рассказ было сложно. Осознать масштабы катастрофы – тоже. Гораздо проще было представить, что после всего этого будет с самой Шепард, которая явно не собиралась бежать от ответственности.       Когда все закончилось, от пребывающей легком шоке команды последовали робкие вопросы, но Шепард закончила собрание, больше не собираясь ничего обсуждать. Возражать ей никто не стал.        – Миранда, распространи информацию среди остальных, – напоследок скомандовала Шепард.        – Хорошо, – отстраненно кивнула та, и вышла.       Доктор Чаквас задержалась в дверях.        – Коммандер, зайдите ко мне в медотсек на осмотр.        – Конечно, как освобожусь.       Чаквас неодобрительно нахмурилась, но Шепард выглядела вполне здоровой, поэтому она не стала настаивать.       Зал опустел. Гаррус тоже чуть было не вышел вслед за остальными, но вовремя одумался и остановился у дверей.        – Я же сказала, собрание окончено.       Шепард остановилась в паре метров от Гарруса.        – Знаю. Как ты?        – Нормально, – сказала она и сложила руки на груди, словно защищаясь.       Ее бесстрастное поведение сбивало с толку, и Гаррус был на грани того, чтобы поверить, что все действительно в порядке. Но он хорошо знал Шепард. Ноша на нее свалилась невероятно тяжелая.        – Как-то не очень в это верится.       Шепард поджала губы, и Гаррус нервно дернул мандибулами, осознавая, что, возможно, нарывается, и сейчас его отошлют куда подальше.        – Не надо обо мне беспокоиться. Иди и перепроверь «Таникс», батарианцы могут напасть на нас в любой момент.       Гаррус почувствовал себя так, будто с размаху налетел на невидимую границу. Шепард обычно поддерживала в нем впечатление, будто они очень близки, что они могут поговорить друг с другом о чем угодно, уверяла его, что полностью ему доверяет, но при этом установила стеклянную стену, на которую Гаррус натыкался только тогда, когда заходил слишком далеко. И в этих случаях он обычно отступал, опасаясь все испортить.        – С «Таниксом» полный порядок, – чуть заторможенно сказал Гаррус. – Я занимался диагностикой как раз тогда, когда ты вернулась.       Духи, он вообще не понимает, что ему делать и как поступить правильно. Оставить наедине со своими переживаниями, как она хочет, и уйти? Он даже не мог представить, что сейчас творилось в ее голове, и оставлять ее одну было страшно. Или ему стоило настоять на своей компании, которую Шепард явно не желает? На поле боя Гаррус мог принимать решения за считанные секунды. Сейчас он был в полнейшей растерянности.        – Отлично, а мне нужно идти и писать отчет для Хакета, – сухо произнесла она, но не сдвинулась с места, словно чего-то ожидая.        – Шепард. Ты точно не хочешь…        – Я точно не хочу тратить время на всякую ерунду, – перебила она. – Просто… освободи проход, и дай мне уйти.       Это было… болезненно. Словно бы он вдруг превратился для Шепард в постороннего несмотря на все, что они пережили вместе.       Он отрешенно оглянулся и понял, что действительно стоит у закрытых дверей, загородив собой вход.        – Это шутка какая-то? – вырвалось у него. – Когда у меня проблемы – ты от меня не отстанешь, пока я тебе душу не изолью, а когда проблемы у тебя – «пошел вон, ты мне выход загораживаешь»?       Состоящие в паре турианцы должны быть честны друг с другом. Они не лгут друг другу. Иначе это не пара. Если они не доверяют друг другу, они не пара. Один не сбегает от другого, если что-то идет не так.       Шепард молчала, опустив взгляд.        – Тебе не кажется, что это как-то односторонне? – спросил он, едва сдерживая разочарование в голосе. – Мне на тебя не плевать, вообще-то, и ты прекрасно это знаешь.       Уголки ее губ дрогнули, плечи напряглись.        – Гаррус, неважно, что случилось, я справлюсь сама, как и всегда. Мне не нужна ничья поддержка, разговоры или еще что-либо, – отрезала она.        – Конечно, не нужна, – холодно сказал Гаррус. – Если знала это, зачем тогда дала то обещание после Тучанки не врать и дать возможность помочь, если что-то случится? Могла бы просто отказаться, а не вводить меня в заблуждение.       Ее глаза гневно сверкнули.        – А ты забыл, что оно должно было в обе стороны работать? – резко спросила она. – Мы вместе уже несколько месяцев, и хоть бы раз ты упомянул о том, что у тебя мать неизлечимо больна!       Гаррус окаменел. Шепард отвернулась и тяжело оперлась руками о стол, склонив голову.        – Я не хотела, – тихо сказала она, – прости. Это вообще не мое дело.       Она протиснулась мимо Гарруса в дверь и вышла из зала.