Жареный петушок крыльями не машет

Собака… Нет, даже хуже собаки… Цепь… Она тянулась прямо от стены, и ее невозможно было порвать. Так что как бы он не хотел, он не мог вырваться. Эльф дернул ушами и схватил цепь, тонкую линию, самую крепкую паутину, которую могли сплести дети Ллос. Но она не поддалась. Айнален мог целый день дергать ее, теряя силы, но от этого ничего не изменится. Его никто не выпустит отсюда, они не успокоятся, пока его не приручат, не сломают, не выбьют из него дух. Думали, что эльфы любят быть рабами? Да они намного волелюбивей, чем камаэли или единороги! В отчаянии Ай снова схватил цепь, закрепленную на его шее за стальной ошейник, из-за чего он почувствовал себя диким волком, которого приковали к будке и заставляют теперь служить слабым людям. - Ну давай… Ну же… Его силы все еще не восстановились, да и заклинаниями разрушения здесь вряд ли воспользуешься, так что ничего не увенчалось успехом из того, что он предпринимал. - Давай… Ну! Что он только не пробовал, вплоть до того, что хотел ее перегрызть, но только едва не лишился зубов. - Так…- пыхтя, проговорил сам себе эльф, уверяя себя, что не сошел с ума, и уперся ногами в стену.- Давай! Но цепь даже не натянулась, не зазвенела, не говоря о том, что можно было бы ее порвать. Она была нерушима, как само Провидение. Но эльф все равно не отчаивался, ведь если он потеряет веру, все остальное тоже рухнет. У него не будет и возможности сбежать, если он оставит попытки! Вода камень точит, а это значит, что еще не все потеряно! Они его не приручат, они не заставят его служить самовлюбленному дроу с алыми глазами, они не смогут его сломать. Наверное… - Давай… Давай, родная! - Это не поможет,- проговорила тень в дверях, но как бы Айнален не хотел, ему все равно не добежать до нее – паутина неумолимо тянет обратно. - Тебя не спросил! - А ты упорный. - Не смей ко мне подходить!- ответил эльф, вскакивая на ноги.- Все к чертям разнесу! - Ну попробуй,- ответил дроу, и его губы растянулись в коварной улыбке. - Я серьезно! - А я и не шучу. Бессмысленно просить его если не отпустить, то хотя бы убить его. Еще неизвестно, что было хуже: попасть к дроу в плен или умереть в страшных пытках, ведь темные эльфы в этом очень искусны. - Прекрати. - И не подумаю! Дроу ничего не ответил. Вообще, могло быть и хуже. Многие рабовладельцы заставляют своих рабов работать, как проклятых, потом служить им, тешить их самолюбие, спать на холодном полу в полуразвалившемся сарае, и это в лучшем случае, и говорят, что им еще должны быть и благодарны. В случае с Айналеном ему повезло больше. Его заперли в комнате, где не было окон, но была мягкая кровать, даже свеча, кусочки угля и стол из дерева. Кто еще из неприрученных рабов может таким богатством похвастаться? Ай еще не использовал свечу, не зажигал ее, его глаза и так привыкли к темноте, хотя со зрением дроу такое приспособление не сравнится. - Убирайся,- велел эльф, понимая, что сильно усугубляет свое положение. - Будешь мне приказывать?- спросил дроу, слегка наклонив голову на бок. Этот разговор не разозлил его не капли, скорее заинтересовал. - Я лучше умру, чем буду рабом какого-то грязного кровавого дроу! - А у тебя кишка не тонка,- проговорил чуть насмешливо дроу, проходя в комнату. Цепь тянулась через всю комнату, но как бы сильно Айнален не тянулся, он не мог даже коснуться двери, так же, как не мог со всеми своими силами порвать эту чертову паутину. - Но знаешь…- проговорил пришедший, поднимая с каменного пола цепь и начиная наматывать ее на руку, тем самым притягивая прижавшегося к стене светлого эльфа.- Чем строптивее раб, тем сильнее в нем заинтересован хозяин. - Ты… Не смей!- велел Ай, хватая обеими руками паутину, чтобы не быть вплотную притянутым к тому, кого он так ненавидит. - Но ни у кого не получается долго сохранять свою гордость… - Не трогай меня! - Все ломаются… - Просто убей меня и все! - Ты светлый эльф и прекрасно понимаешь, что есть вещи похуже смерти… - Я и без тебя… Цепь закончилась и голубые глаза встретились с яркими алыми, из-за чего у пленника будто ноги подкосились. Этот взгляд лишал воли, уничтожал, разрывал все внутри, но у эльфа не было ни малейшей возможности скрыться или избежать этого контакта глаз. - А как воин ты должен знать, что нет ничего позорнее смерти. - Лучше так, чем позорная жизнь на коленях,- ответил Айнален. - Боишься меня? - Не более, чем грязи после дождя. И тогда воздух в комнате прорезал громкий и очень страшный смех пришедшего дроу. ‘’Он сумасшедший,- подумал пленник.- Точно псих!’’ - Какие вы светлые эльфы… - А вы грязные дроу. - Считаете себя выше, считаете себя аристократами и способными повелевать другими… Но чем мы отличаемся? Сильные руки сжали подбородок и заставили высоко поднять голову, из-за чего светлый эльф снова почувствовал прилив тошноты. Горячее дыхание, которое, казалось, не свойственно ни одному из жителей подземного мира, прошло по подбородку и шее, словно выжигая рисунки на светлой коже. - Н… нет… - Что нет? Неужели я причиняю тебе боль? - Ты… грязный… - Грязный? Ха! В чем же мы отличаемся друг от друга? Тем, что вы жители поднебесного мира, а мы вынуждены жить под землей в силу своей неспособности переносить солнечный свет? - Не… трогай… - Неужели не понятно, что это значит? Ай совсем не понимал, к чему клонит этот странный дроу, который и правда еще не причинял боли, но сам факт того, что кто-то настолько грязный прикасается к нему, да еще и безнаказанно, заставлял тело дрожать. - Но ничего, я не спешу. - Отпусти меня… - Ты никогда не вырвешься отсюда, и даже если будешь искать побега в смерти, я достану тебя и там. - Что ты несешь? - Кто же вам помог стать одними из нас? - Что? Снова сильные руки заставили смотреть в алые глаза, в которых горело адское пламя, которое поглощало и выжигало все внутри тех, кто в них смотрит. - Вы хорошо замаскировались. Такое возможно не всегда и не у всех. - И что с того? - Чтобы стать неотличимым от дроу, вам нужно было выпить крови дроу. Кто дал ее тебе? - Что?.. Кровь…- в ужасе расширились голубые глаза.- Но ведь… - А ты и не знал, да? Ай ничего не ответил. - И как же твое имя? Имя – это только твое, что никто никогда не отнимет у тебя, и пока имя с тобой, то ты существуешь. И конечно, такое никому не доверишь. - Знаешь, а ведь прошлых своих рабов я сам называл. А у тебя есть шанс стать тем, кто сохранит свое имя. - К чему такая честь? - Ты тоже сломаешься, как и все остальные, будь уверен. - Поспорим? - Это хорошая идея. Что значит хорошая? Что задумал этот странный дроу, не просто не унижающий, но еще и решивший поспорить с ним? Конечно, когда ты принц дроу и когда тебе скучно, весело играть с рабами, заставляя их играть по твоим правилам. Вот почему Айнален так сильно их ненавидел. Грязные твари, любящие лишь себя и кровавые игры, после которых не остается никого живого. Они ужасны во всех своих проявлениях. Даже когда они делают благородные жесты и оправдывают или спасают кого-то, это не более, чем игра, заканчивающая жестокостью и кровью. - Что ты хочешь? - Вы, светлые эльфы, всегда возвышаетесь над остальными, считая себя лучше и чище, но я это исправлю. Вы ломаетесь от малейших усилий, так как боитесь боли и того, что ваши прекрасные тела будут испорчены… - Ты…- шикнул эльф, но его сильно потянули за волосы. - Но ты другой,- проговорил дроу, сверкая алыми глазами.- Твои волосы полутемные, это значит, что ты проклят. Однако ты жив. - Это не моя заслуга…- проговорил Ай, когда его голову запрокинули и по коже на шее прошел влажный и слегка шершавый язык, из-за чего он вздрогнул. - Твое желание жить и бороться велико… И кто же это был? Богиня природы? Или богиня жизни? - Ты… грязная тварь! - Тогда я искупаю тебя в этой грязи, проклятый светлый эльф. Что? Только не говорите, что… - Не трогай меня! - Не бойся, я не буду избивать тебя или пытать, мне это не интересно. - И я должен поверить твоему лживому языку? - А откуда ты знаешь, что я лгу? По-моему, я никогда еще тебя не обманывал. - Тогда докажи, что ты не врешь! - Я подарю тебе жизнь. Нормальную жизнь. У тебя будет кровать и время, но на тебе цепь. - Тогда обещай, что если я не сломаюсь, ты отпустишь меня. - Ответы на свои вопросы я уже получил. Вот они…- дроу коснулся плоского живота светлого эльфа, из-за чего тот вздрогнул. - Ублюдок… - Разве? Ты был проклят, это верно. - Убери руки! Его тело ослабло, и он совсем не мог ничего предпринять, чтобы оттолкнуть его или самому вырваться от него. - Я знаю, что это за боль. - Ничего ты не… Тело Айналена содрогнулось, после чего последовала дикая боль в области живота, и изо рта вырвался поток крови, стекающей по подбородку, и капала на темную руку пришедшего дроу. Темный эльф не предпринимал попыток причинить ему боль, у него были другие способы покорения. Он знал, как заставить даже самого строптивого эльфа покориться ему без физического насилия и пыток. Скоро и этот юнец будет есть с его руки, как приученная собака. - Что, больно? Он ничего не делал. Дроу, тоже не желавший делиться своим именем с тем, кто не захотел озвучить свое, но это можно оставить на потом, отпустил его голову, чтобы тот не захлебнулся собственной кровью, но далеко не отходил, поддерживая эльфа под спину. - Что… ты..? - А что плохого? - Ты… ублюдок… - Такой нежный утонченный эльфийчик, а такие слова говорит. - Я… отрекся от богини жизни… мне… уже… все равно… - Это уже интересно. Ты ведь знаешь, предатели не выживают. Пленник и без него это прекрасно знал, ведь сам был в этой ситуации, сам горел и мерз одновременно. Сам знал, что это такое, когда горишь внутри, будто внутри тебя взрывается порох, и молишь лишь о том, чтобы все это поскорее закончилось. Но дроу был прав. Смерть – не решение всех проблем. Наоборот, это побег. Позорный побег от всего. Но есть то, что не многие понимают. То, что иногда смерть – это освобождение от болезни или боли. Все считают это трусостью, но бывает в жизни такое, что иного выхода, кроме как умереть, нет. Все равно никто не заметит. Ты всего лишь частичка в этом забытом богами мире, часть цикла, но от того, что ты погибнешь, ничего не поменяется. Никто не несет ничего святого или важного в этом мире. Но ничего. Иногда смерти ждешь как благословения небес или как гостью, которая очень желанна. Она не выпьет чаю, не поговорит о моде, не вызовет на дуэль, не осудит и не скажет, что ты сделал не так. Но она может стать хорошим слушателем. Она может выслушать историю твоей жизни, но не примет твою сторону, не пощадит и не придумает оправдания. - Я… - Ничего. Это нормально. - Что? Да, оказывается, он не такой уж… - Я принес тебе еду. - Я не буду ничего есть. - Я же тебе говорил, не смей пытаться убежать от меня в смерть,- проговорил тот, хватая пленника за подбородок. Снова голубые глаза встретились с холодными алыми, которые опаляли своим огнем и лишали воли. - Я… Ничего не буду… Мне от тебя ничего не надо! - А я тебе ничего не предлагаю. И если ты постараешься игнорировать принятие пищи и постараешься уморить себя голодом, я сам лично накормлю тебя. Эти слова снова вызвали дрожь по телу. Эльф, прикованный к стене крепчайшей паутиной, ничего не ответил и просто опустил голову, понимая всю бессмысленность своего существования. - Тогда до скорой встречи, Ния. - Что? - Ты же должен ко мне привыкнуть, верно, мой пес… Ну вот, похоже, он все же собака, но что же лучше: жизнь собаки или жизнь раба?