*
За ней гнались. Лес хрипел под ногами, бил плетями ветвей по лицу. Мэйбл продолжала бежать. Во рту противно жгло привкусом желчи — её вывернуло, когда она оказалась на свежем воздухе. Остывший ночной воздух контрастировал с разгорячённой кожей. В голове разлагалась пустота. Только одно имя вспыхивало с пугающей размеренностью. Мэйбл ненавидела себя за этот страх. За дрожь, разбивающую колени. Она резко остановилась. Звуки погони стихли... Как давно? Ничего не исправить. Мэйбл представила, как изменится в лице Бад, когда поймёт что всё это время жил иллюзиями. Возможно, ей нужно всем рассказать о том, что именно произошло. Мэйбл плетётся в обратную сторону, обхватив себя за плечи. Она дёргается в сторону, когда с одной из ветвей слетает ухнувшая птица. Тишину надрывают отголоски чужих голосов. Кого-то зовут... Мэйбл чувствует стыд и прибавляет шагу. Она совсем забыла про Пасифику... И даже про Билла. Думать о нём тяжко, поэтому она задвигает эту мысль в самый низ. Её заставляет застыть шорох и хруст ветвей. Кто-то пробирается из зарослей.. Мэйбл делает шаг вперёд, фигура выпадает на тропу, в разбавленный лунный свет. Спутанные волосы, подозрительные тёмные пятна на фартуке. Пайнс наконец видит тесак, который женщина держит в правой руке. — Миссис Глифул?.. Эхо разносит очередной залп криков. Мэйбл чувствует, как по позвоночнику скатывается жар. Когда Карла бросается в её сторону, она взвизгивает. Плечо прикладывается к шершавому стволу. Мэйбл не помнит, как успела увернуться. Она отталкивается от дерева. Под ногти забивается мох. Ноги сами пускаются в бегство. Взмыленный страхом разум находит в этом что-то смешное в том, как ей то и дело приходится убегать. Сначала — от собственных мыслей и людей, которые, кажется, пытались ей помочь. Теперь — от смертельной угрозы. Глифул что-то кричит ей вслед. Но слова тонут в свисте воздуха и дроби сердцебиения, от которого вот-вот лопнут перепонки. Нет нужды прислушиваться. Мэйбл должна выбраться из леса, найти Пасифику... Да хоть кого-то! В голову приходят глупые сцены из кино, где оказавшиеся в подобных ситуациях герои — обязательно спотыкаются на ровном месте и падают. Поэтому Мэйбл то и дело смотрит под ноги. И не оборачивается. Она знает, что Карла всё ещё где-то позади. Слышит шорох земли, что тревожат бегущие ноги. Тяжёлое, с присвистом дыхание — Глифул почти что вымотана. И осознание этого даёт фору. Нырнуть под раскидистой еловой ветвью, рывком ускорить бег. И в какой-то миг становится очевидно: Карле ни за что уже не угнаться. Мэйбл ловит движение краем зрения. Темнота между стволов деревьев оживает. С шипением утаскивает за собой и выдыхает над ухом. Вспыхивает хищным золотом. — Билл? Мэйбл не чувствует собственных конечностей. Её мутит и колошматит из стороны в сторону, будто она всё ещё несётся через лес. — Там... Карла. Она... — Пайнс захлёбывается словами, отчаянно цепляясь за рукава чужого пиджака. — Я знаю, — тихо произносит Сайфер и тянет за собой через какую-то тёмную заросшую тропинку. Мэйбл судорожно оглядывается. Сознание очень ярко рисует образ Карлы, но видение тут же распыляет сумрак. На ум приходит, что выглядела она так, будто уже кого-то убила. — А где Пасифика? — голос Мэйбл подскакивает. Желудок протестующе скукоживается в страхе за чужую жизнь. — Она вызвала полицию. Полицию... Наверное, это слово должно отдавать чем-то безопасным. Но почему-то становится только тяжелее дышать. — Нам придётся им рассказать о том, что случилось, — горло стягивает судорога. Они останавливаются. Билл обхватывает её плечи и почти до боли сжимает. — Нам не придётся ничего рассказывать. — Но... — Глупости, — парирует Билл. Его хватка слабеет. — Слушай, этим людям попросту не нужны такие подробности, — он вздыхает и навешивая ухмылку, добавляет небрежно игривым тоном: — Неужели тебе совсем не жаль их хрупких, человеческих умов? Мэйбл прикрывает глаза. Её пронизывает дурацкая дрожь. — К тому же, они просто не поверят, — в голосе Билла слышится раздавленное огорчение. — Подумают, что ты спятила. Мэйбл издаёт слабый смешок. Она и сама уже давно подозревает, что рехнулась. Билл накидывает ей на плечи свой пиджак. Протягивает ладонь, намекая на то, что они всё ещё не выбрались из леса. Мэйбл обхватывает его руку. Она не знает, что будет дальше. Не хочет знать. Впереди разрываются от воплей полицейские сирены.*
— Она выскочила из-за угла дома, будто поджидала кого-то, — Пасифика уже плохо понимала, что именно бормочет. Но Дурланд определённо решил, что никто не сможет выполнить его работу лучше, поэтому решил взять показания ещё раз самостоятельно. Старый дурак. — И в её руке был топор? — Нет, это была эта штука, которой рубят мясо, — Пасифика поморщилась. — Боже правый, я же уже всё рассказа... Её слова потонули в рёве мотора. Через секунду взвизгнули тормоза. Дурланд продолжал что-то мямлить о своей осведомлённости в методах ведения дел. Нортвест его не слушала. Она кинулась навстречу Дипперу и сделала эту странную вещь, которую, кажется, никогда не делала — обняла его. Стало очень тепло. Пасифика подавила глупую улыбку, когда Диппер робко погладил её по спине. — А что здесь стряслось? — спросил он растерянно. Опомнившись, Пасифика отстранилась. — Я думала, ты уже знаешь. Судя по его лицу, он даже приблизительно не был близок. Тревога просочилась сквозь недоумение, и Диппер схватил Пасифику за руку. — Где Мэйбл? — Она в порядке, — если можно так сказать. Нортвест вздохнула и добавила: — Карла её не тронула. Проходивший мимо офицер ляпнул: — Зато своего мужа ещё как тронула... Диппер проводил его потемневшим взглядом и выжидательно уставился на Пасифику. Она начала рассказ со слов Билла, который был свидетелем сцены на кладбище. Закончила прибывшей полицией, которые объявили, что Карлу они как раз и разыскивают. Как подозреваемую в убийстве Бада Глифула. — Кошмар, в общем, — заключила Пасифика. Диппер мрачно уставился в сторону недвижимых сосен. Пасифика ужасно устала, произошедшее ещё не уложилось в её голове полностью. Казалось очень реалистичным сном или памятью о кадрах только что просмотренного триллера. Последняя полицейская машина плавно отъехала со двора. — Думаю, тебе стоит побыть с ней, — мягко произнесла Пасифика, вложив свою ладонь в руку Диппера. — Идём, я уверена, что она не спит... Только не нападай на неё с вопросами. Он наградил её уязвлённым взглядом. — За кого ты меня держишь? — Прости... Я только напомнила, что Мэйбл и без того напугана. На это Диппер лишь тяжело вздохнул. Она нашлась в гостиной. Мэйбл сидела на полу, прислонившись спиной к стеллажу. Её застывший взгляд ожил и метнулся к ним с какой-то надеждой, что тут же пожухла. Она ожидала увидеть не их. — Привет, Диппер, — её ровный голос звучал безжизненно. Она повернула голову, уперевшись виском о выступ полки. — Я соврала тебе тогда. Всем соврала. — Да, я уже знаю, — примирительно произнёс он и опустился рядом. Мэйбл беззвучно хмыкнула и опустила взгляд. — В глубине души я надеялась, что он жив, — она принялась выводить узоры на стене. — Поэтому и обманывала... Не хотела ему неприятностей. Пасифика прикусила губу, сдерживаясь от колких замечаний. Не ей рассуждать об этом. Хотя и трудно представить, что она бы спустила кому бы то ни было подобное с рук. О, она бы заставила этого урода пожалеть. Но она — не Мэйбл. — Как ты? — надломленно спросил Диппер. Он коснулся плеча сестры и слегка сжал его. Она медленно улыбнулась. — Всё нормально, — она кивнула головой, будто желая подчеркнуть это. — А у вас как? Её нарочито жизнерадостный тон мог убедить лишь того, кто видел Мэйбл впервые. В комнате таких не оказалось. Диппер нахмурился. — Мэйбл... Она резко поднялась на ноги. — Я иду спать, — она двинулась к лестнице, бросив на ходу. — Активная деятельность на свежем воздухе всегда меня утомляет. Диппер догнал её. — Погоди. Она посмотрела на него с вежливым интересом. — Я беспокоюсь за тебя. Правда беспокоюсь, и если что-то... Мэйбл нетерпеливо сжала перила. — Значит выпей успокоительное и выброси из головы все плохие мысли, — она развернулась и поспешно скрылась наверху.*
Сумрак обгладывал очертания спальни. Мэйбл не могла сомкнуть глаз. Если бы темноту можно было потрогать, она ощущалась бы пластилином. Сознание рисовало отрубленные головы и выпадающие из орбит глазные яблоки. В окно стучал мелкий дождь. Мэйбл устало перекатилась на другой бок, чтобы посмотреть в окно и тут же нырнула с головой под одеяло. Ей чудилось... К запотевшему стеклу припали безглазые равнодушные лица. Их ладони двигались по окну, словно просящие, чтобы их впустили. Память продолжала безостановочно перекатывать одно и тоже. Каллиграфический почерк ветвей над головой, спутанные волосы на измождённом лице. Следы крови на одежде, похожие на пятна от чернил. Лицо Карлы — сморщенное и потемневшее от ярости — вылепилось из темноты. Мэйбл подскочила в кровати. Со вкусом сырого крика во рту. Чья-то прохладная, влажная ладонь пробежалась по волосам. — Бедняжка, — сочувственно промолвил Билл. Мэйбл уставилась на него, отвлекая своё внимание от громко бьющегося сердца. — Где ты был? — В участке, — он скривил губы. — Давал показания Дурланду. Пайнс шумно выдохнула. Она кивнула. Точно, показания... — Ждёт не дождётся возможности побеседовать с тобой, — добавил Сайфер. Её передёрнуло. Мысли завращались с бешеной скоростью. Гидеон, тень, ночи под порошком, статуя, Карла — тошнотворная карусель. Она замедлила ход, когда подбородок обхватили чужие пальцы. — Это не проблема, Мэйбл, — почти наускивающе произнёс Билл. — Только скажи, и Дурланд бросит это дело. ...я сделаю так, что он навсегда исчезнет из твоей жизни Она вздрогнула. И слабо мотнула головой. — Нет? — переспросил Билл, озадаченно сдвинув брови. Его пальцы исчезли с её подбородка. Он бегло улыбнулся. — Тебе виднее. Темнота больше не казалась пластилиновой. Она была живой и профильтрованной, словно от одного лишь присутствия Сайфера исходил свет. Возможно, всё дело в его глазах. Они взаправду горели в сумраке ярче. От него пахло дождём и медовой горечью. Мэйбл в лёгкой прострации поднесла к нему руку. Смахнула бисер воды с волос. Приблизившись, коснулась сухими губами его щеки. И будто чего-то испугавшись, тут же отпрянула. Сайфер смотрел на неё удивлённо. Моргнул и коснулся места поцелуя. — Это... — он растерянно обвёл взглядом комнату, словно разыскивая потерянное слово. — Странно. — Что именно? Билл выдавил сконфуженную улыбку. — Я сам пока не понял, — он выпрямился. — Спокойной ночи. Пайнс не сомневалась, что он сейчас сиганёт в чернильницу, наполненную пустотой — туда, где они впервые встретились. И сама мысль об этом принесла гадкое чувство беспомощности. Мэйбл успела перехватить край его плаща. — Стой! — выпалила она. — Не уходи. Билл развернулся. Медленно перевёл взгляд с её пальцев, вцепившихся в рукав, на неё саму. — Пожалуйста? — она смущённо увела глаза прочь. Не хотела признаваться, что не сможет заснуть. Не могла давить на жалость. Но, кажется, Билл всё понял. Потому что всё-таки не ушёл. Дождь продолжал размеренно перебирать пальцами по стеклу. — Что ты делаешь там? В пустоте? — спросила Мэйбл, поворачивая голову к Биллу. Он сидел рядом, на полу и крутил в разные стороны самодельный подсвечник. Вздохнув, он вернул его обратно на тумбу. — Думаю. Пытаюсь вспомнить что-то о прошлом. — И как успехи? — Пайнс приподнялась на локте. Её это правда интересовало. Кажется, здесь крылась самая настоящая тайна. Они с Диппером были даже в этом немного похожи. Только он любил загадки, а Мэйбл тех, кто их в себе содержит. — Я вспомнил, в какой стороне мой дом, — нерешительно отозвался Билл и грустно улыбнулся. — Но не знаю, как туда добраться. Пайнс вытянула руку и нашла в темноте его ладонь. Мягко сжала, разделяя нить скачущего пульса на двоих. — Уже неплохое начало, — произнесла она. — Уверена, мы во всём разберёмся. Билл слабо усмехнулся и посмотрел на неё. Так, что захотелось смутиться, но на голову начинала давить усталость. — Ты очень добра, — он поднёс её ладонь к губам, оставляя призрачный поцелуй на костяшках. — Спасибо. Мэйбл сонно улыбнулась в ответ, прикрывая глаза. Ей ничего не снилось.